***
К 25-ти годам зрение Кристофера значительно ухудшилось, поэтому при работе с компьютером парень надевал очки. К чему вся эта порнография с ведением учётов о набегах, из-за которых правая рука, Чанбин, каждый раз капает на мозг? «Бродячие Дети» бандиты или офисные планктоны? Бана не интересовало, сколько денег лежало в казне. Если миссия своевременно выполняется, то с денежным обеспечением проблем нет. На широких плечах и так лежит груз ответственности за подчиненных, а Чан впустую тратит время, вбивая данные. Жаль, что нельзя взять отпуск, иначе «Дети» совсем распустятся, как в старые времена, чего допустить нельзя ни при каких обстоятельствах. — Мне не нравится, что шкет бродит здесь, как у себя дома! — у Со Чанбина была дурацкая, по мнению Бана, привычка врываться в кабинет босса с любыми возмущениями. — Ты же не его хочешь мучить, а себя. Как до тебя не доходят настолько элементарные вещи, Кристофер? Постоянно твердишь, что ненавидишь его, но так ли это на самом деле? Исходя из твоего поведения, могу сказать, что все твои слова — ложь, пиздёж и провокация, — младший глубоко вздыхает и усаживается на кожаный тёмно-коричневый диван возле окна. Бин поддержит любое решение главы, но ему невыносимо наблюдать, как Чан морально страдает от незнания своих истинных желаний. — Что мне мешает ненавидеть и одновременно любить его? — Бан Чан снял очки и положил их на стол, затем подошёл к шкафчику, достал крепкий виски и снифтер для мнимого аристократичного приёма. Налив немного алкоголя, уселся на рабочий стол и устремил взгляд на Чанбина. Рассуждать о таких вещах, как человеческие отношения, на трезвую голову априори муторно, поэтому Крис залпом выпил содержимое бокала. — Я не сахарный, могу и «помучиться». Мне нравится наша с ним маленькая игра. В итоге он получит по заслугам и я убью его, как и планировал. Мне хочется разбить его к херам. Сердце в первую очередь. — А своё и без того поломанное сердце ты как собираешься склеивать? Почему ты, чёрт возьми, забиваешь на своё состояние? — злится, ударяет ладонью по подлокотнику. Этому человеку хоть миллион мирных путей решения проблемы предлагай, бесполезно будет. — Всегда считал твою больную любовь помешательством. Уже привели его к нам, чтобы ты разделался с ним. А что я увидел? Брачные, блять, игры. Самому не смешно? — Кстати, все хотел спросить. Ты связывался вчера с нашим дорогим другом? — стандартно перевёл тему и усмехнулся, когда младший снова сжал челюсть. — Хан~и не послал даже весточку, а я не люблю находиться в неведении. — Пока ты тут кувыркался, я проверил счёт, — смирившись, что ответов на вопросы не получит, продолжил, — задание успешно выполнено, а место сверкает и пахнет лавандовым полем, осталось бабочек добавить да радугу сверху, — однозначно правильные слова, чтобы говорить об убийстве из снайперской винтовки. — А ты когда-то тоже так меня радовал, Бин~и. Ах, тоска накатывает по прошлому тебе, — Чан вдумчиво смотрел в потолок. — Кто знает, если меня однажды всё-таки пристрелят, мне придётся доверить своих «Детей» лишь Праведнику, — в голове отсчитывает секунды до взрыва. — Блять, иди на хуй, Бан Кристофер Чан! — если Чанбин называет полное имя, то он взорвался. Чан считает такую реакцию милой. Бин резко встает с дивана, угрожающе ведёт указательным пальцем по воздуху, — когда тебе разобьют ебало — не беги ко мне плакаться, насколько у тебя хуёвая жизнь и что никто не понимает. Я не нанимался работать жилеткой для нытья. Я к Хану, — дверь с громким стуком закрылась с противоположной стороны. — И я тебя люблю, Бин~и, — говорит вслед и наливает новую порцию виски. Чувства Чанбина понятны и приятны, но не стоит перегибать палку, когда доверяют сокровенное. Ли Минхо услышал, как на втором этаже хлопнула дверь и по лестнице побежал Со Чанбин, злой после разговора с Бан Чаном. Для Хо выпал шанс поговорить «по душам», как бы смешно это не звучало. По телу пробегает холодок. Что будет, если Кристофер сорвётся и придушит Лино, а труп закопает у себя на заднем дворе, поставив табличку «Здесь покоится котёнок»? Страх подбирался к горлу, но