***
Она готова была его прибить. Нет, это было немыслимо! Где это вообще видано, чтобы человек пропадал абсолютно полностью с радаров, никого не поставив в известность куда и зачем, когда ранее такого никогда не происходило? Но Катю злило больше другое — как можно было пропасть и ничего не сказать единственному человеку, которому ты был не безразличен??? И которому с самого детства была не до конца безразлична она (по крайней мере, Катя всегда хотела в это верить и на это надеялась). Кто так поступал? Последний эгоист и трус! Образовался неудачный заказ к больному ребенку, где Ваня, к сожалению, не смог бы даже при желании никак помочь, а потом он и вовсе…пропал. Менеджер Вани уже всю душу из неё выпил, несколько раз её же метафорически четвертовал и «изнасиловал», пытаясь выяснить, куда Найденов делся. Катя бы и сама была рада ответить на этот вопрос и вот уже вторую неделю как билась над ним, куда Ивана могло занести. Неужели он залёг на дно и спрятался от людей мужа той богатой грудастой клиентки? Так надо было сразу же Кате сообщить, куда его нелегкая понесет, а не уходить в самовольное плавание! «Если ты не найдешь его, Катя, ты мне больше будешь здесь не нужна! Давай, ищи его! Под кустом, не знаю, в запое, в кроличьей норе, но он мне будет нужен в ближайшие три дня!» Когда ты помощник менеджера блоггера или актера, ты идешь с актером в комплекте. Если актера по какой-то из причин не стало (в фигуральном, хотя иногда и в буквальном смысле), надобность в помощнике исчезает. И Ваня знал об этом, он прекрасно понимал, что если с ним что-то случится, по Кате это ударит следом. Они ведь с самого детского дома делили все горести и радости вместе, что же изменилось, интересно, сейчас? Неужели он не хотел подвергать её опасности или, что хуже, совершенно забыл и забил на неё? Катя нервничала. Она искала его по всем возможным тайным квартирам, местам, где можно было схорониться за деньги, да даже по больницам, моргам и тюрьмам! И только в одном из отделений ППС выяснилось, что был у них некий Иван Найденов задержан, сидел даже за нарушение общественного порядка в торговом центре и аквапарке, но после — пропал. Без понимания, куда он дальше делся. Катя зашла после этого в тупик. Может, его похитили бандиты и увезли в лес? Говорила же, что с богачами шутки плохи! А он всё мимо ушей, всё уверял её, что там, где бабки, там их счастье. Что чем больше зелени, тем больше её же зарплата, зависящая непосредственно от его дохода. Он его приумножает, Катя должна радоваться. Да вот только о какой радости могла сейчас идти речь, когда телефон его уже которые сутки не отвечал, полиция не могла дать вразумительного ответа, где Ваня хотя бы мог находиться, а у неё истекали последние сутки на его поиски, установленные менеджером? Дело ведь было не только в работе. Ваня был и оставался единственным, пускай и не кровным, но членом семьи для неё. Если с ним что-нибудь случилось серьёзное (в чем Катя более не сомневалась), она ведь этого не переживет. Галины тоже в его квартире не нашлось, она, как назло, уехала в отпуск аккурат, когда Ваня исчез! Как бы не она оказалась тем самым криминальным темным авторитетом, благодаря рукам которого Иван пропал… Но Катя к этой мысле относилась с большим скептицизмом, потому что представить Галю в роли отпетой злодейки, — Галю, которая мыла у него обычно полы и воровала коньяк, распивая его пару раз с самой Катей, — было…сложно. И вот тогда, когда Катя уже отчаялась и успела наплакать два ведра слёз и одно блюдце, на её телефон наконец-то поступил звонок. Она отняла ладони от лица, утерла влажные дорожки с щек размашисто и быстро, а потом чуть не выронила телефон из задрожавших рук. Входящий звонок был от абонента «ПадаВан», стоявшего за которым человека она уже успела и мысленно, и буквально оплакать. — Ал…алло? — После рыданий голос у Кати заикался. Она задержала дыхание на пару секунд, потом медленно выдохнула, чтобы заговорить более ровно. — Алло, Кать. Привет. — Голос был у Вани заискивающий и очень виноватый. Она так и видела, как это почти двухметровое чудо стоит, потупив по-мальчишески взгляд в пол, запихнув ладони в карманы новых модных джинс и расставив ноги на ширине плеч. Спина чуть сгорблена, волосы привычно взъерошены (о, она пыталась ему в детстве эти вихры причесывать, все в бестолку! Укладывать в итоге научился с возрастом только сам), на темном свитере ни единого катышка. — Слушай, тут такое дело…блин, я только сейчас увидел, сколько раз ты мне звонила. Ты как там сама? В порядке? Катя обомлела. Такое течение разговора, — будничное, — вогнало её в ступор. — Что, прости? Тебя не было почти две недели, а ты спрашиваешь меня о том, как у меня дела?! — Ну… — Ваня на обратном «проводе» щурил глаза. — Могу не спрашивать, но это будет как-то нехорошо. — Ваня, твою мать, куда тебя занесло! Я тебя по всей Москве и Подмосковью уже успела обыскаться! Твой менеджер мне голову готовился открутить пару дней назад, если я тебя не верну аккурат к завтрашнему утру! — Я понимаю, всё это оказалось для тебя очень неожиданно, но, пойми, я не мог тебе с самого начала что-либо рассказать. — Она так и видела, как он размахивал своими длинными руками в попытках её успокоить, словно она — дикое животное, которое на него вновь начало рычать. — Ты мог просто сказать, что собираешься куда-то бежать от того богача! Чтобы я тут не изводилась мыслями, что вдруг ты… — Катя осеклась. Её возмущение иссякло ровно на том самом моменте, как перестало хватать дыхания. Ваня виновато на той стороне помолчал. Губы поджал в узкую нитку, изогнув так, словно это был рот расстроенной театральной маски, — перевёрнутая улыбка вниз, — а потом вновь заговорил. — Извини, Кать. Правда, нехорошо вышло. — Черт, ладно, — она раздражённо отмахнулась от его слов, ногами сворачивая собственный же плед на постели, в который до сего момента была укутана в попытках унять нервный озноб и хоть немного успокоиться, а потом спрыгнула с кровати и встала прямо ровнехенько на полу, — где ты сейчас находишься? Ты сейчас в Москве? Мне главное, что ты жив, и я должна к тебе приехать. Нам многое надо обсудить, Вань! Тут съемки новой «битвы экстрасенсов» на носу, Ашот Завеныч выхлопотал тебе такой выгодный контракт, а ты пропал! Именно почему-то тогда, когда у нас всё наконец пошло по маслу! — Кать, Кать, не гони лошадей; давай так, ты приедешь ко мне в квартиру, и я всё тебе объясню, ладно? Примирительный жест сработал. Катя чуть подуспокоилась и решила пойти на компромисс. — Ладно, — процедила она, но ей было до чёртиков обидно; она буквально оббивала сегодняшним же днём порог его квартиры, а он вдруг волшебным образом вечером оказался там! — Я скоро приеду. И я тебе такую взбучку устрою, Найденов, что тебе мало не покажется. Берегись у меня! Она погрозила кулаком в воздух, откидывая телефон с завершённым звонком, и упала звездой на кровать. Господи, ну что за безумный вечер. Даже во время съемок и то бывало спокойнее, чем сейчас. — Она меня убьёт, — констатировал с грустной миной Иван, отключая телефон. — Но ты же сказал, что вы с ней как брат и сестра? — Василиса удивилась. — Если она тебя любит, не убьёт. — Это как раз тот самый случай, когда даже, будучи любя, человек способен тебя прибить, — театрально закатив глаза и вскинув комично брови, пояснил Иван, на что Василиса со смехом и улыбкой ласково погладила его по спине. Он явно волновался, и ведь на то была причина! Бросить в другом мире человека, практически родственника, без единой вести, куда он делся. Василиса ещё не знала её, но уже названную сестрицу Ивана понимала. Она бы тоже за такое смачный втык ему дала. — Это будет заслужено. Ты ведь бросил её там, не сообщив, где ты есть и с кем. Она имеет полное право на тебя злиться. — Василиса поясняла это, как маленькому ребёнку, которого Ваня ей порой и напоминал; вроде бы уже взрослый богатырь, уже даже с обретённой силушкой, а поведением не отличается от малюток, бегающих по утрам толпами мимо их избы. Иван фыркнул, отводя взгляд в сторону и отворачивая лицо. Естественно, Василиса была права и в её словах было рациональное зерно. Но это не означало, что Ивану от этого становилось хотя бы на йоту легче. — Сама ведь знаешь, некогда мне тут со всеми нашими чудиками было звонить. То Варвара с её муженьком, то то злое дерево, теперь Галя! Когда тут отдыхать и нерабочие звонки совершать. — Иван махнул куда-то рукой в воздух, подкрепляя свои слова этим движением. Василиса крепко обняла его со спины, и он положил поверх её маленьких, но удивительно сильных кулачков свою ладонь. — Время для близких всегда может и должно находиться. Вот ты ей позвонил, встретишься, познакомишь со всеми нами и тебе же самому станет легче! Вот увидишь. Как камень с души упадёт. Иван с сомнением на неё взглянул, обернувшись, но спорить не стал. Делать вид, будто он не думал все эти дни о Кате и о том, как она осталась в Москве без него одна, было бессмысленно и главное бесполезно. Кичиться тем, что ему якобы на неё все равно Иван не стремился; как раз напротив, он собирался Василисе продемонстрировать и напомнить самому себе, что, помимо обретенной в Белогорье семьи, у него осталась такая же обретенная её часть и в Москве. И перед свадьбой пришла самая пора впустить ту часть своей жизни сюда.***
