Синт

      20.12.1687 год на Земле.       Девушка с трудом разлепила серые глаза, зевнула и потянулась. Повернувшись на другой бок, она снова прикрыла веки, намереваясь заснуть и досмотреть интересный сон. Вот только у неё уже ничего не вышло. Розалия пролежала так две минуты, пять, десять, а затем не выдержала и резко присела на койке.       Сон прошёл. Она начала вспоминать, что такого в нём было, однако мозг упрямо игнорировал её запрос. Так ничего и не добившись, девушка откинула одеяло и встала. Розалия открыла шкаф, где помимо знакомой ей свечи, висели несколько платьев. Она оценивающе взглянула на содержимое и начала перебирать ткань рукой.       Девушка прекрасно знала, что носит София, а что нет. Однако ей совершенно ничего не приходилось по вкусу, хотя выбора особого и не было. Розалия печально вздохнула и взяла обычное коричневое платье с серой рубахой. Вдруг её цепкий взгляд наткнулся на нечто новое. На верхней полке, куда девушка практически не заглядывала, лежало что-то нежно-розовое.       — Как я не заметила этого раньше? — пыхтя, произнесла девушка.       Она уже тащила деревянный стул, подвинула ближе к шкафу и убедилась, что не свалится с него. Наконец, Розалия встала на стул и достала нужную вещицу. Её глаза загорелись. Было видно, что его уже кто-то носил. Где-то торчали маленькие ниточки, да и корсет выглядел не сильно опрятным. Тем не менее Розалия впервые видела такой интересный пошив платья.       — Видимо, София хотела надеть его на Рождество…       Угрюмо вздохнув, девушка аккуратно повесила платье, чтобы оно не помялось, отнесла табуретку обратно, в другой конец комнаты, и надела то, что планировала изначально. Взглянув в зеркало, Розалия осмотрела себя, взяла расчёску и начала медленно распутывать пряди волос. Благо за эти несколько лет девушка перевезла самые необходимые ей вещи на Землю. Что-то вроде расчёски, зубной щётки, лент для волос и некоторое другое. Хоть это ей напоминало о родном доме.       Вдруг она услышала крик с первого этажа:       — София, вставай! — взревела бабушка, явно недовольная, что девочка так долго спала.       — Я уже, — закатив глаза, пробормотала она.       Наспех закончив с волосами, девушка побежала к лестнице и быстро спустилась. Внизу её ожидал завтрак и недовольная родственница подруги. Она сидела на диване и чистила картошку.       — Сколько можно спать, ты мне скажи? Хоть бы помогла, ей-богу. Бессовестная! Я встаю ни свет ни заря, а она дрыхнет себе до полудня.       Розалия проигнорировала всё, что говорила мадам Хармсен. Та могла часами бормотать что-то язвительное и грубое, ну а принцесса в ответ постоянно витала в облаках, не замечая ничего вокруг. Девушка не помнила, чтобы подруга жаловалась на подобное поведение её предка. То ли та подсознательно понимала, что перед ней не её внучка, то ли София просто привыкла к подобному поведению — Розалия не знала. Вот и теперь, отдаляясь от реальности и медленно попивая слегка остывший чай, Розалия задумалась.       Ей было интересно, почему портал не открывался. Вполне возможно, что с Софией что-то случилось. Однако если бы её раскрыли, наверняка Калум нашёл бы способ вернуть сестру обратно.       Розалия никогда не давала ему чётких указаний и не рассказывала, как именно работает портал, но София такая болтушка. Она уж точно разболтала всё, что только можно.       Тем не менее будь у девушки здесь её книги, она бы точно нашла ответ. В её личной коллекции можно было найти всё.       Обычно в покоях не разрешают держать много книг сразу. Розалия никогда не понимала этого правила в своём доме. Однако, когда ей стукнуло десять и она впервые так долго пообщалась с отцом, смогла уговорить его на маленькую библиотеку в личных покоях.       С каждым днём книг становилось всё больше. Девушка в основном сидела в четырёх стенах, предпочитая учёбу или одиночные развлечения прогулкам и чаепитиям с придворными дамами. В отличие от Калума, ей не доставляли особого удовольствия подобные церемонии. А вот он обожал проводить часы за чаем и хорошей компанией.       Вскоре Розалии даже удалось выпросить у отца комнату больше — с личным кабинетом, куда поместились все стеллажи.       Однако взамен она должна была подружиться с одной девушкой. Лираэлла Аэронская. Почему-то они не возлюбили друг друга с первого взгляда. А вот Калум (снова в противовес принцессе) нашёл с ней общий язык и пытался подружить девушек.       Он, как никто другой, понимал, что Розалии необходима компания. Однажды ему придётся уехать, и тогда у наследницы могли начаться проблемы с социумом и общением. Он полагал, что Лира сможет ей помочь. И как всегда, его прогнозы оказались верными.       Сейчас Розалия лишь усмехается, когда вспоминает, какой дурочкой была. Сейчас она понимала, что ей нужно выходить в свет и общаться с людьми, но она до сих пор находила это трудным. Из воспоминаний её вытянул стук в дверь.       — Кто это там с утра пораньше? — проворчала старушка.       — Ты же говорила, что уже полдень, — Розалия скептически выгнула одну бровь, но собеседница просто отмахнулась, направляясь к двери.       За ней оказался Раф. Он горячо поприветствовал мадам Хармсен, обсыпая ту комплиментами и мило улыбался. На удивление женщина присмирела и даже пустила его в дом, приглашая к столу.       — Проходи-проходи, милый. Рада тебя видеть. Как твои родители? Как Люня?       — Они в порядке, Мэнди, — парень перешёл на имя, что не очень-то удивило Розалию, но она нахмурилась. Тем не менее Рафаэль невозмутимо продолжил: — Люня с мамой по делам ушла, а родители как раз передавали вам свой пламенный привет и их фирменные булочки.       — Конечно-конечно, не сомневаюсь, взаимно, — бормотала та, выкладывая подарки на стол.       — Мэнди, а вы не против, если мы с Софией… немного прогуляемся?       — М-м-м, ну ладно… — протянула она, явно нехотя соглашаясь.       Розалия встала из-за стола, сказала, что ей нужно собраться и побежала наверх, оставив Рафа наедине с бабулей. Однако тот вскоре очень быстро нагнал девушку и ещё полчаса ждал, пока она сотворит «что-нибудь адекватное» — как она выразилась, на голове.       — Кому вообще есть дело до причёсок в Берге? — вздохнул он, лёжа на кровати.       — Мне.       В ответ девушка услышала ещё один печальный вздох и присела на кровать, заплетая вторую, такую же аккуратную косичку.       — Слушай, я почему-то никогда не задумывалась… Как так вышло, что ты называешь старушку по имени? Разве у вас тут не принято везде пихать «мсье» и «мадам»?       — М-м-м… Ну, так было не всегда, — Раф зевнул, но, увидев интерес девушки, весело продолжил.       — Я не застал то время, но родители мне немного рассказывали, что до завоевания Францией нашего города ко всем было принято обращаться «господин» и «госпожа», но за эти двадцать лет много чего изменилось… Столько французов переехало, вот и начали по их обычаям звать. Хотя некоторые жители ещё требуют к себе исключительно Нидерландского обращения.       — Вообще я спрашивала про имя, а не про историю города, но ладно. Спасибо, что рассказал, — Розалия мягко улыбнулась.       Раф повернул голову к лежащей девушке, немного приподнялся на локтях и поцеловал её в уголок губ. Катастрофически. Близко. Та сначала удивлённо уставилась на парня, а затем нахмурилась.       — Я… не настолько расстроена, чтобы ты успокаивал меня подобным образом, — быстро пробормотала она, заливаясь краской.       Тихо кашлянув, чтобы прочистить горло и собраться с мыслями, она села на кровати и вновь взглянула на Рафа. Он лежал, облокотившись подбородком на руку, и хитро ухмылялся. Наблюдал за реакцией.       — А знаешь, если сможешь повторить то же самое со мной, то я, может, расскажу, как на самом деле обстоят дела.       Раф сел, а потом придвинулся к девушке и выставил свою щёку, тыкнув на неё пальцем. Розалия опешила. Вот он всегда такой. Постоянно заставляет её делать что-то… странное, отчего ей хочется кричать, прямо-таки визжать на весь мир. И материть его до конца жизни.       Нервно сглотнув, она собралась с мыслями и успокаивала своё сердце. Казалось, будто оно решило выпрыгнуть из груди. Или желательно с самой высокой высокой башни. Насмерть.       Медленно выдохнув, она считала про себя. Три… Два… Один… Нет! Она не может. Резко отстранившись, Розалия закрыла пылающее лицо двумя руками.       Сквозь пальцы она увидела, что Рафаэль терпеливо ждёт. Он знал и понимал, что даже такие лёгкие проявления чувств для неё чересчур и она будет краснеть всё больше, пока наконец не сдастся. Он наслаждался её состоянием и ждал. Сам не зная чего.       Сейчас или никогда. Розалия убрала руки с лица и пальцами прикоснулась к подбородку Рафа, разворачивая его лицом к ней. Молниеносно она прильнула к его губам, оставив на них лёгкий поцелуй. Рафаэль опешил, смотря своими яркими голубыми глазами на девушку.       Она вскочила и быстро подбежала к зеркалу. Розалия начала поправлять причёску, пытаясь справиться с тревогой. Вдох, выдох — прямо как учил наставник.       Внезапно она услышала громкий смех и звук, будто что-то свалилось с кровати. Обернувшись, девушка подтвердила свою догадку. Она увидела, как Раф схватился за свой живот, заливаясь смехом. Истерика, что ли…       — Что же. Я до последнего думал, что ты всё-таки знаешь, — с запинками произнес Рафаэль, пытаясь перестать смеяться.       — О чём?       — Так это… Мы же с ней родственники. Я, получается, Софии дядей прихожусь?       На пару минут воцарилось молчание. Розалия явно такой новости не ожидала. Да, она знала, что почему-то жители города никак не реагируют на дружбу Софии и Рафаэля. Родственные связи… Это ведь самое логичное объяснение, которое может быть в такой ситуации. Почему она целых три года не могла додуматься до этого?       — Я всё-таки очень надеюсь, что моё сходство с Софией — лишь совпадение. Один на миллион. Иначе ты окажешься и моим дядей тоже, — задумчиво произнесла девушка.       — Ну, это навряд ли. Ты точно с Дориала. Даже если ваша схожесть — не случайность, значит, София не с этого мира.       — Значит, и мы не родственники, — закончила за него Розалия.       — Именно. А теперь пошли, я хочу полепить снеговика!       Рафаэль вскочил с постели, потянул девушку за собой и побежал вниз. Принцессе оставалось лишь завидовать такому рвению и энтузиазму.       Когда она спустилась в коридор, её уже ждал полностью укутанный, но радостный парень. Накинув на себя верхнюю одежду, Розалия вышла на улицу вслед за ним и крикнула бабушке, что вернётся к ужину.       Рафаэль осмотрел девушку с ног до головы, а затем накинул свой шарф на её шею.       — Будет очень печально, если ты встретишь Рождество с простудой и не пойдёшь на представление, — произнёс он.       — Не заболею.       — Ага, ты в прошлый раз так же говорила.       Розалия тихо усмехнулась и пошла следом за возлюбленным. Солнце сегодня было где-то за серыми тучами, которые ночью принесли с собой снегопад. Розалия просыпалась этой ночью от свистящего ветра за окном и думала, что днём будет такая же погода — неспокойная, ветренная и холодная. Однако её оправдания не ожидались. Ни ветра, ни солнечного лучика на улице не было. Только свежий снег мягко хрустел под ногами идущих.       Оба шли в тишине и наслаждались тем временем, которое они могут провести вместе. Им нечасто удавалось встретиться. Дней семь или восемь за месяц уже было чем-то необыкновенным, но каждая их прогулка навсегда отпечатывалась в сознании Рафаэля.       — Я так скучал по тебе. Теперь, когда мы столько времени проводим вместе, я и не хочу, чтобы ты уходила обратно, — прошептал Раф, выпуская облачко пара.       — Я тоже скучала. И я бы очень хотела остаться с тобой.       — Но ты не можешь себе этого позволить, — продолжил за неё Раф, давно выучив её фирменную фразу.       Розалия сунула замёрзшие руки в карманы. Хорошее настроение в миг улетучилось. Действительно, а что они будут делать дальше? Она и вправду не могла себе позволить сбегать так каждый раз. Уж слишком часто она убегает от ответственности и долга… Девушка тряхнула головой. Не время думать об этом. Потом.       — Что за представление будет в воскресенье? — решила немного разбавить тему Розалия, на что Раф немедленно среагировал.       — О! Оно будет очень весёлым, я уверен! Правда, пока не знаю, что именно нас ждёт, но недавно я подслушал разговор мьсе Тома…       — Подслушал? И как тебе не стыдно, — саркастично произнесла девушка.       — Эй! Я же для благого дела! — обиженно воскликнул Раф, но всё-таки продолжил: — Там будут салют и танцы. Поговаривали, будто ещё и бал устроят, но я в этом что-то сильно сомневаюсь. Как я понял, хотят устроить представление, показав разные народы и их обычаи.       — Звучит интересно! Но где они возьмут представителей разных наций?       — Берг, конечно, город маленький, но сюда часто на кораблях приезжают богатые купцы с разных стран. Один из таких пару недель назад застрял здесь. Море замёрзло. Вот ему и пришлось остаться. Он, кажется, на фестиваль ехал, но раз не успевает, то решил всё устроить у нас. И те, кто с ним приехали — разные танцовщицы, певицы тоже остались, а сам он ходит-бродит по всему городу. Честно, я уже устал от его физиономии.       — Рафаэль!       — Ну что? Правда ведь! На каждом шагу слышу его имя.       — Ты же вроде ждал этого праздника, нет?       — Да-а, — протянул Раф. — Я и до сих пор жду, просто он… странный какой-то, понимаешь? — парень, оторвавшийся вперёд, оглянулся и взглянул на Розалию. Та кивнула и ободряюще улыбнулась.       — Думаю, да. Во дворце тоже много подозрительных людей ходит, — девушка нахмурилась. — Во всяком случае, я бы очень хотела провести этот праздник с тобой… дядя, — игриво ухмыльнулась она, посмотрев своими холодного серого оттенка глазами прямо на парня, и медленно прошла мимо.       — Что ты сегодня со мной творишь, — изумлённо прошептал парень, следуя за своей девушкой.       — Хей! А пошли к колокольне! — воскликнула Розалия, всматриваясь вдаль. Где-то там должна была стоять хоть и старая, но не маловажная постройка для жителей портового города.       Пока девушка пыталась разглядеть её, Раф незаметно подошёл сзади. Он засунул свою руку в карман девушки и дотронулся до её ладони. Пальцы обожгло холодом. Покачав головой, он вытащил руку девушки и зажал между своих ладоней. Та удивлённо посмотрела на него.       — Ты чего?       — Ты же холодная, как не знаю кто! Надо было перчатки взять. Может, для начала вернёмся?       — Ой, да ладно. Переживу. Пойдём скорее! — Розалия нетерпеливо схватила парня за рукав.       — Ну, ла-адно, — протянул он, немного поразмыслив. — Только потом не жалуйся!       Ребята вышли на главную площадь, повернули на большую дорогу и увидели перед собой церковь. Она была небольшая, сделана из камня и выбелена. Пожалуй, это было одно из немногих зданий, над которым вообще трудились.       Наконец, по одной из заснеженных дорог они начали приближаться к концу города. Домики, стоявшие по обеим сторонам от них, всё редели. Вскоре дорога закончилась, каменные жилища остались позади, и Рафаэль, пробежав вперёд, вышел на небольшую поляну.       Сразу за ней начинался лес. Тёмный и густой, он раскинулся на многие мили. Заснеженные ели тянулись высоко вверх, а редкие берёзы и другие деревья заполонили собой пространство под ними.       Поляна. На ней стояла колокольня — излюбленное место Розалии. Сейчас многие про неё забыли, и она стояла опустевшая. Летом было сильно заметно, как стены покрылись мхом и длинным, извилистым плющом. Однако сейчас он высох и замёрз настолько, что от него остались лишь редкие засохшие веточки, да палочки.       Девушка восхищённо огляделась вокруг. В последний раз она была здесь месяца три назад, когда снег ещё не выпал, а листья деревьев только начинали опадать.       Однако зимой тоже было неописуемо красиво. Нетронутое поле, покрытое снегом. Изредка, когда солнце выходило из-за туч, он блестел и слепил глаза.       К колокольне не вели тропинки или дороги. Возможно, когда-то давно так и было. Однако сейчас всё было завалено снегом, и пройти через сугробы оказалось делом трудным.       Невзирая на препятствия, девушка подняла подол своего плаща, вместе с ним схватив и платье, а затем ступила в сугроб.       — Может, лучше здесь постоим, а?       Раф пытался отговорить девушку от этого занятия. Через секунду, когда она провалилась по колено в снег и чуть не упала, тот со вздохом полез к ней. И как он только дошёл до этого?       — Нет. Я, честно, тебя не понимаю. То ты настолько пассивная, что тебя из дома не вытащить, то ты лезешь на другой конец города к старому, почти разрушенному зданию!       — Я просто энергию берегу для особых случаев, — ответила та, глубоко вдыхая морозный воздух. Ей показалось, что он обжёг горло, но девушка лишь отмахнулась от неприятного ощущения.       — Могла бы выплеснуть её в другой день, — часто дыша, произнес Раф. — Например, когда было бы не так холодно!       — Это же зима, что ты ещё хотел?       — Обычно у нас намного теплее. Градусов так на десять, — проворчал он, шмыгнув носом. — Отлично. Теперь ещё и я заболеваю. Если это действительно так, не смей без меня на площадь в Рождество идти.       — М-м… Ладно, я подумаю, — снисходительно ответила Розалия, ухмыльнувшись.       — Вау, ты правда умеешь думать? Похвально-похвально, ваше высочество!       Девушка закатила глаза на выпад друга, а тот лишь засмеялся. Наконец оба выбрались к колокольне, и Розалия отряхнула скамейку.       — Знаешь, а мне всё-таки нравится здесь, — протянула она, смотря на выглянувший лучик солнца.       Он осветил пару, которые присели отдохнуть. Розалия снова заметила, как волосы Рафаэля начали блестеть, переливаться на солнце и будто покрывались золотой крошкой.       Девушка прикоснулась к пряди, медленно накручивая её на палец. Рафаэль усмехнулся — её всегда завораживало это явление. Но вот прошла заветная минута, и солнце скрылось за облаками.       Волосы снова приобрели светло-русый оттенок. Девушка положила свою голову к нему на плечо и глубоко вздохнула.       — Что такое, солнце?       — Солнце тут только ты… — прошептала она в ответ.       — А? Что ты сказала? Повтори-ка, я не расслышал! — Рафаэля удивляло поведение девушки. — Что это с тобой? Уже третье проявление любви за день!       — Не расслышал, так иди к специалисту. Может, уши прочистят, — одновременно с его последней фразой, произнесла она.       — Ну вот, а я-то думал, ты наконец-то решила проявить хоть каплю внимания своему любимому, заботливому, красивому…       — Скромному, — подсказала Розалия.       — Скромному, честному, весёлому, прекрасному парню.       — Ничего не смущает?       — М-м-м… Да, пожалуй. Я забыл «прелестному».       — Ох, ты неисправим, — Розалия засмеялась, уткнувшись холодным носом в шею парня.       Тот немного дёрнулся, и внезапно девушка вспомнила, что он боится щекотки. Хищно ухмыльнувшись, она незаметно протянула руку к плащу парня. Он не видел её лица. Зря. Иначе бы всё понял.       Вместо этого Рафаэль подумал, будто она окончательно замёрзла после похода через сугробы и позволил запустить руку под верхнюю одежду. Это было ошибкой. Уже через секунду он вырывался из крепкой хватки принцессы.       — Постой! Всё, хватит! Хватит, прошу-у-у, — умолял он, пока не упал на снег у подножия скамейки.       Розалии было лень с неё вставать, поэтому она ногой начала двигать снег в сторону Рафа и зарывать в него парня.       — Я надеялся, мы будем делать снеговика из снего, а не из меня, — недовольно проворчал он.       — Надейся дальше.       — Как мило с твоей стороны.       — Да. Очень великодушно.       — Это ты от меня сарказму научилась? — спросил Раф.       — Нет. Хотя возможно, но я не уверена. Калум тоже постоянно так себя ведёт, — ответила она, старательно закапывая парня в снег.       — Калум? А, твой брат. Тогда я думаю, что мы с ним подружимся.       — Мой наставник говорил, что похожие люди становятся либо хорошими приятелями, либо злейшими врагами. Я просто надеюсь, что если вы когда-нибудь встретитесь, мир не схлопнется.       — Почему это?       — Таких особ, как вы, ещё надо уметь терпеть. Корделия такого не выдержит, — сделав грустное лицо, покачала она головой.       — Что же, я приму это на заметку, если захочу когда-нибудь с ним поболтать, — Рафаэль немного помолчал, а затем продолжил: — А он вообще что из себя представляет?       — Калум? Он очень… своеобразный юноша. По крайней мере так говорят во дворце.       — И как это вообще можно понять?       — На него возлагают большие надежды, но сам он делает, что ему вздумается. Вот про него такое мнение и сложилось.       — Сам себе на уме, значит. Интересно, — пробормотал Раф, пересыпая снег из одной руки в другую.       Ребята продолжили наслаждаться прогулкой, обсуждая оба мира: Корделию и Землю. Им было интересно, в чём они схожи, а в чём имели разительные отличия.       Например, в Корделии существовали эльфы. Раф даже не слышал о подобных существах. Удивительно, что они так часто говорили о родном доме Розалии, но никогда не затрагивали другие народы.       — Там, кстати, даже магия существует.       — Серьёзно? Ведьмы… Кошмар. У нас бы их уже давно переловили и сожгли.       Раф увидел, как девушка округлила глаза. Непонимающе он изогнул бровь и спросил, что это с ней. На что она немного посмеиваясь ответила:       — Да ничего. Просто в Ваньире — страна, с которой мы граничим — магия является обычной частью жизни. Хотя отец считает, что неправильно использовать магов для повседневных дел, — Розалия пожала плечами.       — Ну, не знаю даже. Будь у меня магия, я бы нагадал себе кучу денег и жил бы счастливо-пресчастливо!       — Вообще-то магия так не работает.       На немой вопрос парня: «А как же тогда?» — она лишь отмахнулась и устало вздохнула. Ей было слишком тяжело объяснить то, что она сама не до конца понимала. Всё-таки не зря только квалифицированные маги могут обучать другого их искусству.       — Как там твой отец? Ты вроде говорила, что вы недавно поссорились.       — Не совсем. Он просто сказал, что я должна быть серьёзнее, — девушка нервно дёрнула плечом.       Раф, который теперь лежал на лавочке и сложил голову к ней на колени, лишь ждал продолжения истории. Но его не последовало.       — А ты ему что?       — В смысле? Ничего…       — Как это ничего? — Рафаэль поднялся на одной руке и взглянул девушке в глаза. — Ты должна была отстоять себя! Ты и так днями и ночами трудишься!       — Шутишь, что ли? Я если подышу не по-королевски в его присутствии, он тут же запишет меня на какие-нибудь тупые курсы для «юных леди», — проворчала девушка, расстроенно скрещивая руки на груди. — Обидно, между прочим. Мне семнадцать лет уже, а он со мной как с капризным ребенком!       — Да… Непростые у вас отношения, юная леди, — парень засмеялся, и Розалия тут же больно пихнула его в бок, отчего он закричал: — Ай! Ты чего? Я же пошутил!       — А вот мне не смешно! Он не хочет воспринимать меня всерьёз! — девушка вскочила с лавочки и принялась ходить туда-сюда. — Я всё делаю, а он даже в совет меня пускать не собирается!       