Гран-при США, Остин, США 21-23 октября
В Остин приехали буквально все, и Шарль заранее настроился на то, что ему придётся наблюдать за Максом со стороны, но не приближаться по понятным причинам. Ему не хотелось ссориться с Шарлоттой, которая сильно притихла после Парижа, и тем более не хотелось портить настроение Келли. Он и так уже отнял у неё слишком многое, в том числе шансы на нормальную семью с Максом. Шарль изо всех сил старался держать концентрацию. Он сосредоточился на машине, состоянии трассы и износе резины, чтобы не оставить себе возможности лишний раз искать Макса глазами. А в субботу расположение команд облетела траурная весть: после продолжительной и тяжёлой болезни умер Дитрих Матешиц, владелец Рэд Булл. Весь паддок притих и как будто посерел, потому что потеря такого человека стала печальным событием для многих, не только для команды Рэд Булл. Матешиц олицетворял собой успех. Он начинал свой бизнес с нуля, он прошёл весь путь и никогда не жалел средств на то, чтобы помочь другим. И сколько бы ценители истинного автоспорта не ругали команду, названную в честь газировки, эффективность подхода была на лицо. Купленная Матешицем в начале 2000-х команда Ягуар превратилась в кузницу чемпионов мира. И сейчас в Рэд Булл находились в шаге от того, чтобы взять пятый в своей истории кубок конструкторов. Немыслимое событие для газировки — и закономерный результат для коллектива, всей душой преданного автоспорту. Шарль хотел бы поддержать Макса, разделить с ним трудные времена, но вынужден был держаться в стороне. Рядом с Максом находилась красавица Келли, и Шарль не смел даже приближаться к ним. Однако в воскресенье, перед самым началом гонки, приблизиться всё же пришлось. Шарль старался сохранить максимально незаинтересованный вид, когда к нему подошёл Пьер. — Скучаешь? — Нет, просто жду, пока ребята тормоза проверят. Такое чувство, что ведёт правую сторону, — Шарль бросил взгляд на Макса, который о чём-то беседовал с Келли неподалёку. — Тебя же оштрафовали, да? — Пьер как будто напряжённо искал тему для продолжения разговора. — Мы будем с одного ряда стартовать? — Да, мне поменяли элементы силовой, — Шарль неловко взъерошил волосы. — Так что я буду стартовать двенадцатым. Успел даже отвыкнуть немного. — Ну да, это тебе не с поула вечно перед Ферстаппеном задницей вилять, — вдруг насмешливо заметил Пьер. — Иногда нужно уметь и из глубины прорываться. — Ты думаешь, я не умею прорываться из глубины? — Шарль нахмурился. — Пьер, у тебя какие-то претензии ко мне? Или к Максу? Я не понимаю, что ты хочешь опять. — Я хочу, чтобы ты пошёл со мной. Я собираюсь сообщить Келли, что её ветвистые рога скоро перестанут проходить в ворота гаража, — Пьер тоже повернул голову, чтобы убедиться, что Макс и Келли всё ещё находятся неподалёку. — Я никуда с тобой не пойду, — Шарль даже голос на тон повысил. — Я тебе тогда сказал и сейчас повторю: тебя это не касается. — Ещё как касается! — Пьер тоже завёлся. — Мне вот, например, тоже хотелось по Японии попутешествовать. Но меня руководство команды в номер посадило... А этот уехал куда-то на всю ночь. И это при живой подруге. — Мало ли, куда он уехал, — Шарль вздохнул. — Как это тебя касается вообще? Ты в другой команде. А ещё ты просто рядовой пилот. А он уже двукратный чемпион мира. Разницу чувствуешь? — Ты думаешь, ему это даёт право изменять своей подруге? Так вот, я тебя удивлю, не даёт! — Пьер в порыве даже схватил Шарля за ворот комбинезона. — Я думаю, тебя в команду взяли, чтобы хорошо ездить и этапы выигрывать. А следить за чьим-либо моральным обликом... Это не твоя проблема, — Шарль аккуратно, но уверенно снял с себя руки Пьера. — У вас с Карлосом какая-то болезненная фиксация на чужой личной жизни. Только тот мою любовницу всё ловит, а ты за Максом бегаешь. — Ты тоже завёл любовницу? — Пьер выпучил глаза. — Шарль, ты в своём уме? Как тебе такое вообще в голову пришло? — Никого я не завёл, — Шарль посмотрел на Пьера с искренним недоумением. — Я же сказал, это Карлос придумал. А я за его придумки ответственность нести не намерен. — Но ведь у Макса реально кто-то есть, я сам слышал, — Пьер снова вернулся на проторенную дорожку. — И я не понимаю, почему ты не хочешь открыть Келли глаза. Разве это не в твоих интересах? — В моих интересах? О чём ты говоришь? — Шарль уставился на Пьера как на внезапно заговорившее бревно. — Это же на поверхности. Когда разразится скандал... В смысле, Келли пошлёт Макса к чёрту, соцсети начнут поливать его грязью, нормально ехать в таких условиях он уже не сможет, а ты возьмёшь несколько побед до конца сезона. Тебе плохо разве? — Пьер, ты сейчас серьёзно? — Шарль не поверил своим ушам. — Ты предлагаешь мне буквально бросить под поезд Макса, Келли, Пи, Викторию с её семьёй, родителей Макса и Келли... Чтобы попытаться получить преимущество? Ты в своём уме? — Да причём тут родители? Виктория? Это вообще кто? — не понял Пьер. — Виктория — сестра