В тот же день Рейнира бросилась с головой в исполнение обязанностей, для удобства подкорректировав своё расписание. Это принесло спасение от постоянных мыслей о Деймоне, ибо, о боги, она не знала, что разлука в первый же день так расстроит. Кажется, что с момента смерти мужа, Рейнира свыклась с его отсутствием рядом, но после того, как она услышала давно забытый голос, который когда-то шептал ей в ночи страсти и умиротворения слова нежности, добровольное расставание начинало тяготить куда сильнее, чем время, которое она прожила без него.
Помимо этого, мысли и сны о счастливых днях уже потерянной семьи стали меньше беспокоить Рейниру. К вечеру она была так измотана знаниями, что после принятия ванны сразу падала на кровать в изнеможении и открывала глаза уже утром.
Ежедневно в столицу прибывали сыновья лордов королевских семей, и что-то подсказывало Рейнире, что не все из них имели богатства равные трети казны и даже что-то подобии армии. Она успела повстречать уже многих юношей. Не все рискнули остановить ураган, мчащийся по коридорам в образе принцессы, а если и внезапно появлялись перед ней, ей удавалось легко отбиться двумя предложениями. После них ни у кого не было вопросов:
— Ох, мне так жаль! Но сейчас я не могу уделить вам внимания, милорд. Мне необходимо спешить, не хочется гневать отца опозданиями. Позже вы можете найти меня и мы свободно поговорим!
Поймать принцессу после такой короткой встречи оказалось невозможно, даже во время перерывов.
Рейнира не отрывалась от монографий, сборников и других учебных материалов, написанными современниками Эйгона I. Многие источники личного происхождения — это письма и переписки Завоевателя — не лежат открыто в библиотеке, но ей очень хочется их найти и прочитать. Возможно, они сейчас в Цитадели, но Рейнира уповает на библиотеку Драконьего Камня.
Не хватает первоисточника, дабы узнать всю цельную картину. Может быть ей стоит подумать о будущих потомках и самой начать писать дневники?
Если после смерти их всех ждёт чертог… Означает ли это, что Рейнира после повторной смерти попадёт туда и встретится с Эйгоном Завоевателем? А с Висеньей Таргариен? Встретила ли их уже матушка и говорила ли лично?
Сейчас она смотрит на все уроки под другим углом. История помогает ей узнать, что идеальных правителей нет, как и людей. Рейнира старалась не опираться на мейстеров, которые часто в своих писаниях делились своим мнением. У них было своё восприятие ситуаций. Скорее, она собирала все перечисленные точки зрения, дабы создать общую картину прошлого.
Ещё ребёнком Рейнира прочитала самую известную книгу о завоеваниях Эйгона, но вместо политики её куда сильнее оскорбила одиночная судьба Висеньи. Королева-Завоевательница стала героиней, воительницей и вдохновительницей для маленькой девочки. С трепетом она относилась к деревянной Тёмной Сестре и гонялась с мечом за перепелками, вызывая смех знати. На самом деле, палка даже близко не стояла рядом с оригиналом… Но никто не хотел ей давать меч выше самой принцессы.
Возмущение у семилетней Рейниры вызывала и неверная Рейнис, коей её выставляли во многих источниках. Да и Эйгона тихохонько, на ушко отца, называла дураком за то, что мало обращал внимания на старшую сестру! Нечего обижать Висенью своими тёплыми чувствами к Рейнис! Драконы не делятся, а он это сделал. Кто мог сдержать юный ум от громких возмущений, особенно с таким примером, как Порочный Принц? Дядя тогда смеялся с её возмущений, сказав, что она всё поймёт, когда вырастет.
Она действительно поняла. Эйгон, Висенья, Рейнис — одно целое. Так же как брат любит своих сестёр, сёстры любят друг друга. Может быть и не так, как привыкла Рейнира. Для неё важен лишь один человек, которого она не поделит.
Сегодня король желал провести время с семьёй в саду, за исключением присутствия маленькой Хелейны, которая ещё не могла разделять такое времяпровождение. Этот день совпал с расписанием Рейниры, по которому она должна напоказ была возиться с Эйгоном.
Обычная прогулка превратилась в целую процессию.