Раф молча наблюдал за происходящим. Девушка уже не утопала в сугробах и ходила по утрамбованому парнем снегу. Не зря он пролежал там полчаса…       — Нет, он, конечно, принял меня в государственный совет. Он просто не мог не пустить — обычаи того требуют. Но у меня нет даже права голоса! Я чувствую себя какой-то куклой! — раздражённо жаловалась она. — Понимаешь?       — М-м-м… На самом деле, не особо. Я никогда даже не представлял, какого это — быть наследником престола. И всё же я думаю, что твоё время рано или поздно придёт. Зачем сейчас об этом думать? Ты — единственный претендент на трон, Калум не в счёт. Ещё успеешь своё отсидеть за столом совета.       — Возможно…       — Так и есть.       Рафаэль ободряюще дотронулся до руки девушки и притянул к себе, усаживая на скамью.       — Знаешь, меня больше беспокоит не это.       — А что? — Розалия перевела печальный взгляд со снега на парня.       — Ты ведь волнуешься по другому поводу. Только я не могу понять по какому.       Розалия дёрнулась, будто её внезапно напугали, и отвернулась. Рафаэль нахмурился и положил свою голову девушке на плечо, уткнувшись холодным носом ей в шею. В точности как недавно сделала она.       — Если ты не хочешь говорить, то не нужно, Рози. Скажешь, как будешь готова, — он поцеловал её в щеку, и та грустно улыбнулась.       — Спасибо тебе…       — Это тебе спасибо, что однажды одним своим присутствием спасла мою душу от… неминуемой гибели! — наигранно Раф прижал руку к сердцу и изобразил, будто падает на землю.       Несколько часов пролетели незаметно. Уже к пяти начало темнеть, и Розалия захотела домой. Она слишком устала от общения.       Да, Рафаэль — именно тот человек, которого ей так не хватало в жизни. Он идеально дополняет её саму, с ним так весело и приятно находиться. Однако даже от такого общения требуется отдых, чтобы восстановить энергию для следующего дня.       Они шли по тёмным переулкам мимо многочисленных домов. Где-то слышался весёлый детский смех, он был таким чистым и заразительным, что Раф не удержался и глупо улыбнулся. Он вспоминал своё детство — беззаботное и наполненное счастьем. Родители всегда были рядом, поддерживая мальчика в любых начинаниях. Пока им не пришлось уехать в Берг…       — Хей, ты чего? — Розалия будто ощутила нависшую в воздухе смену настроения.       — Да так, ничего серьёзного.       Девушка нахмурилась — быть может, Рафаэль действительно настолько сильно не хотел расставаться, что у него испортилось настроение? Или это она сделала что-то не так? Розалия начала прокручивать моменты их разговоров. Вспомнила, как ещё на выходе они задумались о том, что их ждёт. Он вспомнил про это? Или его расстроила скованность девушки?       — Слушай, может, посидим ещё у меня? Скажем, часиков до восьми, а?       Розалия потупилась, говоря всё это — ей хотелось отдохнуть в спокойствии и тишине. Может, даже выйти на связь с Софией. Ну, а с другой стороны… Она любит Рафаэля. Больше всех в этой жизни и, пожалуй, даже больше самой себя. Что ей стоит провести ещё пару часов в компании любимого человека?       Тем не менее Рафаэль молчал. Он шёл, задумавшись, будто вовсе не услышал предложения. Увидев такую реакцию, Розалия ещё больше закрылась. Что она делает не так? Должна же быть причина. Розалия остановилась. Рафаэль, который всё это время держал её за руку, притормозил, «очнувшись».       — Что такое?       — Прости меня… — одними губами прошептала девушка и опустила свой взгляд на дрожащие руки, которые тут же засунула в карманы.       — О чём это ты? За что простить? — недоумëнно спросил парень, снова подходя к возлюбленной. Подняв её голову, он ласково произнес: — Солнце? Посмотри на меня, прошу.       Розалия снова подняла взгляд и посмотрела в большие синие глаза. Они смотрели на девушку с такой нежностью и любовью, что Рози невольно покраснела. Она и вправду достойна этой любви? Если это действительно так, то пусть все катятся к чертям собачьим.       Ей не была нужна слава, трон или несметные богатства. Ей не нужны были толпы людей, которые, едва завидев принцессу, радостно выкрикивали её имя. Ей не нужна была похвала лучших учителей мира, которые бросали свои дела по одному лишь зову короля — просто чтобы учить молодую наследницу трона. Ей нужен был только он. Он, его прикосновения, голос и этот взгляд.       — Я подумала, что ты расстроился из-за меня, — Розалия не смогла соврать ему. Послышался тихий смешок.       — Ты… Что? Боже, если на моём лице когда-нибудь появится грусть из-за тебя, то только потому, что ты воруешь моё печенье с кухни. Думаешь, я ничего не замечаю? — лукаво сощурился Раф, обнимая девушку. Та шмыгнула носом и уткнулась в плечо парня.       — Люблю, — пробормотала девушка. Одно простое короткое слово, чтобы заставить Рафаэля блаженно улыбнуться.       — Меня?       — Печенье, дурень, — посмеялась она, отстраняясь.       Рафаэль нахмурился и, тяжело вздохнув, направился в сторону дома. Некоторое время они шли в тишине, пока парень не разрушил эту волшебную идиллию.       — Я в любом случае принимаю твоё приглашение, — всё ещё обиженно произнёс он. — Только не надейся, что я принесу что-то вкусное на этот раз.       — Ты уже принёс, забыл, что ли? Утром заходил.       Рафаэль яростно пнул лежащий камень. Тот с глухим звуком стукнулся о стену дома и приземлился в снег, оставив неглубокую ямку. Парень ускорил шаг и чуть ли не побежал к маленькому домику, уже виднеющемуся вдали. В окошке горел свет, кажется, со стороны кухни. Значит, бабушка готовит ужин. А может, уже приготовила. Кто её знает-то.       Розалия остановилась и посмотрела на быстро удаляющуюся фигуру. Затем отсчитала пять секунд — дополнительная фора для этого напыщенного паренька, явно думавшего, будто принцесса не сможет его догнать.       