Разбитый союз

      Наступление сил Цитадели было сокрушительным. По крайней мере, так со стороны казалось, но на самом деле у триумвирата, естественно, было целый вагон и маленькая тележка своих проблем, чтобы говорить об полной несокрушимости военного катка Цитадели. Однако, с другой стороны, у Пакта проблем было и того больше, самым главным из которых очевидным образом являлось слабая централизация, из-за которого в якобы эпохальный конфликт, в котором решается без малого «судьба человечества», свои войска прислало всего двадцать семь Доминионов из зарегистрированных в Пакте сорока трех.       А потому, учитывая такую в кавычках сплоченность Пакта, было как-то неудивительно, что первую фазу большой войны с Цитаделью Пакт, откровенно говоря, провалил полностью. Оборона, возведенная около ретрансляторов, оказалось намного более проницаема, чем аналитики Пакта думали, а флоты и армии триумвирата более профессиональными и спаянными в единое целое, нежели рисовали умы людских генералов и адмиралов.       Всюду провал и измена.       Тем не менее, то, что не отнять у Пакта, а возможно даже и всего человечества — это свойства делать хорошую мину при плохой игре и хоть и медленно, но учиться на своих ошибках.       Одной головой двуглавая гидра шаткой государственности Пакта верещало, что прорыв наступления Цитадели — это специально заготовленная ловушка для глупых самонадеянных ксеносов, а другой головой вовсе била тревогу в советах, дворах и парламентах Доминионов, всячески прося и требуя незамедлительной помощи, пока не стало слишком поздно. Короче говоря, все последующие события после объявлении войны прямо громогласно кричало о том, что Пакту нужны срочные реформы, военные и административные, и первую очередь направленные на усиление центра и ослабление той, по сути дела, феодальной вольницы, превративший подотчетные регионы Пакта в итоге Третьих войн ИИ в суверенные мини-державы.       Система автономий регионов, несомненно стала главным балластом Пакта.       И этом благородном деле, как централизация, у Пакта в этот период времени, как ни странно, было весомое преимущество, поскольку былое время даже робкие мысли, озвученные устами чиновников Пакта, даже не об упразднении автономий, а всего-то урезания прав автономных регионов, вызвали бы резкий отказ и как минимум возгорания пятых точек у всех Доминионов. Но времена были нынче другие, и перед угрозой со стороны «грязных ксеносов» в военное то время, Доминионы, наверное, были даже сами рады услышать об начале обширных реформ, захлестнувший в один стремительный миг весь военно-чиновничий аппарат альянса, весь смысл в которых было выковать сильный и единый Пакт.       А тем временем прорыв Цитадели хоть и остановился в большей степени над густонаселенным Клавдием, что одним свои присутствием мешал воспользоваться дальнейшим ведущим вглубь территорий масс-реле, но кроме Клавдия в зоне досягаемости триумвирата были и другие миры, а также ретрансляторы, что по логике вещей тоже надо было по-хорошему отбить, чтобы не создавать себе угрозы из-за спины. И потому после долгого совещания стратегами Цитадели было решено назначить два новых мира Пакта, как достойные стать второстепенными целями. Первым из которых стала планета Нот из Доминиона Ассамблея Борея, а второй планета Содалин из Доминиона Атлантис. На каждую из этих лакомых в будущих мирных переговорах миров было отправлено по специальному экспедиционному корпусу с напутствием вернуться с победой или не возвращаться вовсе.       Но все же, несмотря на пафосные обещания политиков Цитадели, сами силы, что были выделены на захват планет, не блистали объемами, и становилось даже как-то слегка непонятно, как с такими малыми резервами можно захватить целый мир?       Вопрос был действительно животрепещущий, но объединенное командование триумвирата лишь разводило руками на законные требование подкреплений и печально отговаривалось о том, что все основные силы сейчас заняты в мясорубке на Клавдии, в котором только с первой волны вторжения высадилось более пяти миллионов солдат, и это было только каплей в море по сравнение теми задачи, что должно было выполнено в этом пустынном мире. Было ясно, с текущих военных резервов Цитадели, где даже командиры турианских легионов грустно качали головой при первых словах об подкреплении, помощи ждать не стоило.       