Верам, Путешествующая по Миру

      16 день месяца Лошади года Овна, цикл Кролика.       Сидя на диване в гостиной общежития проклятийников и держа в руках кружку с горячим глинтвейном, Верам пыталась понять: как так получилось, что она оказалась здесь.       Сперва ничего не предвещало беды. Верам и Ильно успели добраться до ворот буквально за пять минут до заката. Проблемы начались во время Испытания. Проходя через Врата, она видела кошмар наяву. В нём повторялись события четырнадцатилетней давности. Девочка убегла из дома, а когда возвращалась видела труп матери. Со спины ребёнка обхватывали грязные грубые руки и зажимали рот. Она пинала противника в коленку и убегала, но её догоняли огромные псы и приносили хозяину. Его лица девочка никогда не видела. Со стороны Врата казались небольшими всего шагов семь, но как же сложно Верам давался каждый шаг! Из Врат она выползла через двадцать одну минуту вся мокрая и с дрожащими руками. Волосы больше походили на воронье гнездо, чем на аккуратную косу. Глаза лихорадочно блестели. Увидевший её Ильно осенил её знаком, отгоняющим зло. На вопрос: «Я что, так страшно выгляжу?» он как-то нервно усмехнулся и посоветовал не смотреться в зеркало и хотя бы умыться. Советы девушка не проигнорировала. — Пойдём, подадим заявку, — хрипло сказала Верам и закашлялась: сорвала голос.       Дальше всё шло гладко: они заполнили анкеты и отнесли их усталому секретарю. Он, мельком взглянув на них буркнул: — Завтра к двенадцати часам приходите в шестнадцатый кабинет на первом этаже. Возьмёте с собой эти значки, — мужчина достал из стола два медных диска, на которых было написано «978» и «979». — Без них вас не допустят к экзамену. Опоздавших не допустят к экзамену. Провести ночь можно в палаточном городке на территории Академии за двадцать серебряных. Будете покупать место? Оно закрепиться за вами до начала учебного года. — А если мы не сдадим экзамен, деньги нам не вернут, — прошептала Верам. — Мы берём! — сказал Ильно, и, не обращая внимание на немое (сложно говорить, когда голоса почти нет) возмущение девушки, достал из кошеля монеты.       Секретарь достал из стола небольшую карточку, взял деньги, и отдал её вместе со значками. Поблагодарив его, Верам вышла во двор. Ночь была звёздной. На небе ярко выделялось созвездие Лошади. Стрекотали цикады и сверчки. Дул тёплый ветерок. На одной из стен виднелись отблески огня. Она сделала несколько шагов в их сторону, но передумала и пошла в другую сторону. Ей хотелось прогуляться. Тем более пытаться заснуть было бессмысленно — сегодня девушке напомнили её самый страшный кошмар. Этой ночью Верам могла не спать — она не настолько сильно устала. Её пределом была неделя — после смерти приёмной матери девушка просидела на её могиле восемь дней, а потом упала в обморок. Чуда не случилось, её никто не подобрал и не утешил. Очнулась Верам четырнадцать минут спустя злой, голодной и грязной. Цель жизни постепенно обрастала новыми, не такими значимыми, но важными целями. Например, поиск верных людей. Впрочем, мир как нельзя лучше показал ей, что она — не главный герой. Первый друг героя остаётся верен ему всю жизнь, а не пытается продать в рабство. Обжёгшись единожды, девушка больше не повторяла своих ошибок. Не доверяла. Не привязывалась. Не верила в чудеса. И ещё сотни других «не…» спасали её жизнь и разум. Сейчас, анализируя события уходящего дня, Верам понимала: слишком быстро Ильно доверился ей. И слишком быстро она доверилась ему. Однако это было неважно. Если воробей переживёт Пробуждение, то он станет верен той, кто поверила в него. Это было плюсом. Минусом была возможная смерть попутчика. Верам всё-таки привязалась.       Позади раздались тихие шаги. Девушка оглянулась и увидела… ничего. Казалось, темнота накрыла весь мир. Она была непроглядной, закрывающей не только звёзды, но и луну. Верам застыла на месте. Мимо проскользило нечто, обдавшее её холодом. Звуки затихли. Только промораживающий до костей холод окружал девушку. Ей послышались голоса, шепчущие нечто непонятное. Они постепенно становились всё сильнее и сильнее. Теперь можно было различить слова, звучащие на каком-то странном языке, чётком, жёстком и леденящем кровь. Он отдавался звенящим эхом в голове, от громкости голосов хотелось зажать уши, слова вызывали дрожь в теле. Верам не могла пошевелиться. Страх сковал её. Через несколько мгновений тьма исчезла. Девушка рухнула на колени, испуская вздох облегчения. Она посмотрела на каменные плиты дорожки, на блестящие звёзды, на дрожащие руки. На них была странная красная жидкость. Верам попробовала её. Жидкость имела металлический привкус. Тут девушку будто молнией долбануло осознание. Кровь. Это был второй звоночек. Но она с упорством осла проигнорировала его. Ту ночь Верам просидела на том же месте.       