Всегда должен быть тот, кто остановит. Даже у безумства должен быть предел.
Юнги стоит в пяти метрах от зверя и целится прямо в него, ведь нет поводов отказываться от столь необходимого пропитания, которое само попалось ему. Кабарга — довольно редкое природное создание, обитающее на северных землях, и, видимо, из-за изменений в природе в результате пандемии она переметнулась в южные края. Удивительное парнокопытное животное без страха в глазах готово прыгнуть на человека в любую секунду и вцепиться своими клыками. Таких существ Мин никогда в своей жизни не встречал: олень без рогов и с изогнутыми клыками. Тэхён не знает, что и поделать. Он мог неоднократно ослушаться дядю, что бы тот ему ни говорил. Признаки милосердия или же сострадания к тем, кто беззащитнее и нуждается в помощи, всегда были его слабыми местами. Ему всегда жаль вымирающее животное или погибающего человека. Он всегда был против насилия и жестокости, с чем боролся все годы в школе. В один момент Ким резко встаёт и дёргает за дуло автомат, уводя его в сторону. Животное, увидев возможность сбежать, подрывается с места и уносится прочь. Юнги возмущён таким поведением подростка. Его не радует факт того, что они секунду назад отказались от столь сытного ужина для них обоих, а бежать следом сил нет. Идти дальше ввысь к горам становится всё труднее, привал нужен в скором времени обязательно. Также необходимо найти какое-нибудь пропитание, так как с наступлением темноты в глухой местности сделать это будет трудно. А наивный подросток положился на судьбу. Не Тэхён заботится об их жизнях, а Юнги, которому теперь придётся ломать голову над тем, как прокормить себя и этого ребёнка, возомнившего себя взрослым. У парня нет чувства ответственности, хотя должен был уже усвоить, что в эти времена каждый должен надеяться и полагаться только на себя. — Что ты наделал?! — не выдержав, решает упрекнуть мальчишку. — Я спас жизнь, — стойко отвечает Ким, понимая, что за своё действие получит по заслугам: очередной злобный взгляд и ругань в свою сторону. Однако не чувствует вины за содеянное. — Ты лишил себя еды, — изрекает другое Мин. — Нам идти не меньше двух суток по этой местности, а с одним куском хлеба в кармане ты и дня не протянешь. Как бы Юнги ни останавливал себя от грубостей, жестоких для молодой психики слов, старался быть мягче, но не получалось. Ещё с самого начала он сказал, что нянчиться с ним не собирается. Он молча двигается дальше. Злости не хватает, чтобы описать, как раздражён и разочарован в нём. Не хватает и терпения, чтобы принять натуру парня. Тэхён считает, что поступил по-человечески, по совести, не обрёк зверя на смерть. Однако чем пожертвовал, чтобы животное продолжило своё существование? Собственной жизнью. Ким не может отрицать, что в словах Юнги больше смысла, чем в его поступке. Он еле-еле может идти дальше, живот урчит всё громче, однако это его не останавливает от таких действий. И все за что-то борются — кто-то за жизнь, кто-то за право быть тем, кто её отнимет или же подарит второй шанс. Они идут дальше в молчании по редколесью, наслаждаясь лишь хвойным запахом и пением птиц. Никто не желает больше поднимать тему произошедшего. Юнги снова холоден, не хочет разговаривать с мальчишкой. Тэхён упрямо не просит прощения за свой поступок, считая себя невиновным. Он придерживается мнения, что в мире, где каждый борется за шанс выжить, должен найтись хотя бы один человек, который сохранит чужую жизнь по собственной воле и не станет убивать ради корыстных целей. Поднимаясь дальше по склону, Мин как бы ни хотел, но игнорировать снова воющий звук, исходящий из живота подростка, не может. Он делает недолгий привал у небольшого пня, чтобы они смогли подкрепиться. Юнги только пьёт воду, а остатки пищи отдаёт Тэхёну. Мин смотрит на него и думает о том, какой тот наивный и глупый. Парень думает не о себе, а о какой-то благой, никому не нужной цели, когда каждый шаг и любое действие зависят от того, как долго проживёшь в этом мире. Готов помереть с голоду, лишь бы что-то доказать. А кому он решил что-то доказывать? Этому оленю? Юнги пристально смотрит на мальчишку. Ким невольно замечает на себе этот сверлящий его взгляд. И теперь чувствует себя некомфортно, что даже кусок в горло не лезет. — Я не буду извиняться, — заявляет Тэхён. — И не надо. Ты глупец — это всё объясняет. Мин резко встаёт с места, быстро упаковывая обратно в рюкзак остатки провианта. Ким встаёт следом за ним, чтобы отстоять свою позицию. Никогда не умел останавливаться вовремя. Последний удар, последнее слово должно быть за ним. Не уступает, будет до последнего твердить и доказывать своё. — По вашему мнению, проявление сочувствия — это глупость? — возмущается, даёт себе право говорить чуть громче, так как они в лесу и никто их не услышит. Юнги смотрит под ноги и старается не обращать внимание на взбудораженного парня. Не он должен был ему объяснять, что сочувствие ко всем без повода сейчас неуместно. Однако он теперь единственный, кто может вбить это в юную голову. — Сочувствию нет места в наше время, — обернувшись, резко бросает Мин. — Как милосердию и уж тем более жалости к тварям, что обитают на улицах, — чуть ли не на пальцах перечисляет он. А Тэхён вспоминает слова дяди: «Не доверять и не проявлять милосердия». В чём-то родственник был прав, вот только встреча с Мином ему показала обратное. — Тогда оставьте меня здесь одного, раз уж печётесь только о себе! — ляпает, не подумав. Юнги останавливается в шаге от Тэхёна, и только Бог знает, какие усилия ему стоило приложить, чтобы не