***
— Ой, бля, сегодня же ебучая манка… Я это хавать не собираюсь. — подумал Фуюхико. Пеко встала, взяла свою тарелку и ушла, чтобы положить её в кучу других либо грязных, либо с остатками еды тарелками. Немного позже она вернулась за стол к сводному брату, Казуичи и Гандаму. — Почему ты почти никогда не ешь в столовой? — недопонимающе спросил у Пеко Казуичи. — Потому что я не чувствую голода. — безразлично ответила она. — А помните, Чихиро из «А» класса в столовке траванулась? — спросил Фуюхико. — Не напоминай. Боже, блять. — то ли с отвращением, то ли с сожалением ответил Казуичи. — Похоже, я тогда не пришла. С ней сейчас всё в порядке? — с беспокойством поинтересовалась Пеко. — Да. Тогда её отец реально суеты навёл. Нашу повариху тогда уволили. Помните, все базарили «А куда Нина Павловна ушла?» В закат ушла, бля. — максимально кратко, но ясно объяснил Сода. — Думаю, можно валить по съебам. — бросил Кузуру и ушёл из столовой. Чихиро, сидящий через стол, немного расстроился, слышав диалог троих (Гандам не считается, он просто ел). Вскоре в столовой было пусто.***
Последняя перемена. — ХА! — крикнула Хиёко, сидящая одна в классе. Увидев её, многие бы назвали её имбецилкой. Весело и непринуждённо кружась, танцовщица ударилась локтем об стол учителя. — Ёкарный бабай! — выругалась та, стоя у доски. К доске подошла Пеко (она сегодня дежурная). Хиёко, потерев голову, обернулась и увидела ничего не подозревающую Пеко. Она молча вытирала доску. — Аа, твою ж мать! Не пугай так! — испугалась Сайонджи. — А? — не поняла, чем именно Хиёко напугала Пеко. — Ты че так тихо возникаешь?! — продолжала выедать мозги мечнице танцовщица. Но Пеко ничего не ответила. Она вытерла доску, написала дату и отошла. Учитель поручил Пекояме вытереть все парты и стулья, этим она и занялась. Почти все парты были более-менее чистыми. Стулья тоже. Кроме одного. Стул Пекоямы чистым не был. На нём осталось кровавое пятно. — Да почему именно сейчас?! — в панике подумала Пеко. Любая российская школьница хотя бы слышала истории из ряда «Я протекла на уроке, и меня засмеяли». А засмеять можно. Ещё как можно, когда рядом Хиёко. Где Хиёко, там и проблемы. Так что нужно побыстрее вытереть своё «счастье» и уходить. Как назло, тряпка уже была вся испачкана в меле, чернилах и прочей грязи. Неудачница.***
Пока Хиёко не видела, мечница вышла из классного кабинета и пулей побежала в женский туалет. Там стояла и мыла руки Ибуки. Вокруг было чисто, можно было увидеть белые стены, покрытые плиткой и пол, тоже из плитки, но уже светло-серого цвета. Царило спокойствие, подумал бы кто угодно. Но твою ж мать, не Пеко. Наверное, для неё никогда не царит спокойствие. — Хэй-хэй-хэй, привет! Как дела? — приветливо начала разговор Ибуки. Продолжать этот разговор Пеко совсем не хотелось, но из вежливости надо. — «Ты же хорошая девочка? А почему ты не здороваешься?! С тобой здороваются, сука!» — сказала бы на это мама. Если Пеко делает то, за что она бы получила наказание, она постоянно думает об этом. — Привет. — нехотя ответила сероволосая. Ибуки долго и тщетно пыталась развеселить её. Ничего не выходило. Пеко взяла тряпку и положила в раковину, затем открыла кран, намочила и выжала. Это похоже на алгоритм. Всё это делала мечница с тревогой. Сделав всё, что было нужно, Пекояма на вид неторопливо пошла в класс, а хотелось бежать во всю прыть. — «Хоть бы Хиёко не увидела. А то я уж точно не отмоюсь от этого позора…» — подумала Пеко.***
