Тень орлиного крыла

      Я уже и не припомню, когда мы с девочкой поменялись местами. Тёплое солнце грело голову, тянуло в сон, его лучи грузом наваливались на веки. Я боролся с этим чувством, безукоризненно плетясь за молодой воровкой. Она водила меня по трущобам — её родному дому, месту которое она ненавидела и любила нутром. Но ни нищих, выпрашивающих милостыню истощённой рукой или бедолаг, страдающих от холеры я не встретил — вопреки моим представлением об подобных местах, жизнь тут вполне себе шла спокойно и равномерно. Детишки резвились на крышах курятников и в лужах, словно это городские фонтаны, взрослые были заняты своими взрослыми делами, неотъемлемой частью которых были самые горячие сплетни и новости. Всё шло своим чередом, время неотвратимо двигалось вперёд, переплетаясь десятками ниток судьбы. В голову пришла до боли удручающая мысль — если одна из этих нитей оборвётся, резко закончит свой путь, этот мир не остановится. Горе утраты у близких людей рано или поздно остынет, каждый вновь вернётся к своей ежедневной рутине, а твоё имя лишь останется в забытых линиях давно ушедших дней… От этих мыслей, внутри меня всё сжалось, воображаемый ком подошёл к горлу, вызывая неприятное чувство, которое трудно описать словами. Будет ли за мной горевать Алексия, которую я предательски опозорил, расстроил и бросил одну? Что почувствуют родители после известия о моей смерти, родители, ожидания которых я не оправдал и так и не извинился за слова, выпаленные мною в гневе? Я обещал себе измениться, но что-то, как всегда, пошло не по плану. И вновь я пытаюсь оправдаться сложившейся ситуацией…       — Эй, не мешкай! — писклявый голос Деи привёл меня в чувство. Я вздохнул и прибавил шагу. Не хватало ещё того, чтобы мы разделились.       Захолустные улочки сменились широкими мощёнными улицами. Когда мы прошли через широкие распахнутые ворота, дорога начала закручиваться и подниматься — подняв взгляд и прищурившись заметил, что она вела прямиком в замок на вершине холма, замок, в подземелье которого я и проснулся. Среди роскошных зданий я заметил несколько, особо отличающихся от остальных. Девочка заметила мой прищуренный, полный любопытства взгляд, который я без стыда бросал на людей в забавных синих мантиях.       — Это гильдия магов. Тут одна из их резиденций. — пояснила Дея, заделавшись моим личный, негласным гидом. — Кучка дилетантов, только и могут, что сидеть в своих каменных башенках и фокусничать.       — Чем тебе так насолили местные ученики? — бросил я, сровнявшись шагом с девочкой.              Та лишь прикусила губу, не дав внятного ответа, лишь что-то недовольно промычав, устремив взгляд далеко вперёд, к мосту перед замком. Может, она просто завидовала детям своего возраста, живущим в тепле и уюте, так и ещё практикующим искусство магии? Может, она завидует, что им не пришлось так быстро вырасти и на собственной шкуре узнать всю серость и несправедливость мира, в котором она родилась? Возможно, в этом есть доля правды, но желания уточнять это у меня не было — для Деи это может быть больной темой или вовсе не той причиной её презренного взгляда на них. Как ни как, есть немало детей, гордящихся своим ранним взрослением, и что Дея одна из них, тоже имеет место.       Мы остановились аккурат на середине улицы перед резким поворотом. Завернув, мы вышли к протоптанной дороге, ведущей аккурат к широкому четырёхэтажному каменному зданию украшенным аккуратно подстриженными туями и статуями. Что ещё привлекало внимание в этом здании — развешанные по стенам над окнами красные, розовые и оранжевые ткани, скреплённые бантами. На террасе виднелись силуэты людей в ярких одёжках и поблескивающих на солнце украшениях из благородных металлов. Дворяне и просто зажиточные граждане — их было несложно определить не только по одёжке, но и гладко выбритой бороде и откормленным пузом. Не все были таковыми, но большинство из этой пары дюжин подходили под это описание. Ещё одна интересная деталь, которую я подметил, проходя мимо террасы — отсутствие зажиточных женщин среди этой галдящей, покрасневшей от алкоголя компании. Все женщины, которые маячили среди них были одеты в откровенные наряды. В придачу, они ловко скрывали пожелтевшие синяки на бёдрах и под рёбрами. Картина этого места в голове медленно выстраивалась.       — Это что, бордель? — без доли стыда спросил я у двенадцатилетней девочки, глянув на неё. Услышав это слово, она еле заметно дрогнула. Оно будто прошло по её подсознанию, не специально дёрнув за ниточку дурных воспоминаний, связанных с этим словом.       — Д-да. — буркнула она, не поворачиваясь ко мне лицом — А ты наблюдательный. — добавила она спустя пару секунд своим обычным слегка насмешливым тоном.       — Мы вроде, собирались в гильдию воров, а не к дому плотских утех. — заметил я, чувствуя, как ловлю на себе заинтересованные взгляды и клиентов, и тех, кто их обслуживал.       — Бордель лишь прикрытие! — раздражённо рявкнула девочка, одарив меня резким взглядом. — В подвальных помещениях находится сама гильдия, а на верхних этажах сидят её высокопоставленные шишки, работают, награбленное считают. А ты что думал? Что резиденция гильдии воров огромной табличкой была бы помечена? Глупость! Во имя восьми богов, ты будто вчера родился…       Раздражённо прищурившись, я отвернулся, глядя куда-то сторону, лишь бы не в лицо зазнавшейся девочки. В ответ она лишь фыркнула и продолжила шаг. Так мы обошли здание к другой его стороне, прошли мимо сада с живым лабиринтом и вышли к забору из крупной кирпичной укладки, по центру которого расположилась ржавая решётчатая дверь. Я подошёл к ней и попытался открыть — та не поддавалась, толстые прутья будто намертво пристыковало к кирпичам. Тогда я и услышал тихий шелест и шорох, глянул в сторону и увидел, как моя спутница без особых на вид усилий, цепляясь своими маленькими ручками за выпуклые кирпичи, за пару секунд оказывается на трёхметровом заборе, присев на корточки.       — Мне так же?.. — с неуверенностью в голосе спросил я, глядя на Дею снизу вверх. Из этого ракурса, в добавок солнцем позади неё скрывающим её силуэт, она была похожа на паренька, севшего на корты.       — Ну конечно! Давай, не мни сиськи, залазь! — прошипела Дея, нервно обернувшись, секундным взглядом будто просканировав обстановку по ту сторону кирпичной кладки.       Я пожал плечами, не совсем уверенный в своих силах забраться на трёхметровую каменную ограду. Конечно, я не мог назвать себя полным нулём в спорте. Не смотря на прочие свои огрехи, спорту я всегда уделял внимание — даже участвовал в региональных соревнованиях по бегу в средней школе, пару лет увлекался паркуром, на который меня подсадил злополучный друг, та самая одна из причин, как я тут оказался… Я глянул на девчонку — на первый взгляд суровую и познавшую жизнь, но не смотря на это такую хрупкую, маленькую, точно миниатюрную. Если у неё это удалось, почему у меня не получится?       Как ни как, я собрался и морально был готов. Последняя мотивационная мысль, которая посетила меня — не смотря ни на что, я не должен подвести эту девочку. Я вдохнул воздуха и все силы вложил в ноги, быстро разбежавшись, запрыгнул на стенку и по инерции стал быстро подниматься, отчаянно цепляясь руками за кирпичные выступы, протягивая себя вверх. Наконец, моя рука коснулась верхушки стены, но будто на зло меня начало тянуть вниз, сменяя мимолётную радость во мне на злость. В последний момент, за руку меня схватила Дея. Она крепко сжала мою ладонь и начала тянуть на себя — для такой маленькой на вид девочки, она была уж больно сильна, раз сумела меня удержать и помочь мне подняться наверх.       — Спасибо Дея, чёрт, если бы не ты… — я не закончил фразы благодарности, ведь девочка прервала меня строгим «шшш!». Следом она вдруг спрыгнула вниз — и я глазами бросился за ней. Она спустилась грациозно, тихо, словно дикая куница, пробирающаяся в курятник со спящими птицами. Я прыгнул за ней, приземлился на молодую траву и почувствовал боль, а затем жжение в ногах и особенно на кончиках стопы — прыжок с трёх метров дался мне не так легко, как того хотелось. Я шикнул, стиснул зубы от резкой боли, но благо, она скоро прошла. В приседе, я подошёл к Дее, уже опасливо выглядывающей из-за угла, оценивая ситуацию вокруг. Наверное, почувствовав моё дыхание, она резко обернулась — убедившись что это я, она немного успокоилась.       — Всё немного усложнилось. — прошептала она, схватившись ладошкой за мой рукав, будто боясь случайно потеряться.       — В смысле? — шепнул я       — Обычно, открытый склад в это время пустует, ну или, громилы сидят в своей будке.       — Дай угадаю, сегодня как на зло они изменили своим традициям?       — Ага. Двое маячат среди ящиков и преграждают путь к входу в подземелье, а по другому нам внутрь безопасно не попасть.                    — А нельзя подождать, пока они уйдут? — закономерно спросил я.       — Нет! — прошипела брюнетка — К тому времени начнётся патрульный обход, нас точно найдут и тогда и тебе и мне кранты. Будем гнить в канале или где-нибудь в яме.       — Может, попробовать их отвлечь и проскользнуть?       — Хорошая идея, но у нас нет на неё времени! А в противном случае, они вовсе караул поднимут…       — Так что делать-то?..       — Рискнуть.       В ответ брошенной ей фразе, я лишь выстроил озадаченную морду, переваривая только что сказанное ею. Разве, одно это слово не перечит всем её переживаниям, сказанным ранее? Она явно заметила мой непонимающий взгляд, и поспешила дать конкретики:       — Мы попытаемся тихо проскользнуть в катакомбы, как только появится для этого шанс. У нас просто нет другого выбора Грегори, время поджимает, нужно действовать.       Сомнения закрались в мою голову, сожаления и мысли, зачем я так далеко захожу, ради… а ради кого? Той эльфийки, готовой лишить меня жизни, не моргнув и глазом? Разве, ради неё я готов подвергнуть свою жизнь, второй шанс, данный мне, под угрозу, ради человека, который мне совсем безразличен и даже неприятен? Думая о ней и об этом «ключе», всё, что я чувствую — это призрачное чувство долга, незримой обязанности перед кем-то или… чем-то. Очень странное ощущение, которое непросто передать словами. Смотря на Дею, это чувство лишь усиливается и становится ещё более непонятным и каким-то навязчивым…       Мои мысли прервала Дея. Она дёрнула меня за рукав, и я глянул прямо в её зелёные, полные нетерпения глаза. Их взгляд рубил меня насквозь, лез в самую душу, принуждал делать решение тут и сейчас. Секундная заминка и я кивнул, соглашаясь с положением вещей. Мы и вправду зашли далеко. Нет смысла оставлять всё на пол пути. «Ради лучшего себя, ради лучшего человека для меня» — шепнул я, убедившись, ради кого я двигаюсь вперёд. Я уверенно кивнул Дее — та ещё секунду пялилась на меня перед тем, как кивнуть в ответ и вместе со мной, крадясь, выйти из-за угла.       Первым же делом мы бросились к крайним ящикам. Быстро и тихо — соблюдая баланс и предельную осторожность. Я самую малость выглянул из-за угла и сразу же в глаза попалась высокая, мясистая фигура громилы, с перекинутым за спиной молотом, расхаживающим среди ящиков и сундуков, изредка открывая и просматривая их содержимое. Никакой пунктуальностью тут и в помине не пахло — головорезы то и дело громко переговаривались, бросали пустые шутки или напевали занимательные песенки под нос.       — «Орк выпил три пива, рыгнул некрасиво и вымолвил эльфу: «Прощай». И было всё тихо, ни звука, ни крика, но чей-то закончился рааай»       К нему вскоре, важной походкой подошёл и второй громила.       — Эй-эй, ты это хоть, при Хад гро-Зулом не пой, зелёный пришибить-то может.       — Его-то тут нет. — пожал плечами только что поющий мужик, положив локоть на ящик.       — Это да, но всё равно, так, на всякий случай.       — Ох, из-за этого утырка теперь и посрать ходить нужно со статуэткой Мары?! — возмутился громила.       Мы не стали дослушивать их набирающий обороты разговор, который был нам на руку.              