***
Родители Хосока сразу приняли ориентацию сына и оказывали ему свою поддержку, поэтому дом Чонов часто принимал у себя сходки их комьюнити. А тут такой повод: их друзья обзавелись пассиями! Чем не повод набухаться? Но им любой повод сойдет, хотя бы и то, что сегодня тридцать первое мая, уже важное событие — последний день месяца и наступление следующего. Надо расслабиться перед сессией. У Джина новые кроссовки. Выбирай любой повод! Чимин с бутылкой пива в руках сидел на полу между широко расставленных ног Чонгука и опирался спиной на его грудь, а Чонгук облокотился на диван и единственный из присутствующих держал бокал белого вина, жестоко сжав хрупкую ножку в кулак. Хосок сидел на диване напротив, а Юнги разлегся, устроив голову на его коленях. Сокджин привел незнакомого парня, кажется, Сынмин, но никто не потрудится запомнить его имя. Вероятно, они видят его в первый и последний раз… Как и всегда в случае со спутниками Ким Сокджина. — Когда уже Тэ придет? Я хочу пиццу заказать, — пожаловался Юнги. — А я уже тут, — с улыбкой в голосе возвестил из дверного проема Тэхен. Под аплодисменты и радостные возгласы друзей, что наконец-то могут заказать еду, Тэхен раскланялся и пафосно жестами попросил прекратить овации, ибо он их недостоин. Чонгук просиял и подорвался встать, но Чимин припечатал своей спиной того обратно к дивану. — Что такое? — шепотом спросил Чонгук. — Я слишком удобно сижу, Тэхен сам подойдет, — тихо ответил Чимин. — Ты опять один? — визгливо возмутился Хосок, обнимая Тэхена. — Когда уже покажешь нам своего мужика? — Вот этого? — указывая большим пальцем за свою спину, игриво спросил Тэхен, когда сзади него выросла мощная фигура, а улыбка Чонгука погасла так же стремительно, как и возникла при виде друга. — Ребята, это Намджун. Намджун, это ребята. — Всем привет, — мягко произнес мужчина и легко улыбнулся. Намджун последовал совету своего парня и весьма логично посчитал, что пора бы познакомиться с дорогими Тэхену людьми. А он, в свою очередь, пообнимав всех и пошлепав по задницам друзей, наконец дошел до слипшейся парочки. — Чимин-и, — потянул Тэхен свои руки к нему и дернул на себя, чтобы тот поднялся и освободил дорогу к лучшему другу, — не обессудь… Чонгук-и-и! — кинулся в объятия, повалив того на пол, и коалой прилип сверху. Хорошо, что Чонгук успел отставить бокал. — Я так скучал. — Я тоже, — хихикнул на ухо Чонгук. — Э-э-э, это нормально? — озадачено произнес Намджун стоящему рядом Сокджину. — Вполне… — пожал плечами Джин и, вальяжно улыбнувшись уголком губ, выдал неприятный для Намджуна факт: — Это же Тэкук! Тэхен и Чонгук. Тэкук… Понимаешь? Мы все делали ставки, когда они снова начнут встречаться, но они у нас дружат так. Это ты еще в клуб с ними не ходил. Там вообще… — присвистнул Сокджин. — Извини… — запнулся Намджун. — Снова? Они встречались? — Ну, они знатно поебали друг другу мозги и решили снова дружить, — талию Сокджина оплели руки Сынмина, и парень охотно отвлекся от нового знакомого. — Тэхен, ты давай… это…отлепляйся… И прилипни ко мне лучше. Как-то правильнее будет, — стараясь говорить твердо, Намджун не смог скрыть недовольства пылкой дружеской сценой. — Вы все завидуете настоящей дружбе! Отвалите! У нас броманс! Сколько повторять? — весело надулся Тэхен. — Какой же ты еще ребенок, — вздохнул Намджун и протянул руки к своему парню, — вставай давай. — Да встал-встал! — Мы видим… — прыснул Хосок. — Ой, заткнись, пошлоёбина, — скривился Тэхен и, обняв за талию своего недовольного спутника, повел того к столику, где стоял алкоголь. — Что будешь, Нами? — М-м-м, белое вино? Не думал, что у вас, парни, хороший вкус в алкоголе. Мы с друзьями хлестали дешевое пиво в вашем возрасте. Я буду вино, — кивнул Намджун и потянулся к бутылке. — Это неприкосновенно, — бьет по рукам Тэхен, — это Гука, он больше ничего не пьет кроме него. — А ты, конечно же, в курсе, — с упреком улыбнулся Намджун. — Конечно! Он мой друг! И мы дружим уже десять лет. Поэтому давай ты свои ревностные реплики оставишь для какой-нибудь пиар-кампании, — раздраженным полушепотом предъявил Тэхен. Намджун скрипнул зубами, понимая, что его парень не собирается раскрывать тайну их с Чонгуком прошлого, но и выяснять отношения здесь и сейчас глупо. Вернувшись к общему столику в гостиной, пара расположилась на диване, на который все еще опирался Чонгук. Тэхен сел возле друга, потрепал его за волосы, а Чонгук привычно положил голову на его колено. Никто, кроме Намджуна, не заострил на этом внимания, поэтому ему ничего не оставалось, как принять правила этой игры. Вернувшийся Чимин кинул безразличный взгляд на Чонгука и сел возле Хосока с