Алое Древо

      Лучи солнца, проникая через окно и минуя шторы, тёплым светом стелились по полу. В этой части поместья семьи Хенитьюз было тихо. Слуги редко проходят здесь, члены графского рода тоже. И несмотря на это, в конце коридора находилось то, что привлекало внимание, грозясь приковать к себе взгляды. Большая картина, с занавесями, предназначенными, чтобы скрывать собой облик запечатленного человека. Сейчас они раскрытые и откинутые прочь, позволяли во всех деталях рассмотреть потрет мастера, вложившего в свою работу весь талант и душу.       Смотрящая с холста женщина выглядела почти живой. Её глаза мягкие и нежные смотрели прямо и по-доброму, с хорошо видневшимся задором и хитростью. На губах играла тонкая улыбка, а поза её расслабленная, но энергичная, создавала ощущение, что дивный образ вот-вот оживёт. Засмеётся и подмигнёт, чтобы раскрыть объятия и обнять весь мир, любимый ею.       Джур Темз на потрете такая живая и задорная, что смотрящий на неё Итэн не мог не задаваться вопросом: как умерла прошлая графиня? Что случилось? Почему об этом в романе не было и слова, несмотря на то, что книга славилась большим количеством ненужной информации и подробностью событий, произошедших как с главным героем, так и нет? Случайна ли её смерть? Или и это являлось очередной тайной загадочного рода Темз? Знал ли об этом что-нибудь Кейл, и не поэтому ли он занимался тем, чем занимался?       Он и Хонг, что сидели рядом с ногами Итэна, смотрели на большой портрет с интересом и вниманием, разглядывая каждую деталь. Скользя взглядом по лицу, улыбке, глазам и находя в этом так много черт унаследованных Кейлом. Женщина с картины очень напоминала красноволосого дворянина, и котята сразу же поняли, кто она. Кем приходилась Кейлу, и отчего он так отличался от остальных членов своей семьи.       Именно поэтому они привели к запечатленному на холсте образу Итэна. И тот не казался удивлённым, смотря без особых эмоций. Его глаза спокойные и собранные скользили по картине медленно, словно молодой мужчина думал. Размышлял о чём-то своём, и дети молчали. Молчал даже черный дракон, с самого начала уже получивший ответы на главные вопросы.       Женщина на картине — мама Кейла. Нынешняя графиня ему никто. Его брат и сестра — дети другой женщины. И их человек, вечно улыбающийся и такой забавный, слишком выделяющийся из семьи графа, был один. Он не похож на них. Его отношения с отцом — что-то странное и неподдающееся описанию, по крайней мере, Великий и Могучий не считал это правильным. Родители, они же должны быть близки? Или нет? Разве семья это не здорово?       Тогда почему взгляд Кейла потух, когда он вернулся к своей семье? Почему выражение на его лице стало таким серьёзным, стоило ему услышать, что отец хочет его видеть? Что это был за разговор между Кейлом и его младшими? Почему между ними ощущалась пропасть? Стена, невидимая, но ощутимая всем. Разве Кейл не любил их? Он очень хорошо ладил с Он и Хонгом, и если и вспоминал своих брата и сестру, то на губах дворянина всегда появлялась улыбка. Немного хитрая, довольная, полная тепла и гордости. Так почему?       «Люди такие сложные», — с унынием думал дракончик, представляя, как многое ему ещё нужно узнать, сколькому научиться. Но смотря на своих людей, старших: в лицах Он и Хонга, Великое и Могучее существо чувствовало решимость и уверенность. Он мог научиться, и его семья собиралась ему в этом помочь, а он поможет им. Вот что это такое. Именно об этом говорили его старшие, смотря на него своими золотыми, сияющими глазами.       Встрепенувшись и отведя взгляд от улыбающегося портрета, долгое время скрываемого занавесом, черный дракон глянул вдаль коридора, прежде сосредоточить своё внимание на Итэне. Тот стоял всё также неподвижно, слегка щурясь от света из окна, но выглядя спокойно. «Человек, сюда идёт отец улыбающегося Кейла.»       