○○○
На следующее утро Тэхён проснулся за своим столом, в уголке губ скопилась слюна, успевшая засохнуть за те несколько часов, что он спал. Приняв душ, он намазал тело лосьоном и нанёс небольшое количество одеколона на шею и выбрав серый костюм-тройку от Versace с галстуком в тон, он почти был готов начать новый день. Тэхён расчесался, отметив, что, вероятно, ему пора подстричься, потому что ему не очень нравилось, когда кончики тёмно-шоколадных волос доходили до середины уха, ему нравилось, чтобы они были чуть короче, а чёлка прикрывала брови. Он частенько выпрямлял её, потому что, по мнению друзей, чёлка выглядела неопрятно, когда была волнистой, а когда один из ваших друзей супермодель, а другой — звёздный стилист, вы невольно прислушиваетесь к их советам. Все его близкие друзья посещали одну и ту же младшую, среднюю и старшую школу, родились в одинаково обеспеченных семьях и представляли собой одну элитную банду. Сокджин (известный своим друзьям как Джин) работал супермоделью. Он много путешествовал по миру, ему платили невероятные суммы денег только за то, чтобы он прошёлся по подиуму в каком-нибудь Милане, правда, ему приходилось воздерживаться от больших порций еды, чтобы он мог втиснуться в смехотворно дорогой наряд, который организаторы показов для него подготавливали. Джин был самым настоящим гостиничным снобом, всё, что ему предлагали, наряду с одеждой и шампанским, должно быть лучшего качества, иначе к нему и подходить не стоило. Он мог быть весьма резким на язык, но всегда придерживался мнения, что честность — лучшая политика, какой бы она ни была. Намджун (он же Джун) — дизайнер интерьеров с таким вниманием к деталям, что многие знаменитости в буквальном смысле бегали за ним, чтобы он занялся оформлением их роскошных домов. Он питал особую любовь к искусству и вещам, сделанным из натурального дерева, поэтому искал лучших плотников и ремесленников, чтобы воплотить своё видение в жизнь. Намджун мог сделать любое помещение пригодным для королевской семьи, с особым снобизмом проверяя даже этикетки на обивке мебели. С памятью у него было не очень, вне работы он зачастую казался довольно неуклюжим, но не когда дело касалось чьего-то дома или съёмочной площадки в кино. Стилист и абсолютная королева банды — Чимин (друзья ласково называли его Моти, а партнёр — Мини). Он всегда слишком драматизировал, мог устроить самую настоящую сцену, если ваша обувь не подходила к сумке. Чимин — король моды (и королева в одном лице), он знал всё, что можно о дизайнерах, причёсках и макияже. Он пользовался большим спросом на вечерах вручения наград, и знаменитости, которые нанимали его для подготовки, платили за его услуги бешеные деньги. Чимин составлял букву «с» в слове «сноб» и он сам это признал. А ещё у Чимина было большое сердце для любого, кого он считал достойным увидеть эту его сторону, а уж если таковым вас не считали, то вы обязательно об этом узнаете из первых уст. Юнги — всемирно известный рэпер, назвавший себя «Honsool». Он пережил очень тёмную фазу своей жизни, а потому долгое время искал утешения на дне бутылки с виски, которую выпивал в гордом одиночестве каждый божий день. После чрезвычайно дорогой терапии ему всё же удалось соскочить с бутылки, поэтому он вложил все силы в свою музыку, выпустил хитовый альбом и признался в любви своему лучшему другу Чимину, благодаря которому Юнги стал тем, кем стал. Приземлённый крепкий характер делал его полной противоположностью своему парню-театральному стилисту, но так или иначе, они быстро спелись. Юнги (он же Юн) был меньшим снобом, чем его друзья, но шотландский виски обязательно должен был быть как следует выдержан, а украшения — весить как минимум тонну. Самый счастливый член их элитной группы — Хосок (известный как Хоби или Сок), он маскировал свой снобизм самой широкой улыбкой, которую вы когда-либо видели. Ему принадлежала крупнейшая танцевальная школа в штате, и у него даже имелась собственная линия одежды. Надпись «EGO» была напечатана на леггинсах, футболках и аксессуарах, а студия отвечала за поиск знаменитостей, которые впоследствии украшали Бродвей и Голливуд. Посещение его школы стоило целое состояние, но недавно Хосок запустил стипендиальную программу, которая пользовалась большим спросом. Хоби, разумеется, тоже был снобом, но вы никогда не узнаете, серьёзен он или нет, потому что всё, что он говорил, произносилось со смехом. Вместе они были серьёзной компанией, репутация неслась впереди них, и большинство заведений в районе из кожи вон лезли, когда они решали, где забронировать столик. Существовало буквально несколько мест, которые были достаточно хороши для них. Чимин всегда жаловался на униформу персонала, Намджуну не нравился декор, а Тэ был недоволен, если не его фирма отвечала за их рекламу. Всё это немного усложняло жизнь, но собрать их всех вместе в определённое время года могло оказаться непростой задачей из-за того, что Джин обычно находился на другом конце света, расхаживая на каком-нибудь именитом подиуме.○○○
