Самый мудрый орк в армии Великой Тьмы

      Шейн неплохо устроился. Комнатка оказалась тёплой, чистой и уютной, хоть и без окон. Зато имелись стол, стулья, комод для одежды, кровать и даже небольшая купальня и набор личных вещей первой необходимости. Привести себя в порядок оказалось необычайно приятно.       Его позвали на ужин. Трапезничали мятежники все вместе — рассевшись за длинными деревянными столами. Обстановка царила бодрая и оживлённая. Всё с восторгом взирали на Знамя. А Шейну было неловко оттого, что сам факт его существования приводит к радости нескольких сотен нелюдей. Неловко, но всё равно приятно. Особенно когда в его честь поднимали кружки, дружно скандируя — "Ти-вальд".       Белый пушистый кошколюд устроился рядом и за ужином болтал без умолку, рассказывая о здешних порядках и обитателях.       — Вот это — Филдек. Он очень умелый ремесленник-рунист. Наши амулеты и Алые плащи — его рук дело. — сообщил Блар, указывая на коренастого мускулистого гнома с седой окладистой бородой.       — А это Джару и Амари. Они командиры боевых групп. Очень сильные и ловкие. — вещал кот, говоря о двух зверолюдах-барсах, — Наше убежище надёжно защищено от сканирования. Наверху имперский город, а мы сидим тут незаметно. Продукты и одежду нам поставляют поддерживающие мятеж крестьяне и ремесленники.       — Попробуй не вертеться, не болтать, а поесть спокойно и дать поесть нашему Знамени. — осадил Блара Хардан.       — Простите... — смутился кошколюд.       — Всё хорошо. Ты очень интересно рассказываешь. — заверил Шейн.       Неожиданно браслет принадлежности Изумрудному лесу на запястье Тивальда раскалился. А затем и вовсе рассыпался в пепел. Это могло означать только одно — о случившемся узнали на родине и от принца официально отреклись. Родня больше не желала его знать, оставшись на стороне империи.       — Ох... — произнёс Шейн растерянно. Он смотрел на горстку чёрной пыли на столе и не знал, что и думать.       — Держись! Не огорчайся. Зато сейчас с тобой мы. — кот верно понял случившееся и поспешил утешить эльфа.       — Блар много болтает, но сейчас он прав — мы с тобой. — подтвердил Хардан.       — Спасибо. — Тивальд вспомнил, что говорил и как вёл себя отец, продавая Валантису. И на душе внезапно стало легче.       "Я ему не нужен. И никогда не был. Я рад, что из-за меня у семьи не будет неприятностей и только. Судьба вела именно сюда. Я наконец нахожусь там, где должен." — думал юноша.       Вечером, когда Тивальд вернулся в свою комнату после трапезы, Система радостно сообщил: — "У меня для тебя чудесные новости!"       "Что за новости?!" — с любопытством уточнил Шейн.       Теперь по Свитку текущих событий ты можешь не только узнавать о происходящем, но и списываться с Ульнаром.       "А-а-а!" — радостно завопил эльф, спешно доставая из сумки Свиток. Теперь к нему прилагался длинный кристалл-ручка.       — Ульнар! Привет. Как ты?! Я соскучился. Я теперь могу писать тебе. У меня тут столько всего произошло! — сумбурно начал Шейн.       Написанное мигом исчезло. На смену ему пришли строчки от орка.       — Здравствуй. Я тоже очень сильно соскучился. Тебе столько всего пришлось перенести. Читал и ужасался. Но ты такой молодец. Отлично проявлял себя всё время.       — Это ты молодец. Помог двум демонидам и двум оркам, несколько раз твоими стараниями выиграны сражения. А теперь ещё и жрецом стал. Мои поздравления с присвоением сана и назначением в хун-тард! И Айрон Лиуш не справился бы лучше. — восторженно писал Шейн.       — Как ты себя чувствуешь? Этот мерзкий Валантис совсем тебя замучил? — обеспокоенно спрашивал орк. Он решил, что на сегодня с собеседника достаточно потрясений и признаваться в том, кто он, пока рано.       — Терпимо. Я так рад снова быть в мужском теле. И теперь рядом со мной очень хорошие люд... существа. – рассказывал диковатый радостно.       — Кстати, это важно! Валантис и Золотые паладины промывают мозги народу. — Тивальд поведал о том, что видел и слышал.       — Хорошо, что ты узнал. В книгах такого точно не было. Как и в Свитке! Похоже, что для победы и освобождения от империи придется устранять Героя и паладинов. – заметил Айрон.       — Устранить в смысле – убить?! – осторожно уточнил эльф.       — Боюсь, что да.       — Наверное ты прав… — согласился Шейн, хотя был не в восторге от перспектив.       — Ты справишься со всем, что на тебя свалилось? – спросил Лиуш.       — Да. Куда деваться… — отозвался эльф.       — Ты можешь все мне рассказывать. Делиться чем угодно.       — Сеанс тарсин-психотерапии по переписке? – улыбнулся Тивальд.       — И сеанс дружеской поддержки. – Айрону было тепло на душе от возможности переписываться с любимым.       — Спасибо. Ты тоже все рассказывай. – предложил Шейн и уточнил. – А когда мы увидимся?       — Ох, это непросто. Я в действующей армии Тьмы. Покинуть лагерь – дезертирство. Ты скрываешься от имперцев по подземельям. Но мы обязательно что-нибудь придумаем! – пообещал орк.       — Хорошо. – написал Тивальд и зевнул.       Словно почувствовав это, Ульнар мигом написал: — Ложись спать. Отдыхай как следует. Доброй ночи.       — Заботливый орк. – отозвался Шейн, — Доброй ночи, господин жрец.       Он свернул Свиток и впервые за долгое время уснул безмятежно и сладко. Власть Валантиса более не довлела над ним. Эльф обрел свободу и планировал освободить очень многих.              В отличие от пребывающего в благостном расположении духа Тивальда, Валантис был в ярости. Империя потеряла Ульбай. Он сам потерял желанную невесту. Более того – наглая девица теперь опасная мятежница. Найти ее Поиском не удавалось. Информационные ритуалы ничего не дали…       Если Тивальд примется перемещаться из города в город, вытворяя то же, что ей уже удалось, то страна потеряет много земель на границе. А ведь акватории русалидов, леса эльфов, степи зверолюдов и горы гномов – основа экономики. Это ресурсы и рабочая сила. Хумансов несколько меньше, чем представителей прочих рас в совокупности. Поселений, деревень, общин нелюдей очень много. Больше, чем чисто человеческих. Крупномасштабный мятеж приведет к краху империи. Выход только один – убить Знамя восстания. Пока все надежды Алых плащей связаны с одним единственным существом. В этом их главная слабость. Не станет Тивальда – не станет угрозы.       «Очень жаль. Ты мне очень нравилась, рыженькая.» — думал Герой, спеша на встречу с церковниками, чтобы обсудить возникшую проблему.       Валантис отлично помнил те удивление, гнев и отчаяние, которые охватили его при попытке приблизиться к Ульбаю. Что-то не пустило Героя в город… А потом появился перепуганный, избитый чудом уцелевший Брок и все рассказал. Он поведал о выступлении Тивальда с балкона и о том, как его слова повлияли на толпу.       Сейчас Брок молча ехал рядом. Воин был мрачен. Все еще переживал из-за того, что Бельзия погибла и он сам едва унес ноги.       «Ах да, Бельзия… Жаль ее. Она была полезной. Надо найти замену и поскорее!» — размышлял Герой.              — Хватит терпеть жестокость имперцев! Хватит отдавать им самое ценное. Пора дать отпор. Время сражаться и обрести долгожданную свободу. Мы долго жили в отчаянии, опустив головы, влача свои кандалы. Но сегодня я своими словами освобождаю вас от оков и даю силу противостоять недругам. Все мы разные – эльфы, гномы, зверолюды, русалиды. Но в наших сердцах горит общая ненависть к угнетателям. Мы друг другу не враги, а товарищи в борьбе. Враг у нас один – империя. Они считают, что это их земли – их горы, леса, озера и степи. Но мы покажем им, как они не правы. Эти земли НАШИ! Наши по праву. Они принадлежали нашим предкам и будут принадлежать потомкам. А поганые тираны не посмеют сюда больше ступить! – уверенно вещал Тивальд с огромного валуна.       Выступление предназначалось гномам Серой горы – тем самым подданным короля Атровейта. Особо убеждать их не пришлось – местные и так хотели восстать, но не имели возможности.       Блар сумел обозначить подземные тоннели горы, как очередной подвал и провести сюда группу Алых плащей — Шейн под надежной охраной был доставлен в подземный чертог для воззвания.       И снова, как и в прошлый раз – глаза его полыхали синим огнем, который почти мгновенно загорелся и в глазах слушателей. Гномы громыхали кирками и издавали воинственные крики. На то, чтобы прогнать сторожащую гору хуманскую охрану не ушло много времени.       