За пятнадцать минут до полудня девушка подошла к шестнадцатому кабинету. К ней сразу же подскочил Ильно, но ничего не сказал. Он чувствовал, что вопросы сейчас излишни. В его руках будто сам собой вертелся значок. Часы пробили двенадцать. Двери распахнулись, впуская людей и нелюдей. Абитуриенты заняли места, номера которых соответствовали номерам на их значках. Никто не говорил им это сделать, но все чувствовали, что так будет правильно. Когда все расселись и успокоились, в аудиторию вошла женщина. Ах, какая это была женщина! Высокая, с короткими серебристыми волосами, она была хрупкой и изучала подавляющую силу. Перед ней хотелось падать на колени, восхвалять её и поклоняться ей. — Я Лилит, ваш экзаменатор, — раздался глубокий бархатный голос. — После того как я закончу инструктаж, перед вами появятся бланки с заданиями, черновики, чистовики и карандаш. На работу вам отводится четыре часа. Если вы закончите раньше, то можете сдать работу. Из аудитории можно выйти, только когда ваша работа сдана. Завтра в Центральном зале в десять утра будут оглашены результаты. Затем сдавшие отправятся на распределение по факультетам. Приступайте! — взмахнула она рукой. — Да прибудут с вами двенадцать богов!       Перед Верам появилось четыре листа с заданиями, четыре черновика, восемь черновиков и остро заточенный карандаш. На каждом листе был написан номер с её значка. Задания были разделены на четыре группы: счёт (двадцать задач), всеобщий язык (двадцать семь заданий, одно из них — сочинение в вольной форме по данной теме, объём не менее тысяч знаков), краткая опись государств (двенадцать заданий) и описание себя. Последнее было странным и обязательным. Девушка начала с него. Затем последовал всеобщий язык. Тема сочинения — «Как я добирался (-ась) до Академии». Над ним она билась около часа. Когда Верам начинала описание Ада, Лилит перевернула песочные часы. — Осталось десять минут до окончания экзамена. Как только упадёт последняя песчинка, парты вновь станут пустыми. ***       Взгляд Владычицы Пятого Круга привлёк мужчина, сидевший и глядевший на неё с превосходством. Чёрные глаза смотрели в светло-голубые. Лилит вздрогнула и отвернулась. В голове билась лишь одна мысль: «Почему ОН здесь?». Грех автоматически встала, произнесла несколько формальных фраз и перенеслась в свои покои. Руки мелко тряслись, и она пару мгновений не могла настроить выход из портала. Сатана, Первый Грех был здесь. Лилит сняла с себя морок, обернулась к зеркалу и без удивления заметила посиневшие губы, слишком бледную кожу, чёрные глаза с красными прожилками. Её уже не трясло. Появление почти-начальства стало слишком неожиданным. «Каждый демон должен быть готов ко всему. Даже если перед ним предстанет сам Светоносный» — повторяла она одну из демонических заповедей. Нужно было подготовиться ко встрече с Сатаной. *** — Ты заметила? — догнал Верам вопрос. — Экзаменатор в конце была очень неестественной. — Это не наше дело, Ильно.       Девушка ненадолго задумалась, а затем продолжила: — Ночью, во время прогулки, я влетела в Тень. Точнее она в меня. Жуткий холод. Даже в Великом Княжестве нет такого. — Среди жителей Синих гор ходит легенда про Ведьму, забиравшую маленьких детей. Потом появились Основатели и убили её. Она превратилась в злобного духа, что пытается отомстить. Может это была она? — Может. Прогуляемся? — Неа. Я вернусь в лагерь и посплю ещё пару часиков. — Как пожелаешь. Вернусь вечером.       Верам развернулась и направилась к выходу из главного корпуса. За шесть медяков была приобретена карта со всеми территориями, принадлежащими Академии. Они были разделены на четыре неравных блока: дипломатический (он же главный) корпус, боевой корпус, корпус стихийников и бытовой корпус. У каждого корпуса было четыре смешанных общежития. Боевой корпус обладал самой большой территорией, впрочем, это были леса, болота и горы. Его общежития находились на единственном условно-безопасном участке в один квадратный километр. Не то что бы она интересовалась всем этим специально, информация попалась ей на глаза случайно, когда девушка искала дорогу к знаменитому саду. По слухам, там везде цвели полевые незабудки и прочие лекарственные травы. Вот бы собрать их! По тем же слухам (Верам умела слушать и слышать) наибольший запас лекарственных трав, мазей и прочих настоек был у Боевого корпуса. Она намеривалась поступить туда на отделение целителя.       