***
Они всей компанией сидели дома у Лунтика, чтобы попытаться отбить от себя все подозрения. Вскоре баба Капа с дедом Шером вернулись. — Ну как слетали к сёстрам? — спросил Лунтик. — Да, хорошо слетали. Наконец хоть навестили их. — сказала Капа. — А можно мы сегодня переночуем в шалашике? — спросил Кузя. — Конечно можно! — ответила Капа. — Ура! Ну мы тогда пойдём. — сказал Пчелёнок. Ребята ушли из ивы. Баба Капа подозвала своего мужа, чтобы с ним поговорить. — Шершуля, это наш шанс! — сказала пчела. — А ведь и вправду! Мы же можем украсть эту наглую божью коровку, а потом спрятать её в борделе! — сказал Шер. — Отлично! Значит договорились, ночью воруем Милу и прячем в борделе. — сказала Капа.***
Друзья сидели в шалашике уже ближе к ночи, чтобы уже с утра продолжить своё расследование. Они готовились ко сну. Пока тем временем, баба Капа выслеживала их, чтобы ночью украсть Милу, чтобы та больше не лезла к ним, да и её можно было принести в… — Спокойной ночи! — сказал Лунтик. — И тебе спокойной! — ответили ему хором друзья. Ребята уже засыпали, выключив фонарик. Где-то в кустах притаились недалеко баба Капа и деда Шер, выжидая, когда они заснут. — Отлично, они уснули! — сказала шёпотом Капа. — Пошли выкрадем Милу, только осторожней! — ответил ей Шер. Они подошли к шалашику, открыв лист, служащий дверью. Осторожно подойдя к ней, они подняли её с земли. Мила, почувствовав и увидев лицо пчелы в темноте, закричала, но ей в рот быстро запихнули тряпку с жидким снотворным, впитанным в тряпку. — Отлично, она уснула! Скорее уходим! — сказала Капа. — Подожди, оставим записку у порога, чтоб знали, что лучше с нами не связываться. — сказал Шер, оставив записку у двери и быстро свалив отсюда.***
— Доброе утро! — сказал Кузя, желая всем доброго утра. — И тебе Кузя. — ответили ему друзья. Выходя из своего шалашика, у его порога они нашли интересную записку, оставленную неизвестным, для них, насекомым. — Интересно, а где Мила? — заинтересовался Пчелёнок. — И вправду, а где она? — так же заинтересовался Лунтик. — Ой, ладно, Пчелёнок, читай! — сказал Вупсень. Ахаха, вы думали, мы ничего не заметим? Мы украли вашу, так дорогую вам, божью коровку, которую, блять, никто не просил подслушивать за нами. С любовью, «Лесничий бордель»! — Жесть, а мы ведь даже особо так и не восприняли это всерьёз, что же делать нам теперь? — спросил Лунтик. — Что, что, спасать мы её будем’ — сказали гусеницы. Всё было несколько сложнее, чем должно было быть. Как оказалось, гусеницы — подсосы у этого борделя, но никто из друзей этого не знал, мало ли что. Уже как несколько лет, гусеницы ошиваются у борделя. Теперь пришло время и их туда привести, но не для того, чтобы они стали членами данного Хауса, а чтобы, так скажем, наебать их, аля: «скажем, что пойдём её спасём, но мы их набухаем, а потом выебем». — Пс, Пупсень, подойди-ка ко мне. — попросил Вупсень, после чего они отошли от шалашика, чтобы они ничего не услышали. — Надо будет если что предупредить взрослых, мало ли захотят пойти в бордель и спасти Милу, чтобы те знали об этом. — сказал ему Вупсень. — Понятно, — ответил ему на это Пупсень. После этих слов, гусеницы услышали Лунтика, который начал говорить что-то про спасение Милы. Они подошли обратно к ним, как можно незаметнее. — Мы спасём Милу, во чтобы это не стало! — объяснил он. — Да! Да! — ответили ему Кузя с Пчелёнком. — Отлично, в шесть вечера здесь. — сказал Лунтик. — Договорились. — ответили ему друзья, расходясь по домам. Когда все разошлись, гусеницы побежали в бордель, чтобы предупредить взрослых. Постучав в дверь, им открыли Нюра и Нара. — О, привет Вупсень и Пупсень, что-то случилось? — спросила у них Нюра. — Да, сюда вечером придут Лунтик с его друзьями, чтобы спасти Милу. — ответили им гусеницы. — Боже мой, спасибо, что предупредили, мы всё подготовим, чтобы они ничего не заподозрили. — сказали сёстры. — Хорошо, до свидания! — сказали гусеницы, попрощавшись с двумя пчелихами.***