Юнги. — Чимин, ты чего там? Твой парень сидит за нашим столиком, — поиграл бровями Тэхен. — Ему и без меня хорошо, — съязвил Чимин и отпил пива, уставившись в сторону. Тэхен понял, что, видимо, у них что-то произошло, поэтому рефлекторно погладил Чонгука по голове, как будто отгораживая от негатива. Он еще расспросит друга, но Тэхену уже заранее не нравится то, что он может рассказать ему. — Намджун! — отвлекая от неловкости компанию, воскликнул Юнги. — А правда, что ты работаешь стаффом у TXT? — Правда… — снисходительно кивнул Намджун и деловито откинулся на спинку дивана. Тэхен повернул на него голову, улыбнулся и подмигнул, подбадривая. — Расскажи, какие они, — загорелся Юнги и подался вперед, желая услышать пикантные подробности из первых уст. — Нормальные, — пожал плечами Намджун, — хорошие ребята, но такие же разгильдяи, как вы. Поэтому им нужны такие, как я. — А еще, а еще что-нибудь? — не успокаивался парень. — Что тебя интересует? — Чхве Бомгю — гей? — не раздумывая, выпалил Юнги. — Я не могу распространяться о таком… — Так все-таки гей? — не унимался Юнги и получил тычок в бок. — А с хера ли тебе это так интересно? — выпучил глаза Хосок. — Я тебе уже тысячу раз говорил, что если Бомгю когда-нибудь позвонит мне и пригласит на свидание, я побегу, сверкая пятками и голой жопой, так что не надо тут раскидывать свои возмущенные брови. — Вот значит как? Тогда я побегу трахаться с Енджуном, — высказал Хосок и скрестил руки на груди. — Боюсь разбить твои мечты, Хосок, но это вряд ли… — покачал головой Намджун. — Хм-м-м, значит Бомгю все-таки гей, — сально улыбнулся Юнги. — Я ничего не говорил, — поднял руки Намджун. — И ни слова больше. Возьми мой номер у Тэхена и подкинь ему в шкафчик вместе с моей фоткой, — подмигнул Юнги и закусил губу. — Так, бля! Мин Юнги, я щас обижусь, — повысил голос Хосок. — А я извинюсь, — Юнги многозначительно облизал губы и стрельнул бровями. — Блин, вы такие раскрепощенные, — усмехнулся Намджун, — в мое время мы вели себя скромнее. — Какое «твое» время? Ты старше всего на семь лет, — хихикнул Тэхен. — А как будто на все семьдесят, — хмыкнул Намжэун и притянул своего парня за плечи к себе, чтобы поцеловать его в щеку, но замер на полпути с вытянутыми губами, потому как Чонгук ядовито выдал: — Тогда тебе в дом престарелых, а не сюда, — Чонгук встал как-то дергано и пошел к столику с напитками. Тэхен проводил его взглядом и посмотрел на Чимина, который и не собирался за ним идти. Точно поругались. Состроив жалобную моську Намджуну, он тоже встал и последовал за другом. — Что у вас стряслось? — шепотом спросил Тэхен. — Все нормально, Тэ, — вздохнул Чонгук. — А чего Чимин куксится? — Понятия не имею, — отпивая вино, пожал плечами Чонгук, — все нормально было. Но чувствую, опять я сегодня выслушаю за то, что тебе я рад, больше, чем ему, что ты мне дороже него и бла-бла-бла… — закатил глаза он. — Извини, не стоило мне так набрасываться на тебя, — сокрушенно прошептал Тэхен. — Тэ! Это не твои проблемы, а его. Намджун же не истерит. — Все равно. Извини. Я поговорю с ним. И больше так не буду, — еще тише произнес. — Забей, Тэ, — вымученно улыбнулся Чонгук и обнял друга в поисках поддержки. — У меня для тебя подарок, — обдавая своим дыханием чужое ухо, шепнул Тэхен. — Подарок? Мне? — тихо удивился Чонгук, взметнув брови вопросительно: — Мы же вроде договорились, что больше не будем… — Ой, дурак, — закатил глаза Тэхен, — я что, кроме секса ничего подарить не могу? Тэхен вернул друга в гостиную к остальным и убежал за сюрпризом. Чонгук хоть и сидел спиной, но чувствовал тяжелый взгляд соперника. Так хотелось развернуться и прошипеть в это самодовольное взрослое лицо, что Тэхен вообще-то трахался с ним после их первого поцелуя, и обязательно грубо послать, чтоб свалил отсюда. С другой стороны, Чонгук рассматривал своего парня и очень отчетливо понимал, что нет… Это не его парень. Чимин хороший, но он не Тэхен. Да все они не Тэхен, и это так бесило! Он про свои чувства давно уже все понял, но что делать, если они не нужны адресату? Чонгук пытался вспомнить, с чего именно началась симпатия и интерес к Чимину. Но в памяти всплыли лишь знакомство и долгие взгляды в толпе студентов, которые бы он не заметил, если бы Тэхен не указал на них. Да и вообще Тэхен столько жужжал про замечательного Чимина, что в какой-то момент Чонгук подумал, что друг сам хочет попытать с ним счастье. Тогда он начал всматриваться, изучать новый объект и пришел к выводу, что парень довольно милый. Короткие беседы в университете, случайные столкновения в столовой, неловкие улыбки и Тэхеновские восторги относительно их возможного