Where Your Loyalties Lie

      23 -й день рождения Габриэля отмечали на кухне с медовым вином, малиновыми пирожными и карточными играми, которые продолжались почти до рассвета. С наступлением весны Джеку отчаянно хотелось отпраздновать свой день рождения таким же образом, но в этом году ему исполнялось 20, а это означало бал. Это было бы грандиозно и скучно, и в основном это был бы способ показать себя королю и королеве. Со времени свадьбы Рейнхардта и Аны не было повода для такого большого гала-концерта. Приглашения были разосланы всем благородным домам их страны и близлежащих народов. — Изысканный и дорогой мясной рынок, — проворчал Джек тем утром за завтраком: — Для меня это не вечеринка. Это аукцион, на котором меня продадут тому, кто предложит самую высокую цену. — Я знаю, что тебе может поднять настроение, — сказал Габриэль после того, как Эмили ушла с пустым подносом. — Возьми плащ с капюшоном. Серое небо нависло низко, грозя дождем и холодным ветром, но Джеку было слишком любопытно, куда его ведет Габриэль. Их лошади продолжали ровную рысь, пока, проезжая через территорию замка и окружающий аристократический район, они не достигли небольшого магазина на внешнем кольце. Над дверью висела печать Линдхольма. Бриджит приветствовала их яркими глазами и воодушевлением. Через несколько минут Джек обнаружил, что на него надели несколько доспехов, все прекрасного качества и не похожие ни на один дизайн, который он видел раньше. Высокие ботинки, накладки на предплечья и перчатки — все изготовлено из тонкой кожи насыщенного синего цвета и мастерски инкрустировано сталью. Наплечник на каждое плечо, гибкий благодаря регулируемым ремням, на каждом из которых имеется круглый знак его семьи из золота и оникса. Благодаря хитроумному скрытому слою шелка, они плавно перемещались по нагруднику при его движении. Самым интересным было длинное пальто, которое так хорошо сочеталось с доспехами на руках Джека, что наблюдатель не заметил бы, что оно без рукавов. Не заметили бы они и слоя стали, вшитого в воротник и спину. Все идеально подошло. Каждая деталь легла на его фигуру и не мешала главному преимуществу в бою — скорости. Джек отметил, что элементы брони напоминают черную кожаную экипировку Габриэля «Тэлон». И что охранник выглядел слишком довольным собой. Джек поймал его взгляд в зеркале и просиял. — Ты сделал это всё. Для меня. — Я просто облегчаю себе задачу, — возразил Габриэль — Правильная броня означает, что у тебя меньше шансов умереть. — Спасибо, — сказал принц так искренне и радостно, что Габриэль покраснел. Даже день, проведенный в суматохе подготовки к балу, не смог испортить настроение Джека после этого. Большой зал был украшен золотыми украшениями, атласными знаменами и гигантскими букетами свежих цветов. Во главе зала стоял ряд высоких тронов, каждый из которых был выполнен сложнее предыдущего. Самый богато украшенный занимал толстый король, уже покрасневший от глинтвейна. По обе стороны сидели королева, Рейнхардт, Ана и достаточно повзрослевшая Анджела. Трон Джека пустовал. Поскольку это была его вечеринка, его обязанностью было стоять и приветствовать парад почетных гостей, в который входили все незамужние аристократки на протяжении 100 миль, щедро связанные, чтобы привлечь внимание подходящего принца. — Я не видела столько синиц с тех пор, как посетила королевский вольер, — выпалила Лена, вызвав тихий смех Габриэля. Они вдвоем стояли в тени сбоку от благородного помоста: кожа и доспехи Габриэля были начищены до блеска, униформа Лены выглажена и безупречна. Небольшой жест от Аны — и Лена подошла к ней, почтительно становясь на колени, чтобы получить любое сообщение, которое ей было поручено передать, вероятно, какие-то инструкции для кормилицы, присматривающей за Фарихой в ее спальне. Сидя справа от Аны, Анджела в свои 11 лет уже была изысканной женщиной и с интересом наблюдала за происходящим. Через несколько месяцев после прибытия действующей королевы Анджела стала ее тенью, а рождение Фарихи год назад только усилило ее обожание к личности Амари. К ужасу матери, Анджела также проявляла большой интерес к работе врача, который помогал при родах, и ее часто можно было встретить приставающей к Батисту со всевозможными вопросами о человеческом теле. По количеству времени, которое принцесса проводила в библиотеке, она могла соперничать с Габриэлем. Каждый раз, когда охранник замечал ее, приклеенную к учебнику