Король встретил детей и жену в своих покоях, а затем пригласил пройти совместный путь к саду, дабы все гости стали свидетелями величия дома Таргариенов. Их сопровождало не менее дюжины служанок и нянь, столько же было и рыцарей, включая сира Гаррольда и сира Лорента.
Лорды и их леди приветствовали короля. Мужчины завязывали короткую светскую беседу, пока их жены хвалили королеву Алисенту и её облачение, называя его
скромным и достойным их общей веры. Благородные женщины в возрасте старались держать лицо перед своей королевой, но было видно, как они кривляют губы в насмехающейся улыбке.
Слухи о ней продолжали распространяться, добавляя в них краски, в особенности это касалось образа десницы, который выставлялся чуть ли не владельцем борделя!
Алисента закрывала на это глаза.
На принцессу же смотрели с неузнаванием, будто чужак прибился к семье, но их взгляды всё же устремлялись в её сторону. От образа наследницы брови миледи поднимались вверх, а мужчины не сдерживали комплимента.
Вот это стоило назвать
элегантным изяществом.
В контраст с детальным образом королевы, принцесса была облачена в более скромное одеяние, но придающее зрелость. Кажется, все видели в Рейнире ребёнка, в чем она не может не винить саму себя. Большинство старых нарядов подчеркивало её пухленькие щеки, которые несмотря на возраст, ещё не сошли с лица. Сейчас же платье принцессы играло с её внешностью совершенно по-другому. Насыщенный красный цвет ткани подчеркивал зрелые черты лица, прежде всего глаза. Взгляд Рейниры стал куда выразительнее и темнее.
В новом платье прежде всего бросался затянутый лиф тускловатого золотистого оттенка. Плотная светлая ткань полосой спускалась от лифа к алой юбке до самого низа, откуда из-под подола выглядывали обшитые бусинками тапочки.
У самого верха, на стыке рукавов и лифа, была пришита мантия, что казалось совершенно незаметным благодаря волосам принцессы, за которыми скрывались швы. Рейнира позаботилась с самого утра о прическе, но постаралась не перенасыщать её. Наконец-то она отказалась от выпрямляющих масел и к волосам вернулись их природные завитки. Для украшения была использована твилли, которая помогла сделать скромную естественную корону из нескольких локонов волос. Что же до рукавов — ткань к запястьям становилась всё свободнее и с двух сторон был широкий закольцованный узор.
Что ж, она выбрала самое лучшее платье, что у неё было. Принцесса после нового брака короля была лишь второстепенной личностью, на которую никто не обращал внимания. Наследница трона… всегда позади своей семьи, позади брата, о котором кричат, как о мальчике-завоевателе, как это когда-то сделал Ормунд Хайтауэр. И что же сделал король после таких слов? Посмеялся.
Обычно всегда одетая в скромные наряды и с наспех убранными волосами, принцесса представала совсем по-другому.
На неё смотрели, как на зрелую девушку. От этого кожа под одеждой становилось липкой, в особенности от неотрывных взглядов взрослых лордов, но она была горда, что в ней видели не ребёнка.
Рейнира шла вслед за королем, но при том старалась держаться ближе к нему. Ближе, чем королева и Эйгон.
В саду их ждал шатёр, и, по словам отца, именно в нём она через несколько недель примет девушек со всего королевства.
Королевская семья устроилась под плотной королевской тканью, на обтянутых узорчатой красной тканью диванах. И король, и королева, и принцесса сели на свой отдельный диван, а принца Эйгона пригласили на подушки и ковёр, дабы мальчик поиграл с нянями.
— Кажется, даже воздух в это замечательное утро стал намного лучше!
— Мы в саду, любовь моя, — приторный приглушенный голос Алисенты обратился к мужу. — Аромат идёт от цветов.
— И это тоже! Женщины любят за чем-то ухаживать. Наслышан, что леди и жены занимаются садами, пока их мужья берут на себя дела дома. Так они коротают время, когда уже на сносях.
Король оглядывался, восхищённо разглядывая каждый живой куст в окружении. Даже в столь мелочном деле, как флора и фауна, Таргариены придерживаются величества. Рейнира больше всего любила уголок с чёрными тюльпанами, которых стало нещадно мало со смерти Алисанны. Красочные клумбы на фоне цветочной стены превратились в пару бутончиков среди красных и жёлтых рядов сородичей.