Лучше пусть так и продолжается — до самого момента, как мы окажемся в катакомбах. Мы перебежали дальше, но долго на месте не задержались, метнувшись к бочкам с засоленной рыбой — не смотря на соль она всё равно воняла, с великим шансом, она уже стухла. Какая-то часть уж точно. Вскоре, мы отбежали от громил на достаточное расстояние, и я осмелился тихо спросить у Деи, знает ли она человека, о котором говорят двое мужиков в десятке ярдов от нас.       — Кто такой, этот «Хад гро-Зул»?       Девочка, оглядевшись, начала говорить только спустя пару секунд, убедившись, что её не услышат.       — Ублюдок, вот кто он.       — А если поконкретнее?        — Уф! Главный телохранитель главы гильдии. Злой, тупой и огромный орк с мятым черепом. Он тот ещё недоумок, но очень преданный… и беспощадный. Я лично видела, как он уносил жизни людей на тот свет. Скверное зрелище… надеюсь, мы не наткнёмся на него. Не то, наши шансы на выживание близятся к нулю.       Я сглотнул. И вправду, пересекаться с этим чудом последнее, что нужно было нам, нежелательным гостям, проникшим на закрытую территорию одной из опаснейших преступных организаций, держащей в страхе весь город.       Мы перебежали к стенам. Даже кирпичи, из которых состояло это крыло, выглядели старше тех, из которых состояла передняя часть этого «особняка-борделя». Перебегая от колонны к колонне, мы добежали до глубокого провала в стене. В его конце была непроглядная тьма, которую от «верхнего мира» разделяла чугунная решётка с хлипеньким замочком. Еле слышимо, шоркая обовью по пыльному полу, Дея подбежала к решётке, засуетилась, начала рыскать в своих карманах, и когда нащупала, несметно обрадовалась. Вытащив отмычку из кармашка на левом бедре, брюнетка несколько мгновений глядела на неё, внимательно рассматривая, убеждаясь, не подведёт ли она её в этот раз — любой скол или погнутость могут стоить нам драгоценных секунд, от которых с большой долей, зависят наши жизни.       Девочка подбежала к замку и сунув в него отмычку и небольшой клинок, длинной от силы с мой мизинец, начала трещать замком, пытаясь тот отворить. Я не стал её отвлекать — вместо этого аккуратно, на приседе поднялся обратно к открытому складу, чтобы проверить обстановку. Как только моя голова выглянула из-за колонны, в глаза буквально врезались два силуэта в десятке ярдов от меня. Двое громил шли прямо в нашу сторону, оживлённо о чём-то переговариваясь. Благо, они меня не заметили — иначе бы не продолжали столь беспечно говорить о грудях местных работниц, шоркая сапогами с железными пластинами по обветшалой и промявшейся под весом ящиков плитке.       Я дёрнулся. Почувствовал, как сердце уходит в бешенный темп, а на лбу подступается пот. Не мешкая, я юркнул обратно к Дее.       — Они идут, сюда идут! — лихорадочно прошипел я, чем вызвал лишь ещё большее напряжение на лице девочки, пытающейся взломать замок, который и не собирался поддаваться.       — Треклятое старьё, всё ржавое, ржавое! Скампа мне в промежность, ну же, ну же… — девочка начала выходить из себя. Я испугался, что её недовольный шёпот могут услышать. Звуки приближающихся шагов лишь больше нагоняли жути. Вдруг, что-то щёлкнуло. Замок наконец поддался, хоть и Дее пришлось распрощаться со своей отмычкой. Дверь со скрипом открылась и мы, торопясь, забежали внутрь. Коридор шёл по наклонной вниз, в какой-то момент наш шаг перешёл в лёгкий бег — тьма всё сгущалась и вскоре, двигались мы в полной слепоте. Когда глаза привыкли ко мраку, единственное что я всё же смог различить — это силуэт Деи перед собой.       — Стой!       Крик девочки ударился в уши, словно молот. Я тут же затормозил, остановившись прямо за её спиной — ещё чуть-чуть, и я бы врезался в неё.       — Что такое? — шёпотом спросил я, всё ещё не отвыкнув.       — Впереди тоннель… расширяется.       Девочка шагнула вперёд. Я услышал тихий, еле слышимый, глухой шелест чего-то рассыпчатого у её ног.       — Что там?       — Песок!       — Песок?..       — Да! Самый настоящий. Да тут вся комната им усеяна! — от чего-то немного повеселевшая Дея поддалась вперёд. Её силуэт быстро растворился во мраке, оставив меня одного. Лишь еле различимый шелест песка под её ногами давал знать, что она всё ещё тут.       Сглотнув, я поддался за ней. Нога провалилась в мягкий песок, а следом и другая. Он был обжигающе холодным — даже сквозь обувь я чувствовал это, от чего тело пробрала лёгкая, инстинктивная дрожь. Как минимум пять шагов я прошёл вперёд без особых усилий, как вдруг на шестой, упёрся в холодную кирпичную стенку, видимо, буквально заросшей паутиной. Я почувствовал, как по моей руке что-то забегало — вздрогнув от ужаса, я быстро затряс рукой и стал трепать её второй. Щекотание лапок прекратилось, а я уже был уверен, что помру тут от разрыва сердца.       — Глухо!       — В смысле глухо? — вновь потребовал я конкретики, вместо иного ответа на выпаленные слова девочки.       — Все стены тут глухие, нет нигде прохода!       — Но ты же уверяла меня в обратном! Если это не вход в катакомбы, то где он тогда?       — Да не знаю я! Я была уверенна, что вход тут!       — Но его тут нет. — я вздохнул, плечи размякли, настроение упало до предела, а вот напряжение лишь возросло. Я стал продолжать слоняться по тёмной комнате. Силуэт Деи я окончательно потерял, лишь слышал далёкое шорканье в нескольких метрах от себя. Я попятился назад — ощущение пространства практически пропало, и я уже не мог точно определить, в какую сторону иду.       Вдруг, я почувствовал лёгкий холодок. Он упёрся в меня, побежал вверх по спине к затылку, где и рассосался. И так по кругу — непрерывный ветерок, еле чувствуемый, шёл откуда-то. Я попятился назад, на этот раз уже уперевшись в стенку. Холод стал ещё более навязчивым, я захотел облокотиться на кирпичную кладку, как вдруг, она провалилась под моим весом, с глухим грохотом обрушив небольшой слой стены.       — Грегори? — почти что визжащий голос Деи позвал меня по имени, я услышал, как что-то быстро приближается в мою сторону. Это что-то схватило меня за край рукава, крепко натянув ткань. Чёрный силуэт маячил у меня перед глазами.       — Ты как? Что случилось? — прошептала она.       — Стена видимо… провалилась.       — Провалилась?       Теперь её черёд требовать конкретики.       — Я захотел облокотиться об неё, чтобы перевести дыхание, как вдруг она просто взяла и обвалилась.       — Вот оно как… хм…       Девочка помогла мне встать на ноги. В голове гудело, видимо, я неплохо ею приложился. Вместе с Деей, мы выглянули в образовавшийся проход и нам в лицо задуло приятным, прохладным ветерком. Это был широкий тоннель, точнее, целая их сеть. От стен несло плесневелым запахом и еле различимой, но навязчивой трупной вонью. Земля под ногами была рыхлой, хоть и слегка влажной. Опасливо, мы двигались вперёд, завернули за угол, вышли к небольшой комнатушке с низкими потолками, но не остановились в ней надолго — прошли мимо, вывернув в очередной переход. Чем глубже мы заходили в недра катакомб, тем яре мы ощущали бирюзовое свечение, окутавшее углы. В какой-то момент оно стало настолько ярким, что позволило нам различать как силуэты друг друга, дорогу перед собой и те самые загадочные источники свечения — грибы, облепившие углы. Проходя мимо таких, я захотел их потрогать, потянулся в одной грозди, излучавшей манящее, пульсирующее свечение, слово по их мицелию течёт самая настоящая кровь…       Мою руку резко одёрнули. Я обернулся и глянул в лицо Деи. На нём читалось настороженность, ещё большая, чем тогда, когда мы скрывались во дворе от громил гильдии.       — Не вздумай их трогать!       — П-почему? — не понял я, глядя на слегка размытый силуэт девочки перед собой.       — Почему? А ты вглядись.             Дея буквально ткнула мой взгляд на грозди грибов, обросших в некое подобие куста. Я стал приглядываться, пелена с глаз медленно спадала, вместо неё накатывалась назойливая головная боль. Наконец, я сфокусировался, разум стал ясным и увиденное заставило меня вздрогнуть: светящиеся грибы росли прямо наполовину сгнивших, мумифицированных человеческих останках. Грибы крепко прикрепились к костям, стали с ними будто одним целым, разрослись и зацвели. Они ли стали причиной смерти этого человека? Даже если нет (в чём я сомневаюсь), то, что они сотворили с телом, было уже достаточно, чтобы их опасаться.       — Вместо того, чтобы пялиться на грибы, возьми лучше это. — девочка указала пальцем куда-то в пол. Я бросил взгляд туда, куда она показывала и заметил лежащий рядом с трупом ржавый шестопёр — булава с шестью сторонами. Ржавая и тупая, но острота — последнее, чему стоит уделять внимание в булаве.       Я поднял оружие и помахал им, давая руке привыкнуть. То оказалось куда легче, чем я ожидал, хоть мои взмахи всё равно нельзя было назвать существенно быстрыми и хоть сколько-то мобильными. Надеюсь, сегодня мне не доведётся использовать булаву по её прямому назначению.       — В руке хорошо лежит? — заботливо поинтересовалась Дея, хотя, это скорее больше походило на насмешку, чем на проявление искренней заботы.       — Ржавая, покоцанная, вся в сколах… но в целом, весьма неплохо — ответил я, не отрывая взгляда от приобретённой вещи, которая верой и правдой служила другому человеку, до момента, как тот отправился в мир иной. Она не смогла защитить своего бывшего владельца от этой участи — задумавшись об этом, мне самому стало как-то неприятно и немного тревожно, буквально на миг, пока мысли не прервал голос девчонки.       — Сойдёт. — с долей пренебрежения вымолвила Дея, вместе со мной отходя подальше от двуликих, сияющих словно звёзды на начнём небе грибов. — Давай побыстрее выйдем из катакомб. Меня от этого места скоро кондрашка хватит.       Я кивнул, и мы вдвоём поспешили дальше.       — Надеюсь, твоя память так же хороша, как ты говорила.       — В каком смысле? Ты сомневаешься в том, что я помню путь?       Я качнул головой.       — Нет, отнюдь. Просто мера предосторожности.       — Да знаю я куда идти! — выпалила Дея так, как и любая другая девочка её лет. — Так что, просто иди за мной и не лапай грибы по пути, пожалуйста! Не хватало ещё, чтобы из-за тебя мы тут остались навсегда клубнями для светящихся грибов.       — Да даже если со мной что-то случится, оставшись и убежишь. Всего то. — ядовито сказал я, обиженно отвернувшись. Дея немного помолчала, а затем неуверенно ответила:       — После всего, что нам довелось пройти чтобы добраться сюда, взять и оставить тебя умирать? Вот уж нет, получается, я только зря время потрачу и своё золото не получу. А ещё… ну, не могу я поступить так…       — Правда что-ли? — ехидно улыбнулся я.       — Да! — фыркнула она, скрипнув зубами. Девчонка засмущалась? Как бы это глупо не было, моя гордость немного возросла. — Кстати, кого ты имел в виду, перед тем как мы вышли к складу?       — Ты о чём? — не понял я, растерявшись. Я одарил Дею удивлённым взглядом.       — «Ради лучшего себя, ради лучшего человека для меня», или как-то так.              — Тебе это так интересно? — я и сам не заметил, как мой тон стал серьёзным и в какой-то степени, даже угрожающим.              — Да. Я довольно любопытная особа, знаешь ли.       Вдруг, за несколько сказанных друг другу слов, между нами возникло напряжения. Я почувствовал это и Дея определённо тоже. Я вовремя одумался — не хватало ещё, чтобы это перешло в конфликт или неприязнь.       — Я… пообещал одному человеку исправиться. Стать лучшей версией себя. Он это не знает и наверное, до сих пор держит на меня зло. И даже если я с ним больше никогда не встречусь, обещание оставлять я не готов. Хотя бы ради себя и своего спокойствия.       Дея несколько мгновений сверлила меня задумчивым взглядом. Богу одному известно, о чём она сейчас думала и как отнеслась к моим словам. Несерьёзно, с долей насмешки от моего жалкого в её глазах вида или понимающе, с попыткой войти в моё положение с искренним сопереживанием и поддержкой моих намерений. Но по выражению лица её и взгляду изумрудных глаз было невозможно определить, что она сейчас чувствует, о чём думает, как поступит дальше.       Я ждал реакции. И получил то, чего никак не ожидал.       