ударить мальчишку. Упрямый, глупый, невыносимый. Всего пару дней вместе, а выносит мозги на ура. Мин снова бросает озлобленный и недовольный взгляд. По складкам на лбу и тяжёлому дыханию мужчины можно понять весь спектр его злости. А после, не успев сделать и пару шагов в сторону, острая боль пронзает ногу. Юнги, сдерживаясь от истошного вопля, медленно склоняет голову, чтобы посмотреть на нижнюю конечность, которая попала в ловушку. Щиколотка крепко зажата между двумя металлическими рамками с мелкими зубьями, которые под натяжением пружины не дают возможности ему пройти дальше. Тэхён, заметив, что Юнги резко остановился, решает, что тот всё-таки даёт волю ему уйти. Ким уверенно двигается вперёд, однако без понятия, куда идти дальше. Было глупо бросать такие дерзкие речи, когда он один — никто. А потом оборачивается, мысленно признавая свою беспомощность и правильность слов Юнги, прекрасно понимая, что в одиночку не дойдёт до столицы, и видит причину, по которой мужчина замедлил шаг. Мин попал в охотничий капкан. Тэхён сразу же подбегает к нему, садится на корточки и рассматривает конструкцию, чтобы обезвредить её. Вроде ничего сложного: нужно ослабить с одной стороны пружину и тогда капкан раскроется. Он аккуратно обхватывает ногу мужчины, а тот шипит от резкой боли. Затем с усилием снимает предохранитель и открывает ловушку. Ким осматривает ногу Юнги. Она посинела, в некоторых местах появились кровоподтёки, а штанина разорвана. Мин поднимает голову к небу, чтобы от жуткой боли не упасть на землю. Из аптечки лишь бинт да остатки алкоголя. Этого мало, но хоть что-то, чтобы перемотать ногу и двинуться дальше. Теперь будет хромать, их темп замедлится, что расстраивает Юнги сильнее всего. Если раньше казалось, что они сбавят скорость из-за упрямства и нытья подростка, то теперь просто от неспособности быстро ходить у мужчины. Ким снимает со своей шеи шарф и перевязывает им ногу Юнги, чтобы остановить кровотечение. Мин не ожидал того, как аккуратно, боясь сделать больно, парень будет завязывать шарф. Видимо осознал, что никак не выберется отсюда без него. После Юнги не отказывается от помощи, опёршись на юношеское хрупкое плечо. Идти дальше долго не получается: с каждым шагом нога отзывается дикой болью, которая пронзает до костей. Мин с трудом ступает на неё и понимает, что не может шагать дальше. Делает последние усилия, чтобы дойти хотя бы до опушки на вершине и рухнуть на землю. Шагая среди негустого леса, вдалеке Тэхён замечает дым. Увидеть это ему казалось миражом, но нет, где-то дальше по прямой тропе кто-то есть. Он отчаянно пытается, практически волоча на себе мужчину, дойти до источника дыма, чтобы им помогли. Надеется на очередной признак милосердия, которое проявил к нему Юнги и которое сам проявил к дикому животному. Их встречает крупный пёс с короткой, белой, измазанной местами в грязи шерстью. Скалится и громко лает, пугая местных птиц и мелких зверей, не даёт путникам пройти дальше. Он охраняет ветхий маленький деревянный дом, что скрылся среди лесных чащ и горных вершин. Услышав лай, из дома выходит пожилой с седыми редкими волосами мужчина с ружьём. По местности слышен характерный звук перезарядки дробовика и то, как очередной незнакомец двигается к ним навстречу. — Убирайтесь прочь! — кричит он путникам. Тэхён видит в этом надежду. Он смотрит на Юнги, который медленно теряет сознание, окончательно повиснув на мальчишке. — Прошу, помогите нам, — громко молит о помощи Ким. Мужчина не боится, подходит ближе, ведь за ним следует его верный пёс, который уже рычит и принюхивается к истекающему кровью мужчине. Он осматривает их и замечает того, кто бревном падает на землю, не удержавшись на плечах мальчишки, и покидает эту реальность. Тэхён снова паникует, присаживается рядом и хлопает Юнги по щекам, чтобы тот пришёл в сознание. Нашёптывает ему очнуться, потому как отключился он не вовремя. Сейчас в руках мальчишки сразу две жизни. В один момент они поменялись местами. Незнакомец подходит ещё ближе и размышляет о чём-то своём, снова рассматривая путников. А Ким поднимает перепуганный и жалостливый взгляд, смотрит на него с отчаянием. — Прошу, помогите ему. Он всё, что у меня есть, — страх потерять Юнги стал сильнее, чем что-либо ещё. Без него не проживёт, не доберётся до столицы. — Я сделаю всё что угодно, только помогите. Молю. В этом мире Ким в качестве сделки может продавать только свою гордость и достоинство. Всё лишь бы жить. Выжить. Однако он понял, что не выживет без Юнги, как только тот отключился. Словно у него забрали ту надежду, дарованную в бункере, будто хотят забрать веру в лучшую жизнь, к которой его могут провести. Страх окутывает его снова полным одиночеством. Он слишком долго был один и не готов снова бежать к первому встречному, который может принять его не так радушно, как сам Юнги. Ему повезло выжить, прожить до этих дней и чудесным образом встретить Мина, который дал ему второй шанс. Всё это неспроста, Ким уверен. И теперь будет держаться за Юнги до последнего. Старик делает какие-то умозаключения и, повесив своё оружие на шею пса, подходит ближе. Замечает, что мальчишка весь трясётся, а потом видит и причину, по которой мужчина лежит без сознания. Он приказывает парню помочь ему поднять своего путника, и тогда они медленно, но верно заносят Юнги в дом. Внутри пахнет жареным рисом, горящей древесиной в печи и поистине приятными луговыми травами. В доме светло и тепло, покуда на улице среди толщи ветвей лишь мрак, навевающий ужас. Зайдя внутрь, они сразу оказываются в просторном