— Ах, я же попросил приготовить для вас чай из красного клевера! — обратился Визерис к королеве и принцессе, метая взгляд с одной на другую. — Мне сказали, что их вырастила ты, дорогая. Мейстеры также поделились со мной, что этот чай способен поддержать ваше женское здоровье. А уж мне, как королю, нечего чаи распивать, — хохотнул король. Во время его слов на столик поставили сервиз, вместе с золотистым кубком и бутылкой из драконьего стекла. — К тому же, я видел, как ты в последнее время печалишься, дорогая. Надеюсь, эта прогулка поднимает тебе настроение!
Визерис тепло посмотрел на жену, улыбка которой становилась всё более неуверенной. Рейнира поймала себя на том, что слушала недостаточно внимательно, ведь она сосредоточилась на открывшемся виде на Черноводный залив и цветах, окружающих шатёр, а также на небольшом дискомфорте от платья.
— Любовь моя, это не мои цветы.
Визерис нахмурился. Принцесса наконец-то вернулась к разговору и посмотрела на короля и Алисенту.
— А чьи же? Мне ясно дали понять, что красный клевер разводит королева…
— Красный клевер? — переспросила Рейнира, закатывая рукава чуть выше запястья перед тем, как взять чашку. После упомянутого цветка принцесса заерзала от неловкости. Такое же чувство отразилось на лицах присутствующих. — Это
мамины цветы, отец.
Беззаботливое выражение лица короля дрогнуло, после чего он замер с хмурым выражением лица. Рейнира не чувствовала угрызения совести за то, что упомянула маму. Нет, она не станет молчать о ней, будто Эйммы Аррен никогда не существовало, лишь бы отец её грустил от упоминания о жене. У него было достаточно времени оплакать её, не вина принцессы, что он тратил это на посиделки с Алисентой.
Королева же как раз протянула руку и положила поверх ладони короля, поддерживающе улыбнувшись.
— Да, цветы Эйммы, — Визерис поджал губы в подобии улыбки и сжал пальцы Алисенты. — Попробуйте с Рейнирой, всё же чай действительно полезен… Очень полезен.
Король отпустил ладонь королевы и схватил кубок с вином.
Никто не спешил заострять внимание на этой ситуации, как и сама принцесса. Она потягивала жидкость с травянистым вкусом и смотрела на сводного брата, который не шибко-то и был рад вылазке. В особенности его не устраивали пухленькие няни, из-за чего он хныкал.
Рейнира почувствовала на себе взгляд Алисенты, который она всегда любила бросать исподтишка. Прожигала в ней дыру.
«Не уж-то обиделась на случившееся во дворе? Моей вины в болтливости языков персонала нет».
Долго игнорировать это не удалось.
— Кхм-кхм.
Скромный кашель привлёк всё внимание к королеве.
— Принцесса, тебе уже кто-то приглянулся из молодых людей, которые прибыли во дворец? — голос Алисенты разнесся за её спиной.
«Так вот оно что», — облегчено усмехнулась про себя Рейнира. Вместе с тем она опустила чашку, дабы приготовиться к длинному и утомительному диалогу о женихах. Какое бы время сейчас ни было, личная жизнь волновала Алисенту больше, чем саму принцессу, что было неудивительно. Подлая змея, которой станет королева в будущем, использовала любое познание о личном Рейниры, а также даже случайно брошенное слово, дабы раздуть из этого слона и побежать рассказывать королю. Кто знает, может в этот раз Визерис одумается и изменит преемственность.
Какой же грех! Принцесса улыбается своему присяжному щиту! Блудница! Ох, она ребёнка грудью кормит, ну что за позорное поведение. Это грязно!
— У меня не было времени поговорить с кем-либо, кроме советчиков отца за все эти дни. Так что нет, — пожала плечами Рейнира.
Она решила подискутировать с Алисентой, а не пытаться избежать этой темы. К тому же, ей есть что сказать.
— Брак для девушки стоит важнее знаний, по-крайней мере сейчас. Твои права на трон гораздо сильнее укрепит наследник. Может быть, на период ухаживания ты пропустишь уроки?
Рейнира вскинула брови.
Попытки заботы об укреплении трона кажутся смешными, но она старается не смеяться в столь хмурое лицо королевы.