совершенно беспомощный, без оружия, парень подходит к двери кабинета, глубоко вздыхает и стучит. Преступник преступником, но это человек, у которого есть право на личное пространство.. Наверное. Не дожидаясь ответа, Минхо отворяет дверь и видит картину: Чан сидит на подоконнике, скучающе рассматривает, как капли дождя стекают по стеклу, прислоняется к нему головой и наблюдает за Чанбином, который заводит машину и затем уезжает. В этот момент Бана можно было бы посчитать нуарным персонажем — с разбитым сердцем, расшатанной психикой, бесчисленным количеством трупов за спиной и бутылкой виски в кровавых руках. — Только алкоголики пьют в одиночестве, — тихо говорит Лино, будто боится спугнуть попавшую в ловушку жертву. Вчера он не в полной мере осознавал своё положение, но при виде такого Чана в груди начинает неприятно жечь. За непонятный страх перед старшим отвечает мозг, который кричит, что нужно бежать, пока не поздно, но сердце тормозит. Чувства в очередной раз берут верх над разумом. Люди же на пьяную голову все говорят начисто? Полицейский медленно прошёл в кабинет. — Мог бы и предложить дорогому гостю присоединиться к алкогольной трапезе. Так сказать, предоставить аперитив перед главным блюдом, а не хлестать тут в одну каску с утра пораньше. — Верно сказал, — Кристофер повернул голову в сторону Минхо, — до-ро-гой гость, — расчленил слово, будто смакуя каждый слог на вкус. — Настолько дорогой, что позволяю свободно расхаживать по моему дому. Бесило, что Минхо выглядел слишком невинным. Он с живым интересом разглядывал мебель, безобидно хлопал глазами, изучая каждую деталь в кабинете. Идеальная актёрская игра «глупого дурачка», на бис. Чан терпеть не может ебучий цирк под названием «реальная жизнь». Актёры всегда остаются актёрами, не пытаясь привнести оригинальности в свои образы, но и Бан не лучше. — Давно цветами увлекаешься? — игнорируя, спросил Хо. Внимание парня заострилось на цветке в горшке, что стоял на грязно-бежевом комоде. — Что это? — мелкие цветки серовато-жёлтого цвета, собранные в шаровидную форму, выбивались из общей атмосферы унылого кабинета в коричневых оттенках. — Серебристая акация, — Крис отпил ещё пару глотков прямо из горлышка бутылки, а лучше б задушил человека, что нагнулся, чтобы ближе посмотреть на цветок. — Отойди от нее, и твоя жизнь продлится на пару минут больше, — почему Минхо так важно играть роль добропорядочного полицейского, что ловит преступников? — What if I don't listen? — корейский акцент выдаёт себя, но это даже придаёт некий шарм. — Will you kill me right now? — Минхо, развернувшись к собеседнику, дразнил с улыбкой. Помирать, так с музыкой. Помирать, так с оскаром. «Невинный котёнок Лино» работает на всех, стоит тому поблистать карими глазками и приоткрыть губки, чтобы ему выложили всё как на духу, пока он не выпустил свои когти. Ли страшен в гневе. Нет, он не кричит, но пристальный отталкивающий взгляд стучит по каждой косточке в теле, будто ломая. Молчание — золото, если тузы припрятаны в рукаве. К сожалению, Минхо знаком с Чаном не один день. Трюк бесполезный. Вконец осмелев или потеряв остатки инстинкта самосохранения, младший подходит ближе, почти вплотную, и забирает бутылку из рук старшего. К чёрту всё, что будет дальше. Хо делает большой глоток виски, жмурясь и чувствуя, как горло начинает пылать. Пить, не закусывая, для отбитых людей, как раз для таких, как Ли и Бан. — Strangle me? — Лино смачивает языком сухие губы, играется с эмоциями, держа левой рукой бутылку, а правой сжимая собственную шею. — Will you shoot? — перемещает палец на висок. — Will you put a knife under my skin? — жестом показывает, как нож войдет в тело. — Ты хочешь сломать меня, но удовлетворит ли тебя такой исход? Не думаю, что у тебя получится меня убить, Крис. Силёнок не хватит. Как Кристофер и ожидал: Минхо устраивает своеобразный спектакль. Роль сыграна на высшем уровне, где-то послышались аплодисменты из зала. И такой честности можно было бы позавидовать, но в Чане давно цветёт дерево недоверия. Он ставит любое действие окружающих людей под сомнение. Нет такого