Видения

Как бы ни был быстр Синчэнь, он не успел: Сюэ Ян уже обмяк, а глаза его закатились. Заклинатели растерянно отступили: ритуал был завершён. — Вы говорили, что ритуал безопасен! Вы обещали! — закричал даос, падая рядом с Сюэ Яном на колени и направляя мощный поток Ци, пытаясь хоть как-то сохранить жизнь в умирающем теле. — Мы говорили, что сделаем всё возможное и что возможные риски не упомянуты в описании, — немного нервно возразил глава Не. На Цзэу-цзюня и вовсе было страшно смотреть: он был бледнее даже самого Синчэня. — Любой ритуал — это риск. — Ой, оставьте ваши лисьи речи! — рявкнула А-Цин, начисто забыв, что собиралась изображать из себя благородную и воспитанную деву. — Просто признайте, что вы облажались! — Нить растягивается... — тихо, отчаянно и как-то жалобно простонал Сяо Синчэнь. — Он уходит...уходит! — Су Лин сорвался с места и побежал к сюэяновой пристройке, где он обычно экспериментировал, а следом за ним — и А-Цин. — Нет, нет-нет-нет! Не уходи! Не уходи, прошу!.. Мешочек-ловушка для духов... Мешочек-ловушка для духов... Мне нужен мешочек-ловушка для духов! Но Су Лин уже бежал назад к ним, сжимая в руках маленький мешочек. — Наставник! — практически прорыдал он, раскрывая его на ходу. И вдруг... — Я поймал! Я поймал, даочжан Сяо!!! — Дай!! Дай сюда!! — Синчэнь, если бы мог, вырвал бы туго завязанный мешочек из его рук, но он по-прежнему вливал в тело духовную силу, поэтому Су Лин просто положил его Сюэ Яну на грудь. — Ченмэй... Ченмэй, как же так?.. Тут из пристройки выбежала А-Цин с какой-то запечатанной шкатулкой и практически швырнула её стоявшему столбом Вэй Усяню. — Сделай же что-нибудь, старейшина Илин!! Тот распечатал шкатулку и ахнул. Там лежала Тигриная печать! Точнее, половина. — Откуда у него это?! — в гневе прошипел он. Глаза его потемнели от ярости. — Вроде как стащил у Цзинь Гуанъяо, а сам подсунул ему фальшивку. Он говорил, что хотел отдать её вам, когда вы придете в город... — Думаю, я справлюсь и так, — пробормотал Вэй Усянь и подошёл к Синчэню. Тот дёрнулся, когда Старейшина взял в руки мешочек, но не стал препятствовать. — Ну вот что с тобой не так, Сюэ Ян? — приговаривал Вэй Усянь, аккуратно развязывая ловушку сочащимися тёмным туманом пальцами, — не упрямься... Подробности манипуляций Старейшины Илин с душой остались непонятны окружающим, но результат был виден: Сюэ Ян открыл глаза и резко, с хрипом вдохнул. — Ченмэй! — воскликнул Синчэнь и стиснул его руки в своих. — Ченмэй!.. — Он живой? Не лютый мертвец? — с подозрением спросил Не Хуайсан. — Живой, живой... — проворчал Вэй Усянь, — где твоя компетентность как заклинателя, если ты не можешь отличить лютого мертвеца от живого человека? — глава Не ничего не ответил, продолжая нервно обмахиваться веером. — Как ты себя чувствуешь, Ченмэй-сюн? — осторожно спросил Лань Сичэнь, присаживаясь на корточки рядом и напрягся, не услышав отклика. Сюэ Ян молча сел, насторожено осматриваясь, и не говорил ни слова. Он был похож на зверя, готового вот-вот сбежать. — Ченмэй-сюн?.. — Это вы мне? — недоверчиво спросил Сюэ Ян, потирая горло.— Чувствую... Как будто меня только что из петли вынули. Я что, повеситься пытался? Повисло тягостное молчание. — Что значит...это вы мне? — с дрожью в голосе спросил Су Лин. — Не говорите, что вы снова все забыли, наставник!! — Ченмэй, ты помнишь хоть что-то? Ты узнаешь кого-нибудь? — Синчэнь был раздавлен. — Эээ.. Ну... — он пожал плечами. — Я уже понял, что Ченмэй — это вроде как моё имя... Эй, что...