Несмотря на трудности

      Внутри Амелии разрослось невероятной величины недовольство, и только она собралась гневно закричать, а, возможно, назло придурку, который имел наглость и затащил ее за угол, пронзительно завизжать, чтобы тот скорее оглох, как ее рот был зажат чьей-то немаленькой ладонью. Девушка хмуро промычала, проигнорировав секундную панику, что захотела без спроса распроститься в ее груди, и подняла свой взгляд.       Изначальное недовольство вспыхнуло с новой силой, стоило Люпин лишь заметить те две рыжие макушки, которые уже, к ее великому сожалению, встречала сегодня. Двое Уизли стояли с неприлично довольными лицами, и Лея начала переживать, не зная, чего это удумали эти гриффиндорцы. Тяжело было сказать, кто из них кто. Но зато она запомнила их имена, а это немалый успех. Ну, а какое кому принадлежит сейчас волновало меньше всего.       Сказать что-то не представлялось возможности: мешала мужская ладонь. Поэтому все, что оставалось делать Амелии – гневно прожигать тяжёлым взглядом одного из Уизли, который приставил свою, Лея догадывалась, не самую чистую руку, которую он мог хотя бы вымыть перед тем, как касаться чего-то лица, и перебегать глазами на второго, скривившего свои губы в веселой улыбке. Но мириться с таким положением хотелось меньше всего, поэтому Люпин резко ударила по руке парня и оттолкнула его от себя. Выражение лица девушки не сулило ничего хорошего.       – Вы совсем идиоты, да? – ядовито прошипела Лея, всей своей душой надеясь, что этот яд прикончит двоих гриффиндорцев навсегда. – Как вы вообще посмели?!       – Захотели и посмели, – хмыкнул первый, который как раз зажал девушку.       – Уизли, ты вообще свои руки мыл? – брезгливо скривилась Амелия. – Пахнет от них отнюдь не цветочками.       – Я, между прочим, лично заворачивал сэндвичи для тебя, – ухмыльнувшись, он сделал обиженное выражение лица.       – Заботливый Фред, – раздалось за спиной первого. Видимо, это сейчас говорил Джордж.       – Зачем мне твои сэндвичи? – не поняла Лея и обернулась глянуть, есть кто в коридоре или нет. Ну и найти путь отступления, конечно же.       – Было бы некрасиво оставить девушку голодать, – внимательно следивший за движениями Люпин, Фред чуть дёрнул слизеринку на себя, чтобы та, наконец, сосредоточилась исключительно на нем и его брате, а не глядела по сторонам.       – Спасибо, конечно, однако я как раз шла в Большой зал, чтобы, прошу заметить, поесть.       – Но мы, если можно так выразиться, украли тебя и поэтому поужинать у тебя не будет возможности, – с нахальной улыбкой, которую Лея так сильно хотела стереть, произнес Джордж.       – И зачем же вам меня красть? – скрестив руки на груди, Люпин только и делала, что бегала взглядом с одного гриффиндорца на другого.       Фред неприлично громко хмыкнул, непонятно, оставшись недовольным этим вопросом, или же, всё-таки, нет. Ткнув в нее пальцем, Уизли насмешливо произнес:       – Неужто у тебя такая короткая память, Люпин? – но заметив растерянный взгляд девушки, парень закатил глаза и пояснил: – Уже забыла, как лишила нас того, кто сможет тестировать нашу продукцию?       – Уже забыли, как я сказала вам, чтобы сами жрали свое дерьмо? – передразнила Лея.       – Почему сразу «дерьмо»? – нисколько не обидевшись, поинтересовался Джордж, судя по выражению его лица, наоборот, развлекаясь. – Несмотря на то, что мы начали наше дело не так давно, а именно всего лишь в начале прошлого курса, некоторые из наших продукций возымели небольшую популярность.       – На моей памяти их всего две: какая-то штука, вызывающая рвоту и то, от чего идёт кровь из носа.       – Да-а, – словно гордясь этим, довольно протянул Фред. – Осталось придумать им названия...       – Не так уж и много у вас продукции, – отметила слизеринка.       – Производство – непростой труд, но и мы не слабаки. У нас куча идей, которые мы должны реализовать. Ну а ты, Амелия Люпин, любезно нам в этом поможешь, – заключил Джордж.       – Вы смеётесь надо мной? – нахмурившись, Лея внезапно для самой себя сделала шаг вперёд, угрожающе стоя перед близнецами. – Я даже слушать ничего о ваших штучках не собираюсь, а уж тем более пробовать это самая первая! Иначе, – резко сунув руку под мантию, девушка вытащила из внутреннего кармана свою волшебную палочку и ткнула ее в лицо Фреда, не забывая угрожающе глядеть сначала на одного, потом на другого, – мне придется подпортить ваши лица. И я об этом ни капли не пожалею.       Не воспринявшие всерьез угрозы третьекурсницы, Уизли коротко хихикнули, а девушка, раздражение в которой к этим двоим чуть ли не выливалось через край, отошла от парней и, кинув на них в последний раз недолгий взгляд, быстрым шагом удалилась прочь.              В гостиную Слизерина Амелия ввалилась с ужасным дискомфортом: живот только и делал, что издавал громкие неприятные звуки, на которые умудрились обернуться некоторые ученики ещё наверху в коридоре. Заприметив перебирающих листы пергамента Теодора и Дафну, которые расположились на каком-то диванчике в одном из углу помещения, Лея уверенно шагнула к ним, одновременно поджимая свои губы, не вынося урчание живота. Отвлекаясь от бумаги, Гринграсс подняла скучающий взгляд вперёд и вдруг развеселела, стоило ей только заметить подругу.       – Где была? – без церемоний поинтересовалась Дафна.       – Гуляла, наслаждалась школой, – устало выдохнув, Люпин чуть оттолкнула Нотта, призывая того подвинуться, и с шумом плюхнулась рядом с друзьями.       – Что, – усмехнулся Тео, – не смогла убрать за собой чернила с помощью заклинания и в итоге смывала все вручную?       – Ага, – подарив парню мрачный взгляд, скривилась Лея. – Ещё чего.       С протяжным стоном Дафна кинула на стол почти пустой пергамент и закрыла лицо ладонями, раздражённо вздыхая. Начав качать головой, она вдруг затараторила:       – Всё-таки стоило конспектировать то, что говорил нам профессор Бинс. Я написала целых четыре слова, но не думаю, что это хоть как-то поможет нам в конце года.       – Какой ужас... – изобразив шокированное состояние, Амелия приоткрыла свой рот. – И как нам быть...       Нотт и Люпин одновременно захохотали, переглядываясь и понимая, что История магии – не то, о чем стоило бы переживать. Дафна хмыкнула.       – Нет, я конечно не собираюсь все это учить, однако я пообещала матери, что в этом году мои оценки станут чуточку лучше.       – У тебя же все в порядке с оценками, – непонимающие глянул Тео на подругу.       – Нет предела совершенству, дорогой, – скривив губы в подобии улыбки, Гринграсс стянула со стола листы и резко встала, зашагав в комнату для девушек.       Амелия, ощутив на себе тяжёлый непонимающий взгляд Нотта, лишь пожала плечами и выдохнула в унисон с урчанием своего живота. Сейчас Люпин сильно жалела, что ушла от близнецов так бездумно, не схватив те сэндвичи, о которых говорил Фред. Теперь единственное, что оставалось девушке – покорно терпеть до утра. Но внезапная идея возникла в голове Леи, и, почти звонко подпрыгнув со своего места, она уставилась на Нотта с широкой улыбкой.       – Тео, я так голодна... – стерев улыбку, словно той никогда и не было, девушка приняла страдальческое выражение лица, на что друг громко хмыкнул.       – Никто не запрещал тебе идти на ужин в Большой зал. Нет-нет-нет, – Нотт закачал головой, догадываясь, к чему клонила его лучшая подруга, – даже не думай. Я не буду проникать с тобой на кухню.       – Да ладно тебе, – махнула рукой Люпин. – Эльфы принесут тебе много разных вкусностей, стоит лишь попросить. Неужели ты не хочешь?       – Я плотно поел, – отрезал Теодор. – И да, Лея, начинать учебный год с подобного – не самая лучшая идея. Напомнить тебе, чем закончилось это в прошлом году?       – Пф, – презрительно фыркнула Амелия, вспоминая то, к чему клонил друг. – Меня просто профессор Снейп не особо любит. И знаешь, я так не поняла причину.       – Может потому, что ты всегда ищешь неприятности на свою голову? Причем специально.       – Разве это неприятности? – тихо рассмеявшись, Люпин вдруг посерьезнела. – Тео, проникать на кухню, чтобы хорошо покушать – не неприятности. Некоторые с нашего факультета творят вещи похуже, но профессор относится к ним абсолютно лояльно, словно так и должно быть. Даже не говори, что не замечал подобное.       – Замечал, – согласился парень. – Но раз ты знаешь отношение профессора Снейпа к тебе, то не думаешь, что стоит вести себя как-то по-другому?       Нахмурившись, девушка была готова прошипеть:       – Назло ему не собираюсь.              На следующей неделе по всему Хогвартсу ходил слух, что на уроке Защиты от сил зла, у третьекурсника Невилла Лонгботтома боггартом оказался профессор Снейп, однако это не самое плохое. Хуже всего было то, что этот парень с Гриффиндора переодел пугающего боггарта в старую одежду своей бабушки. И Амелия очень жалела, что эта дисциплина не проходила у слизеринцев совместно с гриффиндорцами, ведь пропускать такое зрелище хотелось меньше всего. Зато каждый раз, когда Лонгботтом проходил мимо, слизеринцы чуть ли не ему в ухо кидали насмешки, намекая на то, что может ждать бедняжку на Зельеварении. Хихикая, Люпин аккуратно прикрывала свой рот ладонью, пытаясь остаться незамеченной, но тихий смешок Нотта заставил понять, что ничего не получилось.       – Эй! – нахмурившись, девушка бегала по его слишком счастливой физиономии. – Я просто пытаюсь сделать вид солидной женщины, а такие дамы, между прочим, не смеются над какими-то неуклюжими мальчишками.       – Я заметил, – вернув себе спокойное выражение лица, кивнул Теодор.       Но оставаться серьезными и дальше у друзей получилось с трудом, и буквально через секунду на их лицах расползлась широкая улыбка, и Лея прыснула, вновь закрываясь от всех ладонью. Дафна, кидавшая до этого на двоих веселящихся внимательные взгляды, так как пыталась запомнить, как именно друзья нарезали гусеницу для зелья, которое должно было быть готовым к концу этого урока, теперь подарила всё свое драгоценное внимание профессору Снейпу, нависшему над бедным, сжимающимся под таким давлением, Лонгботтомом. У подростка совершенно не получалось зелье: цвет был не тот, консистенция странная. Да и по выражению лица гриффиндорца Амелия успела заметить ещё до этого, что успеха в приготовлении напитка Невиллу не видать.       – Оранжевое, Лонгботтом, – прошипев, профессор зачерпнул получившуюся жидкость и показательно, чтобы каждый в этом помещении видел провал парня, вылил зелье обратно в грязный котел. – Скажите мне, что я должен сделать ещё, чтобы в Вашу голову, через столь непробиваемый череп, хоть что-то проникло? – выдохнув, Снейп ледяным тоном продолжил: – В конце этого урока мы дадим Вашей жабе несколько капель приготовленного Вами зелья и посмотрим, что из этого выйдет. Может быть это станет мотивацией, и в следующий раз Вы как следует потрудитесь.       