— Женихи могут подождать пару часов. Если же они не могут набраться терпения, то, думаю, нашим путям даже не стоит пересекаться. И… Разве не стоит мне сейчас заняться знаниями, чтобы потом можно было больше времени уделить семье?
Алисента выдержала паузу, размышляя над словами, но затем произнесла:
— Конечно, в этом есть разумность. Но если всё время уделять встречам с членами совета, то ты можешь не успеть выйти замуж.
— Передо мной поставлено ограничение во времени? — громко спросила принцесса, взглянув на отца.
На самом деле, у неё действительно было ограничение. Месяц. Это время, за которое она должна выбрать мужа, но обе участницы разговора понимают, что речь идёт о возрасте.
— Рейнира! Девушка должна выходить замуж в молодости. Эта обязанность не обходила твою маму, бабушку, ни одну даму в Семи Королевствах. За этим стоят традиции, уходящие глубоко в историю. Союз мужчины и женщины порождает новое поколение, без которого у царства не станет будущего. Ты расцвела… Так зачем же разбрасываться годами? С возрастом у женщины могут появиться проблемы с деторождением.
Кажется, глубокий вдох принцессы был очень громким.
Прекрати. Успокойся. Нужно немного отступить. Это будет разумно в данный момент. Их окружает полчища слуг, вести себя пренебрежительно будет лишним.
— Неужели окружение так беспокоит моё чрево? — спрашивает Рейнира.
— Ты принцесса. Наследница. Моя подруга. Я, как и король, лишь беспокоюсь о долге, который уже возлёг на твои плечи.
— В твоих словах есть правда, — согласилась Рейнира, мягко улыбнувшись королеве. Кажется, король поперхнулся вином. — Будущее Дома Таргариен зависит от моих детей. Я это понимаю и не отказываюсь от своей обязанности найти жениха, но будем честны, никто из прибывших сыновей лордов королевских земель — не достоин стать принцем-консортом. Многие из них даже не выполняют требования моего отца, но всё равно пытаются урвать кусок и прибывают в столицу. Мне нет смысла уделять им внимание. Я права, отец? — принцесса взглянула на отца. Полностью погруженный в разговор жены и дочери, он так и не вымолвил слова.
— Верно, дочь, — кивнул Визерис, затем посмотрев на королеву.
В глазах Алисенты промелькнуло удивление. Было видно, как её пыл мигом остыл.
— Да… я рада, что ты понимаешь это, Рейнира, — голос стал казаться неувереннее.
Раздался приближающийся стук доспехов.
Сир Гаррольд Вестерлинг, который отлучался между семейными разговорами, приближался к королевской ложе с взволнованным видом. Рейнира поймала себя на мысли о новостях от Деймона; в конце концов, прошло уже несколько дней… мало, действительно. Но надежда в неё проскочила. Пришли известия. С разрешения короля, командир Королевской Гвардии оповестил о новостях из Драконьего Логова.
Принцессу просят явиться.
Сиракс.
***
Король спешно прокричал вслед дочери, чтобы Рейнира обязательно потом нашла его и поделилась новостями о Сиракс. Обеспокоенная принцесса даже не успела что-либо ответить, она спешила к карете во дворе, дабы быстрей добраться до Драконьего Логова.
Её девочке плохо? Она заболела? С драконами что-то стало происходить?
Одна мысль переменялась другой.
Её встретили хранители, поприветствовали на валирийском и отвели к Сиракс. Всё оказалось куда безобиднее, но не менее волнующе для Рейниры.
Золотая драконица была явно опечалена уходом Караксеса и не давалась драконоблюстителям, клацая зубами в их сторону. Какое облегчение, что она не больна, но ничего не ела с ухода Кровавого Змея. Принцесса пыталась найти подход к своей дорогой леди, но та отворачивалась от неё и закрывалась крыльями.
Большинство времени нахождения Кровавого Змея в Логове, Сиракс изображала гордую самку, которая воротила носом от любых ухаживаний другого зверя, изредка отвечая на его свист в тьме скалистого холма.
Деймон покинул столицу вместе со своим драконом, и Сиракс осталась одна, разделяя время разве что с Пламенной Мечтой. Спесь сбилась с драконицы, показывая всю её незащищенную натуру.
