Гран-при Бельгии, Спа, Бельгия 26-28 августа
Гран-при Бельгии открывал вторую половину сезона, но для Шарля этот этап стал началом конца. Его последние надежды на победу в чемпионате испарились под жарким солнцем Спа. И виной тому стала родная команда. Шарль не мог даже осознать это, не то что как-то оправдать. Ни одного дня из трёх не прошло без ошибок, нелепых настолько, что даже новые команды этим не грешили... — Ты как? — по сложившейся традиции Макс нашёл его в гаражах Феррари, раздосадованного и разочарованного. — Отвратительно, — признался Шарль. — Мы с тобой стартовали друг за другом из середины. Как так вышло, что ты победил, а я даже на подиум не попал? Неужели я действительно настолько хуже тебя? — Ты не хуже меня, Перси, — Макс протянул руку и без усилий поднял Шарля на ноги. — Пойдём со мной, тебе надо развеяться. — А Келли? — Шарль крепче вцепился в пальцы Макса, признаваясь себе, что ответ его интересует постольку поскольку. — У неё есть планы на сегодня, — Макс уверенно вёл Шарля из гаражей в сторону парковки для сотрудников. — Ладно, — Шарль свободной рукой одёрнул красную футболку с логотипом Феррари. — Не боишься, что нас заметят? — Здесь это никого не удивит, — Макс пожал плечами. — Но я могу угостить тебя свежей футболкой. На твоём месте я бы держался подальше от всего, на чём есть логотип твоей команды. Мало ли. — Не откажусь, — Шарль кивнул. Он без колебаний нырнул в салон тонированной Хонды и блаженно выдохнул. Внутри хорошо пахло нагретой кожей и парфюмом Макса, а из кондиционера тянуло приятной прохладой. — Лови, — Макс бросил Шарлю в руки прозрачный пакет с новой футболкой. — Спасибо, — Шарль поспешно переоделся и даже от стона не удержался: так приятно было надеть на себя чистую свежую одежду. — А это куда? — футболку Феррари Шарль брезгливо взял двумя пальцами. — Брось куда-нибудь, — Макс кивком головы указал на заднее сидение. — Голодный? — Пока не особо, — Шарль поморщился. В его нынешнем настроении банальные физические потребности давно отошли на второй план. Куда сильнее хотелось или разбить что-нибудь, или напиться. Но с реализацией второго варианта имелись трудности: уже через три дня они должны были перебраться в Нидерланды для следующего Гран-при. — Ладно, — Макс кивнул. Он включил местное радио на комфортную громкость и уверенно выехал с парковки. Он не задавал Шарлю вопросов, не пытался его утешить или отвлечь. Макс просто вёл машину, следил за дорогой и терпеливо ждал, когда Шарль будет готов говорить. Шарль барабанил пальцами по обшивке в такт радио пока ещё мог сдерживаться, а потом решительно выключил радио и попросил: — Поговори со мной! — Только если ты не будешь брать на себя вину за чужие ошибки, — Макс бросил на Шарля быстрый взгляд. — Ты сделал всё, что мог. Тем более, твоя команда явно саботировала гонку. — Макс, почему ты так думаешь? — Шарль нахмурился. — Какой в этом смысл? — Какой смысл — это вопрос не ко мне, — жёстко заметил Макс. — Но я могу тебе доказать, что твою гонку сегодня испоганили вполне осознанно. — Я не хочу в это верить, — признался Шарль. — Почему это не может быть стечением обстоятельств? — По многим причинам, — Макс крепко сжал пальцы на руле. — Вспомни пятницу. Для чего нам эти сессии? Для оптимизации настроек машины. В пятницу прохладно, дождь идёт мелкий, трасса скользкая... И в этих во всех отношениях прекрасных условиях твоя команда выбирает скоростные настройки, отказываясь от прижима. Что это, если не саботаж? А если бы ты на этих настройках в ограждение влетел? Тогда что? — Не влетел же, — Шарль снова принялся барабанить пальцами по подлокотнику. — Это, конечно, всё меняет, — саркастично согласился Макс. — А в субботу в квалификации... Тебе напомнить, что было? — Мне поставили старые шины, — Шарль вздохнул. — Но такое же сплошь и рядом бывает... — Не надо оправдывать их, — Макс повернул голову, чтобы посмотреть на Шарля. — В квалификации достаточно времени, чтобы понять, какие шины поставить. Такие ошибки непростительны. И даже если ты не претендуешь