Сочувствующе качнув головой, Лея вернулась к своему котлу. Не хотелось этого признавать, но девушке было даже слегка жаль этого гриффиндорца. Люпин не по наслышке знает, что такое плохое отношение профессора Зельеварения, однако профессор относился к слизеринке слегка лояльнее. Но будь Амелия ученицей Гриффиндора, то она была уверена, что получала бы похлеще, чем Лонгботтом сегодня.       Закинув последний ингредиент в котел, девушка, строго по инструкции, стала размешивать будущее зелье. Она была сосредоточена исключительно на задании, но столь знакомое имя резануло слух, и Лея подняла голову, пытаясь отыскать разговаривающих.       – В Ежедневном Пророке пишут, что Сириуса Блэка видели, – сказал какой-то неизвестный с Гриффиндора, и Амелия напрягла свой слух, в надежде уловить каждое слово.       – Где? – Гарри и Рон воскликнули хором и чуть ли не слишком громко, и Люпин еле держалась, чтобы не вскрикнуть с ними.       – Недалеко отсюда, – шепотом ответил парень, и Амелия держалась изо всех сил, чтобы не швырнуть в него котел на который смотрела, лишь бы третьекурсник говорил громче. – Магл заметил и позвонил куда-то. Конечно, для маглов Сириус Блэк – совершенно обыкновенный преступник. Но пока люди из министерства добрались до места, Блэк уже смылся.       Амелия нахмурилась, совершенно забыв про зелье. Недалеко отсюда... Ничего хорошего, конечно, в этой информации не было ни для кого, однако пугало Лею это больше остальных. Ходят слухи, что Блэк нацелен на Поттера, и Люпин всем сердцем надеялась, что это именно так, и никакой злой мужчина из Азкабана не направился по ее душу.       «Ремус говорил, что я совершенно не интересна Сириусу, однако вдруг он ошибается?» – думала Лея, не анализируя ситуацию, а просто накручивая себя.       В разговор гриффиндорцев успешно влился Малфой, раздражая тех, но Люпин не обращала на ребят совершенно никакого внимания, обдумывая услышанное. И девушку даже совершенно не интересовало, как профессор Снейп вливает жабе Лонгботтома в рот капли приготовленного Невиллом зелья под восторженные вздохи слизеринцев.       Забыв про обед, Лея поставила себе цель: найти Ремуса и обсудить все с ним. Удачно подвернулся какой-то первокурсник, державший в руках утренний выпуск Ежедневного Пророка. Отобрав у подростка газету, Амелия, не способная скрыть панику в своих глазах, быстрым шагом направилась в кабинет приемного отца. Девушка успешно поднялась на третий этаж, и, отыскав необходимое ей помещение, проскользнула в кабинет Ремуса, не считая нужным даже постучаться.       – Лея? – удивлённо моргнув, мужчина одарил Амелию растерянным взглядом и сделал шаг назад, так как стоял почти у двери, намереваясь пойти на обед. – Что-то случилось?       – Случилось? – голос Люпин дрогнул и она со злостью швырнула газету в лицо преподавателя Защиты от темных сил. Внезапно, не сумев сдержать себя, девушка начала говорить на повышенных тонах. – Ты спрашиваешь меня случилось ли что-то? Вот, почитай! Сириуса Блэка видели недалеко от Хогвартса! Ты и дальше будешь пудрить мне мозги, продолжая говорить, словно тебя заклинило, что я ему совершенно неинтересна?!       На секунду растерявшись, мужчина пробежался взглядом по фотографии Сириуса на обложке и посмотрел на Амелию.       – Лея, тебе ведь прекрасно известно, что его цель – Гарри Поттер.       – Не ври мне! – воскликнула Люпин, а из ее глаз полетели гневные искорки. – Я не поверю, что человек, который... – запнувшись, Амелия шмыгнула. – Что он...       Отрицательно замотав головой, девушка сделала спасательный шаг назад, и медленно притронулась к своей щеке, после чего рассмотрела влажную ладонь. У нее пошли слезы. Ремус хотел что-то сказать, возразить или успокоить Амелию, но та, не желая ничего слышать, выбежала из кабинета, с грохотом захлопнув дверь перед носом мужчины.       «Забудь про Сириуса», – приказала себе Люпин, шагая по коридором и попутно вытирая широким рукавом мантии свое лицо. Хоть бы никто не видел, что она плакала.       У нее ещё есть время на обед, поэтому спустившись в Большой зал, Лея пробежалась взглядом по просторному помещению и ненамеренно остановилась на гриффиндорском столе. Сама того не осознавая, Люпин рассматривала, как один из рыжих близнецов Уизли ловко протыкает мясо вилкой, после чего отправляет кусок себе в рот. На ухо ему что-то шептал его брат, и парни звонко расхохотались, а жующему близнецу не мешала даже еда во рту. Осознав, что стоит так уже полторы минуты, неприлично пялясь на какого-то парня, Лея перевела взгляд на стол слизеринцев и тут же нашла Дафну, грустно попивающую тыквенный сок. Направившись к подруге, Люпин плюхнулась рядом и принялась за какую-то аппетитную булочку.       – Чего такая грустная? – удивительно понятно пробубнила Лея с набитым ртом.       – Да так, – отмахнулась Гринграсс, внимательно рассматривая свою кружку, словно она – самая интересная вещь на всем свете. – Ничего такого. Просто настроения совсем нет.       – Неужели? – выгнув бровь, Амелия с подозрением покосилась на подругу.       – Ага, – кивнула Дафна и, залпом допив напиток, громко поставила кружку на твердую поверхность и вышла из-за стола. – Увидимся на следующем занятии.       Люпин даже не успела остановить подругу: настолько быстро та убежала. Отыскав глазами Нотта, который выслушивал что-то от Драко Малфоя, Лея беззвучно поинтересовалась у парня о происходящем, но тот лишь пожал плечами.       У всех какие-то проблемы, и Амелие это абсолютно не нравилось.              Весь вечер Гринграсс ходила какая-то поникшая и ни в какую не делилась своими переживаниями с друзьями, из-за чего не добившиеся правды Нотт и Люпин лишь расстроенно переглядывались, пытаясь понять, что же делать дальше. Оставлять подругу в таком состоянии было бы совершенно некрасивым, но Дафна, можно сказать, гнала их, просила не беспокоить. Теодор предложил действительно оставить девушку в покое, надеясь, что вскоре подруга будет в порядке, и как же Нотт был прав. На утро Гринграсс вела себя так, словно вчерашнего вечера совершенно не было. Однако девушка все равно не рассказала о том, что у нее произошло.       Занятия проходили максимально скучно, и у Люпин сложилось впечатление, что этот год в Хогвартсе будет самым нудным за всё ее обучение, и оставалось надеяться, что дальше не станет хуже. Единственное, что веселило Амелию, так это совместные уроки с другими факультетами: на них кто-то из слизеринцев умудряется выдать действительно что-то смешное. Но в целом Лея хотела почти что завыть от скуки.       После вкусного ужина Амелия шагала в гостиную Слизерина вместе с Дафной, Теодором и Пэнси Паркинсон, которая увязалась за компанией друзей. Не сказать, что Лея была против: хоть Паркинсон не самая приятная личностью в школе, но когда девушка не открывает свой грязный рот, то может быть вполне себе милой.       – Ах! – с ужасным возгласом Гринграсс остановилась на месте и уставилась неживым взглядом куда-то перед собой.       – Что такое? – напрягся Тео.       – Кажется я забыла пергамент с конспектами по Трансфигурации в классе...       – Трансфигурации, – закончила за нее Лея.       – Да-а, – обречённо протянула Гринграсс.       – Ну заберёшь завтра, – пожав плечами, Пэнси развернулась и продолжила свой путь в гостиную, пока Нотт с Люпин продолжали смотреть на мрачнеющую с каждой секундой подругу.       – У меня там домашнее задание, которое я делала прямо на уроке! – захныкала Дафна. – А Трансфигурация завтра! Кто вообще придумал ставить одну и ту же дисциплину два дня подряд? – обречённо жаловалась девушка.       – И что ты предлагаешь? – с подозрением покосившись на Дафну, поинтересовался Нотт.       – Ну, Тео, ты прекрасно понимаешь. Нужно забрать их.       – Поэтому сейчас ты развернешься и пойдешь к профессору Макгонагалл, верно? – продолжил за подругу парень.       – Ты чего! – громко воскликнула Гринграсс и отшатнулась назад, словно от ужасно горячего железа. – Конечно нет! Она меня одним своим взглядом закопает.       – Профессор Макгонагалл хоть и строгая женщина, но... ну нормальная так-то ,– заключила Лея, не сумевшая подобрать выражение насчет декана Гриффиндора получше.       – Я не собираюсь ходить к ней! – отрезала девушка и скрестила руки на груди. – Просто заберу их сама. Вы со мной?       Заметив не слишком радостные взгляды своих друзей, Дафна надулась и обиженно пробубнила:       – Ясно. Вот вы какие значит...       – Прости, дорогуша, но я не хочу потом драить кубки вечерами в наказание вместо приятного времяпровождения, – спокойно ответил ей Нотт, и Амелия согласно закивала.       – Лея! – воскликнула Гринграсс, хватаясь за подругу, как за последнюю надежду. – Ну хоть ты меня не бросай! Тебе то точно наказания не страшны.       – Ох, Дафна...       – Да ну тебя! Ты ведь сама весь день ныла, что подыхаешь от скуки, а сейчас сливаешься, как последняя трусиха, – продолжала тараторить слизеринка.       – Я не сливаюсь, а трезво оцениваю свои возможности, – спокойно ответила Амелия. С одной стороны Дафна была права, ведь чего-то такого не хватало Люпин, но сейчас на подобное не было ни сил, ни желания.       – Трезво ли ты оценивала свои возможности, когда в одиночку воровала какие-то труднодоступные ингредиенты для непонятно каких зелий у Снейпа? – раздражённо фыркнула Дафна, совершенно не имея представления, на что стоило давить. – С учётом того, что зелье у тебя не получилось, а профессор в конце концов понял, кто стоял за ночным воровством.       – Зато он не сразу догнал, что это была я, – задрав подбородок, ответила Лея. Ей не хотелось проигрывать сейчас.       – Ты следующая в списке после Поттера, кто, по его мнению, может ему насолить, – совершенно точно подметила Гринграсс, и Люпин расстроенно хмыкнула. Честно говоря, Лея никогда не понимала такой ненависти профессора в свою сторону. Она, вроде как, ведёт себя как остальные слизеринцы, если не лучше, но отношение к ней такое, словно Люпин – главный враг Северуса Снейпа. Было обидно, но за два пройденных года обучения Лея уже привыкла.       – Но я не хотела сделать что-то плохое! Это, можно сказать, для моего личного пользования, – громче дозволенного отреагировала девушка, и Нотт, схватив ее за рукав мантии, дёрнул на себя.       – Будь тише, Лея, – прошипел Теодор, провожая любопытных студентов глазами.       – Это тоже нужно для меня, Лея, как ты не понимаешь. Я буду уничтожена, если не предъявлю домашнее задание. Я ведь и сегодня его не сдала, – обречённо закрыв руками свое лицо, Гринграсс тихо захныкала.       Раздражённо цокнув, Люпин закатила свои глаза и с едва заметным желанием процедила сквозь зубы:       – Ладно, я пойду с тобой.       Прежней грусти на лице Дафны словно и не бывало, и сейчас, улыбающаяся во все свои зубы девушка, радостно схватила за руку подругу и стала шептать ей слова благодарности. Отпихнув Гринграсс, Лея хмыкнула.       – Только недолго, иначе вам придется бегать от Филча.       – Почему? Разве уже поздно? – не поняла Амелия.       – Нет, но скоро всем детишкам пора будет переодеваться в свои милые пижамки и ложиться спать в теплые кроватки, – усмехнувшись, Теодор похлопал подруг по плечу и продолжил свой путь в подземелье.       