Работа чьего-либо помощника — дело не благодарное. Особенно если ты косвенно связан с какой-нибудь звездой и её обслуживанием. Ты должен быть всегда в курсе, где он или она находится, отмазывать, успевать напоминать, что нужно сделать, куда съездить и где побывать; постоянно нужно бронировать заранее жилье, билеты, — в общем, ты буквально проживаешь все хлопоты вместо него (и частично его же жизнь вместо своей собственной) и ещё потом получаешь первый же на орехи, если с ним или ней что-нибудь случается. Вот вдало Ване в голову идея исчезнуть, а наорали на Катю. Пропал он, а спрос идёт с неё. И где здесь, спрашивается, вселенская справедливость? Она от досады пнула камень и вошла в знакомую элитную многоэтажку в одном из лучших московских районов. На лифте поднималась долго, Ваня любил жить повыше, ей богу, как птичка, а Кате до него добирайся каждое утро на этом жутком полупрозрачном стеклянном монстре; после новостей, что дочь одного известного фармацевта разбилась в лучшем центре города (в оборудованном по последнему писку здании, где был новехонький лифт), волей-неволей начинаешь новых коммуникаций побаиваться и опасаться. Особенно когда оно так подозрительно скрипит. Катя вышла на нужном этаже и наконец выдохнула, как будто она была рыбой, помещенной обратно в воду. Она подтянула сумку на плече и направилась решительно к двери квартиры Вани, уже заранее продумывая, что она ему скажет. Но когда он открыл ей не один, Катя раскрыла рот, застыла и с круглыми глазами сначала посмотрела на миловидную шатенку рядом с другом, а уже потом на него самого. — Ваня?.. Это кто? — Катя всё ещё была в ступоре и глубоком шоке. Нет, у него и раньше были девушки, но они обычно не оставались надолго, и Катя сама же их потом выпроваживала. А ещё объясняла, что он — эгоист, циник, который привык на самом деле заботиться только о себе (только в более завуалированной форме, чтобы не испортить Ване репутацию, конечно), и чтобы они ему больше не названивали. Но их было всего… Пару. Ваня вообще плохо с людьми сближался, потому что не привык им доверять. Катя его понимала и разделяла это мнение, потому что детдом обострил в них обоих недоверие к другим до его максимума. — Василиса. — Девушка ответила за него, подсунула Кате свою ладонь, мягко пожав её собственную, и мило солнечно улыбнулась. — А ты Катя, верно? Очень приятно познакомиться. Катя, обомлев, всё ещё не нашлась, что сказать и позволила этой обворожительной маленькой кареглазой красавице втянуть себя в квартиру, усадить на диван и протянуть ей воды, налитой в фужер. — Это — моя невеста, — пояснил наконец Ваня, указывая на Василису. — Василиса, это Катя. Моя названная сестра, лучший друг и помощник во всём. — Иван указал на Крохину, и та наконец отмерла, едва не выронив фужер на пол. — Невеста??? — Кажется, верхний предел удивления уже потихоньку начал достигаться. — Твоя??? Когда ты… Катя посмотрела с лёгким недоверчивым прищуром на Василису, но та совершенно на неё не обиделась. Видимо, появление невесты у Вани и правда было настолько удивительным событием, что поначалу близким его человеком могло быть воспринято за шутку. — Мы сейчас всё тебе объясним. — Василиса отерла для успокоения руки. — Я думаю, лучше Ваня начнёт, а я кончу. Да, Вань? — Василиса искала взглядом в его лице поддержку, глядя на Ивана исподлобья. — Знаю, это может звучать как какой-то бред… — заранее он предупредил Катю, подхватывая слова Василисы, и Крохина его перебила. — Это и есть бред. Вот это вот всё, вся эта ситуация. —… Но ты сначала выслушай, — терпеливо продолжил он, — а потом уже делай выводы. Говорила Василиса так… Необычно. То ли начитанная была, то ли увлекалась старославянским языком, но проскальзывали в её речи словечки, о значении которых Кате иногда приходилось лишь примерно догадываться. Когда они с Ваней на пару пустились в объяснения, Катя смотрела на них обоих, как на двух душевнобольных. И если для Василисы этот взгляд ещё смягчался, то для Вани — нисколько. — Так… То есть ты хочешь сказать, что попал в параллельный мир, где всё… Как во времена древней сказочной Руси, где бродят лешие, летают драконы и плавают в болотах водяные с русалками? А недавно ты бился с самим Добрыней Никитичем, его женой Варварой и… Освободил… Как его там, Белогорье? От захвата злым деревом, которое было изначально белым добрым магом Белогором?.. — Да, всё так. — Иван, гордый собой, что смог всё достаточно доходчиво объяснить, от нетерпения активно задвигал ногами, упер кулаки в бока и довольный вскинул нос к потолку с широкой улыбкой. — Русалки, кстати, с Водяным не плавают, — с улыбкой поправила её Василиса, явно повеселев с того, что, кажется, до Кати начал доходить смысл рассказанного. — Они крайне привередливы в плане выбора компании и… Как вы это говорите? — Василиса защелкала пальцами, стараясь подобрать слово. — Щепетильны. А Водяной наш настоящий похититель младых девичьих сердец. Русалки больно жадные, чтобы своими с ним делиться. Катя уронила обескураженно ладонь на колени, раскрыв рот, и даже не знала, что сказать или как возразить на данное высказывание. — Вы прикалываетесь так надо мной, да? — Катя посмотрела на обоих голубков крайне скептично. Крохину даже обидело, что её держали за откровенную дуру, которая, видимо, была ещё и лишена обыкновенного человеческого понимания в глазах «сказочников», что помимо работы существовало массу других куда более приятных вещей, которыми хотелось заняться. — Ты хотел выйти из расписания ради свадьбы и решил скрыть это от меня и Ашота, чтобы он тебя не тревожил??? Так ты мог меня попросить, я бы всё устроила, чтобы свадьба и медовый месяц вписались в твой график и не нарушили бы его. Я бы всё тебе сдвинула, всех бы предупредила и обзвонила! Только зачем было скрываться столько недель, врать и заставлять меня волноваться??? Или ты ввязался в съемки какого-то сомнительного малобюджетного кинца, о котором решил не предупреждать меня тогда, а поставить в известность постфактум, когда вы закончили? Тогда я могу понять, откуда взялась Василиса, ты больно круто и правдоподобно играешь, респект. — Катя показала вполне искренне большой поднятый палец вверх Василисе, а потом, нервная и заведенная, вскочила и начала ходить из стороны в сторону. — Вань, мы только всё устроили, моя жизнь только устроилась. Неужели ты не понимаешь, что подставил и меня, и главное себя? Ашот нам обоим потом устроит. Я столько впахивала для этого места и того, чтобы тебя брали везде, где ты мог бы блеснуть, столько работала для того, чтобы выйти на нормальный уровень достатка и жизни, а ты… Так ведь нельзя поступать с близкими тебе людьми. — В голос Кати вплелась откровенная обида. Настолько ощутимая, что она себя почувствовала девочкой, которую обманули, пообещав за хлопотную работу килограмм конфет. Ваня заметил, что глаза её увлажнились. Внутри он почувствовал себя совсем паршиво из-за этого — быть причиной Катькиных слез он никогда не хотел. Привык, наоборот, отбривать тех, кто их вызывал и даже иногда по роже давать. — Катя, Катя, прежде чем ты скажешь ещё сверх того, что уже сказала, погоди совсем немного. — Иван осторожно положил успокаивающе ладони на её плечи; он переглянулся с Василисой, которая понимающе и одобряюще кивнула, а потом они оба прямо посмотрели на Катю. Катя вопросительно изогнула брови, перебегая взглядом от одного лица к другому. — Я понимаю, в это трудно поверить с первого слова. Позволь тебе… — Василиса её взяла за руку. — Всё показать. Ваня ведь тебе позвонил не только, чтобы обнаружить себя и показать, что он в порядке, но и чтобы… Позвать на нашу свадьбу там. Последнее Василиса добавила более робко, обратившись в ещё более прелестную девицу, чем была до этого. Она смотрела на Катю снизу вверх, и Крохина в очередной раз осознала, почему Ваня так легко в неё влюбился. Она ведь была такой… Очаровательной и лишённой привычной москвичкам стервозности. Может, она была из глубинки? Многие ребята оттуда как раз именно такие. Открытые и добродушные. И тут случилось совершенно странное и невероятное. Ваня достал из ножен меч, — не какую-то бутафорию, её Катя видела за годы работы предостаточно, — а самый настоящий старинный богатырский меч! — Ваня, это что ещё тако… Она не успела договорить. Взгляд Кати вперился в то, что Ваня сделал с пустым воздушным пространством — а он буквально разрезал его, вырезав в нём ровный круг голубого цвета, который, спустя секунду и один точный удар по диагонали, взорвался синим пламенем и открыл внутри себя вид на другое место, которое никак не могло влезть в даже четырёхкомнатную квартиру в центре Москвы. Катя долго моргала, не сводя сине-голубых глаз с представшего перед ней живого безумия, — взгляд её сначала был испуганным, после испуг сменился робким почти детским восторгом и любопытством, — а потом резко повернула голову к Ивану: — Это что, голограмма такая, да? Спец… — Катя шумно сглотнула, стараясь унять бешенное биение сердца, —…эффекты? Сколько ты заплатил, чтобы устроить здесь