Несмотря на трудности

      Школьная суета после нудных рождественских каникул привела Амелию в чувства, и времени на скуку просто не оставалось. Удалось погрузиться в ту самую атмосферу, которая была раньше, и все, наконец, вернулось на свои места. То недоразумение, произошедшее с Блейзом, называющаяся прогулкой, забылось так же быстро, как и подарок от неизвестного человека, однако на душе все равно остался неприятный осадок.       Все было как обычно: однообразные занятия, нудная домашняя работа, а также частые посиделки с друзьями в гостиной Слизерина. На удивление, Лея сумела сблизиться с Блейзом, хотя не слишком сильно, как это сделал Тео, однако можно найти значительные отличия в их общении, если сравнивать с тем, какое оно было, к примеру, в сентябре, и каким оно является сейчас. Это вызвало немало немых вопросов со стороны Дафны.       – Знаешь, – Гринграсс неожиданно возникла за спиной Амелии, когда девушка складывала исписанный пергамент в свой рюкзак после «увлекательного» занятия по Истории магии, где от скуки Люпин тыкала в Забини и кидала ему бумажки, ведя тем самым с парнем забавную переписку, – я чувствую себя преданной.       – О чем ты? – Лея непонимающе глянула на подругу и, закинув рюкзак на плечо, двинулась к выходу.       – А то, что сначала Тео сблизился с этим Забини, а теперь ты! – обиженно хмыкнула девушка.       – Так попробуй сблизиться с ним и ты, – остановившись посреди коридора, игнорируя первокурсников, которые решили устроить там какой-то забег, Амелия, с кривой улыбкой на лице, похлопала подругу по плечу, бросив перед тем, как уйти: – Не стоит вести себя, как глупое дитя.       Кажется, что подругу это сильно задело.       Весь оставшийся день Дафна молчала, что сильно удивило Лею. Даже если подруги ссорятся, то в итоге мирятся, ведь Гринграсс было довольно тяжело взять и прекратить общение, да и Люпин от этого было не по себе, но теперь девушка полностью игнорирует Амелию, Теодора, и уж тем более Блейза. Усевшись во время ужина рядом с своей сестрой и ее подружками, Дафна грустно улыбалась и даже не смотрела в сторону своих друзей.       – Что между вами произошло? – нахмурился Нотт, оставшийся недовольным после выходки Гринграсс. Парень так спешил обсудить с Дафной какие-то новости, связанные с известным игроком квиддича, но был слишком удивлен тому, что девушка прошла мимо, не удостоив Теодора и взглядом.       – Я думаю, что она обиделась на мои слова, – устало вздохнув, Лея закинула в рот любимую конфету и, быстро прожевав и проглотив, продолжила: – Сказала, что не стоит вести себя, как ребенок. Но Дафна, видимо, решила не останавливаться и продолжила поступать так и дальше, ничего не меняя.       – Глупость какая, – слизеринец качнул головой. – Она не ведёт себя, как ребенок, Лея, и ты это знаешь.       – Изредка появляющаяся ее инфантильность меня раздражает.       – Ей пятнадцать, а не сорок пять, – Тео усмехнулся. – Да и ты, позволь, ведёшь иногда себя так невыносимо, что…       – Хватит, я поняла! – ударив рукой по столу, Люпин вскочила, не намереваясь больше ничего слушать. – Я извинюсь перед ней. Потом.       Словно Амелия и сама не знала, что нередко поступает глупо, необдуманно и по-детски! И эта черта была одна из самых ненавистных в себе. Как бы Лея не пыталась вести себя по-взрослому, как зрелый человек... но она всего лишь подросток, которому было позволительно вести себя не так, как требуется старшим.       После плотного ужина, Лея бросила короткий, однако внимательный взгляд в сторону преподавателей, но не заметила там Ремуса. Мужчина уже давно вернулся в строй и радует студентов своим присутствием, но поговорить с ним в любое другое время, а не во время урока, Амелии не удавалось. Решив, что вот он – ее шанс, девушка начала поиски мужчины и, конечно же, с его кабинета. Кто знает, почему он решил пропустить ужин, но, возможно, Рем найдет минутку на то, чтобы просто поболтать с ней.       