человека, к которому можно повернуться спиной, при этом не забирая огнестрельного оружия. Парень видит угрозу в каждом. От утреннего прекрасного настроения и следа не осталось. Бан ненавидит Ли за неискренние слова. Старший ненавидит себя за то, что отзеркаливает действия младшего. Каждое прикосновение, каждый взгляд, каждый поцелуй — роль. Ведь иначе быть не может? Старший, находящийся на грани, чтобы схватить оборзевшего за горло, сидит на месте и прожигает последнего ненавистным взглядом. Чан вжался в холодное стекло и, сам того не понимая, развел ноги в стороны, держась руками за подоконник, а Минхо встал посреди, также оперевшись и убрав бутылку с виски чуть поодаль. Расстояние между «врагами» максимально сократилось. Хо чувствовал тяжелое дыхание Криса на себе. — Не спорю, что я откровенно проебался перед тобой. Мне нет прощения, — младший наглеет, берёт руку старшего и кладёт её себе на шею. — Уже бессмысленно что-то исправлять, я знаю.. — уставший взгляд направлен в полные злости глаза. Чан мысленно закапывает труп? Вероятнее. Если действовать, то наверняка. Но.. Что говорить? Как подобрать слова? Как сказать своему «похитителю» о том, что он небезразличен? Что Минхо сожалеет о своем поступке шестилетней давности? Что забыл Чана? Что хотел с ним объясниться, но было уже слишком поздно? Много вопросов крутятся в голове. — You can kill me right now, — Чан сильнее сжимает шею, — но прежде я хочу поцеловать тебя. Стокгольмский синдром? Нет, это что-то другое, что-то более высокое. Видимо, Минхо хорошо приложили по голове в тот раз — он не ведает, что творит. Старший оттолкнет, младший уверен. Ли с грохотом упадёт на пол, а по лицу придутся удары, что превратят его в кровавое месиво вместо красивых и приятных черт. Кристоферу всегда нравились глаза Хо. Ровно до того момента, пока не появилось желание их вырвать. И Бан Чан смотрит в эти карие глаза, что бегают из стороны в сторону. — You're just like everyone else, — вот он, шанс убить этого отвратительного человека, но вопреки желанию рассчитывает силу, чтобы только оставить синяков, а не убить. — Я не хочу слушать грязь, льющуюся из твоего рта. Come on, baby. Get on your knees, — Бан Чан устроит Ли Минхо самые настоящие эмоциональные качели. Как раз начинается стадия парня-мудака. — You don't deserve to kiss me. Попытка притянуть к себе провалилась. Кристофер грубо хватает Минхо за волосы и ставит на колени. Старший правой ногой придавливает промежность младшего. Полицейский пытается сжаться, но тут же получает сильную пощёчину. От такого удара и улететь ничего не стоило, но Бан крепко держит голову Ли на том же месте. Щека горит, глаза начинают слезиться от реакции. Завёл, и не хватает только острого ножа у горла. Стыдно признаться, что Минхо это.. доставляет безумное удовольствие. Осознание, что Ли нравится боль во время секса, пришло совершенно неожиданно. Один из многочисленных партнеров на ночь оказался настоящим мудаком, что в порыве страсти душил Минхо без согласия и сильно сжимал его член в руке, чтобы тот кончил с трудом. От таких махинаций у Хо свело мышцы по всему телу, и он, полностью удовлетворенный, упал на кровать, подрагивая. Мазохист? Разве что чуть-чуть. Приятнее заниматься грубым сексом, когда хватают за волосы, пропускают пару ударов и резко входят, игнорируя мольбы нижнего проявить немного сострадания. Эту фишку смекнул и Чан, потому что другого объяснения похоти нет в глазах Минхо. Дыхание младшего участилось, однако он сам начал действовать. Лино хочет Криса. Может ли это быть всего лишь желанием организма, потому что парень давно один? Да, это так. Простые человеческие потребности, ничего больше. Или пытается себя в этом убедить. Он хочет, чтобы Бан вдолбил его в любую поверхность в доме и вошёл по самое основание. Возбуждение от этих мыслей нарасло, хотя ничего ещё не произошло. Управляемый рукой Бана Ли опускает свои дрожащие руки на упругие бёдра и впивает ногти в кожу. Приближается к нижней части живота парня, приподнимает футболку и возвращает одну руку на бедро. Создает на животе дорожку из поцелуев, следом