такое шоу с выездом прямо на дом? Ваня вздохнул с насмешливой весёлой улыбочкой и, не отвечая, зашёл за спину Кати. Неожиданно она почувствовала между лопаток сильный толчок. Ваня устал пытаться безрезультатно что-либо объяснить, поскольку прекрасно понимал, что Кате, как и ему самому, нужна была фактическая база и наглядность, несмотря на то, что из них двоих именно он был реалистом, а она — мечтательницей от кончиков пальцев ног до темечка. — Ты ведь всегда из нас двоих была мечтательницей от пелёнок, Кать. Кто уж кто, а ты должна мне поверить, — крикнул Иван ей вслед, после чего до его ушей донёсся громкий девичий крик. Василиса широко распахнула глаза от ужаса и ударила Ваню по руке. Тот айкнул и начал потирать ударенное место. — Ты что творишь! — Я ведь не знал, что он так неудачно откроется. Сама видишь, кладенец до сих пор барахлит. Подзарядить его надо от землицы вашей, а то откроется, блин, ещё в каком-нибудь болоте… А я с Водяным на его территории Катьку знакомить совсем не хочу. — Иван почесал небрежно затылок, заглядывая всё ещё неуверенно в портал, после чего вздохнул. Деваться было некуда, переоткрывать — значит зря расходовать энергию меча, а это уже однажды вышло для всего их «дримтима» боком. Придётся следом за Катей прыгать. — Утащит ещё не дай Бог, она вон ведь красивая какая. — Ага, утащит он её. Я ему дам, утащит. — Василиса воинственно покачала кулачком и, обступив решительно Ваню, прыгнула следом в портал. — Чтобы сестра моего будущего мужа да в русалках или утопленницах куковала вечность? Не бывать этому. Иван усмехнулся на такую решительность, выдав свою привычную обаятельную ухмылку, и, понимая, что деваться некуда, сиганул следом за Василисой. Портал закрылся сразу же за ними троими, словно и никогда не трогал эту сторону реальности в современном человеческом мире. Катя с криком вскинула голову. Она свалилась буквально в полёте прямо в какую-то чёрную вязкую жижу, которая на поверку оказалась простой грязью. Но ситуация от этого приятнее не стала. Где она?! Что это за место и почему они оказались здесь через какое-то круглое окошко в Ваниной квартире??? Вокруг было много деревьев, тропинка вон какая-то… Они что, в дремучий лес её вывезли? Может, до этого в воду что-то подсыпали или дали подышать от платка? Катя вскочила, ещё больше пачкая джинсы и чёрно-белую кофту с оголенным плечом в полоску. Грязь была вязкая, липла буквально ко всем открытым и не очень местам, вылезать из неё удавалось с большим трудом. Когда Катя наконец вылезла на сухую часть просёлочной дороги, чувствуя себя ДиКаприо из «Выжившего» — настолько же грязной и отчаявшейся, — на ней не было живого места. Все было заляпано белогорской лечебной грязью. Ваня и Василиса стояли буквально перед ней. Им повезло с приземлением куда больше, чем ей. Катя едва на Ваню не накинулась после такого ужасного экспириенса, однако Найденов сумел её схватить за руки до того, как его любимый свитер оказался испачкан так же, как была испачкана Крохина. — Ваня, какого чёрта?! Ты вообще знаешь, сколько это всё стоит??? Да я этот комплект в рассрочку взяла, мне ещё деньги за него отдавать! — Катя, как кошка, метила ему ноготками в глаза и скалилась, однако Ваня сумел выдержать напор подруги детства. — Он мне так нравился, а теперь посмотри, что с ним стало! — Всё не так плохо, как ты думаешь. Ну, подумаешь, испачкалась… — он оглядел её снизу вверх оценивающим быстрым взглядом, — немного. — Немного?! — Катя вновь вскрикнула. Василиса ещё раз с укором посмотрела на Ивана, аккуратно положила ладонь на испачканное девичье плечо и, чуть на него нажав, повела Катю в сторону избы. — Вань, ну ты, конечно, вообще, — сказала Василиса. — Ну что я вообще-то??? Это ж кладенец, а не я так переношу! Грязь, к слову, здесь лечебная. Потом ещё спасибо мне скажешь. — Запихни себе своё «спасибо» знаешь куда!.. — Из-за стресса Катя была куда более агрессивной, чем обычно. За последние трое суток она настолько успела испереживаться и нанервничаться, что другой реакции поначалу от неё ожидать не стоило. Да и любой мечтатель, долго пробывший в ловушке реальности, встретившись с самой заветной мечтой нос к носу, может её потом из-за этого и не узнать. Страшно ей было, боязно допускать, что все придумки Ивана были правдой — вот поведется она на них, глупая, и в очередной раз сделает хуже самой же себе. Потому что когда-то сама же мечтала о таких вот сказках, о таких историях и желала всей душой, всем сердцем, чтобы они оказались правдой. Как и байка, что её родители когда-нибудь за ней ещё вернутся. Но по итогу не исполнилось ни одно, ни второе, и Катя перестала искать своё тихое пристанище на страницах сказочных книг, как делала это раньше. Ей пришлось научиться дружить и справляться с серой неприглядной реальностью, ведь с той приходилось сталкиваться изо дня в день, хотела Катя того или же нет. Она ожидала живой пугающей сущностью за порогом чердака, куда они убегали вместе с Ваней в детстве, и где потом часто одна Катя сидела читала книжки в сконструированном из пледа и нескольких старых стульев домике. Вспомнив об этом, Катя споткнулась; ей стало совсем тоскливо. Она устала, находилась хрен пойми где, так ещё и была похожа теперь по цвету кожи на папуаса. Схватив немного грязи, Катя запульнула её в Ваню. Тот увернулся и грязевой комок пришёлся на дерево позади него. Однако неожиданно, когда девушки вновь начали своё восхождение к ближайшей избе, грязь сама забурлила и выплюнула на Ивана часть себя со смехом, попав в его лицо. Медленно то оттирая, он брезгливо посмотрел на булькающее нечто и фыркнул. А грязь и радовалась; получил ведь по заслугам! Чтоб неповадно было девиц в неё сбрасывать. — У Яги в избе есть моё старое сухое запасное платье, пойдём, я тебе помогу переодеться и отмыться. — Василиса говорила с ней очень мягко, она продолжала вести Катю по тропинке вверх, не сворачивая никуда. Катя уже более вяло удивилась её словам, а потом до неё дошло, куда её ведут. Она затормозила, подняв ногами пыль на тропинке. — У Яги??? — Выход из состояния глубокой задумчивости позволил ей наконец полноценно оглядеться. Они и правда были в сосновом лесу, здесь очень хорошо дышалось и не было слышно совершенно гула ездящих машин. Вот мимо них пробежала только что птичка, — кажется, это была капалуха, стерегущая свои яйца от недругов, — а там ухнул фазан. Природа здесь была практически в первозданном виде. Лес был с подлеском, в зарослях его кустарников что-то активно шевелилось, что заставляло невольно Катю ближе к Василисе жаться. Держались они по пути преимущественно возле воды; в зарослях по долинам рек и берегу озера тоже кто-то маленький к ним будто присматривался, хотя вроде бы это были ежата… Кате показалось или она слышала высокий смех? — Это лесавки, не бойся, — шепнула ей Василиса. — Они безобидные. Среди густых лесных зарослей, богатых вьющимися и колючими кустарниками и прерывающихся небольшими лесными полянками, стояла настоящая избушка. И не просто избушка, а именно что на курьих ножках. Катя встала перед ней, чувствуя себя маленьким карликовым деревцем по сравнению с могучим огромным баобабом, поднимая голову вверх, и глаза её завороженно зажглись. Василиса сочла это за добрый знак. Уголок её губ приподнялся в довольной счастливой улыбке. Она повела Катю дальше, помогая войти во внезапно вставший с ней на один уровень проход. Ноги у избы пропали, как у птицы, подобравшей те под себя, и Катя проследила за этим действием с такими же круглыми глазами, с какими свалилась через портал вообще в это место. Она оставалась какое-то время безмолвна, пока её не завели внутрь. — Это аниматроника такая, да? Крутая, наверно, столько денег в неё угрохали… — Катя все пыталась хвататься за последние крупицы здравого смысла. Иван со смехом толкнул её в спину, чтобы она шла быстрее. Ему ещё самому нужно было лицо отмыть. — Сама иди и убедись. Аниматроника, как же. Хотя я тоже, каюсь, сначала так подумал, когда избу Яги встретил. — И подпалил в первый раз, — добавила с поддразнивающей улыбкой Василиса, после чего Иван, закатив глаза и покачав туда-сюда головой, словно он в уме прикидывал что-то, провел Катю вглубь избы. — Это в стиле Ваньки. Появляться где-то обязательно с огоньком, да так, чтобы потом после всё полыхало. — Катя не удержалась от тихого, пускай пока всё еще нервного смеха. Иван вскинул руку вверх и надел себе на голову невидимую шляпу. Даже с грязью на лице он умудрялся оставаться до чертиков обаятельным типом. Василиса по-доброму закатила глаза, покачала головой и улыбнулась. Петрушечник, самый настоящий. — Белый маг Светозар в здании. И сегодня у нас в шоу надо отыскать с первого раза горячую воду в избе самой Бабы Яги! — Иван быстро вышел из образа, когда грязь весьма ожидаемо попала ему ещё и в глаз при таких активных театральных потугах. — Эй, старая! Есть у тебя горячая вода? Нам бы умыться, угодили прямо в черную глину вашу. — Не глину, а грязь! — донеслось из недр избы старым скрипучим голосом. — Там разное содержание химических элементов и соединений, дурья ты башка! — Бе-бе-бе. — Иван высунул язык, вздыхая. — Ей Богу, как наша та занудная