Карп в сухой колее воды не просит

Четкие тени выстраивали идеальные квадраты на фоне красного цвета. Они мягко ложились на пол и стены коридора, опоясывали гобелены и утыкались в резкие углы. Громкие тяжелые шаги звучали слишком резко для столь чинной обстановки. Высокий хвост раскачивался из стороны в стороны, а крепкие широкие плечи напряглись от раздражения. Холодные золотые глаза были прикованы к резной двери в конце коридора. Застыв в метре от нее, Хэ Сюань протянул руку и дернул за ручку. Комната встретила его своим молчанием, и лишь негромкое сопение, указывало на то, что демон здесь не один. Он сделал шаг в абсолютный мрак, укутывающий с головой. Под его ботинком что-то звякнуло и покатилось, Черновод раздраженно выдохнул и щелкнул пальцами. Тут же вспыхнул маленький огонек, который хоть не осветил всю комнату, но дал достаточно света, чтобы разобрать ее обстановку. На удивление помещение было обставлено весьма скромно: плотно занавешенное окно, небольшая кушетка и столик, который в порыве ярости был откинут к стене. На кушетке лежало тело, окутанное красным одеялом, пахло вином. Повсюду на полу лежали пустые кувшины, а со столика падали капли разлитого алкоголя. Тело пошевелилось, а затем из-под горы маленьких подушек показалась голова. Темные шелковистые волосы рассыпались по спине и плечам, скрывая лицо. Изящные бледные руки вытянулись к потолку, и по комнате пронесся громкий зевок, больше походящий на стон. Силуэт очерченный глубоким мраком, приподнялся, и одеяло спало с хрупкого плеча, обнажая миниатюрное тело. Черновод распахнул глаза и грязно выругался: – Какого черта?! Ты совсем ума лишился? Перед ним сидела броской красоты женщина с длинными волнистыми волосами. Она двигалась заторможено, а ее черные, как смоль глаза помутились от легкого хмеля. Она моргнула пару раз и завалилась обратно на кровать, не удостоив демона в своей комнате своим вниманием. Ее тонкая ручка выскользнула из-под одеяла и безвольно повисла. – Зачем пришел? – ее голос прозвучал сердито, но высокий тембр сгладил недовольство. – Ну уж нет, – Хэ Сюань подошел ближе и дернул за одеяло. – Это ты объясни-ка мне, почему до тебя не достучаться уже третий день? Хуа Чен зыркнул на незваного гостя и показушно отвернулся в другую сторону. Черновод раздражено выдохнул и пнул ближайший кувшин, который с громким стуком отлетел в другой конец комнаты, но не разбился. Он не очень грациозно плюхнулся на пол, облокачиваясь на кушетку. Они молчали. Тишина расползалась по стенам, заполоняя помещение, и только тихое сопение нарушало ее. Хуа Чен искренне не понимал, для чего этот демон пришел в его резиденцию и не уходит. – Зачем пришел? – он повторил вопрос, но теперь он прозвучал чуть смущенно и на удивление нежно. Хэ Сюань неловко откашлялся и прислонил лоб к сложенным в замок рукам. – Это… – он на мгновение замялся. – … из-за твоего наследного принца? – Он не… мой. – женский голос прозвучал опустошено. Хуа Чен развернулся, чтобы подняться, на его лице отобразилась скорбь, а темные глаза стали безжизненными, как две стекляшки. – Ты думаешь, если примешь женский облик, то Его Высочество полюбит тебя. – Хуа Чен ничего не ответил, но хрупкие кисти с силой сжали красное покрывало. – Но даже если так и будет, неужели ты надеешься остаться рядом с ним, сохранив свою тайну? Это обман. – Он не полюбит. – демон встал и сделал два шага, не давая Черноводу увидеть свое лицо. – У него свадьба через три недели. – О. – этот звук прозвучал, как гром, в сумраке комнаты. – Что ты собираешься делать? Хуа Чен щелкнул пальцами и его внешний облик вернулся к истинному. Из приоткрытой двери чуть подул ветер и черные волосы покачнулись. Хмель ушла, на самом деле, он и не был таким пьяным, как хотел казаться, но было сильное желание почувствовать себя лучше. – Ничего. Отдам ему прах, пусть делает с ним, что хочет. Хэ Сюань подскочил на ноги и развернул Алое Бедствие к себе лицом, однако мрак не дал рассмотреть его. Черновод опустил его плечи и нахмурился, запуская острые ногти в свои волосы. Он покачал головой и двинулся к выходу. У двери он немного замялся и развернулся, в его голосе прозвучало несвойственное ему волнение. – Ты ненормальный. – Хуа Чен медленно кивнул, не произнеся и слова. – Не боишься рассказывать мне, где будет твой прах? – А должен? – он приподнял бровь и скрестил руки на груди. Дверь за Черноводом захлопнулась с грохотом. Из коридора послышался поспешный удаляющийся стук каблуков, заглушенный в ворохе дорогого ковра. Хуа Чен изможденно схватил себя за голову и рухнул обратно на кушетку. Его брови сошлись на переносице, придавая бледному лицу еще более измученный вид. Он прикрыл рукой глаза и задержал дыхание. Его пальцы скользнули по шее и перешли на грудную клетку – туда, где еще минуту назад была мягкая женская грудь. Смог ли он всю жизнь претворяться другим человеком? Наверное, нет. Только не перед Его Высочеством. Демон положил ладонь на живот, ощущая, что внутренности сжались в неприятный комок бессилия и отвращения. На секунду в его голову пробралась ужасная мысль, которую он тут же попытался выкинуть. Человек недолговечен, а, значит, стоит подождать всего несколько лет, прежде чем Се Лянь снова будет свободен. Однако это не отрицало чувств божества к своей невесте. Если та скоропостижно скончается, насколько больно будет Его Высочеству? Хуа Чен со стоном перевернулся на бок и впился руками в волосы, оттягивая их до неприятного напряжения. Он не сможет вынести и толики страдания на прекрасном нежном лице его возлюбленного. Демон думал, что сможет справиться со своей темной стороной, думал, что ему будет достаточно быть рядом. Но встретив Се Ляня, он понял, что хочет еще большего. О боги, и как же он был жаден в своем всепоглощающем желании! Уже к следующему полнолунию его любовь облачится в красные одеяния и проведет к алтарю свою невесту, а Хуа Чен… будет тихо наблюдать из толпы невеж, не осознающих, какая редкая и благоговейная картина предстанет перед ними. Хуа Чен не хотел вставать с кровати, его кости и бледная кожа болели, и, казалось, что все тело рассыплется от малейшего движения. Было бы легче метаться в тревоге от неведения, где находится Его Высочество, чем сгорать от зависти, горя и жадности? Демон колебался, не решаясь ответить. Небольшая сцена жалобно скрипела под напором десятков сапог, явно нерассчитанная на такое количество людей. Всюду летала пыль, мебель передвигалась, а разговоры наполняли комнату гомоном. Двое мужчин несли деревянную лошадь, надрывая спины, а мимо них бегала девушка, взвалив на себя гору вещей. Пышные платья с трехслойными юбками, как было модно за морем, тусклые от старости ханьфу и яркие тряпки были сложены в такую кучу, что закрывали обзор. Поэтому не удивительно, что, не увидев ступень, девушка полетела прямо на деревянный пол. Бесконечные ткани уберегли ее от ушибов, но из-за этого разлетелись в разные стороны, потеряв аккуратный вид. Ян Ми тихо выругалась и повернулась на спину, устало уставившись в распахнутые окна под самым потолком. Над ней возникло красивое лицо, чьи губы были поддернуты дружелюбной усмешкой. Се Лянь опустил каменный бюст из своих рук на пол и протянул ладонь. – Братец, ты похож на небожителя. – Ян Ми весело прыснула, поднимаясь. Се Лянь насмешливо приподнял бровь. – Ты головой ударилась? – девушка покачала головой и принялась снова складывать театральные костюмы. – Возможно. – Давай-ка заканчивать, посмотри на руководителя Сяо, – он кинул взгляд на мужчину, который разместился на краю сцены, разложив вокруг себя листы бумаг и дощечки, которые были полностью расписаны чернилами. – он весь светится от нетерпения. Руководитель Сяо, словно не замечал творящегося вокруг хаоса и не спешил