Семейная терапия

Женщина с коротким ёжиком светлых волос поправила очки и взяла со стоящего рядом столика небольшой планшет. За продолжительное время работы семейным психологом она повидала много пар, но эта… определённо выделялась на фоне остальных. Стройная красивая девушка с пепельными волосами явно никак не могла расслабиться на мягком диване. Непонятно было, связано ли это с её сильным желанием закурить (нервное выбивание ритма пальцами на подлокотнике и ощутимый запах табачного дыма от одежды говорили сами за себя), нервной работой, требующей постоянной концентрации, или просто самим присутствием в кабинете психолога. Сидящий рядом полный немолодой мужчина, напротив, с максимальным удобством расположился рядом с блондинкой, впрочем, тоже немного нервно сжимая руку своей спутницы. Этот маленький штрих остался бы незамеченным для обычного наблюдателя, настолько расслабленным и уверенным был вид толстяка в очках. Приветственно раскрыв руки, психолог представилась: — Давайте начнём. Меня зовут Зорин, а как я могу обращаться к вам? — Макс, — приветливо улыбаясь, отозвался мужчина. — Интегра, — со вздохом ответила девушка, бегло осматривая кабинет, видимо, в поисках пепельницы. — Я хотела бы сразу сказать, что не особо доверяю психологам, потому что много раз видела, что у людей в головах, буквально, и… — Дорогая, давай хотя бы сейчас не о работе, — легко сжимая в руке ладонь Хеллсинг, прервал её майор. — Но мы оказались здесь как раз потому, что психотерапевт из моей больницы порекомендовал обратиться к семейному психологу, — отводя взгляд в сторону, всё же закончила блондинка. Прошло всего несколько минут после того, как она вошла через любезно придерживаемую Максом дверь в кабинет, а ей уже ужасно хотелось затянуться сигаретой. Что-то подсказывало, что предстоящий разговор будет не из лёгких. Конечно, рассказывать о том, что на самом деле она решилась на это только после того, как перетёрла до*бки Монтаны в курилке с одним из работников больницы — только усложнять себе жизнь. Потому что любой рассказ о контакте на работе с мужчинами (а с кем же ей общаться в узком кругу нейрохирургов?), а тем более с напрягающим конкретно майора самим своим существованием санитара из морга, к которому прицепилась кличка Алукард, выливался в неизменное выяснение отношений и ревность. — В таком случае, с каким запросом вы сегодня пришли? Девушка вздохнула и заговорила в этот раз первая: — Я работаю нейрохирургом. Как вы понимаете, работаю много и сильно устаю. Но, когда я прихожу домой, то не могу спокойно отдохнуть. — Но я тоже много работаю, — приложив руку к груди, возмущённо встрял майор. — Однако, несмотря на все мои попытки помочь ей расслабиться, она практически перестала со мной общаться. — Когда ты бегал за мной после ранения, тебя почему-то не смущал мой график работы, — вырывая ладонь из хватки Монтаны, обиженным тоном парировала Интегра и сложила руки на груди. — Ты же с самого начала видел, что я всё время трачу на то, чтобы спасать людей. — Но из-за твоей самоотверженности я тебя и заметил. Как можно было отвести взгляд от такого горящего своим делом врача? — воодушевленно ответил Макс и добавил уже в сторону: — Да и шина на шее мешала смотреть по сторонам, знаешь ли. Психолог сделала пометку в планшете и аккуратно спросила: — Вы познакомились в госпитале и долго добивались внимания Интегры? Майор с довольным видом поправил очки, а Хеллсинг, обречённо вздохнув и мельком посмотрев на своего спутника, наконец, откинулась на спинку дивана. — У меня было тяжёлое ранение, после которого я чудом остался жив, — начал Макс. — В наш военный госпиталь тогда срочно доставили лучшего из находившихся рядом нейрохирургов, которым, к моему счастью, оказалась фройляйн Хеллсинг. Поэтому, когда я очнулся и увидел рядом с собой эту Валькирию… — То я тут же подскочила к нему, ведь испугалась, что анестезия была подобрана неправильно или я задела какой-то участок мозга во время операции, — ровным тоном продолжила слова супруга Интегра. — Но, слава Богу, всё обошлось. У Макса просто душа поэта, раз в замученном враче увидел Валькирию и громко об этом сообщил. Зорин понимающе покачала головой, сохраняя серьёзный вид. Хотя ей очень хотелось отгородиться от странной пары планшетом и хорошенько проржаться. — То есть, это была любовь с первого взгляда? Девушка и мужчина растерянно переглянулись. — Может быть. Но на сближение потребовалось много времени. — Но раз вы познакомились при таких условиях и в таком возрасте, то примерно понимали, что никто