Тэхён моментально пожалел о своём решении воспользоваться метро, когда, находясь в трёх шагах от платформы, в его лицо ударил поток отвратительно тёплого воздуха. Он ненавидел жару, ненавидел потеть, он родился в хорошо кондиционированной, безупречно чистой, стерильной больничной палате и именно так прожил свою жизнь. Грязная, удушливая атмосфера станции метро заставила его скривить губы в гримасе, и он мог с уверенностью заявить, что презирал всё это. Одним из его положительных качеств было то, что он мог извлечь урок из ситуации. Будучи идеальным учеником, Тэхён ошибался только один раз, если вообще ошибался. Он был абсолютным перфекционистом и всегда достигал желаемого уровня совершенства до тех пор, пока планка не поднималась, и ему нужно было приспосабливаться и совершенствоваться дальше. Вчерашний урок был посвящён автомату по продаже билетов, а уже сегодня он вытащил из кармана одноразовую перчатку, надел её на руку, а затем, получив билет, снял и, вывернув наизнанку, выкинул в ближайшее мусорное ведро. Усвоенный урок, чистые руки и использование дезинфицирующего средства теперь стали лишь поводом для того, чтобы он почувствовал себя немного лучше, а не были необходимостью, как это получилось в прошлый раз. Вышагивая по платформе, Тэхён прислушивался в надежде услышать тот ангельский голос, который он слышал днём ранее — главной причине, по которой он вернулся на эту злополучную станцию. Он рассматривал возможность того, что молодой человек может появиться только ближе к вечеру, чтобы успеть на час пик для пассажиров пригородной зоны. Этим утром место, где он сидел вчера, пустовало, что раздражало, потому что это означало, что Тэхёну придётся ехать домой на метро и сегодня — мысль, которая ему явно не понравилась. У него был плотный рабочий график, он знал, что не сможет уйти раньше, и если заключительная встреча затянется, то ему, возможно, придётся попросить водителя компании отвезти его домой. Тэхён чувствовал себя довольно отвратительно, когда шёл от метро к зданию своей фирмы. Ходить пешком ему тоже не особо нравилось. — Доброе утро, сэр, мистер Ким, — поприветствовал охранник, когда двери открылись, и Тэхён оказался в прохладном вестибюле. Он лишь коротко кивнул в ответ. На самом деле он нечасто разговаривал с персоналом, не говоря уже о тех днях, когда чувствовал себя отвратительно после «увеселительной» поездки на метро. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем прибыл лифт. Тэхён вошёл внутрь, услышав обычные приветствия от множества сотрудников, которых он даже не знал. Выбрав понравившегося ему человека на собеседовании и дав указание своему помощнику отправить электронное письмо с предложением работы, он больше его не видел, возлагая обучение на ответственных за это менеджеров. Тэхён встречался с руководителями отделов только раз в месяц, поэтому их тоже толком не знал, если только ему не приходилось увольнять одного из них и искать замену. Он не смешивал бизнес и личную жизнь, он платил этим людям за то, чтобы они выполняли свою работу и помогали ему сделать его компанию такой, какой она была. У него не было абсолютно никакого желания общаться с этими людьми или вести с ними пустую болтовню, потому что ему попросту было насрать, хотя он всегда следил за тем, чтобы о них, как о сотрудниках хорошо заботились. Однако существовало и несколько исключений, например, когда один из менеджеров получил диплом о высшем образовании, ни разу не допустив, чтобы пострадала его рабочая нагрузка, или когда женщина на ресепшене забеременела после нескольких лет лечения бесплодия. В подобных случаях ему даже нравилось поздравлять своих сотрудников, потому что он ценил то, как усердно они работали, и тот факт, что они не сдавались, вызывал у него неподдельное восхищение. Жизнь некоторых была нелёгкой, это Тэхён понимал, но он ценил тех, кто боролся. Буквально на прошлой неделе один из охранников поборол страшную болезнь, и Тэхён считал его очень смелым, раз он вынес лечение, которому его подвергали врачи. В нём, разумеется, имелось небольшое количество человечности, но это не всегда было очевидно, и он не придавал этому большого значения, потому что предпочитал, чтобы у его сотрудников присутствовал элемент страха, а дружба с ними только мутила воду. Вместо