счастливого союза, создали иллюзию романтического флера, и Чонгук повелся. В тот вечер, когда пьяный Чимин набросился на него, он почувствовал всю мощь его влечения, он так целовал, будто напился яда, а Чонгук — его личный антидот. Ему пришлось остановить рвение изголодавшегося первокурсника, потому как его руки уже успели огладить пресс Чонгука и даже проехаться по ширинке. Он сам распалился от того, насколько сильно оказывается тут по нему сохнут. Все это очень приятно почесало эго, и Чонгук сдался. Но кого обманывать? Чонгук сам не понимал, чего именно ожидал от этих отношений, но и реальность не подкинула ни одной причины цепляться за их союз. Когда Чонгук размышлял о том, что именно скажет Чимину и в каком тоне, заканчивая эти толком не начавшиеся отношения, в гостиную вихрем ворвался Тэхен с довольно большой коробкой в фиолетовой оберточной бумаге — любимый цвет Чонгука. — Вот… — заведенный, словно сумасшедший шляпник, Тэхен аккуратно поставил коробку перед другом, прыгая в нетерпении. — Ну, же… — Тэ… — Чонгук хапнул воздуха от нахлынувшего удивления, когда надорвал кусочек оберточной бумаги и понял, что там. — Ты с ума сошел? — круглыми глазами смотрел он на довольного друга. — Да разорви ты уже эту гребаную упаковку, — Тэхен искрился, получив именно ту реакцию, которую ожидал. А друзья тоже сильно возбудились, наблюдая за парнями, один лишь Чимин безучастно рылся в телефоне, сидя на диване. Намджун засунул руки в карманы и нервно жевал губы. Тэхен его обманул, сказав, что купил подарок на день рождения другу, бережно укладывая упакованную коробку на заднее сидение. Пристегнул ее даже… Очевидно, что день рождения у Чонгука не сегодня, но подарок почему-то получает именно он. Удивительно просто… — Да что там? — вскрикнул Хосок и получил шлепок по заднице за свое нетерпение от личного надзирателя. — Плейстейшн… — избавляя коробку от фиолетовой бумаги, еле слышно лепечет Чонгук, — пятая… белая… — друзья охали, ахали и присвистывали. — Пф… Конечно! Какой хороший друг, однако, — пробурчал Чимин себе под нос, но кроме Намджуна его никто не услышал, потому что все его недовольство съели восторженные ахи и улюлюканья друзей. — Но… — Чонгук, теряясь от такого щедрого сюрприза, с нажимом потер губы, разглядывая коробку. — Но зачем? У нас же есть приставка! — Теперь и у тебя есть, — опустив оговорку «у нас», ответил Тэхен, рассматривая блестящими глазами друга в милом замешательстве, — круче, чем у меня. — Да блин, у меня и телека-то нет нормального, чтоб играть. Не потянет! Все равно ж у тебя стоять будет, — Чонгук нес полный бред, кажется, но от души. Он уже ярко представлял, как они зарубятся, обложившись снеками, но заметив угасающий энтузиазм, нахмурился. Тэхен пытался вернуть яркую улыбку, но та кривилась в непонятных линиях, а мускулы лица нервно подрагивали, — Тэ? — Тебе нравится? — стараясь сохранить момент радости от вручения, произнес Тэхен. Но все его попытки выглядели крайне жалко. — Мы поставим приставку у тебя, так? — с нажимом уточнил Чонгук и наконец пришел в себя. Он спросил, медленно проговаривая: — Тэхен, с чего вообще этот подгон? — Папа приехал, — сконфузился Тэхен, — но я тебе потом все расскажу, хорошо? У тебя новая сонька! — воскликнул в тишину, потому как друзья тоже напряглись, услышав диалог. — Он перевозит вас в Америку? — горько усмехнулся Чонгук, для которого паззл наконец-то сошелся. Все встало на свои места, и это, черт подери, так очевидно: от рьяного желания свести Чонгука с кем-то до затянувшейся поездки отца Кима в США, теперь еще и неуместно дорогущий подарок. Тишина давила, а Тэхен, рассматривая стыки ламината, не спешил ее прерывать своим ответом. Поэтому Чонгук громко крикнул: — Тэхен!!! — Давай поговорим наедине? — Пролепетал Тэхен. — А думаешь, всем не интересно, съебываешь ты или нет? — шипит Чонгук. — Или ты ответишь, или я уйду сейчас. — Я хотел вручить подарок наедине, но потом ты расстроился… — Когда? — … и я подумал, что сонька поднимет настроение… — Когда, я спрашиваю?! — Билетов еще нет, но… Сразу после сессии… — Блядь, — протянул Чонгук, прикрыв глаза, — вот ты уебок, Ким! — Давай наедине… — украдкой заглядывая в черные глаза, что сжигали его заживо обидой, Тэхен все же совладал с голосом и твердо произнес: — Чонгук, давай поговорим? — Пошел ты на хуй! Почему ты, блядь, сразу не сказал? Что за гребаный театр ты устроил? — Чонгук перешел на истеричный крик, заставляя присутствующих вжиматься в мебель. — Ты поэтому не хотел со мной ничего, да? Знал, что уедешь и молчал как крыса? — Гуки… — сдавленно произнес Тэхен, растягивая напряженную паузу. — Я ухожу, — сквозь зубы выдавил и рванул к выходу. — Чонгук! — Тэхен пошел было за ним, но его остановила крепкая хватка. Ах, да… Намджун тоже здесь, пришлось оскалиться: — Нами, пусти! — А со мной ты не хочешь для начала объясниться?***