по анатомии, его пронзала боль привязанности и вины. Прядь ее волос заплатила первый из трех долгов, которые он был должен Мойре. То, что ведьма еще не призвала его заплатить два других, заставляло Габриэля беспокоиться, когда он думал об этом. Что, если она попросит что-нибудь ужасное? Голову Джека на блюде или девочку Аны? Габриэль не знал, какими будут последствия, если он откажется от одной из ее просьб. Когда она наделила его способностями, спрашивать было неуместно. Все, о чем заботился Габриэль, — это месть. Теперь все было еще мрачнее. За последние три года их с Джеком тщательное и тихое расследование того, кто командовал отрядами «Тэлон» грабить невинных мирных жителей и почему, дало удручающе мало результатов. Единственный раз, когда Аканде покидал внутреннее кольцо столицы, был во время сопровождения короля, и помимо периодических охотничьих поездок в близлежащую сельскую местность, правитель лишь дважды решался покинуть город. Это означало, что курьеры и почтовые голуби, должно быть, доставляют приказы бродячим отрядам. Даже если бы они перехватили эти сообщения, маловероятно, что они смогли бы отследить их отправителя. В конце концов Джек и Габриэль пришли к выводу, что ответы, которые они искали, нельзя найти в замке. Однако их экскурсии всегда планировались заранее и сопровождались свитой, и ни разу во время путешествия они не столкнулись с бродячей бандой Тэлона. Это не могло быть совпадением, но было ли это намерением держать в неведении принца или охрану, никто не мог сказать. Если бы разные горожане не подтвердили историю жены трактирщика, Габриэль списал бы все это на ложь. Несколько дней назад, в уединении комнат Джека, они решили, что спонтанное путешествие без определенного пункта назначения и с небольшим количеством сопровождающих будет их лучшим шансом застать врасплох преступную фракцию Тэлона в действии. Возможно, тогда они наконец смогут найти правду. Внимание Габриэля вернулось к Джеку, и он подавил желание ухмыльнуться. Белокурый принц приветствовал каждого гостя на автопилоте, в его глазах светилась едва скрываемая скука. Однако его незаинтересованность не отпугнула большинство его потенциальных поклонников, и нетрудно было понять, почему. Джек больше не был долговязым 16-летним парнем, которого поставил на колени Габриэль, Джек догнал Габриэля по росту и почти сравнялся с ним по массе, хотя всегда был худощавее. Он носил свою скромную золотую корону с высоко поднятой головой. Глубокий синий бархатный плащ превратил его глаза в сапфиры, а сильное чувство уверенности теперь подкрепляло его глубокий голос и привлекательные черты лица. Он сиял. Габриэль с презрением смотрел на яркое море благородства. Ни один из них не заслужил его. Ропот пробежал по толпе, когда приближалась королевская семья Шимада во главе с самим императором Соджиро. Он и двое его сыновей были великолепно одеты. На их туниках шелковыми нитями были вышиты искусно выполненные драконы: золотые для отца, синие для старшего сына и зеленые для младшего. Их сопровождали не только их собственные служители, но и Джесси и Эш, которые оба носили новые черные шляпы и начищенную форму «Тэлона». Большинство людей предполагали, что головные уборы близнецов были своего рода обычаем из далекой родной страны, но Габриэль прекрасно знал, что это всего лишь их странное чувство моды. Им было поручено сопровождать королевскую семью Шимада от восточной границы до дворца и быть рядом во время их пребывания. Также в состав контингента входила красивая, нервная молодая женщина с огромной грудью, поднятой и выставленной на обозрение своим бледно-голубым платьем. Глаза каждого мужчины, включая Габриэля, следили за ней с далеко не невинным интересом, и она густо покраснела от смущения. Королевский церемониймейстер представил ее как госпожу Мэй из дома Чжоу, ветви императорской семьи. Габриэль должен был отдать должное Джеку за его самообладание. Его взгляд не отрывался от лица женщины, пока он приветствовал ее. Как только все гости были объявлены, на длинные столы поставили блюда с изысканной едой и большие винные кувшины. Музыканты исполняли зажигательные, жизнерадостные песни, вовлекавшие публику в ритм танца. С наступлением ночи в большом зале становилось все шумнее и шумнее. Обычно именно в этот момент Джек ловил Габриэля, и они спасались от какофонического веселья ради тишины своих постелей, но принцу не следовало слишком рано покидать