Забудь его

— Курона выглядит ужасно, — Йоичи снова посмотрел на Ранзе. Он будто медленно умирает, чувствуя невыносимую боль. — Я слышал, он плачет по ночам, — прошептал Хиори, и отвернул голову, будто не он сказал, и вообще ничего не знает. Исаги решил больше времени проводить с «акулой». Младшему правда стало легче. Он решил выкинуть из головы Несса и Кайзера, но вне тренировок сталкивался с ними минимум два раза в день. Синевласый думал, что тот раздражен поведением Михаэля, или чем-то в этом роде. К удивлению зубастика, про отношения двух немцев знал только он. — Неужели не видно, — прошипел парень, сжимая кулаки. — Ты о чём? — спросил старший. Курона громко выдохнул, и махнул рукой, промямлив тихое «ни о чём». И ушёл. — Что, опять что-то? — сзади «эгоиста» подошёл Йо. Тихо, неожиданно, что первый подскочил. — Прости, — голубоглазый снова отвернулся. — Ничего. Я всё ещё волнуюсь за Курону. Я засыпал несколько дней на час позже, он и правда плачет. — С чем это может быть связано? — Он не нытик какой-то, что-то очень серьезное. Да и ведёт себя странно рядом с Кайзер- Исаги замер. Как этот немец насолил Ранзе? — А? Кайзер? Да он всех бесит, кроме Нессика. — Это точно. Может он как то угрожал Куроне? — Хм, — задумался Хиори. — Курона-кун бы рассказал кому-нибудь, например наставнику. Ну, или тебе, конечно же. — Ему запретили рассказывать, пригрозив чем-то хуже? — Он слабее по сравнению с Кайзером. У этого немца уважения больше, чем у всех Германии. Да и, наивный Курона-кун как ребёнок. — Это, так-то, да, но нет. Я боюсь напугать его больше. Думаю, придёт время и он всё расскажет. Если будет хуже, то я сам спрошу. Спокойной ночи, Хиори. — Спокойной. Йоичи снова не спал, чтобы понаблюдать за другом. Тот вечно смотрел в телефон и рыдал, заглушая крик подушкой. Потом резко подскочил, от чего Исаги дёрнулся, но его не заметили. Ранзе вышел из комнаты. «Идти за ним, или нет?» Любопытство победило. Курона подходит к комнате Михаэля, и прижимается ухом к двери. «Значит это засранец виноват» — нахмурился синеглазый, стоя за углом. «Косичку» стало трясти. Он сжал кофту у груди, и со всхлипом упал на пол. — Курона... — тихо сказал Исаги. Ранзе обернулся, и вытер слёзы. — Что ты тут делаешь? — Вообще-то, я хотел тебя спросить, — Йоичи подошёл к другу, и сел рядом. — Что он сделал? — А? Кто? — Кайзер, кто ещё? Младший шмыгнул носом, и закрыл лицо руками. — Уйди, пожалуйста. — Но... «Продолжать нет смысла, он не хочет говорить» Старший встал, и направился в комнату, перед этим повернувшись: — Ты всегда можешь мне всё рассказать. Курона снова приложил ухо к двери. Эти тихие стоны Алексиса сводили его с ума, но чёрт, тот трахается с Михаэлем. Глаза снова на мокром месте. Сейчас бы зарыдать на весь корпус. Как невыносимо больно. Курона никогда не думал, что так сильно к кому-то привяжется. Особенно к парню. Они даже не понимают друг друга без наушников. Но это ведь им не мешает по немного изучать языки. — Что ты нашёл в этом Кайзере? — прошептал красноглазый. Склера тоже красная. Нос. На щеках противные засохшие слезы. Новый день, и ничего не изменилось. Все так же думают, что блондин просто стал лучше относится к пурпурноглазому. О, да. Его глаза. Какой необычный цвет. Это даёт ему особенности. Большие глаза. Глубокие. Вот бы утонуть в этом пурпурном море. Но вот ночь... Когда Курона снова шёл к спальне Михаэля, послушать их пошлые занятия, в него врезается Несс. — Ранзе! — и обнимает его. Немец плачет. «Плачет? Что за гад его обидел?» — Он меня не любит. Просто насмехался над моими чувствами. Михаэль сейчас в комнате с Исаги... «Исаги?!» — Ты был прав. Это глупая шутка, а я поверил. Алексис говорил полу криком, пытаясь заглушить это плечом друга. Курона не знает, что делать. Он сидит на полу, смотря в одну точку, и обнимая Несса, сильно, очень сильно прижимая к себе. Никому не отдаст. Никто не сделает больно его солнцу. Двое пошли в комнату каштановласого. Старший всё говорил о Кайзере, давясь слезами. Младший сидел, и внимательно всё слушал. Не знает кого жалеть больше. Себя, Несса или Исаги. Последний теперь тоже будет запуганным ходить. Можно Ноэлю рассказать об этом, а ведь потом и Нессу достанется. Курона решил остаться в комнате Алексиса, так они и заснули в обнимку. Утром же, Исаги пошел к «восьмерке» рассказывать, чтобы тот успокоил своего «хозяина», потому что тот вчера до него домогался. На это полузащитник лишь улыбнулся. — Это же круто! Тебе радоваться надо! — чуть ли не смеясь ответил он, пока не подошёл сам Кайзер. — Я рад за тебя! — напоследок сказал «эгоисту» Несс. Йоичи чуть не треснул, как стекло, упавшее на пол. Что ему только что сказали? Парень надеялся, что его просто проклянут, и тот не будет отходить потом от Михаэля, а тут. Курона же два раза это слышал. От Исаги и от Несса история звучала по-разному, но смысл один. — Я держался, чтобы не заплакать, — признался немец. «А я держался, чтобы не поцеловать тебя» — пронеслась мысль у Ранзе. Следующие несколько дней у пурпурновласого было проблемы со сном, и легче засыпал в присутствии «акулы». Курона, конечно же, был не против. В последнюю ночь вместе, он поцеловал своего возлюбленного пока тот спал, и прошептал «Я тебя люблю». Улыбнувшись, он лег спать с лёгкостью на душе. — Я не сплю, — спокойно сказал Алексис, поворачивая голову. Красновласый дёрнулся и упал с кровати. Страх. Несс спустился с кровати, и накрыл себя с Ранзе одеялом, под которым вовлек того в нежный поцелуй. Это самое неожиданное, о чем мог подумать нападающий. Он почувствовал руки на своей талии, которые притянули его в горячему телу. Младший забыл обо всём, и просто стал наслаждаться моментом, пока Алексис не разорвал поцелуй. Курона отдышался и упал назад. — Я тебя тоже люблю, — Несс навис над ним.