Намджун-Намджун… Тэхену искренне жаль, что он втянул взрослого парня в свои игры, но и смотреть на новые отношения друга было бы тяжко. Ему нужен был отвлекающий маневр, причина, чтобы не сорваться и не вцепиться всеми конечностями за Чонгука, который друг. Друг… Друг! Повторял себе Тэхен, вдалбливал, убеждал. Он чуть не умер, когда Чонгук спросил, вспоминает ли Тэхен о них. И если бы не было ультимативного заявления отца о переезде, он забрал бы Чонгука себе. Какие отношения они могли построить в семнадцать лет? Первый опыт, первые оплошности и демонстрация гонора, выяснение позиций в паре — кто альфач, а кто кисейная барышня. Но весь фокус оказался до обидного простым — оба парни, оба главные, оба друг другу дороги. Теперь все казалось таким легким и очевидным. Но этот переезд… Новость искромсала сердце. В переговорах с отцом были пройдены все стадии принятия: отказ родитель воспринял ожидаемо — «едешь», на гнев отец ответил еще большим гневом, на скрупулезно расписанные причины, почему Тэхен должен остаться, и что он обещает взамен на это позволение, Доу закатил глаза и устало выдохнул, а когда Тэхен захандрил, только тогда они поговорили. Отец по пунктам объяснил, что в Корее им больше делать нечего, тогда как партнеры из Америки предложили очень выгодный контракт, устало рассказывал, сколько стоит образование, и перед поступлением Джаин не хотелось бы сидеть с голой жопой. Наконец пришло принятие и понимание — никаких компромиссов, никаких отказов — все едут. Общение с Намджуном в соцсетях ни к чему не обязывало, хотя возникновение парня в реальной жизни слегка напрягло Тэхена. Уж очень он был настойчив в своих ухаживаниях. На свидании Тэхен позволил себе поиздеваться над мужчиной. Больное желание переключиться и окунуться в другого парня, даже если тот его ни капли не интересовал. Малодушно и эгоистично было так поступать с человеком, который явно питал настоящие чувства, но Тэхену не было его жаль. Намджун сыграл свою роль, и в сценарии для него больше не осталось реплик. Расставание с ним не было болезненным… Для Тэхена. Он сбивчиво произнес невнятные извинения, признавал себя плохим человеком и искренне желал Намджуну самого лучшего. Тэхен пропустил мимо ушей все эмоциональные излияния, потому что все мысли его были с другим человеком. Больше не кажется правильным то, что он скрывал переезд, то, что он пытался свести друга с Чимином, а тем более то, что он гнал от себя чувства и отталкивал свою любовь, вместо того, чтобы незабываемо провести остаток времени, что им отведено. Дурак, он думал, что если будет держать на расстоянии Чонгука, то им будет легче. Обида на самого себя разливалась по венам. Не получалось отделаться от чувства, что он бесконечно проебался, что он потерял что-то неоценимо важное. Неуклюже извинившись, Тэхен рванул к Чонгуку домой. На середине пути он понял, что, кажется, Намджун свою пламенную речь так и не закончил, но неважно. Вернее, важно совсем не это. Темные окна в доме друга не обнадеживали, а на долбеж в дверь так никто и не вышел. На звонки Чонгук ожидаемо не отвечал, а друзья написали в чате, что не знают, где он. Отчаяние, что поселилось внутри, разрасталось и достигло пределов тела, вызывая нервную дрожь. Оказавшись у дома Чимина, он воровато заглядывал в окна, но не обнаружив признаков присутствия Чонгука, поник окончательно. Надо же… Как оказывается легко заставить Тэхена плакать, всего лишь оставить в неведении, где его друг и какие мысли тот пестует после его поступка. Он не помнил, как и какой дорогой дошел до дома. Ватное тело морозило и корежило. Тэхен понимал, что до отъезда друг обнаружится… Обязательно обнаружится. Но отчего-то казалось безмерно важным поговорить именно сейчас. Объясниться, извиниться, обнять, поцеловать… Джаин что-то возмущенно лепетала, когда он зашел в дом, но Тэхен не слушал. Наверняка тоже куксилась по поводу переезда. Он не стал включать свет, а просто рухнул на кровать со всей своей безнадежностью и проскулил, сворачиваясь в калачик. — Ты долбоеб, — послышалось из темноты, заставив Тэхена подскочить на кровати. — Гуки? — Тэхен всмотрелся в темноту и разглядел пропажу в кресле у компьютерного стола. — Хуюки… — злобно прорычал голос. — Гуки… — выдохнул Тэхен. — Я тебя везде искал. — Ну, и? — съязвил Чонгук. — Я… С чего начать? — с мольбой в голосе тихо простонал Тэхен. — Почему сразу не сказал? — с холодом процедил Чонгук. — Не знаю, — сдался