Чёрные, Зелёные и Красные

Возвращение к нормальной жизни – Глава 54 Элтон несколько раз проверил и перепроверил как сидит броня, которую он помог одеть Лейнору, с обеспокоенным выражением на лице. Как и броня Корри, доспехи Лейнора были новенькими, в своё время по возможности скопированными с тех доспехов, что когда то носили валирийцы и украшенными нанесённым на них морским коньком Дома Веларион. Он был великолепен в них. Мои внутренности все еще сводило от страха, а возможно, и просто из-за тошноты, ведь он взял свой меч, но отказался от щита. Никакие упреки с моей стороны не заставили его изменить это решение. Я признаю, что мало знаю о воинском искусстве, но щит показался мне довольно важной вещью. “Не волнуйся, Рейнира, я хорошо знаю Корри и понимаю, что надо делать”, - уверенно сказал он. Я уставилась на сок, который всё никак не могла заставить себя выпить. Элтон поспешно ушёл куда-то в другое место, оставив нас одних. Лейнор поскорее должен посвятить его в рыцари, боги знают, что он достаточно талантлив для этого. “А что, если ты умрешь? Алисента объявит моего ребенка бастардом. Лейнор, я не знаю, что бы я делала без тебя ”. Он грустно улыбнулся в ответ на это и подарил мне поцелуй. Он не был страстным или полным любви, но я все равно была тронута. “Еще не слишком поздно сбежать в Йи-ти. Оставить все это. Мы могли бы взять Лейну и Джоффри с собой, устроить грандиозное приключение”. Я шутила только наполовину. “Тебе всегда приходят в голову самые восхитительные идеи”, - он усмехнулся и притянул меня ближе. Я прижалась лбом к его нагруднику и вздохнула. Внезапно вошел Визерис с лицом, сердитым как грозовая туча, и забинтованной рукой. Мне придётся приказать Герардису проверить его на предмет любых признаков инфекции. Последнее, что мне нужно, это чтобы он умер сейчас из-за какой то ерунды. “Сир Лейнор, вы не могли бы дать мне поговорить несколько минут с моей дочерью наедине?” спросил он напряженным голосом, с трудом удерживаясь от того, чтобы закричать, насколько я знаю его. Лейнор поклонился, прежде чем взять мою руку и сжать ее. Я поняла намёк. Не волнуйся, все будет хорошо. “Да, отец?” Вежливо спросила я после того, как он ушел. Часть меня хотела дать волю чувствам, но беспокойство в данный момент одержало верх над яростью. “Ты бы сказала мне правду, если бы я спросил, есть ли доля правды в его заявлениях?” спросил он, встретившись со мной взглядом. Я подошла ближе, чтобы начать успокаивать его, но ложь застряла у меня в горле, когда я посмотрела на него. “Я полагаю, Алисента сказала тебе это”, - произнесла я. Его глаза опасно сверкнули. “Она это сделала, да. Я слышал эти слухи… Я думал, что это скорее выдуманная придворными чушь”, - сказал он наконец. “О, моя девочка, почему ты мне не сказала? Я бы не допустил, чтобы тебя так опозорили!” “Находить удовольствие в постелях других присуще всем мужчинам. Скажи мне, отец, сколько шлюх бывало у тебя в постели?” Наконец я ответила, гнев заставил сузиться мои глаза, а тошнота подкатила к горлу. Он нахмурился, услышав мой ответ. “Все шлюхи, которых я укладывал в свою постель, были женщинами”. В его голосе зазвучала сталь, и я поймала себя на том, что усмехаюсь в ответ. Ему было на все наплевать, когда он отдал меня Веларионам, чтобы прикрыть свою задницу. Он сам это признал. Я оказалась обречена на брак с Лейнором в тот момент, когда он отверг Лейну. В тот момент, когда он изгнал Деймона в первый раз. “В постели Лейнора не бывает никого, ни мужчины, ни женщины. Многие ли могут сказать это о своих мужьях?” Парировала я. Он поджал губы, окинув меня задумчивым взглядом. “Я знаю, кому он отдал свое сердце, отец. И я знаю, что он не принесет болезни на наше брачное ложе и не произведет на свет нескольких бастардов, способных угрожать моим собственным