Поход по мирам 3: Город Енотов

             23:40

***

             Город погрузился во тьму. Под ярким светом ночных фонарей, под автоматически включившимися огнями вывесок обреченный город неуклонно падал во мрак в пламени пожаров и под шелест раскиданных по асфальту листков газет. На которых крупными буквами темнели провокационные и горячие надписи вечерних заголовков о мертвецах. Последний выпуск… последние газеты и последние новости умирающего города ложились грязными тряпками под ноги молчаливо идущей по пустынной улице молодой женщины. Среднего роста, худощавая, с неопрятной гривой коротко стриженных волос, серых в ночном свете, она настороженно осматривалась по сторонам, крепко сжимая в руках помповое ружье, найденное в разбитой и брошенной полицейской машине.       Оружие, скорее, было для успокоения, ведь патронов у неё лишь на один выстрел: запасных в машине не нашлось. Но такое оружие лучше пустых рук. Иллюзия защиты. Женщина это понимала прекрасно, а потому шла как можно тише, тщательно всматриваясь в тени и провалы разбитых витрин. Но Бэйлис Вэй была на удивление тиха и безопасна.       Рифленые подошвы военных ботинок, найденных в отделе товаров для охотников в ближайшем к госпиталю торговом центре, ступали по мокрому асфальту практически бесшумно, лишь едва слышно шелестела ткань джинсов, чуть мешковато сидящих на стройных ножках. Магазинчик для охотников не предполагал, что в нём будет одеваться хрупкая девушка, и вся найденная одежда была откровенно великовата: чуть мешковатая майка, заправленная в штаны на три размера больше, держащихся на тонкой фигурке лишь благодаря широкому ремню, кожаная куртка из плотной кожи пока была обвязана рукавами вокруг талии, а тонкие кисти прикрывали удобные кожаные перчатки, которые могли бы уберечь от лихих зубов. Если надеть куртку, открытых участков кожи не останется, кроме лица и шеи, но если зомби доберутся до шеи…       Элис обошла машину скорой и аккуратно переступила брошенный хлам. Где-то здесь должен находиться небольшой оружейный магазинчик. Ничем серьёзным они не торговали, но, возможно, его не постигла судьба всех остальных крупных охотничьих магазинов, из которых ещё к сумеркам успели вынести всё оружие. Однако, когда ей на глаза попался заветный магазин под простой желтой вывеской «Surplus», Элис мелко расстроенно выдохнула: витрины были разбиты, а на перекрёсте валялся перевернутый мотоцикл, по которому явно проехала машина. Возможно, тот светлый седан, что ныне уныло обнимал капотом фонарный столб и печально мигал поворотником.       Внутри магазин ещё более не радовал: всё перевернуто, товары раскиданы, словно здесь произошло настоящее сражение, но на полу меж кровавой размазни и трёх застреленных зомби нашлись щедро рассыпанные пистолетные патроны. Повесив дробовик на ремень, женщина, не ломаясь и не колеблясь, принялась собирать патроны, ссыпая добычу в простой холщевый мешок, найденный тут же на разбитом прилавке. К её счастью, обнаружился и пистолет: случайно завалился под перевернутые коробки с противогазами. Осмотрев находку, Элис высыпала патроны и, уже имея конкретное оружие, принялась выбирать подходящие ей боеприпасы.       Найти удалось немало: шесть десятков патронов к пистолету россыпью на полу и ополовиненную упаковку патронов к её дробовику в рюкзаке одного из зомби. Его оружие, подходившее к боеприпасам, бесследно исчезло.       Удобно упаковав бесценную добычу, Элис подхватила комплект удобной разгрузки с кобурой, проверила ещё раз оружие, магазин, пересыпала часть патронов в поясную сумку, а часть — убрав в рюкзак к бутылкам воды, шоколаду и упаковкам сухпайка из того же охотничьего, она с чистой совестью покинула магазинчик: он дал ей всё, что смог.       Уже выйдя на улицу, Элис поправила ружье, грустно глянула на разбитый мотоцикл и уверенной походкой направилась дальше по улице. Куда-то она её выведет. Где-то наверняка есть выжившие. Кого-то она должна встретить.       Не могли же в городе погибнуть все?                     Сэнхас              Проверка гаражей и автобусной кольцевой свои плоды принесла: мы нашли три вполне себе крепких и достойных автобуса, притом, чистых и без всяких там зомби, кровищи и прочего ненужного декора, а в гараже была обнаружена коневозка и пара легковых автомобилей. После короткого обсуждения со всеми выжившими и после пересчета тех, кто в состоянии сесть за руль, считая вытащенных с бытовки пятерых мужиков, ко входу в океанариум пригнали все три автобуса и коневозку, а легковушки оставили на месте, чтобы не распыляться. Да и в обычных седанах пользы было мало. Ещё один автобус, найденный чуть дальше, мы оставили на месте: в его салоне прошла кровавой вакханалией ещё одна трагедия, оставившая после себя тела, зомби и множество крови. Возиться с окровавленным транспортом мы не стали. Даже отгонять не рискнули, а с проезда его сдвинул проезжавший мимо экскаватор.       Океанариум мы грабили на всё, на что могли. В первую очередь — на воду в бутылках. Сладкую и минеральную, газированную и нет. Мы выносили всю воду, какая была как в кафе на первом и втором этажах, так и в автоматах. А ещё набрали из-под крана в большие канистры для технических целей: оружие мыть, машины ополоснуть и так далее. Воду делили равно по всем автобусам, забивая просторные багажные отделения и расставляя на сидениях и в проходах. Пока загружали воду, подростки собирали всю еду, которая была ещё в упаковках, а девушки проверяли каждую из них на наличие повреждений: никаких вскрытых продуктов или того, на что попала кровь. В холодильниках даже молока нашли несколько блоков, и их забрали вместе с замороженными тортами и пирожными: даже такая сомнительная пища пригодится.       Грабежом океанариума руководила Эмили Вонг и Стивен, а Роджер с Вивьен негласно стали главными по охране, притом Вивьен быстро взяла в железный кулак весь молодняк. Мужики из строителей проверяли машины и сливали в пластиковые канистры и бочки бензин с тачек на внутренней парковке и на дороге перед воротами зоопарка под присмотром лизунов. В общем, заняты были все, заняты активно и сильно, и я решил воспользоваться моментом и всеобщей занятостью для решения личных вероятных проблем.       – Скрим… — я позвал супруга, бесцельно слоняющегося возле лизунов и лениво поглядывающего на копошения у автобусов, — на пару слов.       Чернявое чудовище сделало вид что взбодрилось и подтекло ко мне, всем видом изображая внимание.       – Да, радость моя? — излишне лучезарно отозвался Скримрейк. — Как у тебя всё прошло?       – Хорошо у меня всё прошло, и ты это знаешь. — я внимательно осмотрел этого сытого и довольного поганца, всмотрелся в честные глаза. — Ты мне лучше скажи, чё там у тебя произошло в моё отсутствие… с Дани.       – А что… Дани? — не понял супруг. — С ним тоже всё хорошо! — но он слегка запнулся. — Или он жаловался?...       Я смотрел в его обаятельное лицо, в такие честные глаза и… не верил ни единому слову. Виляет как заяц под орлом… и строит мне честные глазки.       – Скрим, а давай ты не будешь включать наивное непонимание. — я вздохнул. — Пожалуйста… не надо заставлять меня вытягивать из тебя слова: день и без того был… утомительным.       Молодой мужчина закатил глаза и будто бы сразу сдался, скинув с себя лишнюю маску.       – А что я должен тебе сказать? — с поникшими плечами устало взныл Скрим. — Что ты оставил меня одного? Наедине со всей моей экспрессией? С физиологией? С нервами? С мыслями? Где ты был, когда ты был нужен?!       – Скрим, ну не ной, а… — укоры были вполне закономерны, но блин! — Ну не рассчитал я, что так надолго там встряну, а тебя так быстро развезет на гормоналке.       – Вот видишь! — издевательски обрадовался он. — Ты сам всё ответил!       – Скрим, блять!       – Вот не надо! — уткнул в меня указательным пальцем супруг. — Без обзывательств!       – Это была экспрессия, а не обзывательство. Не начинай, а… И не дави мне на жалость и на совесть! Чё там этот малолетний пиздюк сделал, что ты его разложил?       – То есть, ты знаешь? — сощурился он, уперев кулаки в бока. — Откуда?       – Запах. — коротко ответил я. — Ну а ещё рожа у тебя слишком сытая и довольная, пиковый момент пройден, а Дани глаза отводит.       – Может у Дани что-то там… личное, — повращал ладонью в воздухе Скрим. — А я просто кого-то убил.       Я укоризненно посмотрел на Скримрейка.       – Рейк, не пизди мне и не вешай ботву на уши.       От упоминания этого имени, супруг резко нахохлился.       – Что ты от меня хочешь услышать? — даже голос у него стал чуть злобно-шипящий. — Признание? Раскаяние? Извинения? Перед кем? Перед Дани? Даже если я его прогонял, а он сам меня отымел?       – Рейк, нахрен мне твоё раскаяние или, тем более, извинения? — я фыркнул. — Я когда тебе что запрещал, а? Мне важно, чё ты дальше с пацаном делать будешь? Разовая акция или нет? Нравится тебе это борзое чудовище или он тут останется? Чего мне ждать дальше и как себя вести?       Про «отымел» я примерно и сам представлял, что там у них случилось с учетом слов Роджера, рожи Дани и его характера.       – А я знаю? — прошипел Скрим шепотом, но весьма экспрессивно. — Может, для него разовая! Я в накладе не останусь!       Я устало потер лицо обеими ладонями, покосился на супруга.       – Рейк, ты прекрасно разбираешься в людях и можешь понять, чё там в башке у пацана творится. Ты можешь ответить честно сам себе и мне? Серьёзно, Скрим, у меня своя засада с Эриком есть, а я не хочу заниматься моральным онанизмом и лишний раз ломать башку на ваш счет.       Поймав на себе взгляд очередного прохожего от слишком бурной реакции, Скрим постарался снизить внешний накал эмоций, но оттого его шепот стал звучать ещё более резко:       – А ты думаешь, я тебе прямо так возьму и отвечу, да? — сощурился он. — Можно подумать, у меня мало было миленьких и симпатичных. Можно подумать, мне никто никогда раньше не нравился и не вызывал приступ симпатии? А что с того? Кого это волновало и что бы это изменило? Да, было… неплохо. Интересно. Бодряще. Но я, к твоей радости, могу отличить приступ гормонов от реального отношения. И Дани… милый. Но, как и все местные, он пока… слишком землянин! Может быть, — он начал опять слегка покачивать ладонью, — я бы и вытащил его отсюда куда-то в своё звено, познакомил бы с другими, там посмотрел на его отношение… Но ты хочешь получить от меня ответ так сразу!? Зачем?       Я выслушал этот вихляющий спич молча, даже не кивая в такт: знаю, как Скрима это бесит, а потому следил за собой. Я даже примерно понимал, о каких моментах он думал, когда это всё мне говорил. Я даже уверен, что он сам в это почти верит. Особенно про «слишком землянин»… Я мог бы многое сказать на это в ответ, но прямо сейчас, пока народ спешно грузит в автобусы воду и скудные харчи, у меня есть очень небольшой промежуток времени для разговора. А Скрим петляет и юлит сам с собой и со мной в том числе.       – Да, я надеялся, что ты возьмешь и вот так ответишь… — я вздохнул: Скрим сейчас взвёлся и пока он в таком настроении с ним особо говорить уже смысла нет. Вредность в нём сейчас сильнее головы. — Но я задам ещё пару вопросов… — видя, как супруг наливается вежливым ядом, мелочно добавил: — не тебе!       Повернувшись и повысив голос, я громко позвал:       – Дани! Подойди, пожалуйста!       Пацан меня услышал и согласно кивнул: он тащил большой блок бутылок к автобусу. Загрузит и прибежит.       В этот момент Скримрейк был на грани растерянности, страха и гнева одновременно. Но остановить меня и Дани уже не мог, и вынужденно стиснул зубы, чтобы не прошипеть случайно чего-то лишнего.       – На его отношение ты сможешь посмотреть вотпрямщаз, Скрим. — тихо произнес я, глянув в злые глаза.       Я не хочу повторения той ситуации, которая затянулась на несколько лет у него с Лаки. Та история показала особенности головы нашего сложного супруга во всей её сомнительной красоте, а я сейчас, чую, наступил на некие старые его мозоли и грабли.       – Не злись, прошу. Но я, смею надеяться, уже неплохо узнал твои манеры и твой неудобный… характер, притом, неудобный для тебя самого.       Пацан как раз подавал блоки с водой стоящему на погрузке Стивену, был занят и не вслушивался в наш тихий разговор.       – Ты говорил, кого это волнует? Меня это волнует: твои хотелки и твоё состояние. И я не хочу потом, через несколько лет, узнать, что у тебя может быть пусть и мимолетное, но сожаления об упущенном шансе или возможности. А разбежаться можно всегда.       – Не честно, — прошипел Скрим. — Как твои слова, так и причины его отношения. Все причины! — чуть ли не сквозь зубы добавил супруг. — Особенно, если он узнает обо мне… всё!       Не честно? Врёт. Это как раз честно… даже если ему не совсем нравится это… сейчас.       – Всё — это что, радость моя? — так же тихо спросил я.       – Кто я! — глаза Скрима даже на мгновение блеснули алым, с переливом мимолетной трансформации очертившей внутренние контуры оптики. — Что я! Какой я… на самом деле. Это тоже на самом деле, — он указал ладонями себе в грудь. — Но иначе. Я — это слишком… заманчивая мечта для такого подростка! И за всеми этими внешними и внутренними ТТХ в восторженных глазах малолеток меркну настоящий Я. Безумный, аморальный, эгоистичный подросток с Нижних Ярусов планетарного гигаполиса!       Это было… даже ожидаемо. В чём-то. Я могу много что ему сказать, но… Дани закончил передавать блоки воды и направился к нам быстрым шагом на грани бега.       – Мне не нужна пацанячья влюблённость, не нужно сострадание, не нужно обожание просто за то, что я такой… экзотичный! — экспрессивно продолжил Скрим. — Может быть… мы бы сработались! Может быть… мы бы стали хорошим звеном! Но раньше этого я тебе ничего не отвечу! И это не моя заслуга, что я таким… особым стал, и это не моя вина, что вся эта экзотика так сильно цепляет…       Скрим на глазах уходил в отказуху и замыкался в привычном защитном коконе. Я на это только вздохнул, переводя взгляд на подбежавшего рослого и крепкого пацана.       – Дани… — начал было я, собирая мучительно и тяжко разбегающиеся в расстройстве мысли: всё же, реакция Скрима меня расстраивает.       Но парень, осмотрев нашу диспозицию, всмотрелся сперва в моё лицо, потом в Скрима с его зло сжатыми губами и суженными глазами, и начал говорить сам:       – Не ругайся на него. — сумрачно, но с каким-то вызовом в голосе выдал Даниэль. — Он пытался меня прогнать. Несколько раз… — парень глянул на Скрима, но тот демонстративно на него не смотрел. — Это была моя идея.       Я на этот поток сознания только вздернул брови: я ж ничего даже сказать не успел. Но, видать, мой жест восприняли неправильно, потому как пацан продолжил… оправдывать Скримрейка:       – Не надо думать, что у меня крышу сорвало от его… состояния. — на последнем слове Дани запнулся, подбирая правильное определение. — Ну да, это по голове сильно дает, тут глупо спорить. Вы ж сами знаете, да?       Я на это кивнул, но ничего не сказал: мне стало интересно, что вообще в башке у этого малолетнего отморозка творится и чё он нам хочет сказать, а он определенно хочет. Вон какое упрямство на грани с упёрством в глазах.       – Я не знаю, кто или что он такое, — на это Скрим только скривился и поморщился, — он точно не человек и не такой как я или ты, но… дело не только в том, что Скрим как ходячий секс. Это штырит, это по шарам дает, но в голову не так шибает, как… его… ну, не знаю, как сказать, чтобы не обидеть…       Скримрейк терпеливо молчал, только сжав губы в скепсисе.       – Ну, он же на голову того… — несколько грубовато выдал свой вердикт парень. — Я не знаю, что с ним случилось и когда, но с головой у него явно не лады какие-то. Это видно. Я это вижу. Говорит, действует, думает… не так, как «нормальные» люди. — на предпоследнем слове в голосе пацана отчетливо проскользнул яд. — Это, наверное, неправильно, но… — парень снова замялся, мучительно подбирая слова.       – Давай уж честно, чего стесняться, — постарался не слишком грубо сказать Скрим. — Все тут знают, что я безумен.       Даниэль нахмурился на это определение, но как там у него в башке мысли передвигаются — это загадка.       – Но это сделало тебя… — парень мучительно пытался не обидеть Скрима в выражениях, а потому запинался на словах, — особенным.       Я на это промолчал: Скрима подпекало чёт ляпнуть, а мешать я не хотел.       – О, ну давай ещё признайся, что именно такого тебе в жизни как раз не хватало, — не выдержал-таки Скримрейк.       Видно, что сказанное само не радовало супруга, но видимо он решил, что либо парень на него всё-таки обидится и отвалит сейчас, либо даже такой плевок в его отношение он стерпит.       – Да, не хватало! — неожиданно-резко почти рыкнул парень. — Меня тошнит от всех этих «нормальных» и «порядочных» обывателей, которые смотрят на меня как на бешеное животное, стоит мне хоть немного характер показать! А брат теперь ещё и задом сдает, как меня видит! Я же стал чудовищем! Как будто раньше он меня не боялся… всего-то за то, что я ему в зубы за длинный язык дал! — он зло рыкнул. — Вы — другие! Вижу же, что у вас чёт личное есть. Но раз спрашивают меня и дают говорить, то шансы у меня есть. А я свой шанс просрать не готов! Не просрал шанс стать другим, не хочу просрать и этот шанс… объясниться.       Уважение к чужому мнению Скриму было не чуждо. Он терпеливо молчал, не прерывая, и готовый выслушивать. Глаза правда были отстраненные, словно говорили не о нём.       – И, зная, что Скримрейк безумен, ты все равно хочешь остаться с ним рядом? — подвел я итоги всего этого спича.       Даниэль коротко кивнул.       – Хочу.       – Ты не знаешь, какой я, — уже вяло и неубедительно пытался очернить себя Скрим.       – Ну так покажи, какой ты.       Похоже, парень уже успел понять, как у Скрима происходит сдача позиций, когда и как надо его дожимать… чтобы получить желаемый результат.       – Полагаю, сегодня ночью у вас ещё будет возможность узнать состояние головы друг друга получше. — я вздохнул, устало прогреб волосы. — Пора выдвигаться… а вы можете ненадолго отстать с одним из лизунов… И, Скрим…       Супруг поднял на меня мрачный взгляд.       – Найдите для нас бойцов. Где-то тут должны сбиться в кучу выжившие копы, СТАРСы и кто-то там ещё из военных. Я не знаю, где они там именно встряли, но вы на лизуне можете их найти. Заодно решите свои… вопросы.       – Тебе искать их именно на лизуне? — скептично, глянув исподлобья, спросил Скрим. — Копов и бойцов, которых скинула вертушка?       – У тебя есть варианты?       Надеюсь, он не о своих крыльях говорит…       – Я вёл планетарные войны, — раздраженно и укоризненно сказал супруг. — Мне сложно что ли узнать, что делается в одном крохотном городе? Стоя на месте.       Дани мгновенно сделал стойку, но благоразумно промолчал, жадно слушая Скрима. Я тихо рассмеялся, подошел приобнял насупившегося и почти обидевшегося супруга, чмокнул его в висок.       – Радость моя, я в тебя верю и знаю твои возможности. Если скажешь, где они там торчат — скажу спасибо: они нам нужны. Но прогуляться и развеяться нам всем стоит… потому как тошнить в колонне за бульдозером с его нереальной скоростью в тринадцать километров в час мне уже заранее уныло… А нас там Лис с Нираном ждут. Да и мне надо бы развеяться.       Скрим устало вздохнул, но после «тринадцати километров в час» откровенно приуныл и согласился.       – А ты ещё не развеялся? — спросил он напоследок.       – Я немного приуныл под конец и заебался… — честно признался я. — Хочу ещё драйва и движняка. И Скрим… не только у тебя с башкой проблемы…       Последнее я напомнил ему с некоторой укоризной: за своими личными переживаниями и проблемами наша крылатая радость порой забывает, насколько мы тут все с причудой в голове.       На это Скримрейк коварно ухмыльнулся и ответил:       – Тогда поспеши, мой дорогой… супруг, — играя откровенно и на Дани, поязвил он. — Потому как одна группа бравых солдатиков с идеалистичным командиром, — на мгновение Скрим поднял вверх взгляд, словно вспоминая услышанное имя, — …Карлосом Оливера только недавно просрала свою драгоценную вертушку, и в настоящую минуту его дерзкий «друг» Николай готов оторвать ему голову за наивную попытку кого-то спасти.       – Вот мне интересно, как они это умудрились сделать: вертушку проебать. — буркнул я. — Им что, на винт кто-то сиганул? Или на лыжне удачно повис?       – Это, увы, не ко мне! — издевательски поднял ладони вверх Скримрейк. — Но пилот погиб, а группе повезло ранее выгрузиться.       – Ладно… у Николая спрошу. — я ухмыльнулся. — И Скрим. Зови своих красавцев, пусть присматривают за колонной. А мы на тех же поедем… катаццо.       – Как скажешь, — отмахнулся супруг.       – Будем спасать для колонны солдатиков… — я поморщился. — Блин, Скрим, что за определения… Солдатики.       Но Скрим лишь ухмыльнулся и… нагло промолчал, считая, что уже достаточно высказался. Зато Даниэлю не нялось, но пока он молчал и жадно глазел, следя за малейшими нюансами наших взаимоотношений.       Как раз погрузка припасов и людей подошла к завершению, автобусы закрыли двери и начали ровным караваном выруливать к воротам зоопарка, уже до того снесенных тяжеленным бульдозером. Это чудо строительной техники уже упылило дальше по улице по направлению к младшей школе. Куда и по каким улицам катить, мы с водителем уже обсудили, и тяжеленный гусеничный монстр уже попёр расчищать улицы от скопившихся машин под присмотром и прикрытием группы из трех лизунов: одного крупного — Эийи и двух ещё мелких из тех, кого привел с собой Вийу. Остальные лизуны за исключением Сиюи и Куаии собрались вокруг автобусов и коневозки: их задача присматривать за автобусами с людьми и за коневозкой, на которой едут мужики, сливающие топливо с подходящих машин. Потом по дороге заедем на заправку и наберем топлива. Особенно нам критичен дизель, на котором катят наши автобусы и, что самое важное, бульдозер, а жрёт он во все свои тысячу сто с хером лошадей — моё почтение. Это коневозка на бензине.       – Командуем отправку и пусть катятся. — я вздохнул. — Пойду за Эриком.       Скрим помахал мне лапкой с совершенно доброжелательной рожей, и я ушёл, оставив его выяснять отношения с Даниэлом под боком Сиюи.       Колонна с экскаватором на хвосте медленно выкатилась из зоопарка и неспешно двинула по расчищенной улице. Двери и окна закрыты, люди сидят тихо и по сторонам не глазеют, лизуны по большей части распределились по тротуарам и бегут впереди колонны, давя всё, что сползалось на грохот бульдозера и что пропустила передовая троица. Процесс налажен и, я тешу себя надеждой, никаких накладок в наше отсутствие не произойдет.       Я на это реально рассчитываю! На то, что лизуны и Роджер с Вивьен сумеют присмотреть за всем этим бродячим цирком в наше отсутствие. Ну и я верю в харизму и властный характер милейшей миссис Вонг.       – Скрим.       Супруг поднял на меня взгляд и вопросительно склонил вихрастую голову.       – Веди. Где там эти герои бодаются с зомбями.       Скримрейк ухмыльнулся, поерзал, устраиваясь удобнее, чуть зыркнул на совершенно довольного Дани, сидящего за его спиной, и повернул Сиюи куда-то в сторону жилого района.       