Макса, между прочим, мама двоих маленьких детей, — Шарль сжал руки в кулаки. — Ты головой соображаешь вообще? Ты в пузыре живёшь всё это время или что? Ты не видишь, что в любой ситуации оголтелые фанаты бросаются не только на пилота, но и на всю его семью? Ты хочешь натравить людей на семью Макса, чтобы просто выбить его из колеи? Охренеть! — Шарль отступил от Пьера на пару шагов, чтобы не сорваться и не вцепиться бывшему лучшему другу в горло. — И давно ты стал таким чистоплюем? — Пьер прищурился. — Раньше тебе ничего не мешало выталкивать его в гравий. Чемпионом становится только тот, кто может ехать по головам. — Ну вот ты можешь, — Шарль даже не стал сдерживаться, — но что-то ты до сих пор чемпионом не стал. И вряд ли когда-нибудь станешь. Потому что свой единственный шанс ты профукал ещё в 2019-м, когда как пробка вылетел из Рэд Булл. Как видишь, назад тебя до сих пор не позвали. И уже не позовут... — Шарль мог бы отступить, но не стал. Пьер замахнулся и ударил его в лицо, не в силах больше выносить болезненную правду, высказанную в лицо. К счастью, удар пришёлся по касательной, и Шарль отделался только ушибом. — Что здесь происходит? — до Шарля донёсся встревоженный голос Макса. — Пьер, ты умом тронулся? Шарль, ты в порядке? — Макс на секунду коснулся щеки Шарля кончиками пальцев. — Всё нормально, — Шарль заметил за спиной Макса Келли и отступил на несколько шагов. — Просто небольшое недопонимание. — Недопонимание? Теперь это так называется? — Пьер явно не собирался успокаиваться. — Что ж ты не расскажешь, герой, что пытался его задницу прикрыть? — Чью задницу? Что ты орёшь? — Макс держался спокойно, но Шарль по глазам видел, что тот уже на грани. — Да твою задницу. Не желает, видишь ли, Шарлито, рассказывать твоей девушке, что она у тебя не единственная, — выдохнул Пьер и жадно уставился на Макса, не желая пропустить его реакцию. — А какая она у меня? — Макс настолько не ожидал ничего подобного, что отреагировал искренним недоумением. Его удивление было таким неподдельным, что даже Пьер растерялся и неуверенно взглянул на такую же озадаченную Келли: — Он изменяет тебе! — Да? — Келли изящным жестом заложила за ухо прядь волос. — Да! Я сам слышал! — Пьер почувствовал интерес к своим словам и снова обрёл уверенность. — Я искал Шарля, но случайно наткнулся на кемпер Макса. Но он меня внутрь не впустил. А потом из кемпера такие звуки стали доноситься... — Понятно, — Келли кивнула. — Это всё? Или есть ещё что-то? — А этого мало? — Пьер поражённо моргнул. — Ты думаешь, он там вокалом занимался? — Я думаю, что это не твоё дело, — Келли очаровательно улыбнулась. — Пойдём, Макс. — Пойдём, — Макс мягко взял Келли под локоть, но в последний момент повернулся к Шарлю: — Лучше иди к себе. Мало ли, что ему ещё в голову придёт. — Даже знать не хочу, — Шарль потёр челюсть. — Как подумаю, что сейчас каждый жук и жаба будут спрашивать, что у меня с лицом... — Пойдём с нами, я помогу, — Келли бросила на Пьера удивлённый взгляд, мол, а выглядишь нормальным человеком. Шарль не стал отказываться, потому что не видел другого способа побыть рядом с Максом. Он уже привычно последовал за Максом и Келли в моторхоум Рэд Булл, где сейчас царило непривычное уныние. Впрочем, Шарль списал откровенно угнетающую атмосферу на скорбь по умершему Матешицу. В комнате Макса он устроился на ближайшем свободной стуле и вздохнул: — Извините меня. Я не хотел, чтобы это случилось. Но Пьер просто потерял всякие берега... — Не он один, — Макс явно припомнил истерию, которую развёл в Сингапуре Карлос, и усмехнулся. — Мне кажется, они сговорились и решили таким незатейливым способом отравить нам жизнь. — Просто так? — удивилась Келли. Вместе с аптечкой и косметичкой она устроилась рядом с Шарлем и принялась обрабатывать ушиб. — Вы хотите сказать, что на ровном месте на вас ополчились ваши коллеги? Или вы что-то недоговариваете? — Разумеется, — Макс кивнул, подошёл к Шарлю и положил руки ему на плечи. — Мы решили, что у нас слишком много свободного времени и что у нас как раз хватит энергии и возможностей на ещё один роман. — Глядя на вас обоих, я скорее поверю, что у вас роман друг с другом, — Келли засмеялась. — Такое вашим приятелям в голову не приходило? — Для этого хорошая фантазия нужна, — Макс даже не дёрнулся, когда Келли попала пальцем в небо. — Им нравится считать, что мы бы разорвали друг друга, не будь вокруг камер и болельщиков. Мы же за титул боремся... А ты говоришь, роман. — Я говорю то, что вижу, — Келли закончила приводить лицо Шарля в порядок и отступила, чтобы оценить дело своих рук с небольшого расстояния. — Мне кажется, только слепой и глухой могут решить, что между вами есть какая-то вражда. — Так её и нет, — Макс по-прежнему держал руки на плечах Шарля. — Мы уже давно вышли из того возраста, когда соперничества было достаточно, чтобы ненавидеть друг друга. — Пьер сегодня выдал, что я стартую с первого ряда, чтобы перед тобой