***
В комнате, погруженной в красноватый полумрак, теснились примерно двадцать круглых столиков в окружении обитых пестрой тканью кресел и мягких пуфиков. Шторы на окнах задернуты, многочисленные лампы задрапированы темно–красным шелком. Было очень тепло и душно, в камине под заставленной странными вещицами каминной полкой горел огонь, издавая тяжелый дурманящий аромат. На огне закипал большой медный чайник. Круглые стены опоясаны полками. Чего только на них не было: запыленные птичьи перья, огарки свечей, пухлые колоды потрепанных карт, бесчисленные магические кристаллы и полчища чайных чашек. Адара сидела на пуфе между Фэй и Невиллом, скучающим взглядом оглядывая помещение. Профессор Трелони уже десятую минуту разглагольствовала о Прорицаниях. …— Так, значит, вы избрали прорицание, самое трудное из всех магических искусств. Должна вас с самого начала предупредить: я не смогу научить многому тех, кто не обладает врожденной способностью ясновидения. Книги помогают только до определенных пределов… Многие ведьмы и колдуны, как бы талантливы ни были в своей области, скажем, внезапных исчезновений, не способны рассеять туман, застилающий будущее. — Ты веришь в это? — шепнула Фэй Адаре, наклонившись к ней, но не отводя взгляд от профессора. — По моему, это всё звучит, мягко говоря, не очень. — Согласна, — Блэк слегка кивнула в подтверждение её слов. — Мне кажется… — Вот вы, — неожиданно обратилась она к Невиллу, обрывая диалог, — не могли бы вы сказать, как себя чувствует ваша бабушка? Здорова? — Надеюсь, — неуверенным голосом ответил Невилл. — Я бы на вашем месте не была столь уверена, — сказала профессор Трелони, и пламя камина заиграло на ее длинных изумрудных серьгах. Невилл прерывисто вздохнул, и с широко распахнутыми глазами посмотрел на подруг. — Не обращай внимания, Нев, — сказала ему Блэк. — Она, очевидно, немного не в себе… — Вы, деточка, не могли бы… — обратилась она к Лаванде Браун, сидевшей к ней ближе всех, та в страхе съежилась, — дать мне самый большой серебряный чайник? Лаванда с облегчением вздохнула, встала с кресла, взяла с полки огромный чайник и поставила его на стол перед профессором. — Спасибо, милая. А теперь я попрошу вас разбиться на пары, взять с полки чашку и подойти ко мне. Я вам налью чай, вы сядете и будете пить, покуда на дне не останется гуща. Левой рукой поболтайте ее круговым движением, затем переверните чашку на блюдце, подождите, пока жидкость стечет, и передайте чашку напарнику. Оставшиеся на стенках чашки чаинки кое–что ему скажут. Растолковать увиденное поможет учебник «Как рассеять туман над будущим», страницы четвертая и пятая. А я буду ходить между столами и помогать вам… Мой мальчик! — воскликнула Трелони, схватив за руку Невилла, который встал с пуфа и потянулся за чашкой. — Пожалуйста, после того как разобьете первую чашку, возьмите вторую из голубого сервиза. Розовый мне жалко. Это мой любимый. Не успел бедный Невилл взять в руки чашку с блюдцем, как раздался звук разбившегося фарфора. Профессор бросилась к нему с веником и совком для мусора. — Возьмите голубую. Очень вас прошу. Многие были удивлены: женщина действительно предсказала то, что Лонгботтом разобьет чашку. Значит ли это то, что она на что-то способна? Трелони налила Блэк и Данбар полные чашки чая, и те стремительно выпили их. Чётко выполнили все указания, и вместе открыли книги. — Э-э, Фэй, это что? — Адара не могла разглядеть в этом что-либо. — Ну, лично я вижу лужицу грязи. Но в учебнике такого нету, — она тяжело вздохнула, и посмотрела с другого угла. — А вот так вот напоминает оленьи рога. — И что же это означает? — ей действительно стало интересно, какие варианты толкования у обычной расплывшейся гущи. — То, что тебе скоро изменит любимый человек. И