сыновьям. Он может и не любит меня, отец, но он уважает меня. Мы союзники, друзья и партнеры во всем. Сколько женщин убили бы за это?” “Не говоря уже о том”, - раздраженно произнесла я, когда он продолжил смотреть на меня с гневом и отвращением – что в тот момент, когда ты женился на Алисенте, ты оказался обязан выдать меня за Лейнора. Тебе нужно было объединить претензии линии Рейнис с притязаниями нашей линии. Как ты думаешь, смогла бы она опять смириться с тем, что ее притязания отвергли?” Он вздрогнул, когда я указала на это, а затем на некоторое время замолчал, изучая меня прищуренными глазами. “Даже Рейнис не посмеет настаивать на сохранении такого брака! Я должен бы публично разоблачить его, и выдать тебя замуж за настоящего мужчину. Мужчину, который будет относиться к тебе как к принцессе, которой ты являешься. И как к будущей королеве!” - сказал он с ядом в голосе. Мои слова видимо для него ничего не значили. Боль в пальцах напугала меня, и я поняла, что мои руки крепко сжаты в кулаки. “Отец, ты же понимаешь, что ничего не можешь с этим поделать. Я люблю его, у меня будет его ребенок”, - Когда его лицо потемнело, я продолжила гораздо более жёстким тоном. “Если ты попытаешься аннулировать брак, ты навлечешь на себя гнев четырех драконов”. Мне было трудно говорить спокойным голосом, не крича на него, но от криков никогда не было толка в разговоре с Визерисом, и если ему приходила в голову идея о том, что нужно сделать… что ж, он не останавливался до тех пор, пока это не осуществлялось. Должно быть, я сделала что-то правильно, потому что он отступил на шаг назад, будто я его ударила. “Ты говоришь правду… как бы мне ни было больно это признавать”, - сказал он, и его голос был тих. Я не слышала такого тона от него очень, очень давно. С тех пор… с тех пор, как он пришел ко мне после изгнания Деймона, чтобы просить прощения. “Ты действительно довольна этим? Действительно не испытываешь отвращения? Тебе не нужно притворяться говоря со мной. Тебе никогда не нужно притворяться передо мной. Я твой отец ”. Он закончил говорить, издав какой то сдавленный звук, будто готов был разрыдаться, если бы сказал больше. Я воспользовалась этим моментом, чтобы подумать об этом, подумать о Джоффри и Лейноре. Никакой ревности, никакого раздражения или досады. Их роман вызывал у меня улыбку, мне было приятно видеть Лейнора и Джоффри счастливыми. Но даже если отставить в сторону это, Лейнор ведь действительно пытался. Он готовился стать отличным отцом и идеальным принцем-консортом. Он не хотел управлять мной, как мог бы другой. Он был готов работать вместе со мной, а не игнорируя меня или в обход меня. Его семья дала мне драконов и придала ещё больше легитимности моим притязаниям на трон. “Я не притворяюсь”, - наконец сказала я. Я не могла представить себе Вестерос без Лейнора или Джоффри, Лейны или Рейнис… черт возьми, было бы даже больно потерять Корлиса несмотря на все неприятности, которые он мне причинил. “Прости меня. Прошлая ночь была полна шокирующих откровений”. Я моргнула, увидев, каким смирившимся он вдруг оказался. “Я думал, что призвал Алисенту к порядку, когда отослал Эйгона. Я думал, что она угомонится”. Я фыркнула, собираясь ответить, но он поднял руку. Его взгляд, ищущий мои глаза, был каким то отчаянным. “И все же, когда она узнала о Корри, она устроила вот это. Она организовала это, чтобы попытаться унизить тебя”, - продолжил он. “И затем, когда я призвал её к ответу, она бросила мне в лицо тот факт, что она якобы всего лишь вытащила на свет ошибки, которые я совершил. Я не знаю как просить у тебя прощения, дочь, за ту невозможную ситуацию, в которую я тебя поставил ”. Я сердито выпила свой сок, он был приторно сладким, и меня опять затошнило, но уж лучше это, чем иметь дело с Визерисом, осознающим