Чёрные, Зелёные и Красные

Обострение – Глава 127 "Как он смеет!?" - Воскликнула я, кажется, в сороковой раз. Я была вовсе не одинока в этом своем возмущении. Отец сидел на своем месте, кивая, его лицо было уже почти фиолетовым. Я признаю, что специально немного переигрываю, говоря с ним, но возможность угрозы для Эйемона и Эммы напугала меня… "Я разберусь с ним", - пообещал отец, когда стало ясно, что я закончила свою тираду. "Он будет с позором отправлен обратно в Старомест". "И тогда Верховный Септон пришлет еще одного такого же?" Спросила я. "Просто повторится история с Эдмундом". "Тогда что ты хочешь, чтобы я сделал!?" рявкнул отец. "Я прислушался к твоему совету в отношении этого септона Патрека! Я отклонил ходатайства Юстаса и Эдмунда о возвращении септы Вере! Я не могу сам судить Юстаса, я должен отправить его к Верховному Септону… все должно быть сделано так, как обещал мой дедушка ". "Ты можешь отменить решение Джейхейриса, отец, ты король", - кисло сказала я ему. Визерис вздохнул, ссутулившись в своем кресле. "Разве я уже не отменил его решение, назвав тебя своей наследницей? Я знаю, что ты на публике говоришь иначе, но мы все знаем, чего он хотел, когда созывал этот свой дурацкий Совет. Я не могу отменить каждое решение, которое он когда-либо принимал. Вестерос этого не примет. " Он действительно не является таким королем, которому это могло бы сойти с рук. Я вздохнула, и его лицо снова разгладилось. "Рейнира, я поговорю с Юстасом. Серьёзно и жёстко поговорю, потому что мне не нравится то, что он позволяет себе лишнего в отношении моей семьи. Твои дети будут в безопасности", - пообещал он. Я улыбнулась ему, не чувствуя никакой радости, и поцеловала его в висок. Он усмехнулся и встал, притягивая меня ближе для отеческого объятия, которым я позволила себе на мгновение насладиться. Возможно, я иногда игнорирую тот факт, что, несмотря на все сложности и перипетии моей борьбы за трон, именно отец является моим самым большим сторонником. Я должна приложить усилия к тому, чтобы каждая наша встреча не была полна стресса. "Спасибо", - пробормотала я. "Не благодари", - сказал он, отходя. "Они мои внуки. Однажды Эйемон сядет на трон. Я обязан обеспечить им безопасность ". "Я знаю, отец. Я просто беспокоюсь". Он снисходительно улыбнулся. "Это право матери", - ответил он, затем указал на сады, дворяне оттуда уже давно разошлись. Я встала сбоку от него, и мы неторопливо пошли прочь, по дорожке среди цветов. Если и есть что-то, за что я могла бы похвалить Алисенту, так это то, что Красный Замок всегда был благоустроен, пока она управляла им, здесь хватает и различных произведений искусства и растений. "Лорд Корлис сказал мне, что вы пытаетесь зачать еще одного ребенка вместе с Лейнором". Волнение в тоне его голоса полностью перекрыло собой неодобрение, и я с некоторым трудом заставила себя не усмехаться. "Мы не хотели никому говорить, пока не удостоверимся в том, что ребенок точно родится", - сказала я. "Я быстро приближаюсь к тридцати годам, отец, это совсем не идеальный возраст для рождения детей". "У тебя еще есть десятилетие, может быть, даже больше", - быстро сказал он, будто боялся, что я чрезмерно беспокоюсь по этому поводу. "В мои намерения не входит подражать Доброй Королеве", - сказала я ему. "Хотя надо признать лорд Корлис был очень обеспокоен этим". "Я понимаю почему", - ответил отец. "Семеро свидетели, он также очень беспокоится и об этих островах в последнее время". "Он снова поднимет эту тему достаточно скоро. Имей в виду, он может даже уйти в отставку из-за этого вопроса. Он уже давно опечален их потерей, они должны были стать частью его наследия ". "Как и его кровь на Железном Троне", - вздохнул отец. "Я думала, вы помирились с Рейнис". Я сказала это прежде, чем смогла остановить сама себя, взволнованная и встревоженная. Это заставило его рассмеяться. "Не нужно так беспокоиться, мы с Рейнис все еще пребываем в мире, и я верю ей, когда она говорит, что Морской Змей любит ее гораздо сильнее, чем готов признать на публике", - сказал он, успокоившись. Я впечатлена тем, что он не стал критиковать Лейнора в разговоре, учитывая, что он все еще считает бастардов Корлиса бастардами моего мужа, а меня – отвергнутой женой, играющей роль любящей. "В юности она была настоящей дикой кошкой. О, какие истории я мог бы тебе рассказать об этом ..." Я, конечно, уже знаю большинство из них. Я много раз