За глазами движения

      Антон сидел у стола, сверкающего от тусклого света настольной лампы. Перед ним разложены учебники и тетради, а в его руках сжималась книга по литературе. Сердце бешено колотилось, а мысли путались в его голове, образуя неразбериху из отрывков стихотворений и персонажей романов. Весьма необычное расстройство охватывало Антона – завтра начиналась его последняя серия экзаменов, начиная с Единого государственного экзамена по литературе. Именно в этот момент в комнату вошла его мама, Майя. Она была стройной женщиной с теплыми глазами и доброй улыбкой. Майя всегда была рядом, поддерживала Антона в трудные моменты и старалась создать атмосферу спокойствия и уверенности. Подметив, что парень погружен в свои дела, она сдержала свое желание вмешаться и лишь предложила ему не засиживаться и сделать небольшой перерыв. Она сказала, что чашка горячего чая и немного свежего воздуха помогут ему расслабиться. Антон, не желая показывать свою истинную тревогу, кивнул и ответил:       — Ты права. Немного переключусь и вернусь к подготовке. Майя вышла из комнаты, оставив Антона наедине с его беспокойством. Как только дверь захлопнулась, Антон, лишенный внешнего контроля, рухнул головой на стол. Внутри него кипела аномальная смесь страха, тревоги и сомнений. Все его уверенность и самообладание исчезли, а вместо них проникло паническое состояние.       Его рука, покрытая тонкой резиновой резиночкой, начала нервно дергаться, оставляя на запястье ощутимые следы. Каждое дергание сопровождалось характерным звуком, который, казалось, становился все громче с каждым ударом о кожу. Эта боль, вызванная резинкой, напоминала Антону о реальности, и он надеялся, что она поможет ему справиться с волнением.       Резиночка стала своего рода символом борьбы и отрезвления для Антона. Он прижимал ее к запястью и отпускал, раз за разом, пытаясь найти в этом ритме некую уравновешенность и спокойствие. С каждым ударом он все сильнее сжимал резиночку, отдавая болью свою тревогу и нервозность. Но внезапно, в момент крайнего отчаяния, резиночка соскользнула с его руки, упав на стол. Антон остановился и посмотрел на нее, задыхаясь от переживаний. В тишине комнаты он услышал свои собственные глубокие вдохи и выдохи, которые звучали так громко в его ушах, будто его жизнь зависела от каждого дыхания. Этот момент пробудил в Антоне некий искоренный инстинкт выживания. Сосредоточившись, Антон снова принялся за учебники. Он перечитал стихи, которые ему не давали покоя, а затем начал вспоминать анализ произведений, которые он изучал. Слова и образы застыли в его разуме, и он стал воссоздавать каждую сцену, каждую мысль, каждую эмоцию, связанную с литературой. Вскоре Антон ощутил, как его сердце успокаивается, а мысли становятся более четкими. Сидя за столом, Антон заметил, что его рука все еще сжимает резиновую резиночку. Он медленно разжал пальцы и посмотрел на следы, оставленные на его запястье. При ближайшем рассмотрении можно заметить небольшие микротрещины на поверхности кожи, нежно соприкасающиеся с следом.       Около двух часов ночи, Антон, с истощенным телом и измученным разумом, наконец покончил с литературой. Он чувствовал, как каждая клеточка его организма просила покоя, а его веки непроизвольно опускались, словно тяжелые занавески на сцене после финала пьесы. С последними усилиями Антон преодолел последние шаги и буквально упал на мягкую постель. Он даже не снял свою одежду - худи и спортивные штаны, которые стали частью его второй кожи в течение дня. Весьма неэлегантно, он растянулся на кровати, словно марионетка, потерявшая своего пловца. Усталость пронизывала каждую его мышцу, как пульсирующая боль после длительного бега. Но Антон был слишком уставшим, чтобы обратить на это внимание. В его голове все звучало тихо и глухо, словно отдаленный рокот прибоя на побережье. Дыхание Антона стало ровным и глубоким, словно он погружался в мир сновидений, где никакие экзамены или испытания не существовали. Его тело ощутило мгновенное облегчение от изнурительного напряжения, а ум стал плывти в мир тихой безмятежности. Все мысли, переживания и страхи исчезли, смешавшись с мерцанием света, падающего сквозь приоткрытые шторы.       Антон лежал неподвижно, погруженный в глубокий сон. В его сознании ничего не проникало, и время замедлилось, словно останавливаясь, чтобы предоставить ему драгоценные мгновения отдыха. Часы тикали, а мир наружу продолжал свое бесконечное движение, но Антон остался неизменным, утопая в покое и безмятежности. Время стало лишь абстрактным понятием, не имеющим значения в этом мире мгновенного покоя.       Следующее, что он услышит, будет звук будильника, проникающий в его сознание и призывающий его вернуться к реальности. Но сейчас Антон мог наслаждаться этим миром без тревог и страхов, в котором он погрузился, укрытый под покрывалом своей кровати.