помещении, где есть длинный диван со старой обивкой, а напротив него квадратный телевизор ещё прошлого поколения. Посередине ковёр, на который ложится пёс. Юнги они кладут на диван. И Ким ещё не может поверить в то, что им помогают. Он присаживается рядом и рассматривает лицо мужчины, покрывшееся испариной. Боится, что тот внезапно перестанет дышать, неоднократно проверяет пульс. — Если ты хочешь ему помочь, то не сиди без дела. Тэхён сразу же подрывается с места и следует за стариком. Ему дают холодный компресс, какую-то самодельную мазь с повязкой, из которой сделает шину на ногу. Затем Ким, тяжело дыша, выполняет каждое действие по инструкции мужчины. Водой промывает кровоточащие порезы от капкана, мажет мазью и перевязывает. И потом очень долго сидит и прикладывает холодное к ноге Юнги. Всю ночь Тэхён следит за тем, как Юнги размеренно дышит. Слушает, что тот бормочет и только потом, сидя на полу, засыпает у его ног.━━━━━•𓍊𓋼𓍊𓋼𓍊 ᨒ 𓍊𓋼𓍊𓋼𓍊•━━━━━
Юнги медленно приходит в себя, лёжа с закрытыми глазами. Он боится думать о том, что от изнеможения и простого капкана мог умереть. Что так нелепо закончил свою жизнь, не дойдя даже до цели. Однако чувствует мягкую обивку под собой, а ещё какой-то непривычный запах старости и горящих поленьев. Мин, всё же разлепив веки, видит комнату. Не может вспомнить, как здесь оказался. Он пытается принять сидячее положение, но тупая боль сразу пронзает ногу. Вспоминает, что попал в капкан, когда шёл с Тэхёном выше по склону, а после перед глазами всё поплыло. Юнги не думает о том, как хилый мальчишка его доволок до этого сооружения, а лишь беспокоится: где сейчас сам парень. Вокруг него всё чужое, рядом нет ни автомата, ни рюкзака. Затем он осматривает себя и понимает — ничего не изменилось: всё в той же куртке, штанах, только на ноге штанга и холодный компресс сверху. Неуклюже, но Юнги собирается встать. Даётся ему это с трудом, но он считает своей обязанностью отыскать мальчишку. Мин слышит какие-то звуки снаружи и, хромая, идёт на них. Стоит ему только выйти и опереться о дверной косяк, как замечает, что уже наступил день — о чём свидетельствует выглядывающее из-за крон деревьев солнце — потом резвую собаку, с которой играет пожилой мужчина, сидящий на деревянных ступеньках дома, и своего потеряшку, который в поте лица неумело колет дрова. В один момент, вдохнув побольше лесного воздуха, Юнги это напомнило забытый им отдых на природе. Только сейчас не время и не место, чтобы расслабляться и становиться одним целым с природой. — Ты безнадёжен, — говорит Тэхёну старик, наблюдая за его работой. — Работай усерднее, юнец, а то скормлю Ийсану, — указывает на пса, который принёс палочку хозяину. Юнги, не желая оставаться в стороне, проходит ближе, пытаясь понять, что же происходит. Тэхён, который решил передохнуть лишь на секунду, потому как рубить дрова топором оказалось непростой задачей, краем глаза замечает движение. Поворачивает голову и видит живого, еле ходящего Юнги. Он подрывается к нему, оставляя топор в стороне. — Как вы, аджосси? — первым делом спрашивает и рассматривает ногу. Мин замечает обеспокоенный взгляд мальчишки. Значит, переживает. Он толком ничего не помнит о случившемся, но делает пометку отблагодарить его за собственное спасение. Всё-таки Тэхён не так безнадёжен: спас ему жизнь, снова наивно доверившись первому встречному. — О, вы ожили! — восклицает старик и одновременно встаёт со ступенек. — Да, благодарю, сабо-ним, — Юнги кланяется в знак уважения, а потом, замечая пожилого мужчину в шаге от себя, протягивает ему руку для приветствия. — Мин Юнги. — Вы знаете, что ваше имя ничего не значит? — и всё же старик жмёт руку в ответ. — Пожалуй, — не отрицает Мин, но и не забывает о правилах приличия. Владелец дома заходит внутрь и следом за ним его верный четвероногий друг, который только обнюхивает Юнги и уходит. На лице Тэхёна расцветает улыбка. Он безумно рад тому, что Юнги жив. Так перепугался, что уснул рядом с ним, а когда проснулся, то почувствовал на своих плечах тяжёлое одеяло, а под рукой шершавую руку мужчины. Они уснули, держась за руки, словно и вправду держатся друг за друга как за спасательный круг. После пробуждения Кима старик отправил его на работы, потому как должен оплачивать долг за предоставленную помощь мужчине. — Нет, ты ещё не закончил, — стоя в полуобороте, напоминает старик Тэхёну. Парень только смирно кивает и уходит обратно рубить дрова. Юнги же настораживают их взаимоотношения. Слишком легко отделались, ведь времена суровые, а люди непредсказуемые. Ему теперь предстоит присматривать за Тэхёном и этим отшельником, что впустил их в дом. Следует разузнать всё, что только возможно. Доверять никому нельзя, даже если помогают с благими намерениями, ведь однажды могут и предать. Мин медленно, хромая, следует за стариком. Они зашли в кухню, где в стороне сушились растения, на деревянном гарнитуре стояли банки со специями, а сам мужчина что-то стал готовить на газовой плите. — Голоден? — спрашивает старик, Юнги только кивает, присаживаясь за небольшой деревянный стол в углу комнаты. На стол ставят миски с жареным рисом, ломтики кимчи, варёные яйца и листовой салат. Мин, как только ему дали волю, как озверевший, слишком долго не пробовав домашней еды, уплетает всё за обе щёки. Слишком насыщенные вкусы. Запах специй уносит его в прошлое, где мама всё время пыталась накормить сына нормальной пищей. — Соджу? — предлагает старик, ставя две бутылки на стол. У Юнги будто разом обострились все рецепторы. Он готов расцеловать этому старику руки за столь восхитительное