Старший брат

Инупи зевает, кладёт ноги на кофейный столик и шевелит пальцами ног. Это действие вызывает у Коко выражение отвращения. «Напомни мне продезинфицировать это позже», — говорит мужчина, указывая указательным пальцем на стол, в то время как он держит свой телефон. Инупи игнорирует его и опускает руку в миску со своей закуской. Он достает один попкорн и медленно подносит его ко рту, затем откусывает от него, как крыса. Коко качает головой и возвращается к набору текста на своём телефоне. Это ленивая среда, которая означает отсутствие бумажной работы, собрания банды, ничего. Всего один день для Такемичи, Инупи и Коко, чтобы дать отдых своим уставшим телам и посмотреть несколько своих любимых шоу по телевизору. Внезапно что-то вспомнив, Коко поднимает взгляд на Такемичи и спрашивает с притворной серьёзностью: «Такемичи, когда ты собираешься выкупить мою бутылку шампанского?» Упомянутый мужчина моргает, глядя на него, немного смущенный, и отвечает: «Какую бутылку шампанского?» «Та, который был в шкафу». «Я выпил это, как…два месяца назад.» «И что? Это было не твоё.» Такемичи корчит гримасу. «Что ты имеешь в виду, это было не моё? Я был тем, кто купил это! Для себя!» Инупи отворачивается от телевизора и смотрит на него опущенными глазами. Он выглядит так, словно может заснуть в любую секунду. «Разве ты не знаешь? Всё, что принадлежит тебе, принадлежит и нам». «Но то, что принадлежит тебе, не моё, верно?» «Вот именно!» Коко дразнит с ухмылкой. Такемичи закатывает глаза и ложится на пол, и Чиби, его милая крошка, подходит к нему на своих коротких ножках. «Мне следовало бы выставить вас двоих из моего дома и сменить замки». «Ты этого не сделаешь, ты слишком сильно любишь нас», — говорит ему Инупи. Он возвращается к поеданию попкорна и просмотру своего шоу. Равенетт решает притвориться, что его друзей больше нет в комнате, и притягивает Чиби к себе на грудь. Он гладит мягкую шерстку корги и воркует с ним. «Кто такой хороший мальчик?» Собака радостно лает в ответ и лижет его подбородок. «На днях я приготовлю эту собаку». Такемичи ахает и смотрит на Коко так, словно тот сошел с ума. Он быстро поднимается с пола, крепко держа своего питомца, и закрывает уши собаки руками. «Почему ты говоришь такие вещи?» Коко приоткрывает губы, чтобы ответить что-нибудь грубое, но входная дверь открывается, прерывая его, и входит Кадзутора. «Привет, я вернулся». «Как мы можем видеть». Подросток игнорирует Инупи, уже привыкнув к этой его стороне, когда он устает. «Что это?» — спросил я. Такемичи указывает на коробку в прозрачном пластиковом пакете, которую держит его брат. «О, — Кадзутора поднимает пакет, — это торт». «Неужели? Для меня? Ты такой милый, Кадзу!» «Нет, я купил его для себя». Улыбка Такемичи мгновенно исчезает. «Ужасно. Совсем как Коко.» «Прошу прощения?» — Оскорблённо спрашивает Коко, приподняв брови до линии волос. Кадзутора качает головой, чувствуя себя больше взрослым в комнате, и уходит. Он идет на кухню, чтобы разложить свой пирог и взять стакан клубничного молока. Зная этих двух клоунов, они будут ссориться друг с другом весь день, как несчастные старики. По мере того как детская перепалка становится все громче, Инупи просто разваливается на диване, весь такой невозмутимый и совершенно равнодушный к тому, что происходит вокруг него, будучи свидетелем этого бесчисленное количество раз. «Я такой зрелый», — самодовольно думает он. «Каждый должен научиться быть больше похожим на меня».