спускается к резинке шорт и зубами стягивает их вниз. Языком ведёт по стволу члена через тонкую ткань. Давно Минхо не практиковался в оральных ласках, но Чана это не волнует. Через пару манипуляций боксёры падают на пол вслед за шортами. Пути назад нет, поэтому Лино полностью заглатывает головку, пытаясь выпустить как можно больше слюны для дальнейшего прохождения по глотке. Слыша томный вздох сверху, поднимает взгляд и, смотря в глаза, берет в рот полностью, пытаясь сдержать рвотный рефлекс. Случайно задевает зубами чувствительную кожу, от чего его волосы на голове тянут наверх, и Минхо остраняется, с хлюпом вбирая воздух. Прошептав невнятное: «Прости», переходит на яйца, всасывая их и сминая одними губами. Чувствует реакцию, только у самого себя. Шорты давят на возбуждённый член, а благодаря движениям головы и всего тела, так ещё и давящей ноге Чана внизу, сам не может сдержаться. Издает смешок от столь детской выходки, будто только узнал о существовании порно и увидел собственный стояк. Минхо хочет чередовать неглубоко/глубоко, то ускоряясь, то замедляясь. Чан же себя контролировать пока может. Алкоголь в голове не мешает остаткам здравого смысла исчезнуть полностью. Крис вполне осознанно делает каждое движение грубее, больнее, а Лино, кажись, в восторге. Преступник не заботится о том, чтобы дать полицейскому время привыкнуть или задать свой собственный темп. Кристофер берёт всё в свои руки: укладывает обе ладони на шею Минхо, переплетая те в замок, и бёдрами подаётся на встречу движениям рта. Долбит в горло, пробивая стенки, и не думает о состоянии принимающего. Во рту перемешались смазка и слюна, кислорода катастрофически мало, челюсть от таких размеров болит, но Ли продолжает, пытаясь довести Бана до оргазма. — Кто бы мог подумать: примерный полицейский по собственному желанию займётся сексом с опасным преступником. Я смотрю, тебе в кайф находиться в таком положении, kitty, — отстраняет голову Хо от своего паха, опрокидывая её назад, и пронзительно смотрит. — Правда же нравится? Тогда моя задумка должна и вовсе привести тебя в восторг, — сильная пощёчина всё по той же щеке. Мужчина спрыгивает с подоконника, даёт временную передышку, сметает со стола все бумаги и в том числе бокал, из-за чего послышался звук разбитой посуды, но совершенно не важно. Куда интереснее Лино. Его Чан приподнимает за талию с пола и, переворачивая на 180 градусов, грудью укладывает на гладкую поверхность. Сразу оставляет смачный удар на заднице, а правую руку младшего заводит за спину, голову придавливает к столу и бёдрами толкается меж ягодиц, имитируя процесс. Бан Чан, как настоящий любовник, всегда заботился о подготовке к акту, но в этот раз времени определенно не было, поэтому как таковой пенетрации сегодня не будет. В голове созрел коварный план: сполна помучить младшего, но не дать ему кончить в конце. Идеально. Бан Чан стягивает с Минхо шорты одновременно с боксёрами и чуть задирает футболку, открывая вид на кожу спины. В некоторых местах из-под повязки Кристофер замечает старые шрамы, но не придает этому особого значения и оставляет несколько сильных укусов. Лино не уйдёт из кабинета без большого количества болезненных меток, поэтому Чан почти сразу переходит на шею, где кусает, не щадя ни единого места. Член полицейского зажат между его же животом и краем стола, что наверняка приносит не самые приятные ощущения. Минхо остается держаться верхней частью тела на столе. В шкафчике под столом Крис находит железное и довольно узкое эрекционное кольцо, которое невзначай валялось с остальным барахлом. Для первого такого раза это безумие, и Бану остаётся надеяться, что ранее Ли проводил подобные практики. — Ты же знаешь, что это, правда? — вертит серебрянную вещицу перед глазами, довольно скалясь. — Ты не сможешь кончить, пока не снимешь его, а я не помогу снять, пока у тебя член сам не опадет, — Минхо пытается вертеть головой и охрипшим голосом произнести: «Пожалуйста, нет», оттолкнуть руку старшего, но не выходит. Кристофер рассержен и азартен, без промедления надевает узкое кольцо на член, отчего Лино