Тэхен, — сейчас не знаю почему. Тогда знал, а сейчас нет. — Пиздец… — раздраженно выдохнул Чонгук, подорвавшись с кресла. — Ладно, я пошел. Собирай вещи. Не буду мешать. — Нет! — Тэхен вскочил с кровати и подбежал к другу, загнанно разглядывая каменное лицо: — Я тебя никуда не отпущу, блин! Не сейчас. Мы поговорим… Подожди, я… Понятия не имею, с чего начать, но… — Блядь, Тэ! Я думал, что ближе тебя у меня никого нет, мы же друг о друге все знаем! А ты, сука, скрыл переезд в другую страну! — Именно поэтому и скрыл! — тоже повысил голос Тэхен. — Тебе сказать было сложнее всего, потому что я не знаю, блядь, как я там буду без тебя, как я вообще буду без тебя. Ты же… Мой… И нихрена ты мне не друг! Ты же знаешь, чувствуешь все. Разве нет? — Тебя хуй пойми. То сваху включаешь, сам мужика себе нашел, а сейчас я тебе не друг? Я тебе, блядь, сколько раз предлагал сойтись? — Расстаться тоже ТЫ предложил! — выкрикнул Тэхен. Парней уже не беспокоило то, что их разборки услышит весь дом. — Значит, все еще злишься? — тише проговорил Чонгук. — Мстишь, получается? — Нет, — беспомощно выдохнул Тэхен и рухнул на кровать, сложив локти на широко расставленные колени, — я думал… Сейчас понимаю, что тупо, но я думал, что если ты переключишься на Чимина, то мой отъезд будет, ну… Не таким болезненным для тебя. Он бы утешил тебя, если бы ты грустил, или отвлек от тоски. Не знаю… Он-то никуда не валит. — Блядь, — устало нахмурился Чон и потер губы, подбирая слова, — я бы уебал тебе, но у меня только один вопрос… — Давай. — Вернее, два, — глухо сказал Чонгук и сел рядом с другом на кровать. — Ты меня… Нет, не так… — Люблю, — опережает Тэхен, заглядывая в глаза, — я еще после нашего первого срыва хотел предложить сойтись, но испугался. А потом… — шумно вздохнул. — В общем, если бы не переезд, я бы да… — Второй вопрос, — нарочно опуская ответное признание, продолжил Чонгук, — ты можешь не уезжать? — Если бы мог, то не уехал бы. У папы больше нет здесь работы, а там хорошее предложение. Мы продаем дом, чтобы обустроиться там, поэтому мне даже жить негде будет. — А у меня? — Чонгук… — Тэхен зарывается пальцами в волосы и сжимает у самых корней. Он так и знал, что его друг будет накидывать тысячи вариантов, будто он сам не перебрал все возможное и невозможное… — А если я? — Что ты? — Поеду с тобой… — Но, — этот вариант в голову Тэхену не приходил. Как решать, кого подложить под любовь всей его жизни, так тут он быстро определился, а как рассмотреть вариант совместного переезда, так мозг не дошел. Тэхен поднял голову и вновь заглянул в черные глаза: — А ты… Ты готов? Гуки… Ты правда готов переехать в Америку? — С тобой — да, — без сомнений ответил Чонгук. — Но… Родители… — Когда ты их видел в последний раз, Тэ? У папы давно своя семья, он вспоминает про меня раз в год на день рождения, а мама работает и тоже строит свою личную жизнь. Она чаще остается у своего мужика, чем дома ночует. Я не думаю, что они будут против. — Гуки, — шепотом произнес Тэхен, протягивая ладонь к чужому лицу, и затараторил: — но это столько всего. Нам надо столько успеть, Гуки! Надо выбрать универ. Что с деньгами? Первое время точно с нами жить будешь, а потом можем вместе снять квартиру или выбьем общежитие. Хуй знает, как там это все будет. Устроимся на подработку, всяко. А с английским как? У тебя же плохо все… Я с тобой позанимаюсь, до учебного года точно подтянешь. Билеты вместе купим, ага, вещи перешлешь вместе с нашими, — сам себе нервно и часто кивал Тэхен, не отрывая взгляд от черных глаз, в которых не удерживались смешинки от такой невиданной прыти. — Вот если бы ты сразу мне сказал, мы бы уже имели четкий план на руках, — снова нахмурился Чонгук. — Прости! Прости меня, Гуки, — Тэхен уткнулся лицом в широкую грудь и потянул любимый запах, — я испугался. Ты же знаешь, что я всего боюсь. Чонгук положил руку на спину Тэхена и похлопал успокаивающе, но совсем не этого жеста от него ждалт после новости о том, что он готов ехать с ним. Теперь Ким Тэхен в лепешку разобьется, но заберет его с собой, осталось только уточнить… — Гуки, так ты едешь? Скажи, что едешь… Мы все придумаем, все решим, я обещаю. — Вообще-то я пришел отдать тебе твой вшивый подгон и высказать все, что я о тебе думаю. — И что же ты думаешь? — отлипнув от теплой груди, Тэхен выпрямился в спине и с надеждой заглянул в чужое лицо. — Я уже сказал… — деловито вздернув бровь, произнес Чонгук. — Ты долбоеб. — И все? — Любимый долбоеб, — смягчился Чонгук и устало выдохнул. Тэхен просиял, но взглядом требовал сказать что-то более конкретное. Чонгук хмыкнул, но улыбнулся: — Да, люблю я тебя, люблю, дебилина белобрысая. Для