как давно ты собиралась мне это рассказать, подруга? — Данбар притворно-вопросительно изогнула бровь, одновременно с этим поворачиваясь к Невиллу. — Представляешь, она пыталась скрыть от нас свою личную жизнь, уму непостижимо… Парень лишь пожал плечами, и в тон её показательно-серьёзному голосу ответил: — Я давно догадывался… — Адара фыркнула. — У меня были подозрения на этот счёт. — Ложь, я вам только сейчас хотела признаться… — Молодые люди! — прервала их беседу Трелони, скоро собиравшуюся идти к их столу. Тем временем Адара потрясла чашку и её гуща сменила свою форму, но она уже была занята подругой. — Так… У тебя, кажется, рыба. — Я теперь смогу прыгнуть в озеро, и уплыть от дальнейших уроков? — воодушевленно пролепетала Фэй, посмотрев на Реджи. — Нет, дорогая, теперь тебе опасно посещать озеро в ближайшую неделю, иначе тебя могут утащить под воду русалочки и другие подводные существа, — она усмехнулась, — но твой вариант меня больше устраивает. Их явно рассмешили эти предсказания, ибо звучали они чрезвычайно сомнительно. — А у тебя, Невилл, что? — Фэй взглянула на его чаинки. — Цилиндр. Пишут, что где-то в закромах подсознания я мечтаю о работе в Министерстве Магии, — он выдохнул, словно проделал тяжелую работу. — Ну, спасибо, что не смерть. — Это всё глупости, — раздраженно процедила сидящая рядом с ними Гермиона Грейнджер. — Как чайная гуща может определить будущее, или тайные желания человека? — Но всё равно, всяко лучше хорошее предсказание, нежели плохое, — пробормотал парень, поглядев на чаинки Блэк. Девочки вновь посмотрели на изображение Регель, пытаясь разглядеть в нём хоть что-то. — Теперь смахивает на тучу, — Адара закатила глаза, всё больше и больше убеждаясь в том, что им сейчас пудрят мозг. — И какое же у неё толкование? — Это означает то, что… — Данбар на тон понизила голос и нахмурилась, внимательно читая, — скоро у тебя должен умереть один из родственников. — Ну, если Люциус откопытится, будет не так уж и плохо… — хмыкнула Адара, но вскоре добавила. — Чёрт, он мне ведь не родственник. Речь о ком-то другом. Она подняла голову, и увидела порхающую к их столику Сивиллу Трелони. — Моя девочка, — женщина склонилась к блюдцу, вглядываясь, — у тебя здесь жёлудь. Это означает «нежданную радость». Подруги сдавленно хихикнули, осознавая всю противоречивость ситуации. — А у тебя, моя девочка, — обратилась она к Фэй, — бумеранг. Если ты когда-нибудь поступала плохо по отношению к тому или иному человеку, скоро оно тебе вернётся, — активно жестикулируя объяснила профессор Трелони, а затем ушла к следующей паре. — Ада, это конец. Все сладости, что я отнимала у своего младшего брата летом, видимо, вылезут мне боком, — она вздохнула, делая серьезное лицо. — Теперь буду обходить его за три улицы. — В нашем случае за три коридора, — Блэк ухмыльнулась, и посмотрела на однокурсников. Возле Гарри Поттера и Рона Уизли началась суета. Профессор вращала их чашку против часовой стрелки, внимательно рассматривая узоры на ее стенках. — Это сокол… Мой мальчик, у тебя есть смертельный враг. — Кто этого не знает? — громко прошептала Гермиона. Профессор Трелони воззрилась на нее сквозь свои огромные очки. — Всем известно про Гарри и про Того–Кого–Нельзя–Называть. Женщина предпочла ничего не отвечать. Она приблизила огромные глаза к чашке Гарри и снова вперилась в нее, продолжая вращать. — Дубинка… нападение… Боже мой, какая несчастливая чашка! — А по-моему, это была птица, — неуверенно протянул Рон. — Череп… опасность в дороге… Многие смотрели на профессора Трелони, затаив дыхание. Она последний раз покрутила чашку и опустилась в ближайшее кресло, смежив веки и прижав к сердцу поблескивающую самоцветами руку. — Мой мальчик, мой бедный мальчик… Нет, милосерднее промолчать… Не