покрутиться, — Шарль повернул голову, чтобы посмотреть на Макса. — Вроде того, что мне иногда полезно стартовать из глубины. Чтобы не забывать своё место. — Вот придурок, — Макс нахмурился. — Можно подумать, в середину пелотона ты попал по результатам квалификации, а не в качестве наказания за замену силовой. — Главное, что попал. И стартовать буду как раз за Пьером, — Шарль поморщился. — Но обгоню я его, конечно, не потому что я хороший пилот, а потому, что у меня машина быстрая. — Ладно, вы тут общайтесь, а я пойду поработаю, — Келли взяла сумочку и телефон. — Нужно сделать несколько звонков. — Ты тоже чувствуешь себя настоящим подонком? — не смог удержаться от вопроса Шарль, едва за Келли закрылась дверь. — Она такая хорошая, а мы... Мы действительно её обманываем. И Пьер не так уж и не прав, хоть и лезет не в своё дело. — Пьер не прав, потому что его это вообще никак не касается, — Макс обошёл Шарля и присел перед ним, взял его руки в свои и мягко погладил пальцы. — Я не знаю, как ей сказать. Я думаю об этом каждый день. И я просто не представляю... — Ты боишься, что Келли уйдёт от тебя? — осторожно спросил Шарль. Он не знал, какой ответ хотел бы услышать. — Ты не хочешь её терять? — Я не хочу ломать ей жизнь, — Макс помолчал. — Я знаю, что разрыв ударит по ней сильнее, чем по мне. И даже если все будут знать, что это моя вина... Это всё превратит в ад её жизнь. Но это рациональное. А когда она узнает о нас, ей будет не до рациональности, — Макс вздохнул. — Я попробую поговорить с ней после гонки. Но я не уверен, что у меня получится. — А если она бросит тебя? Что тогда? — Шарль наклонился к Максу и мягко коснулся его губ поцелуем. — Ты будешь пытаться её вернуть? — Я не знаю, Перси, — Макс взглянул на него с отчаянием. — Я правда не знаю, как тут правильно поступить. Потому что невозможно уже поступать правильно, когда мы зашли так далеко. — Думаешь, лучше вообще не говорить? — Шарль тяжело вздохнул и крепко сжал пальцы Макса. — Я смогу, наверное... Ну, то есть, нам придётся играть в шпионов, но, если ты думаешь, что так будет лучше. — Не думаю, — Макс покачал головой. — Но я сейчас в полной растерянности. Это не та ситуация, где у меня получилось бы принять молниеносное решение. Я хочу рассказать ей всё как есть, потому что Келли заслуживает знать правду. Но я не хочу всего того, что последует за этой правдой. Боль, скандалы, публичное обсасывание наших отношений... — Я всё понимаю, Макс, — Шарль закусил губу. — Ты всё правильно говоришь. Если ты всё расскажешь, пути назад уже не будет. — Можно подумать, сейчас есть этот путь, — Макс посмотрел на Шарля с подозрением. — Что ты задумал? — Ничего, что не пришло бы в голову тебе самому, — Шарль аккуратно освободил руки и встал. — Будет лучше, если я уйду сейчас, Макс. Тебе не придётся ничего объяснять. Вы сможете и дальше жить нормальной жизнью... Может быть, ты даже женишься. — Перси, — Макс нахмурился. — Ты же говорил... — Я знаю, Макс, — Шарль сделал глубокий вдох носом, чтобы хоть немного справиться с собой. — Мне больно сейчас... Но я не вижу другого способа. Его просто не существует, понимаешь. Ты был прав, когда сказал, что мы зашли слишком далеко... — Я найду способ, Перси, — Макс попытался приблизиться, но Шарль отступил снова. — Ты уже всё решил, да? Опять в одиночку? — Я решил, Макс. Так будет лучше для Келли. Потому что для нас не будет лучше никак, — Шарль зачем-то потрогал челюсть, которая уже основательно болела. — Я лучше пойду, пока мы ещё что-нибудь глупое друг другу не сказали. — Я люблю тебя, — Макс выговорил это одними губами, и Шарль едва не задохнулся от нахлынувшей боли. Всё его существо требовало остаться, ответить, поцеловать Макса и не отступать от него ни на шаг, но Шарль заставил себя удержаться. Он уже дал слабину однажды, и это ни к чему хорошему не привело. Шарль вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Он одновременно и хотел, и не хотел, чтобы Макс бросился за ним. Шарль прекрасно понимал, что Максу достаточно было снова прикоснуться к нему, обнять, прошептать несколько слов, чтобы Шарль сдался и снова вернулся в этот порочный круг. Шарль чертовски сильно хотел сдаться, задвинуть мысли об обмане, о Келли и Шарлотте, о необходимости всё решить куда подальше. Но рано или поздно все эти вопросы снова встали бы между ними. Пьер или Карлос могли дойти до конца в своём исступлении и вытащить наружу всё, что Шарль так тщательно пытался скрыть. И тогда разрушенными бы оказались не только их карьеры и жизни, но и жизни многих других людей. Шарль не мог не понимать, что любой скандал подобного рода непременно ударил бы рикошетом и по семье Макса, и по его собственной. Артюр мог бы лишиться карьеры, а мама бы просто не смогла дальше жить. В неё бы тыкали пальцами соседи, а Шарль никак не мог этого допустить. Он должен был защитить своих близких, пусть и заплатив за это высокую цену. Шарль каждую секунду думал о том, как он вообще