на первый ряд... О Карлито, кстати, позаботиться не забыли. — Но ведь ясно же было, что я буду стартовать из глубины, — Шарль потёр лицо ладонями. — Я тоже стартовал из глубины. Однако я Чеко не разгонял. У командной тактики должны быть границы, — Макс сбросил скорость, а потом и вовсе съехал на заправку. — Будешь чай? Или что посущественнее? — Не знаю, — Шарль пожал плечами. Выбираться из прохладного салона в раскалённый воздух не хотелось, но правила требовали, а Шарль не привык бунтовать. — Хочешь, я сам схожу, пока ты заправляешься? — Сходи, — Макс не стал возражать. — Хот-дог только мне возьми. — Хот-дог? — Шарль переспросил с лёгким удивлением. У него сложилось впечатление, что Макс отлично знал не только дорогу, но и ассортимент этой конкретной заправки. — Да, здесь обычно очень вкусно их готовят, — Макс подтвердил догадку Шарля. — И вафли, кстати, тоже неплохие. — Ты предлагаешь мне взять всё, что здесь есть? — Шарль зачем-то тянул время и задавал дурацкие вопросы. — Всё, что хочешь, — Макс улыбнулся. — На природе всегда хочется есть. — На природе? — Шарль удивлённо приподнял бровь. — То есть, ты куда-то конкретно меня везёшь? — Увидишь, — Макс усмехнулся. — Иди уже, я почти закончил здесь. Шарль нерешительно взялся за дверную ручку, но потом справился с собой и внутрь вошёл уже уверенно. Он устал бояться быть замеченным и узнанным, он давно должен был к этому привыкнуть. Девушка за стойкой улыбнулась ему невероятно приветливо и тут же начала рассказывать, какие вкусные блюда можно попробовать в их стенах. Шарль внимательно слушал, кивал и понимал, что сейчас ему действительно хочется есть, хочется ехать с Максом на природу, хочется в полной мере наслаждаться жизнью. Шарль набрал еды на два бумажных пакета, прихватил кофе для Макса и чай для себя, другие напитки и едва справился с дверью. Макс поджидал его снаружи и улыбался, как подросток. — Я смотрю, ты подошёл к делу творчески, — Макс приблизился к нему и забрал оба пакета. — В каком из них мой хот-дог? — Посмотри, сверху где-то должен быть, — Шарль с удовольствием сделал глоток чая. — Как минимум, чай здесь отличный. А ты откуда так хорошо всё здесь знаешь? — Я здесь родился, — Макс засмеялся. — Моя мама из Хассельта. Как и я сам. — Точно! — Шарль хлопнул себя по лбу. — Я забыл, что ты бельгиец. В смысле, и бельгиец тоже. Я как-то привык, что всегда Нидерланды фигурируют. Так мы сейчас поедем в места твоего детства? — Вроде того, — неразборчиво пробормотал Макс, занятый своим хот-догом. Кое-как прожевав, он добавил: — Мы вообще часто туда ездили, когда я был маленький. Но я не уверен, что вспомню конкретные места. Но даже если и не вспомню, это не важно. Там везде красиво. — Мне уже не терпится посмотреть, — Шарль даже не пытался скрыть нахлынувшее оживление. Усевшись в машину, он снова отхлебнул чай и повернулся к Максу: — Ты слышал радиопереговоры? — Ваши? — Макс поправил ремень безопасности и выехал с заправки обратно на дорогу. — Ещё не успел. А что там? — Там цирк, — Шарль усмехнулся. — Я же на третьем круге ещё на пит поехал, в воздухозаборник правого переднего тормозного диска плёнка от визора попала, от твоего, между прочим. И потом спрашиваю, мол, что у нас теперь за тактика? — Дай угадаю, — Макс бросил на Шарля весёлый взгляд. — Тебе предложили выбрать самому? — Хуже, — Шарль фыркнул. — Мне ответили, мол, подожди, мы скажем позже. И всё... — Офигеть! — Макс присвистнул удивлённо. — А так можно вообще? — Как видишь, можно. Но это только начало. Дальше больше. Сначала Хави припёрло вот прямо сейчас узнать, какие шины я хочу. Я ответил, что хочу хард, но позже. Он ещё уточнил, протяну ли я пять кругов, я сказал, что да... И через два или три круга, уже не помню, он начали меня в боксы звать. Я кричу, что шины ещё нормальные... И получаю ответ: ну ты протяни на этих шинах ещё немного, ладно? Как будто это я тот человек, который рвался в боксы! — Шарль бурно жестикулировал, и это просто не могло закончиться без последствий. В какой-то момент пластиковая крышечка