присоединятся к уборке. Ян Ми неодобрительно нахмурила брови и скорчила лицо, которое мог видеть лишь Се Лянь. Тот сжал губы в тонкую полоску, чтобы нароком не улыбнуться и потрепал девушку по голове. Его окликнул мужчина, прося помощи и он, подняв бюст с пола, поспешил в другой конец зала. Все помещение было уставлено различными реквизитом, начиная от набора миниатюрных блестящих ложечек, заканчивая огромными полотнам изображающими природу или диковинные дворцы. Даже лавочки были вынесены во внутренний двор, чтобы уместить все атрибуты в комнате. Се Лянь складывал разноцветные ленты, когда руководитель Сяо, громко хлопнув в ладоши, вскочил на ноги. – Ну-ка, ну-ка, закончили? Сегодня вы что-то слишком медлительные. – толпа неодобрительно загудела. Кто-то даже выкрикнул: – Разве мы должны были спешить? Чего ж, ты тогда не присоединился? – мужчина улыбнулся, махнув рукой. – Ладно, опустим это. Для начала, хочу всех поздравить с закрытием сезона, все хорошо постарались. – он захлопал в ладоши. – Однако, как бы усердно мы не работали, в следующем месяце мы ставим новую пьесу и, возможно, даже удастся договорится на поездку в другие города! Эта новость ни у кого воодушевления не вызвала – странствовать в холодное время года необычайно тяжело и неудобно. Поймав недовольство своих людей, руководитель поспешил исправиться: – Ну-с, конечно, об этом еще рано говорить. Это я так, к слову сказал. Мы еще даже не ознакомились с текстом, хотя время у нас не так уж и много. – он почесал подбородок, на минуту задумываясь. – Так вот! Новая пьеса! Я знаю, что все, что выходит из-под моего пера достойно всяческих регалий, н в этот раз это будет совсем другое, что-то более глобальное и потрясающее… Ян Ми чуть двинула плечом, привлекая к себе внимание Се Ляня, она дождалась, когда тот нагнется, и, сдерживая смех, прошептала на ухо: – Ты только посмотри, как он доволен собой, еще немного и вознесется. – уголки губ Се Ляня дрогнули. Мужчина, действительно, чуть ли не искрился от гордости и бахвальства, он вышагивал из стороны в сторону и взбрасывал руки в воздух. Он начал говорить, про свои прошлые произведения, описывая их достоинства и заслуги, пытаясь подогреть интерес своей мнимой публики. Актеры, привыкшие к подобным высокопарным речам, кто где ленно разлеглись среди реквизита. Один мужчина восседал прям на деревянной колонне, кто-то залез на ту самую лошадь, а один щуплый парнишка, пока не видит Ян Ми, забрался на кучу костюмов. Се Лянь и девушка устроились на полу лишь потому, что все удобные места были уже заняты. – … и вот в руки мне попалась необычайно старая рукопись. Представляете, старуха взяла с меня необычайно высокую цену, всего за несколько абзацев! – он поднял один и листов, лежавших на полу в его ногах, и с особо удовлетворительным видом продемонстрировал его на вытянутых руках. – Ну-с, что скажите? Он с искорками в маленьких глазках вглядывался, словно был действительно уверен в том, что кто-то мог разглядеть хоть слово. Не дождавшись ответа, он, не скрывая недовольства в голосе, продолжил: – Тем не менее, история показалась мне достойной, чтобы ставить ее на сцене. – он откашлялся и поднял еще несколько листов с пола. – Пьеса будет рассказывать о двух демонах в белых и алых одеждах. Первый – вестник чумы и поветрий, носящий погребальное платье и маску «скорби и радости», второй – его приспешник, кровавый дождь, лишенный глаза в… Парнишка, сидевший на костюмах перебил: – Руководитель Сяо не боится использовать имя Хуа Чена в своих письмецах? Мужчина замер с возмущением завопил: – Письмецах?! Да как ты смеешь, паршивый мальчишка?! – среди актеров раздались смешки, а затем кто-то, спрятанный в ворохе реквизита, задал вопрос, рождая целое недовольство в труппе. – А действительно, не проклянет ли нас Хуа Чен после такого? – Вот, вот, Цуй-эр прав! Ты еще и приписал Князю