это допустил. Как он посмел поверить, что имеет право на Макса, на его близость и любовь? Как он решился даже помыслить о том, на что не имел никакого права? Он совершил множество ошибок, и теперь был опутан последствиями как сетью. Продолжать их с Максом роман означало только уплотнять эту сеть до того момента, пока она не превратится в непроницаемый кокон. А из кокона пути назад уже не было. По-хорошему, стоило бы проявить решительность и удалить из своей жизни всё, что касалось Макса, но на подобный шаг у Шарля просто не было сил. Он оправдывал себя тем, что вот-вот должна была начаться гонка, а значит, он не мог тратить драгоценное время на свои личные дела. Шарль малодушно отложил все сложные решения на потом и позволил себе плыть по течению. Сейчас его даже радовало, что придётся стартовать не с первого ряда, бок о бок с Максом, а из глубины. Так у него практически не было риска побороться с Максом напрямую. Едва ли не впервые в жизни Шарль был готов отдать победу без боя, лишь бы избежать открытого противостояния с Максом. Конечно, тот едва ли пошёл бы на таран, но Шарль всё равно не хотел рисковать. Карлос, завоевавший поул, упустил свой шанс на победу сразу же, едва красные огни над трассой погасли. Макс объехал его как стоячего и оставил разбираться с Джорджем, который не нашёл ничего лучше, кроме как поддеть автомобиль Карлоса и отправить его в гравий. На втором круге машина Шарля осталась единственной надеждой Феррари на подиум и очки. И это тогда, когда между Феррари и преследовавшей их командой Мерседес было всего шестьдесят семь очков разрыва. Двойной подиум Мерседес мог бы вдвое сократить такое отставание, а значит, Шарль не имел права расслабляться и забывать об интересах конюшни. Шарль положил все силы на прорыв и на восемнадцатом круге оказался четвёртым, в одном шаге от пьедестала. Перед ним за позиции сражались Макс, Льюис и Серхио, но Шарль оценивал свои шансы на место на подиуме как высокие. За последующие девять кругов дважды выезжал автомобиль безопасности, а значит, у Шарля было достаточно времени перевести дух и собраться. Он сосредоточился на том, чтобы подобраться к Серхио, и на двадцать девятом круге сделал первую попытку отыграть позицию. Шарль ошибся, и позицию пришлось вернуть, но на тридцатом круге он повторил атаку — и наконец удачно. Шарль старался следить за Льюисом, но взгляд то и дело возвращался к Максу. А на тридцать шестом круге их обоих зазвали на пит-лейн, чтобы ещё раз сменить шины. В кои-то веки в Феррари механики сработали как часы, в то время как в Рэд Булл допустили заминку на переднем левом колесе. Эта ошибка стоила Максу доброго десятка секунд. Он выехал на трассу позади Шарля и Льюиса, вынужденный возвращать свою позицию с боем. Шарль увидел Макса в зеркалах быстрее, чем хотел бы. И первым порывом у Шарля возникло желание просто уступить дорогу и не мешать Максу двигаться к очередной победе в чемпионате и досрочному кубку конструкторов. В последний момент Шарль опомнился и закрыл Максу траекторию: даже если их роман уже закончился, их соперничество никуда не делось. Макс и так имел полное право обидеться на Шарля, поэтому не следовало давать ему дополнительные поводы. Макс не заслуживал такого отношения. Впрочем, долго сопротивляться у Шарля не вышло. Очень скоро Макс взвинтил темп и без особых усилий оставил Шарля позади глотать пыль. Впереди маячил Льюис, но Макса уже было не остановить. Только увидев перед собой клетчатый флаг, которым вяло помахивал Тим Кук, следующий после Стива Джобса глава Эппл, Шарль осознал главное: его ждала комната жениха. С Льюисом и Максом. Шарль машинально застегнул на запястье часы, потому что без них чувствовал себя голым. Он первым поднялся в комнату ожидания и устроился на самом дальнем стуле, чтобы привлекать к себе поменьше внимания. Льюис кивнул ему, но руки не пожал, устроился в другом углу и уставился в экран, словно впервые видел обгон, совершённый Максом. Шарль крутил в руках бутылку с питательным напитком и ждал, ждал, ждал, до конца не понимая, чего именно он ждёт. Макс появился в комнате последним. Он сразу же направился к тумбе, чтобы взять оттуда полотенце. Шарль не отрывал от него глаз, но заметил всего лишь один быстрый взгляд, который запросто можно было списать на случайность. Появление Хельмута Марко поставило точку в ожиданиях Шарля. Макс обменялся с консультантом Рэд Булл несколькими фразами, которые касались исключительно внутренних дел команды. Если бы Шарль не знал Макса так близко, он ни за что бы не заметил, насколько Макс подавлен происходящим и морально разбит. Макс отлично держался, даже улыбался операторам, потому что чемпион мира и обладатель Кубка Конструкторов не может не улыбаться, но его глаза при этом оставались бесцветными и безжизненными. Конечно, Шарль мог бы списать всё на потерю, которую понесла команда, на неопределённость будущего и иррациональную тревогу, но не в привычках Шарля было