то, что он подсирал мне так же сильно, как временами Алисента. “Я так горжусь тобой, Рейнира. Ты получила неверного мужа, но вырвала у него законнорожденных детей. Ты с честью выдержала все столкновения с Алисентой и становилась все сильнее после каждого из них. Ты будешь королевой, которая ничем не уступит Джейхейрису ... Нет, ты будешь лучше его ”. “И все же все это окажется напрасным, если ты позволишь Алисенте продолжать так атаковать меня”, - сказала я с кислой миной. Его глаза опустились на ботинки, и я подавила желание закричать от отчаяния. “Что бы ты хотела, чтобы я сделал, Рейнира? Отослал ее? Заключил ее в тюрьму? Убил ее детей? Если я отошлю ее это приведёт к тому же, что произошло с Отто. Я не думаю, что мне нужно объяснять тебе, почему заключение ее в тюрьму приведёт к появлению кучи проблем у нас, а если ты хочешь, чтобы твои братья и сестра умерли, я лишу тебя титула наследника завтра на рассвете ”. Разочарование вскипело во мне при этих словах, когда его глаза снова встретились с моими. Печально было то, что он говорил правду, учитывая ее статус. Если мы отошлём ее прочь, то просто позволим ей спокойно строить свои планы и реализовывать их, но как мне кажется, он просто ищет себе оправдания. Суть в том, что он любит ее и не сможет вынести ее отъезда. По той же причине он не стал бы сажать ее в тюрьму. Это вызвало бы гнев ее союзников, среди которых некоторые из самых могущественных мужчин и женщин Семи Королевств, но он мог это выдержать это при желании. Убийство моих братьев и сестер… Я вспомнила об улыбающемся лице Эйгона, о том, как он был счастлив после того, как приручил Фроста. Я вспомнила о том, как обнимала Хелейну после того, как она рассказала мне о своих снах. Даже Эймонд, каким бы порочным ребенком он ни был, не заслуживал смерти. “Я думал, она поняла, что ни один ее ребенок никогда не сядет на трон. Я вполне ясно сказал это после того, как узнал о Деймоне ”. Внезапно многое стало мне намного яснее. Увидев выражение моего лица, он уточнил. “Она бросила это мне в лицо. Мы спорили о -о, я забыл о чем, и она бросила это мне в лицо. Она сказала мне, что Отто должен был добиваться аннулирования брака Деймона, пока контролировал столицу. Она сказала мне, что мой брат должен был стать королем, а не я”. В ответ на это мало что можно было сказать, поэтому я не стала утруждать себя произнесением каких-либо слов. Хотя хотелось, если честно, злорадно указать, что у меня вышел более счастливый брак с мужчиной, который не может любить меня, чем у него с женщиной, которая любит его или по крайней мере должна это делать. “Я сказал ей, Рейнира, что ее дети никогда не сядут на трон. Что это будет наказанием для нее”, - теперь его голос звучал тверже. “И все же она стремится подорвать мою власть. Я запретил ей общаться с Эйгоном, и когда Эймонд станет достаточно взрослым для этого, он отправится к Талли. Алисента чуть не погубила их обоих своим безумным стремлением к трону ”. “И… тебе это не понравится”. Мое сердце дрогнуло, когда он сделал паузу, задумчиво глядя на меня. “Я отправлю Хелейну к твоей кузине, Джейн. Она хорошо себя чувствовала, когда была на твоем попечении, и я подумывал вернуть ее тебе, но решил, что ей лучше пожить вдали от двора. Кроме того, ты скоро окажешься занята своим собственным ребёнком”. Я сглотнула, горе поднялось в моей груди. Хелейна была милой, и я безумно любила ее. Я знала, что Джейн будет хорошо обращаться с ней, но… но это все равно тяжело. Он, безусловно, ударил Алисенту в самое больное место. Она любила своих детей. В общей сложности он отобрал троих. Хелейна скоро уедет, и насколько я понимаю, Эймонд уедет вскоре после того, когда ему исполнится шесть. Она останется лишь с одним Дейроном. То последнее, что она может потерять, если продолжит выходить