свою вечеринку. Тем более, что он должен был искать невесту. Наследник Шимада не имел таких обязательств. Его губы сложились в тонкую линию, он пожелал Джеку и королю спокойной ночи с царственным поклоном, а затем вышел из комнаты, сопровождаемый стоическим Джесси. Ранее в тот же день, пока Габриэль и близнецы быстро перекусывали на кухне, Джесси бесконечно жаловался на встревоженный и требовательный характер Ханзо. Габриэль гордился тем, как хорошо он сохранял самообладание на публике. Он тоже вырос за последние несколько лет. Ана внезапно оказалась рядом с Габриэлем. — Пойдем. Проводишь меня в мои комнаты. Ваш пост займет Амели. Не понимая, почему Ана захотела сменить телохранителя, Габриэль, тем не менее, склонил голову в знак согласия и протянул ей руку. Прохладный воздух коридоров охладил их обоих, хотя тишина была освежающей. Сквозь стеклянные окна доносились веселые, но приглушенные звуки праздника во дворе замка. — Все еще слишком любишь Джека, чтобы бросить его? Ана уже давно пришла к выводу, что уважение к приказам короля было последней причиной, по которой Габриэль оставался защитником Джека. Но было странно, что она заговорила об этом сейчас. — Ему легко быть верным, — осторожно ответил Габриэль. – И еще приятнее для глаз. — Только Ваш муж и слепой не согласятся. Она громко рассмеялась, замедляя темп, чтобы у них было больше времени поговорить. — С тобой гораздо веселее разговаривать, чем с Амели. — Но я бы не стал таким же серьёзным соперником в Ваших соревнованиях по стрельбе из лука. Из маленькой комнаты, где хранилось постельное белье, ведра и мыло, послышался стук. — Ты это слышал? – спросила Ана, скорее любопытствуя, чем испугавшись. Габриэль слышал. После того, как она заверила его, что вполне способна подождать минуту в пустом коридоре, пока он проверит это, он принял форму призрака и бесшумно проскользнул под закрытую дверь. Было темно. Единственный свет исходил от полоски звездного неба, видимой через маленькое окно. В этом состоянии зрение Габриэля было резко снижено, оно ограничивалось очертаниями и движением. Он мог различить движение возле узкого стола в углу, поэтому расположился за башнями сложенных листов напротив, прежде чем вернуться в свою обычную форму. Но даже тогда его глазам потребовалось несколько секунд, чтобы осознать то, что они видели. А его мозгу – ещё больше. Любимая шляпа Джесси, лежала на полу забытой, когда он поцеловал Ханзо достаточно сильно, чтобы прижать его к столу. Регент застонал и запустил руки в густые волосы Джесси, отвечая на поцелуй с такой же страстью. Когда молодой охранник посадил его на стол, Ханзо нетерпеливо раздвинул бедра. На секунду Габриэль предположил, что Джесси было приказано удовлетворить потребности королевской семьи Шимада, какими бы необычными они ни были, и почувствовал укол гнева от имени своего друга. Но это не было выполнением приказа. Это было искреннее желание, толкающее его бедра вперед. Габриэль почувствовал, как его лицо вспыхнуло, он был огорчен тем, что застал Джесси в такой личный момент, и не понимал, как осознать то, что это произошло с мужчиной. И с человеком, которого Джесси якобы ненавидел. Габриэль вернулся в форму призрака и задержался в тусклом мире теней, чтобы успокоиться, прежде чем снова появиться перед Аной. — Нашли что-нибудь интересное? — спросила она, приподняв губы в застенчивой улыбке. — Полагаю, я нашел именно то, что Вы хотели, — проницательно парировал Габриэль, уводя ее за руку. — Но я не понимаю зачем. Она высвободилась из его хватки, еще раз засмеявшись, и пошла в ногу с его сердитой походкой. — Я стараюсь узнать друзей как можно большего числа людей вокруг меня. Дает прекрасное понимание их характера, не только их желаний, но и их слабостей. А зачастую и слабости тех, с кем они вместе. — Я официально прошу, чтобы Ее Светлость перешла к чертовой сути. — Как ты думаешь, что будет, если рыцарский роман будет обнаружен, что произойдет? — Дворянину было бы стыдно, но, если он удачно женился и у него есть наследники, ему это простят. В лучшем случае охранника сошлют, а в худшем — казнят. — Тебе стоит задуматься. — О чем Вы, чёрт возьми, говорите? К замешательству Габриэля, Ана бросила в его сторону резкий взгляд. Прежде чем он успел сказать что-нибудь еще, они свернули за угол и оказались в пределах слышимости двух охранников, стоявших у входа в ее покои. Ана отпустила его, даже не взглянув, и исчезла внутри.