Предупредив Темза, Великий и Могучий ребёнок замер в воздухе, наблюдая за встрепенувшимися котятами, что тоже услышали его послание. Красноволосый мужчина же на подобные слова лишь выдохнул, взглянул в окно и вернул внимание запечатленному образу. Он не хотел сталкиваться с графом этой территории, но не похоже, чтобы у него имелся выбор.       Вскоре звук шагов разнесся по коридору, и их обладатель приблизился к ним. Он с Хонгом повернули головы, чтобы уставиться точно на мужчину. Их глаза бликовали золотом, смотря слишком осмысленно и пристально, чтобы у Деруса не появилось желания передёрнуть плечами. Он считал, что от усталости и переживаний у него появилась мнительность, заставляющая его относиться с подозрением ко всему связанному с Кейлом.       Этот ребенок не имел друзей или хороших знакомых. Никого, кто был бы достаточно близок, чтобы мелькать в его окружение больше пары раз. А тут он вернулся с компанией посторонних. Привёз их с собой, и, по отчёту Ганса, эти люди пробыли в компании его сына приличное количество времени. Особенно некий Итэн Темз. Молодой мужчина с алыми волосами и красно-карими глазами, что сейчас смотрели на него без особых эмоций.       Человек перед Дерусом был спокоен. Всё это хорошо читалось по его позе, лицу, глазам. За его спиной виднелся портрет Джур, а у ног сидели котята. Парень не улыбался, не пытался заговорить, просто смотрел, прежде чем обернуться и вернуть своё внимание портрету. Граф сделал тоже самое, ощущая, как сдавило его сердце. Сколько бы не прошло лет, смотреть на улыбающийся и счастливый облик своей первой жены он не мог без боли и сожалений. На нём она такая живая, близкая, родная.       Никто и никогда не смог бы заменить Джур. И даже Кейл, такой похожий на неё, не источал того света и лёгкости. Он — её искаженное отражение. Во взгляде красно-карих глаз лишь напряжение, насмешка и незаинтересованность. Его улыбка, это что-то потерянное и далёкое. Дерус не помнил, когда его первенец в последний раз улыбался. Без той надменности и яда, а искренне, по-настоящему. — Художник, что рисовал портрет, талантлив.       Раздавшийся в тишине голос, не громкий и спокойный, всё же заставил графа вздрогнуть. Вернув своё внимание человеку рядом, Хенитьюз понял, что тот по прежнему не смотрел на него. Всем его вниманием овладела картина, словно молодой мужчина пытался запомнить её, изучить. — Вы были знакомы с ней?       Почему-то это прозвучало более глухо чем Дерус рассчитывал, но вопрос заставил красноволосого парня обернуться. Его взгляд, внимательный и глубокий, не выражал ничего. Он просто смотрел. — Не довелось. Она ушла раньше.       И в этом ответе граф услышал некую горечь. Словно собеседник сожалел о упущенной возможности и искренне хотел бы познакомиться с Джур. И не знал мужчина, что печалился Итэн совершенно по другой причине. Прошло уже практически два дня, а он так и не узнал ничего о Джур. О ней не говорили. Ни ему, ни котятам не удалось даже узнать причины её смерти. Словно единственное, о чём знал каждый — это то, что она была первой женой графа и умерла молодой. Больше не нашлось ничего. Подобное разочаровывало. — У Джур всегда было плохое здоровье.       Тоска явно сквозила в словах графа и Темз увидел в этом возможность узнать больше. Он мог хотя бы попытаться. — Я слышал об этом. Но всё же, что случилось? Неужели ей просто неожиданно стало хуже?       