учительница по биологии исправляет. Так есть вода или нет? — вновь громко переспросил он её. — Есть! Как раз собиралась стиркой заняться, а что?! — Нам бы гостью нашу отмыть! — наконец вставила свое слово Василиса, заглядывая в одну из комнат к хозяйке избы. — Она не очень удачно перенеслась кладенцом сюда. Позволите ей у вас помыться и переодеться? Яга выглянула из комнаты, цепкими глазами оглядела пришедшую девицу, вылупившуюся на неё с таким испугом, словно та была ожившей покойницей, а потом с развеселой ухмылочкой сощурилась. — Ишь какая девица к нам пришла. Кем будешь ты Ивану? — П-подругой, — едва не заикаясь и всё ещё шарахаясь старой колдуньи, ответила Катя. — Детской. — О как. Так это ты про неё говорил, что на свадьбу хочешь сюда позвать? Из мира она твоего, получается? — Яга взглянула в такое же чумазое, как у Кати, лицо. Иван утвердительно кивнул. — Понятно. Ну, раз такое дело случилось, иди отмывайся да переодевайся. А то негоже такой страхолюдиной по улицам у нас впервые разгуливать. — Как будто я сама виновата, что такой стала… — буркнула себе под нос Катя, покорно вновь последовав за Василисой, которая повела её к чугунной ванной. Данный предмет в таком старинном антураже удивил Катю едва ли не больше, чем облик самой хозяйки избы. Крючковатый длинный нос, седые волосы, волочащиеся практически по полу, сгорбленная спина и потрепанный старый сарафан; однако при всём своём жутком виде Яга-то выглядела женщиной обаятельной и харизматичной. Даже вроде бы сожрать её не пыталась, и на том спасибо. Василиса набрала для Кати ванную и даже усадила в неё. Она помогла Крохиной намочить голову и промыть её, поливая водой сверху из рядом стоявшей купели, в которой черпала воду обычным деревянным ковшом. — Значит, вы с Ваней оба из детского дома? — аккуратно спросила её Василиса, из-за чего Катя зябко повела плечами. И дело состояло явно не в том, что ей в перерывах между поливом было холодно. — Мои родители оставили меня зимой, когда мне ещё не исполнилось даже года. Они пришли вечером, оформили все документы и ушли. Это всё, что я про них знаю. Наша смотрительница говорила, что они были очень молодыми, поэтому не смогли обо мне позаботиться. — Катя подогнула под себя ноги, невольно те обнимая и на голые колени выставляя подбородок. В голове не укладывалось, что локации и декорации так хорошо были сделаны. И тебе ванная древняя, и старинные вещи, и эта женщина, играющая Ягу… В какой же Ваню проект интересный занесло, а он вон с ней даже и не поделился! Никогда он ещё не страдал такой скрытностью, как в данном случае. Василиса некоторое время помолчала, помогая Кате отмыть часть грязи с плеча, и сочувствующе на неё взглянула. — Мне очень жаль. Без семьи на свете тяжко живется. Катя тихо грустно усмехнулась. — Ну…в один момент пришлось смириться с тем, что вся моя семья — это Ваня. А большей частью жизни были учеба да стремление найти работу получше. Нас так и занесло с Ваней в сериальный бизнес; у него был яркий харизматичный образ, людям на экранах нравилось, он бодро проходил многие кастинги, а я что? Я туда, куда он. Подтянулась за ним по старой детской привычке, да и Ваня сам говорил, что работа помощником менеджера будет куда прибыльнее, чем заниматься растениями. Когда-то мне очень нравилась ботаника, и я подумывала даже заняться выращиванием своих сортов пшеницы…но от этого пришлось отказаться в пользу достатка. Василиса хмурилась, явно пытаясь её понять, словно сама Катя, недавно выслушивавшая её. Однако бывшей лягушке это было и то проще, чем современной девушке из Москвы, ведь смысл был весьма понятен — Кате пришлось следовать не тому, что было мило её душе и сердцу, а тому, что могло принести злато для жизни. — Знаешь, вы с Ваней со стороны так похожи. Если бы он не сказал, что ты его названная сестра, я бы и не догадалась. — Василиса постаралась сделать ей комплимент, вытаскивая остаток грязи из вьющихся светлых влажных волос. — Готово. — Спасибо, Василис. — Катя неловко улыбнулась, прикрывая чисто инстинктивно грудь ладошками. — В подворье у меня ещё банька есть, если в ванной не отмылись, идите туда, — донесся до них вновь голос старой. — Да не, бабушка, не надо, — крикнула ей Василиса в ответ. — Мы уже всё отмыли здесь. Сейчас Катю переоденем и поведем Белогорье показывать. — Ну вы потом на ужин заглядывайте, я вам стол с яствами подготовлю. — Обязательно! — вновь ответила ей Василиса. Когда Катя вылезла, ей дали что-то вроде белой простыни, чтобы вытереться. Пока она вытиралась, у неё появилась возможность нормально осмотреться: внутри избы был большой стол, несколько комнат, печь кирпичная в углу, низкий потолок, поддерживаемый матицей, продольной цельной балкой, которая не только держала крышу, но и соединяла стены. Вокруг висели различные засушенные травы, некоторые лежали в деревянных и даже стеклянных сосудах. В прозрачных были видны засушенные части мертвых животных, из-за чего Катю передернуло. Вот это детальность декораций, оставалось только похвалить, восхититься и даже поучиться. Василиса вручила ей исподнюю, голубую рубаху и длинную голубую шерстяную поневу без рисунка. В качестве обуви Катя решила оставить себе отмытые ботфорты, не согласившись на предложенные лапти. Всё происходящее и правда было похоже на сказку. На секунду Катя даже допустила, что все это могло бы происходить взаправду. Её уверенность несколько возросла, когда она, уже будучи переодетой и с заплетенными в аккуратную косу волосами, вышла к боковой комнате, где Яга что-то варила активно в котле. Варила она что-то такое, что светилось зеленым светом, от него валил настоящий дым, а у старой глаза горели так, будто искорки от бенгальских огоньков отскакивали. Катя завороженно уставилась на неё, следя за каждым действием, — коготь и глаз ворона, мертвые пальчики, щепотка высушенной из слез соли, пару цветков зверобоя, — но её созерцание со стороны прервала сама Яга, которая, заметив непрошенную гостью, выглянула из комнаты и гаркнула. — Нечего подсматривать, иди отсюда по добру по здоровому. Катя отмерла и, не став спорить, вышла наконец из избы. Та вновь встала к ним задом, а к лесу передом, словно меняя явь и навь местами. Катя вновь следила за этим, затаив дыхание, и уже чистый Ваня потянул на пару с Василисой подругу детства в сторону жилых избушек. Пока они шли к ним через лес по тропинке, между ними троими завязался такой разговор. — А как вы с Василисой познакомились? — все-таки решилась спросить Катя, стараясь перепрыгивать след в след за Ваней и Василисой, когда они переходили речку по выложенным поперек неё круглым нескользким камням. — На съемочной площадке? Ваня с Василисой с улыбками переглянулись. Ну раз Яга ещё не сумела её убедить, само Белогорье сможет. — Ваня пришёл к нам в Белогорье случайно на помощь. Он помог сразить нам княжну Варвару и её мужа, Добрыню Никитича. Но про них мы тебе уже рассказывали. Катя покивала головой с таким видом, словно «опять вы мне ничего нормально не рассказываете и вешаете лапшу на уши». — Ладно, пытаться добиться от вас правды — себе дороже, — со сдержанной обидой заметила она. Ваня остановился и вздохнул. — Поверь мне, не стал бы я тебе врать про такое, Кать. Я свою семью здесь нашел, свою кровь и свою любовь. Мой отец погиб здесь и здесь я смог его узнать. Думаешь, о таком я бы стал шутить или врать? — Ваня развернулся к ней и пронзительно посмотрел Кате в глаза. Она почувствовала, что её хлипко держащаяся дамба неверия под сильным давлением убеждений Вани готовилась вот-вот рухнуть. Она остановилась и посмотрела в ответ также прямо на него. — Твой отец погиб здесь?.. — осторожно спросила она. — Да. И это случилось взаправду, Роголеб убил его. Это не бред и мне это не привиделось. Я жалею лишь о том, что не позвонил тебе раньше и не успел вас познакомить. Но… — Ваня опустил взгляд в землю, выдавливая с трудом. — Я ожидал, что у нас с ним будет больше времени. Катя стояла некоторое время молча. А потом, не выдержав поднявшегося внутри неё встревоженного сочувствия, обняла его и прижала крепко к себе. Она не знала, насколько это была правда и была ли вообще, но ей вмиг стало так жалко Ваню, что и словами не передать. Некоторое время смущенно воздержавшись от ответных объятий, Ваня все-таки тоже сгреб подругу в руки, утыкаясь лицом ей в плечо. Уже тогда она практически поверила. Стояла в одном шаге от того, чтобы принять этот мир и впустить его в своё сердце. И когда они дошли до главной оживленной улицы сказочного города, это случилось. Катя робко застыла перед ним и то, что она увидела заставило её поверить словам Вани. Именно тогда между ней и этим местом образовалась прочная связь. Она наконец ощутила его силу, увидела полноценно его красоту и шарм. Не могли это быть декорации, черт, да не бывает такого! Говорящая грязь, изба на курьих ножках, все эти люди, их манера общения и внутреннее убранство… Она ведь не циник и не непроходимый реалист, она всегда была мечтательницей. И Ваня бы не стал её так обманывать, Катя знает. Белогорье напомнило ей архитектурой и градоустройством картины Васнецова. Все дома в основном были деревянными, фасады русских изб и теремов