***
Я недолго сидел рядом с телом Серого. Не в моих привычках было долго плакать и переживать, да и времени не было. Я даже не стал задерживаться для того, чтобы позаботиться о теле друга, пришлось просить о помощи других людей. Я сразу перегнал самолет на аэродром, заплатил техникам, чтобы они проверили его, заправили и зарядили оружие. Пока я разговаривал с Ральфом и ходил туда обратно, они все сделали. Забравшись в кабину, я взял планшет Серого с уже разработанным маршрутом полета. Все было ясно и понятно. Убрав планшет, я взял посылку — небольшой холщовый мешок, завязанный и запечатанный. Весил он всего пару килограммов, и в нем была какая-то маленькая, но увесистая коробка и что-то еще. На мгновение мне захотелось просто разодрать мешок и узнать что там, но я отбросил эти мысли в сторону. Чтобы это не было, но чтобы помешать нам доставить эту посылку нас пытались сбить и убили Серого. Запустив двигатели, я немного подождал и связался с диспетчерской вышкой: — Вышка, я Волк, прощу разрешения на взлет. — Волк, куда тебя опять понесло на ночь глядя? — удивленно ответил диспетчер. — Срочное дело, — уклончиво ответил я. — Взлет разрешаю, все полосы свободны. Набрав высоту, я развернулся на нужный курс и уже не оглядывался на оставшийся позади остров. Бросать все и уходить неизвестно куда сложно лишь первые два раза.***
Я не знал, сколько еще врагов болтается в воздухе между мной и кораблем, и рисковать не собирался. Над островами я держался в облаках, а потом, когда вышел в открытое море, и уже стемнело, поднялся немного выше. Ночные полеты я всегда любил, особенно в лунные ночи, но сейчас свет был для меня опасен. К счастью сегодня на небо вышли лишь Ахора, Светлая сестра, и маленькая Рэла, от которой света почти не было. Самой большой луны — Леи — не было. Над океаном собралась пелена облаков, и в свете Ахоры они казались большим серебристым покрывалом, укутавшим тихо дремлющий внизу океан. Понемногу потягивая из фляги давно остывший кофе, я время от времени сверялся с компасом и делал пометки на плане полета. Лететь без штурмана было очень непривычно, все время хотелось позвать Серого, что-нибудь спросить у него, уточнить маршрут или просто поболтать. Над головой раскинулся другой океан, черный как бархат, усыпанный яркими тропическими созвездиями. Мне некогда было любоваться звездами, я постоянно крутил головой и смотрел — нет ли поблизости других самолетов. Но никого не было. Когда небо начало светлеть, а звезды тускнеть, я, наконец, добрался до места встречи. Подвесные баки я сбросил еще до этого, и теперь мне едва-едва хватило бы топлива, чтобы дотянуть до ближайшей земли. Хуже всего было то, что я еще и хорошо так опоздал, и не знал, ждали меня или уже нет. Особого выбора, впрочем, у меня не было. Где-то около часа я летал кругами рядом с местом встречи, стараясь при этом расходовать как можно меньше топлива и не думать о возможной посадке на воду. И солнце уже взошло, я увидел вдалеке корабль «Изгнанник» оказался тяжелым рейдером необычной конструкции и очень красивым кораблем. Весь выкрашенный матовой серо-голубой краской, он величаво рассекал облака острым носом. Вытянутый киль позволял ему садиться на воду, а небольшие крылья обеспечивали лучшую устойчивость и подъемную силу. Не только орудия главного калибра скрывались в орудийных башнях, но и другие, располагающиеся по бортам. Подойдя поближе, я увидел, что почти все палубы «Изгнанника» надежно укрыты броней, а зенитные орудия и пулеметы находятся за высокими щитами или за амбразурами. Я заметил, что все орудия «Изгнанника» расчехлены и поэтому, подлетая к нему, я сначала развернулся, показывая, что под крыльями у меня ничего нет, а потом сделал вираж, чтобы сблизиться на самом неудобном для атаки маршруте. — Почтовый курьер вызывает «Изгнанник». Почтовый курьер вызывает «Изгнанник», как слышно, прием. Несколько секунд была тишина и только потом мне ответили: — Вас слышим, почтовый курьер. С какой целью вызываете нас? — У меня для вас срочная посылка. Сейчас, одну секунду, — держа одной рукой штурвал, я достал конверт и прочитал глупую фразу, написанную на нем. — В небе расцветают алые цветы! «Изгнанник», не знаю, что означает эта фраза, но мне сказали произнести её, чтобы вы поняли от кого посылка. На этот раз мне ответили сразу. — Курьер вас понял. Посадку разрешаю. Садились когда-нибудь на корабле нашего типа? — Никак нет. Но садиться на неудобных и коротких полосах мне не в первой. Выслушав объяснения, я сделал широкий разворот, сбросил скорость и подошел к «Изгнаннику» со стороны кормы. Там уже горели посадочные огни. Палуба для взлета и посадки самолетов находилась почему-то посреди корабля, а не так как на авианосцах. Стоит немного зазеваться, промахнуться и я расшибусь о толстую броню, возможности уйти вверх и на второй круг уже не будет. Так что я понял, почему подруга Серого искала именно опытных летчиков — у неопытных не было бы и шанса доставить посылку в таких условиях. Вспотев от напряжения, я с первого раза зашел на глиссаду, сбросил тягу, выпустил закрылки, а потом и шасси. Кроме обычных средств, для этой посадки я использовал еще одно. Щелкнув отдельным переключателем, я активировал эльфийские магические камни, вмонтированные в каркас самолета. Заработав, они создали дополнительную подъемную силу, машина словно резко облегчилась на четыреста килограмм. Нагрузка на крылья стала меньше, да и скорость можно было сильнее сбросить перед посадкой, что в свою очередь даст мне возможность сесть на более короткой полосе. Хорошие камни, жаль только что стоят бешеных денег, а заряд в них маленький и ограниченный. «Изгнанник» шел на хорошей скорости, что сильно облегчало мою задачу. Но даже так это была самая тяжелая посадка в моей жизни. Едва моя красавица коснулась палубы, я сразу начал тормозить, рискуя завалить самолет на нос. И все равно скорость падала слишком медленно, но не успел я испугаться, как резкий рывок остановил самолет. Заглушив двигатели, я вытер пот и с облегчением вздохнул. Половина дела сделано, впереди самое сложное. Меня сразу проводили на капитанский мостик. Грузный седой мужчина в черном кителе без знаков различия забрал у меня посылку и внимательно рассмотрел печати на письме и холщовом мешке. — Все верно, — проворчал он. — Сколько тебе обещали? — Три сотни, но дело не в деньгах! — резко ответил я. Все присутствовавшие в рубке уставились на меня, удивленные моим тоном. — А в чем тогда? — Мой напарник и друг погиб из-за этого задания! Его убили, когда мы пытались доставить эту посылку! На нас напали два странных истребителя, я никогда таких не видел! — И это, конечно же, наша вина, — язвительно сказал мужчина. — Нас ждали на маршруте. Именно нас! — не обращая внимания на его тон, продолжил я. — У моего штурмана осталась жена с детьми. — И сколько же нужно бедной вдове, чтобы утешиться в старости? Тысячи хватит? Или двух? — Я же сказал, что дело не в деньгах, — медленно свирепея, ответил я. — Моего друга убили, и я хочу знать за что?! Он был хорошим штурманом и другом! Он заслуживал жизни больше чем я! И я не могу позволить, чтобы его смерть была напрасной! — И что же ты хочешь, тогда? — Возьмите меня в экипаж. Мужчина удивленно взглянул на черноволосую женщину в черной форме, стоявшую у окна и с задумчивым видом любовавшуюся облаками. В рубке послышалось тихое перешептывание. — Я хороший летчик, а вам ведь еще не раз могут понадобиться посыльные, для доставки непростых грузов. А если нужно, я смогу и воевать! — С чего ты взял, что нам нужны летчики? У нас достаточно своих. — Хороших летчиков много не бывает. А самолет у меня свой, — я поколебался, не зная выкладывать