—
И где же твой неутолимый аппетит, моя леди? — Рейнира притрагивается к горячей коже, почесывая чешуйки на спине драконицы. Раздражённо фыркнув, Сиракс дёрнулась, в попытке напугать свое окружение, ведь до недавного времени это работало. —
Они скоро вернутся, так что тебе не нужно морить себя голодом. Всего месяц!
Может быть на их диалог и смотрели с удивлением, но Рейнира знала, что Сиракс понимала каждое её слово. Драконы были такими же разумными существами.
—
Я хочу взять тебя в небо, когда вернётся дядя. Тебе нужно много сил, а значит и хорошо питаться. Ты же не собираешься отказывать в полёте с Караксесом? — Рейнира уткнулась лбом в твёрдую горячую кожу и легким движением провела рукой по шипам вдоль позвоночника.
С характерным звуком из ноздрей драконицы повалил пар.
Их связь крепка и вина за голодовку драконицы была не только на Кровавом Змее, но и на самой Рейнире. Рутиной она не только пытается забыть о разлуке с Деймоном. С утра уход за телом, затем до самого вечера — обучение и сразу же сон. Она не успевает есть, полностью погрузившись в знания.
Голод на удивление не стоял остро, но подумав о еде, живот всё же цепляется за мысль и напоминает о том, что нужно восполнить силы.
—
Пусть Сиракс принесут корову. Она их очень любит, — Рейнира смотрит на драконоблюстителей, когда покидает пещеру драгоценной Леди. Сиракс наблюдала за ней, но так с места и не сдвинулась. —
Докладывайте о её состоянии каждый день. Будем надеяться, что она поест.
Перед тем, как покинуть Логово, Рейнира поспешила воспользоваться случаем и спросить старшего хранителя о писаниях, связанных с драконами. Возможно, есть тексты со времен строительства на холме драконьей обители, упоминание о Балерионе, Мераксес, открытия, связанные с видами. Может быть там будет упоминание о том, какие отношения переживают драконы к друг другу, о их разуме.
Мужчина в серой кофте и юбке взглянул на неё с выпуклыми глазами, когда принцесса озвучила просьбу. Ответа никакого не последовало. Окинув её взглядом, хранитель опустил голову и поспешил покинуть её компанию, пробурчав на валирийском что-то о короле.
Неловко застыв, Рейнира посмотрела вслед уходящему пожилому мужчине, не зная, как поступать дальше. Идти за ним вслед казалось глупо, уж больше необщительно он выглядел.
Своим молчанием он дал понять, что ей ничего не дадут.
Покинула Логово принцесса разочарованной. На одни лишь поиски этого хранителя она потратила сколько времени, а в итоге её оставили ни с чем. Присяжный щит дожидался Рейниру возле кареты, читая чужое настроение по лицу.
— Что-то случилось с Сиракс, Ваше Высочество? — встревоженно спросил рыцарь.
— Нет, сир Лорент. Давайте быстрее вернёмся в замок.
Гвардеец протянул ладонь, за которую взялась принцесса и поднялась по выступу в карету.
Всё же придётся обрыскать библиотеки Драконьего Камня.
***
Рейнира не ожидала, что её будут ждать по прибытии.
Благодаря рыцарю она так же спустилась с кареты, а затем принялась поправлять красные юбки платья, лишний раз проводя ладошкой по вышивке. Всё же она выглядела действительно прекрасно и этот наряд вселял в неё уверенность, а также желание любоваться самой собой.
Принцесса поспешила к ступенькам. Она не сразу заметила в одном из Белых Плащей, собравшихся около главных дверей замка, знакомое лицо, но всего несколько мгновений, и ей удалось разглядеть через шлем знакомые черты, от которых её буквально передернуло.
Кристон Коль.
Тело само по себе замерло, а лицо исказилось в неприятном удивлении. Она уже и забыла, что сослала рыцаря подальше от себя. Он давно не попадался ей на глаза, так что Рейнира решила, что отец после её жалоб в наказание за неспособность защитить принцессу, совсем решил изгнать гвардейца, но, видимо, нет.
Более того, он стоит перед ней.
Рыцарь приветственно склонил голову перед принцессой, как тому велит обязанность, и выравнился. Когда же принцесса приблизилась, мужчина приподнял голову.