Но где тогда найти ценное пушечное мясо, если войсках по направлении основного удара самим нужно мясо как не в себя?       Сложная проблемка, однако тут на помощь пришли эффективные менеджеры и политики Цитадели, которые провели масштабную пиар-компанию в родном космосе: мотивируя молодежь в Республиках Азари, отошедших от дел, или больше гражданских специалистов в Турианской Иерархии и различные кланы в Саларианском Союзе срочно вступить ряды армий Цитадели, обещая почет как защитникам галактики и самой цивилизации супротив коварного варварского врага всего разумного и весомые зарплаты вместе с различными финансовыми льготами всем записавшимся в армию. Такая тактика заполнения дыр в живой силе неожиданно сработала, хотя бы краткосрочной перспективе подарив новый приток, нет даже реку из миллионов новобранцев в войска Цитадели, но дегтем здесь очевидно было то, что новобранцы были крайне малоопытны и большинстве своем едва ли держали боевую винтовку хоть раз своей жизни в руках, а времени для обстоятельных слаживаний и тренировок у Цитадели не было, и оно было вынуждено бросать в бой скороспелые кадры с очевидно печальными для них последствиями.       Впрочем, о том, что кидаться телами во врага это плохая, но вынужденная тактика понимали решительно все в Цитадели, а потому на ряду с развернутой кампанией призыва, правительство и дипломатическое атташе Батарианской Гегемонии начала бомбардировать просьбами, переходящие в требование официально присоединиться к войне Цитадели против Пакта на стороне триумвирата, естественно. Разумеется, никто не в военных кругах триумвирата не считал, что войска Гегемонии станут тем фактором, что изменять вектор конфликта, так как никто, и особенно Иерархия, не тешил себя иллюзиями об качестве армий батаров, но с другой стороны, у батарианцев они, то есть регулярные силы, были, а это в текущих условиях чудовищных потерь на фронтах уже было кое-что существенное. Однако то ли от того, что Гегемон батарианцев не хотел отправлять своих вояк умирать, латая дыры во фронтах цитадельцев, то ли попросту от знаменитой батарианской гордости, правитель Гегемонии не хотел официально объявлять войну Пакту. Было, конечно же, очевидно, что такая нейтральная позиция властей батарианских властей неимоверно злило Совет, но ничего масштабного сделать с Гегемонией, пока фронт горел, Цитадель не мог, по крайней мере, открыто.       Тем не менее, не получив помощь от батаров, триумвират не отчаялся и начал отрабатывать вовсе нетрадиционные для себя методы поиска готовых убивать разумных. И вполне ожидаемо, что поиски лихих разумных для войны привели рекрутеров Цитадели самые злачные места обитаемой галактики, на вроде кроганской ДМЗ и систем Терминуса, где готовых убивать за деньги головорезов было хоть пруд пруди. Правда, даже эти головорезы, услышав о том, что совершать нападения и рейды им придется не на беззащитное подбрюшье из фронтирных колоний, а ощетинившиеся оружием миры в неизвестном для цитадельцев космосе, эти лихие налетчики резко теряли интерес к предложенным им мероприятиям.       Хотя все-таки определенную часть сомнительной публике, которая было то ли самой глупой и самонадеянной, то ли, наоборот, самой храброй и отчаянной Цитадели, все же удалось завербовать, добавив неординарной пиратской перчинки в первую фазу Маятниковой войны. Успех, как говориться, был на лицо чрезмерно шрамированное крогана-воителя, впрочем, не только отъявленными бандитами повезло триумвирату, ведь кроме всяких ячеек Кровавой Стаи, рекрутерам Цитадели удалось накормить льготами и обещаниями или попросту банально скупить частные армии нескольких корпораций и всякой кучи малы различных наемников и ЧВК в придачу.       Собственно, вот таким образом политический бомонд Цитадели собирал и даже успешно собрал войска для того, чтобы бросить их на два новых второстепенных театра боевых действий.       