обман и заблуждение

      Вечер выходного дня. Хотя, для Феликса каждый день — выходной. Он сидит на промерзшей лавочке в парке и вдыхает январский воздух, который колет нос и в него будто впивается сотня иголок. Хочется верить в то, что зима закончится. И она закончится, но Феликсу всё равно. Ликс уже как несколько лет не различает времён года, дней недели, но день и ночь он различать умел. День — время, когда люди гуляют, веселятся и смеются, а ночь — время, когда люди платятся за своё легкомысленное веселье. Феликсу симпатизировала ночь гораздо больше.       Ликс потирает замёрзшие руки и направляется в сторону метро. На станции людей — хоть отбавляй, а Феликсу это даже на руку. Он достаёт из кармана куртки фотографию девушки и, надеясь на то, что ему не солгали насчёт её планов на вечер, устремляет взор в толпу. Глаза внезапно цепляются за девушку с ровной чёлкой и чуть округлой формой лица. Феликс сверяется с фотографией, внутренне начиная ликовать.       О да, это она.       Хон Ынче, девятнадцать лет. Работает в модельном агентстве своей матери, Им Сэбёк, что и помогла дочери туда попасть. Её отец, Хон Чанёль, влиятельный мужчина, владелец крупной компании. Их семья живёт в полном достатке, не нуждаясь ни в чём.       Но всё же… где есть слепящий свет, та есть и всепоглощающая тьма. У этой семьи есть и другая история, о которой Ынче не знает, а вот её сестра — Ли Наён — и мать — знают, и даже прочувствовали на себе. Хон Чанёль — второй отец Ынче. А первый — Ли Убин — серийный маньяк и насильник. Поймать его было довольно сложно. Он орудовал в Сеуле на протяжении восьми лет. Когда его поймали, Наён было семь, а Ынче только родилась. Но старшая девушка успела увидеть и запомнить то, на что в таком возрасте говорят закрывать глаза.       Ли Убин оставил свой след на многих семьях. Многие из-за него хоронили своих близких и часами плакали возле их могил. Убийца был приговорён к смертной казни через повешение. Такой смерти врагу не пожелаешь, однако Убин был больше, чем враг.       И на семье Феликса он тоже оставил след.       Ынче — полная копия Убина. Его черты лица, мимика, характер, цвет волос, даже улыбка — всё передалось ей. Поэтому Феликс считал своим долгом избавиться от этого отпрыска того, кто когда-то поставил крест на его семье, вырезав оттуда самого важного человека.       Ликс подошёл ближе к паре. Они его не заметили, да и это было довольно трудно из-за волны людей, направляющейся к метро. Прислушавшись к их разговору, Ли узнал, что попутчика Ынче зовут Хёнджин. Это имя было довольно сложно узнать, ведь Ынче называла его то: «Джинни», то «Хён», то ещё как-то. Интересно, как этот Хёнджин называет её?       Феликс ждал того, что девушка куда-то отойдёт, он настигнет её и её больше никто не увидит. Если только по новостям. Но она не отошла. Пара зашла в вагон только что прибывшего метро. Феликс быстро пошёл за ними. Ынче, по всей видимости, заметила то, что их преследуют и сказала об этом Хёнджину. Тот оглянулся на Ликса, но никого не увидел. Да, всё же скрываться в толпе Феликс умеет лучше всех.       Готовясь ехать в никуда, Ли сел на тёмное сиденье и всё ещё наблюдал за парнем и девушкой. Хён вел себя как грёбанный джентльмен — даже уступил Ынче место, а сам остался стоять, Феликсу стало противно от этой воспитанности. Джин всё время шутил и смеялся, от некоторых шуток даже Ликс улыбнулся.       Метро проехало две станции и на третьей пара вышла. Феликс не отчаялся. Главный козырь в рукаве — связи. Быстрым движением руки, он достал из кармана телефон. Нашёл нужный контакт и позвонил. Ему ответили спустя несколько минут.       — Какого чёрта, Ликс? — недовольно спросил голос.       — Тэтэ, для вас есть работа, — спокойно, будто пропустив мимо ушей предыдущую фразу, ответил Феликс.       — Надеюсь, важная, потому что у нас с Чоном довольно важное занятие, — сказал Тэхён, а из трубки слышалось тяжёлое дыхание. Мерзость.       — Я не буду спрашивать, чем вы занимаетесь, и так знаю. Выследите двоих.       — Выследим, если закинешь чаевых, — послышался голос Чонгука. Феликс цокнул языком и, добавив про себя «Господи, дай мне сил», продолжил:       — Они вышли на станции Чунгму-ро, направляются к итальянскому ресторану на 27 Тоегье-ро 36-гил, — Ликс перевернул фотографию и прочёл адрес, написанный чёрным фломастером.       — Всё, понял. Выезжаем, — сказал Ким и повесил трубку.       Остаётся только ждать. Метро ехало. Феликс ждал. Через пятнадцать минут раздался звонок. Вне себя от счастья, Ликс взял трубку.       — Да?       — Они у нас, — сказал Тэхён.       — Большое спасибо, — ответил Феликс.       — «Спасибо» в карман не положишь. — снова намекнул Чонгук.       — Сколько вам нужно?       — Сойдёт… восемьдесят шесть тысяч, — немного подумав, сказал Чон.       — Тебя по ошибке в мозг трахнули, что-ли? Может, на тебя ещё дом переписать? — еле удержавшись от того, чтобы ударить сиденье, прошипел Феликс.       — Мы можем взять чаевые по-другому, — вмешался Тэхён.       — Как же?       Вместо ответа послышался довольно громкий звук расстёгивания молнии на джинсах. Феликс не удивится, если потом окажется, что они специально поднесли телефон ближе к зоне греха, чтобы было лучше слышно. По Тэхёну с Чонгуком психушка плачет.       — Если у тебя нет денег, то дай нам распорядиться ею, — в голосе Тэ слышалась улыбка.       — Мы вернём тебе её целой и невредимой! — добавил Чонгук. — Или это хотел сделать ты?       — Скажите прямо: Феликс, мы хотим изнасиловать твою жертву, нахуя мне ваши загадки? И я могу ещё раз напомнить о том, что я не насилую своих жертв, пора бы это уже запомнить, — Феликс никогда не хотел, чтобы его считали насильником. Убийцей, каннибалом, психом — кем угодно, но только не насильником.       — Ясно, — коротко ответил Гук.       — Хуясно. Ожидаю её через час у моей квартиры. Надеюсь, вы не вернёте мне порванную тряпку вместо довольно симпатичной леди. До встречи, — сказал Ликс и нажал на кнопку завершения вызова. Хоть он дружит с Чонгуком и Тэхёном уже довольно долго, он всё ещё не мог понять некоторых черт их характера. Он не видел смысла в том, чтобы трахать совершенно незнакомого ему человека, а эта пара чуть ли не убить была готова за такое удовольствие. Они совсем не чувствовали ревности друг к другу, Феликс считал это необычным. Тэхён мог совершенно спокойно долбить кого-то в зад, пока Чонгук стоял и курил рядом, наблюдая за этим с усмешкой. Иногда они менялись местами. Но чаще всего это делал только Тэ, ведь Чонгук получал удовольствие для взрослых семь дней в неделю. И не всегда это удовольствие ему дарил Тэхён. Последний часто просил Чона отказаться от профессии проститута, ведь мало ли, чем его захотят вытрахать. Но за это неплохо платили, да и приятно было понимать, что твои услуги удовлетворили кого-то, кроме любимого.       Феликс пнул ногой первый попавшийся камень и побрёл к своему дому. Он находился довольно далеко. Ликс представлял, что сейчас ждёт Ынче, как она кричит и извивается. Как Чонгук поджигает сигарету, а Тэхён снимает с себя джинсы. Как её разворачивают, срывая тёплые штаны, колготки и трусики. После этого она не смогла бы жить спокойно. Её психика точно сломалась бы, как сухой прутик. Поэтому Феликса можно будет назвать её спасителем, ведь он убережёт её от ненужных сеансов у психиатра.       У своего дома Феликс увидел парня, который стоял возле двери, куря сигарету. Его пальцы дрожали от холода, из-за чего белая палочка периодически подрагивала. На нём была тёмно-серая расстёгнутая куртка, нежно-серая толстовка с капюшоном и чёрные штаны. Он как будто бы вылез из какого-то чёрно-белого кино, где самый яркий цвет — белоснежный. Феликс аккуратно подошёл к нему.       — Вы кого-то ждёте? — сухо спросил он.       — Да. Хозяин этого дома, видимо, куда-то ушёл. Его сейчас нет, я хочу с ним поговорить, — ответил парень.       Феликс остановился. Кто этот парень? Полицейский? Детектив? Сталкер?       — Извините, но это мой дом, — Ликс посмотрел на парня, на лице которого появилась умело скрытая радость.       — О, так значит вы Ли Феликс? — спросил он.       — Я, — Феликс понимал, что уже выдал себя. Его взгляд упал на торчащий из-под толстовки электрошокер. Если сейчас он окажет сопротивление, то, быть может, и не доживёт до сладкой расправы с Ынче.       — Моё имя Ким Сокджин. И вы должны пойти со мной.       — Зачем? — Феликс прижался спиной к двери.       — Я вам всё объясню, пока мы будем идти. Но вы должны идти со мной, — снова повторил Сокджин. — Это для вашего же блага.       Феликс нехотя согласился. Умирать не хотелось, а этот парень одним взглядом уверял, что убийство для него равносильно рутиному действию. Сокджин, видимо, был не из глупых, ведь он достал из внутреннего кармана куртки нейлоновую стяжку и быстро обмотал вокруг своей руки и руки Ликса. Наверное, у проходящих мимо людей будет куча вопросов, которые так и останутся в их головах неозвученными.       — Вы обещали пояснить мне, за каким чёртом я вам нужен, — напомнил Ли.       — О, извините. Немного забыл. Я наркоторговец довольно влиятельной банды Сеула.       — «Бродячие дети»? — спросил Феликс, чем перебил Джина.       — Нет. «Пуленепробиваемые мальчики», — заметив приподнятую бровь Феликса, Сокджин продолжил: — Это не я придумал. Это придумал Чанбин. Главарь нашей банды.       — То есть, ты наркоман.       — Нет. Я торгую наркотиками, а не употребляю их, пора бы уже научиться различать это, — сказал Ким, отведя взгляд.       — Хм, понятно, — Феликс немного смутился от резкой смены тоны Сокджина.       Следующие пятнадцать минут парни шли молча, а Ликс обдумывал все итоги такой романтической прогулки. Отрицательных было больше. В заднем кармане джинсов ощущалось холодное прикосновение металлического лезвия ножа. То есть свободной рукой Феликс может запросто покалечить, а то и убить Джина. Но этот вариант почти не рассматривался. Этим же ножом он может разрезать стяжку и культурно убежать, от греха подальше. Но Сокджин может остановить его — если его за ним послали, то он имеет хотя бы какую-то физическую подготовку. В принципе, он может, не затрудняясь, свернуть хрупкому Ли шею. В самом крайнем случае просто можно закричать. Но может всплыть род деятельности Феликса, когда начнёт разбираться полиция.       — О чём задумался? Мы пришли, — сказал Ким и указал на старое одноэтажное здание, похожее на заброшенный магазин. Плитка обвалилась вместе со старым, изжившим себя объявлением об аренде помещения. Окон почти не было, только одно или два. Ступеньки на крыльце тоже, по-видимому, раньше были закрыты плиткой, но она также упала с боков, а с верха её растаскали мальчишки и люди, которым эта плитка нужна. Сейчас ступеньки были похожи на бетонные изваяния четырехлетнего мальчика — частые дожди размыли этот проклятый бетон.       — Ага, вы торгуете наркотиками и у вас нет денег на блядский ремонт? — нервы Феликса начинали сдавать. Его ждёт жертва, но теперь её с лёгкостью можно назвать куклой, ведь с ней уже поиграли, или всё ещё играют. В ушах щёлкнула зажигалка, снова напомнив о том, кто с ней играет. Но вместо того, чтобы изучить не только её внешний вид, но и внутренний, Ликса отвели в какую-то помойку и тут уже вопрос времени, выйдет ли он отсюда живым. Конечно, хотелось бы.       — Ну почему же блядский? — скорее утвердил, чем спросил Сокджин. — Ты не суди конфетку по обёртке. Это называется скрытность. Понял?       — Понял.       — И если скажешь так при Чанбине, он тебе голову открутит.       — Да я и сам кому хочешь откручу, — спокойно сказал Феликс.       — Уверенность — это всегда хорошо, а вот самоуверенность — это уже беды с головой. Ты не думай, что мы хотим нанять тебя потому что не умеем убивать. Чанбин просто не хочет марать руки.       — Как будто я хочу убивать ради каких-то ебланов, — буркнул Феликс.       — У тебя нет выбора, малыш, — улыбнулся Джин и постучал в дверь. Послышались шаги.       — Кто? — спросил голос.       — Джин, — ответил Сокджин.       — Код?       — Acid 20, — коротко ответил Джин. Феликс закатил глаза. Вторая по влиятельности банда Сеула, а опознает своих по коду?       — Добро пожаловать, — после этого дверь открылась. Сокджин махнул рукой Феликсу и они зашли в помещение. В котором, кстати, было довольно уютно. Но непослушная штукатурка периодически сыпалась с потолка. Это немного напомнило Феликсу о том, как они с… со своим лучшим другом нашли заброшенный сарай и обустроили его так, что он стал их вторым домом.       — Ну как? — спросил Ким.       — Мило, — отрезал Ликс.       — М-м-м, а чем так пахнет? — втягивая носом запах, спросил Ким. — Неужели, Чимин готовит?       — Этот выблядыш выгнал меня с кухни, а я всего лишь хотел попить воды, — недовольно сказал подошедший блондин, который, по всей видимости, открыл им дверь. Он был одет в чёрную футболку и кислотно-синие шорты, что не сочеталось, хоть убей. Светлые волосы были собраны в небольшой хвостик крабиком, а часть волос вольно повисла на плечах. Его ментальный возраст, наверное, остановился на цифре семнадцать и застыл.       — Знакомься, Феликс, это Ким Чонсу. Но для скрытности его называют Джон, — сказал Сокджин.       — Очень приятно, — сказал Чонсу.       — Крутая скрытность. Ты, значит, Джин, а он Джон? — всё ещё удивляясь безалаберности банды, спросил Феликс.       — Получается, да, — пожав плечами, ответил Чонсу. Феликсу развязали руку и повели в другую комнату. Там на большом диване в позе Патриция лежал черноволосый парень и держал в руках бокал с бордовым вином, из которого периодически пил. Как только он заметил Феликса, он оживился и, поставив бокал на столик, больше смахивающий на табуретку с широким сиденьем, встал.       — Кого я вижу, это же сам Ли Феликс! — он подошёл к Ли и протянул руку. Тот инстинктивно её пожал, хотя запястье ныло и болело от стяжки.       — Ага. А ты, наверное, Со Чанбин, — сказал Феликс.       — Рад, что знаешь. Чонсу, Сокджин, можете, пожалуйста, принести кресло? — попросил Чанбин.       Когда кресло было принесено, Феликса пригласили сесть. Ему не хотелось этого делать, ведь по его виду нельзя было сказать, что оно протянет долго.       — Вина или чего покрепче? — спросил Чанбин.       — Я не пью, — сказал Ликс. — Сигареты не найдётся?       Чанбин усмехнулся, достал из кармана пачку сигарет и протянул одну Феликсу. Веснушки очень хорошо смотрятся с сигаретой в зубах и сводят с ума девочек-неформалов, это проверено. Через минуту Феликс выпускал изо рта серые клубы дыма и внимательно смотрел на Бина. Тому, видимо, было в удовольствие смотреть на то, как этот гибрид эльфа и человека курит. Изящно.       — Насколько ты знаешь, нам нужен киллер, — начал Чанбин, делая маленький глоток вина. Так обычно пьют слащавые богачи, а не люди, живущие в обшарпанном и заброшенном магазине.       — Знаю. Но быть им не собираюсь, — перебил его Феликс. Сокджин, стоящий слева от Чанбина, жестами сказал ему заткнуться.       — Кхм, — Со, видимо, не привык к тому, что его перебивают, поэтому немного смутился. — Так вот, Сокджин наблюдал за тобой недели две. Видел, как ты расправляешься с жертвами. Даже как-то извратился снять тебя на камеру.       — Так, стоп, меня снимали две недели?! — вскрикнул Ликс и чуть не обжёгся сигаретой.       — Да. Но не беспокойся, в полицию это не попадёт.       — Хм, почему бы вам не нанять более опытного киллера? Тэтэ, или Чона?       — Ты сейчас говоришь о Ким Тэхёне и Чон Чонгуке? — внезапно спросил Чонсу.       — Да.       — Они отказываются работать по одиночке, — махнув рукой, сказал Чанбин. Сокджин наклонился к уху Чонсу и что-то ему прошептал, из-за чего Ким улыбнулся, чуть не засмеявшись.       — Почему бы не взять их двоих?       — Мы придерживаемя цифры пять. Меньше пяти человек — плохо, больше — ещё хуже, — сказал Сокджин.       — Почему именно цифры пять? — спросил Феликс, но его вопрос был проигнорирован.       — Ну так что? Если будешь работать на нас, будешь жить в шоколаде. Знаешь, сколько тебе могут дать за то, что ты размажешь по стенке какую-нибудь важную шишку? — спросил Чанбин. Он знал, что ситуация с деньгами у Феликса бедственная. Только и хватает на то, чтобы обеспечивать себя базовыми потребностями.       — Нет, — внезапно выдал Феликс. Это было неожиданно для всех присутствующих. Ведь после затрагивания темы денег Ли должен был согласиться. — Берите кого угодно, только не меня.       В комнате повисла напрягающая тишина. Сокджин опустил голову, думая о том, что он зря следил за Ликсом всю неделю.       — Я могу сотрудничать с вами. Но чтобы работать на вас — никогда. Поймите, я могу кого угодно нанять. Но меня нанять очень тяжело, — продолжил Феликс и потушил сигарету о пепельницу.       — Если будешь сотрудничать с нами, то запомни наши псевдонимы. Сокджина и Чонсу ты знаешь. Меня называй Спеарб, а Чимина — Джей Эм, — сказал Чанбин.       — А у тебя есть псевдоним? — спросил неожиданно вошедший Чимин.       — Феликс.       — А какое настоящее имя? Если не секрет? — спросил Сокджин.       — Это секрет, — сказал Феликс. Сокджин проводил его до двери и Феликс пошёл к себе. Было уже темно, фонари светили ярче.       До дома дорога была довольно долгой, но дойдя, Феликс заметил двоих парней, в которых узнал Тэхёна и Чонгука, и девушку, которая, по-видимому, была той самой Ынче. Её причёска была испорчена, волосы, скорее всего слипшиеся из-за спермы, торчали в разные стороны. Руки были связаны за спиной, а тушь на глазах потекла и осталась на лице чёрными разводами. Остаётся только догадываться о том, как эти двое с ней игрались.       — Вы только посмотрите, сам говорил, что ждёт её через час, а сам где-то шляется, — фыркнул Тэхён.       — Успокойся, просто, какие-то бомжи под прикрытием хотели нанять меня в качестве киллера, — недовольно сказал Феликс, бросив взгляд на Ынче. Та сжалась, наверное, представляя, что её сейчас ждёт. Изнасилование было только цветочками, а до ягодок оставались считанные минуты.       — Ты про этих «Пуленепробиваемых мальчиков»? Они такие навязчивые, мне, наверное, раза три с повесткой в киллеры приходили, — Чонгук достал пачку сигарет и поджёг одну, встревая в разговор. — Ты же не согласился?       — Нахуя бы это мне надо? — спросил Феликс.       — Не знаю. Я тоже у них это спрашивал. Для них проще уже объявление повесить, — Чон выпустил изо рта струйку дыма и внезапно его сигарету выхватил Тэхён и затянулся сам. — Блять, Ким! Ну мог бы новую попросить!       — Можете свои семейные разборки оставить слушать своим соседям? — Феликс скрестил руки на груди и снова посмотрел на Ынче, будто бы видя её впервые. — Как вам эта молодая леди?       — Ахуенная, Ликс, — вернув Чонгуку сигарету, сказал Тэхён. — Извини, что она такая грязная, я не смог удержаться.       — Извиняться будешь перед полицией, которая, когда найдёт её, разыщет тебя по твоей же сперме, — мрачно изрёк Феликс. Конечно, он не оставит её тело в целости. Сначала он убьёт Ынче, потом разрежет её тело на несколько частей, а потом сожжёт их в разных частях леса на окраине города.       — Можно, я найму тебя в качестве адвоката? — попытался отшутиться Тэ.       — Скорее, в качестве судьи, — Ликс усмехнулся и, взяв за руку Ынче, посмотрел ей в глаза. — Ну что же, дорогая, пойдём. А вам ещё раз спасибо.              Дверь дома резко распахнулась и Феликс толкнул Ынче внутрь. Она встала на колени и посмотрела на него. В сердце Ли что-то дрогнуло. Чувство дежавю заполнило мозг.       Он сейчас поступает точно так же, как и те твари.       На секунду Феликсу показалось, что он сейчас потеряет сознание от нахлынувших воспоминаний и неприятного шума в голове.       — Мама, не надо!       Блять. Снова Джисон. Нет, нет, нет, надо забыть. Закрыть глаза. Сосредоточиться на девушке, лежащей на полу. Феликс закрыл глаза и пнул Ынче ногой.       — Не смотри на меня так, не собака, — мрачно рыкнул Феликс и, снова взяв Ынче за запястье, поволок её в ванную комнату. В глазах двоилось. Почему-то было такое желание просто открыть окно и выбросить её, быстро свернув ей шею, не расправляясь с ней.       — Что я вам сделала? Пожалуйста, отпустите меня! Не надо меня убивать! Мои родители будут очень расстроены моей смертью! Что бы сказали ваши родители, если бы вас убили? — срываясь на отчаянный крик, спросила она. Феликс остановился, взял её за волосы и, тряхнув, посмотрел ей в глаза.       — Хочешь знать ответ? Мама бы не узнала, а отцу было бы абсолютно похуй, — сказал он и, снова дав ей сильную пощёчину, открыл дверь в ванную. Феликс швырнул Ынче на пол и она, со сдавленным криком, ударилась об угол шкафа. — Я скоро вернусь. Не скучай.       Секунды отсутствия Феликса казались Ынче днями. Она полуприкрытыми глазами смотрела на интерьер комнаты. Она была очень похожа на ванные комнаты из депрессивных фильмов. Тусклая лампочка освещала стены и пол, отдаваясь лёгкой синевой.       Что же она сделала не так?       Феликс вернулся через пару минут, принеся с собой разнообразные колюще-режущие вещи.       — Раздевайся, — приказал он и девушка, всхлипывая, сняла с себя одежду, оставшись полностью голой. — Умница.       Феликс включил камеру, поставив её на бортик ванной и принялся за расправу. Выбрав из своего арсенала самый тонкий и острый нож, он нежно провёл им возле века Ынче и внезапно воткнул его в левый глаз. Уши Феликса чуть не изошли кровавым месивом от пронзительного вопля, вырвавшегося из груди Ынче. Глазное яблоко, вырванное из глазницы ловкими пальцами, было с мерзким хлюпом брошено в банку, в которой обычно какая-нибудь бабулька хранит вкусное варенье. Второй глаз постигла та же участь и Феликс улыбнулся своему творению. Хон теперь была похожа на ту женщину из страшных фильмов, которая не имеет глаз и плачет засохшей кровью.       Нож был аккуратно положен в раковину, а в руках Ли теперь оказался скальпель. Им он бережно сделал срез на боку девушки, а потом, ухватившись пальцами за кожу, рванул её на себя. Ванную снова наполнил визг. Ынче бы с радостью заплакала — правда, эту функцию выполняли глаза, которые теперь не числятся в списке её органов. По кафельной плитке, заранее накрытой плёнкой, растеклась лужа крови. Ынче дёрнулась. Феликс положил кусок кожи в большое ведро, которое было изначально предназначено для мусора, и взял обычный кухонный нож. Взявшись за рукоятку обеими руками, он резко воткнул его в грудь и вытащил. Это повторилось несколько раз, пока Ынче не перестала дышать. Феликс пощупал её пульс. Отсутствует.       — Да ладно? Так быстро? — раздосадованно спросил он у трупа. — Я думал, будет дольше, а ты меня вот так вот обломала.       Ли ухитрился вскрыть грудь девушки, чтобы увидеть то, что он так любил. Переставшее биться сердце. Он отрезал от него многочисленные вены и артерии и бросил его в ту же банку, куда и бросал глаза. Затем он взял большой мусорный пакет и положил тело девушки туда, крепко завязав его на узелок. На банку резко оказалась приклеена бумажка с краткой надписью, которая не была бы такой страшной, если бы её приклеили куда-нибудь в другое место.       Хон Ынче.       Феликс взял банку в одну руку, мешок в другую и пошёл в сторону подвала. Он прятался под ковром в коридоре. О существовании этого места знал только Феликс. Спустившись туда, он положил мусорный пакет рядом с другим таким же, в котором обрела свой вечный сон его недавняя жертва, молодой парень шестнадцати лет, поставил банку на полку, где стояло уже пять таких и улыбнулся.       Сердце наполняло странное чувство, которое Ли ощущал каждый раз, когда убивал. Ему это нравилось. Он знал, что убивать — его призвание. Это у него получалось всегда лучше всего. Этим можно было защититься, отомстить, в крайнем случае, просто развлечься. Убийства стали смыслом жизни. Способом показать своё нутро и свои умения красиво резать.       А где-то в глубине сознания сидел тот самый мальчик, лишённый семьи и любви. Ему не нравилось, что делает он сам. Убийства сломали ему жизнь, преградили путь к воздуху и нормальному существованию. Они лишили его любимой матери и любимого.       Феликс вздохнул и, выключив в подвале свет, поднялся в дом. Пора было ложиться спать, чтобы отогнать чёртовы мысли.