спрашивайте меня… — Что вы там видите, профессор? — тут же спросил Дин Томас, ещё один их однокурсник. Весь класс повскакивал с мест, скопившись у стола Гарри и Рона. Особо любопытные пытались заглянуть в чашку Поттера. — Мой мальчик, — профессор распахнула огромные глаза. — У тебя здесь Грим. — Что? — не понял Гарри. «У него, наверное, одно из самых интересных предсказаний»,— пронеслось в голове у Адары. — Грим, мой мальчик! Грим! — Профессора Трелони поразила непонятливость мальчика. — Огромный пес, вестник беды, кладбищенское привидение! Мой дорогой мальчик, это самое страшное предзнаменование, оно сулит смерть. Внезапно Гермиона встала и подошла к Трелони, рассматривая изображение. — По-моему, ничего общего с Гримом, — твердо произнесла она. Трелони смотрела на девочку с растущей неприязнью. — Простите меня, милая, за то, что я вам сейчас скажу. Мой мысленный взор видит вокруг вас совсем слабую ауру. Очень слабая восприимчивость волн, идущих из будущего. Большинство присутствующих, в том числе и Адара, Фэй и Невилл посмотрели на Грейнджер: такой возмущенной её давно никто не видел. — На этом наш урок сегодня закончен, — произнесла Трелони своим самым потусторонним голосом. — Соберите, пожалуйста, все ваши вещи… — До встречи, дорогие мои, — замогильным голосом выдохнула Трелони. — И да сопутствует вам удача. Ах, да, Невилл, ты в следующий раз опоздаешь. Пожалуйста, прочитай по учебнику, что пропустишь на уроке. А то можешь отстать. Невилл побледнел.***
Адара прогуляла урок ЗОТИ, о котором едва ли не мечтала весь день. Всё бы ничего, у неё есть прекрасная отговорка — мол, плохо себя чувствует, и отпрашивалась она лично у профессора Люпина, который отправил её в больничное крыло, хоть оно так и не было ею посещено… но чувствовала она себя всё равно паршиво. То ли от того, что солгала, то ли от того, что струсила. Услышала от когтевранцев с их потока, что на этом уроке они изучали боггартов. У них этот урок прошел немногим раньше, чем у гриффиндорцев, а значит, тема будет точно такая же. Блэк не боялась не справиться со своим страхом, она давно была ознакомлена с этой темой — на летних каникулах со скуки пролистывала учебники. В боггартах не было ничего сложного — лишь знание одного-единственного заклинания, концентрация внимания и собранность и всё это, вроде как, у неё имелось. Другое дело то, что все сокурсники, гриффиндорцы и слизеринцы увидят её страх, её слабость. Честно сказать, Адара сама не имела и малейшего представления, в каком образе предстанет её боггарт. Она не могла с уверенность назвать свой же страх. В сознательную часть жизни ей довелось понять, что она боится высоты, да и скорее всего однокурсники догадывались об этом. Блэк за все два с лишним курса обучения ни разу не садилась на метлу по доброй воле, и на уроках Полёта на мётлах она почти не летала… Но ведь это был не тот страх? Боггарт должен быть чем-то существенным, тем же пауком или крокодилом, не предстать же ему воздухом? Ей было интересно узнать свой тайный страх, но не на широкую публику. Не на половину всего потока третьекурсников. Адаре было совестно от того, что пришлось соврать новому учителю, который показался ей довольно-таки доброжелательным. Отпустил с урока, пожелал скорейшего выздоровления и окинул напоследок легкой полуулыбкой. Слишком добро с его стороны по отношению к ученице, которую он видел практически впервые. По крайней мере, по её скромному мнению. Но что-либо менять было уже поздно. Оставалось лишь дальше заниматься прекрасным времяпрепровождением — бродить по коридорам до биения колокола, оповествующего об окончании занятий, а затем вернуться к своему курсу и слиться с ними, в надежде не столкнуться больше с профессором Люпином. Конечно, она могла