соскочила, и остатки чая расплескались по салону и джинсам Шарля. — Твою ж мать! — в сердцах выдохнул Шарль, а Макс тут же перестроился в крайний правый ряд, чтобы вскоре остановиться и включить аварийку. — Не обжёгся? — он повернулся к Шарлю и торопливо принялся его отряхивать. — Да чай уже остыл. Просто уделал тебе весь салон, — собственных джинсов тоже было жаль, но тут Шарль рассчитывал на обычную стирку. — Не страшно, — Макс перегнулся через него и открыл бардачок, чтобы достать салфетки. Тяжёлый глянцевый журнал, до этого скрученный в трубочку, развернулся и шлёпнулся Шарлю под ноги. Шарль наклонился, чтобы поднять его, но так и замер, моментально узнав издание. Августовский номер Джи Кью с командой Феррари на обложке. Кое-как выпрямившись, Шарль расправил журнал на коленях и тихо спросил хриплым шёпотом: — Что это, Макс? — Журнал, — Макс нисколько не смутился. — Келли купила и оставила в машине. Она обожает модные журналы. — И ей не мешает, что на обложке... — Шарль замялся, не зная, как заставить себя выдохнуть последнее слово... — Что там ты? — Макс понял и так. — Нет, конечно. Келли считает, что ты красавчик. И всегда ставит твой стиль мне в пример. — Макс! — Шарль спрятал моментально покрасневшее лицо в ладонях. — Что ты творишь? Как так можно? — А что, Шарлотта меня терпеть не может? — Макс усмехнулся. — Хотя, наверное, не она одна. Уверен, что твоим братьям я тоже не по душе. Ровно, как и твоим друзьям. — Они просто плохо тебя знают, — Шарль никак не мог справиться со смущением. Осознанно или нет, но Макс попал в точку со своим предположением. Шарль действительно не встретил бы поддержки, даже если бы вздумал искать её в своём ближнем кругу. Разве что Жюль смог бы его понять, но Жюля не было в живых уже семь лет. И Шарль не смог бы это проверить, даже если бы захотел. — Сказать по правде, мне всё равно, как они все ко мне относятся, пока ты со мной, — попытался утешить его Макс. — А то, что ты красивый, это факт. Даже если бы мы не ладили, я не смог бы с этим спорить. — Всё равно это как-то странно, — Шарль решительно свернул журнал в трубочку и затолкал обратно в бардачок. — Я и так каждый раз хочу под землю провалиться, когда вижу Келли. Всё же, она слишком хорошая женщина, чтобы поступать с ней так. — Ты снова хочешь меня бросить? — вкрадчивым тоном уточнил Макс, но Шарль только головой замотал: — Нет, конечно. Не хочу! — Тогда к чему эти разговоры? Тем более, что я фактически тебя похитил и увёз в неизвестном направлении, — свою мысль Макс свёл к шутке, но Шарль всё равно заметил, что оно свернули с благоустроенного шоссе и теперь не столько ехали, сколько пробирались через густые заросли трав и кустарников. Наконец не слишком наезженная дорога кончилась, уткнувшись в берег над водой. Рядом была оборудована беседка, из которой открывался фантастический вид. — Крутое место! — Шарль выбрался из машины и глубоко вздохнул, впустив в лёгкие воздух, наполненный ароматом летних трав и нагретой воды. — Мне тоже нравится, — Макс вытащил из багажника пакеты и перенёс на столик в беседке. — Нам повезло, что никто раньше нас место не занял. — Может, появится ещё кто-то? — Шарль огляделся по сторонам. — Не хотелось бы, — Макс привалился к столу спиной и сложил руки на груди. — У меня большие планы на это место и на этот вечер. — Сначала я поем, — Шарль отложил на время созерцание живописных видов и тоже приблизился к столу. — А потом ты мне расскажешь, что у тебя там за планы такие. — Лучше я покажу. Рассказы — это для младших школьников, — Макс многозначительно приподнял бровь. — Но ты поешь, конечно. Тебе ещё много сил понадобится. — Мне кажется, я уже видел то, что ты собираешься мне показать, — Шарль схватил со стола ближайшую к себе вафлю и разом откусил треть. — То есть, ты отказываешься? — осторожно уточнил Макс, но Шарль тут же поспешил его перебить: — Я этого не говорил! Я ещё раз посмотрю с удовольствием. Или даже не раз. Шарль только сейчас смог наконец осознать, как хороши на вкус знаменитые бельгийские вафли. — Кажется, что