Цианид по венам

      

15 августа, 2005

      Холодно. Леденящие кожу порывы ветра забирались под огромного размера ветровку. Замок на ней сломался ещё вчера, и теперь приходилось стягивать края в области молнии, чтобы хоть как-то согреться.       Погода испортилась весьма некстати. Ещё часов в восемь утра мужик с телевизора вещал о невыносимой жаре, что, в прочем, так и было. Зной продержался до вечера, а потом солнце скрылось за пасмурными облаками. Где-то вдали раздался первый раскат грома, оповещая о скором дожде. Не дай бог ливень, потому что зонта Охара с собой не взяла и была очень легко одета.       Идти домой не хотелось, и потому ноги сами понесли её на детскую площадку. Детей там почти не осталось, лишь пара мамаш с колясками и трое пацанов, которым на вид было лет по одиннадцать.       Достав из набитого всяким хламом шоппера книгу в белом переплёте, Охара уселась на одну из качелей. Под массой её тела раздался режущий слух скрип. Но цепи всё же оказались не настолько хлипкими и сдержали девушку.       Пальцы быстро сдёрнули самоклеящуюся закладку на новой главе, и Охара принялась за чтение. Взгляд её тёмных, болотного цвета глаз, внимательно бегал по строчкам, не пропуская ни одной. И всё бы ничего, но отвлечься от чтения девушку заставил посторонний шум.       На другой стороне площадки намечалась какая-то потасовка. Тех женщин с колясками уже не было. Остались лишь трое пацанов и присоединившийся к их компании какой-то маленький мальчик с искажёнными чертами лица. Явно больной. Охара не могла точно сказать чем, но задержка развития явно наблюдалась. Но ни его родителей, ни кого-то другого вблизи не оказалось. Один из тех пацанов – самый высокий и крепкий – крутил в руках железную трубу. Секунда, и больному ребёнку прилетел удар. Сильный, судя по тому, как тот закричал и тут же расплакался.       — Эй! Отстаньте от него! — неожиданно для самой себя крикнула Охара и подскочила с качелей. Обычно она предпочитала обходить подобные ситуации стороной, но сейчас что-то подтолкнуло её заступиться.       Она никогда не любила детей. Но, наверное, такие исключения пробуждали в ней чувство обострённой справедливости.       Никто даже не обернулся на неё, из-за чего Охаре пришлось быстро подбежать к тому, кто наносил удары и за шкирку оттянуть его от ребёнка. Тот, не ожидавший такого, потерял равновесие и плюхнулся на землю. Труба отлетела на несколько метров.       — Ты ещё кто такая?! Съебись! — рявкнул один из его свиты.       — Вот именно! Мы члены Свастонов и...       — Что? — перебила Охара с явным презрением и присела на корточки, чтобы успокоить малыша. — Какие ещё Свастоны?       Теперь Охара поняла, что на самом деле могла терпеть детей. Но только адекватных, а не тех, кто так выёбывается, как эти трое перед ней.       — Я капитан третьего отряда! — крикнул один, на что девушка лишь закатила глаза. С Мицуей она была отлично знакома.       — Лучше проваливайте, пока за вами мамка не пришла, — она вытащила влажные салфетки и принялась стирать подступившую кровь с разбитой коленки их жертвы.       Вот только "глава третьего отряда" отступать не спешил и замахнулся на Охару первым, что попалось под руку. Тяжелый, заострённый камень прошёлся по плечу. Охара вскрикнула от боли. Сквозь порванную ткань бирюзовой ветровки начинала медленно просачиваться кровь.       — Ой-ой-ой, смотрю у вас тут весело, — чей-то громкий голос раздался за спиной девушки, заставляя всех обратить внимание на его обладателя.       Охара обернулась. Над ней возвышался парень с зачесанными вверх волосами и осветленной посередине прядью. И если она сейчас встанет, то будет максимум доходить до уровня его груди. В его руке медленно тлела сигарета. Но то, что тут же привлекло внимание Охары, так это аккуратно выведенные иероглифы на тыльных сторонах ладоней. «Преступление и наказание».       Парень сделал затяжку и отнял сигарету ото рта. На его губах медленно расплылась безумная улыбка, а в янтарного цвета глазах – азарт в предвкушении чего-то интересного.       — Надо же, отыскались, — он обратился к тем пацанам, глава которых отступил назад, сглатывая подступившую слюну. Страх перед незнакомцем оказался куда весомее, нежели напускная смелость, от которой абсолютно ничего не осталось.