слышала, как отец вспоминал о ней. Девочка, которая занималась традиционно мужскими делами с большим успехом, чем многие мальчики ее возраста, девочка, которая была бесстрашной и очень откровенной… девушка, которую отец считал умершей в тот день, когда она вышла замуж за Корлиса Велариона, мужчину на два года старше ее отца. Но тогда, когда Рейнис, истекая кровью из дюжины ран, все же сумела перерезать горло нападавшему на неё, сражаясь с яростью, позволившей ей пережить своего несостоявшегося убийцу именно на тот промежуток времени, что потребовался для прибытия помощи, именно тогда мой отец понял, что его Рейнис никуда не делась. "Ты уже рассказывал", - ответила я. "Что-то о том, как она побила нескольких старших мальчиков за то, что они насмехались над тобой во дворе". Он покраснел при воспоминании об этом. Рейнис была старше их и, к тому же, выше ростом, и обладала достаточным мастерством владения оружием для того , чтобы заставить их бежать в страхе. Я сомневаюсь, что ей подобное удастся сейчас, но забавно думать о ней с клинком в руке, терроризирующей тех, кто, по ее мнению, причинил ей зло. Она навсегда выпустила клинок из рук в тот день, когда её дедушка лишил ее права наследования. - Да… Я не сомневаюсь, что Рейнис может держать Корлиса в узде. Просто... - он на мгновение замолчал, подбирая слова, затем сокрушенно вздохнул. "Ерунда. Праздные мысли старика". "Ну, относительно старости ты прав", - сказала я ему, изо всех сил стараясь сохранять невозмутимое выражение лица, и он расхохотался. "Хах! Стоит ли мне оскорбиться ..." Он усмехнулся, протирая глаза. "В такие дни я скучаю по Грибу. Он всегда мог рассмешить меня, сколь бы мрачной ни была ситуация в целом ". Я не стала ничего говорить о карлике, и он фыркнул. "Ты вела так себя и в детстве. Он никогда тебе не нравился". "Это так", - призналась я. "Я находила его слишком вульгарным". "Ну, возможно, этот его стиль не всем нравился, но мне да. Как и твоей матери". От этих слов у меня к горлу подступил комок. "Правда?" Она никогда не казалась мне человеком такого типа. "О, да. Когда мы ужинали наедине, вдвоём, я приказывал ему петь и танцевать для нее. Он, конечно, обязательно вставлял какую нибудь скабрезность, и ее личико морщилось, когда она пыталась не рассмеяться и для приличия ругала его. " Я судорожно сглотнула. Личико… напоминание о том, что ей было всего пятнадцать, когда я родилась. Что ей исполнилось только лишь двадцать два, когда она умерла. Я долгое время ничего не говорила и он снова вздохнул. Я наблюдала за тем, как шмель медленно кружит над цветами. "Немного смеха пошло бы всем нам на пользу", - проговорил отец, я подозреваю, что это были скорее размышления вслух, чем замечание адресованное конкретно мне. Я все равно хмыкнула согласно, прежде чем меня на мгновение отвлекла Среброкрылая, летящая столь низко над Замком, Тессарион следовала за ней. "Они оба выросли замечательными мальчиками", - заметил отец, когда они скрылись в Драконьем Логове. Я невольно вздрогнула, взглянув на это огромное здание и представив себе то, что могло бы произойти, если бы Эмма попыталась там оседлать дракона. "Рейнира" - Меня охватило замешательство, я даже задумалась над тем, что я такого сделала, чтобы заставить его так напрячься, прежде чем поняла мгновением позже. "Клянусь Семью, нет!" Я воскликнула. "Я просто обеспокоена кое из-за чего". "Это кое-что явно пришло тебе в голову при виде твоих братьев", - едко заметил он. "Оно пришло мне в голову при виде Драконьего Логова", - ответила я столь же кисло. "Эмма желает дракона". "Тогда о чем же беспокоиться? Я прикажу охране, чтобы ожидали ее и..." "Ну какой дракон!" Я воскликнула. "Ей всего шесть!" "Как и Хелейне было тогда". Я поморщилась. В его словах есть смысл. И все же я знала, что с Хелейной все будет в порядке, знание канона гарантировало мне это. Но теперь события уже так далеко отклонились от канона, и Эмма… Эмма намного меньше ростом и болезненней, чем была Хелейна. Она намного уязвимей. "Это совсем другое дело", - наконец пробормотала я, и он приподнял бровь. "Хелейна - это… ну, Хелейна". "Я понимаю о чём ты", - сказал отец, весело фыркая. "Я не могу отрицать то, что она может казаться старше своих лет, когда хочет". Если бы ты только знал, отец. Ты бы завернул ее в вату и никого к ней не подпускал. "Хотя разница между этими двумя ситуациями и правда не такая уж большая". Я вздохнула и потерла