Но все-таки стоит оговориться, что весь этот цирк с новобранцами, батарами и ЧВК большей степени относилось только планете Нот из Ассамблеи Борея, поскольку вторая цель, а именно Содалин из Атлантиса, имел слишком уж специфичные условия для того, чтобы гнать туда набранных по домам новобранцев или наемников из больших межзвездных дорог. Ведь Содалин был миром, где вода покрывало около восьмидесяти пяти процентов поверхности планеты, что уже делало этот мир довольно специфичным, но вся изюминка тут была в том, что и население вместе с городами тоже базировать не на редких клочках суши, а на водной глади, и не просто как плавучие города и села, а как целые подводные аркологии. Будем откровенны - штурм подводных городов не это хочется утром на брифинге услышать подавляющему большинству вояк родом из Пространства Цитадели, и в этом их сложно винить, поскольку как таковой масштабной подводной войны в истории триумвирата никогда и не было, ну право слово, не считать же пару редких склок ханаров в стародавние времена как ценный опыт. А потому еще несколько лет до начала войны, два-три не то что впрямь уж секретных, но не слишком афишируемых открытых источниках ведомств, под отчетных саларианцам и чуть чуть турианцам, приступили к созданию тактик, техники, снаряжения и тренировок для новых специфичных условий введения боевых действий.       И среди этих программ подготовки значительную часть из общего пула брала подготовка подводному вояжу для сил специальных операций Цитадели. Весьма своевременная и дальновидная вообще-то инициатива, что как никогда было актуально во время штурма Содалина, но опять же без подводных камней на ниве покорении поводья естественно не обошлось, а как же иначе?       Во-первых, снаряжение было несколько неоптимизированным, а времени это исправлять по уже устоявшейся традиции у Цитадели не было, и это не говоря об неоправданно большой цены для каждого комплекта устойчивого к давлению скафандра или способного стрелять под толщей воды орудию. А во-вторых, сами тренировки были делом далеко не быстрым, но вместе с тем та горстка подготовленных для подводных миссий спецназа была чересчур уж малочисленным для того, всерьез рассматривать их как силу, способную захватить целую планету, а значит, командованию Цитадели придется прогнать через ускоренную программу подготовки сотни тысяч прожженных вояк в надежде, что они хотя бы из-за своего обширного опыта смогут побыстрее приспособиться к водной стихии.       Так-то это все звучало не очень обнадеживающе, но другого быстрого решения у триумвирата опять же не было, все же не ханаров же в бой посылать. Поэтому уже скоро, а точнее на четвертый месяц войны, на штурм глубин отправилось, возможно в один конец более ста тысяч турианцев и салариацев, их задачей было захват одного из трех существующих в Содалине аркологий, что вмещала в себя около семи миллионов жителей.       На первый взгляд это операция, прозванное «Водоворотом» было самоубийством чистом в виде, ведь штурм всего-то сотней тысяч душ гигантского сооружения, легко переоборудуемого даже штатными и подручными средствами местными жителями в удушливую узкую крепость с простреливаемыми коридорами, звучало немного фантастически. Однако на этот раз у командования триумвирата была четкое видение ситуации, благодаря хорошей агентурной работе ГОР, которая выяснили то, что продовольствие подводные аркологии получает через гидропонику и выращивания подводных водорослей. Притом лидером среди, что обеспечивает семьдесят процентов всех потребностей планеты в пищи, была аркология «Коралл», а потому на нее и собственно, нацелилась подводная армия Цитадели, что хотело, прорвав оборону аркологии, захватить главные гидропонные производства Содалина, чтобы впоследствии с помощью них под угрозой наступления голода склонить планету к сдаче.       План был дерзок, но не невозможен, а потому пятого ноября 3166 года от Р. Х. ровно десять часов местного времени началась самая масштабная в истории Цитадели операция военных сил триумвирата под водой.