Звуча настолько заинтересованно, насколько только можно, с лёгкой грустью и озабоченностью, Итэн впервые за весь разговор не казался Дерусу спокойным. Наблюдающие за разговором котята выглядели подозрительно, но не спешили подавать голос. Черный дракон тоже молчал, чувствуя атмосферу и желая узнать больше. Его человек поступал правильно! Хоть и странно. Опять. — Это моя вина. Я не должен был отпускать её туда, тем более в такой сезон. Мне стоило поехать с ней или сделать хоть что-то…       Плечи Хенитьюза опустились. Несмотря на всё прошедшее время это мучило его, травило душу. Он любил Виолан. Она умная и ответственная. Такая понимающая и отлично знающая, что надо делать и как быть. Но Джур… Дерус по прежнему не мог избавиться от горечи, тоски. Прошло столько времени, а он продолжал думать чтобы случилось, сделай он тогда хоть что-то. Его жена умела убеждать и всегда была настойчивой, но возможно… — Той осенью она ездила в отдалённую деревню. На обратном пути её экипаж попал в непогоду и перевернулся. По началу никто не понял, что она пострадала так сильно, но не прошло с её возвращения и пары дней, как она заболела и слегла. Через ещё несколько дней Джур умерла, и не один жрец не смог ей помочь.       Голос Деруса был полон призраков старой боли. Он смотрел на картину, но видел не улыбающееся лицо, а измученное болью и болезнью выражение, что застыло на прекрасном лице. И лишь глаза её до самого конца горели решимостью и силой, не затуманившись от переживаемых ей мук. — Что это была за деревня? — Харрис. Это была деревня Харрис.       Услышав вопрос, но ещё не выбравшись из лап своих воспоминаний, граф ответил не задумываясь. А Итэн услышав это название замер. Его тело окаменело, а разум принялся с невероятной скоростью осмысливать новые сведения. И то, что у него вышло, Темзу совершенно не понравилось.       Что такого скрывала деревня Харрис, раз столько многое связывалось с этим местом. Смерть Джур, неожиданная поездка Кейла пару лет назад, уничтожение целого поселение, Чхоль Хан. Так много значимых личностей и Итэну казалось, что он был невероятно близок, чтобы связать всё это воедино. Ему просто пока чего-то не хватало. Какой-то детали, немного сведений о роде Темз и самой деревне. Почему она? — Это уже не важно.       Слегка нахмурившись, Дерус покачал головой, возвращая себе серьёзный и собранный вид. Задумавшийся Итэн тут же перевёл на графа взгляд, готовый к тому, что мужчина что-то скажет или спросит, не просто же так тот пришёл. Вот только ничего спросить он не успел. Раздались шаги. Довольно спешные и гулкие, привлекающие к себе внимание, прежде чем их обладатель завернул заугол и появился в поле видимости.       Этим человеком оказался Ганс. Он выглядел встревоженно, но стоило ему заметить котят и Итэна, как лицо заместителя дворецкого просияло, тут же снова меняясь на смущенное, стоило его взгляду упасть на графа. Парень застыл, замялся и пробежался взглядом по помещение, будто ища пути к бегству. Он почти пожалела бедолагу, который выглядел так, словно не знал, куда себя день. — Извините, что помешал. Господин, я не знал, что вы тоже здесь!       Брови Деруса приподнялись, пока Ганс кинул быстрый взгляд в сторону Итэна, лицо которого застыло. Он не знал радоваться ему приходу этого парня или нет, учитывая, что единственной причиной, зачем тот искал его, мог являться Кейл. Кажется, первенец графа вернулся в поместье и хотел поговорить. — Ты что-то хотел?       Подтолкнул Ганса Хенитьюз и тот кивнул, выпрямляясь и переводя свой взгляд на Темза. Красноволосый еле подавил вздох. Ожидаемо. — Молодой Мастер Кейл приказал мне найти вас и пригласить на обед. Он ожидает в комнате. — Я понял. Лорд Хенитьюз, я вам ещё нужен?       Кивнув и обратив свой взгляд на Деруса, Итэн получил отрицательный ответ, после чего распрощался и ушёл, не замечая выражения лица графа. А тот, наблюдая за тем, как удаляется красноволосый силуэт в сопровождение двух котят не мог скрыть своего потрясения. Он никогда не слышал, чтобы его сын приглашал кого-то пообедать с ним. Да даже на совместные семейные завтраки тот являлся очень редко, что уже говорить про то, чтобы позвать человека к себе.       Мир Деруса Хенитьюза, казалось, перевернулся.