бежать от ответственности. Он знал, что в безжизненности взгляда Макса виноват был только он один. А ведь говорил же, обещал золотые горы и небо в алмазах. Клялся, что любит и не будет ни о чём жалеть. И при первой же возможности сдал назад, оставив Макса одного. Шарль теребил браслет часов и думал, что во второй раз Макс его уже не простит. Он и в первый раз прощать не должен был, но всё равно простил и даже первый шаг навстречу сделал. Макс вообще постоянно делал эти первые шаги, брал на себя ответственность и предлагал Шарлю всё, что имел. А Шарль соглашался, пользовался, жадно поглощал любовь и поддержку, которые Макс ему дарил, а потом бросил ему в лицо, что они слишком далеко зашли. Шарль с трудом дождался конца брифинга и первым покинул конференц-зал, хоть и был уверен, что Макс не станет его задерживать. Теперь Макс едва ли сказал бы ему пару слов по собственной воле. Шарль как будто перестал для него существовать, и это внезапно оказалось ещё больнее, чем если бы Макс злился и пытался всячески Шарля задеть. — Шарль, можно тебя на пару слов? — Келли поджидала его неподалёку, теребя в руках ремешок сумочки. Шарль машинально коснулся собственного лица, но кивнул и последовал за Келли в ближайший свободный офис. — Что-то случилось? — Шарлю не терпелось узнать, зачем он понадобился этой женщине. — Боюсь, что это вопрос не по адресу, — Келли пристроила сумочку на стол и села. — Что произошло? Мне казалось, что вы отлично ладите и понимаете друг друга с полуслова. Но когда я вернулась, я нашла только тень прежнего Макса. Вы поссорились? — Нет, — Шарль покачал головой. — Мы не ссорились. Просто... Не сошлись во мнении. — Не думаю, что могу в это поверить, — Келли откинула длинные волосы за спину. — Макс не из тех, кто разрывает отношения с близкими людьми только лишь потому, что у них разное мнение по какому-то вопросу. Что-то серьёзное произошло, да? — Я не уверен, что могу говорить об этом, — Шарль не мог смотреть Келли в глаза и продолжать настаивать, что всё в порядке. — Это не только моя тайна. — У Макса кто-то есть? — Келли нахмурилась. — Ты потому пытаешься уйти от разговора? — Нет, — Шарль покачал головой. В конце концов, раз они с Максом расстались, то, формально, у Макса не было больше никого, только Келли. — Я не понимаю, — Келли встала и принялась ходить по комнате. — Очевидно, что между вами что-то случилось, и это что-то разбило Максу сердце. Я никогда не видела его таким... Таким мёртвым. — Келли, — Шарль потёр покрасневшее лицо ладонями. — Я не уверен, что ты поймёшь правильно... Такое вообще сложно понять и принять. — То есть, что-то всё же случилось, — Келли остановилась в паре шагов от Шарля. — Пожалуйста, расскажи мне. Я не хочу случайно причинить ему боль. Мне он не скажет. — Мы встречались! Мы почти полгода встречались у всех за спиной! У тебя, у моей девушки... Это меня Пьер слышал тогда, когда пытался попасть в трейлер к Максу. Понимаешь? — выпалил Шарль, когда терпеть пристальный взгляд и дальше стало невыносимо. — Пока не очень, — Келли побледнела, но, в целом, отреагировала спокойнее, чем Шарль ожидал. — Что ты имеешь в виду? Встречались в том смысле, в котором... — Во всех смыслах, — Шарль дрожащей рукой нашарил стул и тяжело на него опустился. — Макс вытаскивал меня на прогулки, и я шёл... И мне было классно. Мы вместе ужинали в ресторане, гуляли... Макс дарил мне подарки. Он заботился обо мне... Он даже на кладбище со мной поехал, потому что знал, что один я там сойду с ума и захлебнусь в слезах. Он выкупил целое море авиабилетов не только на твоё, но и на моё имя. Помнишь, когда мы были в Джидде? Там ещё авиаудар нанесли местные по нефтехранилищу... — Шарль перескакивал с одного на другое, потому что мысли путались. — Билеты? — Келли искренне удивилась. — Я ничего не знаю про билеты. — Макс так и сказал, — Шарль кивнул. — Он сказал, что ты всё узнаешь, если в этом будет необходимость. А так ему просто было спокойнее. — Вот оно что, — Келли кивнула. Она присела на край стола рядом с Шарлем и мягко погладила его по голове. — Ты решил, что ваше расставание всё решит? — А разве нет? — Шарль вздрогнул, когда Келли коснулась его. — Я не хочу, чтобы вы расстались из-за меня. — Поэтому из-за меня расстались вы, — Келли невесело улыбнулась. — А легче никому не стало, только хуже. — Да я знаю, — Шарль снова опустил голову. — А что было делать? Ждать, пока нас поймает тот же Пьер? Рано или поздно всё бы всплыло. И я не понимаю, почему ты сейчас сидишь тут со мной, сочувствуешь... Ты должна мне глаза выцарапать, как минимум. И Максу яйца оторвать. — Не хочется как-то, — Келли пожала плечами. — Да и какой смысл? Вы оба уже несчастны. Да и когда вы боялись физической боли? — Только не говори, что тебе всё равно, — Шарль вскинул на Келли удивлённый взгляд. — Вы же несколько лет уже вместе, твоя дочка к нему привязалась. — Мне не всё равно, — Келли вздохнула. — Но что я могу? То есть, кое-что, конечно, я