***

      ― Пошли! Пошли! Пошли!       Свет в челноке красный. Значит, наконец, пора.       Облаченные в громоздкие технологические скафандры бойцы Цитадели синхронно под окрики командиров по общему каналу связи и верещащему как не в себя шуму сирен, громоподобным грохотом, чеканя шаги, скоординировано побежали в сторону широко открывающихся трапов, через которую было видно пробивающиеся первые лучи местного синеватого светила.       Больше тысяча различных челноков и барж, рокочуще летя в хаотичном строе над водной гладью, создавая под лучами солнца красивую картинку для обоев рабочего стола гипотетического стороннего наблюдателя, в один миг отворили выходные трапы, через которые спустя менее секунду после полного открытия начали вываливаться в свободное падение первые храбрецы-подводники. Они со свистом прорезав воздух, падали увесистыми камнями в воду, поднимая целый фонтан всполохов в следом за своим приводнением, однако первые круги на воде был лишь первыми ласточками, первыми цветочками, зная о том, что будет дальше.       Уже скоро безмятежная поверхность океана превратилась беспокойное, будто бы кипящее, пузырящееся месиво, когда на него на скорости стали падать бесчисленные тысячи и тысячи солдат триумвирата, но реальное волнение водная гладь испытала, когда вместе обыкновенными десантниками-подводниками с больших десантных барж начали выкатываться и с ускорением тоже падать камнем вниз целые парки подготовленных для подводных битв военной техники. Однако же, даже несмотря на предыдущее, безусловным апофеозом этого праздника сбрасывания дорогущей техники буквально в синее море стал сброс с большой высоты целой огромной подводной лодки, закрепленной на внешней обшивке крейсера, длинной несколько сотен метров.       И результат, падение десятков тысяч тонн веса на вспененную воду, был выше всяких похвал, наверное, те редкие туристы этой планеты, что любили такой древний вид досуга, как серфинг, с радостью, даже под нещадным обстрелом подводной пехоты, не преминули бы прокатиться на той большой волне, что породило своим неординарным погружением серая подводная лодка цитадельцев.       В итоге в общей сумме десантирование продолжалось целый час, а в глубину к аркологии «Коралл» выдвинулась сто сорок восемь тысяч подводных пехотинцев Цитадели вместе с поддержкой из адаптированных двусредности парка военной техники из двухсот пятидесяти танков, восьмисот двадцати бронетранспортеров и ста шестидесяти артиллерийских установок. Кроме того, к атаке также было подготовлено более двадцати тысяч подводных боевых дронов и более тысяча управляемых изнутри подводных глайдера различных конструкций и назначений.       Вот так с торжественной помпой началась операция «Водоворот».       Доминион Атлантис. Планета Содалин, в трех километрах от аркологии «Коралл».       ― Отряд «Молотильщик» под огнем, несем потери.       ― Стая местных водных хищников на три тысячи метров, на двести десять по азимуту. Отгоните их поскорее!       ― Замечен вражеский дрон, вооружен игольников.       ― ААА! Я ранен! Требуется медик! Срочно!       ― В темпе! В темпе! Мы опаздываем от плана на двадцать минут.       ― ЕБАТЬ! Тибуса смяло в пыжачий фарш! Тут просто ЕБАНУТОЕ ДАВЛЕНИЕ!       ― НЕ ЗАСОРЯТЬ ЭФИР!       Голоса в общей линии связи наконец притихли, и саларианский подводный пехотинец Моллс с удовлетворением уменьшил громкость гарнитуры взглядом на голодисплее, проецируемой на внутренней части закрытого шлема, способного выдержать погружение в самые глубокие говна этой водянистой планеты-трясины. Мощные фонари идущих вперед основной группы дронов прорезали мутный туман темных вод впереди на многие лиги, делая спуск на умопомрачительные для водолазов глубины менее страшным, чем оно в действительности есть.       Многие почему-то думают, что раз саларианцы земноводные — это значит, что они намного более лучше, нежели иные расы (за исключением ханар) переносят водную стихию. Но это только частично правда, ведь все же саларианцы именно что земноводные, а не полноценные акватоиды, и потому предпочитают влажные зеленые джунгли, а не жизнь в темной толще океана. Да во имя Далатресс! Они же даже под водой дышать не умеют, но все равно массовом сознании экстранета, когда заходит речь об воде, первую очередь туда с упорством достойного применение хотят поместить несчастного сына Сур’Кеша. И такое отношение к ним как минимум раздражало самих саларианцев, однако по не иначе злой иронии – вот они прямо сейчас, более шестидесяти тысяч салариан, штурмуют подводный мир в надежде на лучший мир после конца войны. В этом есть определенно некая часть вселенской иронии над всей их саларианским видом годами говорить об том, что они и вода не синонимы, а как дело дошло до полностью водных операций, сами с радостью смачно прыгнули и всеми руками зацепились за уходящий челноком военного подряда по разработке снаряжения для подводных глубин, приговаривая вслух, что это наша специализация и ничья больше. Если это не ирония, то что? Впрочем, сделанного уже не воротишь и, очевидно, эти десятки тысяч салариан обратно на челноки не засунешь.       