последний довод или нет. — И, кроме того, дело из-за которого погиб мой товарищ еще не завершено. А я лучше любого наемника хочу закончить его! Довести до конца! Мужчина опять бросил взгляд на женщину у окна. — И что ты знаешь о деле, за которое так рьяно готов взяться? — Немного, — честно сознался я. — Но из-за этого дела мой напарник рискнул жизнью и погиб, а для меня этого достаточно. Я не хочу, чтобы его смерть оказалась напрасной и неотомщенной! Немного подумав, я повернулся к женщине и обратился к ней: — Капитан, возьмите меня в экипаж, вы не пожалеете об этом. — Что ты несешь? — возмутился мужчина. — И к кому ты обращаешься? — К настоящему капитану этого судна, — с самым уверенным видом ответил я. — Хм… — задумчиво протянула женщина — И как же ты догадался? — Вы все время смотрели на меня в отражении на стекле, но делали вид, что любуетесь облаками. И ваш подчиненный непроизвольно поглядывал на вас, словно ждал знака, как ему ответить. Женщина развернулась и подошла ко мне, так что я, наконец, смог её разглядеть: невысокого роста и с глубокими черными глазами; тонкие темные брови вразлет и нос с горбинкой придавали чертам её узкого лица что-то хищное, можно даже сказать, ястребиное; а кисти её рук были тонкими и выразительными. Во всем её облике и в плавных движениях чувствовалась врожденная грация и благородство. — Вот как? Интересно… как твое имя? — Ирвин. — И? — женщина выразительно изогнула бровь. — Из клана Тродсонов. — Значит Ирвин Тродсон. — Просто Ирвин, — поправил я. — Сам или выгнали? — Сам, — сказал я, но через мгновение честно добавил. — По большей части сам. — Ясно, — улыбнулась женщина. — Почему ты думаешь, что служба на моем корабле поможет тебе отомстить за твоего друга? — Если они не хотели, чтобы эта посылка попала на ваш корабль, то они скорей всего попытаются напасть на вас или так или иначе попытаются помешать вам. — Логично. А ты согласишься выполнять приказы женщины? Она меня удивляла. По виду явно аристократка с юга, но разбирается в обычаях горных кланов, командует этим странным судном. — Я буду выполнять ваши приказы. Она опять улыбнулась и повернулась к мужчине. — Что думаешь? — Тебя наняла Илия, верно? — спросил он у меня. — Такая невысокая девушка с белыми волосами и шрамом на правой руке, чуть выше запястья. — Я не приглядывался к ней и совершенно не помню, какого цвета у неё были волосы. Я видел её лишь раз и издалека, а она была в капюшоне, — честно ответил я. — Девушка, которая попросила нас доставить эту посылку, разговаривала с моим напарником. — Который потом погиб, — кивнул мужчина и негромко добавил капитану, — очень удобно… — Если бы он был их шпионом, он бы никогда не отдал это, — также тихо ответила женщина, показывая на мешок. — … втереться в доверие… Я не расслышал большую часть того, что он сказал капитану, но заметил, что она покачала головой. — Старпом, запиши его на испытательный срок, объясни, что к чему и заодно осмотри его птицу, — женщина подошла ко мне и протянула руку. — Добро пожаловать на «Изгнанник», я капитан Изабелла Мора, надеюсь ты не пожалеешь о своем решении. — Я не подведу, — ответил я, пожимая руку. — Пошли. Старпом хлопнул меня по плечу и вышел из рубки, я пошел следом за ним, с любопытством разглядывая корабль. В голове мелькнула мысль, что еще можно забрать деньги и просто улететь, но не в моих правилах было отступать. Я думал, что мы спустимся на летную палубу, но вместо этого старший помощник неожиданно втолкнул меня в небольшое помещение и закрыл за собой люк. — Поговорим здесь, — он нахмурился и навис надо мной. Несмотря на седину, старпом «Изгнанника» был еще вполне крепок и силен на вид. За простыми и грубоватыми чертами лица, скрывались пронзительные голубые глаза, в которых чувствовался ум. У него еще были большие руки с широкими ладонями и