К сожалению, у девушки не имелось подходящих тем для разговора. Можно, конечно, поделиться тем, что происходит в ее жизни, но у мужчины и без того много проблем, так что внутренние терзания подростка вряд ли облегчат ему жизнь. Нужно найти то, что поднимет ему настроение. Девушке необходимо было немного подумать, поэтому Лея посчитала, что будет отличной идеей пойти к кабинету Ремуса длинным путем. Сначала Амелия обошла весь первый этаж, погрузившись глубоко в свои мысли, начиная рассуждать совершенно не о том, о чем было нужно, а после, поднявшись по лестнице, третьекурсница оказалась на этаж выше. Решив пройтись и по нему, слизеринка стала делать медленные шаги вперед, рассуждая о произошедшем с Дафной. Конечно это не то, о чем Амелия собиралась делиться с Люпином.       Когда девушка шла рядом с кабинетом Истории магии, чьи-то голоса резко выдернули ее из глубоких раздумий. Не сумев подавить свое любопытство, она подошла ближе к слегка приоткрытой двери, и, прислонившись ухом к проему, притаила дыхание. Голоса были чересчур знакомы.       – А на что похож Патронус?       – У каждого волшебника получается свой Патронус, – услышав эту фразу, Амелия поджала губы. Ремус. А вместе с ним был Гарри Поттер.       Сделав шаг назад, Лея грустно вздохнула и побрела обратно. Зря она это затеяла, и глупо было обижаться. Девушка прекрасно знала, что Люпин должен был научить Поттера чему-то, и все же было больно это осознавать. Но что поделать. Ремус, по сути, Амелии был никем, и не факт, что мужчина был рад, что юная Блэк свалилась ему на голову, создавая тем самым кучу проблем.       Однако очень сильно удивило то, что Люпин решил обучить Поттера Патронусу. Это, очевидно, не то, что с легкостью может освоить пятнадцатилетний волшебник. Интересно, что из этого вообще выйдет.       Вновь оказавшись на лестнице, девушка внезапно врезалась в кого-то высокого. Нахмурившись, она чуть подняла голову, уперевшись взглядом в хитрое лицо.       – Мерлин! Уизли, почему твоя физиономия всегда маячит передо мной, – недовольно проворчала Лея. Девушка заметила, что гриффиндорец появляется перед ней, когда видеть людей перед собой хочется меньше всего.       – Вероятно, ты нуждаешься в чем-то прекрасном, а судьба в итоге решает этот вопрос, – насмешливо хмыкнул он.       Амелия сделала шаг назад, громко фыркнув.       – Кажется, что судьба плохо знает значение слова «прекрасное». Уйди с дороги.       – Иногда я просто удивляюсь, как можно быть таким противным человеком, – Уизли вдруг стал подозрительно серьезным для такого парня, как он, но, конечно, по мнению Амелии. Каким гриффиндорец был в действительности и вел себя с остальными девушка, естественно, не имела понятия. Кто он, и почему Люпин должна волноваться о нем?       – Возможно не стоит зацикливаться на мне, а также возникать, когда я этого точно не желаю, – девушка держалась изо всех сил, чтобы случайно не закатить глаза некрасивым образом.       – Значит когда-то желаешь? – от серьезности парня не осталось и следа, и теперь девушка чувствовала на себе игривый прищур.       – Просто заткнись, – Люпин грубо толкнула гриффиндорца в грудь, и тот, с насмешливым видом, отшатнулся назад.       Пройдя половину пути на лестнице Амелия услышала за собой то, что заставило ее остановиться, развернувшись обратно с совершенно недобрым выражением лица:       – До встречи, Лея.       Хотелось ввязаться в драку, которая больше будет похожа на магловскую: сильно ударить парня кулаком в нос. Однако проблему это не решит. Этот парень, и да, Амелия прекрасно помнила, что это был именно он, уже не в первый раз называет Люпин так. Если память ей не изменяла, то это был уже третий случай. Называть слизеринку так имел право лишь ограниченный круг людей, и какой-то раздражающий девушку гриффиндорец с пятого курса в этот круг определенно не входил.       – Обещаю тебе, Джордж, еще раз назовешь меня так, то это будут твои последние слова, – сухо бросила девушка, но в ответ лишь получила:       – Ого, ты знаешь, как меня зовут! Похвально. Но ничего, Лея, я с радостью посмотрю на то, что ты предпримешь, – последнее, что сказал Уизли перед тем, как направиться туда, куда шел изначально.       Естественно Амелия запомнила имя того, кто имел наглость вторгнуться в ее личное, больное место. Теперь, кажется, она и различить то близнецов сумеет: взять хотя бы их носы, да и вид лица в целом. Близнецы Уизли такие одинаковые, и тем не менее такие разные. И теперь ясно, кому именно нужно будет преподать урок.              Когда Лея спустилась в подземелья, войдя в гостиную своего факультета, то тут же заметила Дафну где-то в дальнем углу на кресле. Гринграсс что-то читала, расположившись рядом с Асторией, которая с улыбкой на лице сидела на небольшом столике и увлеченно рассказывала старшей сестре какую-то историю. Поджав губы, Люпин сделала небольшой шаг вперед, но вспомнив, что она идет мириться со своей подругой, а не каким-то страшным чудищем, шаг Леи стал куда увереннее, и теперь девушка без сомнений направлялась прямо к старшей Гринграсс.       – Привет, Амелия! – воскликнула младшая. – Как твои дела?       Дафна тут же, отвлекаясь от интересной книги, подняла свою голову, впиваясь в подругу, на которую была обижена, не самым приятным взглядом. Просверлив Лею около секунды, девушка вновь вернулась к предыдущему занятию.       – У меня все отлично, – Люпин мило улыбнулась и из вежливости поинтересовалась: – А твои? Как проходят занятия?       – Не жалуюсь, – усмехнулась первокурсница, приземляясь обратно на столик.       – Замечательно, – кивнула Амелия и вновь посмотрела на подругу. Старшая Гринграсс делала вид, что Люпин здесь попросту не было, или же не существовало в этом мире вовсе. Но девушка не собиралась сдаваться просто так. – Дафна, могу ли я с тобой поговорить?       – Я заня… – начала слизеринка, но вдруг ее перебила младшая.       – Вы тут болтайте, а я побегу к Шерри! – последнее, что сказала третьекурсницам Астория, перед тем как вновь спрыгнуть со стола и побежать к однокурснице.       Не теряя ни секунды, Дафна тут же громко захлопнула книгу перед своим лицом и поднялась с кресла, однако Амелия мигом возникла перед своей подругой, преграждая недовольной девушке путь. Громко вздохнув, слизеринка отложила вещь в сторону, на тот самый стол, где сидела ее младшая сестра, и ожидающе уставилась на Люпин. Гринграсс уже понимала, что от нее хочет третьекурсница, и Лея не стала медлить:       – Дафна, пожалуйста, прости меня. Не стоило говорить тебе совершенно необдуманные вещи.       «И все равно, что ты говорила мне то же самое много раз, и я относилась к этому куда спокойнее», – эти слова девушка оставила уже при себе, спрятав глубоко внутри, чтобы Гринграсс случайно о них не узнала и не обиделась куда больше.       – Это было неприятно, – расстроенно буркнула подруга себе под нос.       – Я понимаю. Возможно, мне удастся как-то загладить свою вину? – пошутив, Амелия тихо хихикнула.       – Конечно, Лея. Так уж и быть, ты выполнишь одно мое желание, и я, разумеется, забуду про все сказанные тобой отвратительные слова, – широко улыбнувшись, Дафна показала Люпин чуть ли не все зубы, пока та едва не поперхнулась воздухом.       – Вот же коварная змея, – хмуро прошипела Амелия под еле слышный хохот подруги. – Так уж и быть, – согласилась девушка, но вдруг на секунду задумалась и громко выпалила: – В каком смысле мои слова отвратительны?              