весь этот мрак был так давно, а не каких-то пару часов назад, — задумчиво протянул Шарль, когда тишина между ними стала его напрягать. Макс не столько ел, сколько просто смотрел на зеленоватую воду и о чём-то серьёзно размышлял. — Макс? — Шарль мягко коснулся его плеча. — Ты чего? С тобой же всё хорошо. В смысле, у тебя всё хорошо. — Всегда может быть лучше, — Макс пожал плечами, по-прежнему не отрывая глаз от воды. — Когда ты тоже на подиуме — это лучше. Карлосу я там не рад, что уж. — Я тоже не рад, — Шарль придвинулся ближе к Максу, прижался к его плечу и мягко попросил: — Посмотри на меня. — Ты ревнуешь меня к озеру? — Макс протянул руку и убрал со лба Шарля прядь волос. — Есть немного, — Шарль кивнул. — Ты так смотришь... — У тебя иногда глаза такого цвета, — вдруг сказал Макс, и Шарль осёкся, потеряв мысль. Он сам уставился на водную гладь озера, пытаясь понять, что в этот момент испытывал Макс. Неужели и он каждое мгновение, проведённое порознь, тосковал? Шарль уже открыл было рот, чтобы спросить, какого цвета глаза у Келли, но в последний момент передумал и даже язык прикусил. Не стоило ему лишний раз упоминать женщину, которую он сам же и обманывал. К тому же, он не был уверен, что хочет знать ответ на свой вопрос. — Что ты думаешь делать? — ещё немного помолчав, спросил Макс. — Это нельзя просто так оставить. Иначе в следующей гонке тебе вместо софта дождевую резину поставят. — Да я понимаю, — Шарль кивнул. — А что я могу? Маттиа считает, что во всех проблемах я сам виноват. Это я скорость на пит-лейн превысил и нарвался на пятисекундный штраф. А что они погнались за быстрым кругом, но выпустили меня при этом за Алонсо, так это ерунда. — Значит, нужно не с Маттиа говорить. Руководство команды должно быть в курсе того, что существуют настолько существенные проблемы, — Макс нахмурился, а Шарль задумчиво прихватил со стола сэндвич с ветчиной, откусил и с набитым ртом попытался возразить: — Им уже СМИ сообщили. — СМИ — это не аргумент. Можно подумать, вы не платите за материалы, в которых ругают Рэд Булл и Мерседес. И тот же Маттиа скажет, что за порочащие его честь материалы заплатил Кристиан — и будет не так уж не прав. Можно же не придумывать, можно просто раздуть жар. Возмущение должно было прозвучать изнутри, — Макс снова принялся рассматривать озеро. — После того, что случилось, ты имеешь право публично возмутиться. Или хотя бы спросить, нормально ли лезть пилоту под руку, а потом перекладывать на него ответственность за тактические решения? Если у вас в руководстве есть более адекватные люди, нежели Бинотто, то тебя услышат. — Ага, и тогда я точно в Зандворте на дождевых поеду. На трёх, — Шарль дожевал сэндвич и отряхнул руки. — Не знаю, Макс. Мне очень не хочется всё это начинать. Это же как змеиное гнездо разворошить. Маттиа точно озвереет, особенно, если у него начнутся проблемы. — Как ты не понимаешь, Перси, — в голосе Макса послышалась ощутимая нежность, — у вашего Маттиа уже проблемы. Ты начал сезон блестяще, ты выиграл две гонки из трёх, а большие очки брал вообще каждый раз. И такое фантастическое начало было просто слито. Ты сам ошибся всерьёз только один раз, — Макс не щадил его чувств, но Шарль был ему за это благодарен. — Всё остальное сделала твоя команда. Азербайджан, Монако, Венгрия, Бельгия... Это же море потерянных очков. — Да знаю я всё, — Шарль вздохнул. Он повернулся спиной к озеру и сел за столик в беседке. — Макс, мне сейчас... Не хочется об этом даже думать. Я понимаю, что могу показаться тебе слабаком. Но раз уж мы сюда приехали... — Прости, — Макс тут же последовал его примеру и устроился рядом, обнял за плечи. — Давай о чём-нибудь другом. О чём ты хочешь? — Не знаю, — Шарль пожал плечами. — Я просто хочу расслабиться... Поесть вот вкусно... — Тогда ешь, — Макс придвинул к Шарлю упаковку с сэндвичами. — Когда-то давно, ещё когда родители жили вместе, мы иногда приезжали сюда. Не в это место конкретно, но в этот заповедник... Мы с Вик носились по тропинкам, играли в прятки в лесу... А