за рамки дозволенного. Суровое наказание, но все же этого было недостаточно. “Коул виновен ничуть не меньше”, - напомнила я ему. Его лицо потемнело. “Именно он доставил Корри к Алисенте, позволив ему этим проникнуть ко двору. Он подверг опасности тебя, подверг опасности меня, подверг опасности моего будущего ребенка!” “Я разберусь с ним”. Он положил теплую руку мне на живот, и я изо всех сил постаралась не содрогнуться от отвращения. Я так ненавидела то, что люди делают это. Лейнор был единственным исключением, да и то только потому, что это его ребенок. Вы не осознаете этого, пока не забеременеете, но очень многие люди, кажется, находят вполне приемлемым просто начать трогать ваш живот практически без причины. “Ты сядешь на Железный Трон. Твой сын сядет на Железный Трон. Рейнира, возможно, я не был лучшим отцом, но я обещаю тебе это. Пожалуйста, поверь в это ”. “Конечно, отец. Я в этом не сомневаюсь”. Я сяду на Железный Трон, но если ты сделал и сделаешь что-то, что гарантирует это, я съем свою несуществующую шляпу. “Ну что ж, твой молодой человек, без сомнения, горит желанием защитить свою репутацию”, - он почти выплюнул эти слова, горло дернулось, будто он боролся с подступающей тошнотой, трогательный момент единения отца и дочери оказался прерван. В его голосе прозвучало такое отвращение, что мне захотелось ударить его. Если бы Лейнор затащил в свою постель тысячу шлюх и заразил меня оспой в придачу, никто бы и глазом не моргнул. Он мог бы зачать целую армию бастардов, и никому бы не было дела. Будь он типичным вестеросцем, он мог бы заставить меня забеременеть в тот момент, когда мы поженились, поскольку это было его супружеское право. Но не дай боги, если он отдаст свое сердце рыцарю. Отвратительные дикари. Мы вышли на арену. Во время роскошных турниров, которые Визерис любил устраивать, именно здесь происходили рукопашные схватки и поединки между рыцарями один на один. Именно здесь Лейнор собирался убить Кварла Корри. Чтобы поменяться ролями со своим убийцей или, как шепнул мне мой разум, по крайней мере, умереть с мечом в руке, если не сможет одержать победу. Нет, я не должна так думать. Он возьмёт верх, он должен победить. Он должен сделать это ради меня, ради ребенка, которого мы зачали вместе. Я даже не могла при всех нервничать. Если я выгляжу нервной, это означает, что я не уверена в его победе. Если я не уверена в его победе, то, несомненно, в утверждениях это ублюдка есть доля правды. В конце концов, Семеро определяют победителя, и потому человек не может выиграть поединок, если он не прав… Проклятая Алисента, пусть она провалится в семь преисподних! Я отметила, что мои Черные сегодня отмобилизовались по максимуму, превзойдя численностью Зеленых Алисенты. Хотя, как я с досадой отметила, Джоффри отсутствовал. Он подумал, что ему лучше не провоцировать своим присутствием распространения слухов, позволяя кому бы то ни было заметить его беспокойство. Я сказала ему, чтобы он наплевал на слухи и наплевал на лордов и все равно пришел, но он, очевидно, проигнорировал это. Когда Корри вышел, мои лорды яростно засвистели и зашипели. Когда я дала свою благосклонность Лейнору, они радостно поприветствовали Отраду Королевства и ее благородного мужа. “Не умирай”, - тихо сказала я ему, прикрепляя черный шарф к его руке. “Пожалуйста, не умирай. Если он начнёт побеждать тебя, сдайся. Мы выдержим всё, кроме смерти”. У меня снова скрутило живот из-за того, что он мне не ответил. Мы заняли свои места в королевской ложе. Алисента уже была там, выглядя как человек страдающий запором. Если Корри сегодня потерпит неудачу, она потеряет сына и дочь, окажется объектом манипуляций Деймона и навлечёт на себя гнев своего мужа. С точки зрения очень многих людей она не получит ничего, лишь в очередной раз неудачно