Резко сорвавшись с места, она быстро начала догонять Рафаэля. Тот услышал сзади какой-то шум и, обернувшись, увидел, как она быстро нагоняет его. Выругавшись, Раф ускорился и почти добежал до дома Софии, но Розалия со скоростью молнии пронеслась мимо него и первой достигла цели. Победно ухмыльнувшись, она выпрямилась и глубоко втянула морозный воздух.       — Да твою ж мать. Опять проиграл! — воскликнул парень, пытаясь отдышаться. Тихо посмеявшись, он добавил, чтобы бабуля не услышала: — Теперь мне интересно, какие тренировки ты там проходишь, что так быстро бегаешь.       — Пустяки, — также тихо прошептала она.       Отряхнув обувь от снега, она потянула за ручку, дабы открыть деревянную дверь. Подростки ввалились внутрь и увидели, как мадам Хармсен накрывает на стол.       — Так и знала, что придёте вы вдвоём. Проходите скорее, не впускайте холодный воздух в дом. Я только недавно печь растопила, — произнесла она.       Улыбнувшись, Розалия втянула сладостный аромат, витавший по всему дому, его можно было услышать даже в коридоре. С чего бы это она так много наготовила?       Рафаэль стянул обувь и прошёл в гостиную, по пути снимая пальто. Когда тот скрылся за дверью, девушка услышала радостный вопль и несколько голосов.       Пройдя за парнем, она стала свидетелем милейшей картины. Женщина, на вид которой было около тридцати пяти, загребла в охапку Рафаэля. Его лицо исказилось от боли — настолько сильно она его обнимала.       Рядом стоящий мужчина с нежностью глядел на девушку, которая в нерешительности замерла на пороге. Розалия почувствовала на себе цепкий взгляд и увидела его — высокий, крепкий мужчина с короткими, но кудрявыми рыжими волосами.       Он медленно подошёл к девушке, всё ещё улыбаясь. София наверняка так давно его не видела. Сердце девушки защемило — тут должна быть София, а не она.       — Ты даже представить себе не можешь, как я рад тебя видеть! — отец раскинул руки для объятий.       Розалия выдохнула и изобразила на лице счастливую улыбку. Со звонким смехом она бросилась на руки к мужчине, и тот закружил её в объятиях.       — Как же ты выросла, девочка моя!       — Не девочка, а девушка, — запротестовала мама.       Когда мужчина наконец-то опустил Розалию на пол, Мишель расцеловала девушку в обе щёки и крепко обняла.       — А мы подарки на Рождество принесли! — хитро прошептала она и подмигнула Розалии.       Розалия оглянулась на Рафаэля. Он поедал уже вторую булочку и рассматривал счастливую семью. Розалия всё удивлялась — как в него столько помещается, так ещё и вес не набирает? Как был худощавым парнишкой при их первой встрече, так и остался. Просто какая-то загадка вселенной!       Он оторвался от стены, где стоял, облокотившись, и прошёл к столу. Затем отодвинул стул для Мишель и ещё один для Розалии. Заботу за мадам Хармсен он оставил на Джастина, который как раз сел рядом с ней.       Розалия послала выразительный взгляд рядом сидящему парню. Он улыбнулся и прошептал ей на ухо:       — Мишель — мать Софии, Джастин — отец. Подарок для них она положила под кровать.       — Спасибо, — также тихо прошептала она, но немного нахмурилась. Неужели он действительно подумал, будто она не помнит их имён? К счастью или к сожалению, у неё была хорошая память.       — Рафаэль, а где твои родители? Вивьен и Лоуренс вроде тоже хотели сегодня вечером зайти на ужин. Мы видели их пару часов назад, — произнесла Мишель, накладывая всем суп по тарелкам.       — Не знаю, возможно, придут, но обычно они на работе допоздна. Отец собирался в другой город съездить на ярмарку, а у матери к Рождеству много заказов от горожан.       — Вот как… Ну, ничего, завтра тогда посидим. Чего молчишь, София?       Джастин внимательно оглядел девушку. Та сидела, призадумавшись. Услышав вопрос, обращённый к ней, она задорно улыбнулась и помотала головой.       — Просто думаю, чем заняться завтра. Раз вы всё-таки приехали, то я, пожалуй, лучше останусь дома.       — Можем сходить прогуляться, — Мишель тоже задумалась. — Я бы хотела навестить пару знакомых.       Розалии всегда было трудно притворяться Софией. Просто выглядеть весело и задорно — не то что было необходимо для идеальной подмены. А она стремилась именно к этому. У Софии будто глаза светились ярче? Рози не понимала, как именно добиться такого эффекта. И всё же никто пока не догадался о двух девочках, значит, можно сильно не беспокоиться по этому поводу. А ещё это значило, что тот опыт по скрыванию своих настоящих эмоций всё же пригодился. По крайней мере теперь.       За все три года девушка ни разу не видела родителей Софии вживую. И теперь открыто их разглядывала. Взрослые наверняка списали всё на то, что девушка давно не видела своих родителей, а теперь подмечает все изменения.       Розалия начала вспоминать всё, что о них знала — просто на всякий случай. Мало ли, вдруг попадётся на какой-то детали.       Мишель была хрупкой, очаровательной женщиной со смазливым личиком — как сказали бы во дворце. Она могла бы назвать себя счастливой обладательницей широкой улыбки с ямочками. Её тёмные каштановые волосы были заплетены в тугую причёску. Да так, что ни одна прядь не выбивалась.       Мишель была разговорчивой женщиной, но девушка подметила в ней аккуратность и внимательность к деталям. В беседе та отметила, что у «Софии» наконец-то уменьшились синяки под глазами. Конечно, если учесть, что девушка, сидящая перед ней, — вовсе не София.       И всё же сама София мало чем походила на свою мать. Только если характером. А вот Вивьен, которая была примерной ровесницей Мишель, очень походила на неё и внешностью, и характером.       