Остаток вечера прошел неплохо: девушки разобрались с частью домашнего задания, пообщались и легли спать. Дафна предупредила, что оставит желание до лучших времен, ведь то, что придумывают на скорую руку, обычно оказывается неинтересным и простым. Если коротко, то это смертельная скука и никакого веселья. Согласившись и с этим, Люпин с удивительной легкостью уснула, но вот спокойная ночь продолжалась недолго: ужасный сон заставил подскочить Амелию, которая даже не успела запомнить, что именно так ее испугало. Однако учащенное дыхание, бешенное сердцебиение и холодный пот буквально кричали, что эта ночь, определенно, не доставила хозяйке своего тела ни капли удовольствия.       Утро прошло тоже не так хорошо, как хотелось бы: в коридоре кто-то умудрился прикрепить к мантии Амелии лист с надписью, и весь завтрак на спине девушки огромными буквами, написанные красными чернилами, красовалось слово «тупица». Благо это заметил Теодор, который шел позади Леи, когда ребята направлялись на Зельеварение. Это заставило понять девушку, почему практически каждый мерзко хихикал, когда проходил мимо нее в Большом зале.       – Шутки уровня пятилетнего ребенка, – шепнул Нотт, когда ребята заходили в класс.       – Согласна, – закивала Дафна. – Могли бы придумать что-то искуснее.       – Меня больше интересует, кто вообще это сделал, – устало выдохнув, Амелия плюхнулась на стул и положила голову на парту, борясь с желанием закрыть глаза и уснуть прямо здесь – в темном классе по Зельеварению.       – Не думаю, что это мог быть тот, кто…       Внезапно дверь распахнулась, и в помещение вошел как всегда мрачный Северус Снейп, сальные волосы которого колыхались из стороны в сторону, а подол мантии словно плыл за ним по полу. Студенты мигом оказались на своих местах, ожидающе уставившись на преподавателя, который, остановившись у своего рабочего стола, практически за секунду пробежался взглядом по каждому присутствующему ученику в классе. Кажется, у некоторых из гриффиндорцев пробежал противный холодок по спине, и Амелия вошла бы в их число, если бы не относилась к профессору по-другому. Девушка его не ненавидит, не боится. Ей было абсолютно все равно на своего декана, и единственное, чего Люпин действительно хотелось – так это доказать, что в зельях из присутствующих, кроме него, ей нет равных. Как жаль, что из-за личной неприязни Снейп ловко притворяется, что не видит этого, оценивая не ее способности, а её саму. И кто знает, что послужило такому отношению к ней, ведь она не доставляла столько проблем, как некоторые студенты из ее факультета.       Мужчина взмахнул своей палочкой, и на доске вдруг появился текст: рецепт какого-то зелья. Лея внимательно пробежалась взглядом по тексту, вспоминая знакомые ингредиенты. В голове всплыл момент, где девушка, лежа на кровати, от скуки, дождливым октябрьским днем, читала книгу с различными зельями средней сложности приготовления, которая пылилась у нее целый год. Используемых ингредиентов было в меру: огненные семена, толченый рог дромарога, жала веретенницы, а также панцирь чизпурфла.       – Прочитайте памятку по изготовлению противоядия от яда докси. Даю вам несколько минут на изучение рецепта и правил приготовления данного зелья: после я уберу все с доски и вы приступите к приготовлению, – профессор говорил холодно, и Люпин заметила, как Лонгботтома пробирало до мурашек. – Надеюсь, что у всех хватит ума правильно смешать нужные компоненты и справиться с таким простым заданием.       Лея знала, что хоть и читала про это противоядие, память часто могла ее подвести, причем в ненужный момент, поэтому девушка сосредоточилась на изучении и понимании, а после того, как перед ней появился котел, то с легкостью приступила к варке. Все проходило гладко: зелье выходило таким, каким и должно, профессор Снейп молча сидел за своим столом, уткнувшись в огромную кучу перед собой, и в этот раз обошлось даже без ненужных придирок к ней и студентам Гриффиндора, поэтому залив противоядие в сосуд и плотно его закрыв, Люпин подписала свою работу и, с улыбкой на лице, отправилась сдавать готовое задание профессору. Амелия положила сосуд на стол мужчины. Декан Слизерина медленно поднял свой взгляд на третьекурсницу и, наградив ту за хорошо выполненную работу хмурым, достаточно неприятным взглядом, вновь вернулся к своим скучным бумагам.       – Сегодня достаточно легкий день, – расслабленно протянула Гринграсс, когда девушки, после нескольких занятий, шли в Большой зал на долгожданный обед. Живот Амелии урчал так громко, что, казалось, это слышал каждый в замке. – Правда я не уверена, что мое противоядие от яда пикси вышло таким, каким должно быть. Надеюсь профессора Снейпа не смутит болотный цвет зелья.       – Вообще оно должно быть зеленым, поэтому ты была близка. Да и не думаю, что он придерется к этому: ты – не я, – усмехнулась Лея. Возможно девушке было бы обидно, но к третьему году обучения она успела смириться с этим.       Подруги прошли внутрь и тут же направились к столу своего факультета. Гринграсс села рядом с Асторией и Тео, и как бы Амелия не пыталась протиснуться между ними, они, громко хохоча, прижимались друг к другу каждый раз, когда Лея пыталась сесть рядом. Громко фыркнув, девушка зарядила хорошего подзатыльника первому попавшемуся, поэтому Нотт, охнув, после этого с печальным видом потирал свою голову. Теперь Люпин пришлось ютиться между ним и Паркинсон, которая, почему-то грустно жевала помятый помидор.       Взгляд упал на стол: не сказать, что ассортимент был большим, но повыбирать, действительно, было можно. Отложив себе немного вареного картофеля и курицы, Лея приступила к обеду, параллельно слушая, как сегодня на уроке Истории магии у первокурсников, по словам Астории, прыщавый гриффиндорец грязнокровка уснул и свалился со стула прямо на пол, разбавив тем самым скучный предмет каплей дурачества. Слушать следующую, не менее увлекательную, историю было невозможно: девушка всем своим телом ощущала, как кто-то пытается просверлить в ней дыру своим взглядом. Подняв голову, Лея неожиданно встретилась с глазами одного из близнеца Уизли, и тот, заметив, что девушка смотрела на него в ответ, коротко усмехнулся. Играя в такие гляделки с парнем около пятнадцати секунд, Люпин поняла, что так некрасиво и надоедливо на нее пялился Джордж Уизли! В голове вдруг заработал какой-то механизм, выстраивая одну догадку:       «А вдруг это он сегодня утром прицепил мне на спину этот дурацкий лист?»       И если это был именно Джордж, то Амелии просто было необходимо проучить этого наглеца, который умудрился возомнить из себя непонятно кого. Парень отвернулся от Люпин, и девушка, сделав тоже самое, начала думать, что бы ей предпринять. Идея возникла молниеносно, и главным было провернуть все так, чтобы это не заметили преподаватели. Даже, вдруг Уизли поймет, что это дело рук Леи – а он поймет, – то ничего страшного, а вот, заметь хотя бы один из профессоров, минимум, что ей светит – вычет баллов с факультета Слизерин.       Если окажется, что это не один из близнецов так глупо подшутил над девушкой, значит ее розыгрыш будет считаться за маленькую месть, ведь парень назвал Люпин, как не должен был.       Амелия вновь вернула свой взгляд на гриффиндорский стол: Джордж внимательно слушал рассказ своего однокурсника, не забывая иногда хихикать и класть еду в рот.       «Он совершенно не следит за своей тарелкой и бездумно ест все со своей вилки!» – победная мысль пронеслась в голове Люпин и, достав свою палочку из внутреннего кармана мантии, она быстро глянула в сторону преподавателей. Кажется, что удача была на ее стороне, потому что единственные, кто сейчас присутствовал – Ремус и Сивилла Трелони. Остальные либо уже закончили и покинули Большой зал, либо не являлись вовсе.       