Тэхена, который больше месяца думал, что вот-вот уедет от любимого человека навсегда, который сам нашел ему парня, потом поссорился из-за своего молчания, носился по всему городу в поисках, а теперь слышит то, что и не мечтал услышать, это все оказалось слишком… Любит! Струна натянулась до предела и лопнула, Тэхен рвано выдохнул, опустив голову. Когда Чонгук, обхватив ладонями, поднял его лицо на себя, то увидел чужие слезы, что смыли всю напускную пренебрежительность и злость. — Эй, — шепнул Чонгук и плавно поцеловал дрожащие губы, — ну, ты чего? — снова прижался губами и чуть потерся ими о чужие. Тэхен зажмурился, отчего по лицу стекли крупные слезы, и когда Чонгук хотел было отстраниться, то Тэхен притянул его за шею и затянул в отчаянный, немного болезненный поцелуй. Может, так его друг поймет, что за стихия бушевала все это время внутри, может, так до него дойдет, как невыносимо было стучать кулаком о чужой, включая режим «Дружба», как больно было видеть их с Чимином вместе и как сложно было убеждать себя, что так надо, так будет лучше для всех… Кроме Тэхена… Он практически вгрызался в чужой рот, прижимал к себе так сильно, впился пальцами до отметин на светлой чувствительной коже, присваивал, помечал про себя свою территорию. Никому не отдаст больше. Тэхен суетно начал стягивать чужую белую футболку, но его мягко остановили: — Тэ, я не хочу так, — хрипло произнес Чонгук, — ты как будто прощаешься. — Н-нет, — яростно замотал головой Тэхен, — ты от меня никуда не денешься. — Это ты от меня никуда не денешься, — взметнул брови Чон, на что Тэхен крупно содрогнулся, сбрасывая все напряжение, и ссутулился виновато. Виновато, потому что допустил мысль, что им можно по-раздельности… — А теперь поцелуй меня, как мы любим. Чонгук скользнул ладонями под руками, огладив ребра, и зацепился пальцами за плечи, вынуждая Тэхена сесть на себя и вновь обнять его за шею. Чонгук целовал медленно, наслаждаясь, напитываясь. Вслух они этого не произнесли, но было бы совсем тупо не понять, что они официально сошлись снова. Хосок будет верещать как инстаграммная сучка, когда узнает. Чонгук выдохнул смешок из-за этих мыслей, а Тэхен уставился в немом вопросе. — Подумал, как Хо будет рад, когда узнает, что мы снова вместе, — объяснил Чонгук. — Обидно, что ты думаешь о чужом мужике, когда целуешь меня. — Но ты же тоже про это думал, — сощурился Чонгук. — Ты слишком хорошо меня знаешь. Режим «Дружба» отменяется, — тихо посмеялся Тэхен и встал на ноги, собираясь уйти. — Я постараюсь быстро… — Ты хочешь… — А ты не хочешь? — Жду.***
Парни понимают, что их ругань слышал весь дом, равно как и то, что, скорее всего, родители уже спят. Все детали потом, а сейчас дверь в комнату Тэхена заперта на замок, а сам хозяин обнаженный нависает над еще одетым Чонгуком и разглядывает довольное лицо. — Ты и правда быстро, — тянется за поцелуем, но Тэхен игриво не дается. — Не успел написать Чимину, что вы расстаетесь? — елейно тянет и позволяет дотянуться до себя и коснуться губами на мгновение. Чонгук глухо рычит, кладет ладони на ягодицы и с силой сжимает их, заставляя Тэхена закусить губу. — А ты разобрался со своим? — тихо спрашивает Чонгук. — Да… Я полностью твой. Всегда был твоим, — наконец прижимается к чужим приоткрытым губам и целует медленно и нежно. Чонгук мычит, хочет вставить слово, но Тэхен углубляет поцелуй, не давая тому продолжить болтовню. Чонгук тихо стонет, ощущая чужой приятный вес по всей длине тела, и быстро руками водит по спине, упругим ягодицам, бедрам и бокам. Отмечает свои владения, впиваясь ногтями, и уплывает в поцелуе куда-то далеко в их мирок на двоих. Тэхен трется возбуждением о ткань джинсов и недовольно мычит, разрывая поцелуй. Он нетерпеливо расправляется с ремнем, пуговицей и молнией. Стягивает джинсы вместе с бельем и утыкается носом в нежную кожу на сгибе бедра. — Вряд ли я выдержу, если ты возьмешь в рот, Тэ, — серьезно произносит Чонгук и закатывает глаза, когда тот проводит влажным языком по внутренней части бедра. — Заткнись, — шепчет Тэхен, опаляя дыханием мокрую дорожку. Чонгук не согласен. Он переворачивает Тэхена на спину, снимает футболку, оставляя ее поблизости, скоро она понадобится, взамен возьмет одежду у Тэхена, как обычно, и располагается между разведенных длинных ног. — Забыл наше правило? Кто принимает, тот не сосет… — шепчет в губы парень и ласково чмокает опухшие от поцелуев губы. — Надо пересмотреть наши правила. — Не сегодня, — Не соглашается Чонгук. Тэхен тянет легкую улыбку и закрывает глаза, когда он спускается к его чувствительной зоне. Ощущая чужое дыхание там, Тэхен шумно втягивает воздух сквозь