Слишком разные

Среда затянулась, морок в голове, вызванный выпитым накануне вечером пивом, никак не помогал, и Чонгук был зол на себя и на весь мир. Он танцевал до изнеможения, заставляя себя сосредоточиться на разучивании связок. Он собирался пойти в закусочную, чтобы встретиться с Эшем, но отменил планы, решив пробежаться до своего любимого парка, пробыв в студии на два часа дольше, чем должен был. Уже стемнело, когда Чонгук остановился, чтобы попить воды. Холодная жидкость принесла некоторое облегчение, поскольку он тяжело дышал, белая хлопковая футболка прилипла к вспотевшему телу. Эш предложил сходить куда-нибудь перекусить, но Чонгук не был настроен с кем-либо общаться. Самое неприятное в этой ситуации было то, что его безумно раздражали обстоятельства, которые по большому счёту ничего не значили. Но Тэхён оказал на него определённое влияние, и теперь Чонгуку нужно было перестать тормошить свою душу и пообещать самому себе не быть настолько глупым, чтобы снова попасться на подобные уловки. Он собирался прослушать часть одной из песен, с которой у него возникли некоторые проблемы, когда кожу обдул прохладный ветер, принося с собой до боли знакомый запах. Чонгук закатил глаза, подумав, что если бы у него была возможность дать себе пинка под зад, он бы обязательно это сделал, потому что даже сейчас, спустя три дня после телефонного разговора с Тэхёном, он всё ещё не мог выбросить его из головы, а теперь ещё и чувствовал его запах. Это даже заставило его пожалеть о том, что рядом нет Эша, потому что он, не задумываясь, дал бы ему леща, назвав идиотом... сумасшедшим идиотом, который воображает аромат одеколона некоего генерального директора. — Наконец-то! Желудок Чонгука скрутило, и он застыл на месте, обернувшись туда, откуда доносился голос, только для того, чтобы увидеть картину, которая ещё три дня назад вызвала бы совершенно иную реакцию. Он повернулся спиной, впервые в своей жизни пожалев, что был танцором, а не актёром, потому что знал, что не сможет притвориться, что не видел как Тэхён направляется прямо к нему. — Чонгук. Тэхён остановился в паре метров от него, хмуро смотря на мужчину, стоящего к нему спиной. — Я не уверен, есть ли в моём списке слова грубый или невоспитанный, но если нет, мне придётся их добавить, — в тоне его голоса сквозила язвительность. И только тогда Чонгук повернулся к нему лицом. — Простите, мы знакомы? Тэхён упёр руки в бока, при этом отодвинув полы пиджака в стороны: — Это твоя попытка пошутить? Потому что, если это так, я бы посоветовал тебе продолжить заниматься танцами. — Что ты здесь делаешь, Тэхён? — Раз уж ты решил не отвечать на моё сообщение, я подумал, что могу прийти и попросить ответа лично. — Иди к чёрту, Тэ! — громко усмехнувшись, выдал Чонгук. — Я ничего не слышал от тебя с вечера воскресенья, и у тебя хватает наглости стоять здесь и разговаривать со мной в таком тоне… Иди... на хрен! — Это странно, потому что я отправил тебе сегодня два сообщения и оставил голосовое. — Это было после того, как ты игнорировал меня в течение двух дней. — Я же сказал, что был занят, мне казалось, я объяснил это в своих сообщениях сегодня утром. Чонгука, похоже, такой ответ совсем не впечатлил. — Да, хорошо. Ты был так занят, что не смог ответить на сообщение, что заняло бы не больше тридцати секунд. Миллионы поверили бы тебе, а я — нет. Тэхён сжал руки на бёдрах. — Пожалуйста, прими мои самые искренние извинения за то, что моё определение занятости — это не обеденная суета в закусочной. — Ты высокомерный придурок! — лицо Чонгука скривилось от раздражения. — Самодовольный засранец! Да как ты смеешь вообще?! Тебе бы понадобилось всего несколько секунд, чтобы ответить, но ты предпочёл этого не делать, так что не надо так на меня смотреть. — У меня не было выбора, я не хотел отправлять тебе сообщение слишком поздно и чуть было не отправил его, но так сильно затянул, что рисковал разбудить тебя в четыре утра. — К тому