пропитание. Выпив рюмку, Мин, всё же пребывая в здравом уме, знает меру. Напившись, может не узнать нечто ценное и важное. А намерения старика ему неизвестны, пока что. — Сабо-ним, благодарю вас за то, что приютили нас, — в лёгком поклоне Юнги стучит своей рюмкой о рюмку старого господина. И они выпивают за знакомство. — Можно просто О Юнсу, без этой вежливости, — слегка опьяневшим голосом отвечает старик. — Если бы не твой мальчишка, то, боюсь, ты бы мог сгинуть этим утром от моей ловушки. Юнги смотрит в дверной проём, где, дальше проходя через гостевую комнату на улицу, трудится в поте лица подросток. Он обязательно отблагодарит его за это. — Кем вы друг другу приходитесь? — внезапно интересуется Юнсу. — Он мой сын, — ложь во благо, считает Юнги. Доверять и просто так вещать, что они путники, нельзя даже самым добродушным людям. Мин больше никому не верит, до сих пор остаётся чувство тревожности за то, что повёлся на щенячьи глазки подростка. — Вот как, — с недоверием высказывается отшельник. — Вы совсем не похожи. — Просто он весь в мать. Они не похожи совсем не только внешне. У самого Юнги светлый тон кожи, мягкие черты, и лишь седина выдаёт возраст. Грубый от суровых условий тюрьмы и хороший лжец, благодаря чему выжил. А мальчишка смугловатый, утончённые черты лица, улыбка до ушей и горящие глаза, наполненные стремлением жить. Юнги никогда не видел мать подростка, но уверен, она прекрасна, если ещё жива. И это доброе сердце, стремление помочь и уберечь всех парень явно перенял от неё. — Извините за неудобства, что принесли вам, — Мин считает, что стоит хоть немного, но отблагодарить старика за гостеприимство, выпив с ним ещё по рюмке. — Мы уйдём в скором времени. — Не стоит. Тебе нужно время, чтобы оправиться. Минимум неделя, пока отёк не спадёт, а нога не будет функционировать как прежде. А пока твой сын мне хорошо помогает с хозяйством. Я стар, живу здесь давно, но сам понимаешь — возраст берёт своё. За то, что вы находитесь здесь, он работает на рисовых полях буквально в нескольких шагах отсюда, грибы собирает, дрова колет, да и я рад хорошей компании, — выпив ещё, старик поинтересовался. — А куда путь держите? Подвыпив, Юнги захмелел, но ещё мыслит здраво. И наивно полагаться на судьбу не намерен, с какой бы добротой к ним не отнеслись. Толком не узнал ещё о мальчишке, и тут снова с расспросами «кто» и «куда». Однако, заметив старика уже пьяного и навеселе, даёт возможность разузнать кое о чём ещё. — В «Белый лотос», — аккуратно отвечает Юнги, медленно прощупывая почву. — Слышали о таком? — О, да-да, что-то знакомое. Кажется, встречался с этими людьми, — начал рассказывать старик. Значит, мальчишка не соврал, такая организация существует. — Нелегко им. Все такие хорошие, а так же, как и мы, борются за жизнь. Слова Юнсу лишь подтверждают сказанное несколько дней назад Тэхёном. Значит, они идут не куда-то в мнимое и выдуманное общество. «Белый лотос» существует на самом деле, и они могут помочь. Тэхён, не покладая рук, трудится весь день. Собирает грибы, разные ягоды, которые растут у старика на заднем дворе дома, да травы, стараясь собрать нужное лишь по краткому описанию. Всё ради них. С первых мгновений ему этот отшельник показался странным. Как можно жить одному в лесу на горных холмах (собака не в счёт)? Вот он прожил практически месяц без дяди до встречи с Юнги и готов был сойти с ума от страха полного одиночества. Ему казалось всё нереальным, пока Юнги не вошёл в бункер и не заставил прийти в себя, вернуться в реальность. Всего три дня вместе, но он готов поклясться, что рад их встрече. Вытирая пот со лба, Ким трудится, чтобы доказать — не обуза, и нужен Мину так же, как он ему. Закончив с самой тяжёлой работой, он несёт кривые брёвна в дом и оставляет у небольшой печи в кухне. Там же замечает полупьяного старика и Юнги, который не выглядит пьяным. Оставив их двоих, Тэхён намеревается подружиться с Ийсаном, который на вид только злой и грозный, а на деле самый милый и дружелюбный пёс на свете.━━━━━•𓍊𓋼𓍊𓋼𓍊 ᨒ 𓍊𓋼𓍊𓋼𓍊•━━━━━
Проходит ещё трое суток с того момента, как Юнги с Тэхёном поселились у доброжелательного Юнсу. Ким с утра работает на их благо, пока Мин восстанавливает силы. Юнги поправляется — уже может наступать на ногу, но продолжает хромать. От работы не отлынивает, помогает по дому, иногда готовит что-то простое всем троим. За эти дни Мин познакомился с домом: первый этаж с тремя комнатами, гостиная, в которой спит сам Юнги, спальня хозяина и небольшая кухня; есть подвал, в котором, по словам старца, только погреб, и чердак под ветхой крышей, где ночует Тэхён. Когда Юнсу предложил им обоим поселиться на чердаке, так как там был удобный и большой футон, да коробки с запасами еды, которые разделяет со своими гостями по доброй воле, они отказались. Легенда о том, что они семья, живёт своей жизнью. Ким до сих пор называет Юнги «аджосси» вместо «папа», а тот не возражает. Однако Тэхён, узнав об этой лжи, почувствовал себя иначе, будто это неправильно. В их отношениях лёд только начал таять, но этого мало, чтобы можно было назвать их родственными душами. Однако всех всё устраивает, покуда живут мирно, и лишних вопросов старик не задаёт. Однажды под вечер Тэхён, заработавшись, понёс колотые дрова в кухню. От такой работы его руки и предплечья сильно болели, ведь раньше никогда подобным заниматься ему не приходилось, да резкая физическая нагрузка давала о себе знать. Мама твердила, что в век новых технологий нужны мозги и качать нужно их. Ким беспрекословно её слушался, зубрил новые материалы день и