Она поднялась на носочки, шоркнула ботинками по пыльному каменному полу, подняв у ног пыль. Бирюзовое свечение грибов окрасило её волосы в приятный глазу градиент, глаза, словно два изумруда заблестели, как и её бледные губы. Я пару мгновений смотрел на неё, обескураженный, ожидавший ответа, до которого оставался один лишь шаг в мою сторону.       — Хм, понятно, Грегори.       Я почувствовал ощущение, которое испытывал последний раз в детстве, когда карточный домик, который я строил больше часа, рушится под действием ветра, принесённым только-что открывшейся двери своей комнаты, с дверного проёма которой меня зовут «обедать».       Дея, как и всегда просто развернулась и пошла дальше, махнула мне рукой, жестом указывая мне не отставать. Я какое-то время находился в в состоянии, которое трудно описать одним словом: что-то среднее между ощущением себя больным дебилом и чего-то рассеянно-апатичного.       Девочка то и дело по ходу пути смотрела на стены. Что-то в них было, что-то важное для неё и определения нашего пути, но хоть сколько не вглядывайся в них, ничего кроме влажных, потрескавшихся кирпичей я так и не сумел разглядеть. Я только намеривался поинтересоваться у воровки о её методах определения дороги, как вдруг она остановилась. Я встал рядом, глянул на неё, а затем во тьму, где свет и так уже редеющих светящихся грибов вовсе не доходил.       — Наконец мы добрались. — девочка перешла на шёпот, я подметил это для себя. — Там дальше лестница. Поднимаешься по ней и выходишь в складские помещения, где хранят бочки с элем. Оттуда достаточно подняться наверх, на третий этаж и выйти к центральному коридору со статуями горгулий. Комната на противоположном краю — второй кабинет главы, а по совместительству место, куда он отнёс переданный мной ключ. На четвёртом этаже почти нет охраны, считай, добрался до него — все основные сложности позади.       Я косо посмотрел на неё, наклонив голову слегка набок. Прищурился, цокнул.       — А мне-то сейчас зачем в таких подробностях рассказываешь? Всё равно вместе пойдём.       — А, я же сразу забыла тебе сказать… ты пойдёшь один.       По голове будто стукнули моим же шестопёром, который я крепко сжимал в руке.       — Погодь, как я один?! А с тобой что? Ты со мной пойти должна!       — Могла бы, пошла! — вдруг выпалила она и помассировав вверх переносицы, продолжила:       — Меня они сразу узнают, да там все меня знают! У них точно появятся вопросы, особенно когда завидят нас в компании друг друга. А ещё, я просто не хочу попадаться им на глаза! После всего, что они сделали, того, как они со мной поступили, встречаться с ними взглядами и уж тем более разговаривать — последнее, чего мне хочется! Так что прости, но пойдёшь ты один.       Мои плечи поникли, а затем напряглись обратно.       — Я же не могу просто зайти и крикнуть на весь особняк «эй, где тут хранилище главы? Я хочу его ограбить!»              — Конечно не можешь. Ты же, надеюсь, не такой недалёкий. У меня созрел план… но он рисковый.       Я заинтересованно поднял бровь.       — Тебе нужно лишь переодеться в костюм гильдии и сойти за своего. Последние месяцы в гильдии большой наплыв новичков, сойдёшь за своего.       — Отличная идея, надёжная, глубокая, как Марианская впадина, етить тебя за ногу! — от упоминания Марианской впадины, девочка покраснела и недовольно глянула на меня, покосив взгляд. Но дальше это не зашло. Я вздохнул. — И откуда мне достать эту одежду?       — Снять её с кого-то, конечно.       Прекрасно. Глупее идеи я за сегодня ещё не слышал, и при чём она была даже не за моим авторством, а за авторством Деи, профессиональной воровки в свои-то двенадцать. Размышлять над другим решением этой проблемы мне довелось тогда, когда я уже поднимался по лестнице вверх, когда выбил замок дубиной и открыл скрипучую дверь, войдя в деревянный, просторный погреб с огромными бочками.       