— Король и королева вернулись в замок после вашего ухода. Десница попросил о личной встречи с Его Милостью. Меня предупредили о том, что вы должны прийти, и попросили встретить, — голос резанул по струнам души, напоминая о сценах из её прошлого. Сейчас он не говорит с презрением.
Она решила вести себя грамотно, словно перед ней обычный рыцарь. Так будет лучше всего.
— Прежде всего, добрый день. Сир Десница? Лорд Лионель Стронг? — спросила сдержанно Рейнира, скрестив руки перед собой и спрятав ладони под тканью рукавов.
— Сир Отто, принцесса, — ответил гвардеец, но поспешил себя же поправить. — Бывший десница. Прошу прощения.
Без возражений, и сложив руки за спиной в привычном жесте, принцесса последовала в замок. Два рыцаря последовали за ней. Первые шаги дались нелегко. Отчего-то ноги затекли от недолгого стояния, но пронизывающий взгляд Кристона Коля заставлял Рейниру идти быстрее, да и она не горела желанием стоять спиной к предателю и трусу. «Благородный» рыцарь доказал, как он верен той, кто подарила ему плащ, и как он относится к битвам, нападая на противников исподтишка.
Рейнира всю жизнь скрывала неприязнь к людям за маской вежливости. Она терпела тех, кто втыкал своими сплетнями ножи ей в спину, улыбаясь на все насмешки и неуважения, игнорируя любые оскорбления, дабы светлый мир отца не рухнул. Каждый раз, когда что-то угрожает
его счастью, он всё равно отмахивается. Да и что бы ей дали жалобы? Король может лишь отчитать, даже за измену, будто виновник лишь разбил чашку со стола. Пригрозить пальчиком, и то в лучшем случае.
После переезда на Драконий Камень, после начала войны, да и по сей день, Рейнира переосмыслила прожитые годы. Её мнение колебалось от «Я поступила разумно и не поддалась чувствам», до «Их нужно было всех скормить Сиракс».
Сейчас она находилась где-то между.
Не стоило грубить и прилюдно оскорблять кого-то. Это может навредить её репутации, но и относиться к ней, как к какой-то безродной девчонке, она не позволит.
Сир Кристон не вызывал ничего, кроме отвращения и раздражения, но вслух этого принцесса не говорила. В конце концов, Рейнира поступила благородно, когда отстранила от охраны себя, а не попросила расправиться с рыцарем. Этот взгляд побитого щенка изводил, но принцесса сдерживалась, спеша в покои отца.
— Принцесса, с вашего позволения, — Рейнира отшатнулась от голоса, который внезапно возник перед ней. Рыцарь обогнал и остановил её перед ступенями, ведущими на другой уровень замка. — Мы можем поговорить?
Принцесса округлила глаза, растерявшись от такого быстрого действия, но не успела она даже что-то ответить, как за её спиной раздался голос её щита:
— Сир Кристон, не стоит навязываться к члену королевской семьи. Вам стоит напомнить своё место?
— Я просто хотел спросить принцессу о… важном, — как только гвардеец заговорил со старшим мужчиной, его голос стал более громким и презрительным.
О, Четырнадцать Огней…
— Я выслушаю ваш вопрос, сир, но по дороге в покои отца, — твёрдо постаралась сказать принцесса, взглянув через плечо на сира Лорента. — Всё хорошо, будьте рядом.
Рейнира обошла рыцаря, дабы продолжить путь и начать взбираться по винтовой лестнице. Кристон Коль догнал её и постарался идти рядом. От каждого стука его доспехов она готова была вздрагивать; как же громко он ходил.
— Вы злитесь на меня за случившееся на вторые именины принца Эйгона?
— Я не держу на вас зла за произошедшее, — монотонно ответила принцесса.
Это была правда. Ей нет дела до того, что Кристон оставил её в лесу. Её обиды он заслужил за предательство и возложение короны на Эйгона в тот самый день коронации.
— Но почему вы позволили нас… разлучить?
Сколько ей потребовалось сил, дабы не отреагировать на это с отвращением и не показать это на лице. Его слова прозвучали так, будто они были
едины, раз их смогли разлучить. Она даже вспоминать не хочет о самой главной ошибке своего прошлого.