не будет жертвовать своим делом ради отношений, не так ли? — Всё так, — одновременно ответила пара. — Тогда как вы представляли себе своё совместное времяпровождение? — Выход в свет по вечерам, ужины в дорогих ресторанах, на худой конец домашние вечеринки или просмотр фильмов, — тут же перечислил майор. — Секс. — Хотя лично мне сложно расслабиться и не думать о работе, на которую меня могут вызвать в любой момент, — поведя плечами, в свою очередь сказала Интегра. — Раньше я не задумывалась об отношениях и все силы вкладывала в карьеру, так что… Просто совместный отдых? Какие-нибудь спокойные завтраки по выходным, просмотр фильмов и чтение книг, прогулки… А не турне по военной базе с последующей стрельбой в новобранцев из пейнтбольных ружей. И это я молчу про капельницы с физраствором и ночные дежурства. — Простите, но что вы имеете в виду? — уточнила женщина. — Знаете, кому в нашей семье даётся больше всего обещаний? Туалету после пьянок в честь выхода очередного генерала на пенсию. Майор смерил девушку недовольным взглядом, но промолчал. — Вообще, мне иногда кажется, что мои достоинства как профессионала не ценят, — продолжила Хеллсинг. — Что Максу нужна была просто красивая девушка рядом, к тому же повыше ростом — создавать красивую картинку и доставать пиво с верхних полок. — Но когда ночью ты снизу, то не жалуешься, — парировал майор. — Думаешь, у меня после долгой и тяжёлой смены есть силы, чтобы возражать? — её смуглые щёки едва заметно порозовели. — Мне больше хочется спать, а не выяснять, кто должен быть сверху. — Это как тогда, когда я предложил тебе что-то новенькое, а ты уснула в процессе? — невинно спросил Макс. — Сам попробуй после двадцатичасового дежурства и двухчасовой дороги домой не уснуть! — рявкнула девушка. И добавила уже спокойнее, обращаясь к психологу: — Прошу прощения. Обычно мы не ругаемся… на людях. У вас в кабинете можно курить? — Нет. Но я могу предложить вам стакан воды, — качнула головой женщина в сторону кулера у дверей и продолжила: — Или лучше мятный леденец? Очень помогает снизить тягу к курению. Макс сдавленно закашлялся. Или сделал вид, что закашлялся, пытаясь скрыть смех. Хеллсинг метнула на него злобный взгляд, но промолчала. Она понимала, какую историю он вспомнил, поэтому едва удержалась, чтобы не попросить его заткнуться. Мятные леденцы Интегра ненавидела, потому что ассоциировались они с настолько неприятным случаем, что сигарета была предпочтительнее. Да, очень вредно, но стыд за ту историю был куда сильнее. — Курение — это ваш способ понизить уровень стресса? Разговор про половую жизнь вас смущает? — не понимая такой реакции, уточнила психолог. — Это просто… Какое отношение это имеет к нашей проблеме? — не скрывая раздражения, спросила в ответ девушка. — Несовпадение по половой конституции и неумение выставлять границы с партнёром сильно влияют на отношения в паре. Если вам не нужно так много… Интегра обречённо вздохнула и закатила глаза. Психолог тактично замолчала, переводя взгляд с девушки на мужчину и назад. Монтана беззвучно засмеялся, отворачивая лицо от Хеллсинг. — Интегра, я поняла вас, — Зорин поправила очки. — Вас смущает тема сексуальной близости… У вас есть ещё какие-то темы, которые… неприятны? Поджав губы, англичанка встала и демонстративно отошла к кулеру. Ей не столько хотелось пить, сколько прекратить этот глупый разговор. «Плохая была идея — идти к семейному психологу, — она слегка смяла пластиковый стаканчик. — Очень-очень плохая». В какой-то момент девушке даже показалось, что всё было… не так уж плохо, чтобы обращаться к специалисту. Да, Монтана за*бывал (правда, не столько психологически, сколько физически), но он знал, когда остановиться, и не задавал неудобных и смущающих вопросов. Был, наверное, единственным живым человеком, кому получалось доверять. Впрочем, помутнение быстро ушло: она прекрасно видела, что проблемы есть и решать их нужно. Желательно — вместе, а не по одиночке. «Ты не выдержишь и перегоришь, Интегра, — профессор Непьер, взявший над ней шефство ещё с самого окончания университета, всегда беспокоился о ней, как о родной дочери. — Перегоришь и совершишь ошибку, либо уйдя из медицины и зарыв талант в землю, либо ценой этой ошибки может стать человеческая жизнь. Вам с Максом это нужно. Просто сходите». — Ну, что ж, Макс. Раз ваша супруга не желает общаться, то я задам другой вопрос, но уже вам, — женщина что-то отметила в планшете. — Вы хорошо представляете уровень её усталости? — Что вы имеете в виду? — обескураженно спросил Монтана. — Вы