Всё тут пропахло пивным запахом. Деревянные стены, бочонки, даже воздух — всё было пропитано сладко-горьким ароматом отборного эля. Я представил его вкус, такой сладкий и горький, как его аромат, крепкий и насыщенный… по телу прошла дрожь. Нет! Из-за алкоголя я стал таким жалким, я точно к нему не притронусь! В ближайшее время. Пока наконец, не овладею собой и своими желаниями. А думать о нём во время такого серьёзного задания — вовсе бред!       Мысли прервали шаги. По телу вновь прошла дрожь, но другая, такая, которая появляется при виде дикого зверя. Я спрятался за одной из линий бочонков, плотно прижавшись спиной к одному из них.       — Да проверю я, проверю! Но всё равно нет тут никаких крыс, мыж зря отраву тут им рассыпали?       — Иди-иди! Вона какие крысы пошли, смотри, ещё отраву сожрут и не подавятся.       — А ты чё?       — А я к девочкам. А что, денюшку зря копил? Ха-ха, так что, удачи тебе с крысами, а мне — с тёлками.       Хриплый смех озарил всё помещение над погребом. Я услышал недовольное юношеское урчание, шаги тем временем становились всё громче, всё ближе, всё навязчивее, давя на уши и колотя их, как молот наковальню. Я оглянулся — бежать отсюда было некуда. Выйду из-за угла — и меня тут же заметят. Но и оставаться здесь тоже было не безопасно, если охранник заглянет в мой ряд, я буду для него, словно на ладони. Чёрт, что же делать? Ни Деи, ни того отважного стражника, спасшего мою жизнь под ночным мостом. Только я и этот ублюдок со змеиным голосом, шоркающий прямо сюда. Я слышал, как он сбавлял шаг, приближаясь к бочонкам, за которыми я спрятался, в какой-то момент даже стал слышать его тяжёлое дыхание, прямо перед кульминационным моментом.       — Тут чё, реально крыса? — это было то, что я услышал последним.       Парень моих лет, но потрёпанной жизнью, глядел прямо на меня, а я — на него. Рукоять шестопёра крепко зафиксировалось в моей хватке.       Это та самая кульминация моего приключения?       Трагичный финал, или первая победа на пути к чему-то большему?       Из его провонявшего рта вот-вот был готов вырваться крик, на подобии «чё за нах?!»       Нужно было действовать. Тут, и сейчас, или больше никогда.       Я ударил дубиной навскидку — удар пришёлся по плечу, хлынула кровь… но не его, а моя!       Короткий нож уже на половину пошёл в моё плечо — я был готов крикнуть от боли, но сдержался. Шестопёр выпал из моей размякшей руки, по ней молнией пронеслась боль, я стиснул зубы и второй рукой, взял ублюдка за лицо, начал мешать ему, не давая что-либо сказать, лишь издавать недовольное ворчание. Я начал одерживать вверх — хоть я чувствовал, как сквозь ткань кровь стекает от плеча к рукам, я принудил противника сесть на колени, несмотря на всё его сопротивление. Его глаза нездорово выпятились, лицо побледнело и вскоре, вовсе стало синеть, а глаза закатываться.       Его тело размякло. Упало бездыханно на доски, не подавало никаких признаков жизни. Я отпустил его, но затем, присев за тем, чтобы вернуть выпавшее оружие, случайно задел его лицо. К моему удивлению, оно уже было холодным, да таким, будто тело пролежало на морозе минимум как пару часов. Я взглянул на волосы — их покрыл иней.       Что только что произошло? Скрытые во мне сверхсилы? Вмешательство кого-то, или чего-то, что состоит во главе этого мира? Или и то, и другое одновременно?       Я отбросил эти мысли до лучших времён. Времени было мало. Оперативно, как можно быстрее я стянул с вора его плотную куртку и мешковатый капюшон, который я сразу же нацепил на себя, вместе с курткой поверх спортивного костюма. Поверх я вновь накинул свою накидку — она скрывала раненное плечо и вдобавок лицо, вместе с весьма хорошим капюшоном. Теперь, я и вправду выгляжу как вылитый вор.       Тело я отнёс обратно в катакомбы, где бросил рядом с теми самыми грибами-людоедами. Жестоко? Возможно. Практично? Определённо. Надеюсь, не закончу таким же образом после всего, что я заварил. Я вышел обратно в погреб, медленно поднялся по лестнице и вышел в коридор. Прошёлся по нему и вышел на оживлённый этаж.       Дея нагло мне соврала. Самое сложное ожидает меня впереди.