были отделаны темным деревом, палитра которого местами раскрашивалась красным, белым и зелеными цветами. Всё было очень компактно сделано: вот тебе богатырский дворец, улочки, торговый рынок и большая площадь, где проходили разные богатырские игрища и празднества. Резные узоры украшали почти каждое второе старинное жилище, цветовая гамма словно была взята из русской иконографии. Минималистично и в то же время очень ярко — Белогорье словно и правда сошло буквально со страниц старинных русских сказок. Катя отвлеклась от созерцания домов, заметив, что народ начал кучковаться возле главных резных деревянных ворот. Что стало причиной такой оживленности, её сразу же заняло не меньше, чем окружающих. Ваня с Василисой тоже начали присматриваться более внимательно. И тут начали въезжать один другого краше богатыри. Самые настоящие! Все такие разные: кто-то больше, кто-то меньше, но все одинаково в пластинчатых доспехах, шеломах и с бородами, реящими на ветру. Катя едва рот не раскрыла от такого потрясающего на всех уровнях зрелища. Процессию их завершал некто, кого, увы, издалека разглядеть она не смогла, потому что в глаза ударило солнце. Или же оно отразилось от его доспеха, дополняя его собственное свечение? — Ну-ну, это было не так уж и сложно! Полно вам. Хотя ладно, можете ещё похлопать. — Голос у него был громкий, смех яркий и сильный. Его было далеко слышно, и уже тогда Катя ощутила, как её сердце странно замерло в охватившем его из ниоткуда взявшимся трепетом. Кто же это был?.. — О, эти с охоты на аспида вернулись. — Иван прикрыл глаза от яркого солнца, рассматривая вернувшуюся дружину богатырей во главе с тем, кого Катя никак не могла рассмотреть из-за обступившей его толпы. Люди рукоплескали и возносили хвалу некоему Ясному Соколу; толпа буквально гудела, свистела и издавала самые различные звуки, показывающие, что тот, кого она обступила, примечаем ею в самом искреннем виде. — Пойдём встречать. Ты подожди здесь, я дружину с отчётом приму, а дальше со всеми тебя познакомлю. — Дружину примешь?.. Ты типа здесь крупная шишка, что ли? — Катя непонимающе заморгала. Ваня на неё прямо посмотрел, мол, ты серьёзно? — Я — сын Ильи Муромца, я типа после гибели моего отца скоро здесь стану главным и приму управление городом в свои руки. — Что?! — Рот её вновь широко раскрылся. Она уже со стороны начинала напоминать сама себе Беллу Свон из «Сумерек». — То есть ты тут останешься навсегда, да??? — Я тебе потом всё объясню и расскажу, Катюх. Погоди только немного. — Ваня похлопал её по плечу и отправился к одному из богатырей, который начал на коне подходить к ним. Когда этот некто проехал чуть дальше, являя себя во всём своём великолепии, он спрыгнул с белого удалого коня, взялся за руку Ивана и крепко по-братски её сжал. — Ну что, как прошло? — спросил Ваня. — Удачно. Пришлось беднягу сжечь, но он разорил несколько деревень в ближайшей округе. Воровал скот и детей. У нас не было других вариантов, как с ним справиться. Ты-то чего не пошёл? Струсил поди? — Мужчина задиристо улыбнулся, но поддевал Ивана без особого злорадства. — Да мне тут надо было по делам в свой мир смотаться, сам понимаешь, подготовка к свадьбе, все дела… — И тут Ваня как бы с намеком посмотрел чуть вдаль. Финист проследил его взгляд. И тут она встретила его. И не поверить тогда было больше нельзя, потому что когда Катя увидела его, а он, поприветствовавший до конца с широкой улыбкой народ и его благодарность, прошёл чуть дальше и увидел её, что-то переменилось… В воздухе, в сердцебиении, которое как будто всего на секунду прервалось, и сердце застыло, а потом забилось вдвойне более усиленно; исчезли звуки вокруг, превратились в пыль земли, которую поднимали сейчас горожане и тот, чьи ясные глаза устремили свой взор на неё. Катя застыла, как вкопанная, сжимая в пальцах юбку, и на её зарумянившемся лице неожиданно проступила глупая искренняя влюблённая улыбка. Она ещё не знала, кем он был и кем приходился этим людям, но, господи, он сразил её своим появлением наповал. Ваня это заметил. Он медленно поваживал туда-сюда глазами с вытянувшимся лицом, наблюдая эти затянувшиеся переглядки, пока первым не прервал молчание тот, на кого были устремлены Катины глаза. — Что за красна девица пришла с тобой сегодня в Белогорье? — Голос басистый, речь напевная, тембр очень приятный и ласкающий слух (буквально заставляющий внутри что-то взвинченно отдаваться и сотрясаться, словно бьющаяся о стены пустого колодца монета), все движения уверенные, лицо прямодушное и открытое, такое светлое, а глаза!.. Катя давно не видела у мужчин, да что там, вообще у людей таких восхитительно небесно-голубых глаз. — Как этот двухметровый красавчик меня только что назвал? — тихо переспросила Катя Ваню, тут же схватив его за руку ладонями и прижавшись к другу ближе; она чуть нервно сжимала его бицепс, не переставая улыбаться, и Ваня, кажется, понял тогда всё, что нужно было ему понять. — Ваня, кто этот Кларк Кент??? Местный богатырь??? Она продолжала общаться с Иваном шёпотом, в то время как «Кларк Кент» с любопытством рассматривал её и словно пытался напрячь слух, чтобы уловить хотя бы дальний отголосок разговора между Иваном и новой гостьей Белогорья. — Да это местный богатырь наш тут, типа самый крутой, — шепнул наконец в ответ ей Иван. — Финистом Ясным Соколом зовут. Финист, это Катя. — Ваня наконец вновь заговорил нормально, кивая в сторону Крохиной. — Катя, Финист. Она моя лучшая подруга детства, в одном детском доме росли. Я позвал её сюда познакомить с местами и вами, чтобы потом она свободна могла прийти на мою свадьбу с Василисой. Его взор будто стал ещё более оживлённым и одухотворенным. Тяжёлым шагом Финист подошёл к ней ближе, — для таскавшего на себе такую тяжесть в виде своего доспеха он двигался очень ладно и быстро, — подняв ещё больше пыли вокруг себя и её юбки, и Катя от такой прыти аж чуть дёрнулась назад. — Катерина, значит… — Он не сводил с неё взгляда. — Вообще, Екатерина, но можно и просто Катя… — Она тоже не сводила с него взгляда, глядя снизу вверх, прямо в его глаза. Ваня, стоя чуть поодаль, начал чувствовать себя здесь третьим лишним. Катя непроизвольно широко улыбнулась. Финист её широкую улыбку отзеркалил, и Катя пропала безвозвратно. В этой улыбке, в этих глазах… И оказавшихся, как первый рассветный луч, светлых волосах. Финист снял до этого шлем с головы, тряхнув крупными золотыми кудрями, и Ваня, понимая, какое воздействие это могло оказать на Катю, уже готовился её ловить. Или поддерживать со спины. — Рад приветствовать тебя в Белогорье, Катя. — Он почтительно склонил голову, прижав шлем к груди, и Катя, не найдясь, что сделать лучше, протянула ему руку для рукопожатия. Сначала Финист и правда её пожал, однако после он неожиданно потянул её ладонь выше и поцеловал крепко тыльную сторону. Сердце Кати пропустило очередной удар. — Так, — Ваня все-таки между ними двоими встрял, понимая, что если он ничего не сделает, эти двое либо кого-нибудь ослепят своими светящимися лицами и оставят без глаз, либо у него начнут скрипеть зубы от сахарности происходящего, — у нас много дел, мне надо Кате всё ещё показать, рассказать, с Кощеем вон и Колобком познакомить… — Так я и покажу. — Финист дёрнулся вперёд, когда Ваня попытался увести Катю назад. — И расскажу ей обо всём здесь. А ты иди и занимайся делами с Василисой. Сам же сказал, что подготовка к свадьбе — дело хлопотное. Финист вновь взглянул на него чуть насмешливо, на что Иван закатил глаза. Заметив эти мальчишеские попытки друг друга поддеть, Катя прижала ладонь ко рту и рассмеялась. — Ей Богу, ведешь себя, как старшеклассник, задирающий младшего. — Как кто? — Финист похлопал своими ясными яркими глазами, обрамленными светлыми длинными ресницами, и Катя в очередной раз в них потерялась. — Дак так, не важно. На задиру, в общем, ты иногда похож. А ты вроде бы как богатырь, вам такими быть почти… Противоестественно. Финист на её слова неожиданно широко улыбнулся и рассмеялся. — Это же я по-доброму. Ты бы в самом начале общения нас послушала, вот тогда бы я и правда мог сойти за… — Финист сощурился, вспоминая новое диковинное слово. — Старшеклассника или задиру. Кате нравилось, как смело он мог признавать свои ошибки. Не каждый знакомый ей человек в современном мире был способен делать это с такой лёгкостью и непринуждённостью. — Я хотел показать ей ещё палаты. — Ваня встал в позу, уперев кулаки в бока. Они с Финистом начали мериться взглядами. — Я знаю эти места лучше, Ваня, и я могу познакомить нашу гостью с ними более глубоко и полно, чем ты. — Финист был выше, поэтому в их с Ваней переглядках он уже был ближе к победе. Однако Найденов ему не собирался уступать так легко, если бы Катя вновь не взяла слово. — Он прав, Вань, если он живёт тут дольше, чем ты, он ведь мне может больше рассказать и показать здешних мест. А потом мы вернёмся, ты покажешь мне палаты… Свои, — она произвольно взмахнула рукой, — познакомишь со всеми, с кем хотел. Я думаю, это будет недолго. Так ведь? Финист, глядя на неё, приподнял вновь в улыбке уголок губ. — Смотря, насколько полную картину наших земель хочет составить наша