***

             – «Задача ясна. Выдвигаемся», — коротко отписался глава наемного отряда на анонимное сообщение и, убрав в карман мелкий ударопрочный планшет, сделал условный жест своей группе, показав в сторону младшей школы.       Четверо бойцов поняли задачу и беспрекословно снялись со своих позиций. Слаженная группа, не тратя времени на лишние обсуждения приказов начальства, быстро переформировалась и принялась спускаться с крыши здания по пожарной лестнице. Прикрывая друг друга, подсвечивая потенциально опасные темные закоулки, группа наемников со скромным обозначением U.B.C.S. стремительно и без лишнего шума направилась к школе.       К их удобству странные чужаки с прирученным лабораторным объектом уже зачистили почти всех ближайших зараженных в их секторе. Давний шум двигателей, живая кровь и регулярные голоса давно привлекли внимание зараженных, и все, кто слышал или чуял их, уже стеклись к школьному перекрестку и были уничтожены.       За это время группа наемников Вескера успела собрать огромное количество материалов. В их числе были и записи боев, и зафиксированная нечеловеческая скорость реакции, и послушность лабораторных объектов, которые к тому же ещё и менялись несколько раз за время наблюдений. Не было сомнений, что смену беглых подопытных обеспечивали целенаправленно и с особым умыслом. Чужаки контролировали их, согласовывая смену и тщательно руководя мутацией, стимулируя её за счет прививания дополнительного генома от фауны в зоопарке. По крайней мере так объяснил увиденное Виго, один из наблюдателей, в прошлом прошедший базовый курс по противодействию биологическим заражениям.       Эшли, будучи командиром отряда, верил своему наблюдателю и старался корректировать приказы начальства с выводами и советами, которые давал его член группы. И если Виго заверил, что лабораторные твари вполне разумны и не нападут на группу, которая будет вести себя неагрессивно, то Эшли с неохотой, но заставил себя в это поверить. Хотя, будь его воля, он бы предпочел издалека пристрелить или отвлечь такую тварь и только потом подходить в безопасности к школе. Но командир также осознавал и ценность таких «объектов» и связанных с ними экспериментов. А потому строго следовал приказам нанявшей его Корпорации.       Подходить к школе Эшли решил со стороны перекрёстка, который охранял блондин с клинком. Этот тип казался достаточно адекватным, чтобы выйти с ним на контакт, наемник считал, что для достижения первичных договоренностей придется приложить самый минимум усилий.       Расчищая дорогу одиночными выстрелами в голову по редким зараженным, группа быстро добралась до перекрестка и Эшли первым поднял вверх свое оружие в ответ на наставленный на него арбалет.       – Не стреляй! Мы не заражены! — крикнул он ещё издалека, надеясь на здравомыслие.       Блондин приглашающе взмахнул рукой и опустил оружие, а лабораторное существо вопросительно курлыкнуло, словно спрашивая, что ему делать. Но ещё один плавный взмах рукой, и существо ускакало охранять свою часть перекрестка, доверчиво поворачиваясь спиной к бойцам.       Группа продолжала движение и вскоре обошла по наиболее чистому участку тротуара большую часть обезглавленных тел. Зрелище вблизи оказалось ещё более впечатляющим, чем они наблюдали ранее из биноклей. Этот блондин сам словно лабораторное существо. Эшли не представлял откуда у этого типа все эти качества и такая выносливость. Возможно, он тоже являлся каким-то очередным экспериментом «Амбреллы». Но, не зная подробностей, мужчина решил лишний раз в них не вдаваться в разговоре с начальством.       В конце концов ему платят не за детективную работу.       – А я всё думал, долго ли вас ещё ждать. — вместо приветствия с иронией протянул незнакомец. — Откуда такие красивые?       Вопрос мигом поставил Эшли в неудобное положение. Но, будучи хорошим наемником, своей озадаченности командир не показал.       – Капитан Эшли, — представился он. — Служба Противодействия Биологическим Угрозам Амбреллы. Ваш питомец был достаточно серьёзной причиной, чтобы мы начали сомневаться в рациональности нашего сближения.       Рослый мужик хмыкнул, с иронией осмотрел командира группы. Чуть качнул головой.       – Ниран. — тонкая улыбочка скользнула по губам. — Забавно, что вы назвали лизуна нашим питомцем… — на слове «нашим» мужчина сделал акцент.       – Он подчиняется вашим командам, — пожал плечами Эшли, косясь на существо.       – Мы сумели найти к ним подход. Милейшие создания… Согласны? Очень полезные и… послушные если быть достаточно убедительным для них. — и снова полная иронии улыбка промелькнула на его лице. — Так чем обязаны столь… пристальным вниманием?       – Мы заметили, что вы держите оборону около школы и начали наблюдать, — ответил командир, запомнив иронию про существ и такое странное отношение. — Не каждый день увидишь, как кто-то в одиночку косит толпу зараженных!       Тем более, удивительно для бойцов было видеть кого-то, кто с таким хладнокровием уничтожает одну волну за другой.       – Зомби не каждый день по улицам ходят. — пожал широкими плечами мужчина. — Сегодня весь город многое увидел впервые.       – Зомби? — цинично переспросил Эшли, подмечая, как легко и спокойно это слово сорвалось с языка блондина. — Вы выглядите весьма спокойно, называя зараженных таким привычным для вас словом.       Мужчина тихо-тихо, но совершенно искренне и весело рассмеялся, легко покачивая в руке арбалет.       – Зараженными они были, пока были полноценно-живыми. Как вы. — ирония в глубоком голосе приобрела откровенный едкий цинизм. — Когда они померли, они стали просто зомби, и несущественно, как именно живой человек превращается в подобную тварь. Как они поднимаются и почему продолжают жить. Важно не перепутать зомби и существо, которое начало… мутировать.       Арбалет легко взлетел в крепкой руке, указывая острием болта на кучу трупов.       – Присмотритесь внимательнее, командир. В тех, у кого глаза яркие… даже в окончательно-мертвом виде.       Эшли и правда присмотрелся. С опаской, даже медленно. Виго сделал осторожные пару шагов к телам и тоже пригляделся к странностям в ярко-голубых глазах.       – Вам что-то известно о мутации? — решил прямо спросить командир.       – Имел возможность наблюдать. — ирония исчезла из голоса. — После укуса или оцарапывания лизуном, особенно, если жертва ещё жива, даже если она на момент нападения уже заражена, обращающийся зомби начинает мутировать. Если жертва переживает нападение, мутация происходит лавинообразно, полностью изменяя человека. Укус, царапины или попавшая на кожу слюна: они все несут с собой мутаген.       – И вы так спокойно это заявляете, имея у себя такую… поддержку? — указал Эшли большим пальцем на лизуна, усевшегося в данный момент как собака на холмик из трупов.       Ниран пожал плечами.       – При определенных условиях эта мутация поддается контролю. — со странным весельем в глазах ответил он.       – Вы пробовали, — нахмурился Эшли, заметив недоумевающий взгляд Виго из-за спины Нирана.       – Я? Нет. Один из моих подопечных? Несколько недобровольно — да. — видя странные взгляды бойцов, Ниран изволил пояснить: — Лизун был так рад возвращению группы из школы, что на радостях… облизал вернувшихся.       – И где он сейчас? — постарался не давить командир. — Ему требуется помощь?       – Сидит в спортзале. — и вновь в голосе непонятная ирония. — Зомби загнали… к другим выжившим.       – Мы можем помочь их вызволить, — с хорошо скрываемой неохотой вызвался Эшли. — Или взять на себя охрану периметра.       Командир мелочно рассчитывал, что если этот блондин так крут, что вырезал самолично толпу, то он сам же отправится на задний двор школы. С другой стороны Эшли хотел лично увидеть то, во что превратился подопечный после мутации. Но если его всё равно приведут сюда… то есть ли смысл подставлять себя и своих бойцов?       – Не стоит спешить. — Ниран отмахнулся, чуть склонил голову, словно к чему-то прислушиваясь. Оживился лизун, пружиняще подскочив на лапы и глядя безглазой головой куда-то вдоль главной улицы. — Скоро подъедут наши… друзья с теми, кого сумели найти, и вопрос с зомби у спортзала будет решен другими лизунами. Поберегите своих людей, командир.       Эшли неодобрительно качнул головой, но странное поведение существа тоже не осталось незамеченным. Ладно, командира смущало в этом разговоре всё. Спокойствие блондина, его сила, тварь, именования «лизуном», и уверенность, с которой говорилось про скорое приближение друзей.       Но один из его бойцов с недоумением сощурился, глядя куда-то вдаль улицы и тоже будто прислушался. Потом резко схватился за бинокль, вскочил на багажник одной врезавшейся в дерево машины и всмотрелся вдаль.       – Что за чертовщина… — тихо и с диким недоумением произнес он.       – Что там? — сухо спросил Эшли, сам направившись к машине.       – Вы должны сами это видеть, командир, — ответил боец и переступил на крышу.       Эшли закинул оружие через плечо и тоже взобрался на машину. Однако, увиденное в бинокль превзошло даже его ожидания. Автомобили вдали улицы приходили в движение и будто текли, медленно сдвигаемые по дороге неведомой волной. Передвигался боком даже автобус, из-за которого ярко светили несколько прожекторов, не давая точно понять, что же там происходит.       – Вторая наша группа была в зоопарке. — раздался спокойный голос.       Эшли опустил бинокль и обернулся.       – Они нашли в котловане недостроенного дельфинария… бульдозер. — шум и надсадный скрежет от сдвигаемых машин начал доноситься уже вполне отчетливо. — Согласитесь, командир, вряд ли нам удастся найти нечто лучше для расчистки улиц.       С каждым словом всё меньше и меньше новые знакомые напоминали жертву катастрофы. Всё больше и больше начинало казаться, что у них есть план на спасение из, казалось бы, безвыходной ситуации. А следующие слова лишь утвердили его в этой мысли:       – Как считаете, Эшли, тяжелый гусеничный бульдозер сможет проломить бетонную стену или снести ваши ворота на въезде в город? Если в нем весу почти сто пятьдесят тонн?       Эшли хмуро покосился на Нирана.       – Стена пока выполняет свою функцию по сдерживанию заражения, — укоризненно сказал командир. — Возможно… стоило бы дождаться эвакуации.       – Стена уже давно не выполняет свою роль. — Ниран повел широкими плечами. — Она не задержит поднявшихся мышей, кошек или птиц. Она не сдержит лизуна. И вы… опоздали с её подъемом. Город надо было ровнять с землей вместе со всей округой тактическим зарядом ещё… с раннего утра. Пока не появились первые зараженные животные. Или рыбы.       