мозолями, да и на темно-синей форме заметны были пятна машинного масла, видно, что он не чурался простого труда. — Это тебе не пиратская посудина! Здесь дисциплина! Понятно тебе? Дис-цип-ли-на! Пусть ты и понравился капитану, но попробуй только нарушить устав и отправишься за борт летать без самолета. Ясно тебе? — Так точно! — я выпрямился и отдал честь. — Будешь делать то, что тебе сказано, а не то, что взбредет в твою горскую голову! Офицеров слушать как мать родную и не выеживаться! Ясно? — Так точно! — Я старший помощник Брюгге. Если тебе что-то понадобиться от капитана обращайся ко мне и не вздумай отвлекать её! Понял? — Так точно! — А что-то не нравится — выметайся отсюда! — Никак нет. Меня все устраивает! — я в очередной раз отдал честь. — Ты издеваешься надо мной? — нахмурился старпом. — Что ты руку к голове прикладываешь, как болванчик заведенный? — Никак нет, товарищ старший помощник! Выполняю воинское приветствие. — Служил в армии? — догадался он. — А опыт военный есть или только ваши пиратские побоища? — Так точно, есть военный опыт. Два месяца на фронте. — Всего два месяца? — усмехнулся Брюгге. — А потом что? Деру дал? — Можно и так сказать, — я пожал плечами. — Наверное, меня можно назвать дезертиром. Только вот… — Что? — Можно ли дезертировать из армии, из которой уже сбежали офицеры? Можно бросить армию, генералы которой уже торгуются с врагом, чтобы продаться подороже? Что делать солдатам, когда немногие сохранившие верность присяге офицеры попросту стреляются, ибо это проще сделать, чем бороться до конца и принять поражение? Можно ли назвать дезертиром человека, который ушел из уже несуществующей армии? — Ты из Гаэльского княжества? — старпом сразу смягчился и перестал хмуриться и нависать надо мной как гора. — Да. 18-й полк ополчения, штурмовая авиация, а потом просто — сводная авиабригада. Сражался два месяца, а потом, — я криво улыбнулся. — А потом не то, что армия — страна перестала существовать. А что было делать мне? Сдаваться на милость врага тошно, а стреляться не из чего было — ополченцам табельное оружие не выдавали. Да и не хотел я стреляться в девятнадцать лет. Бросил все и ушел. — И машину свою прихватил? — «Касатка» мне от матери досталась, — возразил я. — Она принадлежит только мне. Брюгге внимательно смотрел на меня, и на его хорошо лице читалось легкое недоверие. Мол, сказать-то ты можешь что угодно, как это теперь проверить? — Всю эту армейскую хрень забудь. У нас так не принято. Но про субординацию я не шутил! Пока я старпом — дисциплина на судне будет жесткой! Понятно? — Да. — Пошли, посмотрим твою «касатку». Спустившись в ангар, я дернулся и невольно положил руку на рукоять ножа. Возле моей красавицы крутились какие-то люди… — Старг, что скажешь? — зычным голосом поинтересовался Брюгге. От самолета отошел невысокий седой и бородатый мужчина, с грубыми чертами лица. Гном! — В обшивке нашел! — механик протянул на ладони странные пули крупного калибра. — Хм… — Брюгге взял одну из них и повертел в руках. — Я не помню, чтобы разрешал копаться в моем самолете! — Не нравится? — сразу обрадовался старпом. — Не думай, мы ничего не трогали, — заявил гном. — Просто хотели заправить и увидели дыры в обшивке. — Что еще нашел? — перебил его старпом. — Кровь на месте штурмана, много крови и обрывки серого меха. — Меха? — Мой напарник зверочеловек, волк, — ровным голосом ответил я. — Волк? Штурман?! — Тебе что-то не нравится? — тем же ровным тоном спросил я. — Нет, что ты! Я просто удивился… — поспешно ответил Старг. — Знал я парочку зверолюдей. Товарищи замечательные были, а уж в драке да на абордаже им равных не было! Но вот беда, даже счет в кабаке проверить не могли, да и карбюратор от двигателя ни за что бы не отличили. — Он был исключением. — Значит, Илия доверилась зверочеловеку? — старпом хмыкнул и покачал