начинает скулить. Движения руки с выпирающими венами агрессивные, резкие. Больно, как будто льют раскалённое масло. Ли больше не может терпеть, хочет это прекратить. А кто его будет слушать? Правильно, никто. Продолжая в таком темпе дрочить Хо, Чан вновь оставляет метки по всему телу. Хочется посмотреть на замученный вид младшего. Бан Чан сводит бёдра Ли Минхо крепче, создавая аналог сексу, и начинает толкаться меж ними, чтобы самому кончить. Вид перед глазами на миллион — перенести на холст и выставлять в Лувр. Доведя себя до разрядки, старший откидывает тело младшего на пол, как ненужную вещь, испорченная кем-то игрушка. По факту, это так и есть. Поломанная игрушка, что уже надоела, окажется на помойке, грязная и искалеченная. Для Чана Минхо — вещь, которую не жалко выкинуть сразу после использования, и второй это понимает. Рёбра хрустят, укусы отдают жаром, а член пульсирует. Минхо пытается стянуть с себя кольцо, и будто миллиарды иголок впиваются в плоть. Не такие игры он хотел. — Тебе заплатить за сеанс? — усмехается Крис. — Сколько ты стоишь, Mr. Policeman? — Да пошел ты, — в ответ Хо получает пинок в живот, и Чан уходит, оставляя парня наедине с самим собой. Игра пока закончилась.***
Не мог же хладнокровный глава «Бродячих Детей» так сильно разозлиться из-за лжи полицейского? Люди с завидной регулярностью врут, но почему-то именно на этого человека Чан спустил всех собак. А если всё дело в том, что Хо — не пустое место? Крис бесится на самого себя — сначала делает, потом думает. Нет никакого желания возвращаться в кабинет и вымаливать прощение. Как мантру повторяет себе одни и те же слова: предатель заслуживает наказания. — Алло, Рюджин, — одеваясь в спальне, параллельно звонит одной из своих любовниц. — Можешь подкатить к моему дому? Сообщу, чтобы тебя пропустили на территорию. Мне нужно развеяться и желательно выпить. — Какие люди мне звонят, — на другом конце провода слышится тихий смех. Бан цокает и закатывает глаза на это. Рюджин никогда не строила надежд вступить в отношения с Кристофером, потому что прекрасно понимала, какой он травмированный человек. Однако не отрицала, что он — занятная личность. Их можно назвать приятелями, хорошими знакомыми, но даже близко не друзьями. Они друг другу просто-напросто удобны. — Еду, милый. Есть какие-то особые пожелания? — В машине. Ты и я, — и обрывает связь. Разрядка была, но удовлетворения Крис никакого не получил.***
— Ты сегодня ведешь себя иначе, — издалека начинает девушка. Со стороны Чан напоминает потерянного ребёнка, что постоянно уходит в свои мысли, нередко пропуская фразы. — Ты точно настроен заниматься сексом? Такое чувство, что если тебе что-то взбредёт в голову, то ты остановишься прямо во время процесса, а я терпеть не могу, когда оттягивают мой оргазм, — это какое-то совпадение. Чан оттягивал оргазм Минхо и в итоге не дал ему кончить, теперь и Рю заговорила об этом. И снова Бан вернулся к мыслям о Ли. Любая мыслительная цепочка приводит к нему. — Если переживаешь, что ментально я буду где-то далеко, то не стоит. Всё внимание уделю тебе. На пару часов. — Меня не волнует, о ком ты будешь думать. Я не хочу, чтобы процесс из-за этих мыслей прерывался, — девушка не скрывает, что ей на личные проблемы парня по барабану. Она прямо говорит, что гонится за своей выгодой. — Ничего такого не будет, — обещает. А когда девушка останавливается у обочины дороги, приближается лицом ближе к её плечам и начинает выцеловывать кожу. Парадокс получается: того, кто ему нравится, он кусал и бил; та, что ему абсолютно никто, получает нежность и ласку. Следующие пару часов он проводит с ней. Это не беспрерывный секс. Это и бытовые разговоры, обсуждение сплетней, шутки и подколы. Они извлекают выгоду по полной: делают вид, что друзья, и получают только положительные эмоции от компании друг друга. Никому не секрет, что построение отношений любого рода, будь то дружески или любовные, несут как хорошее, так и негативное. Но если люди не друзья, то и негатив не получат, потому что недостаточно друг другу близки, чтобы доверять иную сторону своей жизни.