времени было уже слишком поздно, но не так, как ты думал. Тэхён начинал злиться, потому что Чонгук был таким замкнутым и совсем не слышал его. — А что мне следовало делать, пока я пытался спасти свой бизнес и репутацию? — Ответить на одно из моих сообщений, чтобы я не начал сомневаться во всех сказанных тобой словах. Чтобы я не забыл о том факте, что ты находишь время для того, что важно. Очевидно, что эти вещи важны только тогда, когда ты сам решаешь. — Значит, тот факт, что я отправил тебе сообщения сегодня, включая голосовое, затем заехал к тебе домой, в закусочную, а потом сюда, ничего не значит? — Я не прослушал твоё голосовое сообщение, потому что мне не интересны твои оправдания. Ну и что с того, что ты колесил по округе в поисках меня? Не похоже, чтобы у тебя были проблемы с деньгами на бензин. — Твоя зрелость поразительна. — Отвали, Тэхён. — Пожалуй, так и сделаю, потому что знаешь что? Я не был дома с утра понедельника, когда в половину четвёртого ночи мне позвонили и сообщили о том, что поставило под угрозу всё, что у меня есть. Я спал на диване в своём кабинете, если это можно назвать сном, так что я сделаю, как ты хочешь, и отвалю, — он даже не пытался скрыть своё взбешённое состояние. Чонгук не мог полностью ослабить напряжение в мышцах, потому что злился, в основном, на себя, но и на Тэхёна за то, что тот заставлял его чувствовать весь этот спектр эмоций. Внезапно он почувствовал себя самым настоящим дерьмом из-за того, что не подумал о том, что то, что удерживало Тэхёна на расстоянии все эти два дня, могло оказаться чем-то на самом деле серьёзным. Чонгук был настолько поглощён убеждением, что он оказался таким же, как все эти люди с набитыми деньгами карманами, что не дал ему ни единого шанса. Тэхён сделал шаг, чтобы уйти, он был физически и морально истощён и настолько зол, когда подъезжал к парку, потому что никто не смел игнорировать Ким Тэхёна, а теперь он был обеспокоен совсем по другим причинам. Он знал, что с Чонгуком может быть трудно, и чувствовал, что тот ему не по зубам, но сожалел о том, что решил прийти в парк вместо того, чтобы поехать домой и отдохнуть. — Оно того стоило? — Чонгук держал ладонь на бедре, в другой руке сжимая бутылку воды, и бесстрастно смотрел на Тэхёна. Ему совсем не хотелось обращать внимания на бушующую внутри злость, но вопрос сам по себе сорвался с языка. Тэхён выглядел настолько спокойным и собранным, что он не был уверен, волнует ли его это вообще, но хотел увидеть хоть какую-нибудь реакцию, хотел видеть, что ему не всё равно. Тэхён вздохнул и посмотрел на Чонгука. — Что именно? Я очень надеюсь, что ты не спрашиваешь о моём решении приехать сюда, потому что это было бы глупо даже для тебя. — Вот почему я не стал утруждать себя составлением списка для тебя, потому что слово задница охватывает всё и сразу. Я спрашивал, стоило ли игнорировать меня. Это был мой способ спросить, удалось ли тебе решить свою проблему? Тэхён сделал пару шагов к Чонгуку. В парке было относительно тихо, поскольку день уступал место позднему вечеру. Он мог просто развернуться и уйти, никогда больше не видеться с Чонгуком, это было бы таким простым решением такой сводящей с ума ситуации... но Ким Тэхён редко выбирал лёгкий путь, а Чонгук по-прежнему оставался загадкой, которую он хотел разгадать, или загадкой были его собственные чувства? — Из-за чего ты злишься? — спросил он. — Из-за того, что ты исчез, вёл себя так, словно меня не существует, и игнорировал меня, — Чонгук понизил тон своего голоса по сравнению с тем, когда выплёвывал слова в лицо человеку, который теперь стоял на расстоянии вытянутой руки. — Я думал… после воскресенья… неважно. Ты просто проигнорировал все мои сообщения, не сказав ни слова, и ожидаешь, что я приму тебя с распростёртыми объятиями, но это так не работает. Тэхён, чей костюм был слегка помят, даже несмотря на то, что ему удалось отгладить его сегодня в пять утра, чьи волосы были убраны со