Как и договаривались, две пчелы подготовили всё, что нужно было для сегодняшнего вечера. Виски, пиво, вино, сигары с сильной дозой героина, ну не прелестно ли? Закончив, те отправились отдыхать. — Слушай, ты иди пока, а я пока пойду наведаюсь к нашей гостье, — сказала Нюра. — Хорошо, иди, — ответила ей Нара, отправляясь к своей комнате. Нюра направилась к своей жертве, которая лежала в подвале. Открыв дверь в подвал, Мила получила мощный свет в свои глаза, на миллисекунду ослепнув. Она слегка зажмурилась, непривычно было видеть свет, несмотря даже на то, что лежала она там меньше дня. — Ну что, Милочка, как твои дела, хорошо сидится-то? — спросила Нюра, смеясь над ней. — Нормально мне сиделось, пока вы не пришли! — огрызнулась Мила. — Да как ты смеешь так с нами болтать, проститутка? — со зла ответила Нюра. — А вот так! — харкнув ей в лицо, ответила она. — Ты ещё смеешь харкать в меня, тварь, сегодня без ужина, хотя, это и так у тебя не должно было быть! — сказала она, уходя и захлопнув за собой дверь. — Эй, вы куда? — спросила она. — И нафига я только огрызнулась? А ведь мне бы могли достаться хотя бы остатки, эх… — отчаянно промямлила Мила. Пока её держали в подвале, наши друзья уже были в сборе, чтобы идти спасать свою подругу, а для кого-то больше, чем подругу. — Ну что, все в сборе? — спросил Лунтик. — Да! — ответили ему все хором. — Отлично, тогда вперёд! — сказал Лунтик, направив за собой своих друзей. Они шли спасать Милу с полной мотивацией на героизм. Все были уверены, что они просто смогут вызволить её из плена и уйти, но всё было не так-то просто. Бабу Капу и деда Шера оповестил об этом Пупсень, после того, как они ушли от сестёр Капы, так что они тоже знали об этом. Дойдя до здания, их пропустил к двери Колорадо, который сторожил это здание. — Ну что, повеселимся? — почти неслышным голосом, спросил Вупсень. — Ага, — ответил ему брат. Лунтик, дёрнув за колокольчик, стал ждать, когда им откроют. Послышались шаги внутри. — Кто там? — спросила Нюра. — Друзья Милы, пришли за ней. — сказали они. — Проходите, — проихнесла она, открыв им дверь. Странным для них показалось то, что на них никто не собирался накидываться с оружием. Их отвели в алкогольный бар, в котором должны были провести, так называемый выкуп Милы. То есть, как-то выпросить у них её обратно. На большом столе уже стояло большое количество спиртного и куча еды. В зале также сидели пьяные бабочки, которых ребята совершенно не знали. — Кажись, не только мы здесь, — сказал Пчелёнок, смотря на них. — Вы наверно сильно проголодались, не так ли, если да, то поешьте да выпейте, потом поговорим насчёт Милы. — сказала Нюра, уходя из зала. — Ну ладно, давайте сначала перекусим и выпьем, хотя, не нравится мне всё это. — сказал Кузя, наливая в свой бокал немного виски. Громкий звук бившихся друг об друга бокалов разразился на весь бар. Друзья начали заметно пьянеть, ведя себя как самое настоящее быдло. Они танцевали под громкую музыку, которая играла в зале, пели, веселились на всю катушку, позабыв о своей изначальной цели. Гусеницы лишь наблюдали со стороны за всем этим да подумывали о чём-то. Им тоже захотелось выпить, но не столь сильно, как они, а то те тоже потеряют контроль над разумом и не повеселятся над ними, как следует. Сглотнув немного пива, их немного понесло, те тоже начали орать и танцевать под всяческие песни. — Пора, — сказал Вупсень. Гусеницы повели их в комнату с BDSM-вещами и одной большой кроватью в виде большого красного сердечка. Некоторые взрослые, по типу Нары тоже помогали тащить их, подхватив заодно бабочек, которые сидели за отдельным столом. Намечалась жаркая BDSM-оргия с бабочками и гусеницами. — Пупсень, куда ты… ик!… нас тащишь? — спросил Кузя, слегка икая. — Сейчас сами всё да обо всём узнаете! — монотонным и спокойным тоном ответил ему Пупсень.