могу. Поставить ультиматум, потребовать, чтобы Макс выбирал между тобой и мной... Могу сделать так, как сделал ты... Но никто из нас не станет от этого счастливее. — И что ты предлагаешь? — Шарль даже встал, потому что волнение снова закрутилось в груди. — Жить большой шведской семьёй? — Я ничего не предлагаю, Шарли, — Келли вздохнула и тоже выпрямилась. — Мне тоже нужно время, чтобы понять, как я к этому отношусь. К тому же, я бы хотела поговорить с Максом. Но я не уверена, что он будет так же откровенен. Мне кажется, он вообще не способен открыто говорить о своей боли и слабости, — Келли перевела взгляд на пейзаж за окном. — Знаешь, сколько раз я пыталась поговорить с ним? — Макс рассказывал, что в детстве... — Шарль торопливо захлопнул рот, когда понял, что проговорился, но Келли уже всё услышала и поняла: — То есть, тебе он всё же доверился? — Можно сказать, — Шарль облизал губы. — Но я не знал, что он больше ни с кем... — Шарли, Шарли, — Келли тяжело вздохнула. — Что же ты натворил! — Да я понимаю! Я не должен был с ним сближаться, не должен был принимать его помощь и поддержку... И влюбляться в него я тоже был не должен! Но это всё уже случилось, — Шарль с силой толкнул стул в сторону стола, только ножки шаркнули по полу. — Ты не мог выбирать, в кого влюбляться, — Келли снова коснулась его плеча. — Но ты мог бы не разбивать ему сердце. Потому что тебе он доверился. — Я думал, так будет лучше, — снова повторил Шарль. — Но ты... Почему ты так спокойно об этом говоришь? Разве ты не ревнуешь? Разве ты не хочешь, чтобы он был только твоим? — Хочу, наверное, — немного подумав, ответила Келли. — Но он никогда больше не будет только моим. Он любит тебя. И я ничего не могу с этим поделать. Макс ведь... Он такой. Если он что-то решил, то никакая сила не заставит его передумать. — Ты думаешь, я должен с ним поговорить? Сейчас? — Шарль чувствовал себя персонажем аргентинского сериала. Он на полном серьёзе обсуждал с девушкой своего любовника, как ему этого любовника вернуть. — Не уверена, — Келли вздохнула. — Ему нужно время, чтобы остыть. И я хочу сначала сама поговорить с ним. — Боюсь, что потом он уже не захочет со мной разговаривать, — Шарль невесело улыбнулся. — Но я сам эту кашу заварил. Я не буду больше бежать впереди паровоза. — Главное, чтобы ты не делал больше глупостей, — Келли снова взяла свою сумочку и поправила волосы. — Макс любит тебя и хочет, чтобы у тебя всё было в порядке. — Я тоже его люблю, — Шарль проговорил это тихо, но твёрдо. — Но я готов отступить, если так будет лучше для него. — Только ему это не говори, Макс не оценит, — Келли повесила сумочку на плечо. — Я всё ещё чувствую себя глупо... Но я справлюсь. И ты справишься тоже. Мы должны позаботиться о Максе. — Обязательно, — Шарль кивнул, не найдя, что ответить. Келли потрясла его до глубины души. Она не только не устроила скандал, но и попыталась выслушать его и понять. И Шарль не понимал, что ему с этим делать. Ему не хватало ресурсов осознать, какую кашу он заварил, и как теперь выбраться оттуда с наименьшими потерями. Как назло, Шарлотта успела соскучиться за прошедшую неделю и теперь ждала его, изнывая от нетерпения. Стоило Шарлю, всё ещё пришибленному разговором с Келли, показаться в своём номере отеля, как Шарлотта отбросила журнал, который читала, и подлетела к нему с объятиями. — Наконец ты вернулся! Я думала, с ума сойду от скуки. Эти ваши пресс-конференции и брифинги... Зачем они вообще нужны? — Понятия не имею, — Шарль пожал плечами и осторожно отстранил Шарлотту от себя. — Я немного не в настроении. Не доволен результатами... Да второе место в Кубке Конструкторов мы можем запросто упустить. Мерседес всего на пятьдесят три очка отстаёт... — Ой, мне это не интересно, — Шарлотта махнула рукой, а потом схватила Шарля за футболку и потянула на себя. — Может, ты наконец обратишь внимание на меня? Мы с тобой так мало времени вместе проводим. Мне кажется, ты за этот уик-энд в отеле от силы пару часов провёл. Ты же не шаттл в космос отправляешь, чтобы без тебя нельзя было обойтись... — Шарлотта, может, хватит уже? — Шарль удержался на ногах и не позволил уронить себя на постель. — Я ужасно сильно устал... — Ты опять ведёшь себя как старик, — Шарлотта села на постели. — Тебе всего двадцать пять. И мы, кстати, никак не отметили это. — Я думаю, я это переживу, — Шарль содрогнулся от одной только мысли о потенциальной вечеринке в честь дня рождения. — Правда, Шарлотта. Я не хочу ничего праздновать, не хочу никуда идти. Мне нужен только сон... Уже завтра мы должны будем отправиться в Мексику. — И что? — Шарлотта тут же подкатилась к Шарлю под бок, стоило тому лечь и вытянуться на постели. — Ты же не педали крутить будешь. Я вообще не понимаю, как ты можешь жаловаться на усталость, когда летаешь в частном самолёте. — Как-то могу, — Шарль закрыл глаза и представил маленький загончик, в который прыгали симпатичные овечки. — Выключи