лба и отчаянно нуждались в хорошем мытье (поскольку, по словам Чимина, сухой шампунь не справлялся с этой задачей), сделал ещё один шаг к Чонгуку. — Я этого не ожидал, и я очень хорошо осознавал, что ты отправляешь мне сообщения, но у меня не было времени ответить. Чонгук бросил бутылку в бумажный пакет слева от своих ног, часть его хотела, чтобы Тэхён просто развернулся и ушёл, позволив ему жить своей жизнью, но большая, куда более громкая часть его хотела верить ему, верить в то, что он видел, когда смотрел в глаза человека, который, вероятно, предпочёл бы быть дома, а не участвовать в разборках в парке. Во взгляде Тэхёна временами мелькала искренняя невинность, и Чонгук пытался зацепиться за это, когда хотел убедиться в том, что он не повторение из его прошлого. — Я не собираюсь извиняться за то, что разозлился. Тэхён протянул руку и коснулся пальцев Чонгука кончиками своих собственных, малейшее прикосновение заземляло их. — Я узнал достаточно, чтобы знать это, я уже добавил упрямый и непробиваемый в свой список. — Ты же не удивишься, если я скажу тебе идти к чёрту, правда? И можешь добавить в свой список жестокий, злой и агрессивный, если ты, конечно, ещё этого не сделал. — Я уже добавил их, потому что проверил тезаурус и вписал соответствующие синонимы. Чонгук фыркнул и шумно вздохнул, даже для него эта ситуация становилась изматывающей. Он думал о своих разговорах с Эшем и о бесчисленных случаях, когда он спрашивал своего друга, зачем он вообще беспокоится, если Тэхён ему даже не нравится. Он был уверен, что Эш погрозил бы ему пальцем и сказал успокоиться, и он определённо сказал бы ему перестать вести себя как придурок. Чонгук осторожно пошевелил указательным пальцем, не зная, как далеко находились пальцы Тэхёна, и посмотрел вниз, склонив голову. Между ними воцарилась тишина, когда кончики их пальцев соприкоснулись, и Чонгук вдруг осознал, что ему нужно изменить ситуацию. — Тебе удалось разобраться с проблемой на работе? — тихо спросил он, указательным и средним пальцами коснувшись пальцев Тэхёна. — Да. Ситуация может снова обостриться, но у нас есть доказательства и всё необходимое, чтобы разобраться с этим. Есть ещё пара незавершённых дел, но, надеюсь, беспокоиться больше не о чем, — Тэхён говорил достаточно тихо, обхватив два пальца Чонгука своими, и они оба замерли. — Это хорошо. Ты, должно быть, устал, тебе пора домой, — выдохнул Чонгук, не предпринимая никаких действий, чтобы высвободиться из чужой хватки. Тэхён наклонился вперёд, и дыхание, что сорвалось с его губ, когда он заговорил, вызвало дрожь, пробежавшую по всей длине позвоночника Чонгука и заставившую его кожу покрыться мурашками. — Мне жаль, — два коротких слова, которые влетели в ухо Чонгука и слегка растопили его решимость. Он поднял взгляд, покалывание от мурашек всё ещё пробегало по коже. Тэхён находился так мучительно близко, когда он посмотрел ему в глаза. — Уверен, что так и есть. — Ты бы предпочёл, чтобы я оставил тебя тренироваться дальше? — на самом деле он совсем не хотел, чтобы ответом было «да», и не знал, как бы себя чувствовал, если бы Чонгук ответил именно так, но всё равно спросил. — Я как раз заканчивал. Я собирался полежать на траве и посмотреть на звёзды. Знаю, звучит не очень убедительно, но это помогает мне прочистить мозги. — Могу я присоединиться к тебе? Чонгук не смог скрыть удивления, что промелькнуло на его лице. Он определённо не ожидал, что Тэхён захочет лежать на траве и смотреть на звёзды вместе с ним. Это было то, что ему нравилось делать после тренировки, потому что это позволяло его уму и телу расслабиться, поэтому он делал это так часто, как только мог. — Если хочешь, я не против, чтобы ты остался. В этот момент Чонгук должен был отодвинуться, но он этого не сделал. На самом деле он совсем не хотел отстраняться, несмотря на то, что Тэхён, казалось, не собирался никуда уходить. Это было странное чувство, полностью противоположное тому, что он