Кузнечик со сломанными лапками
«У насекомых-гигантов не существовало ни денег, ни частной собственности. Работа была необходима в равной мере для всех, единственным вознаграждением служила пища.» — Фрэнк Ридли «Зеленая машина»
Изначально Моаши не планировал участвовать в планах этого скользкого ублюдка Второго. Он вообще этот квартет (никогда не забывать о Зеро!) старался обходить десятой дорогой. Преступная группировка, подмявшая под себя всю теневую экономику и четверть чиновников севера Хонсю? Нет, спасибо. Все решил случай. Его маленький племянник, к сожалению, унаследовал мутацию насекомого от их семьи. Но Джузо — стойкий малый. Мечтает быть героем, помогать людям. Дать поддержку гражданам с мутациями или со «злодейскими причудами». Глупо, тяжело, но благородно, спору нет.Да чтоб ты сдох, урод — Мама, мама, я боюсь! Я боюсь насекомых! — Он сожрет нас — Ты видишь эти жвала?! — А-а-а! Он хочет разрезать меня пополам! — Мутант — Ублюдок — Давай его сожжем-
***
За нападение на банк в составе штурмовой группы ему обещали что-то около двух с половиной миллионов. Группа попалась… Ну, если они все не сдохнут от бомбы Подрывника или ударов его братца, то им всем крупно повезет. Моаши должен обеспечить только быстрое проникновение через задние двери и взломать несколько сейфов. Шипы на его голенях и бедрах были достаточно прочными, чтобы сломать железобетон, арматуру и некоторые виды стали. По короткому звуковому сигналу (и черному столбу дыма из кинотеатра чуть дальше по улице) было дано начало операции. На все задачи у них есть максимум десять минут до взрыва.Отсчет пошел!
***
— Кхе-ха! — Моаши судорожно кашляет, пытаясь не задохнуться от дыма. Он ненавидит огонь и жар, ударные волны, гребаных тупиц… Он ненавидит даже себя в этот чертов момент! Их группа успела взломать сервера и вывести часть средств на заранее подготовленные счета, взломали ячейки с ценными бумагами и прочим. Когда уже покидали здание, тонкий слух человека с причудой собаки уловил писк готовой взорваться бомбы. — Но у нас в запасе еще две минуты! — заорал другой. Пес зарычал и рявкнул: «Валим!» Метафорический холодный пот градом катился бы по спине мутанта, если бы вообще мог. На голых инстинктах он схватил сумки у хакеров и рванул вперед, используя слабые крылья. Моаши успел спрятаться за двумя зданиями вместе с тем человеком-псом. Группу хакеров размазало тонким слоем по ближайшим обломкам разрушенных зданий. — Что за хуйня?.. Эй, жук, живой? — надсадно сипел другой мутант рядом. Их обоих оглушило, слегка обожгло и ударило обломками здания. Несколько десятков секунд они просто тупо смотрели на разгорающееся пламя, слушали крики пострадавших, героев и зевак. — Надо глянуть, может кто-то из наших выжил! Если говорить начистоту, то Моаши просто хотел схватить эти проклятые сумки и убежать на свою квартиру. Но поскольку человеческая мимика на голове насекомого отсутствовала чуть больше, чем полностью, то и его (предполагаемый) охуевше-злобный взгляд напарник не понял. — Эй, я чую несколько наших и кого-то из гражданских совсем рядом! Ну же, давай быстро проверим и свалим уже, чувак! Чтоб ты сдох, псина.***