— воскликнул было Сюэ Ян, увидев, что даочжан с болезненным стоном начал заваливаться набок, и сидящий рядом глава Лань едва успел подхватить его. Сюэ Ян тут же взвился. — Ты, с лентой! Не трогай даочжана! Перепуганный глава Лань моментально послушно отодвинулся, не смея возражать ненормальному, у которого неизвестно что сейчас в голове. Сюэ Ян подполз ближе к Синчэню и немедленно резким движением сгреб его в охапку. — Ты всё же помнишь меня, — с облегчением проговорил даос и прислонился было к его плечу, но тот смутился и тут же отстранился. — Извините... даочжан. Оно... Само как-то. — Я не возражаю, — мягко улыбнулся тот. — Позволь осмотреть тебя. Сюэ Ян замер, глядя на его улыбку, и подчинился, давая коснуться себя. Прикосновения этого человека удивительным образом дарили спокойствие. Через недолгое время он отнял руки и мягко сказал: — Течение Ци в твоей голове немного нарушено, но это поправимо. После медитации всё должно пройти. Пойдём. — даочжан встал и пошатнулся — каким-то невиданным звериным чутьём Сюэ Ян осознавал, что этот слепой чудак в белом был совершенно обессилен, и тут же подскочил к нему. Левая рука легла на его талию, правая цапнула за запястье и это было так правильно, будто так и надо, будто его руке там самое место — на даочжановой талии. Тот на глазах удивленных заклинателей безропотно дал себя отвести в дом, а Сюэ Ян что-то болтал, какую-то чушь — что какой-то болван раскидал тут деревяшки, что солнце жарит нещадно, будто издевается, не напечет ли славному даочжану голову? — и почему-то это было так естественно, будто он всю жизнь только тем и занимался, что забалтывал всяких там слепых блаженных. А даочжан только слушал и улыбался всё шире. А-Цин, подозрительно притихшая, прокралась следом, а за ней — Вэй Усянь, Лань Ванцзи и глава Лань. Сюэ Ян поднялся по ступенькам, вошёл внутрь и вдруг встал как вкопанный. — Нам направо, — ласково подсказал Синчэнь. — Ага, понял, — заторможенно ответил Сюэ Ян и послушно повернул, войдя, наконец, в комнату. Ничего примечательного там не было: большая кровать, ширма, пара сундуков, два низких стола: на одном лежала пара свитков и кисти, а другой был завален бумагами. А у стены лежали две видавшие виды круглые подушки, какие обычно есть храмах, к которым даочжан и направился, аккуратно высвободившись из хватки Сюэ Яна. Ничего особенного, ничего необычного — кроме вязи символов, тянущихся по стенам. — Что это? — спросил Вэй Усянь, с любопытством оглядывая стены. — Как что? Заглушающее построение, конечно. — как ни в чем не бывало ответил ему Сюэ Ян и тут же изумлённо моргнул. — Не спрашивайте, откуда я это знаю. — Мне нужно описание!! — взвыл Старейшина Илин. — Этого в твоей книге нет, почему ты его туда не включил?! — он осёкся, увидев скептически поднятую бровь на лице тёмного заклинателя. — А, точно. Ты же, наверное, НЕ ПОМНИШЬ. — Вэй Ин? — интонацию Лань Ванцзи с трудом можно было назвать вопросительной, но Вэй Усянь его, похоже, понял. — В Облачных Глубинах же нельзя шуметь... А талисманы... Так быстро выдыхаются!.. В комнате на какое-то время повисла сконфуженная тишина, а затем Сюэ Ян громко расхохотался, плюхаясь на подушку. — Брат Усянь, ты смущаешь деву Цин, — с укоризной сказал Лань Сичэнь. Вышеупомянутая дева стояла с пунцовыми щеками и боялась сказать лишнее слово. В другой компании она бы не преминула отпустить пару скабрезных шуточек, но при сиятельном главе Лань она не могла произнести ни звука, боясь показаться неотесанной деревенщиной. Поэтому она просто торопливо выскочила из комнаты, а остальных даочжан мягко, но непреклонно попросил вон.