испытывал ранее. Он узнавал о себе столько же нового, сколько и о Тэхёне. — Люблю смотреть на звёзды, я хотел бы остаться. Чонгук пошевелился первым, высвободив свои пальцы из нежной хватки Тэхёна и опустившись на траву. В этой части парка большую часть времени было тихо, он использовал её для тренировок и размышлений с тех пор, как переехал в город, потому что она находилась в дальней части закрытой территории, так что люди редко туда забредали. Озеро и кафе, спортивные площадки и беседки для пикников находились на главной территории, поэтому сюда обычно заходили только выгульщики собак или садовники. С наступлением темноты становилось ещё тише, уличные фонари освещали дорожки, отбрасывая тени различных форм и размеров. Тэхён снял с себя пиджак и положил его на траву рядом с Чонгуком. У него перехватило дыхание и он закашлялся, бросив взгляд на Чонгука, лежащего на спине. Его подтянутая грудь довольно хорошо прослеживалась сквозь тонкую белую футболку даже в тусклом свете. Физическое влечение, безусловно, было чем-то, что Тэхён никак не мог игнорировать, поскольку чувствовал, как реагирует его тело, несмотря на усталость. В голову внезапно закралась мысль, что он никогда раньше не видел Чонгука с завязанными сзади волосами. И прямо в этот конкретный момент, когда Тэхён лежал рядом с ним, повернув голову в сторону, чтобы смотреть на Чонгука, а не на небо, как было задумано, он думал только о том, что ему очень идёт. — Ты часто этим занимаешься? — По возможности, — ответил Чонгук, глядя прямо в небо, прекрасно понимая, что Тэхён не сводит с него глаз. — Меня всегда интересовала астрономия. Чонгук вдруг осознал, что он редко делился информацией о себе. Обычно Тэхён предпочитал сам задавать вопросы, поэтому ему нравилось слышать что-то подобное. — Красиво, тебе не кажется? — Конечно, очень красиво, — голос Тэхёна звучал не громче шёпота. Сердце Чонгука начало биться быстрее. — Ты даже не смотришь на небо. — А я о нём и не говорил. Дерьмо! Сердце Чонгука грозилось вырваться из груди, а тело, казалось, начинало растворяться в прохладной земле. У него перехватило дыхание, когда пальцы Тэхёна снова коснулись его собственных, скользя по костяшкам и невесомо поглаживая кожу. Он хотел повернуть голову, но совсем не хотел сдаваться, потому что ему до сих пор было больно и он хотел защитить себя от того, что могло произойти дальше. Чонгук пытался укрепить стены, которые возвёл вокруг себя за последние несколько дней, не желая снова терять бдительность, но также желая верить, что это не какая-то безумная игра со стороны Тэхёна. Когда сбоку послышалось его имя, он всерьёз подумал, что может умереть от этого звука. — Чонгук. Он заметил пояс Ориона и начал про себя называть другие созвездия, когда в его мозгу случилось короткое замыкание… Нежные прикосновения к его руке, близость мужчины рядом с ним, то, как он произнёс его имя… А потом всё повторилось снова... — Чонгук. Такой соблазнительный и манящий, как густой растопленный шоколад, льющийся из фонтана и обволакивающий клубнику или зефир на бамбуковой палочке. Чонгук почти на автомате повернул голову, тело предало его в ту же секунду, когда их с Тэхёном глаза встретились. Ему было неловко от того, насколько тяжёлым стало его дыхание. Казалось, что это был единственный звук, который можно было услышать, но ему было всё равно, поскольку он был в буквальном смысле очарован великолепным лицом напротив. Казалось, Чонгуку понадобилась целая вечность, чтобы повернуть голову. Тэхён был уверен, что видел отражение звёзд в его глазах, и он никогда не встречал никого, на кого ему так сильно хотелось бы смотреть. То, как уличные фонари отбрасывали мягкий свет на его лицо, придавало ему ещё более ангельский вид, его волосы всё ещё были влажными от пота, выбившиеся пряди прилипали к щеке. Тэхён чувствовал шероховатость его ладоней под кончиками своих пальцев, ему нравилось, насколько мужественными были его руки, и он даже