ночь напролёт, но ничего из этого ему сейчас не пригодилось. Он снова укладывает дрова рядом с печью и замечает Юнги, который, облокотившись бедром о стол, пьёт воду. Мин всё время наблюдает за мальчишкой, смотрит, как тот играет с псом, как трудится, старается ради них. Лишь с каждым новым действием подростка проникается к нему доверием. Это происходит невольно, просто потому что тот делает то же самое. Это чувствуется, когда невзначай бросают «всё хорошо?» или «как самочувствие?». — Спасибо, — говорит Юнги. Знает, что отблагодарить должен был раньше, но только сейчас смог произнести это слово. — За что? — удивляется Тэхён, не понимая причину внезапной благодарности, которую не ожидал услышать из уст мужчины. Киму кажется, что это лишнее, ведь оба делают всё для общего блага. Юнги хочет сказать, что это за спасение его никчёмной жизни, но в одном слове скрыто слишком много причин, чтобы объяснить так просто. Их сотрудничество приобрело новые ощущения и грани — то, чего Мин всячески пытается избегать. Однако он убеждает себя, что в их ситуации так нужно, иначе не дойти им до Сеула живыми. — Я пойду подышу воздухом, а ты отдыхай, — это всё, что он говорит в ответ, перед тем как развернуться и, хромая, уйти. Нечто похожее ощущает и Ким. Он не зацикливается на этом, потому как должен беспрекословно слушаться Юнги, как и договорились. И если он что-то сделает не так — это будет на его совести и в скором времени станет неблагоприятным последствием для них обоих. Нужно оставаться полезным, чтобы выжить и добраться живым до мамы, после чего их пути разойдутся. Порой Тэхён думает об этом и с грустью осознаёт, что день, когда они отправятся каждый своей дорогой, наступит скоро. Понимает, что привязался к мужчине, как брошенный щенок, которого накормили в дождливый день и пригрели рядом. Что-то вмиг завладело юношеским сердцем, из-за чего ему сложно представить свой путь дальше без Юнги. Ким, выполнив все дела, с облегчением разваливается на диване. Он устал неимоверно, но готов работать ещё, потому что знает, ради чего. Мебель пахнет затхлой древесиной и горящей хвоей. Здесь уютно, приятно находиться в компании даже пса, не то что в бункере, где было темно, пахло сыростью и сопровождала тоска со страхом одиночества. Здесь присутствует ощущение дома, люди рады трудолюбию мальчишки, и нет мыслей о том, что ужасы мира скоро настигнут их. Все поддались какому-то запредельному счастью и покою, о котором многие могут лишь мечтать. Мимо проходит Юнсу, который как-то загадочно улыбается. Он приблизился к Тэхёну и, ткнув его аккуратно в бок, пока тот прикрыл глаза, говорит: — Хочешь фильм посмотреть? Тэхён не отказывается. Старик приносит ему на выбор несколько CD-дисков и пару стареньких кассет, и Ким выбирает ту, которая заинтересовала его своим названием — «Мандала». Они вместе садятся на диван поудобнее. Ким думает позвать на кинопросмотр Юнги, а потом останавливается. Не хочет навязываться мужчине. Тому нужен покой, и хотя бы какое-то время им необходимо побыть раздельно. Ничего не случится за пару часов, если они будут порознь. Фильм начинается. Выглядит он старым из-за плохого качества, но это не мешает наблюдать за происходящим. Локации обычные: те же поля и горы, которые он с Юнги проходил мимо. Это могло бы удивить, будь он у себя дома в Сеуле и дядя предложил бы ему посмотреть нечто подобное. На экране похожего на коробку телевизора показывают двух монахов, которые отправляются в свободный путь, познавая своё «целое» и воссоединяясь с Буддой. Два разных монаха, которые ищут просветления в дороге. Тэхёну это напоминает их с Мином немного необычно начавшееся путешествие. Они тоже со своей целью начали этот непростой путь, только ищут не просветления у Всевышнего, а родных и ответ на то, как выжить в обезумевшем мире. В фильме монахи тоже разные: один придерживается традиционного буддизма, другой никчёмный сослуживец. Один другому рассказывает о своих мудростях, которые познал, нарушив все возможные правила. — Вы верите в Бога? — внезапно спрашивает Тэхён Юнсу. Он обращает внимание на то, как медленно старик, задумавшись, поглаживает шёрстку пса на голове, а тот только льнёт ближе. — Возможно, немного. Когда живёшь совсем один среди леса, боясь встречи с гималайским медведем или другим диким зверем, это естественно. Тогда кажется, что Бог есть, если не встретился с диким зверем. Я когда-то был, как этот никчёмный монах, и познал свой путь. Избрал одиночество вместо людских встреч. Сейчас немного жалею о том, что оборвал все свои связи, но одному мне спокойнее. Ким думает, что, быть может, вера в Бога — это всё, что остаётся простым людям или таким, как он, которые не могут взять полностью ответственность за свои поступки. Люди видят в этом нечто большее, чем веру, ведь не просто так некоторые поклоняются мемориалам и ходят в монастыри, чтобы поклониться улыбающемуся Будде. Они видят в этом свой путь к осознанности и просветлению. Ким видит в этом момент, где он должен посмотреть на некоторые вещи иначе. А потом спустя час фильма на экране монахи решают переночевать в борделе. Эта сцена кажется Тэхёну странной, потому что молодой монах следует за никчёмным, с этого момента выбирая иной путь своей жизни. В фильме проходит всего несколько минут, и Тэхён наблюдает за тем, как проститутка ублажает юного монаха. До этого Ким не видел таких сцен целиком, избегал подобного. Возможно, режиссёр хотел показать нечто иное, но юношеский ум видит в этом порнографию, о которой только говорили одноклассники и показывали в журналах взрослого