Разноцветные осколки: зарисовки

Запах медикаментов заполнил маленькое пространство, создавая ощущение удушения. Врачи ходят из стороны в сторону, ни на секунду не останавливаясь. Их белые халаты сливаются воедино. Гас нервно сидит на кожаном диване в коридоре. Он трясётся как осиновый лист, не находя себе места. Его сердце колотится как бешенное, не давая мальчику ни секунды покоя. В палате напротив него лежит его отец под капельницей. Август пытается не думать обо всём плохом, что может случиться. Ему хочется надеяться, что всё будет хорошо, однако это мало помогает. Внутренний голос то и дело твердит ему, что ничего хорошего из этого не выйдет. Когда дверь в палату открылась, Гас, не задумываясь ни о чём, вбежал туда и тут же оказался возле кровати отца. Он взял его за руку и посмотрел на него. Гас был полной копией отца. Перри лежал на койке с закрытыми глазами; на нём были каштанового цвета очки и белый больничный халат. На кардиомониторе показывалась одна прямая полоса. Гас тут же повернулся к отцу и понял, что он не дышит. Мальчик начал трясти отца, отчаянно пытаясь помочь ему, однако было слишком поздно.

* * *

Гас резко проснулся с громким вздохом. Он вдыхал и выдыхал чуть ли не каждую миллисекунду. Напротив него стояли койки, на которых спали сироты разных возрастов. Спальная комната погружена во тьму. На часах полночь. Приют, в котором он жил находился чуть ближе к центру города. Из-за смога на небе не было видно ни одной звезды. Иногда, кажется, что их и вовсе не существует. — Ты в порядке? Гас повернулся на звук знакомого голоса; на соседней койке лежит его лучший друг – Хантер. На нём надеты чёрный свитер, серое трико и белые носки. — Да, просто кошмар приснился, — сказал Август и вздохнул с облегчением. — Не привык к ним пока. Слишком часто появляются. — Это ещё не часто. Они будут преследовать тебя всю жизнь. Август отвёл грустный взгляд в сторону. Хантер заметил перемену настроения друга. Молодец! Ты расстроил его. Ты хоть что-нибудь правильно можешь сделать?! подумал он. — Прости… — Хантер отвёл взгляд в сторону, почувствовав себя ещё хуже. — Да всё нормально, правда! У тебя ведь с этим больше опыта, — Гас грустно взглянул на него. — Какого это, так долго жить с кошмарами? — Не скажу, что это легко. Чаще всего они создают только больше проблем. По крайней мере, они не настолько плохие как панические атаки. — Это ужасное сравнение! Хантер пожал плечами и решил промолчать. Он понимал, что Гас прав, но признавать это было трудно. Он уже давно выработал защитный механизм, который заключался в маскировке собственных чувств. Подросток не раз прибегал к нему, что помогало лишь его дяде, и то не всегда. Гас сел на кровати и продолжил смотреть на друга. Он вспомнил, как после кошмаров просился поспать с папой. Хоть это и казалось вундеркинду детским, однако он любил и продолжает любить ласку и внимание. — Слушай, можно я полежу с тобой? Просто я не думаю, что смогу заснуть. Хантер немного удивился подобному вопросу, но он бы и не подумал отказываться. Несмотря на то, что они дружат всего лишь 2 месяца, для него это время бесценно. — Можешь даже не спрашивать, — Хантер кротко улыбнулся, чуть отодвинулся назад и приподнял одеяло. — Залезай. Места хватит на двоих. Гас улыбнулся ему в ответ и сел на кровать. Он уже хотел лечь рядом с ним, однако в его голове родилась идея лучше. Август лёг на него, устроив голову на его груди. Сказать, что Хантер удивился, ничего не сказать. Он не совсем понимал, почему Гас не лёг рядом с ним, однако он решил, что так будет даже удобнее обнимать его. Хантер укрыл их одеялом и приобнял Гаса, уставившись в потолок. Он уже давно забыл, каково это быть так близко с кем-то; кажется, что это чувство не от мира сего, но оно реальное и позволяет Хантеру насладиться эмоциональной близостью спустя 7 долгих лет, проведённых в одиночестве. Хантер готов благодарить всех Богов за возможность жить с Гасом на одной планете. Мальчик заметил, как его друг потерялся в мыслях. Августу всегда было интересно, что у него на уме. Хантер часто кажется