позволил себе представить, как они будут ощущаться на его оголённых плечах. Влечение к Чонгуку не подвергалось никаким сомнениям, Тэхён даже не мог указать на детали, потому что было огромное множество причин, по которым он ему нравился, но должно было быть нечто большее, потому что вот он, лежит на траве в парке ночью, поспав всего двенадцать часов за три дня. — Да, — еле слышно выдохнул Чонгук. Тэхён положил свою левую руку поверх правой Чонгука, обхватил ладонь пальцами и нежно сжал, затем расстояние между ними стремительно уменьшилось, и их губы встретились. Некоторое время они оставались неподвижными, просто прижимаясь к губам друг друга, пока Тэхён продолжал периодически сжимать руку Чонгука. Именно Чонгук отреагировал первым. Он слегка приоткрыл рот, захватил верхнюю губу Тэхёна своими и слегка пососал. Стон удовольствия, вырвавшийся из горла Тэхёна, подстегнул Чонгука осторожно провести языком по его верхней губе. Чонгук продолжал методично исследовать чужой рот, когда Тэхён высунул язык, чтобы попробовать его на вкус, вкусовые рецепторы взорвались от первого контакта. Угол был достаточно неловким, но они, тяжело дыша, набирали как можно больше воздуха, чтобы им не пришлось прерывать поцелуй. Их руки оставались прижатыми друг к другу, головы повернуты, шеи напряжены, а языки танцевали румбу под музыку, которую никто не слышал. Они медленно отстранились друг от друга, Тэхён улыбнулся и быстро чмокнул Чонгука ещё раз, прежде чем они отодвинулись достаточно далеко. — Мы можем начать эту неделю заново? — За вычетом твоей ситуации на работе? — За вычетом того, что ты подумал, что я решил игнорировать тебя. — Мы можем попробовать. Тэхён хотел пригласить Чонгука на благотворительное мероприятие, это всплывало у него на уме, когда они созванивались в воскресенье, и пару раз до, но он не мог подобрать нужных слов, а сейчас было не самое подходящее время. Он знал, что дни на исходе, но сейчас ему хотелось насладиться этим моментом, поэтому он снова наклонился и смял чужие губы своими. Он смутился из-за звука, который сам же и издал, когда Чонгук приподнялся на локте и склонился над ним, углубляя поцелуй. То, как Чонгук дразнил его губы своим языком, сводило с ума и разжигало в внутри нестерпимое желание. Он открыл рот шире и побудил Чонгука положить руку на свою грудь и слегка сжать. Голова шла кругом, когда он лежал под Чонгуком, чувствуя себя так, словно открыл ящик Пандоры в тот день, когда согласился на смузи. — Тебе следует пойти домой и немного отдохнуть, — сказал Чонгук, глядя сверху вниз на улыбающегося под ним мужчину. — Я бы предпочёл отдохнуть здесь, дома у меня не будет такого вида, — улыбка Тэхёна стала шире, когда лицо Чонгука приняло застенчивое выражение, которое было ему так знакомо. — Ты завтра работаешь? — Чонгуку нужно было срочно сменить тему, потому что его лицо раскраснелось, он знал это, но был безмерно благодарен за тусклое освещение. — Да, у меня весь день расписан. А ты в университете или в закусочной? — Занятий завтра нет, но я тоже выхожу рано. У меня длинная смена в Дино, освобожусь только в восемь вечера. — Может быть, ты позвонишь мне после смены? Или я могу позвонить тебе? Чонгук послал ему свою самую очаровательную улыбку. — Мне бы очень этого хотелось. Возможно, будет лучше, если я позвоню тебе на случай, если меня задержат и я не смогу ответить, когда ты позвонишь. — Тогда я буду ждать твоего звонка, — Тэхён слегка приподнялся и запечатлел целомудренный поцелуй на губах Чонгука, после чего они оба покинули парк, намереваясь отправиться по домам. Тэхён был измотан, но всё же упрямо отстаивал желание подвести Чонгука, хотя тот продолжал отнекиваться, и в итоге одержал победу. Поцелуй на ночь был таким же нежным и томным, как и все поцелуи, которыми они обменивались до сих пор, и Тэхёну почему-то думалось, что, оказавшись дома, ему не понадобится много времени, чтобы уснуть, и Чонгук непременно вторгнется в его сны.