Поэтому наш саларианский подводник Моллс со смирившейся миной, отдаленно напоминающей грустную земную лягушку, тоже, как и остальные его тысячи сослуживцев, перебирали ластами и с помощью маленьких двигателей на спине бронескафандра спешно двигались по направлении их далекой и невидимой под триллионами тонн воды цели.       ― Контакт! Тепловые сигнатуры впереди!       ― Сколько их? И где эти сволочи?       ― Больше сорока! На расстоянии четыреста метров по азимуту сто семьдесят!       ― Огонь по готовности! Повторяю, огонь по готовности!       Снова голоса по линии связи, к счастью для Моллса, отделение, что попал в будущий бой, было не его, но достаточно близко от них, чтобы уже начинать беспокоиться. Проверив боеготовность своего модифицированного для глубоководных приключений масс-винтовку, подводник начал копаться взглядом во всяких меню и подменю своего высокотехнологического шлема. Парочку раз обматерив собственные отечественное ВПК, что не могли сделать более отзывчивое управление, Моллс все же смог активировать в меню морганием встроенный в шлем тепловизор.       Тем не менее, новый режим видения не слишком помог подводнику, что все равно видел впереди себя лишь бесконечные ряды своих спускающихся в кромешную тьму сослуживцев, саму эту безграничную водную темноту и редкие тепловые сигналы мимо проплывающих местных мелких рыбешек и по различным причинам возникшие температурные разности в самой вездесущей воде.       Глухо грохоча мощными двигатели, мимо Моллса прошел приспособленный к глубинам бронетранспортер, чье основное отличие во внешнем в виде от своего наземного собрата было большие габариты, чтобы весь экипаж тоже был облачен, легкие, но устойчивые давлению герметичные скафандры и отсутствие колес и гусениц, вместо которых были присобачены два шнека ненаучно гигантских размеров, что толкали бронемашину вперед, разрезая тусклую водную преграду. Вместе с машиной, что намного быстрее обычных пехотинцев, на передовую двинулись необычайно большие и не характерно для Пространства Цитадели старомодные механические дроны-разведчики. Эти дроны с размеров чуть ли с турианца в полный рост, юрко проскользнули мимо всех идущих очень медленно по сравнению с ними пехоты и скрылись далеко впереди во извечном мраке глубин.       ― Глубина две тысячи.       ― Всем приготовиться, наша цель появиться в зоне видимости через тридцать минут.       По общему для всех участников беспрецедентной операции «Водоворот» каналу пришло сообщение от непосредственно от командования этой операции, что чалилась на той единственной настоящей подводной лодке, что была мозгами и сердцем всего войска, об преодолении половины пути до вражеской аркологии.       Моллс, услышав новые данные, против воли скосил глаза на мерцающим зеленым отметке глубине, где и вправду проецировалось то, что они находились ниже двух тысяч метров и стремительно спускались еще ниже, наматывая числа на цифровой отметке. Руки и ноги в воде двигались как замедленном кадре, принося раздражения Моллсу, как саларианцу, чья скорость мышления побыстрее среднего по галактике, но в этих тяжелых, приспособленных к противодействию глубинному давлению бронескафандрах, данная природой высокая скорость реакция уроженцев Сур’Кэша была конечно не небесполезна, однако крайне неприятна, стеснена.       ― Духи! Ну и блядина тут шкериться!       ― Контакт?       ― Никак нет! Местный хищник.       ― Принято. Стрельни в него пару раз, пока не отстанет.       В этот раз короткий блок разговоров было произнесено довольно близко от местоположения Моллса, потому уже скоро до ушей саларианца дошел глухой звук выстрелов из масс-винтовки. Вообще-то, что они в принципе могут слышать хоть какие-то за пределами своих бронированных скорлупок звуки, было тем еще технологическим чудом. Чувствительные сенсоры скафандров улавливали колебания, выполняемые звуковыми волнами, и воспроизводили их напрямую в наушники глубоководных пехотинцев. По такому принципу, кстати, производители снаряжение для этой военной операции изготовили крайне чувствительные сонары, но, ясное дело, установлены они либо на дронах-разведчиках, либо достаточно объемной технике.       