— Я вам сейчас зубы выбью, сопляки.       — Простите нас, Ханма-сан, то было недоразумением!       — Недоразумением будут ваши переломанные кости, раз вы мне так удачно попались на глаза.       — Но мы ведь вернули его байк!       Удар с ноги с первого раза вынес их главаря. Ханма лишь бросил презирающий взгляд.       — Даю вам последний шанс съебаться, — бросил он и троица, поняв, что получать пизды от заместителя главы Вальхаллы опасно, принялась уносить ноги.       Охара лишь молча наблюдала за происходящим, абсолютно не понимая, о чем шла речь. Да и, собственно, вникать она не собиралась. Лишь выжидала момент, чтобы под шумок слинять отсюда. Ребенка можно будет довести до ближайшего отделения полиции. Только собиралась она свалить, как громкий, испуганный женский визг раздался с той стороны площадки.       Грузная женщина подбежала и подхватила ребёнка на руки, обеспокоенно осматривая все его ранки.       — Простите за беспокойство, — она в знак благодарности поклонилась Охаре и Шуджи. — Только отвернулась, как Хару куда-то делся.       — Всё в порядке, не волнуйтесь, — поспешила успокоить её Охара. — Только ссадины на коленях, вот и всё.       — Спасибо ещё раз!              — Меня Охара зовут, — она протянула ладонь для рукопожатия.       Полное отсутствие каких-либо формальностей чуть удивило Ханму, но он решил не придавать этому особого значения.       — Ханма Шуджи, — представился он и демонстративно сунул руки в карманы черных брюк. — Можешь звать меня Богом Смерти.       Он прожигал Охару оценивающим взглядом и особо цеплялся на её бедрах, обтянутых тонкой тканью чулков. Пожалуй, в этом он видел единственный плюс школьной формы.       — Тебе делать нехуй было, чтобы ввязываться во всякие драки? Будь эти уебки чуть сильнее, — он уставился на окровавленную ветровку. — От тебя бы и мокрого места не осталось.       — Все равно спасибо, что помог, — она заправила за ухо прядь коротких кудрей.       — Я не собирался, — он пожал плечами, и на его лицо вернулось скучающее выражение. Достав телефон, он недовольно выдохнул. Экран замигал, оповещая о разряженной батарее.       Охара заметила, как на его щеку упала первая капля грядущего дождя и подняла голову вверх. Тучи ужасно сильно сгустились и потемнели, обещая, как минимум, ливень.       — Далеко живёшь? — он достал из кармана брюк красно-белую пачку и быстро подцепил между средним и указательным пальцами сигарету с оранжевым фильтром.       — Нет, тут в паре кварталов, — ответила Охара, внимательно наблюдая за всеми его действиями. — А ты?       — Ну так, прилично, — Ханма протянул ей сигарету, но девушка лишь покачала головой.       — Успеешь? — Охара вновь посмотрела на небо.       Но он пожал плечами и щёлкнул зажигалкой, заполняя воздух едким дымом. Девушка чуть поморщилась, но ничего не сказала, лишь отступила назад, чтобы не вдыхать его.       Неожиданно ей в голову вкралась глупая идея, с помощью которой бы она смогла убить двух зайцев сразу. Но Охара тут же отогнала её.       — Погоди, ты куда? — она окликнула парня, который развернулся, собираясь уходить.       — Домой, — сухо ответил он.       — Щас дождь хлынет! Туда ехать как минимум пятнадцать минут, а ты пешком собрался? Давай я тебе такси лучше вызову? Оплачу сама в качестве благодарности.       Её руки потянулись за телефоном, на экране которого высветилось шесть пропущенных: три от мамы, один от отца и два от брата. И теперь Охара точно могла сказать, что снова получит пизды за беззвучный режим.       — Не стоит, — безразлично бросил Шуджи, но тут же передумал, когда крупные капли резко слетели на землю, разбиваясь о потрескавшийся асфальт. — Блять.       На кончик сигареты тоже прилетело и она не только потухла, но и согнулась под давлением капли.       Или не капли..?       Вместе с ливнем на землю обрушились мелкие льдинки. Охара тут же закинула телефон в шоппер. Теперь смысла вызывать такси попросту не было. Не одна нормальная компания не подставит свои автомобили под удары града. Да и, собственно, вряд ли бы удалось словить связь. А даже если всё удастся, то в силу вступит третий фактор, под названием "занято". Охара всегда слышала это в такие дни.       — Так, я кое-что придумала, — она натянула ветровку на голову и теперь под удары была подставлена поясница. Созревший недавно в голове план вновь вернулся в извилины мозга. — Давай ко мне! Быстро!       — А ты не думаешь, что слишком опрометчиво тащить в дом незнакомца?       — Думаю, — остановилась, но оборачиваться к нему лицом не стала. Лишь прикусила нижнюю губу, чтобы не выпалить ничего лишнего. — Но что ещё нам остаётся?       — Не удивляйся, если я вдруг решу тебя зарезать, — усмехнулся Ханма.       — Буду ждать, — по губам скользнула улыбка и Охара, не дожидаясь ответа, схватила его за край белоснежной, уже намокшей футболки, через которую начало просвечиваться его рельефное тело. Но сейчас было совершенно не до того, чтобы разглядывать чужие мышцы.       На удивление, Ханма даже сопротивляться не стал и покорно побежал за ней. На его лице промелькнула какая-то странная ухмылка.       — Я дома! — крикнула с порога, вваливаясь в прихожую и скидывая насквозь промокшие кеды, ноги в которых так и хлюпали при каждом шаге. Не менее мокрая ветровка полетела прямо на пол, после чего Охара по ней ещё и прошлась.       Девушка стащила с вешалки кардиган и накинула его на плечи, чтобы скрыть ранение.       Дома было тихо, что не могло не радовать. Лишь с кухни было слышно, как нож стучит по разделочной доске, а вместе с этим ещё и недовольные ругательства отца, у которого начал лагать телевизор из-за происходящего за окном.       Ханма молча стоял на пороге, облокотившись плечом о дверной косяк и скрестив руки на груди. Уложенные волосы теперь небрежно спадали на лицо. Охара на секунду залипла, глядя, как по его длинной серьге стекают капли, одна за другой изворачиваясь в незамысловатом сплетении металла и в итоге разбиваясь о ключицу.       — Я дома, говорю, — повторила она, когда прошла на просторную кухню, потому что каким-то неведомым образом никто из родителей ее не услышал.       — Ну и где ты шлялась? — грубо спросил отец, даже не удосужившись обернуться.       Он расположился к ней спиной на небольшом кожаном диванчике в углу кухни и беспощадно щёлкал кнопки пульта, будто от его действий начнёт работать сеть. Под его ногами удобно устроилась на коврике Хэйзел — старая, но от этого не менее агрессивная ротвейлер. Она нервно виляла хвостом, чувствуя в доме незнакомца, но подрываться с места не спешила.       После продолжительного молчания, отец уставился на Охару тяжёлым взглядом, в котором читалась немая угроза.       — У подруги, — солгала она, не обращая никакого внимания на грубость.— У нас общий проект.       — Бл... — он резко поднялся с места, но воспользоваться грубой силой и выдать матерные ему не дал Ханма, показавшийся за спиной Охары. Хэйзел громко залаяла и обнажила оскал острых клыков.       Отец лишь выдохнул скопившиеся за вечер в лёгких ярость и недовольство.       Так было всегда.       Рука никогда не поднималась на семью в чьём-либо присутствии. Наоборот. Сэдео всегда поддерживал образ хорошего отца и любящего мужа. До поры до времени.       Стоило оказаться перед ним в стенах этого злосчастного дома, как он превращался в разъярённого пса, сорвавшегося с цепи.       И Охара давно просекла эту фишку. Как и сегодня, когда случайным образом уловила телефонный разговор с преподавателем по курсам анатомии, который жаловался на её ужасную посещаемость. Конечно, это было чревато последствиями. Потому что бесчисленные прогулы и плохую успеваемость никто и ни за что не скроет. И всем насрать, что кому-то нехило достанется дома.       — Это Ханма-сан, — Охара указала на парня. — Мы встретились по дороге, но уже начался дождь.       Отец чуть наклонил голову, ожидая больше конкретики, кто такой этот её Ханма и откуда взялся. Не первый встречный же.       — Я ее одноклассник, — поддержал ложь Шуджи, будто прочитав мысли Сэдео и натянул на лицо точно такую же улыбку.       Бросив сухое "понятно", отец смерил Ханму неодобрительным взглядом. А потом и Охару, одним своим видом говоря, что та, как бы не старалась, никаким образом не сможет избежать наказания.       — Кошмар, так и простыть можно, — наконец, подала голос мать и бросила нож в раковину, когда её муж покинул кухню. Легко ощутимое в её голосе облегчение вырвалось наружу. — Охара, возьми что-нибудь у брата, а ты, — она кивнула на Ханму. — Прими душ, пока не заболел.       