Ты будешь моей тайной

      «Героиня войны и верная соратница Избранного — Гермиона Уизли назначена заместителем министра магии. Волшебный мир ликует».       Пока «Пророк» трубил о долгожданном повышении, Гермиона мерила шагами новый, более презентабельный кабинет, раздумывая о том, стоит ли ответить на накопившуюся в шкафчике стола стопку писем от Драко Малфоя. В этот момент в ее пространство ворвался резвый патронус-пес, который практически зарычал голосом Рона:       — Какого Мерлина ты не сказала мне, Миона? Почему я должен узнавать о назначении моей жены из газет? — светящийся ретривер буквально искрился от гнева. — Жены! Из газет!       Когда светлая дымка рассеялась, Гермиона хмыкнула: она всего лишь забыла, черт возьми, действительно забыла сообщить главную новость самому, казалось бы, близкому человеку. Какая нелепая ситуация. Однако только после напоминания до нее дошел смысл происходящего: подсознательно она уже покинула Рона и не считала нужным делиться с ним личной информацией. Абсурдность собственного поведения вовсе ее не расстроила. Отголоски чувства вины не ощущались настолько остро, как раньше. Захотелось засмеяться и откинуть все тяжелые мысли, чтобы провести вечер в легком настроении, может быть, даже пропустить по стаканчику с Кингсли, в конце концов теперь она — официально его правая рука. Но ее радужные мысли прервал громкий требовательный стук.       — Входите, — позволила Гермиона, настороженно доставая волшебную палочку.       Только после ее команды заколдованная дверь поддалась, и в кабинет вальяжно вошел Драко Малфой, который с фамильярным «привет, Грейнджер» уселся на кресло для посетителей и уставился на Гермиону так, будто она должна была ему кучу денег.       — Что это значит? — она неосознанно встала в воинственную позу, продолжая держать в руке волшебную палочку, опущенную кончиком вниз. — Я не назначала вам встреч, мистер Малфой.       — Еще ни один клиент не отказывался от меня, Грейнджер. И ты не станешь первой, — парировал он спокойным тоном.       — Все когда-то бывает впервые, — Гермиона с нетерпением ждала, когда он даст ей повод вышвырнуть его из кабинета или вызвать охрану. — В своих лицемерных письмах ты был более вежливым, принося мне извинения. Естественно, я не поверила ни одному слову.       — Послушай, Грейнджер, я имею право называть тебя так, ведь мы давно знакомы, — уголок его губ приподнялся, обозначая еле заметную ехидную ухмылку, — позволь мне довести начатое до конца, и ты не пожалеешь. Обещаю.       — Ага, как же, — она дважды моргнула, силясь взять себя в руки и остроумно ответить, но какое-то время лишь растерянно смотрела в наглые серые глаза, открыто изучающие ее с ног до головы. — Как ты прорвался мимо Бекки? Моя секретарша не пустила бы тебя. У нее четкие инструкции.       — Легкий Конфундус.       — Ты применил магию к моей секретарше, Малфой? — ее глаза расширились, кровь закипела, разогревая мышцы, вызывая жгучее желание напасть и растерзать обидчика.       — Смотрите-ка, миссис Уизли, а вам идет агрессия. Особенно, в сочетании с новой прической, которая придает немного подростковый флер, — он усмехнулся, забавляясь ее резкой реакцией. — Захотелось вернуться в школьные годы, когда еще не была замужем за Уизли и имела выбор?       — Да как ты смеешь врываться в мой кабинет и выливать на меня все это? Выметайся отсюда немедленно, — воскликнула она, сжимая кулаки, напряженно стоя посреди комнаты, в то время как Малфой продолжал расслабленно сидеть в кресле.       — Тебе явно нужно выпустить пар, — констатировал он менторским тоном. — Давно ты не кончала с мужем?       — А ну пошел вон, гаденыш! — прошипела Гермиона, тыча в него волшебной палочкой и бормоча проклятия.       — Поверь мне, Грейнджер, с таким безумным напряжением ты недолго просидишь на высоком посту. Тебе нужна помощь, — увещевал ее Драко, вставая и кидая на стол пластиковую карточку. — Я объяснил ситуацию Каролине, и она согласовала для тебя бесплатный прием и скидку на последующие. За мой счет, между прочим. Так что оставляю тебе свою визитку: если передумаешь, просто прочти фразу на обороте.       Он вышел из ее кабинета, бросив уверенное «до встречи» и тихо прикрыв за собой дверь. Гермиона осталась стоять в странном смятении: с одной стороны, ей показалось, что Малфой опять проехался по ее психике асфальтным катком, с другой — он как будто был лично заинтересован в ее благополучии или пытался приударить за ней? И то, и другое было на грани фантастики.