загадочным не только из-за своего взгляда, но из-за того, что он почти ничего не рассказывает о своём прошлом. Он оправдывал это тем, что защищает его, но Гас не маленький; он уже давно не тот наивный мальчик, легко доверяющий людям, которые бессовестно пользовались его знаниями. Он вырос и начал понимать, что в мире зачастую не всё так просто. Хантер вздохнул и взглянул на Гаса. Он понимал, что рано или поздно он должен рассказать о том, что его беспокоит долгие годы. Он хочет довериться ему, забыть о своих страхах и рассказать всю правду. — Знаешь, у меня до тебя не было настоящих друзей, — сказал Хантер и начал гладить его кудрявые волосы. — У меня были друзья во дворе и в школе, но все они перестали со мной общаться, когда я впал в депрессию и на моей коже начали появляться шрамы. Я не могу их винить… Я больше похож на гангстера, нежели на обычного подростка. — Неправда! Ты не гангстер! Они страшные и злые. От них никогда нельзя ждать чего-то хорошего. Ты совершенно другой, — Гас прижался к нему сильнее. — Ты до сих пор продолжаешь защищать меня, хотя не должен этого делать. Ты слушаешь мои бесконечные монологи про фэнтези. Я не могу представить лучше друга, чем ты! Хантер с удивлением посмотрел на улыбающегося Августа. Он почувствовал, как его сердце наполняется теплотой и любовью. Ему кажется, что он утонет в ней. — Я… спасибо. Я рад, что ты так ко мне относишься… — Это ведь банальная забота! Как я могу не заботиться о своём лучшем друге? Хантеру показалось, что его сердце на секунду перестало биться. Он бы никогда не смог представить, что встретит такого замечательного человека как Гас! Он словно потерял дар речи и обнял Гаса чуть крепче, напрочь позабыв о смущении и об окружающих. Ему показалось, что он вернулся в беззаботное детство, когда людей не волнует почти ничего, кроме простых прихотей. Август искренне улыбнулся и закрыл глаза. — Ты тоже мне важен, Гас. Даже больше, чем кто-либо. Мне жаль, что я так много секретов от тебя храню, — сказал Хантер и уставился в потолок. — Мне казалось, что я уже давно разучился доверять людям. Я всегда ищу подвоха и жду, что меня предадут… Ты ещё ни разу так не делал. С тобой мне как-то… легко. Я всё ещё волнуюсь, но исключительно за тебя. Я… боюсь сделать или сказать не то. Я боюсь тебя расстроить или разозлить, но… больше всего я боюсь потерять тебя навсегда! Я не знаю, смогу ли жить без тебя… Гас не сразу ответил. Ему впервые такое говорят. Он осторожно подбирал нужные слова в голове. — Хантер, ты ещё не сделал ничего плохого, да и не сделаешь. Я это знаю. Ты не плохой парень, в отличие от Оливера и тех близнецов! Ты всегда заботишься обо мне, полностью забивая на себя. Я ценю это, правда, но прошу, подумай и о себе! Ты ведь не думаешь, что мне приятно видеть, как ты страдаешь? Хантер помотал головой и взглянул на него. — Правильный ответ, — улыбнувшись сказал Гас. — Обо мне так заботился только папа. Ты немного напоминаешь его. Он был добрым и трудолюбивым задротом, который любил меня больше жизни… Иногда, когда мы обнимаемся, я представляю его. Хантер мягко улыбнулся и прижал его к себе. Он чувствовал себя словно пёс, дождавшийся любимого хозяина после долгого рабочего дня. Больше всего на свете Хантеру хотелось обнимать Гаса и никогда его не отпускать. Мир полон мерзких людей, которым плевать на других. Подросток клялся, что никогда таким не станет. Хантер решил, что может позволить себе проявить чуть больше любви к Гасу. В конце концов, остальные сироты крепко спят и вряд ли проснутся в ближайшее время. Подросток обрадовался и поцеловал Гаса в лоб. Сказать, что Гас удивился, ничего не сказать. Он взглянул на Хантера и искренне улыбнулся. Рядом с ним он чувствовал себя в безопасности, словно за щитом. Август начал тихонько смеяться, после чего к нему присоединился и Хантер. Хантер прижал Гаса как можно ближе к себе и закрыл глаза, чувствуя себя самым счастливым человеком на Земле. Все его проблемы казались фоновым шумом, по сравнению с двенадцатилетним мальчиком, лежавшим на его груди. Большего ему и не надо.