попытавшись навредить мне и позволив Лейнору несколько укрепить свой авторитет. Я всегда сдерживалась, всегда отказывалась опускаться до ее уровня. Есть шанс, сказала я себе когда то, что если она увидит, что проигрывает, то отступит. Конечно, лишь небольшой, но если я не пойду на эскалацию, не пущусь в наиболее отвратительные придворные интриги и не буду организовать убийств, останется шанс на то, что это закончиться мирно. Этот шанс упущен. Она угрожала моему ребенку. Ребенку, которого я не хотела, но моему ребенку. Моему мужу и моему ребенку. Женщине, которую я люблю, и ее ребенку. Даже если бы я объявила Эйгона наследником сразу после того, как Визерис умер, она бы убила меня. Она бы убила моих детей. Она бы убила Веларионов, просто чтобы устранить угрозу. Либо это сделал бы Отто. Я заняла свое место, ярость и страх вскипели во мне, призывая меня сделать хоть что нибудь, но только не сидеть и смотреть, как мой муж борется за свою жизнь. Я был так зла, в моей голове крутились планы того, как бы объяснить ей, что означает Пробуждение Дракона, что даже немного отвлеклась от поединка. Оба мужчины вначале осторожничали, каждый прощупывал оборону и мастерство противника, по крайней мере, так сказал мне Визерис. Вскоре стало очевидно, что Лейнор не переоценил себя и не недооценил Кварла Корри. Даже мой нетренированный глаз отметил, что он почти что играл с ним, перемещаясь по арене. Ни один удар не попал по броне Лейнора, и довольно скоро движения Кварла Корри начали замедляться, становясь размашистыми. Лейнор же танцевал вокруг него, сверкая клинком. Что-то внутри меня успокоилось, хотя меня и все еще тошнило. “Видишь? Он купил себе новую броню, но никогда в ней не тренировался”, - заметил Визерис , достаточно громко для того, чтобы услышали и я и Алисента. “Я бы поставил десять драконов на то, что она тяжелее той, что он обычно носил. Твой Лейнор, возможно, и сам надел новенькую броню, но, по крайней мере, он обучен сражаться в ней”. Алисента поерзала на своем стуле, побледнев, когда поняла, как сильно она облажалась. Я с глубоким, радующим душу удовлетворением наблюдала, как Лейнор наносил удар за ударом, атакуя то голову, то заднюю часть колена, и как Кварл Корри всё больше впадал в отчаяние и паниковал. Он мог сдаться. Его утащили бы в подземелья, отдали на попечение дознавателя, и если бы он выжил, у него отрезали бы язык, но он мог сдаться. Он не сдался, и тогда Лейнор убил его. Он прекратил играть с врагом, перестал сдерживаться и нанес удар сиру Кварлу Корри прямо через забрало. Одно аккуратное и быстрое движение - и Кварл Корри умер. Он упал на пол с оглушительным грохотом, а затем толпа одобрительно взревела. Я встала рядом с Визерисом, позволяя всем увидеть мое ликование, когда Лейнор поклонился в сторону Визериса. “Пусть его тело отправят к его отцу, если этот человек вообще этого захочет”, - приказал Визерис. “Сир Лейнор, не было никаких сомнений в исходе этого боя. Семеро поддержали вас, позволив разоблачить этот грязный заговор Деймона, грязный заговор, направленный против Веларионов ”. Вся толпа согласно кивала. Визерис дал всем правдоподобное объяснение произошедшего. Причину, по которой Корри сказал такое, причину, по которой это не может быть правдой. Возможно, это не пресечёт распостранение слухов окончательно, но затормозит этот процесс. Он похлопал меня по плечу, прежде чем выйти из ложи. Алисента осталась сидеть там, выглядя так, как будто ее тошнило так же сильно, как и меня. Я подумала, что сегодня вечером в Старомест полетят вороны. Она хоть и является основным лидером Зеленых, но никогда не гнушалась обращаться к папочке за помощью в осуществлении своих наиболее амбициозных планов. Я одарила ее улыбкой, которая обещала боль и возмездие, прежде чем направиться к Лейнору.