зубы в ожидании того блаженства, что подарит ему его парень. Чонгук коротко целует возбужденный член и облизывает, едва касаясь. Играет… Он проходится поцелуями от основания до конца и обхватывает губами головку, смачивая ее слюной. С влажным хлюпом он выпускает член, вынуждая его шлепнуться о живот, и облизывает свой палец. Снова вобрав в себя половину, Чонгук берет еще глубже, одновременно вставляя палец в разработанную дырочку. Хорошо подготовился, поэтому Чонгук добавляет второй и входит по костяшки, насаживая свой рот на чужой член до самого конца. Тэхен зажимает рот обеими ладонями и жмурится оттого, как хорошо и как же хочется громко простонать, чтобы Чонгук знал, как ему прекрасно. Набрав темп, Чонгук добавляет третий палец и внимательно следит за реакцией. — Я… Остановись… Хочу… Чтоб вместе… — скулит Тэхен, сжимая простыни по бокам от себя, выгибаясь в спине. Чонгук послушно останавливается и на всякий случай зажимает чужой член у основания. Он знает, где лежит все необходимое, тянется рукой под кровать к заветной коробке, достает смазку и презерватив. Зубами разрывает упаковку и неторопливо раскатывает резинку по своему стояку. Невыносимо медленно (для Тэхена) выдавливает лубрикант на ладонь и распределяет его по всей длине. — Чонгук, блядь, — Тэхен нетерпеливо трется бедрами о простыни, вынуждая поторопиться, на что Чонгук выдыхает смешок, наблюдая за чужими мучениями. Он плавно возвращается на излюбленное место — между ног друга, и приставляет член, играя с разработанными краями. Тэхен суетливо подмахивает бедрами и почти молит: — Возьми меня как своего. Пожалуйста. — А раньше, думаешь, я тебя как брал? — тихо рычит на ухо Чонгук и толкается резким движением на половину длины. Чуть больно… И Тэхен шипит недовольно. — Я запомнил… — сдавленно произносит Тэхен, обещая отомстить, когда они поменяются. — Запоминай… — снова резкий толчок до конца, и Тэхен ойкает. — Ты, — толчок, — мой! — Тво-о-ой, — тихо стонет Тэхен, принимая в себя серию жадных фрикций, и жмурит глаза от легкого жжения. Чонгук подхватывает чужое бедро и сгибает ногу в колене, прижимая ее к телу парня. У Тэхена на удивление отличная растяжка, и у Чонгука отдельный пунктик на эту тему. Он размашисто вдалбливается, жует губы, чтобы не издавать звуков, но что-то сдавленное все же вылетает из его рта, потому что невозможно не звучать, когда тело, что он сейчас от всей души имеет и что отзывается так трепетно на каждую ласку, снова его. Но нужно быть тихими. Оба это помнят. Кровать все так же отодвинута от стен и не долбится, выдавая недружеские игрища. — Хочу целоваться, — Чонгук припадает к раскрытым в немом стоне губам, облизывает их неистово, посасывает, целует и дышит так шумно, что Тэхен шикает ему, чтобы тот обуздал свои звуки. Тэхен резко толкает Чонгука в грудь, вынуждая слезть с него и лечь на спину. Он перекатывается вместе с ним и сразу вводит чужой член в себя. Тэхен садится на корточки, принимая еще глубже и долго выдыхает, млея от ощущения наполненности. Чонгук обожает эту позу, поэтому закусывает губу и ждет, когда он начнет двигаться. Тэхен раскачивается медленно и переходит на дикую скачку. Оба знают, что в этой позиции быстро устаешь, поэтому Чон помогает ему руками, подбрасывает за бедра и придерживает, чтобы влажные хлюпающие шлепки не разносились по спящему дому. Тэхен начал облизывать губы, а Чонгук прекрасно знает, что это значит, поэтому валит парня на себя, впивается глубоким поцелуем и вдалбливается снизу. Фрикции все больше аритмичные и сбивчивые, поэтому Тэхен помогает себе рукой, чтобы прийти к сладкому финишу одновременно. Они шипят друг другу в губы, когда Чонгук изливается в презерватив, продолжая толкаться в задницу сквозь оргазм, а Тэхен пачкает свою руку. Тэхен обессилено падает на взмокший крепкий торс, продолжая дышать в чужие губы. Когда член выскальзывает из задницы, Чонгук, не глядя, снимает презерватив, завязывает его и швыряет в сторону ванной комнаты, а Тэхен тянется рукой в сторону в поисках той футболки, что заботливо оставил его парень как раз для этого случая. Но перед тем, как вытереть сперму, Тэхен выпрямляется, хищно улыбается и шлепает грязной ладонью о чужой живот. Чонгук прыскает смешком и тыкает его больно под ребро за эту невинную шалость. Тэхен тоже смеется и вытирает футболкой обоих. — Заебись… — Как всегда…***