— Мой отец не желал, чтобы меня сопровождал рыцарь, неспособный защитить королевскую кровь, — вздохнула Рейнира, наконец-то переступая последнюю ступеньку. Перед ними теперь раскинулся коридор.
— Но… вы сами подбежали к оленю. Я пытался вас остановить, — возмутился Кристон. — Каждое моё предупреждение вы проигнорировали.
— Оспариваете решение короля? Надеюсь, это единственное, о чем вы хотели меня спросить.
Покои короля уже были в десяти шагах. Услышав принцессу и её сопровождение, стража уже открыла двери. До неё донеслось, как короля оповестили о приходе принцессы, но что он им сказал, она уже не расслышала.
Рейниру предупредили, как только она подошла к дверям, о том, что гость короля уже собирается уходить, и ей нужно подождать.
Долго томиться около стенки не пришлось. В коридор вышел Отто, с привычной для него нерасторопной походкой. Когда они столкнулись взглядами, спина мужчины заметно выпрямилась, а взгляд приобрёл уверенность.
— Принцесса, — мужчина приветственно склонился, сложив руки перед собой. Мнимая вежливость.
— Сир, — кивнула Рейнира.
Ему нельзя сохранять жизнь, но что она может сделать? Чувство беспомощности. У Деймона есть средства.
— Я удивлена тому, что вас сопровождает присягнувший мне на верность щит, — Рейнира старается держать тон и спину. — Сир Кристон принёс вам хорошую службу?
— Я всё ещё остаюсь частью королевской семьи, принцесса, пусть и не напрямую. Белые плащи подчинялись и прислушивались ко мне со времен, когда место Командующего Королевской Гвардии ещё не принадлежало сиру Гаррольду Вестерлингу. Ещё до своего освобождения от должности, — Рейнира сдерживает смех с того, как он называет изгнание. — Моё место в королевстве позволяет пригласить на служение сира Кристона Коля. Я нашел его достаточно ответственным рыцарем, чтившим свои клятвы. Король так и не лишил меня ни стражи, ни рыцарей, несмотря на мой скорый отъезд.
Отто Хайтауэр растянул последние слова.
— Но люди, присягнувшие на верность короне и служащие нашему дому не смогут покинуть этот замок без дозволения короля. Так что советую вам попрощаться и с семьей, и с рыцарями, — изнеженные и искренние речи льются с её уст, после чего она растягивает губы в улыбке и ещё раз наклоняет голову. — Всего доброго, сир. Надеюсь, ваша поездка домой пройдёт без проишествий.
Всего на мгновение образ верующего и искреннего десницы сломался. Пусть лицо пожилого мужчины не изменилось, или она не увидела из-за густой растительности, но его плечи содрогнулись, а веки опустились.
Мужчина размеренными шагами подошел к ней. Рейнира следила за тем, как
десница пересекал расстояние между ними, оказываясь на расстоянии локтя. Даже сейчас она чувствовала себя слабее и не понимала почему. Знания за ней. Только ей известно, что будет дальше, и она легко может всё обрезать на корню!
От древесного одеколона, который напоминает
зелёный хвойный лес, у неё заложило нос.
— Будьте осторожны, принцесса. Вы слишком халатно относитесь к политическим интригам. Учитесь, набирайтесь опыта, — протянул бесшумно Хайтауэр, склонившись к ней. Рейнира продолжила держать голову и не отводила взгляда. Рыцари оставались на расстоянии и не вмешивались в их диалог.
— Что вы хотите этим сказать? — голос не скрыл настороженность, но она старалась говорить в полтона. Рядом было немало людей, которые пусть и были слугами, обладали слухом. Рыцари и стража не были болтливы, но если их подкупить… расскажут что-нибудь с радостью. Не все, конечно же. Но люди, принявшие сторону Отто, уж точно показали себя, как продажные крысы.
Мужчина помедлил, играясь на нотках её терпения.
— Мне удосужилось увидеть рукопись, на которой был знакомый мне подчерк… И то, что в ней написано, можно принять за угрозу семье супруги короля.
Эмоции переменились на лице принцессы вместе с мыслями, которые вились в её голове. От непонимания, к ужасу, из-за которого Рейнира побледнела и неконтролируемо выпучила глаза.