этого он организовал для мужчины и его партнёрши проживание в роскошном отеле, оплатив все расходы в спа-салоне, поскольку посчитал, что он, вероятно, не мог как следует расслабиться в течение всего курса лечения и ожидания результатов. Сотрудник, конечно, удивился, но всё же был невероятно благодарен за этот благородный жест, поскольку он не ожидал ничего подобного и был благодарен только за то, что босс держал его рабочее место на протяжении всего лечения, так что, по крайней мере, ему не пришлось столкнуться с проблемами в финансовом плане. Оказавшись в своём хорошо кондиционируемом кабинете, Тэхён умылся в ванной комнате, которая умещала в себя душевую кабину, раковину и унитаз. Времени на душ не хватало, но в данный момент ему было вполне достаточно умыться прохладной водой и протереть лицо освежающими салфетками. После этого он не начал чувствовать себя менее отвратительно, но стало гораздо лучше, чем час назад. В дверь из матового стекла постучали, и Тэхён, крикнув короткое: «Войдите», повесил пиджак на крючок и уселся в своё большое кожаное кресло. — Доброе утро, сэр, мистер Ким. — Стефан, ради всего святого, не обращайся ко мне так. Тэхёну нравился его ассистент, он произвёл на него сильное впечатление на собеседовании, и за год работы он ни разу его не подвёл. Стефану был двадцать один год, на его губах ещё молоко не обсохло, но он жаждал добиться успеха. В планы Тэхёна не входило брать на работу кого-то настолько молодого, но его предыдущий помощник сам предложил остаться и показать новичку, что к чему. Стефан только что окончил бизнес-школу поэтому схватывал налету и был благодарен за предоставленную возможность. — Да, извините, мистер Ким. Стефан сел в кресло по другую сторону стола и начал стучать по экрану планшета, держа его на коленях. Он был довольно привлекательным, и Тэхён солгал бы, если бы сказал, что ему не нравилось его присутствие. — Есть что-нибудь, что мне нужно знать? — Нет, мистер Ким. У вас есть расписание на сегодня, и в него не вносились никакие коррективы. Есть проблема с телефонной конференцией с Германией в пятницу, но как только она решится, я дам вам знать, поскольку мне придётся внести необходимые изменения в ваше расписание. — В чём проблема? — Руководство Moonchild тянут резину, потому что хотят, чтобы работа была выполнена за меньшие деньги. — Почему они задумались об этом только сейчас? Погоди, я уверен, что мой друг должен появиться на их показе в Париже через пару недель. Попробую связаться с ним и узнать, потому что я уверен, что они не особо обрадуются, если он внезапно отзовёт своё присутствие. — Есть ли что-нибудь, что вы хотели бы, чтобы я сделал сегодня? — Вечером мне может понадобиться машина, поэтому, если бы ты связался с водителем и убедился, что он в курсе, это было бы полезно. Кроме того, сегодня должен прийти режиссёр дорамы, но у меня назначена встреча в зале заседаний, так что попроси кого-нибудь встретить его, пожалуйста. — Режиссёр придёт, чтобы посмотреть слайды для рекламы? — Да. — Я устрою это, как только мы закончим. Хотите, чтобы я заказал обед для вас? — Да, закажи доставку к двум часам дня. У меня должно быть десять минут, чтобы поесть, при условии, что встреча не затянется, конечно. Стефан кивнул и подтвердил свой заказ на кимбап, а затем вышел из кабинета, собираясь заварить чай, оставив Тэхёна, чтобы он мог позвонить Джину. — Чего тебе? — первым делом спросил тот. — Обидно. Разве я не могу позвонить своему другу просто так? — у Тэхёна оставалось всего десять минут в запасе, так что у него не было времени возиться с ним. — Чего ты хочешь, Тэ? — Ты собираешься появиться на показе Moonchild в Париже? — Да, а что такое? Они доставляют тебе неприятности? — Они хотят выбрать рекламу более низкого качества, чтобы получить более дешёвую сделку. — Возможно, это потому, что они вбухали все деньги в это шоу. Лейблу нужна новая линия, иначе, по слухам, им осталось недолго. — Как им в этом поможет снижение качества рекламы? Бред. Все прекрасно знают, что наша реклама стоит своих денег, поэтому рисковать сделкой, которая выйдет дешевле, с их стороны просто глупо. — Расслабься, я им такую супермодельную истерику закачу. Если они сэкономят деньги на рекламе, в которой я буду принимать участие, то это может отразиться и на моей репутации. Я просто скажу, что если реклама не будет на высшем уровне, то меня в ней не будет. — Супермодельная истерика, да? — Я могу потягаться с лучшими из них, но если будет нужна помощь, я просто позвоню Чимину. Тэхён усмехнулся, он знал, что его друг говорил на полном серьёзе. — Слушай, мне нужно идти, но дай мне знать, когда вернёшься в