демонов роль! – Хэй! А если в красных одеждах это Хуа Чен, то кто кроется под белыми? – А ведь точно! – Двух демонов на нас натравить вздумал?! Руководитель Сяо, не ожидав такого переполоха, попятился назад, вытирая рукавом выступивший на лбу пот. – Нет… вы только… – Эй! – тонкий надрывный голосок прокатился по залу, заставляя всех мигом затихнуть. Вся труппа уставилась на ее обеспокоенное лицо, а затем проследила за ее встревоженным взглядом, упиравшийся в жениха. – … с Хуа Лянем что-то не так. – она добавила это в полголоса, но каждый в комнате услышал ее. Се Лянь сидел неподвижно, уставившись в пол, его губы были так плотно сжаты, что побелели. Белым было и его лицо, а скулы и синяки под глазами стали четче. Одна его рука схватилась за подол ханьфу, сжимая его до грубых складок, вторая же была зажата в кулак. Аккуратно подрезанные ногти до крови впились в мягкую ладонь. Когда Ян Ми несколько раз дотронулась до его плеча, Се Ляня передернуло. Актеры, впервые увидев такое состояние у своего товарища, окружили его, пытаясь привести того в чувство. – Хуа Лянь, что с тобой?! – Братец… – Лянь-эр, тебе нехорошо? Се Лянь нахмурился от пристального внимания и провел рукой по лицу, остановив ладонь у рта. Что мокрое коснулось его губ и, небрежно слизнув, он понял, что это кровь. Се Лянь сделал два сдержанных вдоха и, убрав руку от лица, попробовал улыбнуться. Однако его рот так неестественно искривился, что Ян Ми, заметив это, громко, никого не стесняясь, выругалась. Его Высочество сразу же перестал улыбаться и, покачиваясь, попытался подняться, не принимая от кого-либо помощи. Он сделал неудачный шаг, его колено подогнулось. – Прошу у всех прошения. – он соединил руки в замок перед собой и поклонился. – Мне нужно ненадолго отлучиться. С этими словами Се Лянь на нетвердых ногах поковылял в сторону своей гримерной, оставляя всех за собой в растерянных чувствах. Протискиваясь в узком коридоре на полпути к крохотной комнатушке, он услышал позади себя поспешные шажки. Ян Ми, тяжело дыша, нагнала его у самой двери. – Хуа Лянь… я не знаю, что случилось, но я, правда, хочу помочь тебе. – Се Лянь повернулся полубоком и слабо улыбнулся, на этот раз получилось почти правдоподобно. – А-Ми, спасибо, – он замялся и толкнул дверь. – но я в порядке. Девушка сдавлено вздохнула и с силой врезалась в чужую спину, крепко сжимая друга в объятиях. – Не правда! Пожалуйста, хотя бы поговори со мной! Се Лянь вздрогнул и его сердце больно сжалось. Ком тревоги и страха стоял в груди. Призраки прошлого – безвредные и не опасные, но мутят воду в тихом омуте. Он никому за столько лет полностью не открывался, и хоть, Ян Ми знала о нем больше, чем кто-либо другой, девушка не знала даже его настоящее имя. – Помнишь… – он говорил медленно, пытаясь найти правильные слова. – Я говорил, что был когда-то заклинателем? Эта пьеса напомнила о событиях из моего прошлого, и я просто не смог подавить свой страх. Эта была минутная слабость, теперь я в порядке. Се Лянь даже улыбнулся в подтверждении своих слов, лишь веко, которое чуть дрожало, выдавало его. – Братец, что ты имеешь ввиду, говоря про «события прошлого»? ...Ты встречался с Хуа Ченом? – Се Лянь недоуменно посмотрел на нее. – Почему тебе так кажется? – Ты стал таким, после того, как глупый Сяо упомянул его. Они все-таки вошли в гримерную, чтобы их никто не подслушал, даже зная, что вся труппа сейчас находится в главном зале. Красные лилии стояли на столике, Се Лянь нежно провел пальцами по лепестку, который уже начал вянуть по краям, его таинственный воздыхатель уже неделю не давал о себе знать. – Вовсе нет, я никогда не слышал про Хуа Чен. – Ян Ми удивленно наклонила голову. – Как так? Каждый заклинатель знает имя Собирателя Под Кровавым Дождем! – Собиратель… Еще одно имя? – Се Лянь принялся растирать щеки, чтобы хотя бы в мутном отражении, они не