***

      Мандраж, вызванный внезапным появлением Драко Малфоя, не отпускал Гермиону весь день, мешая сосредоточиться на рабочих вопросах.       Что себе позволяет этот избалованный сноб, с детства считавший, что ему все обязаны как минимум поклоняться? Чертов пуп земли. Ни в грош не ставит чужое мнение. Хотя вполне себе умеет искусно играть на чужих чувствах. Посмотрим, кто кого.       К вечеру она уже разработала план разоблачения шарлатана, прикидывающегося опытным сексологом, чтобы вызнать грязные секреты именитых волшебников и продать их подороже. Скитер будет в восторге от скандальной истории. Гермиона скажет ей, что следила за бывшим Пожирателем долгое время и знает, что тот хранит папки с личными делами своих клиентов с целью шантажа.       Обдумывая как можно более уважительную и обоснованную причину для слежки за бывшим однокурсником, она крутила в руках карточку, которую он ей оставил: черную, матовую, красиво мерцающую блестящими крапинками в приглушенном свете гостиной. На лицевой стороне — тиснение серебряными буквами: «Драко Люциус Малфой. Волшебный сексолог высшего разряда. Решаю любые интимные проблемы своих клиентов». Сколько пафоса, чтоб его: Рите понравится этот вещдок. На обратной стороне визитки была выбита фраза, которую Гермиона пыталась игнорировать, но та магнитом притягивала ее взгляд:       «Не веришь — проверь. Рискни, если осмелишься».       — Ха! Это же развод для наивных дураков, — произнесла она вслух, дабы придать словам весомости, и поджала под себя ноги, чтобы удобнее устроиться на домашнем диване. — Ну что будет, если я прочту? Да ничего!       Набрав в легкие больше воздуха, Гермиона, копируя нахальную манеру Малфоя, нараспев сказала кодовую фразу и хмыкнула, будучи уверенной в том, что ни черта не произойдет, но в тот же момент ойкнула, захваченная вихрем непредвиденной трансгрессии, унесшей ее из дома.       Поток нелегального, в чем она была уверена, магического траффика выкинул ее в знакомый пустой кабинет, лишив ужина, который как раз согрелся в микроволновке и ждал ее на кухне. Мерлин, белые стены давили на нее со всех сторон, вызывая панику, ведь Гермиона осталась без волшебной палочки, лежащей теперь в коттедже на журнальном столике. Кроме того, она оказалась сидящей на кресле в одних трусах и растянутой старой футболке Рона, которую носила дома. Румянец тут же выступил на ее щеках, и она резко дернула вниз выцветшую от множества стирок красную хлопковую ткань, украшенную золотыми снитчами, чтобы прикрыть ноги. Зря ей казалось, что невозможно испытать большего позора, чем в ее прошлую встречу с Драко Малфоем. Как говаривал ее почивший дедушка Грейнджер: «Дно всегда можно пробить».       И это случилось, когда в кабинет, как ни в чем не бывало, вошел виновник ее очередного панического приступа.       — Приветствую вас, миссис Уизли, не думал, что вы так скоро меня навестите, — сказал он слегка надменным тоном с дежурной, но все-таки приятной улыбкой.       — Лучше заткнись, Малфой! Я сдам тебя в аврорат, ей-Мерлин, — огрызнулась она, порываясь встать, но сразу поняла, что это плохая идея, поскольку в таком случае футболка задиралась, открывая взгляду ее наполовину голый зад в кружевных стрингах.       — Я бы взглянул, — невзначай заметил Малфой, огладив оценивающим взглядом торчащие из-под красной ткани пятки.       Гермиона оскалилась, смотря на него исподлобья:       — Только попробуй, подойди.       — Я шучу, Грейнджер, — Драко состроил насквозь фальшивый невинный вид. — Говорю же, ты вызывающе хороша в ярости. Думаю, тут и кроется ключ к твоей сексуальности, — рассуждал он, устраиваясь в кресле напротив нее. — Муж часто тебя бесит?       — Ты меня бесишь, Малфой, — она сдула с лица налипшую прядь волос, сузив глаза.       — О, спасибо за комплимент. Я весьма польщен, — он сделал театральную паузу, многозначительно глядя ей прямо в глаза, подчеркивая важность ее ответа.       Гермиона отвернулась от него, чувствуя себя полной идиоткой. Почему в его обществе ей каждый раз приходилось то краснеть, то плакать? Он вызывал в ней шквальную бурю эмоций, которая, на контрасте с практически безнадежным равнодушием к мужу, приводила ее в крайнее смятение.       — Как ты устроил мое перемещение? Уверена, что это незаконно: тебе светит статья за нарушение транспортного кодекса, — защищаясь, Гермиона включила привычный учительский тон, сложив руки на груди. — И потом, насколько я помню, ты говорил, что тут трансгрессия невозможна.       — Да, все так, Грейнджер, но эти волшебные технологии вполне законны, просто мы немного отстаем от продвинутого мира, — парировал он, осуждающе цокнув, — американские коллеги уже используют это ноу-хау, пока магическая Британия все еще живет в средневековье.       — Ты должен мне рассказать об этом, — загорелась Гермиона, позабыв о стыде и стеснении, зацепившись за шанс получить сведения об инновациях в сфере волшебной логистики. — Так же можно перемещать что угодно, минуя трансгрессионные барьеры? Я должна срочно доложить Кингсли.       — Грейнджер, ты всегда переводишь тему, чтобы не говорить о личном?       Драко рассматривал ее, как насекомое под микроскопом, и она буквально кожей чувствовала его проницательный взгляд, не упускающий, как ей казалось, ни единой веснушки на ее носу или морщинки на лице: он словно просвечивал ее рентгеном. Ей стало не по себе.       — Я не собираюсь ни о чем с тобой говорить, Малфой. Дома меня ждет ризотто с грибами, — она, наконец, решилась встать, отходя к двери задом, чтобы не поворачиваться к собеседнику спиной, — а твои шарлатанские методы должен рассматривать Визенгамот на закрытом слушании. Неизвестно, скольким людям ты уже испортил жизнь.       — Ты просто не хочешь признать свою жертвенность, Грейнджер, — заявил Драко прямо, — если бы тебе хватило духу, то, как истинная гриффиндорка, ты бы давно бросила Уизли и нашла мужика, от которого в глазах искрит. Но ты трусиха.       — Это я трусиха? — она уперла руки в бока, из-за чего футболка чуть задралась, показывая белые полупрозрачные трусики.       — Ты, конечно, — его глаза загорелись, а уголки губ поползли вверх, образуя фирменную улыбку Чеширского кота. — Хваленая героиня войны. Слабо заявить на весь мир, что вышла замуж только ради поддержания имиджа?       — Что? — она махнула рукой на приличия, заводясь от невозможного нахальства Малфоя, и начала напирать на него.       — Что слышала, Грейнджер, — Драко выглядел настолько довольным собой, что ей захотелось проехаться кулаком по его наглой физиономии. — Присядь, пожалуйста, — скорее, приказывая, чем прося, сказал он ей, — мне безумно приятно видеть твои откровенные трусики и торчащие соски, но это сильно отвлекает от дела.       — Ты такая скотина, Малфой, — Гермиона окатила его злобной тирадой из отборных ругательств, снова отступая назад, пока Драко не указал ей на кресло, на котором ее уже ждал уютный мягкий плед.       — Я ничего тебе не сделаю, Грейнджер, — вздохнув, добавил он менторским тоном. — Ты же умная, должна понимать, что я — всего лишь безобидный тролль, неспособный причинить реальный вред.       — Ну да, и тут ты бесполезен, — она вернула ему ехидную ухмылку, заворачиваясь в серый полосатый плед.       — Раз ты голодная, думаю, сначала нам стоит поужинать, — предложил Драко, набирая номер на мобильном телефоне. — Что ты любишь?       Наблюдая за этим шокирующим зрелищем, Гермиона округлила глаза и потеряла дар речи, вопросительно уставившись на него.       — Я учился с маглами, — ответил он кратко, будто бы это хоть что-то объясняло. — Так тебе заказать ризотто?       — Ага, — кивнула она, задумавшись над его все более странным поведением.       — Что предпочитаешь: чай или сок? Может быть, ты любишь по вечерам пить винишко?       — Обычный черный чай.       Неиссякаемое любопытство и любознательность, которые являлись основой ее натуры, подталкивали ее разузнать у Малфоя, как он дошел до магловских технологий и когда стал настолько продвинутым пользователем магических? Откуда ему столько всего известно? Действительно ли он сексолог, в конце концов? Или это какой-то дичайший розыгрыш?       — Отлично.       Сделав заказ в ближайшем ресторане, Драко отвлек Гермиону пространными рассуждениями о судьбе фантастических тварей в нынешних реалиях, когда на планете практически не осталось места для их свободного существования, вследствие чего возросла опасность их обнаружения и истребления маглами. Слушая взвешенные аргументы Малфоя в пользу того, чтобы открыть строго охраняемые волшебные заповедники, Гермиона думала лишь об одном: откуда он знает подробности, известные только магозоологам? И, черт побери, почему она даже в мыслях не допускала, что у него может быть настолько широкий кругозор? Знала ли она его по-настоящему хоть чуточку? Что скрывается за маской невыносимого сарказма?       — Ты погрузилась в медитативный процесс, Грейнджер? — очередная его ухмылка показалась ей даже милой. — Еду привезли, я тоже голоден.       Выйдя из кабинета, Драко вернулся с пакетами из итальянского ресторана и, разобрав их, передал Гермионе тарелку с ризотто и приборы, кроме того, заботливо наколдовал для нее высокий пластмассовый столик, вызвав еще большее недоумение.       — Чтоб ты знала, я называю тебя по девичьей фамилии, потому что от фамилии рыжего у меня во рту остается мерзкое послевкусие. Так что приятного аппетита, Грейнджер, — сев за свой рабочий стол, сказал Малфой и открыл коробку с целой, еще горячей пиццей, чей потрясающий аромат вызвал желание попросить кусочек.       — Спасибо, и тебе, — сглотнула она, жадно глядя на то, с каким нечеловеческим аппетитом он уплетает сочную пиццу, при этом сохраняя врожденные аристократические манеры. Его изящные длинные пальцы — Гермиона залюбовалась ими, перестав жевать.       — Хочешь?       — Чего? — моргнула она, опять невольно краснея.       — Пиццы, — он поднялся, чтобы поднести ей квадратную коробку. — За что я уважаю маглов, так это за их стряпню.       — Уважаешь маглов? — Гермиона чуть не подавилась, ее брови взлетели на лоб. — Драко Малфой уважает маглов? Ущипните меня, — воскликнула она с наигранным удивлением, даже не пытаясь сдержать смешок.       — Да, только никому не говори, — он искренне ей улыбнулся, — это будет наш с тобой секрет.       Опустив голову, она скрыла свое смущение, ощущая рой мурашек, бегущий по телу под двойным слоем кашемира. Насколько ей вдруг стало уютно и спокойно в обществе Малфоя, знал только Мерлин. Она бы сама себе не поверила, посчитав, что он вновь что-то подмешал ей в питье, но пакеты с едой были вскрыты при ней. Хотя… кто ж его знает, этого изворотливого слизеринца. Гермиона настолько разомлела после вкусного и сытного ужина, что решила от греха подальше отправиться домой. И Драко с готовностью проводил ее, трансгрессировав вместе с ней на тихую улочку близ ее коттеджа, где и оставил с ощущением незавершенности, попросив в следующий раз отправить ему весточку с датой очередного приема заранее.       Кожу все еще покалывало после его крепкого рукопожатия, а внутри начало зарождаться теплое чувство, которое подталкивало ее назначить новую встречу как можно скорее. Что это с ней, черт возьми, происходит?