Что-то тихо лепеча, женщина поправила пластырь на щеке и утащила Ханму в ванную комнату. А потом принялась искать полотенца, пока Охара копалась в шкафу Казуторы в поисках одежды самого большого размера.       Дверь в его комнату не запиралась.       В принципе, в этом доме не запиралась ни одна дверь.       Самого Казуторы дома не было и Охара только могла предположить, где он сейчас ошивается: либо в погребе, где находился личный бар отца, либо не дома.       Скандала сегодня удалось избежать, что не могло не радовать.       Но надолго ли?       — Даже форточку не удосужились закрыть, — раздражённо фыркнула Охара, тряпкой собирая с белоснежного подоконника собравшуюся лужицу. Ещё повезло, что ветер направлял дождь в восточную сторону, на которую и выходили ее окна.       — Кстати говоря, как твоё плечо? — спросил Ханма, проходя в комнату.       — Просто царапина, — она откинула кардиган и оттянула ворот футболки, демонстрируя закреплённую пластырями марлю. — Скоро пройдёт.       Ханма пожал плечами и принялся молча разглядывать небольшую комнату, в которой царил жуткий срач. Даже он не разводил такой беспорядок. Значительную часть площади пола занимали огромные стопки книг. Сколько их тут Ханма мог только предположить. Быть может около трёхсот. И это не считая тех, что нагромождали шкаф. Стол представлял собой отдельный вид хаоса. Какие-то школьные тетрадки, всякое барахло, косметика, одежда, посуда, пустые пачки из-под чипсов и бутылки. В углу гитара, утонувшая под слоями пыли.       — Черт! — встрепенулась Охара, аккуратно вытаскивая из мокрого шоппера вещи, чтобы под действием влаги ничего не испортилось. Сделать этого раньше ей не дала мать, которая устроила ей строгий выговор насчёт курсов.       Первым делом девушка проверила на исправность телефон, зарядное устройство и наушники. Облегченный выдох раздался по комнате, когда они оказались в полном рабочем состоянии. Шуджи, вспомнив о своем разряженном телефоне, тут же протянул его Охаре, которая не замедляясь подключила его к кабелю.       Парень рефлекторно потянулся в карман спортивных штанов, любезно одолженных у Казуторы, и тут же вспомнил, что пачки сигарет в них не окажется. Она превратилась в кашицу под воздействием влаги и теперь покоилась в мусорке.       — У вас никто не курит? Охара отрицательно покачала головой. Курил отец, но сталкиваться с ним лишний раз не хотелось.       — У меня дед так помер, — неожиданно выдала она. — От рака лёгких, курил как не в себя. Не представляешь, как ужасно выглядели его последние дни.       — Ты так легко рассказываешь мне об этом?       С каждой минутой Ханму всё больше и больше удивляла эта открытость. Раздражает. Даже слишком.       — А что такого? — она чуть изогнула бровь и тут же сделала свое заключение. — Ты тоже умрёшь.       — Охара! — гневное послышалось из коридора. — Какого хуя ты притащила какого-то бомжа?! Ладно котята, но это уже перебор, дура!       — Начнём с того, что я не бомж, — выдал в ответ Ханма и усмехнулся, видя в дверном проёме знакомое лицо. — И вообще, я думал ты в другом районе живёшь, Казутора.       Брат на секунду застыл на месте. Среди тишины лишь раздался звон его сережки.       — Ханма? — удивился он.       — А? Вы знакомы? — Охаре ничего не оставалось, кроме того, как переводить ошарашенный взгляд с Казуторы на Ханму и обратно.       — Ахуенное совпадение, — Шуджи усмехнулся и для того, чтобы фундамент уверенности затвердел, решил уточнить: — Я так понимаю Охара твоя сестра?       — Стыд и позор, — в шутку выдал Казутора и в эту же секунду получил в лицо подушкой.       — Стыд и позор твоя комната, и вообще, сколько можно мыть за тобой посуду по утрам? — напомнила она.       Издевательски усмехнувшись, он задел ногой огромную стопку книг и та разлетелась, потянув за собой остальные стопки.       — Сволочь!       — Идём, Ханма, — Казутора кивнул на выход, игнорируя всё возмущения в своей адрес. — Я как раз пару бутылок стащил из батиного бара.       Решив, что с Ханемией-младшим будет по интереснее, нежели среди груды книг, Шуджи выскользнул из комнаты, оставляя девушку наедине с собой.