Что ж, он ожидал не совсем этого. По остаткам тел и экипировки они без труда угадали Носорога, Сплитшота и Гюрзу. Чуть в стороне от них лежали куски фарша и спекшейся крови с кусками цветастых армированных ботинок — тело Пятого. Самое пугающее, что прямо рядом с остатком ботинком пес почуял запах крови «отдаленно похожий на Дознавателя». Там же они заметили обуглившейся кусок руки. Детской руки. Буквально в нескольких метрах дальше Пес учуял этот же запах. Между двумя бетонными перекрытиями в сложной позе с зажатой рукой и ногой скрючилось полуголое тело девочки. Моаши внутренне передёрнуло — девочка была примерно ровесницей его племяша. Он уже развернулся, чтобы, наконец, свалить отсюда, когда его остановил испуганный окрик: — Погодь, она еще живая! Дышит! Пес попытался поднять часть несущей стены, что придавила ее ногу. Обломок, лежащий на покалеченной руке поддался легко, но стена с перекрытием не двигались ни на миллиметр. Совесть, жалость и толика благородства боролась в линчевателе с рациональностью и ленью. Это чудо, что на ребенка не свалились четыре этажа разрушенного банка, но она почти не жилец. Даже если каким-то образом продержится хотя бы минут семь до прибытия всех героев и экстренных бригад города, то останется или глубоким инвалидом, или парализованной на неизвестный срок. С одной стороны, им нужно как можно скорее убираться отсюда, чтобы отчитаться о миссии, отдать технику и отдохнуть наконец. Так что возиться с малявкой времени нет вообще. С другой стороны, Моаши представлял на месте девчонки своего (не дайте боги) искалеченного племянника, которого, скорее всего, почти все герои, гражданские и легавые просто оставили бы в надежде на то, что он сдохнет сам. Потому что «нужно спасать людей, а не насекомых». Он не настолько животное, чтобы оставить ребенка (детеныша) в такой опасности. И Резак, и Пес обладали в той или иной степени обостренным зрением, поэтому даже так было понятно, что под бетонным пластом сейчас зажата не детская нога, а кусок отбитого мяса и фарш. Колебался он недолго. — Гх-тофь жш-шгут, — коротко прошипел линчеватель, замахиваясь передней конечностью.***
Месяц с небольшим он почти не вспоминал об этом ребенке. Бабочка, почему-то необычайно взволнованная, иногда по пьяни пересказывала слова Девятого о ее состоянии. Все ограничилось короткими фразами: «ожог роговицы, вероятность восстановления глаза 40%», «серьезное сотрясение с трещиной в теменной кости». К нему и бывшему невольному напарнику несколько раз подходили наиболее сочувствующие злодеи (Бабочка практически пытала его час, не меньше) и выспрашивали, можно было ли спасти ногу. Он ограничивался кратким «нет», а Пес невесело фыркал: «А Девятый научился превращать фарш обратно в мышцы и кости?». Затем как-то днем подъехала машина. Бар был почти пуст: кто-то отсыпался от ночных вылазок, кого-то схватили герои, а остальные наоборот вышли на «дело». Сам Моаши предпочитал работать в вечерних сумерках, а сейчас просто обедал. В темном углу возле стойки что-то строчил их местный чумной информатор. Девятый осторожно вкатил инвалидное кресло в основной зал. Ребенок в нем практически никак не реагировал на окружение, что было вполне приемлемо. Бабочка взяла почти все хлопоты о ней на себя. В следующий раз они встретились еще недели через две. Второй приказал местному прокаженному заставить ребенка сотрудничать и использовать причуду для их выгоды. На справедливое замечание о том, что инвалид будет выделяться даже в толпе людей на площади был дан краткий ответ: «Деньги за нападение вам выдали, с остальным справляйтесь сами». Недовольная рожа Айвана грела его сволочные наклонности. В отместку его хороший знакомый потащил его к малявке, которую буквально трясло от страха (или боли?). Ребенка, все же, было жаль. Похудевшая почти до истощения, бледная моль с бинтами по всему телу и с синяками под глазами. Но все еще живая. Все еще надеющаяся на что-то. Ладно, он попробует с этим поработать.***