Про это родное начальство командира не предупреждало…       – Вы уверены про животных? — очень тихо уточнил Эшли.       – Парни встретили поднявшегося кота в этой школе. — ровно ответил мужчина. — Впечатлений у них осталось очень… много. А парни, приехавшие из средней школы, видели и убили вставшего пса.       Интересно, от них это просто скрыли и не посчитали нужным предупредить, или не знали? В любом случае слова про зачистку города звучали здраво, и Эшли не исключал вероятность такого исхода. Рассчитывал только, что собранная информация для него и бойцов станет достаточно ценным билетом на выезд из города.       – В любом случае, что бы ни предприняли теперь руководители корпорации, уже слишком поздно спасать планету. — флегматичный тон резанул бойцов спокойным цинизмом. — А бомбить весь Штат они не рискнут. Даже они на это не пойдут. — яркие голубые глаза, почти светящиеся в ночи, встретили взгляд командира группы наемников. — Поздравляю, командир. Вам довелось своими глазами увидеть самое начало конца вашей цивилизации… Иронично, не находите?       – Нет, не нахожу, — буркнул Эшли, вспоминая огромные подземные комплексы Корпорации в Лос-Анжелесе. Ироничным он находил их изолированность от внешнего мира.       Мужчина с яркими, нечеловечески-пронзительными голубыми глазами тихо-тихо рассмеялся, чуть запрокинув голову.       – В любом случае, вам стоит найти для себя… решение, как и каким вы собираетесь пережить Волну, что вскоре покатится по вашим городам… И сможете ли вы всё это сделать. Ну а пока, раз вы изволили выйти к нам и предложить свою помощь… — он повел рукой в сторону машин, из которых с жадным вниманием глазели дети и подростки, — присоединяйтесь. Ночь впереди длинная… и она будет полна событий.       При всём желании он бы не мог отказать, памятуя приказ. Соглашаясь, Эшли мог только надеяться, что группу этих чужаков в Корпорации не посчитают главной угрозой, и зачистка города с помощью тактического снаряда не начнется внезапно без предупреждения с мишенью на них.                            Таллис              За дверью в учительскую оказалось и правда тихо. Нам открылся небольшой коридор, по одну сторону от которого на стеллажах покоился спортивный инвентарь. Мячи, обручи, палки из пенопласта. Всё это находилось здесь. Оканчивался коридор небольшой дверью в кабинет учителя и, вероятно, в санузел, отделенный единой стеной от детских умывален. Или чего там у них должно быть по проекту…       К кабинету учителя мы прошли очень тихо и прислушались. Никто не копошился, звуки с улицы приглушались явно закрытым окном. Только убедившись, мы нажали ручку двери и осторожно вошли, наученные разным печальным опытом.       Но нам пока что везло!       Учительская была чиста как после окончания рабочего дня. Кабинет выглядел скромно, мебели в нем было немного. На стенках какие-то наградные листы, парочка медалей, звездно-полосатый флажок на полке, мелкие статуэтки, вешалка с какой-то курткой и полотенцем. И больше ничего интересного. Тупо формальный кабинет для отдыха учителя на время коротких перемен.       Что же про Тома, мутировать и становиться непонятно чем парень, естественно, не хотел. Но после общих обсуждений и взвешиваний всё-таки согласился. Правда, сильнее всего повлияло на решение любопытство самого Дона, который честно признался, что за результат не отвечает, но он должен знать свои особенности. И мои слова Тому о том, что, соглашаясь на эксперимент, он всё равно ничего уже не теряет. Звучало, признаюсь, грубо и жестоко. Парень даже разозлился на меня, но тем охотнее вытянул руку, подставив Дону почти не заживающий укус на запястье. Что он мне хотел этим доказать, я так и не понял, но Дон быстро резанул когтями по едва покрытой корочкой руке Тома, после чего не дал ему заорать и щедро плюнул на рану.       Правда, я запереживал, что этой порции может не хватить на мутацию. Но когда Том, проматерившись, заявил, что у него начала кружиться голова и мир перед глазами поплыл, я решил, что мы на верном пути.       – Джейк, — обратился я к младшему, который просто прибился к Тому за время их выживания в школе. — Тебе спецзадание.       Подросток охотно вытянулся.       – Побудь пока в спортзале и последи, что там происходит в настроении взрослых. Если начнется непонятный движняк, тут же зови нас.       – А вы? — он мельком посмотрел на устало лежащего в кресле Тома, на лбу которого начала появляться испарина.       – Мы проконтролируем его изменения, — заверил я.       Парень неохотно кивнул, но послушался, пообещав иногда просто так заходить и проверять нас. Да на здоровье!       Когда же дверь за Джейком закрылась, Том позволил себе тихо заныть и снова покрыть нас скудной бранью. Дона за резкость, меня за эксперименты, ситуацию за то, что случилась. Всю Корпорацию за её наличие…       Мы с Доном слушали молча, с чем-то соглашаясь, на что-то просто кивая, а там, где хотелось поспорить, просто продолжая молчать. Голос Тома становился с каждой минутой все тише, и мой напарник, заметив это, запереживал. Но я успокоил его шепотом:       – У всех по-разному. Вспомни Волтера.       Мужчину из антикварного Дон живьем не видел, но по рассказам знал, что с ним случилось. Главное, что работала поэтапка: сперва — зомби, потом — лизуны. В целом схема должна быть рабочая. И то, что мы не переживали насчет продавца, успокаивало его и насчет Тома.       Наконец, спустя минут пять, Том просто затих и отключился, уйдя в здоровый сон и перезагрузку организма. Я проверил его пульс, прошелся по нему сканирующим плетением и заверил Дона в главном:       – Пока жив. И организм намерен жить дальше. Я не могу ничего гарантировать, но сейчас Т-вирус в нем борется с мутагеном и в ближайшие полчаса мы поймем его состояние.       – Значит, нам караулить его около получаса? Либо он встанет, либо его тело начнет меняться? — уточнил Дон.       – Всё индивидуально, Дон, — я развел руками. — То, что повезло одному, не факт, что повезет другому с его иммунной системой.       – Но ты обещал ему, — нахмурился парень.       – Я проконтролирую его мутацию, если она начнется, — поправил я. — Но я не могу сделать большее, чем уже сделал ты.       Дон сложил руки, помялся на стуле перед учительским столом и сел поудобнее, готовясь долго ждать. Я примостился на табуретке рядом с выходом из кабинета. Дозревающий Том сидел дальше всего от двери — на учительском стуле за столом. По-хорошему стоило проверить его тело и одежду, сделать так, чтобы футболка и шорты не приросли к телу, однако, лавинообразные мутации характерны для активно работающего мозга. Будучи без сознания, Том скорее просто переработает Т-вирус и залечит раны, а не отрастит себе какой-нибудь третий глаз…       Впрочем, я решил, что если начнутся проблемы, то я успею быстро принять меры. Как успел с Доном. А пока ничего Тому не угрожало… я решил его не раздевать. А то как-то странно получится. Что мы заперлись с голым пацаном в бессознанке в учительской… Боюсь, что нас за это совсем неверно поймут…       Тупо получится.       Так что нет, пусть дозревает как есть.       Для гарантии я даже докинул в его мозг легкий успокаивающий импульс, принудительно погрузивший разум в отдых без сновидений.       А потом мы начали с Доном просто ждать. Тянуть время. Смотреть бесконечно и регулярно на круглые часы на стене. Казалось, что текли десятки минут. Но время ползло крайне медленно. Вплоть до того, что иногда мы смотрели на секундную стрелку дважды в минуту, рассчитывая, что протекло как минимум три. И все это под постоянный тихий вой, шипение и шкрябанье зомби на улице. Даже сквозь закрытое окно их было хорошо слышно. Как-то не сговариваясь, мы решили даже не приближаться к окну и не маячить перед ним, чтоб не привлечь внимания. Вряд ли зомби начнут прыгать к стеклу, но… кто их знает!? По головам друг у друга они же спокойно взбираются.       По этой же причине у нас даже вопроса не стояло о том, чтобы через окно учительской выбегать к машинам. Заметят, побегут следом, а там стайка спасенных детей и против этой волны только Ниран и лизун. В Нирана я, конечно, верю, но… Нет. Я не хочу так подставлять супруга. Проще дождаться.       – Когда нас отсюда вытащат? — вдруг спросил тихо Дон.       Хотел бы я ему точно ответить.       Кинув короткий ментальный пинг Сэнхасу, я принялся ждать ответа. Но учитель сразу же не отозвался, и я не стал настаивать на связи, оставив подвешенный запрос на его имплантат. Когда освободится, то ответ.       – Не знаю, — признался я Дону. — Ниран машины не оставит. Мы хорошо сидим. Вокруг безопасно. Думаю, он будет дожиться возвращения второй нашей группы, чтобы с крупными лизунами расчистить двор от зомби.       Дон задумчиво кивнул, видимо фантазируя, как это всё дальше будет. Бегущие монстры, быстрая чистка всех прорвавшихся зараженных. Залитая кровью трава и дорожки. А потом, непременно, вопли спасенных из спортзала людей. Паника. И долгие объяснения по которому уже кругу о том, что лизуны не опасны. Они пока нас слушаются. И нет, они не страшные. Уродливые местами, но нет. Не страшные. Совсем.       Кажется, мне точно нужен нормальный отдых. Или полноценно перекусить. Или посидеть где-то расслабившись хоть немного. Сбросить, так сказать, напряжение последних часов. Потому что сейчас в учительской — это разве отдых? Очередное сидение на нервах и ожидание. Когда свежая привычка вынуждает вздрагивать на каждое лишнее движение, а организм жадно подсасывает энергетические и эмоциональные запасы организма.       С другой стороны, я же получил, то что хотел. Беготню, эпичность, ужасы. Я обзавелся свежим другом. Добыл даже прикольного попугая. Жаль, кстати, что его сейчас нет. Вот самое время посадить, к примеру, какую-нибудь милую пушистую или пернатую хренотеть на колени, воткнуть взглядом в стену и просто гладить и чесать по пуху, получая свой заслуженный тактильный оргазм от спокойного удовольствия.       Дерганный я становлюсь. Это плохо. Нет, без отдыха я протяну спокойно всю ночь, и даже сражаться дальше смогу в том же темпе. Но… разве что меня может начать заносить. Как? Да понятия не имею. Может нахамлю кому-то случайно. Или, наоборот, слишком открыто начну тому же Нирану или Скриму на шею вешаться. Ничего плохого, в целом, но просто придется себя чуть контролировать.       А надо ли?...       Думаю, надо. По крайней мере до тех пор, пока я не попаду в безопасную среду, где я не буду опасаться получить какое-нибудь предательство в спину. К примеру, из внезапно открытой двери спортзала. Потому что какой-то сомнительной женщине могут не понравиться наши рожи.       