содержания. Он удивляется этому. А потом чувствует, как тёплая и довольно знакомая шершавая ладонь загораживает обзор на этот беспредел. Юнги пришёл уберечь его от этой похоти. Мин, который всё это время пробыл вне дома за своими размышлениями, не найдя покоя в душе, решил положиться на судьбу. Его внутреннее предчувствие не давало поводов для полного спокойствия, а понять, в чём дело, не мог. То ли оттого, что за несколько дней начал ощущать привязанность к мальчишке, которой быть не должно, то ли что-то иное. Возможно, всё дело в этом месте и в том, что, огородившись от остального мира в лесах и горных холмах, здесь скрывается нечто ужасное. И вот, не придя к единому выводу, он вошёл в дом и увидел следующее: на экране показывают, как девушка делает минет мужчине, и Тэхён, открыв рот, смотрит на это безрассудство, а рядом ехидно улыбается старик, поглядывая на подростка. Юнги сразу же подбегает к Киму, закрывает ему глаза и выключает свободной рукой звук телевизора с помощью пульта, чтобы тот не мог даже слышать этого. — Что вы творите? Зачем вы показываете ему такое? — злобно бросает Мин. — Он ещё несовершеннолетний. — В женской наготе нет ничего скверного, тебе ли не знать. Твой сын, может, вообще никогда не видел женского тела и возможно не увидит, а так хоть посмотрит. Не будь таким, дай мальчишке хоть немного свободы действий. Юнсу странно смеётся. Юнги это злит. Мин и в самом деле не знает, видел ли когда-либо Тэхён что-то подобное, и лишь в моменте осознаёт, что ведёт себя как настоящий родитель. Он делает что-то не так, этого произойти не должно было. Сам же говорил, что заменять погибших ему не станет, а теперь укрывает взор на то, что дети в его возрасте лишь с нетерпением и безудержным любопытством желают посмотреть. — Выключите, — сквозь зубы проговаривает Юнги. — Ты опоздал на начало фильма. Смысл его не в этой похоти, — объясняет старик, но всё же вытаскивает из видеопроигрывателя кассету, — а в том, что каждый жизненный путь несёт за собой цель, которую каждый достигнет в конце. Не так ли? Тэхён всё время молча сидит и не пытается убрать руку мужчины со своего лица. Он чувствует тёплую ладонь на своих глазах и старается не моргать, чтобы своими ресницами не щекотать её. Ким видит темноту, за которой фоном слышит лишь ругань мужчин. Всматривается в тёмное пространство ладони, которое хочет его погладить и забрать себе. Когда Юнги открывает ему глаза, Тэхён резко их зажмуривает. А после быстро убегает наверх к себе, чтобы никого не видеть. Он почувствовал внезапно пустоту внутри. Темнота говорила с ним, показывала, что останется у него в самом конце его пути. Понял, что, если судьба его разъединит с Юнги, будет больно, окажется в безграничной пустоте. Не вынесет одиночества. Для жизни ему нужен кто-то. Целью его пути и существования всегда будут те, кто нужен ему как воздух. Если и верить во что-то, только в то, что они не разойдутся, когда доберутся до Сеула.━━━━━•𓍊𓋼𓍊𓋼𓍊 ᨒ 𓍊𓋼𓍊𓋼𓍊•━━━━━
Пара дней после того инцидента проходят спокойно, однако теперь у Мина закралось ещё больше подозрений насчёт старика. Тэхён трудится, ничего не замечая, яро игнорируя то чувство, вспыхнувшее внутри него. А Юнсу всё время следит за мальчишкой, следует с ним в лес, помогает собирать грибы, ягоды и другие дары природы. В это утро они нашли брошенные яйца лесной птицы, и старик предложил их приготовить. А Тэхёну жалко каждую тварь, но спорить он не стал. После слов Юнги понял, чтобы выжить — придётся чем-то жертвовать. Тем временем Мин не остаётся без дела. Ему казалось, что всё как-то подозрительно тихо, если Тэхён ни на что не обращает внимания, то самому терять бдительность не следует. Пока в доме никого, он осматривает единственную комнату, которая всегда под запретом. В комнате Юнсу довольно просто: просторная кровать, напротив платяной шкаф, между ними узорчатый ковёр, на котором спит пёс, и окно с видом на лес. Юнги, заглянув под кровать, заметил плед, которым было что-то укрыто. Вытянув плед, он обнаружил большой ящик с оружием, среди которого лежал и автомат Мина вместе с его рюкзаком и другие вещи. У Мина было немного времени, чтобы всё проверить, но увиденного хватает для оснований, чтобы уйти следующим днём отсюда. Он уже ходит нормально, может ступать на ногу и не чувствует при этом острой боли, от которой хочется волком выть. Этот план Юнги держит в голове до самого вечера, когда пытается словить Тэхёна, но как назло Юнсу оказывается рядом. Старик словно привык к присутствию гостей и теперь проявляет к парню чрезмерное внимание. Это очень злит Юнги, ведь сам Тэхён — слишком открытый человек, любезничает со стариком. Ким же, осознав, что привязывается к Мину, старается избегать его, даже лишний раз не смотрит. С Юнсу ему весело. Тот порой говорит мудрые вещи, а иногда бросает старческие шутки, которые непонятны, хотя изначально всё сказанное кажется бредом сумасшедшего. Тэхён всё списывает на одиночество старческой жизни, и старается сам не впасть в такую же пучину, где однажды никто не сможет его поддержать, выслушать и просто рассказать о том, как прошёл день. Он уже пришёл к тому, что смысл его существования не в истреблении таких отморозков, как До Сиву, а в том, чтобы люди находили тех, кто поможет им в существовании. Он надеется, что «Белый лотос» ему поможет. На ужин все садятся за небольшой столик в кухне, и Юнсу предлагает снова немного выпить. Юнги не может отказаться, при этом чувствует неладное. Старик всё время подливает, а Мин только делает вид, что пьянеет, выливая всё в горшок с землёй, который