свет, пожалуйста. — Нет уж, подожди. Я ещё не всё спросила, — Шарлотта села и принялась копаться в своей сумке. — Это что? — на грудь Шарлю опустилась упакованная в белую бумагу коробочка. Шарль сразу же узнал красные сургучные печати и сообразил, что внутри какое-то ювелирное украшение от Картье. — Понятия не имею, — Шарль сел в изголовье кровати и принялся крутить коробочку в руках. — Где ты это взяла? — Курьер принёс, — Шарлотта пожала плечами. — Вчера ещё, кажется. Или в пятницу... Но ты был так занят, что я не успела спросить. — Тебе принёс? — Шарль заметил, что с одной стороны печать уже пытались оторвать. — Что за курьер? — Не знаю, я не спрашивала, — Шарлотта жадно наблюдала через плечо Шарля. — Сначала я подумала, что это тебе прислали. Но потом догадалась, что там... Это ты для меня заказал, да? — Я ничего не заказывал! Я не имею никакого отношения к этому! — Шарль нахмурился. — Это точно мне? Или кто-то сейчас ищет это по всему отелю? — Там твоё имя написано, — Шарлотта вздохнула. — Открой уже. Я хочу проверить, правильно ли я догадалась. — Ладно, — Шарль недрогнувшей рукой сорвал печать и вынул из бумаги красную коробочку с золотым тиснением. Если бы Шарлотта не дышала так часто ему в ухо, Шарль бы даже удовольствие получил от распаковки. Но сейчас ему просто нужно было поскорее закончить с этим и лечь наконец спать. Шарль уверенно открыл коробочку и замер, увидев внутри строгое и лаконичное кольцо из белого золота. Из той же, кстати, коллекции, что и браслет, который Шарль в своё время подарил Максу. Твою ж мать! До Шарля вдруг дошло, что это была за коробочка и что за курьер. День рождения! У него ведь был день рождения неделю назад. И Макс писал ему в тот день и обещал прислать небольшой сюрприз. Шарль тогда не придал этому значения, тем более что прямо в воскресенье в его квартиру в Монако прислали такое количество цветов, что для него самого там почти не осталось места. Шарль тогда решил, что это весь сюрприз от Макса, и ждать чего-либо ещё перестал. А получилось, что он рано расслабился. Шарль осторожно вытащил кольцо из коробочки и поднёс к глазам. На внутренней стороне обнаружилась надпись "Ничего, просто инцидент", и Шарлю пришлось зажмуриться, чтобы справиться со слезами. — Что там написано? Дай мне посмотреть, — Шарлотта ловко выхватила кольцо у Шарля из рук и поднесла к глазам: — Ничего, просто инцидент. Что за бред? Ты знаешь, что это значит? — Знаю, — Шарль поспешил вернуть себе кольцо. — Это подарок на мой день рождения, — он надел кольцо на левую руку и поразился тому, как хорошо оно подошло по размеру. — От кого подарок? Кто это дарит тебе такие вещи? Это женщина? — Шарлотта тут же забросала его вопросами. — Это подарок моего близкого друга. Ещё из детства, — Шарль сжал руку с кольцом в кулак, словно опасался, что Шарлотта может попытаться его снять. — Я не ожидал... — Однако, какие у тебя интересные друзья детства, — Шарлотта скрестила руки на груди. — Мне вот друзья детства колец не дарят. Мне даже мой парень не может кольцо подарить, хотя я жду уже три года. — Может, тебе уже пора его бросить? Зачем тебе такой бесперспективный парень? — Шарль тщательно исследовал коробочку на предмет записок, но ничего не нашёл. Впрочем, у него всё равно не было сомнений насчёт дарителя. Такой подарок для него мог подготовить только Макс. — Вот и я думаю, зачем мне такой парень, — пробормотала Шарлотта, когда Шарль погасил свет со своей стороны и снова лёг. — Я заслуживаю лучшего отношения. — Ты абсолютно права, — Шарль с трудом подавил соблазн накрыть голову подушкой. Он уже понял, что в ближайшие несколько часов не заснёт и даже глаз закрыть не сможет. Его мысли были заняты Максом и его невероятным подарком. А ведь Шарль теперь даже поблагодарить его не мог. Вернее, мог, но не был уверен, что Макс не пошлёт его к чёрту. Шарль чувствовал себя страшно виноватым перед ним. Не только потому, что в очередной раз предал его доверие, но и потому, что сам рассказал всё Келли. Теперь Макс имел полное право исключить его из своей жизни и никогда больше не подпускать близко. Шарлю бы, по-хорошему, следовало вернуть кольцо, потому что он даже во времена их романа не должен был принимать подобные подарки. Но Шарль испытывал иррациональный ужас от одной только мысли, что ему придётся расстаться с этим кольцом. — Может, ты перестанешь уже вздыхать? — Шарлотта с силой толкнула его в бок. — Лёг спать — спи. А то, как сексом заниматься, так ты устал и не в духе, а как тоскливо сопеть, так ты полон сил... — Я тебя услышал, — Шарль не захотел выслушивать претензии от женщины, которая ему даже женой не была. Он взял подушку, покрывало с кровати и ушёл спать на диван. Технически это мало могло помочь Шарлотте, потому что его по-прежнему было отчётливо слышно, но, в то же время, Шарль мог быть уверен, что никто не прижмётся к нему во сне. Ради этого можно было и помучиться на узком жёстком диване. К своему удивлению, Шарль