Ладно… Это всё лишние опасения. И лишние мысли. Зачем мне сейчас это все, если ничего не случилось.       Но нервозность не давала покоя, и я, плюнув на все, встал, сделал несколько кругов по кабинету, а потом увидел рядом со столом на полу одинокую притаившуюся баклажку воды и задумчиво цапнул ее, посмотрев на крышку. Даже не вскрыта.       Хрустнуло пластиковое кольцо. Я вскрыл крышку и жадно глотнул воды. Как вдруг Дон сказал:       – Жаль, что ты не девчонка…       Я аж подавился. Вода брызнула обратно мимо горлышка, а ладонь резко сжала баклажку. В итоге фонтан окатил мне полрожи и куртку. Не только напился, но и умылся.       – Дон… — я сдержался, лишь отряхивая руки. — Вот ты специально дождался?!       – Что? — ядовито ухмыльнулся он. По морде ж видно, что специально.       – Гадство… — я вытер себе лицо и стряхнул капли с ладони. — Так, а спрашивал то зачем?       – Да так, прикольно было бы, — вольно отозвался он, со смешинкой во взгляде наблюдая за моей суетой.       – Прикольно ему… — проворчал я, отставляя баклажку. — А если скажу, что могу, то что?       – В смысле можешь? — растерялся он и моргнул, как сова. — Что именно?       Очень высокоинтеллектуальный у нас диалог.       – Девчонкой стать.       – Типа магия?! — изумился Дон, и все шуточки как-то резко пропали.       – Типа оборот.       Парень уставился на меня странным, абсолютно шокированным взглядом. Тот случай, когда хотел пошутить, а шутка оказалась реальностью.       – Да ну гонишь, — отмахнулся он неубедительно.       – Хошь покажу? — развел я руками.       А что нам ещё тут делать в ожидании Сэнха и Скрима? В монетки играть? Или дротиками от «дартс» в зомби из окна кидаться? Так ведь даже дротиков нет.       – Давай! — Дон с наигранным скепсисом развалился на стуле и нервно вцепился ладонями в колени.       Вот чё я делаю? Обещал же, что обойдусь без придури. Но нет! Что меня останавливает?!       Облик начал меняться легко и быстро. Без спецэффектов или жутких метаморфоз. Просто одна структура тела плавно и быстро перетекла в другую. Один образ, подгруженный с памяти прошлой жизни, заменил собой первый. Это была тоже я, только когда-то я выглядела так. Мельче, легче, с немного другим овалом лица. Такая смена облика была не похожа на гибкую пластику внешности хаоситов, ведь я подстраивался только под те пропорции и виды, которыми когда-то бывал. Словно подгружал в базис ту или иную энграмму себя и применяя ее на внешний облик.       Не обошлось, правда, без магии. Перед быстрой сверкой своей одежды в пространственный карман я её таки брезгливо почистил от крови.       А так, для Дона я почти мгновенно изменился.       Он увидел девчонку среднего роста со светлыми, собранными в хвост волосами. Мордашка овалом, глаза зеленые, крупные. По физиономии не модель и не анимешная тянка. Возраст размытый, можно дать как тридцать, так и шестнадцать. А за рубашкой в черно-красную клетку и джинсами толком не видно хрупкой фигуры. Только запястья и мелкие кисти выдают непривычку к тяжелому труду. Однако, в этой форме я не слабее себя ещё минуту назад.       Дон медленно встал со стула. К своему удивлению, он оказался сейчас даже выше меня. Подойдя ближе, парень медленно обошел меня, словно не верил в первую увиденную картинку, а остановившись перед лицом, даже поднял руку, чтобы дотронуться, но… потом опомнился и отстранился.       – Это реальное? — уточнил он. — Не иллюзия.       – Нет, не иллюзия, — сказала я девичьем голоском с нотками тихого ворчания.       Дон убрал руку за спину, чтоб не поддаваться соблазну ткнуть меня хотя бы даже в плечо.       – А… какой настоящий вид? — проморгавшись, и пытаясь собрать в голове общий образ, спросил он.       – Оба вида настоящие, — сказала я. — Такой я жила на другой альтернативной Земле.       Я прошлась немного по комнате, потом, вспомнив про своё оружие, без усилий взяла в руку прислоненный к стене дао, скривилась и полила его слегка водой их бутылки. После чего подошла к вешалке, стянула с неё какое-то спортивное полотенце и принялась вытирать им лезвие.       Дон всё это время молча наблюдал, будто пытался поймать меня на обмане, иллюзии или какой-то голограмме.       – А другие тоже так могут? — наконец, спросил он, имея в виду моих спутников.       – Сэнхас может. Рыжий, — ответила я, глядя на оружие на вытянутой руке. — Другие двое — нет. Они так не делают.       – Но могут?...       Я покривилась.       – Теоретически… После долгой и целенаправленной мутации… Это реально. Но они так не делают. Проще магический облик натянуть. Но им незачем. У них нет привычки быть женщинами.       Дон странно кивал и слушал.       – Так, а зачем спрашивал? — ухмыльнулась я, полируя оружие.       Парень замялся, пару раз собираясь что-то ответить, но вдруг в коротком коридоре перед учительской я услышала чьи-то шаги, и за мгновение до того, как дверь кабинета распахнулась, я вернулся к прежнему облику. Даже шмотки успел развернуть, которые выручали меня пока от говнища вокруг!       Правда Дон встретил вбежавшего Джейка таким убийственно-тяжелым взглядом, что подросток чуть не забыл вообще зачем прибежал.       – Что? — подстегнул Дон.       – Там! — продышавшись от быстрого бега, сказал парень. — На улице шум странный! Далекий, тихий, но странный!       Я мотанул головой и выкинул грязную тряпку на пол. После чего быстро подошел к оконной раме и, даже не отодвигая шторы, прислушался. Гул был, действительно. Но очень тихий. За закрытым окном плохо слышно, но рисковать и открывать створку я не стал. Копошение оравы зомби виделось даже из окна, и я не знаю как эта толпа отреагирует на шевеление.       – Что за звук? На что похоже? — спросил я, помня, что Пит уверенно мог высовываться в верхнюю створку на своей стремянке.       – На стрельбу! — уверенно сказал Джейк, радостно сияя надеждой. — Но там что-то ещё. Я не могу описать. Оно как… Я не знаю! Грохот! Далекий грохот и лязг! Пойдемте! Вам надо это услышать!       Пацан выражался с такой экспрессией, что наш каверзный разговорчик с Доном начал резко терять приоритет, откладываясь на неопределённый момент. Хуже то, что ради такого дела придется пока оставить и Тома. Но на него я могу кинуть мелкий магический сканер и отслеживать состояние. Главное, не начать разрываться между обязательными делами!       – Ну же! Идем! — позвал нас Джейк. — Послушайте сами!       Крайне заманчивое предложение.       – Дон? — спросил я мнение напарника.       – Конечно, иду! — воскликнул возмущенно парень, после чего мы смело заторопились назад к спортивной площадке.       Неужто полиция придумала как пробиться напролом?...                            00:00

***

             Бронированная черная машина с эмблемой SWAT лихо свернула на перекрестке, но Торрес вынужден был мигом дать по тормозам, когда заметил, что улицу впереди перегородило копошащееся во тьме нечто.       – Какого чёрта… — поддавшись вперед, прошептал Рикардо, вцепившись в руль, когда от света фар из копошащейся кучи отчётливо поднялась голова.       Моррисон вцепился в спинку пассажирского кресла и высунулся между передними сидениями.       – Это что ещё за дрянь… — пробубнил он с отвращением, всматриваясь в валяющиеся тела убитых зараженных, большинство из которых были либо располовинены, либо с выдранными внутренностями.       – Мне это не нравится, — прошептал Норман, держась за приборную панель и не сводя взгляда с улицы. — Давай поедем иной дорогой…       Но будто отреагировав на его слова, удивленная голова, которая будто была ошкурена до снятого скальпа и оголена до мозгов, вдруг открыла окровавленную пасть и протяжно взревела. Длинный язык, подобно гибкому хлысту высунулся из глотки, окончательно извращая облик существа. От месива тел на дороге поднялось под этот рёв ещё несколько голов, и вот, спустя миг, буро-багровая мешанина тел окончательно обрисовалась в падальщиков и их добычу. Трое, пятеро… шестеро странных существ, подобно мутировавшим зараженным, взревели хором, вторя первой твари. Все подобные друг другу, с прозрачной пленкой кожи, под которой алым покровом виднелись все мышцы. С длинными языками и гипертрофированно мощными лапами, которые оканчивались длинными когтями.       – Убирайся отсюда, Торрес! — уже в панике вскрикнул Норман.       – Не могу! — тут же оторвался Рикардо, глянув в боковое зеркало. — Меня подпёрли!       И действительно, полицейские джипы, а также автомобиль с гражданскими остановились от крупной бронированной машины неподалеку, и если бы все могли среагировать одновременно, то проблем у колонны бы не возникло.       Однако, если машина SWAT ещё могла попытаться быстро уехать, совершив крутой разворот на улице, то тогда им придется поставить хвост из остальных автомобилей под этих тварей.       – Чёрт! — выругался Моррисон, хватаясь за оружие.       – Что мне делать!? — выкрикнул Рикардо, цепляясь за руль и не сводя взгляда с тварей, которые гибко сползали с пожираемых тел.       – Поворачивай! — скомандовал Мейсон и тут же рухнул на сидение рядом с одним из маленьких бронированных окон. — Пристрелим их!       Повторять дважды не пришлось. Рикардо ловко развернул машину боком, а Моррисон едва успел передать по рации другим автомобилям чтоб уезжали иной дорогой, как первая пара тварей сорвалась с места и мощными прыжками понеслась им навстречу.       Мейсон и Купер только повернули ручки, открывающие узкие бойницы в бронированной стене автомобиля, как первая тварь с силой оттолкнулась от земли и прыгнула, метя машине на крышу. В глухом бронированном кузове раздался грохот, машину качнуло от толчка под большим весом, но вот первая очередь уничтожила остатки тишины, и горячие гильзы с металлическим звоном посыпались на пол.       Взвизгнуло второе существо, наискось получив в открытую пасть несколько пуль. Её лапы подкосились, и остаток пути она проделала кубарем, рухнув к колесам и ударив тяжелой тушей по стенке машины.       Мейсон метнулся ко второму окошку и, выставив ствол, попытался прицельно выстрелить в остальных бегущих тварей, как вдруг с противным скрежетом металла их крышу пробили четыре мощных когтя.       – Срань Господня!! — вырвалось из уст Эдварда: он едва успел рефлекторно пригнуться в машине.       Уцепившись за края металлической крыши, когти рванули со всей дурной силой, и металл снова протяжно скрипнул.       – Нас вскрывают как консерву!! — воскликнул Норман и живо прицелился в открытые дыры в крыше.       Но покачнувшаяся снова машина сбила прицел, и Диас раздраженно опустил оружие, сбившись с прицела. Одна случайная пуля могла неудачно срикошетить от крыши и убить кого-то из своих.       