***
Полгода я мучился бессонницей, мучился бессонницей... При этом всё становится нереальным, маячит где-то вдали. Всё лишь копия, копии... Прошло полгода. Эшли стала чувствовать себя лучше, сонные параличи и тревожность уже стали не такими частыми гостями по ночам. Терапия шла на пользу молодой девушке, однако не только таблетки и долгие сессии с психологами помогали ей справляться с напастями её искалеченного сознания. Грэхэм начала курить. Сначала это было лишь одна сигарета за несколько дней. Затем количество скуренных сигарет росло, всё больше и больше. И вот теперь каждые несколько часов Эшли выходила на балкон своего дома, чтобы закурить очередную сигарету. Она обещала себе 2 месяца назад, что бросит. Отговорки, сплошные отговорки. Ей не хотелось бросать. Ей нравился эффект. Несколько минут затуманенного сознания, расслабление во всём теле, ощущение, как её лёгкие наполняются дымом и вкус горечи во рту. Ещё её одна зависимость, не считая Леона. Он, кстати, не одобрил бы, сказав, что курение убивает. Но как Леон узнает, если они не пересекаются в жизни? Никак. Одновременно и грустно, и легко. На учёбе стало находиться проще. Круг общения потихоньку расширялся, но всё же был не такой, как раньше. Сложно было кого-то подпускать к себе близко. Несмотря на то, что специалисты настоятельно рекомендовали Эшли начать с кем-либо дружить, встречаться – получалось у неё это скверно. На свидания она ходила слишком редко, да и все парни казались легкомысленными идиотами, который нужен был только перепихон на ночь. Те, кто были постарше – казались лишь копиями, которые маячали где-то на фоне, не вызывая никого интереса. После очередного загруженного учебного дня, вернувшись домой, Эшли позвонил отец. Несмотря на свою занятость, президент Грэхэм старался выделять время для своей дочери. Президент переживал за свою дочь, он также оплачивал все огромные счета за лечение, врачей и таблетки девушки. Однако в приоритете всё же стояла работа и решений различных проблем в стране, особенно это было связано с вирусами, новые виды которых всё больше появлялись в течение нескольких лет. – Привет, пап, – поздоровалась Эшли, облокотившись на тумбочку в прихожей. – Привет, милая, как ты? – поинтересовался президент. На его фоне звучали какие-то голоса. – Всё в порядке, – ответила девушка. – Так, милая, перейдём сразу к делу. Через 3 дня у меня состоится важное собрание. После него у нас будет мероприятие, где будут министры с их жёнами и детьми, руководители различных компаний и всё в этом духе. Твоё присутствие обязательно, Эшли. – Пап, ну ты же знаешь, что я не люблю сейчас быть в окружении многих людей и на виду. Мне просто будет некомф... – Эшли, это не просьба. Твои врачи говорили, что тебе нужно чаще выходить в социум, так что это не обсуждается. Время и адрес тебе вышлет мой секретарь. Мне уже пора, доброй ночи, – президент завершил вызов. – Пока, пап... – Эшли убрала телефон в сторону. Господи в чём смысл всего этого, блять? Какой социум?! Этим людям абсолютно похер на меня, смысл там моего присутствия? Улыбаться незнакомым людям, делать вид, что у меня всё в порядке, когда это абсолютно не так и мне каждый день хуёво? А потом снова целую ночь не спать из-за кошмаров? – Господи, за что мне всё это? – Спросила Эшли у пустоты, которая душила её. По щеке скатилась одинокая слезы, в носу защипало от обиды на отца и его непонимания, что такой формат общения и взаимодействия с людьми ей точно не подходит сейчас.***
Три дня пролетели монотонно и скучно. Вечером в 18:26 за Эшли прислали машину. Водитель сказал, что ехать придётся где-то минут 30-40. Данный факт удручал девушку. Она попросила водителя сделать музыку погромче и устремила свой взгляд в окно, наблюдая за сменяющимся пейзажем. Небоскрёбы постепенно сменились на деревья, траву и цветы, которые росли вдоль дороги. Само мероприятие проходило за чертой города в каком-то особняке, в котором Эшли не бывала ранее. Видимо одна из резиденций президента, о которой она не знала. У дверей девушку встретили дворецкие. Они проверили, что Эшли была в списке гостей и впустили её внутрь. Мероприятие чем-то смахивало на то, что было почти год назад, когда она в последний раз общалась с Леоном. С одного лишь вида расфуфыренных чиновников и их семей Эшли начинало тошнить и в прямом, и в переносном смысле. Недолго думая, она взяла с подноса официанта бокал шампанского и направилась к фуршету. Есть не хотелось от слова совсем, поэтому блондинка съела лишь пару кусочков фруктов, чтобы на утро не было плохо от количества выпитого алкоголя. А выпить