головой. — С чего бы это? — У неё и спрашивай. — Так кто на тебя напал? — словно бы невзначай поинтересовался Брюгге, разглядывая необычную пулю. — Все равно не поверите, — мрачно ответил я. — А ты попробуй. — Два истребителя необычной модели… никогда таких не видел, — я помолчал и добавил. — У них двигатель сзади. Я думал, что они рассмеются или хотя бы удивятся, но старпом и Старг переглянулись. — Что ж, — усмехнулся Брюгге. — В одном ты точно не соврал. И как же ты от них оторвался? — Я не отрывался, а сбил их. Одного я свалил, а второго Серый подстрелил, но и его задело… Хмыкнув и покачав головой, он пошел к моему самолету. Вокруг нас продолжалась обычная работа, но многие поглядывали в нашу сторону, а некоторые и прислушивались к разговору. — Броня хорошая? — поинтересовался Брюгге, постучав кулаком по обшивке. — Неплохая, из относительно легкого и прочного сплава, — сдержанно ответил Старг. — Но не гномья. Неожиданно мы с Брюгге переглянулись и оба понимающе усмехнулись. — Двигатели неродные, — заметил механик. — Гномья работа, но вот клейма я не знаю. — Их изготовила одна семья, живущая на Вольных островах. У них своя крупная мастерская. — И как же их поставили? — У этой модели «касаток» отличный каркас, — объяснил я. — Он изначально делался с большим запасом прочности и из качественного и легкого сплава. — Хм… не дурно не дурно. А что это за модель такая? — КС-27М, — ответил я. — Пожалуй, лучшая модификация — Да? А чем она отличается от худшего варианта? — поинтересовался гном, забираясь под самолет. — У неё исключительно удачное сочетание маневренности и брони. Кроме того, использовались новые материалы, в том числе те, которые закупались у гномов. Это уже даже не штурмовик, а тяжелый истребитель. — Я бы сказал, сверхтяжелый истребитель, — едко заметил Брюгге. Я не стал с ним спорить и продолжил: — Конечно, с бомбами и ракетами виражи не покрутишь. Но это не 23-я или 31-я модели, они вообще могут только по прямой летать. — Видел я эти утюги в воздухе, — хохотнул Старг из-под брюха самолета. — А еще говорят, что мы, гномы, делаем тяжелые самолеты. Я не стал и с ним спорить. На мой взгляд, самый тяжелый бомбардировщик людей легче и маневренней «скоростных» гномьих истребителей. — А веса залпа хватит? — поинтересовался старпом. — На «касатках» вроде четыре пулемета должно стоять. — Я убрал крайние пулеметы на крыльях, — объяснил я. — Это еще в ополчении начали делать. Толку от них практически нет, а дополнительный вес ни к чему. Пушки и двух спаренных пулеметов вполне хватает для любой цели, а против кораблей или наземных целей на крылья вешают ракеты. — По земле у нас стрелять не придется. А вот с такими странными истребителями столкнуться еще придется и не раз, — Брюгге усмехнулся, глядя на меня и добавил. — Тогда и посмотрим, так ли хороша твоя «касатка» и насколько ты сам хорош, проверим. Старпом развернулся и пошел прочь. Старг выбрался из-под самолета и с любопытством взглянул на меня. — Значит новенький? И со своим самолетом? Ха. Из почтальона в штурмовики решил перейти… Ну-ну. На этом, можно сказать, меня и приняли в команду «Изгнанника». Дальше были лишь формальности. Я подписал контракт о найме, мне рассказали о моих правах и обязанностях, оплате и проценте от добычи после успешных операций. А потом выдали матрас с одеялом, сказали, что свободных кают нет, но разрешили спать прямо в ангаре. Устраиваясь под крылом самолета, я коснулся рукой и насмешливо произнес: — Опять нас с тобой куда-то занесло, красавица, но ничего. Пока мы вместе, мы непобедимы. Все летчики любят самолеты, но у меня со своим была особенная связь. На нем воевала еще моя мать. На нем я бежал из родных гор, потом сражался в ополчении, добирался до Свободных островов и дрался с пиратами. А теперь вот я здесь. И снова мы остаемся только вдвоем…