Девушки переглянулись и Амелия махнула рукой.       – Да ничего, успеем. Идти то недалеко.       Впрочем, никто и не волновался, так как путь до класса Трансфигурации был и вправду не тяжёлым: сам кабинет находился на первом этаже, а девушки были почти рядом с подземельем. Придется просто идти в обратную сторону и искать нужный класс. Благо на третьем курсе девушки запомнили, где он находится.       Студенты шагали кто куда: кто-то просто гулял по просторному Хогвартсу с любимыми друзьями, кто-то, опоздавший на сегодняшний ужин, с кислой миной слонялся по коридорам, а кто-то шел в гостиную своего факультета. Пробежав мимо подростков, потратив небольшое количество своего времени, девушки нашли пустой класс, запертый от других людей.       – Так, – вытащив палочку из кармана мантии, Гринграсс крепко схватилась за нее и перевела взгляд на свою подругу. – Сейчас я проникаю в класс, а ты стоишь здесь и смотришь, идёт ли кто-то. Если видишь кого-то из профессоров или Филча, то дай знак и мы вместе убежим. – Алохомора!       – Ладно... – неуверенно пробубнила Лея, наблюдая, как замок двери класса Трансфигурации отпирается и подруга аккуратно проникает внутрь.       Амелия, конечно, не понимала, почему Гринграсс так боялась подойти к профессору Макгонагалл, и из-за чего так переживает заходить в кабинет Трансфигурации: время ещё не позднее, да и, по мнению Леи, Минерва согласилась бы пустить Дафну в кабинет, чтобы так забрала свои листы. Однако единственное, что оставалось делать девушке – стоять у двери в класс и глядеть по сторонам, в надежде, что никакой взрослый сюда не сунется.       Неожиданно послышались какие-то шаги и Лея слегка напряглась. Было необходимо поторопить Гринграсс, иначе, если это действительно кто-то из профессоров, то девушкам крупно не повезет, но знакомый мужской голос заставил слегка расслабиться третьекурсницу, но не считать, что беда прошла мимо нее навсегда.       Из-за угла вышли двое знакомых парней, и Лея была благодарна, что это именно они, а не какой-нибудь профессор Снейп, мигом способный определить, что здесь происходит, и повесить всю вину на Люпин, даже если та ни в чем не виновата. Девушка незаметно просунула руку в карман своей черной мантии и прикоснулась пальцами к волшебной палочки, чтобы быть готовой достать инструмент в любой момент. Мало ли, что взбредёт в голову этим двум.       – Так-так-так, – один из близнецов Уизли первым заметил Амелию, которая, словно пытающаяся найти опасность, вглядывалась в сторону, где находились парни. За двумя рыжими подростками Люпин заметила ещё одного парнишку: не такого высокого, как близнецы, но с Гриффиндора, как и они. – Кто тут у нас?       – Неужели благородная мисс Люпин? – усмехнулся второй, скрестив руки на груди.       Но Амелия ничего не отвечала. Молчала. И внимательно следила за каждым движением всех парней, даже того темнокожего гриффиндорца, так как его Люпин хоть и видела в стенах этой школы, однако даже имени не знала. Уизли, заметив настороженность слизеринки, тихо рассмеялся.       – Чего такая напряжённая? Не бойся, убивать не станем.       – Хотя здорово, что ты попалась нам на глаза, – весело продолжил его брат, – ведь мы как раз закончили разработку одной великолепной вещицы...       – Которая, определенно, возымеет успех!       – И нам нужно, чтобы ты попробовала это.       – Вы все ещё помните мои слова, верно? Жри-те са-ми! – с каждой произнесенной буквой близнецами Уизли Лея стремительно мрачнела, сдерживая себя, чтобы не ударить этих двоих совершенно как магл.       – Не волнуйся, мы уже попробовали, – успокоил ее либо Фред, либо Джордж. После короткого кашля темнокожего парнишки, Уизли поправил себя: – Ну... Джордан пробовал. Как видишь – жив.       – Да, – неловко смеясь, наконец подал голос упомянутый только что Ли Джордан, – только вот...       – Тс-с! – нахмурившись, моментально прервал его Уизли.       – Ну, раз ваш дружок жив-здоров, то считаю, что в моей помощи вы не...       – О, Мерлин! Что за... – держащая в руках несколько листов пергамента, Дафна осторожно открыла дверь класса Трансфигурации и бросила на присутствующих рядом любопытный взгляд, но на Амелии задержала больше вопросительный.       – Ого, так ты здесь не одна! – довольно воскликнул Уизли и, повернувшись к Гринграсс, протянул ей руку. – Фред Уизли.       Звонко шлепнув парня по ладони, Дафна двинулась, чтобы подбежать к Амелии и свалить отсюда, как была ловко перехвачена. Фред сжимал предплечье Гринграсс и дёрнул ее в сторону, намереваясь затолкнуть обратно в класс, предполагая, что сейчас слизеринка ловко мешает планам близнецов.       – Эй! Ты чего творишь! – зашипела девушка в руках Уизли и стала извиваться и отбиваться, как только могла.       Не способная стоять и смотреть на это, Лея вытащила свою палочку, которую так крепко держала все это время, и нацелила прямо на Фреда.       – Экспеллиармус! – крикнул Джордж, и палочка Амелии, взлетев вверх, приземлилась прямо в его руки. – Некрасиво нападать со спины, Люпин.       – Что здесь происходит? – неожиданно для всех раздался грозный женский голос, и только сейчас ученики заметили тихий топот каблучков, однако было уже поздно: из-за угла вышла недовольная Минерва Макгонагалл.       На лице Дафны промелькнул ужас: она и без того боялась профессора, решившись проникнуть в класс Трансфигурации и забрать свой почти исписанный пергамент, валяющийся под столом, незаметно, но теперь все старания коту под хвост! Однако Фреду, Джорджу и Джордану было словно все равно, хотя Лея заметила, как последний слегка сжался, и усмехнулась совершенно незаметно.       Женщина встала перед студентами и окатила каждого тяжёлым взглядом.       – Почему вы не в своих гостиных и не готовитесь ко сну? – строго поинтересовалась она, а Амелия удивилась и, неожиданно для самой себя, спросила вслух:       – Неужели уже поздно?       – Представляете, мисс Люпин. Ну, – профессор вновь обвела всех взглядом, ожидая ответа, – расскажите мне, что же вы все забыли в такое время у класса Трансфигурации?       – Они, – Ли Джордан ткнул в Гринграсс и Люпин пальцем, – своровали какие-то бумаги из класса.       – Неправда! – вспыхнула Дафна, и метнула в гриффиндорца уничтожающий взгляд. Лея тут же захотела прибить этого паршивого парнишку. – Это мои конспекты, которые я забыла сегодня.       – И поэтому вы решили, что лучше всего будет проникнуть в класс и забрать эти листы, никого не предупредив, вместо того, чтобы подойти ко мне? – бровь профессора взметнулась вверх, а из ее голоса так и сочился сарказм. Дафна не ответила.       – А вы, юноши, ответьте мне и объясните причину поздних прогулок?       Но близнецы и его друг тоже молчали.       – Тогда минус пятнадцать баллов у Гриффиндора: по пять за каждого из вас, – Макгонагалл поочередно глянула на Джорджа, Фреда и принялась за девушек со Слизерина: – И минус двадцать у Слизерина.       – Но, профессор! – возразила Дафна, заметившая эту нечестность. – Почему с них троих пятнадцать, а с нас двоих двадцать?       – По десять баллов с каждой: пять за проникновение в класс без моего ведома и пять за то, что гуляете по коридорам в неположенное время, – совершенно спокойно пояснила женщина, и, наблюдая, как грустнеет Гринграсс, холодно добавила: – Жду всех вас в пятницу вечером. Будете отбывать наказание.