говорили, что Интегра перестала с вами общаться, но также упоминали ситуации, требующие довольно высокий уровень физической и эмоциональной близости. Иными словами… почему вы требуете от жены секс, даже если она устала или не в настроении? — Я, наверное, неправильно выразился, — несколько сконфужено крякнул он. — Интегру я ни к чему не принуждаю. Она просто не особо разговорчива, когда приходит домой, и иногда молчит весь вечер, но… Специалист напротив медленно кивнула, продолжая внимательно смотреть прямо на Макса и определённо ожидая от него продолжения рассказа. — Мы всё ещё увлечены друг другом, если вы об этом, — незаметно посмотрев за плечо на девушку, застывшую у кулера, добавил мужчина. В разговоре о своей жене он явно терял всю свою напыщенность и властность. — Так что, касаемо секса, у нас нет никаких проблем, кроме банальной усталости. Просто мне хотелось бы больше общаться с ней как раньше, но даже на выходных я вижу, что она постоянно занята мыслями только о своей работе, и что карьера значит для неё гораздо больше, чем я. Даже больше, чем её собственные интересы. Хеллсинг, слушавшая всё это, беззвучно отхлебнула из своего стаканчика и зачем-то наполнила водой ещё один. Слова Монтаны неприятно всколыхнули в ней давно забытые воспоминания, от которых, как она думала, ей давно удалось сбежать: Артур Хеллсинг, медленно умирающий на глазах у своей маленькой дочери из-за неоперабельного рака мозга. «У нас нет специалиста в этой области, который взялся бы за такой сложный случай», — говорили тогда врачи, лишь разводя руками. А потом, как калейдоскоп, перед глазами пронеслась вся остальная жизнь: однозначный выбор профессии, годы учёбы, навешенные ярлыки, которым она изо всех сил старалась соответствовать — лучшая ученица медицинского университета, лучший молодой нейрохирург, будущее светило медицины… Только Максу хватило терпения и харизмы, чтобы на какое-то время занять её внимание и увлечь отношениями. Ну и подсуетиться, чтобы Интегра от него не упорхнула — было сложно устоять перед его обаянием и отказаться от брака с этим невозможным человеком. — А для вас разве работа не так же важна, как для Интегры — её? — сверяясь со своими записями, поинтересовалась психолог. — Вы ведь занимаете какую-то руководящую должность, правильно? Максимилиан поднял одну руку ладонью вверх и сжал несколько раз, подбирая слова. Ему тоже было неуютно в компании мозгоправа, однако по долгу службы наблюдая за работой кризисных психологов, он невольно зауважал эту профессию. — Да, но я научился оставлять работу на работе. И, хотя меня всё равно могут вызвать в любой момент на базу по тревоге, от этого вряд ли будет зависеть напрямую чья-то жизнь. Я в этом плане более эмоционально удалён от работы. Закончив, майор довольно хмыкнул своим мыслям. В основном, его работа заключалась в бумажной волоките, проведению разных отчётных мероприятий и в том, чтобы с пугающей улыбкой следить за учениями солдат, создавая для них максимально стрессовую атмосферу. — Давно ли вы устраивали себе совместный отдых? Интегра, наконец, решившая вернуться к обсуждению, аккуратно уселась на диван. Сунув в руки Максу стаканчик с водой (который он, в свою очередь, сопроводил благодарным кивком), девушка снова отпила воды и уверенно заговорила: — Я уже давно не отключала телефон в выходные. Наверное, потому, что я не могу довериться своим коллегам по работе в полной мере. К тому же, я действительно переживаю за своих пациентов — и не могу позволить себе долгое время отсутствовать в больнице. Даже если не случается чего-то экстренного — всё равно приходится быть начеку. Женщина напротив переменила позу, задумчиво глядя на клиентку, находящуюся где-то далеко в своих мыслях. — Но вы же не единственный нейрохирург на всю клинику, верно? — Конечно нет — в нашей клинике, да и в ближайших, есть достаточно квалифицированных и даже более опытных специалистов. Просто я… — девушка замолкла на полуфразе, выжидающе смотря на психолога. Внезапно она почувствовала чужую ладонь у себя на бедре, успокаивающе поглаживающую. От этого ощущения стало значительно спокойней, и теперь собственные слова показались ей какими-то жалкими оправданиями. — Вы можете сказать, что когда приходите домой, вы действительно расслабляетесь и отдыхаете от своей работы? У вас есть для этого всё необходимое? — наконец спросила Зорин, с интересом глядя на взаимодействие в паре. Хеллсинг, сама того не замечая, чуть повернула голову к мужчине и слегка улыбнулась. Впервые с начала сеанса. — Пожалуй, да. На самом