Высокие зелёные стены выросли перед ней неожиданно. Верам воровато оглянулась и, никого не заметив, перелезла через препятствие. Наверняка где-то рядом был нормальный ход, но в ней проснулась вовремя не удавленная авантюристка. Хотелось снять накопившееся за последние несколько дней напряжение. За изгородью была небольшая полянка, полностью покрытая светло-синими цветами. Незабудки! Они манили, соблазняли своей синевой и затуманивали запахом голову. Бессонница сыграла с ней злую шутку: Верам, загипнотизированная, мягко опустилась на цветочный ковёр и уснула. Снились ей, вопреки обыкновению, не кошмары, а что-то очень светлое и тёплое, настолько прекрасное, что даже проснувшись она помнила — во сне она была счастлива. Верам была уверена — помимо неё там был ещё кто-то, нежно обнимающий со спины и такой родной, любимый до бесконечности…       Разбудил её зверский холод. Стояла глубокая ночь. Небо закрывали тяжёлые грозовые тучи. Тускло светились ночные цветы. Девушка перелезла через изгородь и, ёжась, направилась в палаточный городок. Там горели костры, разумные грелись у них, травили байки и привечали каждого. Подошедшей Верам вручили кружку с горячим отваром и усадили между демонессой и оборотницей. Эльф рассказывал одну из легенд Великого Леса. От костра шёл жар, в отваре явно был алкоголь, а голос эльфа завораживал. Кажется он рассказывал о Любви, прошедшей через огнь, воду, медные трубы и разрушившей хрупкий союз между эльфами. Кто-то («Наверное демон», — подумала девушка) произнёс фразу: «Стоила ли эта любовь того?», превратившую мирные посиделки незнакомцев в дискуссию. — Стоила. Если, конечно, это была Любовь эльфов. — Нет, не стоила! — возражал гном.       Среди поднявшегося шума раздался звонкий голос: — Подождите спорить! Предлагаю устроить небольшой эксперимент. Каждый у этого костра назовёт свою позицию относительно любви принцессы Зены и человека Бесама. Отвечающий называет свою расу, пол и возраст. Все, кроме людей, называют последний в годах и циклах, а затем приравнивают его человеческому, как самому маленькому. Всё это я буду записывать. Когда все выскажутся, мы, возможно, найдём некую закономерность. Итак, я — светлый эльф, мужчина, двадцать шесть циклов и пять лет, примерно двадцать. Считаю, что любовь не стоила жизней всех тех, кто погиб ради неё. Следующий… давайте Вы!.. — Демон седьмой касты, Второй Круг, двенадцать циклов и год. Около семнадцати лет. Стоила. — Гном, женщина, восемьдесят три года… … — Демонесса седьмой касты, Четвёртый Круг, десять циклов, в человеческом возрасте — пятнадцать, стоила.       Очередь перешла к Верам. — Человек, женщина, девятнадцать лет. Не стоила.       Минут через семь опрос был закончен. Ещё десять светлый эльф высчитывал что-то у себя в записной книжке, а затем произнёс: — Удивительное дело! Половина нас считает, что любовь того стоила, и ровно столько же дали обратный ответ! Поразительно! Обязательно нужно устроить такой опрос в Академии! — дальше он застрочил в своей книжке, бормоча себе под нос.       Костры медленно затухали, разумные расходились по палаткам. Верам отправилась на поиски своей палатки (у Ильно её просто не было, поэтому девушка отдала палатку ему). Искала она недолго, и, забравшись под одеяло, моментально уснула.       Утро началось нерадостно. Темнели тучи, грозясь вот-вот пролиться на головы всем не успевшим спрятаться. Ильно бурчал: «В Академии учится шесть курсов погодников, у которых как минимум двенадцать преподавателей этой магии. Так почему тут тучи?». Плохое настроение имело очень простое объяснение: от близящейся грозы и повышенной влажности волосы, наэлектризовавшись, топорщились во все стороны, скручивались в колтуны и всячески противились гребешку. Кудрявая Верам страдала тем же, но умудрилась стянуть волосы в тугую косу. Воробей уже начинал рассматривать вариант «Побриться налысо», когда раздался звон колокола. Разумные быстрым шагом направились на площадь у Врат. На ступенях Главного здания стояли тринадцать фигур. Перед ними возвышалась странная арка. — Кхе-кхе. Все здесь? Впрочем, не важно. Опозданий мы не терпим. До распределения дошли восемьсот сорок человек. Прошу номера (последовал длинный список) покинуть территорию Академии в течение пятнадцати минут. Вы не сдали письменный экзамен. Для оставшихся: когда я называю ваш номер, вы проходите через арку, вас распределяют на факультет, вы подходите к своему декану. Его вы узнаете. Всем понятно? Отлично! Первый!       