Знамя прислушивался к недолгому шуму сражения, а потом, когда локация оказалась очищена и ее покинули последние вражеские юниты, наложил на жителей горы и территорию чары – Стяг Свободы, Свободная земля и Вольная крепость.       — Мне неловко, что сам я не сражаюсь. – тихо пожаловался Шейн Блару.       — Я тоже не сражаюсь. – отмахнулся кот, — Потому что, как и ты, не умею. Зато я умею перемещать отряды подземными путями. И это ценно. А ты умеешь вдохновлять на мятеж. И тем очень ценен. Знамя – не оружие. Знамя реет над толпой и поднимает моральный дух войска.       — И где мне «реять» завтра? – уточнил Тивальд.       — Завтра идем к зверолюдам-барсам в Дальние степи. Обитель Тахум. – припомнил план Блар.       — Хорошо. – эльф кивнул.              — Спасибо! Снова ты помог нам, эльф. – король Атровейт отвесил Тивальду низкий поклон, чем несказанно удивил.       — Мой долг перед тобой все больше. – добавил он. Вслед за правителем юноше поклонились и прочие гномы.       — Не гните спины, гордые и свободные гномы. У вас нет передо мной ни малейшего долга – мы все сражаемся за общее дело! – Шейн осознал, что и вне применения чар порой говорит как Знамя Восстания.              На следующий день был визит в Дальнюю степь. Она пока оставалась свободна от власти империи, но хумансы уже направили в ее сторону свои войска во главе с двумя Золотыми паладинами. Тивальд добрался под маскировкой до подвалов ближайшего города в компании Блара и охраны, а оттуда — никем не узнанный — в общину зверолюдов-барсов — Тахум.       Здесь Шейн скинул личину и предстал в своем истинном облике. Знамя встретили с радостью и воодушевлением. Тивальда чуть ли не на руках внесли на вершину бревенчатой дозорной башни и приготовились слушать. И Знамя не подвёл. Снова он говорил убедительно и уверенно. Снова колдовское синее пламя перескочило с его взора во взгляды слушателей, их сила, ловкость и выносливость возросли. Барсы знали об эффекте речей рыжего эльфа и очень рассчитывали на него — как и гномы до этого.       Когда через несколько часов к Дальней степи подступили имперские войска, их самые мощные воины не прошли через выставленную Шейном защиту. А Старших и Средних одолели усиленные зверолюды. Они отбросили врагов со своей территории.       — У Империи просто не хватит бойцов Старшего уровня, чтобы охранять и захватывать обратно все те земли, которые мы освободим. Им только и останется, что разместить Героя и Золотых паладинов в самых важных локациях. Можно ещё посеять смуту, выведя из-под чар Валантиса часть околдованных дворян-людей! — размышлял Блар пока он и Тивальд дожидались в обители — за бревенчатыми стенами.       — Ты настоящий политик. – улыбнулся Шейн в ответ на эти рассуждения.       — Просто я часто слушаю, что говорит Хардан. – пояснил кот.              Мартин Эгдан злился. Ему было чудовищно скучно. Вот уже чуть больше месяца, как он перенесся в этот странный полный магии мир. Он неплохо устроился. Хоть и не сразу сообразил, что к чему. Но бывшему Чистокскому Потрошителю повезло – он угодил в не очень юного, но здорового и весьма крепкого физически и одаренного магически колдуна-демонида. Да еще и жреца Бога пыток, боли и наказания – Зэладиса. Жрецы Зэладиса были кем-то вроде инквизиторов. Иерайя Далум – бывший владелец занятого Мартином тела — работал дознавателем. Он допрашивал подозреваемых в измене Темному трону и пытал их, вырывая признания.       Некоторую неосведомленность о мире и прошлой жизни Иерайи удалось списать на частичную амнезию после удара кандалами по затылку – один из пленных пытался сбежать и напал на дознавателя. Душа настоящего жреца Зэладиса покинула тело и была заменена Мартином. С магией первые дни тоже были проблемы. Но стоило Потрошителю вспомнить те чувства, что охватывали его в прежней жизни во время охоты — Темное божество мигом отозвалось на молитвы. Жрец Иерайя Далум быстро оказался на хорошем счету у начальства за проявленное рвение и впечатляющие таланты.       «Раньше я скрывал убийства. Пытки будоражили кровь, а здесь это все умудрились превратить в скучную рутину – работа пять дней в неделю с перерывом на обед и жалованьем. Никакой полиции. Скорее мы сами кто-то вроде полиции – допрашиваем тех, кто подозревается в нарушении Темных законов. Магия конечно хороша. С ней удобно. Открываются дивные возможности мучить жертву. Но и это приедается. Чертовски скучно. Вот сейчас в пыточную спустится отец-дознаватель Виламуш – мой сменщик. С этой его глупой улыбкой рассеянного идиота и вечными пятнами от соуса и крошками на рясе. Убить бы его. Но в этом мире меня живо поймают. Пока не придумал, как скрывать преступления – нельзя. Здесь меня не бросят в тюрьму Земного типа и не будут показывать по телевизору заседания суда с моим участием. Никаких прав заключенных – ни чистой камеры и трехразового питания, страха других арестантов и охраны. Тут иной расклад. Быстро и качественно запытают до смерти. А оказаться в пыточных тисках самому как-то не хочется. Так что пока терпеть…»       Дверь скрипнула, перекрывая сдавленные стоны жертвы на пыточном столе – тощий гоблин – весь в крови – перестал истошно вопить и теперь только протяжно подвывал.       — Как успехи, Иерайя? Этот идиот сознался? – добродушным тоном и весьма буднично уточнил Виламуш, явившийся подменить коллегу. Таким тоном на Земле спрашивают товарища по работе «Закончил отчет?» или «Починили принтер?». От вида лоснящейся жирной рожи сменщика Мартину захотелось блевать.       — Конечно сознался. Все записано на кристалл. – кивнул Иерайя, — Вели оттащить его в камеру и принимайся за следующего. Тролля еще не «обработали» — он крепкий орешек. А я на молитву и в трапезную.       — Хорошо. Все сделаю. – заверил собеседник. Он работал без фантазии, зато старательно. За что и был ценим начальством.              Мартин спешно покинул пыточную. Еще немного и он рисковал сорваться – атаковать Виламуша. Он отчаянно жаждал притока адреналина, риска и азарта… Добраться до личной комнаты, вымыться, сменить заляпанную кровью рясу на чистую.       А затем — в молельню. Обращаться к богам Эгдан не любил, но иначе не получить силу для заклинаний. Обычно бог молчал. Но не в этот раз…       «Иерайя! Мне нравится твое усердие. Еще никто так не старался на данном поприще. Я бы хотел наградить тебя.» — сообщил бархатно-мягкий голос в сознании Темного жреца. Голос этот обрушился на Мартина с силой океанской волны. Он гремел как колокол. Заполнял собой все мысли – словно вода сосуд.       «Зэладис?!» — удивленно переспросил Мартин, уже точно зная ответ.       «А кого ты думал услышать, молясь мне? Уж не Великого ли Пресветлого?» — насмешливо поинтересовался собеседник.       «Прости, о Великий. Ты говорил о награде…» — осторожно напомнил убийца.       «Да. Ты полон похвального рвения и жаждешь убивать вне пыточных застенков. Я дам тебе такой шанс. Дарую силу. Небывалую силу.» — сообщил Зэладис.       «Я прочитал достаточно свитков, чтобы знать – наделять особой мощью – делать своим Апостолом – Темные боги могут только с позволения Совета пантеона. У Зэладиса такого разрешения явно нет. Он действует на свой страх и риск, затевая независимую игру! Пойти против богов? Убивать тех, кого в этом обществе запрещено? Вот он адреналин, который мне нужен!» — размышлял Темный жрец.       «Отлично! Значит ты согласен.» — обрадовался божество пыток, — «Только учти – сила станет проникать в тебя постепенно. И ты не должен сразу демонстрировать ее. Будь осторожен и таись. Каждое новое незаконное убийство будет делать тебя сильнее. И да… Тут есть один орк – Ульнар. Ты с ним уже знаком по прошлой жизни. Его тогда звали Айрон Лиуш. Он должен быть подставлен, а затем погибнуть.»       «Доктор Мозгоправ здесь?! Какая удача. Уничтожу его с радостью. Один раз я уже убил его и убью снова.» — обрадовался Мартин.       «Сначала – уничтожь его репутацию. Он не должен погибнуть красиво и героически. Сначала – стать всеми презираемым и только потом умереть.» — напомнил бог.       «Я понял. Так когда приступим?!» — с нетерпением спросил Иерайя.       «Сейчас!» — отозвался Зэладис.       Тело Мартина пронзил поток силы. Он чуть не закричал одновременно от боли и восторга. Он впервые за этот месяц ощущал себя живым и настоящим. Что боль тела в сравнении с этим упоительным ощущением?       Спустя пару минут все завершилось. Апостол Темного бога – сосуд его силы в реальном мире – начал свой путь.       На мгновение убийце показалось, что за ним кто-то наблюдает, но он быстро отмел эту мысль. Ну кто тут может быть? Молельня пуста.