действительно весь день пролежать в лазарете, но понимала, что скорее всего, в этом учебном году она побывает там ещё далеко неоднократно, и решила просто прогуляться по замку, отчаянно надеясь не встретить кого-либо из преподавателей. О её лжи не знал никто — даже Фэй и Невилл остались в неведении. Вероятно, они не поверили в легенду о её плохом самочувствии, но допрашивать не стали. И слава Мерлину. Невольно она задумалась: а какие страхи могли быть у её друзей и однокурсников? Адара не знала, чего боится Фэй. Они ни разу не говорили с ней на подобную тему, а Блэк как-то, к своему стыду, и не интересовалась. Отчасти это было неправильно, ведь это значит то, что ей не интересна жизнь лучшей подруги, но это было далеко не так. Может, Данбар и не дала бы ей честного ответа, или вовсе отказалась называть свой страх, но спросить, наверное, действительно стоило. Боязнь Невилла была известна всем: он до дрожи боялся профессора Снейпа, и при упоминании о нем переставал дышать. Откровенно говоря, зельевар вызывал напряжение почти у всех детей, но больше всех его боялись младшекурсники и Лонгботтом в частности. А что касательно её сверстников, она даже предположить не могла. Могла лишь догадываться, что Гарри Поттер боится либо Того-Кого-Нельзя-Называть, либо исходя из ситуации в поезде — дементоров. Гермиона Грейнджер, конечно, боится получиться плохую оценку, но ситуация у неё была похоже на ситуацию Блэк. Это не тот страх, который может отобразить Боггарт. Нужно что-то более глубокое. Вполне возможно, что кто-то боялся и Сириуса Блэка. Какие-нибудь первокурсники, наслушавшиеся рассказы родителей об этом плохом дяде. Рядом с ней послышался шорох, прерывающий её размышления. Адара остановилась и задержала дыхание, прислушиваясь к каждому звуку. Шорох повторился. «Чёрт, это, наверное, Филч со своей кошкой бродит по замку», — Блэк раздраженно мотнула головой, сдерживаясь от глубокого вздоха. Уходить поздно, разве что бежать, авось повезёт. Она начала медленно, и как можно бесшумнее разворачиваться назад, и вдруг из-за поворота кто-то вышел. Адара вздрогнула. Это оказался не завхоз. Из-за угла вышел парень, хорошо ей знакомый. Это был её друг-пятикурсник с Хаффлпаффа, Седрик Диггори. Он приветливо ей улыбнулся и поздоровался. — Прости, если напугал, — поспешно произнес он, увидев, как вздрогнула девочка вначале, когда она только появилась в его поле зрения. — Просто не ожидал встретить здесь кого-либо во время занятий. — Ничего страшного, — Адара усмехнулась, смотря на него немного снизу вверх. Парень был не сильно выше неё, всего лишь примерно на пять дюймов. — На самом деле я тоже не ожидала увидеть кого-нибудь тут. Прогуливаешь урок? — Не то, чтобы прогуливаю… — Диггори усмехнулся, неловко почесывая затылок. — Просто сейчас у нас прорицания, а посещать их у меня нету ни малейшего желания. Мне кажется, это крайне бредовый предмет, но отказаться от него я смогу только после сдачи СОВ, то есть к шестому курсу. Адара ничуть не удивилась такому отзыву об этой неоднозначной дисциплине, ведь о нем действительно практически невозможно высказаться положительно. — Не поверишь, Седрик, — хмыкнула она, — Прорицания были у нас предыдущим уроком, и я полностью поддерживаю твоё мнение. Как можно предсказать будущее по обычной гуще, в которой тяжело даже разглядеть что-либо… Кто-то, может, и верит в это, подобные профессору Трелони, но по-моему, это экземпляр один на миллион. Парень усмехнулся и кивнул в подтверждение её слов. — Кстати, а ты сами-то тут что делаешь? Какой у вас урок? — Диггори поежился от холода: в коридорах было довольно прохладно, несмотря на то, что сейчас всего лишь сентябрь. Уже второй день погода оставляет желать лучшего. — Защита От Тёмных Искусств, — Блэк