Рукопись… угроза Алисенте и всей её семье…
Отто просто не мог увидеть то, что она прятала в проходах. Это просто-напросто невозможно! Откуда ему знать о проходах Мейгора? Даже если он и обладал сейчас такими знаниями, что он делал рядом с её покоями?
Возможно, Рейнира что-то не так поняла и речь идёт о совершенно другом. Может быть она писала на уроках нечто, что могло задеть достоинство Хайтауэров, но ничего подобного!
«Без паники. Это невозможно. Я просто что-то не так поняла. Даже если предположить, что Отто случайно прогуливался в проходах Мейгора и он подошел к её покоям, откуда ему знать о запрятанных где-то в окружении вещах?»
Эти суждения отрезвляли разум. Принцесса сделала глубокий вдох носом, возвращаясь к своей уверенной стойке.
— Я не понимаю о чем вы,
бывший лорд десница. Всё моё время уходит на обучение, и единственные записи, написанные моей рукой, были связаны с дисциплинами, которые я изучаю, — ответила на высказывание Рейнира, повысив тон. — Вас обидели рукописи о истории нашего королевства, где Хайтауэры… не всегда оставались победителями?
Она позволила себе усмехнуться, но ответный смешок от мужчины пробуждал в ней смесь раздражения и гнева.
Все его мысли, эмоции настолько грамотные, что она не может прочитать совершенно ничего. Что он думает в данный момент? Действительно ли ему смешно, или он пытается скрыть свою неуверенность за улыбкой?
Даже в глазах не было ничего, кроме тьмы.
— Вы всего лишь женщина, принцесса, — Отто Хайтауэр игнорировал её насмешки и сделал шаг назад, а затем ещё один. — Не пытайтесь играть в игру, правила которой не осилите.
После своих слов он приклонился. Не проронив больше и слова, мужчина прошел мимо неё. Рейнира продолжила стоять на месте, пока звук стука доспехов не оказался так далеко, что пропал из зоны слышимости.
Стража рядом с покоями короля переглядывались, но не посмели как-то окликнуть принцессу, которая выглядела, как натянутый канат.
В отличии от незаметного десницы, Рейнира ворвалась в покои короля, как буря. Она подошла к столику, за которым сидел отец в окружении нескольких книжек с чертежами. После длительного разговора с Отто мужчина выглядел утомленным. Он даже не смотрел на книги, только с отрешенностью глядел куда-то в сторону и перебирал между пальцами перо. Принцесса не успела обрушить всё своё замешательство. Визерис после громкого появления обратил на неё внимание и к фиолетовым глазам вернулся блеск, он заинтересованно воскликнул:
— Доченька, ты уже вернулась? На самом деле, я ожидал, что тебя не будет намного дольше. Хорошо, что рядом подвернулся Отто и его рыцарь. Как Сиракс? Что с ней случилось, она здорова?
— Что здесь делал Отто Хайтауэр?
Возникший блеск потух. Визерис тяжело вздохнул.
— Хоть ты не иди сейчас со мной в спор. После прогулки он встретил нас с Алисентой уже в замке и попросил об аудиенции. Мы говорили о немногом. В основном о будущем Эйгона и Хелейны. И отвечай на мой вопрос прежде, чем задать свой. Можно проявить ко мне уважение, как к королю? — просьба была пропитана сарказмом.
— Хорошо, отец. Сиракс не ест, но это поправимо, — сказала нетерпеливо принцесса. — Что именно он тебе предлагал?
— О боги… Рейнира, я не обязан отчитываться. Какие бы у тебя ни были беспокойства, ты можешь их отпустить. Я не удовлетворил его требования, которые касались Эйгона и Хелейны. Лучше посиди со мной и расскажи подробнее о Сиракс. Почему она не ест?
Кажется, они вели два разговора одновременно. Услышанное лишь принесло немного облегчения, но её всё ещё беспокоили слова десницы о рукописях.
В тот же вечер Рейнира провела неопределенное количество времени с поджатыми коленями на холодном полу во тьме. Её действия склонялись то к прокручиванию колец, то к попытке вцепиться в свои же волосы.
Рядом с ней лежала поднятая плитка, под которой были лишь песок и пыль. Больше ничего. Пустота.
Где она ошиблась? Что сделала не так? 