Меж тем грохотала стрельба Мейсона. Визг тварей на улице долетал через приоткрытые бойницы. Какое-то существо слишком активно виляло от пуль, после чего прыгнуло на балкон второго этажа соседнего дома и по стене обскочило машину с другой стороны. Но Эдвард не растерялся и выстрелил в тело прыгнувшей с другой стороны твари почти что в упор. Правда, пули лишь сорвали с плеч и лап куски плоти, но тварь они вовсе не остановили.       – В голову!! — проорал Мейсон, пытаясь перекричать стрельбу. — Бейте в голову!!       В тот же миг до машины добежала ещё одна тварь, и что-то мощное ухватило оружие Купера, а потом с силой дернуло его наружу. Мужчину рывком прижало к стене машины, ремень винтовки запутался за его плечо, но только узость окошка спасла его руку от перелома. Винтовка застряла прикладом, и то, что её дернуло, лишь обвилось вокруг ствола.       – Помоги! — успел прокричать Купер, чувствуя, как его ладонь в перчатке начинает что-то сжимать поверх приклада вне стен машины.       Эдвард рванулся к напарнику, быстро скинул с плеча ремень винтовки, зацепившийся за хлястик кармана, и в тот же миг винтовку очередной раз с силой дернуло снаружи. Да так, что крепкий пластик приклада треснул, а потом оружие провернулось в бойнице и выскользнуло наружу, утягивая за собой остатки ремня. Потеряв равновесие, Купер рухнул на скамейку сидения напротив, безвольно уронив поврежденную руку.       Дьюи мигом обернулся к напарнику, бегло осматривая его руку.       – Цел, — прошипел тот с болью. — Вывих.       После чего мужчина подобрал ноги и привалился к стенке машины так, чтобы не мешать другим.       – Пристрелите этих ублюдков! — прорычал он, оберегая плечо от сильных рывков.       Эдвард подхватил винтовку и собрался уже заглянуть в бронированное окно по другую сторону машины, как в открытую бойницу с лязгом просунулись когти, размером с мясницкий нож и с рывком оставили на металле глубокие зазубрины. А в следующий миг, стоило убраться когтям, в машину через бойницу стегнул длинный язык.       Мужчины только и успели, что в шоке отпрянуть в стороны, и быстрый взмах гибкого языка с зазубринами никого не зацепил. Когда же язык скрылся из недр автомобиля, Эдвард подскочил к стенке и рывком закрыл своё окошко бойницы.       Решение без исключений одобрили все…       Но мимолетная пауза была лишь издевательской передышкой, потому как в следующее мгновение автомобиль снова грубо качнуло от сильных толчков, а снаружи донесся угрожающий звериный рёв.       Моррисон защелкнул свои бойницы и отшатнулся от окна, когда в нем во всей мерзости показалась зубастая окровавленная морда. На крыше снова донеслось клацанье когтей и очередной удар лапой пришелся по рваным щелям в обшивке.       – Езжай-езжай! — скомандовал Мейсон, не видя иных вариантов. — Сбрось их! Дави!       Рикардо снова вцепился в руль и несмотря на ощерившихся на него через стекло тварей, ударил по педали газа, выруливая снова на улицу.       – Держитесь!! — успел прокричать Торрес, как почти сразу после этого автомобиль качнуло, когда колеса наехали на препятствия и продолжало сильно трясти, пока бронированная машина не выехала на пустую дорогу.       Но едва ли движение сбросило сидящих наверху существ. Острые когти вцепились в обшивку, а резвые твари продолжали скакать по бокам, преследуя добычу. Когти шкребли по металлу, оставляя вмятины и тонкие прорези, и бойцы всерьез перепугались, что случится, если монстры догадаются пробить хоть одно колесо.       – Гранаты! Живо! — прокричал Мейсон, тоже сам потянувшись к оружейной сумке.       Светошумовые гранаты из оружейной Департамента были единственным вариантом, и отчасти могли помочь сбросить такой хвост. Однако, чтобы скинуть их, пришлось бы снова открыть створки…       – Торрес! — снова крикнул Моррисон, держа гранату наготове.       – Я понял! — мигом отозвался водитель и слегка сбавил газ, чтобы в автомобиле меньше трясло.       С лязгом открылись две боковые бойницы, и Мейсон с Эдвардом выкинули в открывшиеся окошки по гранате. Оставалось дождаться заветных секунд…       Рикардо прикрыл глаза за мгновение до того, как ослепительно сверкнула вспышка. Громкий хлопок приглушила броня автомобиля, но звон всё равно донесся через прорезанную крышу. А за ним в машину проникли вопли и визг оглушенных тварей. Когти проскрезжали по обшивке, автомобиль качнуло, когда с крыши упало тяжелое существо.       – Ходу! — похлопал водителя по плечу Моррисон, видя, что твари отпрянули пока от страха и неожиданности в стороны.       Машина сорвалась с места. Бойцы вцепились в рамки и сидения, уперлись ботинками, всё, чтобы пересидеть этот сумасшедший маршрут. И пока остальные всматривались в стекла и зеркала, Мейсон связался по рации с остальной колонной.       – «У нас все чисто, — передали обратно по рации. — Проблем нет».       – Зато у нас орава ублюдков на хвосте! — рыкнул истерично Норман, глянув в зеркало заднего обзора на то, как оклемавшиеся монстры трясут головами, сбегаются снова на улицу и бросаются следом.       – Не тормози, Рик! Иначе, они вскроют нас всей толпой! — прокричал Эдвард.       Торрес за рулем крепко сжал зубы, боясь смотреть назад, и просто гнал вперед, иногда бросая машину резко в виражи, чтобы объезжать врезавшиеся в обочину автомобили или лежащие на дороге тела.       – У меня есть идея! — вдруг отозвался Торрес, оглядевшись по сторонам на дорогу. — Но она сумасшедшая!       – В нашем случае любое сумасшествие — уже план! — нервно отозвался Эдвард.       Словно эти слова стали для Рикардо ответом, и на ближайшем перекрестке машина резко свернула на другую дорогу. Моррисон забеспокоился и примкнул к окну, чтобы понять, куда они направляются.       – Здесь через перекресток бензовоз! — пояснил Рикардо, поддавая газу, когда в боковом зеркале мелькнул прыгучий силуэт.       – Ни в коем случае! — тут же прокричал Моррисон в панике, понимая, к чему клонит водитель.       – Давай сделаем это! — одновременно хором отозвался Эдвард.       – Дьюи! — разозленно огрызнулся командир.       – Варианты?! — со злым недоумением снайпер указал на окошко с погоней. Твари догоняли, легко маневрируя по улице и с грацией котов перемахивая заторы и пробки.       Минули секундные размышления, после которых Мэйсон отмахнулся и прорычал:       – Делайте!       Чьи-то когти снаружи снова царапнули о борт машины, но лишь вскользь, без возможности за что-либо зацепиться. Бронированный автомобиль уехал вперед от прыжка.       Наконец, вскоре случился заветный поворот и, обрадовавшись, Рикардо прокричал назад:       – Эдди, готовься!       Как бы бойцу не хотелось это проделывать, он все же вынужден был попытаться. Открыв маленькое окошко бойницы в задней дверце броневика, Эдвард выставил ствол винтовки наружу и принялся ждать…       Ждать, пока в поле зрения не показался большой блестящий бок цистерны.       Ждать, глядя как агрессивные и хищные твари скачут почти беспрепятственно по автомобилям, по балконам этажей, перескакивая на стены и цепляясь за них, обсыпая декор.       Машину трясло на уличном мусоре, но Эдварду не нужно было точно прицеливаться, чтобы попасть в такую крупную мишень.       И лишь когда большая часть тварей поравнялась с цистерной, Эдвард начал стрелять. Одна пуля, две, несколько… палец зажал спусковой крючок автоматической винтовки, пока наконец… не грянул взрыв, подкинувший даже в мелком пазу дуло винтовки.       Всплеск рыжего пламени облизнул стены ближайших домов, а стекла витрин лопнули со звоном от ударной волны. Даже их броневик качнуло от сильного толчка, а уши заложило от хлопка, донесшегося через окошко. Визг тварей потонул в гуле пламени, и даже убежавших дальше других подпалило языками огня.       Хотя, ущерба улице взрыв этот нанес немало. А машина едва успела ускользнуть от огня, догоняющего её по бензиновым следам. Но, выглянув через заднее стекло в дверцах, Эдвард и перескочивший через оружейные сумки Моррисон с облегчением не обнаружили больше хвоста.       – Оторвались… — будто сам не веря, сказал Эдвард, закрывая за ручку мелкое окошко. — Неужели…       – Невероятно… — вторил ему Норман, глядя в боковое зеркало.       Моррисон похлопал по черной стенке их броневик и тихо добавил:       – Хорошая девочка…       В ответ на это двигатель продолжал мерно рычать, унося команду всё дальше от пламенеющего участка улицы.       Рикардо шумно выдохнул, будто даже стекая по водительскому сидению. Хотя руки его продолжали цепко удерживать руль, сейчас он уже мог позволить себе плавные повороты.       – Я очень хочу надеяться, что нас предупреждали о них, — вдруг тихо заявил Норман, после некоторого продолжительного молчания бойцов в машине.       – Почему? — спросил Моррисон, отгребая пяткой ботинка гильзы под пассажирскую лавочку.       – Потому что этих мы хотя бы уже знаем, как убивать… — высказал он резонное мнение.       Мужчины молча согласились, каждый отреагировав, кто как. Мейсон мрачно покачал головой, Рикардо предпочел заняться ориентированием на улицах, а Эдвард просто снова отвернулся, глядя в окно.       Купер тихо прошипел, бережно баюкая свою руку.       Дьюи повернулся на звук и подсел к сослуживцу.       – Потерпи, приятель. Остановимся, я осмотрю тебя.       – Я в порядке, — мучительно прошипел Купер, но все же сдался. — Почти. Перелома нет. Только вправить…       – Прекрасно. Значит, дело минутное.       Остаток пути до театра ехали молча, не забывая осторожно и внимательно смотреть по сторонам. Пара раз оживала рация, и Мэйсон связывался со второй группой, докладывая так же и о них самих. На всеобщее счастье, до театра добрались уже без сложностей.       Когда черный броневик с Рикардо за рулем въехал на парковку их ночной базы, остальные джипы и машина с гражданскими уже успели добраться, и народ высыпал на площадку. Женщина уже тихо договаривалась со смиренным Хендерсоном, а её семья проходила в здание театра, утаскивая на плечах свои скромные рюкзаки с вещами.       Наконец, бронированная машина SWAT остановилась рядом с Хендерсоном, и капитан отправил женщину в здание, а сам направился встречать последних бойцов. О происшествии на улице ему уже наверняка доложили. Как и о странных тварях.       Стоило броневику остановиться, как Моррисон открыл задние двери и выскочил на улицу. Следом за ним перешагнул через оружейные сумки Эдвард и, спустившись на асфальт махнул Куперу и позвал врача. Тем временем к капитану подошел для отчета и Норман с Торресом, а из здания театра на помощь бойцам в разгрузке высыпали другие.       