Стигийский лодочник

— Добрый вечер, напарник! Жизнерадостный голос Гермеса разогнал гнетущую тишину, царившую на берегу Стикса. Харон благосклонно поприветствовал его, чуть приподняв широкополую шляпу, и принялся собирать оболы с душ, прибывших вместе с посланником Олимпа. Сам же Гермес вертелся вокруг лодочника с обычной живостью, но было в ней и что-то иное, будто юношу распирало от невероятной новости. — Что творится на Олимпе — не поверишь! — наконец не выдержал он и поставил перед собой сумку, доверху чем-то заполненную. — Афина всех на уши подняла, буквально все в нашем семействе теперь хотят помочь принцу Загрею! Всё шлют свои дары ему, надеясь, что он перехватит их по дороге и сможет прорваться к нам наверх. Но знаешь, мы же не получаем никакой обратной связи. Так и с ума сойти можно! А вдруг наши послания вовсе до принца не доходят? Поэтому я, подумав, внёс конструктивное предложение. Гермес вынул из сумки шар, мягко светящийся золотистым сиянием, и протянул его Харону: — Я решил, что если на кого и можно положиться, то на тебя, напарник! Ты знаешь все пути здесь и наверняка встретишь принца, так что, если тебе не будет трудно, передашь ему наши послания? Харон поглядел на дар в руках Гермеса скептически. Он и правда часто видел Загрея, мечущегося по залам подземного царства, и даже помогал ему, продавая камни тьмы и хтонические ключи, чтобы принц смог улучшить свою связь с Зеркалом Тьмы. Но взяться за такое рискованное дело… — Нг-хррр-ха-ххх… — Брось, пустяки! Аид и не заметит, что у тебя в лодке завалялась парочка контрабандных товаров, — Гермес неловко двинулся, и из сумки в ладью посыпались десятки божественных даров. — Ладно, хорошо, чуть больше парочки! Значит, в твоих же интересах поскорее продать их, правда? — он спешно принялся собирать дары обратно в сумку. Харон, вздохнув, присоединился к нему. На ощупь дары были чуть тёплые и слегка пульсировали, словно и правда под тонкой, стеклянной на вид поверхностью покоилась сила олимпийцев. Пожалуй, они и правда здорово помогли бы Загрею — Харону останется только назначить за них цену, ведь он не обещал Гермесу, что станет помогать безвозмездно. В даре Посейдона плескался океан, по дару Зевса шли мелкие искры, дар Афродиты бился, словно вынутое из груди сердце… но вдруг в руки Харона попал дар, на боку которого сверкало золотое перо. — О, да, я тоже решил поучаствовать, — отозвался Гермес, увидев, что Харон задержал взгляд на его даре. — Всё же скучно сотни лет ждать, пока принц выберется из владений Аида, вот я и решил немного ускорить его. — Хрм-ххх, — хмыкнул Харон. Загрею и так хватало пыла, чтобы стремительно преодолевать преграды, которые воздвигал перед ним его отец. — Вроде бы все собрали… Так что, ты возьмёшься, напарник? — Гермес заглянул Харону под шляпу, улыбнувшись так лучезарно, что отказать ему было невозможно. — Нх-хах, — чуть помедлив, кивнул стигийский лодочник. Не медля больше ни секунды, гонец Олимпа умчался, спеша выполнить ещё с полсотни поручений, а Харон остался вместе с сумкой, полной даров. Не глядя, он снова вытащил из неё дар Гермеса. До чего же всё-таки олимпийская родня Загрея полюбила принца. Их щедрость превосходила любые границы — кто ещё из смертных и бессмертных мог похвастаться тем, что с полдюжины богов шлют ему свои благословения? И рассудительная Афина, и вечно весёлый от хмеля Дионис, и царственный Зевс… И даже ветреный Гермес. Гермес, который до этого ни разу ничего не дарил Харону. Перо на боку дара под пальцами стигийского лодочника переливалось оттенками золотого и пламенного. А тот погрузился в размышления. Ведь он договорился с Гермесом лишь о том, что предложит Загрею дары богов. И ни слова о том, сколько Харон попросит у принца за доставку товара с поверхности. Что, если на некоторые — очевидно, более ценные дары — цена будет несколько выше прочих? Что, если некоторые из них Харон предложит принцу лишь в Храме Стикс, когда целесообразность покупки будет куда ниже, чем обычно — ведь Загрей будет в одном шаге от победы? Что, если Загрей, посмотрев на цену дара Гермеса и прикинув, что ему больше некуда торопиться, не купит божественный дар? Что ж, тогда у Харона не останется другого выбора, кроме как забрать дар себе — не пропадать же ему.

***

— Пятьсот монет? За дар Гермеса? — удивился Загрей, осматривая товары в магазине Харона у Храма Стикс. — Но ведь точно такой же дар, только от Ареса, стоит на пятьдесят монет меньше! Неужели у него прямо-таки героическая редкость? А может, легендарная? — Хррр-хааа, — неопределённо пожал плечами Харон. Мол, у меня товар, у тебя деньги. Нет денег — нет товара. — Но у меня никак не хватит на него, — протянул Загрей, пересчитывая оболы. Затем, ещё раз оглядев магазин, вздохнул: — Ладно, всё равно я могу купить другой дар и большой гранат в придачу к нему дешевле, чем этот один. Харон удовлетворённо проводил принца взглядом до дверей из храма и принялся собирать оставшиеся товары. Алмаз, наковальня и дар Диониса отправились на дно мешка, а дар Гермеса он спрятал в один из бесчисленных карманов своих одеяний. Для него — как и для прочих, подобных ему — у Харона в сокровищнице отведено особое место.