гостья, — ответил уклончиво он, не сводя с неё чуть хитрого взгляда. Ваня вздохнул, вскинув голову. — Ладно. Но ты должен будешь к вечеру вернуть её обратно в целостности и сохранности, не потерять нигде и… Не испачкать. — Ваня теперь смотрел с намёком на Катю, она резко покраснела, ударив его в грудь, а он захохотал. Финист ничего не понял, но запомнил для себя, что Катю через особо грязные места лучше будет переносить на руках. — Обижаешь, Вань. — Он вновь блеснул широкой улыбкой и очень осторожно положил большую сильную ладонь на линию плеч Кати, уводя её от Ивана в сторону одной из изб. — Чтобы я и не уследил. Позволь мне только сменить броню досчатую на облегченную одёжку, и я, как и моё время, будем все твоими. — С последними словами он уже обратился к Кате. Катя захлопала смущённо глазами, однако данная формулировка разделения совместного времяпрепровождения ей очень понравилась. — Подожди меня немного, я не заставлю тебя долго ждать. — Финист завёл её в свою избу и скрылся за чем-то, подозрительно похожим на ширму. То ли некоторые предметы здесь были вне времени, то ли Ваня их сюда притащил, но Кате было удивительно видеть те не на своих «местах». Смущенно задержавшись возле порога и обронив робкое «ага», Катя во все глаза принялась изучать внутренний вид жилья Ясного Сокола. Изба была большой, внутри неё была роспись, очень похожая на билибинскую, — сражающиеся единорог и лев под древом, выписанные вместе с узорами прямо на срубе, — снаружи же у неё была разноцветная крыша. Прямо практически одноэтажный дворец, ничем не уступающий трехэтажному почившего Ильи Муромца! И пускай Катя его видела лишь краем глаза, все, что было связано с Финистом, ей казалось теперь более волшебным и…лучшим? Хотя объективную оценку отменять тоже было нельзя. — Ну, я готов. — Он вышел к ней в расписной подпоясанной красной рубахе, наручах, красных сапогах и коричневых портах. На рубахе можно было заметить вышивку в виде птиц с сине-золотистым узором. В его образе все подчинялось птичьей тематике, и Катя это сразу же заметила. — Надеюсь, я не заставил тебя долго в ожидании томиться? — Нет, что ты! — спохватившись, что она откровенно на него засматривается, Катя вся встрепенулась. — У тебя очень красивый…дом. То есть изба. — Катя хлопнула себя по лбу. — Тяжело с непривычки называть у вас всё здесь своими именами. Финист рассмеялся низким и приятным грудным смехом. — Ничего, Иван тоже не сразу ко всему здесь привык. Успеется ещё. Идём, нам ещё многое предстоит здесь посмотреть. Уже за пределами изб, теремов и дворцов они отправились с Финистом по тропе за воротами в лес. Он показывал и рассказывал ей о его частях и истории. Она же ему в ответ о себе, своей работе и о том, как тяжело быть помощником менеджера, пускай с тяжким богатырским промыслом это не шло ни в какое сравнение. Кате больше нравилось слушать самого Финиста, однако беседа шла так оживленно, что отмалчиваться у неё просто-напросто не получалось. — Быть помощником менеджера — очень тяжело. Ты вечно вынужден всем помогать, за всем и всеми следить, всё за всех делать… И главное платят за это не сказать что много! Можно было бы и больше. — Катя шла впереди, Финист позади неё. Он осматривал лес на наличие неприятелей и позволял заодно Катерине первой осматривать открывающиеся нетронутые красоты. — Получается, ты — важная фигура в своём мире, раз без тебя ничего не решается? Все нуждаются в твоём совете, ждут твоей помощи. Если так рассудить, ты точь-в-точь выполняешь ту же работу, что и наши княжны. Они тоже помогают народу советом, посылают гонцов, рабочих и богатырей, если в тех есть нужда и нет на месте князя. Разбирают и пресекают распри среди купцов и жителей. На их месте всегда находятся очень мудрые женщины. Катя вздохнула. Рассуждения Финиста определенно ей были по душе. Вот только в их мире все было устроено иначе — чем больше работы ты выполняешь, тем ниже по социальной лестнице обычно находишься. И за твою рабочую отдачу тебя никто сильнее не ценит. Особенно в среде различных тв-шоу. — Если бы ко мне в нашем мире за все мои заслуги относились примерно так же, как в вашем к княжне, я бы не хотела эту работу бросить. — Почему же не поменять дело, которое тебе не приходится по душе, на иное? — Он перешагивал через норы и муравейники, заодно не позволяя Кате угодить в них. Когда Финист в очередной раз переставил Катю над новой кочкой, ему открылся вид на её необычную обувь. — У тебя очень необычные сапоги. Красивые, кстати. Никогда у девиц Белогорья таких не видел. Катя, застывшая и чуть приподнятая над землёй, зашевелила ногами. — И не увидишь. Это последняя весенняя коллекция. — Она рассмеялась. — Что до дела, может… Ты и прав. И пришла пора менять стезю, так сказать. Надо будет обдумать эту мысль. Но не будем о работе! Лучше расскажи мне побольше о здешних местах. А то я тебя прервала. Финист с улыбкой поставил её на землю, и они продолжили свой путь. — Ничего страшного. Ты можешь прерывать меня, когда тебе будет угодно. Мне нравится тебя слушать. Катя смущенно запунцовела, опустив глаза в землю, а потом с улыбкой их подняла на Финиста. Он же вновь взял слово. — Для наших далеких предков, населявших необъятные просторы Белогорья, лес был священным местом, да и для нас самих остается по сей день. Считалось, что в нем обитает множество духов, которые могут навлечь на человека беду. Например, путь многих молодцов, только начинающих постигать богатырское искусство, начинался со встречи с низшими духами, которые были привязаны к своей местности. Обыкновенно таковыми являются различные полевики, лесовики, болотники и водяные. Они предпочитают селиться в старых пнях, под корнями деревьев или в дуплах, некоторые, например, полевики или водяные, предпочитают луговые кочки или омуты. Духи местности не могут покинуть свою территорию, а потому тщательно ее оберегают. В основном эти духи безобидные и часто даже помогают заблудившемуся человеку, но, если их оскорбить или причинить вред их владениям, они могут доставить немало неприятностей. Я даже сам от парочки получал. — На этом моменте Финист рассмеялся. — Как-то раз лесные духи изменили привычные для меня ориентиры, провели тропы в глухие места и всячески меня ещё и там путали! Во главе этих духов стоял Леший, хозяин леса. Но потом я слово доброе молвил ему, и он меня отпустил. Но чем дальше пробираешься вглубь леса, тем опаснее становятся его жители, Катенька, запомни это. В дремучих, лишенных солнечного света лесах на смену безобидным лесовикам приходят темные создания: кикиморы, упыри, шишиги и мавки. Для них человек есть жертва, которую следует растерзать и оставить в лесу. Задобрить эту нечистую силу практически невозможно. Она напоминает дикого зверя, охваченного бешенством, который бросается на человека, не думая о собственной безопасности. В самом же сердце находится так называемый Мертвый Лес, в центре которого стоит железный столб. Там сидит Кот Баюн, чей голос убивает все живое. Говорят, он сторожит границу между тремя мирами: Явью, миром живых; Правью, миром богов и Навью, миром духов и мертвых. Но что там, никто знает. Обычному смертному не дано обмануть стража границ. — Финист отвлекся наконец от своего богатырского сказа, спохватившись, что слишком заговорился. — А ты, значит, из мира Ивана будешь? — Да, я… Не отсюда. — Катя, заслушавшись, совсем не хотела его прерывать. — И как тебе здесь, после вашей Москвы? — Он улыбнулся, участливо на неё смотря. Кажется, ему было все интересно, что было связано с ней, и Финист не преминул не единожды это подтвердить в беседе, носившей не односторонний характер; он задавал ей вопросы, она — ему и между ними был такой искренний искрящий интерес, что Катя уже и забыла, что кто-либо мог настолько интересоваться ей и её жизнью. — Москва мне кажется ещё более серой после вашего дома. В Белогорье… — Катя остановилась, чтобы осмотреть бурный поток рядом бежавшей реки, — так красиво, всё такое яркое и красочное! Как на наших ярмарках. У нас подобное зрелище можно увидеть лишь на масленницу, да и то — не всегда. Он с улыбкой кивал, показывая, что слушает, и ловко преодолевал один камень за другим, идя теперь впереди. Катя, заметив, с каким разрывом в три отрывистых прыжка Финист пересёк реку, подрастерялась, однако он не позволил ей остаться позади одной, тут же протянув свою руку. Катя осторожно за неё взялась, и вдруг Сокол её потянул на себя, сорвав со среднего камня и подхватив мигом на руки. Прокружив её на другой стороне берега речушки, он поставил ловко Катю на ноги, словно она для него ничего не весила. Катя со смехом ахнула и заправила неловко прядь выбившихся волос из косы. — Спасибо. Я не настолько ловкая, как ты, меня бы без помощи пришлось где-то там в конце реки потом вылавливать. — Я бы тебе не дал упасть, — уверенно заметил Финист и было что-то твёрдое в этих словах, знающее, словно он не только не допускал возможность падения гостьи в своём присутствии, но и имел в виду нечто… Не относящееся к каменному мосту и речушке. — Я в тебе и не сомневаюсь, Супермен. — Она широко улыбнулась, и Финист вновь вопросительно заморгал. — Ах да, это такой… Супергерой в