выглядели совершенно белыми. – На самом деле у него имен с десяток, а обличий еще больше. Единственное остается неизменным: красные одежды и волосы черные, как уголь. – Ян Ми мечтательно потянулась. – Говорят, в любом его виде, он тот еще красавчик. Се Лянь отпил воды из глиняного кувшинчика и, не думая, добавил: – Прямо как Сань Лан. – Что? – Я имею ввиду, что у него тоже черные волосы, да и ходит он только в красном. – Се Лянь потер щеки, скрывая легкое смущение, неожиданно заставшее его врасплох. – И красивый… – Внешностью он, действительно, не обделен. – Ян Ми как-то хитро улыбнулась, но смысл этой улыбки был открыт только для нее. На минуту воцарилась тишина и девушка о чем-то задумалась, вглядываясь в спину своего друга. Затем она, чуть покачнувшись, встала со своего места и подошла к мужчине, осторожно начав перебирать его волосы. Се Лянь от внезапной ласки вздрогнул, а, затем прикрыв глаза, наклонил голову. – Братец, ты, правда, никогда не слышал про Хуа Чена? – Боюсь, с тех пор, как я бросил свой путь самосовершенствования, прошло много времени. – Тогда, те события были связаны с другим демоном…? Неужели, этот старик решил нацелить на нас сразу двух демонов?! – Се Лянь поджал губы и качнул головой. – Не забивай этим голову, тот демон давно мертв. А я просто вспомнил один кошмар, который лишь далекое вспоминание. – Ну уж нет! Я пойду и все выскажу ему в лицо. Скажу, чтобы перестал творить подобное, подставляя всю труппу! Се Лянь даже не успел ничего сказать, как дверь с громким стуком захлопнулась, и он снова остался один. Он отвернулся от двери, возвращаясь к своему изображению, синие тени под глазами, придавали лицу странную хрупкость, а сухие губы лишь подчеркивали ее. Он уронил голову на руки, переставая скрывать свои душевные муки. Кончики пальцев ее дергались, а на одной из ладоней остались четыре ранки-полумесяца. Он взглянул на тихо умирающие цветы, их алый цвет напомнил о Сань Лане. Се Лянь слабо улыбнулся, вспоминая, что получил от него приглашение прогуляться сегодня по рынку. Он резко поднял голову и вскочил с твердым намерением закончить весь этот балаган побыстрее. На самом деле, Се Лянь сам от себя не ожидал настолько бурной реакции, было странно осознавать, что по прошествии стольких столетий, Безликий Бай все еще может влиять на него. Выйдя в зал, он погрузился в хаос актерской жизни. Кто-то из труппы уже вслух читал строки, пытаясь перекричать других, руководитель сидел там же на сцене и, негодуя, правил страницы куском угля, приговаривая что-то о том, что его гений остался без должного внимания. Ян Ми и еще пара человек стояли над ним и внимательно следили. Самый крупный мужчина из их труппы, возился с реквизитом, подбирая, что из предметов может пригодиться. Когда Се Ляня заметили, на него тут же налетело по малой мере десяток человек. Он улыбнулся и извинился за свое отсутствие, сочиняя на ходу, что-то про слабый желудок. Руководитель Сяо, тоже заметив прибытие своего актера, спрыгнул со сцены и в два прыжка оказался рядом. – Хуа Лянь, ты так быстро ушел, что я не успел сообщить тебе главную новость – ты будешь играть белого демона! Он ходит в маске, так что в этот раз не надо будет даже переписывать пьесу под тебя. Се Лянь нервно сглотнул, но мужчина, не замечая его состояния, с воодушевлением полез в мешок на поясе. – Смотри, я даже маску уже сделал! – Его Высочество с неверием уставился на белую маску «скорби и радости», одна сторона которой смеялась, другая – плакала. Только улёгшиеся чувства снова взорвались тревогой, а канга на шее, скрытая под большим слоем белил, сжалась, не давая кислороду проникнуть в легкие. Се Лянь почувствовал, что падает. Но в тот же миг, его предплечье обвили две тонких руки, не давая сорваться в пропасть. – Прошу прощения, руководитель Сяо, вы ведь не забыли, что в этом месяце у нас с Хуа Лянем будет