Розалия представила их семейное древо. Получается, Мэнди Хармсен была родной сестрой Вивьен, несмотря на большую разницу в возрасте. А Мишель, дочь Мэнди, приходилась двоюродной сестрой Рафаэлю.       Девушка устало вздохнула. Ей нередко приходилось разбирать запутанные семейные древа, но даже от такого маленького она уже устала. Она продолжила разглядывать семью, не отвлекаясь от обсуждения новостей.       В противовес Мишель, сидел рядом её муж — Джастин. Он отличился молчаливостью, лишь изредка вставлял короткие фразы в разговор. И всё-таки он внимательно следил за бурным разговором, где темы сменялись одна за другой.       София была похожа на него внешностью — такие же рыжие волосы, на которые Розалия обратила внимание ещё раньше. Овальное лицо с ярко выраженными чертами лица. Однако аккуратный маленький носик и брови она точно унаследовала от матери.       Родители Софии уехали заниматься торговлей, когда той стукнуло три года. Они оставили дочь на попечение бабушки и каждый год присылали определённое количество денег.       Розалия не знала, сколько они зарабатывают, но судя по их внешнему виду — достаточно, чтобы жить в комфорте. Их вид значительно разнился с теми, кого Рози успела увидеть на улице сегодня.       У Розалии было в точности наоборот. Вся династия отличалась черноволосыми наследниками. Все, вплоть до Розалии. Не посчастливилось её отцу — Норану, когда он взял в жёны мать девушки, а спустя девять месяцев обнаружил рыжую Розалию.       Возможно, именно внешнее отличие от всей её семьи послужило началом раскола в ней. И возможно, именно по этой причине Калум был любимчиком короля. Розалия усмехнулась своим мыслям — до того глупыми они казались.       И всё же. Она никогда бы себе не призналась, но в тайне надеялась, что Калум всё-таки займёт трон вместо неё. Даже будучи старше Розалии, он уступал ей первое место в престолонаследии. Возможно, эту систему можно обойти…       «Нет!» — остановила она себя. Температура её тела, а возможно, и давление резко подскочило. «Скорее всего он не знает о плане отца. Если он поддержит идею — всё пропало. Я не могу допустить гибели народа».       — София, милая, всё хорошо? Ты как-то побледнела, — Мишель засуетилась возле девушки, а когда у той капнула кровь из носа, и вовсе разбушевалась. — Так, быстро иди в кровать! У меня тоже был такой недуг — я недавно сходила к врачу, он говорил, что в такие моменты нужно полежать и отдохнуть!       Розалию под присмотром Рафаэля отправили наверх. Медленно поднимаясь по ступенькам, она хмурилась от их ужасного скрипа.       — Рози, всё хорошо? Я же говорил, что ты заболеешь… — пробормотал парень, укладывая девушку на кровать.       — Всё в порядке. Просто переволновалась.       — Что такое? — Раф лёг рядом, и девушка, кровь которой уже перестала бить фонтаном, обняла его.       — Подумала об отце и брате.       Повисла немая тишина, Рафаэль не торопил девушку, он понимал, что ей трудно говорить о своей семье. Та причинила ей немало боли, но она всё ещё не могла говорить о них плохо.       — Знаешь, а может, больше не возвращаться? — прошептала она.       — В смысле? Рози, сладкая, ты не можешь! — тихо воскликнул он, перебирая волосы, раскинувшиеся по всей кровати.       — Почему бы и нет? Портал не открывается. Я могу остаться здесь навсегда. С тобой.       Девушка приподнялась на локтях, посмотрев на парня. Они не зажгли свечи, в комнате стоял мрак, но глаза уже привыкали к темноте. Рафаэль вздохнул.       — Мне бы хотелось этого больше всего на свете… Но ты не можешь.       — Могу. Да ты и сам недавно говорил, что мне не стоит волноваться по этому поводу!       — Не можешь! — с нажимом прошептал парень, оставив волосы в покое. — Послушай, Розалия. Не знаю как, но ситуации в наших странах очень похожи. Даже наши короли похожи. Аристократы сгребают все деньги себе, а нам оставляют ничего. Вот только мы родились по разные стороны баррикад, — он остановился и спустя пару секунд продолжил. — Помнишь, ты говорила о том, что хочет сделать твой отец? Это план безумца, прости, дорогая, но это именно так…       — Я знаю.       — Тем лучше. Ты не должна допустить осуществления этого… нечто. Должна взойти на трон и прекратить страдания своего народа. Я не могу ничего сделать, чтобы изменить нашу ситуацию, но ты можешь решить проблемы своего мира. Ты не можешь остаться здесь и пустить всё на самотёк!       — А с чего это ты так заботишься о моём народе?       — Потому что я понимаю, какого им жить в такой обстановке!       — А ты не думал, какого мне так жить? Каждый чёртов день каждый чёртов человек пытается мне напомнить, кто я такая и что я должна делать! — воскликнула Розалия.       — Как будто это сложно — жить в роскоши с рождения, — также злостно проговорил парень, закатив глаза.       — Говорят так, будто я не знаю — будто совсем тупая и не понимаю своего положения, — продолжала она. — Да я всю жизнь слушаю со всех сторон советы, и все они разные. И кого мне тогда слушать прикажете? Отца? Да он сам не знает, что лучше для него самого, какая тут может идти речь про заботу о ребёнке? И да, ты представить себе не можешь — как сложно жить в «роскоши» с рождения! А знаешь почему? Потому что это того не стоит! За все эти драгоценные камушки я плачу своими грёбаными, никому не нужными нервами! — закричала она.       — А ты и представить не хочешь, какого моим родителям жить, постоянно думать о работе и пытаться сделать хоть что-то, чтобы вытянуть семью! — воскликнул Рафаэль. — Жить каждый день в страхе, что однажды их труды окажутся напрасными и у нас всё отберут. Тогда нам придётся жить на улице и питаться объедками. Ты об этом не задумывалась? А между прочим, у тебя в Дориале точно такая же ситуация!       — Мы не тратим деньги направо и налево! Мы собираем всё в казну, чтобы обеспечить народ, когда к нам в дверь постучится война!       — И поэтому у тебя каждый день новые наряды и украшения? — прорычал Рафаэль.       — Да иди ты к чертям собачьим, — прошептала девушка, со злостью открывая, почти вырывая, окно.       Свежий морозный воздух ворвался в комнату, немного остужая накалившуюся обстановку. Наступила напряжённая тишина. Каждый пытался успокоить своё бешено стучащее сердце и восстановить дыхание.       Рафаэль сидел на кровати, опустив голову, и потирал переносицу пальцами. Сжав кулаки, он захрустел косточками. Ему срочно нужно было выпустить пар! Сейчас же! Раф поднялся и хотел уже пнуть стоящую табуретку, но в последний момент остановил себя. Сдержал. Не при Розалии. Он не допустит того, чтобы она видела его в таком состоянии.       Быстро спустившись вниз, он увидел удивлённо переглядывающихся родственников. Буркнув: «Я домой, всем пока», Раф быстро накинул пальто, обувь и, проигнорировав последующие вопросы, выбежал на улицу.       Его дом стоял на противоположной стороне, всего в нескольких метрах. Он отпер дверь ключом и скинул с себя одежду. Никого нет. Все заняты. Как всегда.       Поднявшись наверх, Раф увидел сонную девочку лет пяти возле двери в соседнюю от него комнату. Младшая сестра протëрла глаза маленькой ручкой и зевнула.       — Братик, ты вернулся? А где маменька с папенькой?       — Да, Люня. Иди спать, родители скоро придут.       Рафаэль взял за руку сестру и отвёл в постель. Накрыл её одеялом, а затем вышел, плотно прикрыв за собой дверь. Вдох. Выдох. Вот и как ему теперь выпустить пар? При младшей, что ли? Нет, так не пойдёт.       Парень зашёл в свою комнату и начал переодеваться. Он так и не зажёг свечи. Не сумев справиться с любопытством, Раф глянул в окно. На втором этаже так и не появился огонёк, и он задумался — Розалия так рано легла спать или просто сидит в темноте?       Отмахнувшись от назойливых мыслей о возвращении в дом девушки, он натянул сорочку и лёг. Закрыл глаза, но сна не было и в помине. Перевернувшись на живот, он уткнулся лицом в подушку и тихо закричал. Затем вскочил и начал бить ту же подушку, отрабатывая удар за ударом.       «У Рози получилось бы лучше. Она с детства боевому мастерству училась», — ехидно прозвучало в его голове, и он снова закричал в подушку.       Тяжело вздохнув, он лёг на спину и раскинулся звёздочкой на кровати. Раф решил оставить в покое бедную подушку и отметил про себя, что ему всё-таки удалось немного успокоиться. По крайней мере хоть его и задевала вся стычка с девушкой, он уже не хотел никого убить.       Почему она не понимает его положение? Почему хотя бы не пытается понять? Она знает, как ему тяжело, и ей всё равно плевать? Что творится в голове у этой безумной девушки? Безумной, но всё ещё прекрасной и самоотверженной…

***

      Розалия услышала, как захлопнулась дверь внизу. Послышались голоса, направляющиеся к лестнице. Девушка побежала и рывком закрыла люк. По всему этажу раздалось глухое эхо. Получилось громче, чем она рассчитывала, но ей плевать.       Мишель что-то сказала, но девушка уже не услышала. Кое-как закрыв люк на щеколду, она отползла к окну и легла прямо на пол, поджав ноги к груди. По щекам стекла горячая слезинка. Сначала одна, потом вторая, а следом девушка уже задыхалась в круговороте чувств.       Истерика нахлынула быстро и беспощадно. Мысли, каждая из них, больно ранили девушку, будто хлыстом били по телу. Хотя физическая боль была намного слабее, чем эмоциональная. Девушка узнала это, когда учитель впервые применил к ней насилие, в качестве наказания. А теперь у неё больше не осталось сомнений.       Розалия поднялась, пытаясь унять дрожь во всём теле. Она задыхалась от удушающих слёз. Всхлипы эхом отражались от стен, она злилась. Злилась на Рафаэля, который возомнил её спасителем вселенной. Злилась на отца, который никогда не помогал девочке. Злилась на себя за то, что сорвалась на любимого человека. Она доставила ему боль. Как он простит ей это? Как она простит себе это? Она злилась, что не смогла сдержать эмоции. Розалия думала, что как никто другой преуспела в этом деле.       Ветер ворвался в комнату, волосы развивались, мешали, лезли в глаза и в рот. Это ещё больше разозлило девушку и, тяжело дыша, Розалия начала отсчитывать до десяти. Медленно. Каждая цифра — новый вдох и выдох.       Пришлось повторить ритуал несколько раз, и истерика наконец-то отступила. Внутри разлилось ужаснейшее чувство пустоты, будто принцесса лишилась самого ценного на свете.       Она легла на кровать. В груди давило, каждый вдох призывал новую удушающую волну, состоящую из чистой жгучей боли, которая, по ощущениям, разъедала тело изнутри, но слёз уже не было. Она исчерпала свой запас. Тело горело, словно у неё началась лихорадка, к тому же ещё начало тошнить. Страх простудиться перевесил всё остальное, и Розалия нашла силы, чтобы подняться и закрыть окно.       Судорожно выдохнув, девушка прошла к порталу, открыла шкаф и взяла в руки свечу. Она как будто почувствовала свою старую знакомую, и огонь начал весело потрескивать, то увеличиваясь, то уменьшаясь.       Да, уже не время. Их назначенный час давно прошёл, но, может быть, в этот раз всё получится? Девушка уже не знала, на что стоит надеяться. Она не понимала чего хочет — остаться здесь или вернуться.       — Ну, здравствуй. Надеюсь, сегодня всё получится, — Розалия дотронулась до стенки шкафа после выведенных узоров и произнесённых слов. Ничего не произошло. — Ясно… Ничего страшного, всё будет хорошо.       Успокаивающе проговорила девушка вслух и почувствовала, как ещё одна волна истерики подступила к горлу. Затолкнув свои эмоции куда подальше, Розалия поставила свечу в шкаф и закрыла дверки.       — Пока горит свеча, у меня ещё есть шанс.