нашем мире. Только носит не броню, а синее трико и красный плащ. Как ваше… Ммм… Поддоспешное, только без самих доспехов. — А как же ему, не тяжело без брони-то с чудищами сражаться? — А он весь сам по себе, как скала. Его не пробьешь никаким оружием, вот он броню и не носит. — Катя откровенно начинала умиляться с того, как богатырь вникал и постигал подробности жизни придуманного персонажа кинокомикса. — Да я ведь тоже красный плащ ношу… — задумчиво протянул Сокол, глядя куда-то вдаль. — Какое ты точное сравнение подобрала. Стало быть, буду себя тоже теперь величать иногда Суперменом. Катя неожиданно, как надувшаяся бочка, взорвалась громким смехом. Она хохотала так, что весь лес их слышал, но смех этот был совершенно без злого умысла, стоявшего у его истоков, а как раз наоборот — в нём лежало очарование тем, кто его вызвал у неё. И Финист слушал его, невольно растягивая губы в широкой улыбке без демонстрации зубов, глядел на неё и думал, каким же становится солнечным её лицо, на котором расцветала настоящая не сдержанная улыбка. — Ой, насмешил… Ты только не перегни палку, а то изначальное твоё имя богатырское ещё забудут! — Не забудут, как такого-то и забыть? — чуть хвастливо, с петушиной манерой заметил Финист, вскинув нос к небу. И уже Катя, очарованная его самоуверенностью, так тихо и добавила. — Да никак, пожалуй. Ты — богатырь… Незабываемый. Между ними повисла комфортная пауза. Слышен был бег речушки, пение птиц и перелёт их с ветки на ветку. Шумели кроны деревьев, ветер посылал перешёпот между трепещущими листочками, а земля под ногами тихо вдавливалась под твёрдым шагом. Аромат цветов кружил голову, но в то же время освежал; пахло смесью ветреницы дубравной и влажной после дождя земли. Белые изящные цветочки, на ковер которых они вышли, колыхались от малейшего дуновения ветра. Это было незабываемо красивое зрелище. — А ты… Давно здесь живёшь? — спросила Финиста Катя, когда вдохнула воздух полной грудью. — Давно. В Белогорье время течёт не так, как у вас. Вот Иван здесь провёл уже почти год, а у вас, кажется… — Финист пытался явно прикинуть, сколько времени прошло в современном мире; на его лице были написаны потуги вычисления. — Недели две, может, месяц. — Год?! — Катя была в шоке. — А тебе, стало быть… Ты здесь очень-очень давно, то есть почти с самого основания Белогорья, да? Сколько же тебе лет? Финист неожиданно более скромно улыбнулся, словно немного устало и даже смущённо. — Достаточно, Катерина. Я здесь чуть ли не первым богатырём считаюсь, и не потому, что сильнее всех, а потому, что старше. Катя сглотнула. Получается, ему лет… 300-400? Солидный получался возраст. Впрочем, какая разница! На внешности это нисколько не отразилось, а на знаниях и умениях ведь только положительно сказалось. Да и Кате мужчины постарше тоже очень даже нравились… — А у тебя ни единой морщинки. — Она ему мягко ободряюще улыбнулась, сделав комплимент. И Финист вновь отзеркалил её улыбку. Из города послышалось дуновение призывающего рога. Наступил вечер, пришла пора возвращаться. Видимо, Иван очень ждал свою подругу обратно. — Нам пора возвращаться. — Финист спохватился. — Надеюсь, тебе понравилось наше небольшое путешествие. — Он вновь взял её за ладонь, после подхватывая на руки, и понёс на обратную сторону реки. — Экскурсия вышла очень познавательной. Знаешь, после таких рассказов здесь даже хочется остаться. — Так останься, — сразу же оживился он, и его необыкновенные ясные глаза в очередной раз зажглись. Катя смущённо отмахнулась от его слов, прижав пальцы ко рту и отвернув лицо в сторону. — Вот так просто взять и остаться? Что ты, Финист, у нас так легко это не делается. — В чем же сложность? — Он не спустил её ожидаемо с рук даже когда река была уже пересечена. Катя, заметив это, осторожно для удобства приобняла его за сильную крепкую шею, чтобы держаться. — Ну, у меня там… Совсем другая жизнь. И я долго этой жизни добивалась и… Нельзя же просто так взять, сорваться и всё бросить, верно? — Катя вопросительно на Финиста посмотрела, словно сама не до конца была уверена в своих словах. Нельзя же было так поступить? Или все-таки… Можно? — Тебе твоя жизнь там нравится? Если нравится, бросать её, конечно, не стоит. Но если тебе нравится здесь, если это место зовёт тебя, что мешает остаться? — искренне недоумевал богатырь. — Как у тебя всё просто. Мне бы так понятно жизнь раскладывать. — Она улыбнулась, а потом стала очень задумчивой; а ведь и правда, она никогда не задавалась вопросом, нравилась ли ей та жизнь, которую она живёт? Да, Катя должна была её жить, потому что никак нельзя было иначе, но… Хотела ли она её именно такой? Такой ли она представляла её себе с самого детства? Хотела ли она вечно к кому-то подлизываться, носить одежду, которая ей и не больно-то нравится, продиктованную трендами, чтобы вписаться в общество людей, которым, в общем-то, что на неё, что на Ваню было всегда всё равно? Вечно укладывать волосы, когда они сами по себе буйно вьются и без влажности? Вопросов к самой себе возникло вдруг так много, что Катя от этого притихла, а Финист, сконцентрированный на дороге и том, чтобы не занести гостью в какую-нибудь лужу или часть размытой недавним дождём дороги, позволил Крохиной этот краткий миг единения с собой, пускай и в его руках. Только возле ворот он прервал его, поставив Катю осторожно на землю. — Ну вот, всё как и обещал: чистая и живая. — Финист указал с весёлым взглядом на её юбку, кивнув, и Катя, выйдя обратно из недр своей головы, тоже на неё посмотрела. И удивилась, насколько её одежда осталась после хождения по лесу и правда чистой. — О, спасибо тебе, великий богатырь! — Крохина со смехом и шутливым реверансом поклонилась, а потом более смущённо сцепила ладони в замок на юбке, выпрямившись. — Правда, спасибо, Финист. Мне было с тобой очень… Интересно. — Это взаимно. Мне было отрадно тебя слушать и интересно узнавать больше. До палат Вани тебя проводить?.. Он смотрел на неё так, словно хотел, чтобы она согласилась. И Катя не могла ему отказать в таком удовольствии, пускай Ваня ей и показал, где его палаты находились. — Да-да, конечно. А то я же не местная, потеряюсь ещё. И где будешь меня потом искать? — шутливо поинтересовалась она у него, чуть кокетливо поведя плечом. — Если придётся, найду где угодно. Хоть тридевять земель пройду, но найду и помогу вернуться обратно. — Финист вновь заговорил патетично и очень уверенно, как если бы в его словах грех было бы сомневаться. Катя удивлённо похлопала глазами, в особенности тому, что Финист вновь взял её за руки, когда заговорил об этом; он делал это всегда предельно осторожно, но в то же время порывисто, с юношеским жаром. Катя в восторге вновь позволила широкой очарованной улыбке расцвести на своём лице. — Я надеюсь… Так далеко меня от вас не занесет из-за моего топографического кретинизма… — Она отпустила его руки только тогда, когда заметила, что горожане на них смотрят и, переглядываясь, что-то обсуждают, хихикая. Нетрудно было догадаться, кто стали главными героями их беседы.***
Палаты Ильи Муромца были отделаны по-особенному. На фасаде при подступе можно было разглядеть зооморфный ковер со сказочными зверями в нарочито укрупнённом масштабе и гротескной прорисовке. Фантастические животные, птицы и деревья будто сошли с Дмитриевского собора во Владимире. Барельефы на нём она видела когда-то очень давно, когда ездила туда с Ваней на съемки одного из эпизодов «битвы экстрасенсов». Внутри же будто ожившая картина Аполлинария Васнецова; Катя читала книги с его иллюстрациями и ей всегда было обидно, что об этом художнике знал куда меньший круг почитателей, чем о Викторе, его прославленном брате. Иван представил её Кощею и Колобку, а также Водяному — последний всё норовил скользкими губешками коснуться Катиной ладошки, однако Крохина ловко ту убирала в последний момент, смущенно замечая, что руки ей за сегодня уже нацеловали сполна. Кощей же держался более отстраненно, но не менее доброжелательно: вот уж на ком её взгляд надолго остановился, так это на нём. Тело его будто состояло из доспеха, сделанном из кожи. Первый слой — анатомический панцирь, две его части соединяются ремешками, а поверхность сконструирована из переплетенных корней, специально обработанной кожи, веток, металлических деталей и пряжек. На лысой голове, похожей на череп, красовалась корона из тяжелого сплава. Он скупо ей улыбался, больше отмалчивался, но Катя видела — присматривался. Несмотря на возраст, Кощей выглядел очень даже…импозантным и симпатичным. Колобок и вовсе так с Катей спелся, что по дороге уже к самой Яге все уши прожужжал о своих охотничьих приключениях — мол, он не такой, как в сказке было описано, и это он лису съел, а не она его, да и княжну Варвару в совином виде он победил, пока остальные были заняты злобным корнем-переростком. Катя, естественно, не могла ему не верить, о чем сама же круглому новому другу и говорила. Уж больно убедительным он был. У Яги стол был накрыт что надо: и тебе пирожки, и медовуха, и даже жареный лебедь! Вот уж что не попробуешь в Москве точно, так это подобные блюда. Под конец подали кубки с мальвазией и греческим вином. Яга