заснул гораздо раньше, нежели планировал. И даже неплохо отдохнул, проспав до самого утра без снов. Он мог бы поспать и ещё немного, но Шарлотта уже поднялась и теперь собирала вещи, причём делала это так громко, что разбудила бы даже мёртвого. Шарль сел на диване и потянулся всем телом. Он чувствовал на своём пальце кольцо, и это ощущение невероятно сильно его волновало. — Я решила, что я не полечу в Мексику. Отдохнуть там всё равно не получится, а сидеть в номере мне уже здесь надоело, — официальным тоном объявила Шарлотта, но Шарль только выдохнул с облегчением: — Без проблем. Заказать тебе билет? — Сама закажу, — Шарлотта внезапно вспомнила, что она свободная и независимая женщина, к тому же ещё и хорошо обеспеченная. — Тебе вообще не нужно было заводить девушку, вот серьёзно. — Неожиданно, — Шарль посмотрел на Шарлотту с удивлением. — Странно, конечно, что при таких вводных ты пожертвовала подругой, чтобы начать встречаться со мной... — Я тогда сама этого не знала, — Шарлотта выставила на середину комнаты чемодан и принялась бросать туда вещи. — Но никакая нормальная девушка не выдержит такого отношения. У тебя ведь не просто есть что-то более важное, чем я. Я бы поняла, если бы, скажем, в твоём списке приоритетов были сначала гонки, а потом я. Или там семья, а потом я... Но у тебя же есть гонки, твоя драгоценная машина, твоя команда, твой соперник, который не сходит у тебя с языка, твой умерший отец, твоя мать, братья, ещё один умерший – твой крёстный, компьютерные игры, мода... Ты понимаешь, что я у тебя даже в первую десятку не вхожу. — То есть, ты хочешь сказать, что пока у меня есть работа, мне нельзя иметь отношения? — вкрадчиво уточнил Шарль, который уже до зубовного скрежета устал от того, что все лучше него знают, что ему нужно. — Я хочу сказать, что тебе нужен какой-нибудь Ферстаппен вместо подружки. Чтобы вы могли неделями заниматься своими делами и изредка трахаться в перерывах, — жёстко припечатала Шарлотта. — К тому же, вам всегда будет о чём поговорить. Вот серьёзно, в этом сезоне я почти не видела материалов о нас с тобой. При этом о тебе с Ферстаппеном не написал только безрукий. Шарль и Макс, Макс и Шарль... Макс опередил Шарля, Шарль оказал сопротивление, особое отношение Ферстаппена к Леклеру на трассе... Иногда мне хотелось сказать после таких статей, чтобы вы сняли уже наконец номер и сбросили напряжение. — Ты серьёзно сейчас? — Шарль очень постарался скрыть волнение в голосе. — Абсолютно, Шарль, — Шарлотта особенно резко бросила в чемодан блузку, а потом села на край постели и спрятала руки между колен. — Между вами есть химия. А между нами уже давно ничего нет. И меня это бесит. — И что ты предлагаешь? — Шарль и сам отлично чувствовал эту химию, но подтверждать теорию Шарлотты не собирался. Точно не сейчас, когда он своими руками всё разрушил. — Что я могу предложить? Тебе же всё равно, какого пола человек, ты сам так сказал. Вот и подойди... Правда, не знаю, как у Ферстаппена с парнями... Но, в крайнем случае, получишь по морде и будешь знать наверняка, что не по адресу, — Шарлотта невесело засмеялась. — Но я думаю, что вы договоритесь. Не просто так же он тебя взглядом жрёт, особенно когда думает, что ты не видишь. Я думала, что он тебя прямо на подиуме зажмёт, — Шарлотта задумчиво пнула открытый чемодан ногой. — Я серьёзно, Шарль. — Мне кажется, ты просто злишься на меня, — Шарль запрещал себе верить в то, что слышал. Шарлотта наверняка ошибалась, потому что Макс не мог наступить на одни и те же грабли дважды. И Келли несколько раз повторила, что Шарль разбил Максу сердце. И как бы пафосно это не звучало, это значило, что Шарль причинил Максу достаточно боли. Следовательно, у Макса были все основания держаться от Шарля подальше и не подпускать его к себе больше никогда. — Злюсь, — неожиданно Шарлотта не стала спорить. — А ты бы не злился, если бы я вдруг начала предпочитать тебе, я не знаю... Да хоть ту же Келли Пике. Но я уже смирилась с тем, что никогда не буду для тебя настолько интересной, как тот же Ферстаппен. — Мне надо это осознать, — Шарль снова лёг на диван и накрыл голову подушкой. — Для меня это в новинку. — Осознавай, — Шарлотта снова встала, чтобы закрыть чемодан. — Я не буду тебе мешать. Позвони, как вернёшься в Монте-Карло, мне интересно, что ты к этому времени надумаешь. — Позвоню, — Шарль не был в этом уверен, но всё же дал подобное обещание. — Ты поверишь, если я скажу, что мне жаль твоего времени? — Поверю, — Шарлотта горько улыбнулась. — Ты вообще довольно честный парень. Чаще всего. Так что хоть себе признайся, что ты облажался с выбором. — Спасибо за комплимент, — глухо пробормотал Шарль из-под подушки, а когда Шарлотта вышла из комнаты, снова сел и вытянул перед собой руку с кольцом — символом того, как сильно он ошибся, приняв важное для них с Максом решение в одиночку.Положение в чемпионате мира: Макс Ферстаппен – 391 очко (#1) Шарль Леклер – 267 очков (#2)