С Айваном они познакомились, как ни странно, на одном из пляжей Кюсю. Тогда он был простым линчевателем без каких-то определенных целей. Насекомое, что являлось частью не только причуды, но и всего образа жизни, обожало тепло, влажность и обилие растительности. Поэтому он и отправился в южные префектуры в самом конце сезона дождей, накопив грабежами на «отпуск». В полдень на пляж старались не выходить. Палящее солнце, температура под 42°С и 98% влажность не давали жить ни людям, ни животным. Зато для насекомых было настоящее раздолье, чем Моаши и воспользовался. Но в тот день на песке валялся какой-то чудик со множеством глаз на теле и нездоровым цветом кожи. С солнечным ударом. И трупом птицы рядом. (Нет, это был его блядский странный попугай, который просто прилег поспать). Потом он чувствовал на себе взгляд. Отовсюду, буквально. Небо, переулки, прохожие (даже если они не смотрели). Низменные инстинкты насекомого говорили ему, что это взгляд не опасности, а… соперника? Он не уверен. В конце концов он схватил какого-то подозрительного голубя, который был неосторожен и подлетел слишком близко. У птицы было в девять раз больше глаз, чем задумано природой. Окей?.. Слежка не прекратилась. Пришел главный шпион. Тот странный чувак с пляжа. С попугаем на плече, да. — Вечер добрый, Резак. Или лучше Моаши Камакири? Моаши очень захотелось перерубить ему шею. Видимо, что-то кровожадное отразилось на его голове — человек отпрыгнул и выставил руки в защитном жесте. — Не надо убийств, чувак, ок? Да, я следил за тобой, но не по собственной инициативе! Тебя заказали легавые, между прочем! Я информатор — Айван Хейс! И, так и быть, я тебя не сдам! Это было очень странное знакомство.***
После похищения детеныша Дознавателя события то застывали вязким мазутом, то неслись вскачь. Отправной точкой стала та прямая трансляция из центра Акиты. После ее не самой удачной, но старательной попытки побега, Моаши мысленно стал называть ее «кузнечик без лапки». Ребенок то впадал в депрессию, то злился и нападал на всё и вся (на саму себя в том числе), а иногда доходил до той степени отчаяния, что пыталась наложить на себя руки. Только вот кузнечик забыл, что без лапок он бес-конечен, хах. Ночью было страшнее всего. Тот дикий животный вой из жилых помещений снился ему в кошмарах. Препараты Девятого помогали, но их побочки накапливались, усиливая сами себя и, соответственно, изначальные симптомы. Из-за такого порочного замкнутого круга им приходилось периодически вытряхивать девчонку собственноручно. В агрессивные фазы ею занимались Бабочка, Айван и иногда Девятый. В апатичные и суицидальные — он сам и парочка наиболее лояльных злодеев. Учить играть в карты, анализировать различные книги да фильмы, слушать пьяный бред местной швали, которые нашли в детеныше «благодарного» слушателя… и учиться вязать, ну, условно. Из-за строения своих передних конечностей, а именно кисти с двумя (с половиной) хитиновыми членистыми пальцами, Моаши всегда преуспевал в вязании. Сначала их с сестрой дома учила мать, а потом это стало просто хобби для снятия напряжения. Малявка вязать по понятным причинам не могла, но внимательно смотрела за процессом набора петель и иногда подавала нужные мотки.