***

Тряхнув головой в попытке выгнать из неё недостойные мысли, А-Цин размышляла, что же было не так. — Он странно ведёт себя, — обронила она. — Нет, он, конечно, с самого начала слегка того... на бошку шиндарахнутый! В смысле, — взглянула она мельком на главу Лань, — в смысле не в себе. — Давайте называть вещи своими именами, — милостиво махнул веером Не Хуайсан. — Он сумасшедший убийца и точка. — Вы его совсем не знаете! — взвилась девушка. — И вообще, я не об этом. Понимаете, он не в первый раз теряет память. Но когда он отравлен тёмной Ци, ведёт себя по-другому. На людей бросается и говорит, что его хотят убить или отвести на суд. Иногда до того доходило, что приходилось дать ему по шее и вырубить... В смысле, привести в бессознательное состояние. А сейчас он ведёт себя как обычно, только, ну... Тупит. Как будто какие-то вещи делает по привычке и не думая.. — Значит, притворяется, — сказал глава Не, как отрезал. — Зачем ему это? — недоуменно спросил Цзинь Лин. — Да много зачем, мой юный друг, например, потребовать какую-нибудь компенсацию... — Хорошая идея, спасибо, думаю, мы так и поступим, — резко сказала А-Цин. Ей стало обидно, ведь они ни словом не обмолвились о том, сколько средств пришлось вложить, чтобы хотя бы подготовить им комнаты! — Вы правы, глава Не, — расстроенно проговорил Лань Сичэнь. Он чувствовал себя виноватым. — Компенсация действительно не помешает. Я...когда я отыскал этот ритуал, я действительно не думал, что ситуация повернётся таким образом. Мне очень жаль, что ваш брат пострадал. А-Цин снова залилась краской. Она бы не посмела заявить такого главе Лань! Вот с главы Цзян — точно бы не постеснялась стребовать, да побольше!! Она скосила глаза на заклинателя в фиолетовом: его взгляд горел яростью, а лицо выражало ничем не замутненное бешенство. Девушка с трудом подавила желание показать ему язык. — Долго ли продлится медитация? — неожиданно спросил молчавший до этого Ванцзи. — Нам нужно проверить, как работает магический контур. — Не знаю. Может, два дня, может, неделю. — Девушка призадумалась над тем, как им развлекать "гостей-палачей". Разве что охотой? Смотреть в городе нечего — кроме похоронных принадлежностей тут не было ничего выдающегося. Из задумчивости её вырвал голос главы Цзян, который так и стоял, распространяя вокруг себя ауру чистейшей ярости. — Дева Цин. Я требую реванша. — Что?! За что? — обескураженно спросила девушка, понятия не имевшая, чем успела насолить Саньду-шэншоу за эти несколько дней. — Глава Цзян имеет в виду вашу драку перед домом господина Оуян, в которой он позорно проиграл, — любезно просветил её Цзинь Лин, не без удовольствия созерцая сжатые кулаки и вздувшиеся вены на висках дядюшки. — А... Ну... — А-Цин оставалось только открывать и закрывать рот, как вытащенная из воды рыба. — Ну не здесь же! — Чем вас не устраивает этот двор? Он достаточно большой, а заглушающее построение работает в обе стороны, как я понял, так что мы не помешаем вашему брату и его супругу медитировать. — Ну и что? Разобьёте что-нибудь своим хлыстом, будем тут топать, всё будет трястись и ходить ходуном, нет уж! За городскими стенами есть большой пустырь, мы иногда тренируемся там. — Годится, — обрубает Цзян Ваньинь. — Драться будем только на мечах, никакого другого оружия. — О-о-о.. Он уделает её в считанные мгновения. За пару ударов, да. — Что же вы застыли, неужели боитесь? А я скажу, почему. Потому что фехтуете вы как попало. А-Цин лишь фыркнула. У Байхэ тоже есть сюрпризы. — Идёмте, достопочтенные.