А тем временем рыбина, то ли преследующая одного из пехотинцев, то ли, наоборот, попавшаяся на пути следования лавины вторжения сил Цитадели, почему-то не испугалось нескольких отпугивающих залпов, часть которых даже умудрилась зацепить ее, а скорее, в противоположность ожиданием цитадельцев, впала слепую животную ярость, решив со всего маха протаранить косяк странных, больно плюющихся микроскопическим металлом панцирных моллюсков.       ― ААА! Бля! Меня НАХУЙ прокусили!       ― Заткнись! Медиков туда! Быстро!       ― Убейте эту тварь!       ― Где я! Духи, помогите!       Паникующие и требовательно взволнованные голоса мигом забили всю линию связи, Моллс поморщился от громкости некоторых вскриков. Перехватив винтовку в более удобный в этих громоздких перчатках хват, саларианский подводник начал размеренно перебирать ластами, чтобы остаться на одной той же глубине, пока кризис не разрешился. Все остальные видимые через тепловизор пехотинцы тоже остановились, нервно озираясь по сторонам, тыкая винтовкой во все окружающие их со всех сторон подозрительные провалы темноты. Моллс, ставший одним большим ухом и глазом следящей за обстановкой, с удивлением заметил, как его сердце бьется два раз, учащение от нормы, а по спине проходит неприятный холодок.       Неужели ему страшно?       Хотя с другой стороны было напротив странно, если Моллс, как саларианец, что никогда не был на глубине более ста метров, ничего такого неприятного не почувствовал, находясь прямо сейчас на военной операции на вражеской планете под глубиной более двух тысяч метров и ожидания, когда из огромной темной бездны, которая повсюду, не вынырнет тварь настолько агрессивная, что та готова напасть в одиночку на целиком весь отряд пехотинцев.       ― Вот эта тварь, ебашьте ее, пацаны!       Ожидания закончились и мутной водяном горизонте стало виднеться гигантское пятно, что было в тепловизоре на удивление намного холоднее всего окружающего его пространства. Не надо было быть гением, чтобы понять то, что пятно и есть тот неизвестный монстр, что не дает спокойно подводникам пройти дальше. Моллс, видя приближающееся холодное нечто, не стал оригинальничать и вместе остальными своим сослуживцами выпустил длинную очередь во вражеское пятно, надеясь на то, что подводный поток направленного ускоренного металла, наконец заставят местного морского хищника упокоиться или худой конец, просто успокоиться. Однако чаяния неудачливой группы подводников не увенчались успехом, ведь оказалось, что приблизившееся враждебная рыбина была многократно больше по размерам, чем изначально казалось. Попавшая под луч фонарей морда упорного хищника была внушительной, открытая настежь пасть, увенчанная несколькими рядами острых игольчатых зубов, что занимала львиную часть головы хищника, оставляя сразу шести разбросанным по верхней части морды злобным, налитым кровью глаза маловато свободного места.       ― Ну и выблядок!       ― Ну же скорее! Прибейте ее!       Огонь десятков стволов скорректировалась на морде хищника, откалывая от нее целые куски и поднимая целые галлоны растворенного в воде, как в сиропе, неожиданно привычно красноватой крови. Тварь от боли взревела так, что Моллс был готов поклясться, что ее слышали и на поверхности этой планеты, хотя и это было невозможно физически. Пузырящееся подводные потоки, вызванные неистовством огромного хищника, чуть не вырвали винтовку из рук саларианца, а остальных стрелков заставили начать почаще мазать по, казалось бы, по той цели, в которую, куда не стреляй, все равно наверняка попадешь.       ― Что же, пиздец, на этой планете происходит! Этой паскуде метров сто, не меньше!       И вправду, отключив ставший бесполезным в этой ситуации тепловизор, Моллс понял, что местный хищник по дальномеру имеет длину, превышающее некоторые малые корветы. Под всеобщим вниманием фонарей, пехотинцев и дронов, а также кем-то запущенных осветительных снарядов, сам хищник наконец-то стал виден всей своей ужасающей противоестественной красоте. Желто-сероватое, больше похожая на наждачную бумагу, то ли кожа, то ли чешуя, обрамляющее, словно старомодный доспех, длинное и гибкое червеобразное тело, злобные красные глаза, как будто случайном порядке разбросанные по морде, вкупе такими же миниатюрными красноватыми очами, что были разбросаны уже на самом теле морского змея, тоже в абсолютно хаотичном порядке обеспечивая хищнику обзор на все триста шестьдесят градусов и, конечно же, пасть, в которую могли без проблем войти четверо кроганов в полном боевом облачении, причем все разом.       ― Духи! Кто вообще додумался строить города на территории, где обитает такой тотальный пиздец!       