лицо. "Это то, через что прошла Алисента?" Я спросила, и когда он моргнул, не понимая сути вопроса, я уточнила. "Когда я забрала их тем утром. Если так, я должна перед ней извиниться". Он смеялся до тех пор, пока не согнулся пополам в талии, фыркая и почти что хихикая в совсем не царственной манере. "О, Рейнира!" - сумел выдавить из себя он. "Она переживала гораздо сильнее. В то утро она сама вполне могла превратиться в дракона. Я подумал было, что мне придётся связать ее, когда вы улетите. " "Ваша светлость!" Его смех превратился в раздражённый стон, и он повернулся лицом к пажу, который почтительно замер на некотором расстоянии. "Ваша светлость, лорд-десница просит вас встретиться с ним как можно скорее по срочному делу". "Мне жаль, Рейнира", - мрачно сказал он. "Лайонел не позвал бы меня, если б..." "Иди", - сказала я, целуя его в щеку. "При условии, что ты посвятишь меня в детали позже". "Похоже, речь снова пойдёт о Блэквудах и Бракенах", - простонал он, и я тоже поморщилась. "Тогда мне определенно нужно знать. Али и Джейн устроят скандал по этому поводу ещё до захода солнца, если я не разузнаю заранее подробности и не приму меры". Он выдавил из себя болезненную улыбку. Я обняла его еще раз и отпустила, подождав в саду до тех пор, пока он не скроется из виду, прежде чем вздохнуть. Почему-то я ожидала, что отец отнесется с большим сочувствием к моей позиции в отношении Эммы, и все же ... и все же, даже он не понимает, что Эмма - это не Хелейна, что она не Эйгон. Она является самой собой, с только ей присущими преимуществами и недостатками. Я решила покинуть двор и не встречаться сегодня больше с Хелейной, вместо этого отправившись на носилках обратно в особняк. Лейнор сказал мне, что я стремлюсь завернуть их в вату, что сама так ненавидела. Что раз Эмма считает себя готовой, значит она и вправду готова отправиться на встречу со своим драконом.… Лейна же подробно рассказала о предполагаемом спокойствии драконов Логова, о том, как Логово помогает им привыкнуть к людям и умеряет их естественную агрессию. Дикие драконы никогда не жили вместе с другими драконами, в результате чего и стали столь агрессивны. Тем не менее, драконы Логова теперь стали глубоко социальными существами и поэтому редко становятся опасными. Мне все еще откровенно не по себе. И все же я не могу отрицать растущего осознания того, что я, вероятно, неправа. Шесть лет уже давно являются в семье возрастом, позволяющим получать доступ в Драконье Логово, и я была вовсе не против отправить туда своих братьев и сестру… черт возьми, если бы Эйемон попросил меня сегодня, я бы разрешила ему. Я застонала, потирая виски в тщетной попытке побороть головную боль, которая угрожала охватить меня теперь, не в последнюю очередь из-за осознания того, что я, должно быть, вела себя как законченная лицемерка. Разве я не стремилась всегда быть последовательным родителем? Однако страх превзошел это стремление. Эмма умный ребенок. Чуткий. Если я просто объясню ей суть дела ... может быть, она сама решит не ходить туда, пока не подрастет? Хотя, учитывая то, насколько упрямыми могут быть Таргариены, у меня есть определённые сомнения по поводу этого плана. Вернувшись в особняк, я довольно легко нашла Лейнора. Он просматривал какие-то отчеты о Спайстауне, делая заметки о желательных изменениях и проектах, которые, по его мнению, нуждаются в дальнейшем развитии. "Муж мой", - сказала я, застав его врасплох и даже несколько напугав. "Где сейчас дети?" "В саду, я думаю", - сказал он мне, растирая грудь. "Лейна и Сера присматривают за ними. А что?" Я глубоко вздохнула и собралась с духом. "Возможно, нам следует вернуться к вопросу о драконе Эммы". Он улыбнулся, но на его лице не было и намека на самодовольство, чего я опасалась. "Ты уже знаешь мое мнение", - сказал он. "Да. Я… снова обдумала этот вопрос. С твоей помощью я надеюсь объяснить ей то, почему я так не хочу отпускать её туда. Возможно, вместе у нас это получится. Если же нет, что ж..." "Сегодня?" Спросил он, сморщив нос. "Нет!" - закричала я. "Нет, завтра. Или послезавтра. Сегодня ещё слишком рано". "О, это больно для тебя, не так ли?" Он усмехнулся, в ответ на что я бросила на него мрачный взгляд. Он встал и притянул меня ближе. "Она наша дочь. Она дракон. С ней все будет в порядке, и ты скоро будешь проклинать того детеныша, которого она принесет домой, за его проказы ". Боги, я надеюсь, что он прав.