стоял в стороне. Старик хотел туда что-то посадить. Тратить драгоценные капли алкоголя — кощунство, если не знать, что за этим следует. Тэхён помалкивает и наблюдает за всем этим. Что-то не так и его это стало волновать. После трапезы Ким хватает за рукав Мина и тащит за собой из дома под предлогом того, что перед сном им нужно подышать воздухом. — Что это было? — сразу спрашивает Ким, скрестив руки на груди. И непонятно, что конкретно его злит — собственные чувства или увиденное. — В смысле? — Юнги же не замечает ничего странного, вызывающего подозрения со своей стороны. — Я всё видел. Зачем вы с ним так? — из-за доброго сердца или своей наивности, но Ким не понимает простых вещей, выбравшись наружу совсем недавно. — Юнсу вас спас, кормит и даёт кров. Мы уже неделю здесь, а вы всё думаете, что все люди вокруг — дерьмо? — Лишняя осторожность не помешает, — выдаёт веский аргумент. — Не знаю, с какими людьми вам пришлось повстречаться, аджосси, но проявляйте хотя бы малейшее уважение к человеку преклонного возраста или умейте отказывать. Киму больше нечего было сказать, он развернулся и ушёл гулять с псом, успокаивая бушующее раздражение. Юнги стоит недолго, смотря вслед мальчишке. Он не тот, кто умеет отказывать, просто в один момент что-то щёлкнуло, когда он увидел Тэхёна ещё неделю назад. Это не были моральные принципы, как он думал ранее. Что-то другое не дало ему отказать в просьбе мальчишке, который всем сердцем желает найти мать и добраться до Сеула живым. Уже глубокой ночью Мин сквозь дрёму слышит шаги. Он думает, что Тэхён решил отлить или это Юнсу, которому из-за возраста приходится часто бегать на улицу по нужде. Юнги, как обычно, прикидывается спящим, только в этот раз всё иначе. Сквозь прикрытые веки Мин видит в одном банном халате старика, направляющегося куда-то в сторону. Наверное, как и раньше, идёт на улицу на полчаса, а после обратно. Пёс обычно спит в комнате хозяина, чтобы лишний раз не тревожить других жителей дома. Однако Юнги слышит скрип половиц, что звучат с каждым шагом глуше, чем прежде, так как старик держит путь наверх. Обычно Тэхён не может долго уснуть. Каждый раз стоит ему только закрыть глаза, как видит дядю, который говорит не выходить наружу без надобности, а после его же прикованным природным явлением. Снится, как тот смотрит бездушно. В его глазах нет больше жизни, лишь последнее выражение лица, что выражает ужас. После этого сон стал чутким. Однако в этот раз, впервые за несколько дней, помня слова Юнги, Тэхёну снится семейный стол, за которым сидят дядя и мама. Она приготовила много разных вкусных блюд, а дядя ей что-то говорит, и все весело смеются над чем-то. Ким не понимает сути разговора, но от такой тёплой картинки радостно и слишком приятно, что обжигает душу. Тэхён садится рядом с дядей, напротив мамы, вспоминая её утончённые черты лица. Он так мало ей говорил комплиментов, приятных слов и простое «люблю». Ему хорошо в этой обстановке, не хочется уходить отсюда, лишь бы остаться в этом сне подольше. А потом мама рассказывает какую-то смешную историю, и все снова смеются. Как вдруг Тэхён чувствует прикосновение к своей ноге. Он опускает взгляд вниз и замечает, как рука родного человека легла ему на коленку. Ким старается не привлекать к себе внимание мамы, просто слегка дёргает ногой, чтобы его отпустили. Однако хватка стала только сильнее. Тэхён улыбается матери и чувствует, как рука родственника скользит выше. Он не выдерживает, останавливает руку и смотрит прямо в глаза дяди. Тот только спустя пару мгновений обращает внимание на племянника и улыбается. — Прекрати, — полушёпотом говорит Тэхён. — О чём ты? — недоумевает дядя. — Убери руку, пожалуйста, мне неприятно, — уже просит Ким и смотрит так, будто это очевидно. Такие действия непозволительны среди родственников. — Какая рука? Я ничего не делаю. Тэхён удивляется, после смотрит на стол, где в одной руке дядя держит палочки для еды, а другой придерживает тарелку с рисом. Потом смотрит на свою ногу, и ничего, но что-то прикасается к нему. Он не видит. Не понимает до момента, пока не осознаёт, что всё это сон, а эти прикосновения за пределами мира Морфея. Тогда Тэхён резко открывает глаза и не успевает что-либо сказать, как резко затыкают ему рот ладонью. Он громко дышит через нос, чувствует морщинистую руку на своих губах, а перед собой видит безумного Юнсу. У Кима слишком много вопросов в один момент. Что происходит? Почему? Однако он до последнего думает, что старику нужна помощь. — Молчи, и всё будет хорошо, — слышит голос Тэхён. Он ещё не привык к темноте, видит плохо и размыто, но чувствует эти медленные и мерзкие прикосновения на себе… как ему задирают футболку, проводя по рёбрам и спускаясь к кромке белья. Тэхён до последнего утверждал, что этот человек одинок, никому ненужный, беспомощный в диком лесу среди гор. Пытался убедить Юнги в обратном, а на деле всё оказалось не так. Ким начинает брыкаться, пытается избавиться от чувства, что его хотят использовать. Никогда бы не подумал, что одичавший человек может дойти до такого. А Юнсу достаточно одного мощного шлепка по лицу, чтобы заставить мальчишку замолчать и замереть от страха. — Не дёргайся и будь паинькой, тогда я тебя не обижу. Сделай сонбэ-ниму приятно. Тэхён не был дураком, чтобы не догадаться сбежать вниз к Юнги. Однако ужас происходящего накрыл его полностью, тело будто онемело, а щека горела огнём. Он чувствовал, как его зажали, не давая иного выхода. Притронулись к руке, чтобы та начала выполнять «долг». Тэхён лишь до боли закусил губу, лишь бы