вздохнула, осознавая, что сейчас ей, вероятно, придётся объяснять ему, почему она приняла решение пропустить первый урок с новым преподавателем. И не прогадала. — Ого… А почему? Это ведь первый урок, и вроде как, сам предмет достаточно интересный…? — Седрик недоуменно посмотрел на Блэк, искренне не понимая её мотивы. Она не сказала истинную причину своей лучшей подруге. Обыкновенному другу тем более ничего не сможет рассказать, каким бы добрым и понимающим он не был. — Плохо себя чувствую. Голова болит с утра, может от непогоды, а может просто день неудачный, — девочка поудобнее пристроила сумку на плече, придерживая лямку одной рукой. — Значит, тебе нужно зайти к мадам Помфри за снадобьем, или вовсе провести остаток дня там, — парень развернул корпус влево, головой кивая туда же головой. — Пошли, провожу тебя до дверей. — Не стоит, Седрик. Спасибо тебе за заботу, — Блэк тепло ему улыбнулась, — но мне как-то не хочется пролежать там целый день. Сомневаюсь, что мадам Помфри отпустит меня просто так, напоив зельем. Это не в её духе. — А вдруг профессор Люпин доложит МакГонагалл о твоем отсутствии на уроке по причине плохого самочувствия, и пойдет спрашивать у мадам Помфри насчет тебя, а тебя там, как окажется, не было? Теория была вполне допустима. Конечно, у МакГонагалл были более важные дела, нежели самочувствие обычной ученицы, но… Лучше не рисковать. — Да, ты прав — Адара вздохнула. — Пошли.***
К счастью, её все-таки не стали надолго задерживать в лазарете. Сейчас Блэк сидела с Фэй и Невиллом в гостиной Гриффиндора, заканчивая делать домашнее задание. Они расположились с краю на столике, поставив стулья так, что все присутствующие попадали в их поле зрения. — Так вы мне расскажите, что произошло с Драко на Уходе За Магическими Существами? — вопрошала Адара у обоих. Разумеется, до её ушей быстро дошел инцидент с Малфоем, произошедший на УЗМС, который ей пришлось пропустить по той причине, что мадам Помфри освободила её от занятий на весь оставшийся день. Все обсуждали это, но полной версии никто не говорил. — Почему бы тебе самой не спросить у него? — фыркнула Данбар, параллельно дописывая конспект по ЗОТИ. — Тем более такая возможность была на ужине, — добавил Лонгботтом. — Вы ведь знаете, он любит преувеличивать. Мне интересно услышать вашу точку зрения со стороны, а завтра я могла бы спросить у него... Хотя, это вряд ли, — в ответ ей усмехнулась, понимая, что это действительно вряд ли. Девочка осмотрела гостиную и увидела, как небольшая группа человек, сидящая на диване говорила о чем-то, смотря на неё. Она вздохнула. Адара конечно привыкла, что её обсуждают за спиной, но обычно это делают более младшие курсы. Эти ребята, если она не ошибалась, были на шестом году обучения. Само собой, как только подростки увидели, что их заметили, они перестали смотреть почти на неё и настолько рьяно перемывать её косточки. — Не обращай на них внимание, Ада, — пробормотал Невилл, с неприязнью осмотрев эту компанию. — Они того не стоят. — Ещё как не стоят, — Фэй сверкнула глазами и резко повернула голову к Блэк, махнув своими тёмными распущенными волосами. — Знаешь, если я ещё раз увижу, как они будут обсуждать тебя, то я выскажу им всё, что думаю о них. Как минимум. Адара усмехнулась, и закрыла лицо ладонями, опираясь локтями о стол. — Не переживай, Фэй, я в состоянии постоять за себя… Но Невилл прав: они недостойны нашего времени. Это всё детский лепет, и мне он никак не интересен, правда. Я очень ценю и тебя, и Невилла, но я могу разобраться сама, — твердо сказала Блэк, сложив руки на груди. — Ладно… — Данбар сдалась, бросив взгляд на молчаливого Лонгботтома, решившего больше ничего не добавлять. Адара подавила вздох, прикрывая глаза. Она справится сама. Но надолго ли её хватит?