— У нашей Пеко кишки наружу повылезали! — с отвратительным смехом крикнула Хиёко. Только не снова. — Чего ржёшь? — вполне справедливо прикопалась к её не самому идеальному подколу Аканэ. Пеко лишь стоит и наблюдает в глубочайшем шоке. Тут явно ничего не сделаешь. — Ой, наша Кровавая Мэри вернулась! — «поприветствовала» гостью танцовщица. — Если ты сейчас не прекратишь, я сделаю из тебя отбивную! — сразу пошёл на угрозы Некомару. — Никому твои уродливые шутки не нуж- — Хватит! — прозвучал чей-то громкий девчачий голос. Кто-то пришёл? У двери стояла необыкновенно красивая и странная девушка с бледной кожей и розовыми глазами. У нее длинные волосы, раскрашенные в разные цвета, а на голове ее волосы закручены в два рога. На её лице не было привычной улыбки, она выглядела вполне угрожающе. Вот она, Ибуки в другом свете. — Хиёко, прекращай! Ты реально надоела со своими приколами, ты уже всех тут обижала! Я не могу это терпеть, так что… Заткнись, заткнись, заткнись заткнись и ещё раз заткнись! — яростно защищала одноклассников она. — Ты самая смелая? Боже, мало того, что у тебя отвратительный характер, голос и внешность, так ещё и рот закрывать не умеешь! — язвила в ответ Сайонджи. — А я позову Фуюхико и скажу, что ты обижала Пеко! — достала Миода свой «туз в рукаве». Фуюхико готов навалить даже сына депутата, если тот обидит Пеко. — Да пошла ты. — обиделась блондинка. — Сама! — крикнула музыкантка и поспешила скрыться в коридоре. Ибуки просто горела, всё внутри кипело. Ей нетерпелось позвать Фуюхико и заслуженно отомстить. В коридоре было достаточное количество людей, чтобы искать нужного стало достаточно трудно. В итоге оказался Фуюхико в… Раздевалке на 1 этаже. Он сидел и снова сидел в наушниках и слушал ту самую песню. — Эй, Фуюхико! Ты меня слышишь? — попыталась достучаться до якудзы Ибуки. Кузуру снял наушники. — Что тебе нужно? — нехотя откликнулся он. — Пойдём в класс, ты поймёшь всё! — Да что уже, объясняй! — Хиёко обидела Пеко, и поэтому мы поругались… — Я сейчас разберусь с этой уебанкой. Так бы сразу и сказала.***
Ибуки снова пришла в класс, но на этот раз не одна. С ней был Фуюхико. Ибуки чувствовала себя голосом правосудия, а в обоих кипел праведный гнев. — Вы что тут за пьянку утроили, пиздорваны? — пытался разобаться в ситуации парень. — Да просто твоя ссыкливая сестрёнка потекла не-по детски! — с непонятной ненавистью захихикала Хиёко. — Чё, бля? А, ты про эту хуйню… — понял суть Кузуру. — Знаешь, что? А пошла-ка ты в пизду, сука! Это, блять, нормальный физило… физ… физиологический процесс, выговорил бля. Не твоё сучье дело, поняла, уебанка оттраханная? Я тебя при всех отпизжу, будешь выёбываться. — Прекратили! — внезапно ворвалась в разговор Махиру. — Хиёко, ты просто ужасно поступаешь! Я. Я… Я видеть тебя не хочу. Убирайся с наших глаз вон. — Я сначала и не подозревала, какая ты. Я считала, что ты хорошая и добрая. Но ты оказалась наоборот. Я дружила с тобой чисто из жалости. И я… Отказываюсь это терпеть! Мы больше не подруги! — призналась Коизуми и в слезах вышла из класса. — Размазала, как говно по унитазу. — сказал Некомару. — Махиру, Ибуки и Фуюхико — настоящие молодцы. — согласилась с ним Аканэ. — Это ж насколько нашей училке всё равно на нас… Она совсем за нами не следит. — вдруг поняла Чиаки. Легка на помине наша училка, ведь она уже идёт в класс, чтобы забрать его на обед и посадить за домашнее задание.***