собраться с последними силами и отбиться от старика. Если Бог существует, то Тэхён начнёт в него верить. Не проходит и минуты, но Ким не дотрагивается до дряхлой плоти старика, как чувствует освобождение. Юнги стаскивает Юнсу с мальчишки, не жалеет сил и пару раз бьёт по лицу и животу рукоятью автомата. А потом приставляет дуло прямо ко лбу мерзавца. Старик выжил из ума и теперь смеётся, не решаясь двигаться с места. — Не смей его трогать, — сквозь зубы проговаривает Юнги. — Да брось, — отмахивается старик. — Неужто сам не думал о подобном? Я каждую ночь уснуть не могу, вспоминая былые дни, а тут явился этот ненаглядный, — в ответ на свои речи Юнсу видит лишь озверевший взгляд мужчины. — Я не дурак, а он тебе не сын. Так дай же мне хотя бы раз в жизни насладиться теплом прекрасного тела. От этих слов Юнги стало настолько омерзительно, что незамедлительно перезарядил и снял с предохранителя автомат. И только он хотел нажать на курок, как услышал юношеский возглас. Мин оборачивается к Тэхёну, который снова трясётся от осознания того, что тот хочет сделать. — Отвернись или спускайся вниз, — предупреждает Юнги. Очередную смерть мальчишке видеть необязательно. А Тэхён понимает, что речи о милосердии сейчас излишни и неуместны. Он смотрит уже на старика, который в ужасе глядит на мужчину, и медленно, насколько хватает сил, уходит отсюда, спускается на еле несущих его прочь ногах. Его встречает пёс, который услышал звуки сверху, весело машет хвостом и желает подняться к хозяину. Ким, достигнув первого этажа, падает перед собакой и крепко обнимает. После слышит пару выстрелов, которые оглушают. Пёс рвётся из рук, а Тэхён не даёт этого сделать. Никому не стоит видеть смерть родных. Когда Тэхён исчез из его поля зрения, Мин без лишних мыслей снова наводит оружие на старика. — Мы можем договориться, — пытается найти выход Юнсу. — Я был не прав. Смилуйся. — Думаешь, такое сходит с рук? — Мне сошло, стоило убраться из города. А тут никого нет, тишь да гладь. Не станешь ты убивать старика из-за маразма и старых привычек? Юнги зол — что бы тот ни сказал, он сделает это. — Хорошо. Что ты знаешь о «Белом лотосе»? — даёт последнюю попытку своей выдержке. — Без понятия, о чём речь. Впервые слышу о каком-то лотосе, — ломано улыбается старик. — Сейчас много правительственных организаций. А я один в лесу, кому я нужен? — «никому» проносится в голове Юнги. Нет ему прощения за всё совершенное и то, что он планировал. Юнги без промедления стреляет, окропив всё вокруг кровью. Футон, халат, стены и даже старинный ковёр — всё покрылось красными брызгами. Не зная предыстории, можно было бы подумать, это произведение искусства. Теперь оставаться здесь нельзя. Мин спускается вниз и натыкается на подростка, крепко держащего псину. Он призывает отпустить собаку. Когда пёс убегает наверх, Юнги хватает за плечи, чтобы Тэхён посмотрел ему в глаза. Во взгляде Кима нет печали или прежнего ужаса, лишь несвойственная ему пустота. Это может стать проблемой. — Пора уходить, — мягко проговаривает Юнги и аккуратно вытирает мокрые солёные дорожки на юношеском лице. — Мы оставим его там? — хрипло спрашивает Тэхён. Он до сих пор до конца не осознаёт, что произошло. Лишь отголоски разума говорят, что того милого, на первый взгляд, старика больше нет. — Собирай вещи, а я с ним разберусь. Бери всё необходимое: еду, оружие, медикаменты, если есть. Мин даёт указания и уходит наверх, где видит, как пёс обнюхивает хозяина, слизывая с его лица кровь, думая, что тот сейчас встанет и будет с ним играть. Юнги стал слишком холоден и жесток, не чувствует раскаяния или скорби. Он смотрит на своё первое убийство и не чувствует сожаления. Его клеймо убийцы теперь не стереть — вот оно, мёртвое доказательство перед ним. Что-то тёмное завладело Юнги в данный момент, и теперь нельзя будет это стереть с рук, убрать из души, выкинуть или закопать, как этого старика. Почувствует ли он то же самое, когда прикончит Сокджина? И всё же Юнги не может проигнорировать просьбу мальчишки. Он тащит труп, оставляя кровавые дорожки на полу. Вытаскивает его на улицу к небольшому самодельному огороду. Находит лопату и, пока полумесяц освещает ярко местность, копает яму. Пускай тело этого грешника будет разлагаться на пропитание всему живому в этом лесу. Больная нога даёт о себе знать, но ему не впервой работа чистильщика, тут эти навыки пригодились. Когда он заканчивает, то забирает все свои вещи из спальни старика. Можно отправляться дальше. Осматривает всё в последний раз. Здесь их ничего не держит. Их путь в Сеул, к тем, кто может по-настоящему помочь. Только теперь Мин вновь не уверен в существовании «Белого лотоса». Юнги двигается к выходу, где на ступеньках сидит Тэхён. Ким думает, что запах леса и воссоединение с природой — это то, что приводит в чувства. Оказывается, здесь люди способны одичать, становиться совершенно другими. Конфуций говорил: «Когда тебе плохо — прислушайся к природе. Тишина мира успокаивает лучше, чем миллионы ненужных слов». А Тэхён не чувствует того успокоения. Он в этой природной тишине слышит глухое уханье сов, шелест крон деревьев, которые разносят зверям новости об убийстве человека, и скрип половицы, свидетельствующий о приходе Юнги. Без слов понятно, что теперь им пора уходить. Прикрыв глаза, пытается успокоиться, но становится только хуже. Если раньше Ким думал, что Мина нужно останавливать от подобного безумства, то теперь понимает — нельзя. Только такой тандем спасёт их. Один защищает, другой предлагает защитить по-своему. Пока один говорит, другой уже делает.