Однако, когда Купер начал спускаться с высокой ступени из кузова грузовика, его нога случайно соскользнула, и Эдвард едва успел его вовремя поймать за здоровую руку и придержать от падения.       – Что за срань!? — выругался Купер, болезненно глянув на подножку, бликующую прозрачной влагой. — Дерьмо!       Испачканный ботинок бойца липко чавкнул, и мужчина его брезгливо обтер об асфальт.       – Спасибо, — запоздало поблагодарил он Эдварда и, забрав руку, побрел в сторону дожидаться врача и беречь свой вывих.       – Я должен узнать всё, что вы видели… — мрачно сказал Хендерсон, заглянув в машину и рассмотрев пробоины от когтей на крыше. — И я должен понять, какой ад нас ожидает…       Вздохнув, Моррисон начал свой емкий, но красочный отчет. А пока машину принялись разгружать боеприпасов, Эдвард задумчиво обошел черный броневик со стороны и даже не сразу обратил внимание, что пытался машинально вытереть ладонь от липкой влаги. Лишь когда слизь не поддалась и не обтерлась об штанину, Дьюи брезгливо потряс ладонью, глянул на руку и только со второй попытки стер липкую пакость с открытой ладони.       – Дрянь, — проворчал он, вытирая ладони друг о дружку, растирая липкость ещё больше.       Но множественные следы от когтей и куча царапин на черной броне машины были куда интереснее, и вскоре, задумчиво наклонив голову, Эдвард осторожно приложил свою ладонь к одним отчетливым следам от когтей, словно примеряясь, насколько этот размер лап сопоставим с человеческой ладонью.       Что удивительно… следы были ненамного больше.       – Дьюи! — окликнул его Моррисон. — Забирай своё и помоги на крыше! Торрес, давай обратно за руль. Нужно переставить нашу красотку на позицию.       Эдвард отлип от стенки машины и нырнул в салон за своим вооружением. Если сейчас они выжили вопреки всему против монстров… всей группой они уж наверняка выстоят против одного суперсолдата.                                   Таллис              Странный грохот, доносившийся с улицы, нарастал, казалось даже готовый смело конкурировать с хлопками выстрелов. И у меня не было ни малейшего представления о том, что там, к херам, происходит!       Признаюсь, я взлетел на стремянку к окну в спортзале и, уместившись рядом с Питом, мучительно пытался хоть что-то высмотреть и угадать. Но здание школы перегораживало собой всю улицу. А вид на внутренний двор не способствовал проницательности. Сквозь редкие выстрелы я пытался хоть как-то распознать нарастающий шум, но фантазия с недоумением подкидывала только образ каких-то массивных контейнеров, которые просто волочили по земле без надобности!       Но так не бывает. Это глупо.       Скрежет автомобилей, допустим, я ещё могу различить. Но остальное?! Окей, рёв двигателей. Мощных двигателей. Очень мощных!       На мои попытки дозваться до него, Сэнхас отвечал лишь иронией, а Ниран — спокойствием и смешком. Да что там творится?! Ситуация обострялась ещё тем, что пол начал вскоре мелко подрагивать и вибрировать, будто по дороге катилась как минимум колонна из танков!       К слову о танках! Уж не на гусеницы ли похож этот грохот?! Но, блять, где в Раккун-Сити сейчас они взяли танк?!       Естественно, влекомые всем этим шумом, зомби под спортзалом передумали слюнявить наши стены и тупо побрели на более громкий звук. О чем Пит тут же радостно возвестил испуганно перешептывающихся людей, но я не был столь рад этому зрелищу. В конце концов, у нас там на улице Ниран с фургоном и малолетками спасенными! А всю эту ораву вряд ли сможет быстро затоптать один наш лизун.       Но словно в ответ на мои хаотичные мысли, в школьный двор ворвались стремительными тушами несколько раскормленных и огромных тварей, от которых я сам чуть не нырнул в укрытие, не сразу признав. С тяжелым, но мягким топаньем тройка матерых лизунов, каждый из которых в холке ростом с мощный джип, пронеслись по школьному двору, приминая под лапами хрупких зомби. Они даже не слишком старались их убивать. Простое столкновение с их бегущими телами и попадание под вес лап уже ломало хребты, а мощные взмахи лишь раскидывали ошмётки зомби в стороны, роняя на школьные металлические тренажеры или ударяя о стены.       Пит попытался высунуться из любопытства, видя, что я не могу отвести взгляд от какого-то зрелища, но я вовремя успел остановить пацана за макушку и подтолкнул его обратно вниз. Это пока ещё слишком… для детской психики.       Естественно, один из лизунов уловил движение и меня в окне мигом приметил. Вскинув безглазую морду, он открыл зубастую пасть и взревел, а у меня от этого аж на душе похолодело. На мгновение я успел испугаться: вдруг это не свой лизун… Вдруг бы он кинулся… Но, высунув язык, монстр опробовал воздух после чего заклекотал с гортанным бульканьем и… понесся дальше расчищать школьный двор.       Кажется, Дон мне что-то кричал снизу, но за грохотом с улицы я его просто не услышал. Увидел, как он призывно машет руками, успел покоситься на него, но вдруг в грохот снаружи добавились новые краски, и шум какого-то двигателя сменил направление, приближаясь к нашей пристройке, после чего, не прошло и полминуты, как в поле зрения окна показался… ковш!       Типичный, блять, экскаваторный, сука, ковш! Только большой!       Который въехал на школьный двор следом за лизунами, поднятый этак в «боевое» положение как хищная рука, готовая пусть и без резкого замаха, но ровнять территорию от зомби.       Я настолько ахренел от увиденного, что забыл про Пита, который пробрался под мою руку и высунулся наружу. Безбашенный пацан настолько впечатлился зрелищем и эффективностью машины, что, казалось, скошенных ею зомби он просто уже вычленял из картины миры. Словно те были отработавшими своё мобами, а не его сокурсниками.       Мельком я всё же задумался, а точно ли у него точно всё в порядке с головой? Или там, где пластичный детский разум в большинстве случаев замыкается сам в себе от трагедий, в редкий случаях выдаёт вот такое?       Правда, когда из-за экскаватора выскочил лизун-переросток, Пит всё жё струхнул, и юркнул в укрытие. Всё ж не последние мозги отшибло!       – Там… там!       – Это свои! — поспешил успокоить я паренька. — Они нас защищают!       – Но… что это!?       – Лизуны, — с ноткой гордости заявил я, глядя, как экскаватор прочищает нам двор. — Они очень умные оказались.       За грохотом двигателя наш разговор едва ли слышали те, кто остались внизу.       Как вдруг, наконец-то, я получил ментальный ответ от Сэнхаса и уверенный призыв вскоре выходить из укрытия. Хорошо ему, а мне придется объяснять нервным выжившим особенности обращения с лизунами.       Я слез вниз с лестницы, всё равно сияя от радости и глупо улыбаясь, от такой эпичной спасательной операции. С улицы к шуму двигателя примешивались редкие выстрелы, по-видимому, в тех зомби, которых упустили или не добили лизуны. Кинув напарнику короткую наводку о том, где мы засели, я принялся успокаивать народ, что за нами приехали друзья, и вот-вот выход на улицу станет безопасен. Рассказал я и про экскаватор, коварно любуясь на их удивленные рожи. А вот про «монстров» пока нахально умолчал. Да и Пит тоже. Дон мою ухмылку понял, а потом позвал за собой группу разгребать баррикаду у дверей.       Первый азарт во мне от эффектного въезда строительной техники во двор успел поутихнуть, когда в нашу дверь со стороны двора уверенно постучали и позвали бравые мужские голоса. Зак и Эмили как раз отодвигали последний физкультурный снаряд от входа и Дон, безобразно вырвав язычок замка из хлипкого паза, довольно распахнул дверь, держа на всякий случай свой тесак за спиной.       Спасателями оказались полноценные STARS! Суровые, но откровенно уставшие мужики в белых форменных футболках с нашивками, при бронежилетах и защите на открытых руках.       – Укушенные, пострадавшие есть? — мгновенно прозвучал вопрос одного из бойцов, не давая даже шанса протиснуться мимо него на выход или даже посмотреть на то, что творится на улице.       Винтовка в руках, пусть и опущенная, висящая на плече, всё равно придавала бойцу строгости и способствовала ответной честности.       – Нет, — мгновенно слетело с уст Дона, пока он прятал свои когти и отвернулся к выжившим, призывая их поспешить к двери.       Боец кивнул и посторонился, крикнув кому-то из своих на улице отбой. Дон нервно сглотнул и покосился на меня, всё ещё ожидающего в стороне, но я качнул головой, как бы поясняя парню, что с Томом в учительской я разберусь сам и объяснюсь на его счет. По-хорошему, мне бы сюда Нирана или Сэнхаса, чтобы показать пацана. А может я просто вынесу его на руках и сгружу рядом с Волтером. Когда объясню мужикам ситуацию.       Пока я соображал это всё, снаружи ожидаемо донеслись первые испуганные вопли выживших от того, что предстало им на улице. Может быть, они увидели кого-то из лизунов. Может быть, их так впечатлил школьный двор. Но никто не говорил, что в апокалипсисе все будет чисто и красиво. Тут либо привыкать, либо смиряться. Безопаснее для психики всё же привыкать… хотя по звукам снаружи, кажется, кого-то стошнило.       Но сохранение морального благополучия я решил доверить профессионалам, то есть бойцам STARS, которые лучше остальных знали, что делать с нервными, психованными или просто банально испуганными гражданскими. К тому же, коротко выглянув на улицу, я заметил почти сразу за дверью провал какого-то фургона, куда бойцы смело и отработано грузили выживших, не давая им в короткой перебежке глазеть по сторонам.       Разумно.       Я с Доном подгонял народ выметаться из спортзала, и как бы Пит ни пытался сопротивляться, я уговорил его тоже выскользнуть в фургон, обещая, что мы ещё обязательно к нему заглянем. Джейк тоже пытался задержаться под предлогом присмотра за Томом, но я убедил выходить и его тоже. Неизвестно, когда парень очухается, но я заверил его приятеля, чтоб он потом искал Тома у нас в машине на улице.       Всё.       На этом я мог считать нашу спасательную миссию завершенной. Осталось, действительно, пересечься с напарниками и решить, что делать дальше.       Как вдруг один из бойцов S.T.A.R.S. поймал Дона за плечо, развернул к себе, требовательно уставился на него и спросил:       – Где мой сын?!       Дон настолько охренел и растерялся от наезда мужика с дробовиком, что только и выдавил из себя возмущенно:       – Да мне откуда знать?!!       Полицейский нервно засопел и нахмурился.       – Он твой друг! Где он?       Походу, к концу дня нервы и переутомление не способствовали здравой коммуникации.       – Кто?! — не врубился Дон, не в силах припомнить у себя в друзьях сына копа.       – Он что, не сказал?! — раздраженно рявкнул боец и отпустил плечо Дона.       Парень тоже не блистал в сию секунду развитой фантазией и не догадывался вчитаться в бирку с фамилией на форме офицера.       – О чём?! — всплеснул руками мой напарник, только сейчас собравшись с духом и нервами.       Рослый крепкий мужчина неожиданно рвано выдохнул, с силой потёр обеими ладонями лицо, прогоняя сонливость, и ровно, сухо произнес:       – Лоуренс. Кэрролл. Мой сын, с которым ты учишься в одном классе.       – А! — наконец дошло до Дональда. — Кэр… В машине с мелкими. На улице перед входом в школу. Вы должны были мимо них проехать…       – Дерьмо… — устало матюгнулся мужчина. — Машины видели. — он снова вздохнул и тихо спросил: — Он брата забрал?       – Да. Мы заехали в среднюю школу по дороге сюда… И ещё несколько мелких прихватили с собой. — Дон отвечал чётко и откровенно, как на допросе: сказывался опыт общения с копами при приводах…       Боец на странный и хорошо знакомый тон парня внимание обратил, цинично хмыкнул.       – С руками что? — не меняя тона ровно задал он новый вопрос, не сбивая парня с ритма ответов. — Показывай.       Дон сперва воровато попытался спрятать ладони, но под таким тоном всё же сломался и, подвесив тесак за петлю на поясе, мрачно показал руки, повертев их на свету.       – Рассказывай, как так вышло и что с тобой сейчас.       Двое бойцов отряда, привычно присматривающих за сослуживцем, заинтересовались и подошли чуть ближе, а увидев руки Дона, нахмурились и уже открыто слушали, ожидая пояснений.       – Лизун обслюнявил, — хмуро выдал Дон. — Потом я мутировать начал. Этот, — кивнул он на меня, — мне помог в монстра не превратиться. Сказал, что зараза зомби теперь не страшна.       После чего пацан едко улыбнулся и добавил:       – Только целоваться теперь ни с кем нельзя. Заразятся. Даже в морду не плюнуть. Хотя если на укус плюнуть, то могу чужую жизнь спасти. Выживает что-то одно: или зараза, или мутация. Вон у нас в учительской так один герой дозревает. Скоро очухаться должен.       Мужик даже в лице не изменился, но короткий приказ стегнул воздух:       – Проверить.       Двое бойцов, гревших уши, тут же скользнули в спортзал и направились к двери.       – Гарантии есть? Что зомби не встанет.       – Зависит от степени заражения, — подключился я к разговору. — И от того, сколько прошло времени с момента укуса.       – Главное, чтоб в стержень в голове был: если мямля и ссыкло — разопрет в урода. — добавил Дон. — А если пациент хочет жить красивым и сильным, и не боится каждого прыща на морде, то удержаться можно. А потом и физиономию поправить как надо, если рожа потекла или броней обрастать начал.       В ответ на это, Дон поднял ладонь: грубая ороговевшая кожа медленно «поплыла», приобретая привычную мягкость и нежность нормальной человеческой кожи, когти втянулись, сплющились и неохотно приняли вид ногтей. Ненадолго. Ровно настолько, чтобы Дон мог демонстративно повращать нормальной кистью перед офицером. А когда увидел полное осознание на мрачной роже, с удовольствием вернул как было и как ему нравилось.       – Мне так удобнее с когтями, я это знаю, я в этом уверен, и я смог себя убедить, что мне надо именно это на руках. — парень довольно скалился с чувством победителя. — Но это надо быть уверенным в себе и верить без сомнений.       Бойца это полностью удовлетворило, и он собрался уже отступить, как быстрым шагом к нам подошел темнокожий офицер с винтовкой.       – Лоуренс! Есть ещё выжившие? — напряженно спросил тот.       – Нет, — с сочувствием ответил боец.       На что у сослуживца дрогнуло лицо, и мужчина как-то резко поник.       – Прости, Уилсон, — тихо поддержал офицер. — Но ты ж говорил, что они в директорской закрылись.       И тут у меня что-то щелкнуло в голове. Дон встрепенулся, глянул на меня, на погасшего мужика и выдал:       – А вы… Не, не так. У вас дочки, случайно, нет? Такой смешной пигалицы с кучеряшками шариком? Как там её… — Дон перевел на меня взгляд: по глазам было видно, что имена сестёр в его голове даже транзитом память не зацепили.       – Они не представились. — укоризненно произнес я.       – Да? — Дон моргнул. — Наверное… Она ещё с сестрой была… В кладовке со швабрами их нашли в последнюю ходку. Она тогда ещё смешно меня «хорошим» назвала... с собой забрать хотела.       Мужчина рвано выдохнул, резко втянул воздух и спросил:       – Они не ранены?       – Целые. В машине со всеми, — ответил я, махнув в сторону.       Чернокожий офицер облегченно потер лоб и привычно прочесал короткий армейский ежик на голове… избегая смотреть на детские тела, усеивающие собою школьный двор. Ведь его дочки легко могли оказаться в их числе…       Из-за спины вышли двое бойцов, аккуратно придерживая под руки парня, очнувшегося при чужом приближении. Том едва ли внятно соображал, по лицу ещё бежали мелкие волны мутации, но в общем он смотрел на всех ясным взглядом. Только ещё был чуточку заторможенным.       Со стороны улицы с громкий топаньем вбежал крупный лизун, резко затормозил всеми лапами, сгребая асфальт как песок, и радостно курлыкнул мне, вывалив слюнявый язык. Потом припал на передние лапы, давая возможность двоим седокам спуститься на землю. Наставник и незнакомый пацан возраста примерно Дона.       Если б не Сэнхас и не понимание, что эти лизуны — свои, я бы стреманулся и попятился от такой животины! Я знал, что их откормят, но не представлял насколько!       – Сэнха! — попытался радостно поприветствовать я друга, раскинув руки, но с болезненным опасением глядя на лизуна.       Сэнхас помахал мне рукой, что-то тихо сказал светловолосому пацану, с которым приехал, и, улыбаясь, пошел к нам.       – Я смотрю, с нашей кавалерией вы уже познакомились. — с легкой иронией произнес друг, покосившись на СТАРСов. — Прикинь, нашел на улице… вместе с мальчиками амбрелловского подразделения. Они там себе тир устроили…       Бойцы на это высказывание реагировали по-разному: Уилсон поморщился, Лоуренс фыркнул, а бойцы, поддерживающие ещё слабого после мутации Тома, скалились.       – А амбрелловские там что забыли на улице? — искренне изумился я, надеясь, что реальность, в отличие от фильма, как-то объяснила у них пропажу вертолёта.       – Оливера сказал: на стрельбу вышли, уходя от волны. Николай, зато, на него как гадюка шипел за проёбаную вертушку и тошнил в мозг всю дорогу за то, что тот спасатель херов… в итоге погибли оба пилота из-за этого героя и одной дуры, которая и так доходила уже. — острый взгляд просканировал Дона и молчаливо обвисшего на руках бойцов Тома. — А Дон-то чего такой красивый? Не, не то, что я возражаю или против, но как так-то?       Дон поморщился и проворчал:       – Да возвращались из рейса в школу, так лизун заметил нас, так обрадовался, что… как сраная псина облизал на радостях…       – А… — Сэнха прогреб волосы. — Ну… бывает. Там Родж тоже… зализанный в хлам приехал… к океанариуму… Тоже теперь красивый. И Дани… но этот по своему почину к лизуну полез.       Слушая, я покосился на прибывшего с ним парня и тихо уточнил:       – Это он? Дани?       – Нет. Это Эрик. Дани… со Скримом…       Странную неловкость в его тоне я заметил, сощурился, но пока не стал уточнять при других.       – Эрика я в океанариуме нашел… спасся на потолочной балке. — Сэнха вздохнул, глянул на молчаливого парня. — Его укусили, пока я с косаткой возился… пришлось… помогать…       – Прости, с кем? — моргнул я. — Косаткой!?       Косатка…       – Да, там была косатка. Принцесса. — Сэнхас хмыкнул, сощурился. — Во хитрожопая тварь — моё почтение! Такую бойню устроила, что там месиво было из мяса и стульев… Но даже там умудрились спастись дети и подростки… на декоративном горельефе на стене. Ребята сказали, что Принцесса первая заметила зараженных и напала на них ещё пока живая была… и заразилась сама. В общем… в океанариум ходить… это такое себе было решение. Но я там много кого нашел. А ещё на меня пыталась напасть кормовая селедка…       Живо представляя себе всё озвученное, я нервно поежился, потом посмотрел по сторонам, натужно сглотнул и решительно предложил:       – А давай мы пойдем отсюда… на дорогу.       Сэнха приглашающе махнул рукой.       – А ты вообще видел, чё там Ниран с лизунами наделал? Там такие гекатомбы, что закачаться. Но идти и правда пора. Как раз бульдозер должен расчистить перекресток.       – Какой бульдозер?! — переспросил я, идя рядом и стараясь смотреть поверх зомби в платьицах и цветных кофточках. — Ты где бульдозер нашел?       – Не поверишь: на стройке дельфинария. — ирония так и сочилась в голосе. — Они там как раз только-только котлован разрыли. Нашли там этого монстра. Лис, его надо видеть! Никакой танк рядом не скакал… Он нам все пробки на обочину сдвинул, словно тачки там пенопластовые. Экскаватор нашли там же. И автобусы привели с коневозкой. Нашли немного воды и немного сладкой жратвы в кафе. И молоко. Уже начали распределять между детьми, но надо их чем-то посерьёзнее покормить, да и самому, говоря откровенно, жрать хочется.       Лизун радостно скакал рядом, но язык не распускал, а потом и вовсе умчался крупными прыжками куда-то за школу.       – А я было решил, что вы танк нашли… — растерянно отозвался я. — Наверное, это действительно единственное, что так хорошо прочистит все улицы. Но… куда?       Последние мои слова почти потонули в грохоте, доносившимся с улицы. Остановившиеся машины старались глушить и беречь топливо, зато лязг массивных гусениц и натужный скрежет сдвигаемого металла заполоняли собой всё. Пусть и откуда-то с перекрестка, неподалеку от школы.       – Тут рядом торговый центр есть! — перекрикивая шум, сообщил Дон. — В нём большой фудкод!       – Мужики что-то про ТЦ говорили… ну как раз туда бульдозер завернули: мы решили прочистить дорогу к пожарке и пустить потом тачки по прочищенным улицам народ с домов снимать. — Сэнхас тоже повысил голос. — Водиле бутеры уже выдали, потом чёт ещё подвезем. Пусть катит сам под прикрытием лизунов: у бульдозера скорость не фонтан, так что тормозить его не будем. Но сперва докатит до заправки, она как раз почти по дороге к пожарке, а то дизель этот монстр жрёт как не в себя.       Подумав, друг тихо добавил:       – На крайняк бульдозером можно стену городскую вынести вместе с воротами, если ничего другого поумнее не придумаем.       – Звучит как план! — оптимистично поддержал я, подняв вверх большой палец.       Мы как раз вышли со школьной территории, и вокруг машин и групп припарковавшихся рядом автобусов царил хаос активного копошения народа.