***
Визит Девятого к его загадочному старому мудаку-учителю поставил конец подвешенному состоянию кузнечика. Второй не даст ей жить, если девчонка не отработает потраченные деньги. Ему не раскрывали детали. Задачи на ближайший месяц выразили тремя предложениями: «Девка использует квирк на нужных людях 31 января. Хоть наркотой ее накачайте, но будьте готовы к этому дню. Для тебя, Резак, отдельный список с целями — вперед». Больше, естественно, знал чумной информатор. Но, судя по его мрачному (и разнообразия ради не перекошенному ебанцой) лицу все было масштабнее и серьезнее. Что-то типа свержения правительства? Лол, удачи им. Второй был властным, льстивым и часто не понимал границ приличий. Но даже у этой мрази были какие-то адекватные нормы морали, что удивительно для человека его влияния. Сфера деятельности (или теневого влияния) — развлечения. Клубы, бордели, легкая наркота, алкоголь и шлюхи. Резак бы и не связался именно с его компашкой (сферы интересов сильно уж разнятся), но другие группы были еще хуже. Его «союзники» на данный момент отличались от этого франта как ночь и день. Первый держал в своих мерзких ручонках фармацевтику и наркоту. Подпольные и «злодейские» больницы, притоны и прочее. «Контингент» там был соответствующий. Присутствовали, конечно, вполне адекватные линчеватели и барыги, но большая часть злодеев находилась за чертой адекватности и спокойно могла начать резать всех вокруг или ставить опыты на людях. Третий был предпринимателем, основал какую-то там крупную компанию и официально ни в чем незаконном замечен не был. На самом деле захватил сразу две теневые сферы: контрабанда и ставки. Перевозка рабов, экзотических или краснокнижных зверей, растений, ну и по мелочи еще всего прочего. А другой заработок — кулачные бои, бои животных, гонки. Все, на что можно незаконно делать ставки. Головорезы и злодеи там были практически неадекватные. Казалось, свистни кто-то на улице рядом, и начнется бойня между ними же. Про Нулевого известно… почти ничего. Даже чумной информатор не нашел ничего конкретного и подтвержденного чем-либо кроме слухов. Вроде как он какой-то айтишник, которого выперли из правительства за взлом внутренней сети. Курирует крупных хакеров и техников. Кибер-преступления и часть даркнета. Нулевой частично объединил всю эту преступную шайку-лейку северных префектур Японии в почти цельную организацию. Никто не знает, что такого он нарыл в сети, но это было достаточным аргументом, чтобы объединить все четыре ранее разрозненные части. Резак раздраженно щелкает мандибулами, оглушая очередного непонятного типа из списка. В конце концов, убивать он не обязан, а все, что не написано в задании может забрать себе. Кошелек жертвы перекочевал в сумку, а утренний сумрак скрыл его от патрулирующего молодого героя.***
В следующий раз он видит малявку морозным зимним днем в старом как мир доме местного мастера. Кузнечику сделали временные лапки, что смотрелось… странно. Нет, теперь она была похожа на нормального ребенка, но… За четыре с лишним месяца он привык к мелкому травмированному детенышу в инвалидном кресле. А сейчас этот детеныш, даже стоя на своих ногах, все равно был ниже на целый метр. Бледный кузнечик с приличным недобором веса и серьезным взглядом. Ну, Моаши мог даже частично понять одержимость Айвана малявкой. Даже в нем дети десяти и младше иногда вызывали какие-то животные инстинкты: защищать, оберегать, присматривать. У самца богомола, ага. Нонсенс. В любом случае… После того как кузнечик дошагал походкой подстреленного пингвина до грузовика, их миссия официально началась.***
Да чтоб он еще раз так накаркал! Ебучие криптиды в 23 веке! Резак чуть не отдал богу душу, когда связь по коммуникатору со Вторым резко прервалась предсмертным хрипом, а по второй линии ему начал орать Айван. — Беги оттуда немедленно! Был бы он чуть менее напуган, перекрестился бы. А так просто побежал. Через квартал от него, где в личному клубе и находился уже покойный Второй, потянуло такой жутью, что Резак непроизвольно выпустил крылья и дополнительную пару ходильных ног. Все его низменные инстинкты насекомого орали матом, что сзади находится смертельная опасность. Уже позже, когда он очнется от панической атаки в каком-то подвале соседнего города, они с Айваном догадаются о личности «смертельной угрозы». Он убил в ту ночь всех лидеров «Северного Союза». Часть приближенных линчевателей и преступников пропала без вести. Оба преступника понимали, что «всплывать» (иногда в прямом смысле) они будут в течении следующих пары лет. В лучшем случае. Но встретиться для обсуждения плана они так и не решились. Говорили по одноразовым телефонам и из разных городов. Айван сказал, что, если Ему нужно будет, их достанут даже из-под земли на другом конце планеты. Моаши спорить не стал, просто потому что не мог даже представить масштабы угрозы. …