свадьба? Неужели, вы отберете у меня жениха, а нам ведь еще так много нужно успеть сделать. – Ян Ми совершенно по-девичьи надула губы и захлопала ресницами. – Свадьба? Точно, свадьба. – он нахмурился. – А что, если… – Нет, нет, нет. Простите нас, но даже сейчас нам нужно бежать выбирать ткани для наших платьев, так что до завтра! Девушка наотмашь махнула рукой и потащила Се Ляня к выходу, как только они переступили порог театра, Ян Ми громко рассмеялась, стирая невидимые слезинки с уголков глаз. Его Высочество тоже улыбнулся, и вся тяжесть пропала с души, растворяясь в мерзлом осеннем воздухе. Когда девушка, перестала задыхаться от распирающего ее смеха, она наконец отпустила его руку. – А-Ми, про какую ткань шла речь, если твой наряд уже неделю, как лежит у тебя дома? – А твой нет! И раз у нас появилось свободное время, идем на рынок. – Се Лянь согласно кивнул и, расправив подол своего ханьфу, он двинулся вслед за Ян Ми по длинной шумной улице. Обойдя уже дюжину прилавков, они остановились у одного особо пестрого. Неприятный торговец с гнилыми зубами и липким взглядом начал рассказывать про товар, пытаясь подсунуть свои самые дорогие ткани, однако ничего подходящего не нашлось. Се Лянь пожелал торговцу хорошего дня, но тот, не пожелав, терять покупателей, схватился за белый рукав. – Ну постойте, куда же вы так быстро? Я уверен, что смогу подобрать ткань, подходящую вашим требованиям. Се Лянь нахмурился и только собрался попросить отпустить его, как из-за спины раздался глубокий голос: – Отцепись, торгаш. Мужчину словно откинуло на метр, и он выпустил рукав из своих цепких рук. Се Лянь почувствовал, как в его груди поднялся пузырь смеха, который лопнул, так и не дойдя до гортани. – Сань Лан! – Его Высочество развернулся, широко улыбаясь. – Здравствуй гэгэ, – на тонких губах сверкнула такая же яркая улыбка, затем он повернулся к девушке и сдержанно поклонился. – Сяо-цзе. – Доброго дня, Сянь-шэн. – Ян Ми тоже склонила голову, как-то странно посматривая на двух мужчин перед ней. Они отошли от прилавка и двинулись вперед по улице, сливаясь с шустрой толпой. – Сань Лан, не ожидал тебя встретить здесь, мы же договаривались встретиться перед театром, а теперь я чувствую себя неловко. – Се Лянь смущенно потер шею. – Ну что ты, гэгэ, это ни к чему, я рад, что нам удалось встретиться пораньше. Не успел он ответить, как Ян Ми схватила его под руку и потащила к следующему прилавку. – Братец Хуа, посмотри! – он приподняла невесомую красную ткань, которая, словно была сплетена из капель крови, настолько насыщенным был ее цвет. Се Лянь пропустил шелк сквозь пальцы и охнул. Это была действительно хорошая ткань – мягкая и в то же время плотная, яркая, но сдержанная. – Да, – он задумчиво уставился на старушку, которая с мягкой улыбкой поклонилась посетителям. – но не могу же я быть краше невесты на собственной свадьбе. Ян Ми фыркнула. – Даже не мечтай. Сань Лан подошел незаметно, также осматривая предложенные ткани, Се Лянь обернулся. – Сань Лан, а ты что скажешь? Хуа Чен даже не заострил на ней внимания, впиваясь взглядом в чужие глаза. Он чуть нахмурился и отвел взгляд в сторону, страшась сгореть в плавленом золоте. – Ткань неплохая, ты… еще не определился с мастером, который будет шить наряд? У меня есть знакомый – лучший в своем деле. Се Лянь заправил выпавшую прядь за ухо и качнул головой. – Ну что ты, Сань Лан, это совершенно ни к чему. – Позволь мне сделать тебе свадебный подарок. – Спасибо, но, правда, не стоит. Я бы хотел сшить ханьфу своими руками, мне не очень нравиться, когда люди трогают меня. – Се Лянь зажмурил глаза в легком смущении. – Вот как, – взгляд демона скользнул по тонкой руке, покоившейся у Его Высочества на предплечье. – тогда, гэгэ разрешит составить ему компанию? – Конечно, но думаю, что тебе быстро надоест смотреть на мои смехотворные попытки. «Никогда.»