она планировала не мало. Надо же было как-то скрасить этот ужасный и скучный для неё вечер. Грэхэм нашла своего отца. Они обменялись парой фраз. Последний сказал, что ей очень идёт её черноё платье-футляр, также отметив, что он рад её видеть. После чего президент объявил начало банкета, поблагодарив всех гостей за посещение данного вечера. Эшли пила бокал за бокалом, изредка закусывая. Некоторые гости, а в особенности жёны чиновников часто подходили, интересуясь состоянием и здоровьем девушки. Многие узнали о похищении Эшли от своих мужей. На все расспросы Грэхэм отвечала с улыбкой, говоря: "Всё в порядке, спасибо, я уже почти и забыла о том инциденте". После чего женщины начинали болтать о своих мужьях и светской жизни, что совершенно было безразлично Эшли. Сплошное враньё и лицемерие. Прилично накидавшись шампанским, что очень быстро затуманило рассудок, Эшли поняла, что она не вынесет ни минуты нахождения среди всех собравшихся людей. В горле застрял ком, а руки девушки начали потихоньку трястись. Только не сейчас! Эшли поняла, что тревожность и паника с каждой минутой начинают всё быстрее охватывать её. Она начала искать выход на свежий воздух. В соседнем зале, где было не так много народу, находилась небольшая веранда. На улице уже стало прохладно, поэтому это было прекрасным местом, чтобы побыть одной и прийти в себя. Таблетки принимать было нельзя, врачи предупреждали, что их запрещено мешать с алкоголем. Единственное, что сейчас казалось верным решением для успокоения нервов Эшли – сигареты. На веранду девушка шла, как в тумане. Всё казалось смутным, размытым. Схватившись за перила ограждения, Эшли наклонилась вниз и закрыла глаза. Глубокий вдох. Выдох. Ещё несколько раз. Трясущимися руками Эшли достала сигарету и зажигалку. Первая затяжка, вторая. Немного становилось легче, спокойнее, хоть это и был кратковременный эффект. – Эшли? – Послышался до боли знакомый голос. Грэхэм обернулась и увидела его. – Леон? – Всё внутри закипело и забурлило от волнения. Однако причина этого чувства была не в куче людей в соседней комнате. – Ты выглядишь бледной. Что-то случилось? – С некой заботой и опаской спросил мужчина, что был одет в официальный костюм. Ему так были к лицу пиджак и рубашка, что Эшли даже и не заметила, что уже минуту она стоит и не отвечает на вопрос, пока сигарета тлела в руке. – Эшли? – Леон подошёл ближе, положив руку на её плечо. – Ох, прости, я задумалась, голова что-то немного болит, – она пыталась засмеяться, чтобы Леон не заметил, с каким глупым выражением лица она на него пялилась. – Ты начала курить? – Мужчина перевёл свой взгляд на её руку. – Ты же знаешь, что оно убивает? – Его голос звучал беззаботно, но в то же время осуждающе. – Да, прекрасно знаю, как оно негативно влияет на организм человека. Не нуждаюсь в напоминании. – Ох, полегче, – повисла неловкая пауза, – Я вижу ты научилась язвить? – Хоть лицо Леона и не было чётко видно в сумраке, Эшли была уверена, что мужчина сейчас улыбается. – Прости, не хотела грубить. Просто нервы шалят, пытаюсь бороться с тревожностью, как могу. Услышав ответ Эшли, у Леона что-то щёлкнуло в голове. – Ты всё ещё не отошла от того, что произошло? – Больше улыбки на его лице не было. – Что? Ох, нет, Леон, всё в порядке, нет причин для беспокойства! Ты же помнишь, я студентка, у меня много учёбы, проекты и всё подобное. Выживаю, как могу, – Эшли хорошо научилась врать, как она считала. – Знаешь, Эшли, такие события не проходят бесследно. Они оставляют глубокий отпечаток внутри нас. Я уверен, что тебе было тяжело после того, как я вернул тебя домой. – Леон, к чему всё это? Прошло достаточно времени. И, кстати, что ты тут делаешь? – Твой отец позвал. – Ах, да, могла догадаться. – Ты уходишь от темы. – Леон, – Эшли подошла вплотную к мужчине, смотря ему прямо в глаза, хоть их было не так ярко и чётко видно, – этот этап пройден, я в порядке, надеюсь и ты тоже, – в глазах блондинки сверкали слёзы от того, что прямо сейчас она врала человеку, который, как ей казалось, был единственным, кому она могла довериться и открыться. – Хорошо, как скажешь, – Леон развернулся и пошёл обратно в зал. – Снова оставляешь меня одну? – Эшли ухмыльнулась. – Мне пора, ты же знаешь, что я не люблю официоз. Если захочешь закончить этот разговор без вранья, то дай знать. – У меня даже нет твоего номера. – Уверен, ты сможешь с лёгкостью его узнать, – после этих слов Леон ушёл. Тремор прошёл. Сигарета давно потухла, появилась ясность рассудка. Эшли колебалась, но внутри она поняла, что это не конец их разговора, продолжение следует.