Гном (их рост ни с чем не перепутать), пройдя через арку сразу направился ко второй справа фигуре.       Через три часа толпа заметно уменьшилась и распределение заметно ускорилось.       Наконец раздалось: — Девятьсот семьдесят восьмой! — и Верам шагнула в арку.       Она оказалась в пещере на островке, окружённом серебристой водой, вокруг которого стояло двенадцать каменных статуй. Одна из них подняла руку и сняла капюшон. В её глазницах плескалась такая знакомая Тьма и смотрела прямо в глаза Верам. Некогда красивое лицо было покрыто страшными узорами. Статуя, не размыкая губ произнесла: — Проклятия.       Третий звоночек был настолько громким, что его услышал бы даже глухой. Вот только девушка услышала его слишком поздно       Пещера заветрелась, Верам сделала шаг и вышла к самой левой фигуре. Ильно уже стоял рядом с соседним деканом. Через минуту распределение кончилось. Декан проклятийников развернулся и тихо сказал: — Встали в пятёрки и не отставайте. Поговорим в общежитии.       До общежития они почти бежали часа полтора. Никто не разговаривал — нарушать тишину не хотелось.       Остановились они у длинного трёхэтажного здания. Заговорил декан. — Это — ваш будущий дом на ближайшие шесть лет. С факультета разрешается уйти только в случае смерти. Радуйтесь — некромантам смерть не помеха, поэтому покинуть факультет они могут только закончив обучение. Моё имя — Ведомир. Обращаться ко мне разрешено только по нему и на «Вы». На первом этаже семьдесят жилых комнат, в том числе и моя, четыреста двадцать шкафчиков для зимней обуви, гостиная и душевые. На втором и третьем этажах по сто семьдесят пять комнат и душевые. На каждом. Столовая — в подвале. На занятых комнатах висят именные таблички. Пустые комнаты есть на втором и третьем этажах. Капните на дверь выбранной комнаты кровью, и тогда она будет числиться за вами. В комнатах должен быть порядок. Каждый убирается в своей комнате самостоятельно. Сейчас вы заходите в здание, выбираете комнату. В четыре часа жду вас в гостиной.       Верам поднялась на второй этаж и, уколов палец, размазала кровь по первой двери без таблички. Комната была зелёно-голубой, пыльной и достаточно большой для одного человека. Платяной шкаф, стол, два стула, тумбочка, кровать — вот и всё. В углу стоял новый веник. Сбросив вещи на пол, девушка принялась за уборку. ***       В это же время, где-то в Болоте (неизведанных землях) — Кто-нибудь ещё считает это задание не подставой?       В ответ раздалось лишь мрачное молчание. «Незабудки» сидели в странной пещере, были прикованы к её странным стенам психоделической расцветки странными кандалами и пытались придумать безумный план, который позволил бы им сбежать. Выходило плохо. Остро ощущался дефицит информации — им удалось узнать только то, что их собираются одновременно привести в жертву некому Маггу в ночь смены Лошади на Рыбу. По утверждению Сагара, время смены одного месяца на другой хорошо подходило для наитемнейших ритуалов. В эту ночь силы драконов заметно ослабевали, а их огонь не мог уничтожить душу сожжённого. Ситуация была скверной. — Похоже наш орк-заказчик не такой глупый. — Или он марионетка. Кому из влиятельных личностей мы настолько надоели? — Советнику матриарха дроу, Малагарру. Мы заказали его голову. — И предложил это именно ты, Сагар, — ехидно заметила Мирослава. Намир и Индра в недоумении переглянулись — они такого не помнили. — Возвращаемся к теме. Мы находимся в полной… неприятностей ситуации. У нас нет нашего оружия, одежды, еды и нас собираются принести в жертву. — Зато у нас есть небесно-голубые робы, моток верёвки и много шпилек для волос. Выберемся! — Ты забыла, что у этих, — Индра потряс кандалами, — нет замков. — Но мы можем их перегрызть! По твёрдости они напоминают мою любимую зуботочку. — И ты молчала. — Так вы же не спрашивали! — Грызи уже. А мы попробуем расковырять их шпильками. — Какое же замечательное задание! — у Намир уже давно замечали отсутствие чувства момента и способность иногда превращать всё в фарс.       «Незабудки» расхохотались. У них был план.