так всех укормила, что к ней приходили, а от неё практически укатывались. Сама хозяйка пиршества даже пальцем толком не шевельнула — щелчок, и тебе прилетели кубки. Ещё щёлчок — и лебедь буквально вылез из печи сам. Катя завороженно следила за магическими манипуляциями старой, ощущая в себе тот знакомый голодный детский интерес в изучении нового, как было когда-то очень давно. Она придвинулась во время ужина к Василисе, когда та рассказывала о том, как Яга её спасла, обучив обращаться из лягушки обратно в человека, и тихонько спросила: «а Яга ещё берет к себе учениц?» Василиса лукаво на неё посмотрела и, придвинувшись тоже ближе, ответила: «уже давно она никого не берет в ученицы, да и меня не полностью всем примудростям обучала, однако ты можешь хотя бы попытаться». И только после пиршества Ваня повёл Катю на прежнее место, чтобы вернуть обратно домой. Финист держался поодаль от них весь вечер, но они с Катей так и переглядывались при первой же возможности. Даже сейчас, когда они говорили с Ваней, она могла углядеть в тени одного из деревьев ясные голубые глаза, устремленные поверх плеча Вани на неё. — Что ты всё стоишь и томные взгляды на неё кидаешь, как девица нерешительная, а? — Яга подошла и лукаво протянула свой вопрос, хлопнув совершенно по-мужски Финиста со спины. Он выпрямился мгновенно, опустил на старую глаза и тихо хмыкнул. — И ничего я не как девица. Просто… — Что мешает подойти и нормально попрощаться? — Яга не переставала с вдруг проснувшейся робости в одном из самых неробких богатырей веселиться; что только юношеская влюблённость не делает с людьми и героями сказок. Одинаково лишает головы и рассудка всех. — Она ведь уходит обратно в свой мир и с Иваном говорит, я не хочу им мешать. Катя вновь на него посмотрела поверх плеча Вани и невольно улыбнулась. Поймав её взгляд, Финист не выдержал и сам по-глупому очарованно улыбнулся. — А-а-а… Всё с тобой ясно, Ясный ты Сокол мой. — Яга скрипуче озорливо захохотала. — Вот и тебя стрелой Амура задело за сердечко твоё. — Она такая необычная… Совершенно другая. Отличающаяся от девиц Белогорья, — словно пропуская слова Яги мимо ушей, продолжил говорить о своём Финист, не сводя с Кати влюблённого взгляда. — Ну так, она ведь и правда другая. Из другого мира пришедшая. — Яга перевела взгляд на Катю и тихо добродушно хмыкнула. — Интересная она, соглашусь. Есть в ней что-то такое… Близкое нам с вами. — Надеюсь, она ещё вернётся. — Конечно, вернётся, к Ивану на свадьбу вон прийти же обещает. Но если тебе так хочется чаще с ней видеться, могу изготовить ей амулет для возвращения сюда. — Ты можешь? — Финист сразу же оживился, перестав быть рыцарем печального образа. — Конечно. — Старая вновь лукаво сощурилась. — Я много всего могу, просто не обо всём вам рассказываю. А то ещё сядете на шею и ножки свесите! А мне все ваши хотелки потом выполняй. Яга ушла обратно к себе в избу. Вернулась вскоре с закрученным спиралью заговоренным малахитовым камнем и мешочком, в котором лежала землица белогорская. — Эй, девица красная! — Яга прервала их бурное обсуждение с Иваном, подходя ближе. — Тебе это подарок от меня. Камень заговоренный носи на шее и ни в коем случае не отдавай никому другому! А это землица наша, он силу свою от неё питает. Ты, когда камень силу свою растратит, положи в мешочек с ней, он за ночь и напитается. — Типа как… Подзарядится, что ли? — Катя, обомлев и смутившись, аккуратно взяла обе вещи из рук старой колдуньи. — Типа да, — поддакнула ей старая. — Но без лишней надобности не используй, а то быстро все силы исчерпаешь из него. — А что он будет делать? — Катя его сразу же и повесила на шею, как дали. Глаза её зажглись, ей Богу, как у Финиста минутой ранее. — Портал тебе сюда открывать. Чтоб приходила в гости иногда. Раз ты член семьи Вани по ту сторону, значит, нам ты тоже другом и членом семьи приходишься. Всё поняла? Катя активно закивала. Иван непонимающе заморгал. — Я чет не понял, то есть всё это время я тоже мог не кладенцом открывать портал в свой мир? — Ой, больно надо было мне тебе такие подарки дорогие делать! Обойдешься. — Яга от него отмахнулась и походкой от бедра ушла к ступе, в которой активно плескался и пускал в воде пузыри её возлюбленный Водяной. — Спасибо, Баба Яга! — крикнула ей Катя вслед, и колдунья, остановившись, сощурилась проницательно, однако потом улыбнулась весьма очаровательно. Даже с торчащим одним зубом. — Пожалуйста. До её прихода состоялся следующий разговор. — Ну, что в итоге думаешь? Придёшь после такого потрясающего бедлама ко мне на свадьбу? Катя остановилась и развернулась, сложив ладони на юбке. — После того, как я поверила, что даже с самыми большими деньгами воссоздать такое было бы просто невозможно, думаю, я обязана прийти к тебе на свадьбу. — Она шутливо прищурила глаза. — Когда собираетесь праздновать, кстати? — Не знаю пока, Василисе русалки платье ещё даже не сделали, но, надеюсь, уже совсем скоро. — Ваня по привычке почесал затылок. Он остановился недалеко от того места, где они в прошлый раз открывали портал, только не заходя в грязь. Та одобрительно булькнула на сохранение личного пространства. — Да и не в платье состоят мои опасения, как и не в подготовке, а в совершенно другом вопросе. — Каком же? — Катя обеспокоенно нахмурилась. — Помнишь Галю? — Конечно, она уехала в отпуск, когда ты исчез. Я уж подумала, что это она тебя и похитила. Ваня на неё пристально взглянул. Катя склонила голову к плечу. — Что? Не-е-ет… Хочешь сказать, она здесь местный Дарт Вейдер? — Она типа тут злобная могущественная колдунья, которую мы до сих пор не поймали. Вот в чем состоит главная загвоздка. Боюсь я… За друзей своих новых, за Василису, да и за тебя тоже, если ты придёшь. Как бы Галя не прилетела аккурат к свадьбе и всё не испортила. — Вы её ищете? — серьёзно спросила она его. — И без неё забот хватает, но да, ищем. После смерти отца местная нечисть резко почувствовала себя безнаказанной, поэтому повылезала из своих домов и доставляет всем местным жителям неудобства. Вот я и думаю, как бы не было безопасноснее Василису пока в Москву обратно перевезти, раз Галя ещё не схвачена… — Ваня задумчиво посмотрел на деревья поверх головы Кати. — Да и не уверен я, что на своём месте здесь буду. Отец вон мудрый был, сильный, а я… — Ваня. — Катя его оборвала не только голосом, но и взглядом. — Это теперь твой дом. А дом надо защищать, как и своих новых друзей. Да тебе повезло больше всех нас: ты здесь можешь остаться по праву крови, потому что ты сын — Ильи, а другие об этом могут только мечтать. Например, люди вроде меня, которым такое даже не снилось. А ты ещё и сомневаешься! Нельзя бежать от своих проблем и ждать, что их решит кто-то за тебя, их надо решать самому. И потом, если эта ведьма посмеет сунуть на твою свадьбу свой нос, я вам тоже помогу. Хоть топориком каким-нибудь, хоть палкой, но ей явно с такой мощью будет не справиться. — Катя взяла с земли палку и воинственно её продемонстрировала Ване. Ваня не выдержал и, отклонившись назад, громко захохотал. — Да и с каких пор ты сомневаешься в себе, своей неотразимости и уме? Ты такие махинации у меня на глазах проворачивал с самого детства, что тут придешься как раз к месту. Быть может, Белогорью и был нужен кто-то… Вроде тебя. Кто сможет привнести сюда современные методы борьбы со старыми проблемами. А ещё ты замочил живое злое дерево недавно. Почему с ведьмой не должен будешь справиться? Ваня поджал губы. А потом не выдержал и растроганно улыбнулся. — Как же я по тебе скучал, Кать, ты просто не представляешь. — Они обнялись, а потом он достал кладенец. — Тут никто не умеет так ладно говорить, как ты. — Годы работы помощником менеджера оказались проведены не зря. — Она широко улыбнулась. — Кстати, об этом… Тут Катя стала хмурой, как туча. — Что будем делать с Ашотом? Ты сможешь как-то… Сама всё утрясти? — Теперь пришёл черёд Вани волноваться. — Я постараюсь. Завтра буду ему объяснять, что ты уехал, связь держать ни с кем не хочешь, да и вообще, решил уйти в глушь постигать себя и свой… Богатый внутренний мир. — Она обвела рукой пространство позади него. — В общем, у тебя будет детокс по всем фронтам. Практически не соврем ему. А потом решил не возвращаться, потому что в деревне тебе понравилось больше, чем в сумасшедшей Москве. — А если уволит? Катя открыла рот, а потом закрыла. Она не придумала, что делать в данной ситуации, но проблемы надо было решать по мере их поступления, верно? — А вот это не надо… Мы ещё не знаем, уволит он меня или же нет. Но если все-таки уволит, что-нибудь я придумаю. Надеюсь. И тут к ним подошла Яга. Обратно после недолгой беседы с ней Ваня отправил подругу через портал в свою квартиру, попросив ту проветрить и закрыть— Катя попрощалась с ним и всеми остальными, однако с Финистом они вновь простились лишь одними взглядами. Когда портал позади неё закрылся, она сжала заговоренный зеленый камень в кулаке, напоминая себе сжатием, что это был вовсе не сон. Лицо, обрамлённое золотистыми кудрями, так и стояло у неё перед глазами, когда она покидала квартиру Вани под песни Тейлор Свифт, без остановки играющих у неё в наушниках-капельках.