город, хорошо? — Да, да. Может, в следующем месяце, зависит от того, поеду я в Париж или нет. — Отлично. Спасибо, Джин. Чтобы завершить вызов, Тэхён по обыкновению нажал на кнопку громкой связи. Он всегда забывал, какая кнопка завершает звонок, и был убеждён, что однажды скажет что-то чего не должен, так и не сбросив вызов. Он предпочитал пользоваться мобильным телефоном, потому что устройство в офисе было слишком уж сложным, и ему не приходилось использовать и половины тех кнопок, расположенных на панели. К счастью, это было не так важно, чтобы забивать этим голову, но он держал инструкции в ящике стола на всякий случай. Перед тем как отправиться на встречу, Тэхён проверил свою электронную почту и увидел письмо от Джина, в теме которого значилось «сделано». У него не было времени ответить и спросить, что, чёрт возьми, тот имел в виду, но, проходя мимо стола Стефана, он услышал, что телефонная конференция, как и планировалось, пройдёт в пятницу, и это заставило его улыбнуться.○○○
День прошёл успешно, и поскольку встреча закончилась вовремя, Тэхён решил поехать домой на метро. Времени было примерно столько же, сколько и вчера, поэтому он надеялся, что ему удастся застать того уличного музыканта. На этот раз план состоял в том, чтобы постоять и послушать выступление как следует, вместо того, чтобы сесть на первый прибывший поезд. Его любовь к музыке началась ещё в детстве, когда ему пела мама. Звук её голоса был самым красивым, что он когда-либо слышал, поэтому мужской голос, который Тэхён услышал прошлым вечером, безусловно, привлёк его внимание. Он похвалил себя за то, что утром купил обратный билет, потому что ему не очень нравилось прикасаться к билетному автомату даже в перчатке, впрочем, как и стоять в очереди из людей, которые обычно потели и тяжело дышали слишком близко к нему. Барьеры распахнулись, позволив ему пройти, и Тэхён был приятно удивлён отсутствием пассажиров, ибо на этот раз он увидел молодого уличного музыканта раньше, чем услышал, но уже в следующую секунду послышался и его ангельский голос. Тэхён подошёл поближе, чтобы как следует расслышать этот гипнотизирующий вокал. Парень сидел прямо на каменном полу, скрестив ноги, панама скрывала верхнюю половину его лица, пока он двигал головой из стороны в сторону и щёлкал пальцами, задавая себе ритм. Тэхён посмотрел на него сверху вниз, заметив небольшое количество монет в пластиковом стаканчике, стоявшем перед ним. Он вытащил из кошелька несколько банкнот, свернул их в трубочку и бросил туда же. Парень, казалось, не заметил, переходя к следующей песне, и Тэ подумал, не закрыл ли тот глаза, потерявшись в мелодии. На станцию подъехал третий поезд, и Тэхён решил, что ему пора уходить, почувствовав капли пота на шее и спине, которые вызывали у него отвращение. Он совсем не хотел беспокоить молодого человека, но был заинтригован тем, почему тот давал уличные концерты, вместо того, чтобы выступать где-нибудь на сцене. Тэхён повернулся, чтобы уйти, ругая себя, потому что знал, что ему, вероятно, придётся вернуться. Он ненавидел вопросы, оставшиеся без ответов, становясь немного похожим на собаку с костью, пока не будет полностью удовлетворён. Загадки для него становились сродни душевной пытке, если он не мог решить их или, по крайней мере, найти объяснение, с которым он мог бы жить… Именно поэтому Тэхён точно знал, что вернётся, к сожалению. — Сэр! Он вздрогнул, когда его схватили за руку, затем остановился и повернулся к уличному музыканту, который теперь стоял перед ним. Тэхён не мог как следует разглядеть его глаза из-за панамы, поэтому с выражением крайнего раздражения посмотрел вниз, на руку, сжимающую его собственную. — Чем могу помочь? — он не мог до конца поверить в дерзость этого парня. — Извини, но ты это уронил, — тот протянул пачку аккуратно скрученных банкнот, отпуская руку Тэхёна. — Я знаю, разве не это обычно делают люди? Бросают деньги в твой контейнер? — Ну, да, но не так много, — хохотнул парень. К тому времени поезд ушёл и уже приближался следующий. — Не все могут себе это позволить. Тэхен отчаянно нуждался в душе, эта чёртова влажность убивала. Он задавался вопросом, как этот молодой человек, одетый во всё чёрное, да ещё и с панамой на голове, был в состоянии дышать, не говоря уже о том, чтобы петь. Когда состав остановился на платформе, Тэхён нырнул внутрь, решив не садиться, потому что боялся даже подумать о том, насколько грязными были сиденья. Двери вагона захлопнулись, и он заметил, как уличный музыкант сунул деньги в карман, впервые мельком увидев лицо, которое в буквальном смысле вторглось в его сны, когда тот снял панаму и провёл рукой по волосам.