Моллс был готов подписаться под каждым словом того неизвестного турианца из общего канала, тем не менее, он с бешено стучащим сердцем, позабыв об страхе, раз за разом зажимал спусковой крючок своей винтовки, благодаря тех же Палавинских духов, что под водой, радиаторам масс-оружия в кой-то веки не требуется бесящего каждого уважающего себя воина Цитадели охлаждения. Но, несчастью для цитадельцев, даже сконцентрированный огонь многих винтовок имел чересчур уж малый калибр и убойную силы для того, чтобы прикончить колоссальную морскую змею, однако он имел достаточный калибр, чтобы вывести из себя хищника, раз за разом сдирая с него его грубую кожу и проливая гектолитры крови в окружающий океан. Потому было неудивительно, что в один момент огненная стена пехотинцев была резко прорвана стремительной атакой змея, что одним рывком заглотил в себя, даже не пережевывая, целый пяток оказавшихся не в том месте не в то время подводников.       ― Несем потери! Тут какой-то всратый колос! Где наши тяжы!       Действительно, где же танки, когда они так нужны? Вот и Моллс не знал. Вследствие чего, быстро поняв о той маленькой загвоздке, что их ручные масс-винтовки не могут нанести твари смертельного урона, решил спешно ретироваться, пока не исполнилось его только что появившаяся в разуме фобия быть - проглоченным титаническим чудовищем живьем. Невольное ускорение экстренного бегства с поля боя саларианцу придал и сам змей, что исполнил образцовый разворот на месте, трансформирующийся по пути в неожиданный удар хвостом, от которого, вследствие поднятых подводных течений, весь взвод подводником разметало во все темные закоулки.       Впрочем, неконтролируемо куда-то потоком несущиеся цитадельцы уже через несколько секунд были искренне рады тому маневру, что совершил морской змей, поскольку тяжелая техника наконец-таки прибыла на место животного кризиса и выпустила на мишень, в которую из-за гигантизма трудно было промахнуться, сразу две противолодочные торпеды.       Проворные торпеды попали свою цель, заставив сначала змея взревет пуще прежнего, да так, что Моллс теперь даже не был уверен, что на поверхности было физически невозможно услышать рев раненого зверя, но долго горевать над распоротой торпедой брюхом чудовище было не судьба, ведь вторая торпеда, маневрируя как резвый игривый варрен, залетела прямиком в морду змея, взрывом начисто срезая тому голову, сравнимую по размером с танком.       Эпопея с хищником была завершена, вся окружающая вода начала обретать красноватый цвет от обильно натекшей крови чудовища, клочки плоти убиенной твари, словно противное облако зависли над своим поверженным хозяином, наверняка в скором времени привлекая к себе целый рой падальшиков и мелких хищных поедателей падальщиков в придачу, а разбросанные по всему телу змея глаза в последней панике заметались, пока не застыли в смерти навсегда. Монстр был на сто процентов мертв, и теперь, по крайней мере у этого отделение подводной пехоты, дальше не было никаких препятствий, ведь до вражеской аркологии осталось всего-то около полутора километров чернейшей глубины.       Хотя все же, если даже команды предписывали идти вперед и только вперед, Моллс не удержался и проводил медленно начинающее падать во тьму, сносясь течением налево, прочь от пути пехотинцев, разорванный труп морского змея долгим заинтересованным взглядом. Даже мертвое тело этого исполина действительно поражало воображение своей монументальностью и какой-то противоестественностью, непохожестью на все ранее известные формы жизни в галактике. Впрочем, разгадка странности титанического змея нашлась вскоре сама собой, когда любопытные глазные яблоки саларианского пехотинца заметили, что на одном, ранее скрытой оторванной выстрелами чешуей участке кожи морского змея большими черными буквами на эсперанто, языке Пакта, было выдолблено:       - Выведено Коллективом Нитрона -       - Серийный код 00053689743 -       Этот змей был искусственным монстром. Вот так открытие! Но потом лицо Моллса омрачилось, так как если существует одно рукотворное чудовище, это, очевидно, значило то, что их могло водиться в этих беспокойных водах многократно больше, чем один единственный экземпляр.       ― Замечены множественные «холодные» сигнатуры!       ― На связи четыреста пятая дивизия, на нас напала целая стая каких-то мерзких отродий!       ― ЭТО ЕБАННАЯ СРАНЬ! СОЖРАЛА ЕБУЧИЙ БТР!       Отдающие паникой голоса заполнили одни махом весь эфир. Видимо, мысль, что весь океан кишит выводком искусственных боевых зверей, было тем самым предположением, что попала удачно, к несчастью для цитадельцев, в самую правдивую мякотку.