Обречённые любовью

"Правильно ли я поступаю? Иду в поместье к понравившейся девушке на деле, а твердить буду, что иду к её отцу. Да уж, здравомыслия одновременно и много, и не сколько", — после этого монолога Кенширо постучал в дверь, стоявшего впереди поместья. Дверь ему открыл сам Киджи: - О друг мой, я ждал когда ты придёшь! - Вы крайне гостеприимны. - Сейчас я позову мою дочь, она вновь зачиталась, уже который час сидит в своей комнате. - Момоко? - внутренние переживания терзавшие его недавно дали о себе знать и лёгкое удивление отразилось на его лице. - Ну не Сейтаро, он же мне сын! А на Момоко как ты посматриваешь я вижу, от слепоты пока не страдаю и многое понимаю, — Кенширо слегка улыбнулся и в этой маленькой улыбке читалась большая благодарность. Они зашли в дом и подошли к лестнице, только Мицуба собрался было позвать дочь свою, как послышался звук открывающейся двери. Княгиня спускалась из своей комнаты и не зная о приходе гостя и ещё идя по лестнице стала молвить: "Папенька, я уже дочитала книгу, уж очень хотелось бы мне взять и сесть за прочтение новой, только в отчем доме ни одной книги не прочитанной мною не осталось, не сходишь ли ты со мной в книжный магазин". Оказавшись на первом этаже поместья Момоко поняла, что Кенширо слышал её и слегка покраснела, но молодой капитан с полным безразличием рассматривал стены: делал вид, что ничего не услышал. Светлая мысль пришла в голову Киджи. Он слегка прикрыл глаза, сделал несчастное выражение лица и одной рукой схватился за лоб: - Дурно мне, ой как дурно, не могу дочь не мо гу, ой Кенширо, может ты с ней сходишь? А то мне дурно кхе кхе, - наигранный кашель был не совсем уместен, но Йозакуро прекрасно всё понял. - Княгиня, вы не против? - Если говорить откровенно, то нет, — на лице у генерал-майора появилась живость и он ну очень настойчиво проводил тех к двери. Момоко и Кенширо вышли в парк. Хоть на улице было достаточно тепло, в парке ощущалась прохлада из-за деревьев, высаженных в два аккуратных ряда и закрывающих парковую дорогу от лучей знойного солнца. Путь до относительно других построек на этой улице небольшого книжного магазина занял около пятнадцати минут и прошёл в немой тишине. Они зашли в магазин и внимание Хьякушики приковали полки с книгами русских писателей и она моментально направилась к ним. Пока княгиня выбирала новую книгу, Йозакуро решил начать диалог, не всегда же отец этой чудеснейшей девушки будет рядом с ними: - Вы любите читать? - спросил Кенширо. - Вы наблюдательны, — с какой-то иронией в голосе произнесла девушка, не отрывая взора от книг, после чего добавила: - Матушка привила любовь к чтению, всё детство книги разные мне читала, а после и меня этому обучила, — с каждым последующем слове ощущалось как Момоко погружается в воспоминания. -Матушка? Где она ныне, если память меня не подводит и я правильно помню, то мне ни разу не довелось с ней увидеться, — с недоумением начал Кенширо. - Вас память не подводит, маменька умерла, когда я была ребёнком, — уже выйдя из своего мира ответила девушка. Йозакуро моментально почувствовал себя неловко, как можно было сказать такую бестактность? "Теперь в глазах княгини я пал ниже грешных людей" - подумал про себя капитан. - Прошу прощения за такую бестактность, — "На что я вообще надеюсь?". Но, к удивлению Кенширо, Момоко была спокойно и даже с небольшим сожалением в рубиновых глазах ответила. - Ничего, вы же не нарочно, — эти несколько слов успокоили разбушевавшееся сердце и заставили расстроенного пару минут назад человека улыбнуться. Хьякушики, проведя достаточно времени в принятии решения, по итогу взяла сборник произведений Пушкина. Когда они вышли из магазинчика настал момент для Кенширо сиять знаниями в литературе, кои он получил вечером в баре после знакомства с княгиней. - Я поражена вашими знаниями, честно говоря, я давно хотела вам признаться, говорить с вами одно сплошное удовольствие, мне всегда приятны наши с вами беседы, говорила девушка не торопливо и изящно идя по всё тому же парку. - Знаете, это взаимно, после беседы с вами меня переполняют прекрасные чувства, а лишь наша беседа закончится, я буду с нетерпением ждать следующей, — ответил на ранее сказанное Момоко слова, он ни разу не соврал, ведь ему и вправду были ну очень приятны их беседы. В ответ на это, княгиня усмехнулась, отчего сердце бедного капитана уже сейчас почувствовало, что оказалось в раю. После этих слов беседа шла у них легко и непринуждённо, темы сами появлялись, не то что ранее, будто этими фразами они убрали ту стену, мешавшую им говорить друг с другом без сторонней помощи. Всю дорогу они говорили и иногда смеялись, после чего пришли туда, откуда и начали свой путь: отчий дом Хьякушики: -Я вернулась папенька. - Как вы сходили? Ох, можете ничего не говорить, я всё вижу. У моей дочери в руках книга, а ваши лица вопреки моде, живы и отблёскивают счастием, глаза самого Мицубы сияли ярче звёзд на небе в летнюю ночь и светились счастием: работа такого промежутка времени дала свои плоды. - Папенька! - прикрикнула Момоко. - Как что, так сразу папенька, — это ссора продолжалась дальше, но это мы пропустим, присутствие при этой маленькой ссоре разожгло в сердце капитана приятные чувства: он не посторонний для этой семьи человек, ведь при посторонних Хьякушуки сдержалась бы и дождалась их ухода.