Снова посмотрев на ничего не подозревающего Уизли, Лея, не сумев сдержать улыбку, покрепче взялась за палочку, готовясь спрятать ее в любой момент, всего лишь с легкостью запустив в рукав, и стала следить. Вот долгожданный момент: Джордж, отломив кусочек котлеты, глядя на какого-то студента Гриффиндора, стал подносить еду ко рту, и девушка, целясь точно в нужное место, прошептала:       – Вермикулюс.       Тонкий, еле заметный белый луч полетел в сторону несчастного кусочка. Девушка, не теряя ни секунды, закинула палочку в широкий рукав своей мантии и схватилась за кубок с соком, поднеся его к губам. Мгновение – и раздается ужасный крик со стороны гриффиндоского стола. Практически каждый из присутствующих бросил в Уизли удивленный взгляд. Кто-то удивленно охнул, а Амелия даже поперхнулась соком от неожиданности: результат вышел даже лучше, чем она предполагала! В ужасе Джордж выплюнул длинного противного червяка, и он приземлился прямо в его тарелку. Сидящая недалеко от него Анджелина Джонсон скривилась, а брат-близнец парня громко рассмеялся. Кто-то подал гриффиндорцу воды и, морщась, парень набрал ее в рот и тут же выплюнул на тарелку к червю.       – Какая мерзость, – Пэнси громко смеялась и чувствовала отвращение одновременно, и веселье Паркинсон моментально передалось и Амелии. Девушка засмеялась вместе с ней. Все-таки ее небольшая шалость прошла успешно!       Уизли, словно разобравший из всего этого гула именно смех Люпин, стрельнул в Лею недобрыми огоньками из своих глаз. Кажется, понял. Как жаль, что он не сможет это доказать.              День близился к концу, и даже довольно непростой урок Трансфигурации не мог испортить замечательное настроение Амелии. Дафна и Теодор торопливо убежали в гостиную Слизерина: друзья поспорили на неплохие деньги, чтобы узнать, у кого больше всего конспектов по Истории магии, из-за чего они, нетерпеливо вскочив с мест, рванули в подземелья, проругавшись на этот счёт весь предыдущий перерыв.       Лея же никуда не торопилась, поэтому спокойным шагом держала путь в гостиную, наслаждаясь этим удивительно прекрасным школьным днём. Заворачивая за угол, Амелия заметила, что в этой части замка было мало людей: всего лишь пара первокурсников и какой-то поникший когтевранец с пятого курса. Сделав очередной шаг вперёд, Люпин почувствовала, как нога вдруг заскользила, двигаясь вперёд. Не сумев сохранить равновесие, девушка плюхнулась на пол, больно ударяясь и охая. Заметив рядом с собой гнилую кожуру от банана, излучающую не самый приятный аромат, Амелия скривилась, тут же поднимаясь с твердой поверхности. Вновь оказавшись на ногах, Лея неосознанно сделала шаг назад, случайно врезаясь в кого-то.       Обернувшись, девушка застала Джорджа, выглядящего куда лучше, чем на сегодняшнем обеде. Парень улыбался, а значит не был таким злым и расстроенным, каким его видела Амелия в последний раз. Девушка, скрестив руки на груди, подарила Уизли хмурый взгляд, поинтересовавшись:       – Твоих рук дело?       – Небольшая месть за то, что ты устроила сегодня в Большом зале. Думаю, на это ты даже и обижаться не имеешь право, – сухо ответил он.       – С чего ты решил, что я виновата в том, что ты пообедал уродливым червем? – Люпин сделала удивленный вид, словно сказанное Джорджем было для нее какой-то неожиданностью.       – Интересно, кто бы это мог быть… – парень с задумчивым лицом глянул сначала в одну сторону, потом в другую, но, не найдя того, что искал, лишь качнул головой. – Даже не знаю. Вероятно, кроме тебя просто некому.       – Естественно, во всем виновата я!       – Это даже не было удивительным, – Уизли недовольно ткнул пальцем в ее мантию, указывая на вышитый герб Слизерина. – Особенно, если вспомнить, откуда ты вылезла. Вероятно, это у вас в крови?       – Да как ты смеешь! – ядовито выплюнула ему в лицо девушка, отбив руку гриффиндорца, словно это что-то грязное, противное. – Все, что сегодня с тобой произошло – абсолютно заслуженно! Будет тебе уроком: незачем называть меня так, как не имеешь право, а также налеплять мне на спину оскорбления.       – Не думал, что представители змеиного факультета такие нежные, – злобно усмехнулся Джордж.       – Кто бы говорил о нежности, Уизли. Сам обиделся из-за несчастного червяка и кинул мне гнилой банан под ноги. Умница! Твой уровень! – последние слова были слишком громкими, из-за чего растерянные первокурсники с открытым ртом уставились на глупую разборку студентов.       Не намереваясь слушать ни одного слова, Люпин, настроение которой кардинально отличалось от того, каким оно было три минуты назад, развернулась и, излучая негативную энергию, чуть ли не полетела вниз, намереваясь поскорее добраться до гостиной Слизерина и запереться там. Желательно навечно.       Просто так Амелия, конечно, это не оставит. Поганый Уизли точно должен раз и навсегда запомнить, что к Люпин лучше не подходить. Стоило проучить парня раз и навсегда, и желательно использовать для этого то, что у нее получалось лучше всего: зелье. Однако какое именно? В голову девушки не лезло совершенно ничего. Сколько бы Лея не перебирала в своей памяти выученное и прочитанное, ничего толкового не всплывало. На следующее утро Люпин поняла, в чем же было дело: девушка искала в совершенно не том направлении. Ей нужно было то, что не достать на раз-два, а именно книга из Запретной секции. И третьекурсница знала, как ее заполучить.       – Запретная секция? – Ремус сильно удивился, когда Амелия подошла к нему, попросив подписать разрешение. Он думал, что девушка хочет просто поболтать, так как они давно не оставались наедине и не общались о чем-то другом, не связанным с Защитой от Темных искусств.       – Да! – возбужденно кивнула Лея. Ей так не терпелось найти рецепт и приступить к приготовлению.       – И зачем же тебе туда? – в голосе мужчины можно было услышать нотки подозрения.       – Так и быть, скажу тебе, как всё есть на самом деле. Я хочу приготовить одно непростое зелье, но его рецепт не найти в свободном доступе, а вот в Запретной секции – с легкостью, – спокойно ответила Амелия, надеясь, что не вызывает никаких подозрений. К тому же, девушка действительно не задумала ничего плохого, ведь решила всего лишь слегка побаловаться. Это не будет опасно. Наверное.       – Что это именно? – не останавливался Ремус. Ему необходимо тщательно взвесить информацию, чтобы вынести в итоге правильное решение. Не хотелось Люпину жить с мыслью, что Лея кому-то навредила благодаря его согласию и подписанной бумаге.       – Слабительное зелье, – тут же сказала девушка и, ощущая на себе взгляд, полный подозрения, воскликнула: – А что? В последнее время мне нелегко: нужно выпутываться как-то из ситуации.       – Не думала сходить к мадам Помфри?       – По-твоему, мне каждый раз стоит к ней бегать? К тому же это довольно сильно смущает, а она разговаривает иногда так громко, что поневоле слышишь даже из коридора у кого что болит!       Ремус качнул головой и задумался, а Амелия, руки которой чесались до невозможности, просто не была способна терпеть и ждать ответа еще больше, поэтому, не останавливаясь, торопила Люпина:       – Ну что? Неужели тебя так пугает слабительное зелье? Боишься, что я налью его каждому в этой школе ради забавы?       – Конечно нет, – усмехнулся мужчина и, наконец взяв в руку листок, принесенный ранее Амелией, подписал его. – Держи.       Радости девушки не было предела. Она была готова прямо сейчас подпрыгнуть, ударяясь головой об потолок, но держала себя в руках. Дело оставалось за малым: нужно всего-то узнать рецепт, добыть ингредиенты, сварить зелье и применить его в деле. На это уйдет время, однако результат стоит того. Кажется, что наглецу Джорджу Уизли наступил конец.