деле, я просто слишком много общаюсь на работе, поэтому дома предпочитаю немного помолчать… Но мне всегда интересно слушать то, что Макс мне рассказывает, — она мотнула головой, наконец концентрируя внимание на том, что происходит в кабинете, и обратилась уже прямо к Майору: — Я ведь постоянно слушаю твои истории, и то, как ты пытаешься меня приободрить или развеселить… я действительно очень сильно это ценю, но в то же время не могу перестать думать о своих пациентах, понимаешь? — А как давно вы были, скажем, в отпуске? — снова вернула её к теме женщина. Хеллсинг издала нервный смешок, запрокидывая голову: — Ну, наверное, я не брала отпуск с самого медового месяца, а это около… может быть, около двух лет. Так что прошло уже достаточное количество времени. — Как насчёт пары недель в Южной Америке? — внезапно спросил Монтана, всё ещё держа руку на бедре девушки. — Южной Америки? — протестующим тоном спросила Интегра. — Я же не смогу оттуда быстро вернуться в случае чего. Конечно, я верю в своих коллег, но я и сама несу большую ответственность за вверенные мне человеческие жизни. Женщина отложила планшет в сторону и в доверительном жесте раскрыла перед англичанкой руки: — Интегра, ответьте мне на один небольшой вопрос: кислородная маска, которая появляется перед каждым пассажиром самолёта в аварийной ситуации. На кого первого вы её наденете? Застигнутая врасплох нелепостью вопроса, Хеллсинг быстро выдала то, что первое пришло ей в голову: — На того человека, который будет в ней больше всего нуждаться. — Но ведь вы врач, и кто сможет позаботиться обо всех нуждающихся людях, если вы потеряете сознание? — Ох, — растерянно выдохнула Интегра, чувствуя, как снова розовеют от смущения её щёки. — Вам нужно больше ценить себя и больше верить в окружающих вас людей. Потому что вы не сможете помочь всем, если будете не в состоянии позаботится о себе же самой. А именно с Максом вы позволяете себе хоть немного расслабиться. Оставив девушку переваривать новые для неё мысли о собственной важности, женщина снова обратилась к сидящему напротив мужчине: — Макс, надеюсь, вы услышали, что на самом деле Интегра старается давать вам всё то внимание, которое может выделить после напряжённой работы. В ваших силах только напоминать ей о том, что она уже делает всё возможное, и помогать ей расслабиться. Тогда, возможно, у неё будет больше ресурса, который она сможет тратить на вас, — психолог сделала паузу, что-то обдумывая. — Например, начать подвозить её с работы, чтобы дорога не отнимала у неё по два часа? — Она недолюбливает моего личного водителя… — под нос пробубнил Монтана. — И я понятия не имею, почему. — Да и я предпочитаю общественный транспорт… военному, — вмешалась в разговор Интегра. — Но, если подумать, то это действительно может сэкономить мне время и силы. Девушка с ужасом вспомнила тот случай, когда ожидающая её «машина у входа» оказалась внушительных размеров военным бронетранспортёром. Повторять подобный опыт ей не хотелось, но она решила, что уточнит этот момент вне кабинета специалиста. Психолог, довольно сощурившись, в очередной раз посмотрела на сидевшую перед ней пару. Конечно, достичь какого-то серьёзного прогресса всего за один сеанс было невозможно, но то, как прошёл сегодняшний — очень её радовало. — В таком случае, — прерывая получившуюся паузу в обсуждении, аккуратно сказала она, — можем ли мы на этом закончить сегодняшнюю сессию? Майор и Интегра машинально посмотрели каждый на свои наручные часы, а затем друг на друга — час за откровенным разговорами пролетел незаметно, но не без пользы. — Да, конечно, можно на этом закончить, — первой ответила Интегра, вскакивая с мыслью о возможности наконец закурить на улице. — Когда вас ждать в следующий раз? — притормозила её специалист, многозначительно посмотрев на неё поверх очков разного цвета глазами. — В следующий раз? — неуверенно уточнила Хеллсинг. — Я позвоню вам завтра, как только мы сопоставим наши графики работы, — уверенно влез в разговор Монтана, хитро улыбаясь. Ему казалось, что он получил сегодня какое-то тайное знание, и это чувство его очень вдохновляло. — Благодарю вас за встречу. С этими словами мужчина тоже поднялся с дивана, поправив белоснежные перчатки на руках, и, пройдя к двери, открыл её перед Интегрой. Когда замок снова щёлкнул, женщина сама откинулась на спинку своего кресла и сняла очки, потерев рукой след от жёсткой дужки на переносице. Затем она посмотрела в потолок, и с улыбкой сказала сама себе: — Кажется, в этом году я всё-таки поеду в отпуск к морю.