— Вы спали с Намджуном? — осторожно спросил Чонгук. Они поменяли постель, приняли душ, заботливо натирая друг друга гелем, и теперь валялись на огромной кровати, пока комната проветривалась от их примирения. — Ч-что? — Тэхен резко оторвал голову от теплого плеча. — Нет! Я… Не дошло до этого, да и не особо-то хотелось доходить… — обеспокоено бегал глазами по чужому лицу, желая убедиться, что ему верят и расслабился, когда увидел чужую улыбку. — А вы? — Ну… — Чонгук посмотрел вверх, прекрасно понимая, что теперь, когда чувства собственничества сорвались с хлипких цепей, можно слегка поиграть с парнем, который сам затеял игру «Как облегчить всем страдания». Пауза затягивалась, а Чонгук все еще рассматривал потолок, кивая чему-то, сводил брови к переносице, хмурился, улыбался, как будто перебирал воспоминания. — Ну?! — выпучил глаза Тэхен. — Ну, почти дошло… — с вызовом Чонгук взглянул на друга, давая понять, что тот сам в этом виноват. По лицу Тэхена прошла рябь недовольства. — Но в какой-то момент я понял, что я не с ним. Я представлял тебя, а это нечестно по отношению к Чимину. Ты прав, он хороший. Надо будет объясниться с ним по-человечески… — Хороший, значит, — кивнул Тэхен, — вот и иди к своему хорошему Чимину, блядь. Что там вам оставалось? Присунуть не успел? Подрочили друг другу хоть? — Тэ, блядь… — хохотнул Чонгук и накрыл недовольные губы поцелуем. Тэхен спесиво ответил, разорвал поцелуй и уткнулся взглядом в свой палец, что очерчивал темный сосок. — Ты же понимаешь, что у нас не получится снова стать друзьями? — начал говорить Тэхен. — Это будет уже странно. Если мы расстанемся, то… — Не расстанемся. Я переезжаю из-за тебя в другую страну, поэтому я буду этим сильно манипулировать. И когда ты будешь косячить, всегда буду напоминать, какой я охуенный, а ты неблагодарная тварь, — наигранно деловито выдал Чонгук. — Ах, ты сука! — засмеялся Тэхена и звонко шлепнул Чона по животу. — Мы же постараемся, да? — серьезно спросил Чонгук и ярко улыбнулся, когда Тэхен уверено кивнул, и снова упал в жаркие объятия. — Я люблю тебя, Чонгук. — А я тебя нет, — звонко засмеялся. — Да пошел ты, гандон! — возмутился Тэхен. — Ну, че… Соньку проверим?***
— Неужели все? — устало проныл Тэхен, швыряя сумку на траву, где сидели друзья, а сам плюхнулся на задницу и упал головой на колени своему парню. — Сдал? — любовно почесал блондинистый затылок Чонгук. — Мгм, — изможденно промычал Тэхен. — Не могу поверить, что вы валите, — грустно произнес Хосок, а Юнги и Сокджин покивали его словам. Солнце шпарило, и друзья расположились на траве в тени раскидистого дерева на территории университета. — Еще не валим, — ответил Чонгук, — на этой неделе отправляем вещи, а потом уже да. Сегодня забухаем? — Конечно! — выпалил Юнги. — Вы не выйдете из дома Хосока до отъезда! — А вещи упаковывать кто будет? — пробурчал Тэхен в чужие колени. — Хорошо, на один день отпустим, — деловито ответил Юнги, — так, стоп… А это что за новости? Тэхен, жадный до сенсаций, подорвался и посмотрел туда же куда и все. Под пристальным взглядом компании Чимин уверенной походкой прошел сквозь двор, открыл дверь знакомого черного мерседеса и по-хозяйски уселся на пассажирское сидение. — И давно? — кивнул на отъезжающий автомобиль Чонгук. — А тебе-то что? — прошипел Тэхен. — Ревнуешь? — Тэ, блядь, — прикрыл глаза ладонью Чонгук, — ты… — Если ты опять пизданешь что-то про то, что я сам вас свел, я тебе уебу… — Но ты сам! — начал было оправдываться Чонгук, но был повален своим ревнивцем на траву и усыпан легкими кулачными тычками. — Ты мой, сука, слышал? — веселился Тэхен. — Да просто интересно, блядь, щекотно! — проорал Чонгук, ерзая по траве и прикрываясь от ударов. — Он с твоим бывшим мутит вообще-то! — Да мне похуй на него, а ты умрешь сейчас! — продолжая издевательство, хохотал Тэхен. — Недели две как, — не обращая внимания на потасовку, нараспев протянул Сокджин. — Я вообще-то сам хотел Чимина куда-нибудь пригласить, но он сливался. А потом я увидел почему, — пожал плечами и взглянул на парочку. — Ну, и ладно, — вздохнул Чонгук и столкнул с себя успокоившегося парня, — хорошо, что все хорошо, да? — Ага, — хором ответили друзья. — Ну, поехали бухать? Сессию закрыли! Нас провожать… Дел до хуя, вообще-то! Разлеглись тут… — активизировался Тэхен, встал и направился к выходу, оборачиваясь на друзей, которые лениво перекатываясь, тоже поднялись. Чонгук смотрел вслед уходящей компании, пялясь на шикарную фигуру Тэхена, и не мог не улыбаться. Теперь, когда все встало на свои места, на душе спокойно как никогда, даже несмотря на переезд в другую страну. Почему-то он уверен, что все будет хорошо. Потому что эту же уверенность он каждый день видит в глазах своего любимого, который обернулся и взглядом вопрошал, какого хрена тот все еще не поднял свой зад. «Да за этой зазнобой хоть на край света», — думал Чонгук, когда поднимался с насиженного места, и последовал за всеми.