снег в океане

серия пенальти и матч с московским «динамо» въедается под кожу. и далеру хочется с себя её снять. сергей богданович неоднократное количество раз пытался вбить ему в голову, что, когда они проигрывают, ответственность несёт вся команда. но кузяеву кажется, что только он виноват. и в пропущенных голах, и в серии пенальти, и в вылете из кубка. и вообще, во всех неудачах клуба. это же не конец, правда? вот только который год кубок ускользает от них всё дальше и дальше, что далер уже физически начинает это ощущать. медали, конечно, хорошо, и чемпионство тоже, ощущается во рту сладковато-медовым привкусом, но трофей так и виднеется перед глазами. кузяев не завидует, его глаза не озарены странноватым блеском, что доводилось ему видеть в зеркале лишь однажды. просто, ну, видел он этот кубок, в руках даже держал три года назад. но, казалось, что они приблизились к нему настолько близко, что далер почти видел, как поднимает его над своей головой. а получилось, как получилось. в очередной раз кубок ускользает прямо у них из-под носа и от этого становится больно. у остальных же получается, а кузяеву кажется, что только у него бесконечный ворох проблем, которые всё никак не заканчиваются. и эта мысль не тешит его, она лишь выглядит как жалкая и совершенно бесполезная попытка оправдать себя и свою беспомощность. ведь навалилось и всё, верно? не выдержал, с кем не бывает. тут бы ведь любой на его месте уже давным-давно сошёл с ума, а кузяев как-то держится. и вроде удаётся что-то, плоховато, конечно, но это лучше, чем совсем ничего. получается, не такой он уж и крутой футболист, как считают многие? далер впервые рад, что андрей не слышит его и он не видит его перед собой. он скоро вернётся из душевой, через каких-то несколько минут, но кузяеву и этого времени будет предостаточно, чтобы всё в который раз обдумать. далер себя ненавидит. это получается априори, кажется, единственная стабильность в его жизни, помимо мостового. андрей с ним рядом — это вообще не обсуждается, всё происходит по умолчанию. сергей богданович в последнее время всё больше уверяет себя в том, что эти двое только в комплекте идут. где мостовой, то там, обязательно, совсем неподалеку, крутится далер. где далер, там и андрей. далер растирает ладони между собой, по сторонам озирается и понимает, что в раздевалке больше никого, кроме него и, кажется, андрея, не осталось. сергей богданович попытался приободрить команду, но вышло не очень, да и ни у кого настроения не было внимать чужие вдохновляющие речи. и ощущения на душе паршивые, будто самолично кузяев виноват в проигрыше. бывает, не всегда всему суждено сбываться. сейчас вообще главное чемпионство не упустить, а кубок… ну, в следующем году попытаются, может и выйдет что-то хорошее из этого. а сейчас ни к чему сожалеть о том, что уже случилось. — далер? — знакомый голос доносится из душевой, а через секунду и сам мостовой появляется в раздевалке. полотенце на шею накинул, кофту с эмблемой клуба на себя натянул и штаны спортивные… далер не припоминает их, новые что ли успел купить? и когда только? — домой поедем? мужчина дёргается, непривычно так ощущается слышать из чужих уст слово «дом». питер хоть и ощущался по-особенному, привычно, но всё равно было не то. не хватало чего-то. а у андрея всё так правильно звучит, словно так всегда было. — не знаю, — растерянно отвечает далер. — а ты что хочешь? андрей улыбается, подходит поближе и проводит пальцами по щеке далера. под рукой ощущается тепло, такое привычное и родное. далер придвигает его ближе к себе, в ответ улыбается, глаза зажмуривает. мостовой в лоб его целует. — ты у меня молодец, знаешь об этом, да? ну и хрен с этим кубком, далер, в следующем году наш будет, обещаю тебе. я же знаю, ты всё сможешь, правда, а я вот такой красивый и замечательный буду рядом с тобой. прикинь, какие у нас фотки красивые получатся, на холодильник повесим и детям будем показывать, а потом может и внукам… ну, знаешь.. — мечтательно протянул андрей. — то, что ты у меня очень амбициозный? — усмехнулся далер, приподняв брови. — шучу, будет тебе и дети, да и вообще всё, что только захочешь. — так уж, прямо, что захочу? не врёшь? — далер кивнул и заметно смягчился. пусть, он все ещё выглядел немного расстроенным (глаза предательски выдавали его со всеми потрохами), с андреем он чувствовал себя более расслабленным, чем без него. видно, на него так ощутимо влияла та мысль на подкорке, что мостовой — рядом, так близко, что в любой момент далер может на него положиться. и не ошибётся с выбором. — я знаю, — размеренно начал кузяев, заметив, как андрей вмиг напрягся и слегка нахмурился. — вылет из кубка ещё не конец, но я так хотел ещё раз ощутить его в руках… просто, мне казалось, что мы достаточно сильны в этом сезоне, чтобы забрать не только очередное чемпионство, но и кубок… а получилось, как и год назад. андрей гладит его плечо, осторожно проводит большим пальцем вдоль предплечья и чувствует, что в этот момент далер глядит прямо на него. и глаз не сводит. — значит, в следующем году мы вернёмся ещё сильнее, чем раньше. — уверенно отвечает мостовой. далер кивает. — может, мы всё-таки поедем домой? или тут останемся ночевать? мне кажется, что уборщица не очень оценит наш порыв, но, если, конечно, тебе очень хочется, то мы… кузяев знает, что это всё — напускное, так, обстановку разбавить и хоть как-то попытаться развеселить его. андрей всегда так делает. у него не очень получается много говорить, особенно, когда дело касается чего-нибудь важного. ему проще показать. и своё доверие, и любовь, и заботу. далер всё припоминает, как мостовой однажды, на другой конец питера, когда тот болел, притащил целую охапку роз и пакет апельсинов. кузяев апельсины не очень жалует, яблоки ему больше по душе, но тогда он действительно понял, что дело здесь далеко не в фруктах. — домой хочу, — далер жмётся ближе к андрею. — фильм какой-нибудь посмотреть и с тобой рядом побыть, хорошо? — для тебя всё, что угодно, родной. может, не так уж и важен этот кубок? когда рядом есть то, что в тысячу раз важнее всяких трофеев.