потом однажды мы спустились к воде, а там гнездо лебедей. А мы мелкие совсем были, мне, наверное, лет пять, а Вик и того меньше. Конечно, нам стало любопытно, как гнездо устроено, есть ли там яйца или птенцы... И мы пошли посмотреть поближе. Никому ничего не сказали, конечно... — Макс закатил глаза, чтобы выразить своё нынешнее отношение к тогдашним поступкам. — В гнезде ничего интересного не оказалось, зато рядом нашлись его хозяева. И двинулись на нас... Ещё и с такими пугающими звуками. Вик сразу же завизжала, мы оба начали пятиться... И очень скоро оказались в озере. Тут уже и я начал верещать. Вода была прохладная... Хорошо, что родители были рядом и быстро нас вытащили. Правда, домой мы ехали практически в багажнике, потому что с нас текла вода, а сменной одежды не было, — Макс усмехнулся. — Зато родители потом какое-то время обещали завести дома лебедей, чтобы мы не лезли, куда не надо. — Не могу себе представить, — Шарль покачал головой. — Мне кажется, что ты сразу же родился двенадцатилетним. И за рулём карта. — Нет, конечно, — Макс открыл галерею в своём телефоне. — Маленьким я тоже был. Таким же щекастым, как мои племянники. — Они поразительно на тебя похожи, — в который уже раз повторил Шарль, будучи не в силах до конца осознать этот факт. — Я где-то читал, что на самом деле Люка и Лио — мои дети, а сестра их растит, чтобы помочь мне скрыть какой-то скандал, — Макс даже пальцем у виска покрутил, чтобы обозначить своё отношение к подобным инсинуациям. — То есть, на фотографиях, где твоя сестра беременная, живот накладной? — Шарль не уставал удивляться тому, какое же дерьмо было у людей в головах. — Наверное, — Макс пожал плечами. — Так глубоко они не задумывались. Но мне хватило и так. Честно говоря, ужасно бесит, что я не могу просто спокойно взять на руки племянника. Что сестра не может к себе на страницу ничего выложить... Сразу же набегают какие-то придурки, которые пытаются выдумать дополнительные родственные связи, чёрт знает в чём нас всех обвинить, раскритиковать детей. — Как ты думаешь, им когда-нибудь надоест? — с надеждой спросил Шарль. — Должен же быть предел. — Вряд ли, — Макс не скрывал своего пессимизма по этому поводу. — По крайней мере, пока мы ведём публичный образ жизни. И то, мы ещё известны строго в узких кругах. И когда я бегу утром по набережной в Монте-Карло, большинство людей просто не обращает на меня внимания. — Странно, — с искренним удивлением протянул Шарль. — Я сейчас вообще стараюсь очень рано на пробежку выходить, если один. Потому что смотрят постоянно, некоторые ещё и на телефон снимают. — Девушки, наверное, — Макс засмеялся. — Поверь, они понятия не имеют, что ты звезда автоспорта. Ты просто потрясающе красивый молодой мужчина, который следит за собой и сексуально выглядит во влажной от пота майке. — Макс! — Шарль толкнул его в плечо. — А ты разве не такой же? Ты тоже следишь за собой, у тебя отличное тренированное тело... И мокрые майки на тебе смотрятся великолепно. — Однако же моё лицо такой популярностью не пользуется, — Макс говорил об этом спокойно, словно его это совсем не беспокоило. — Так что просто смирись. — А мне всё нравится! — в голосе Шарля послышались капризные детские ноты, о существовании которых он и думать забыл. — Всё хорошо с твоим лицом! — Я и не переживаю, — Макс даже рукой махнул. — Не надо меня утешать. Просто посмотри однажды на какое-нибудь фото, где мы только приехали и шлемы сняли. И ты поймёшь, о чём я говорю. Ты каждый раз выглядишь как чёртов секс-символ. И даже следы от шлема на скулах тебя не портят. — Ты просто себя не видишь, поэтому так говоришь, — Шарль придвинулся ближе к Максу, наклонился к уху и прошептал: — Когда ты снимаешь шлем... Это уже секс в чистом виде. Я знаю, о чём говорю. Я спал с тобой. — Перси, — голос Макса стал низким и хриплым, а его пальцы стальным кольцом сомкнулись на запястье Шарля, — пойдём-ка в машину... — В машине я ещё никогда, — полушёпотом сознался Шарль, и от этого Макс только сильнее стиснул пальцы, буквально потащив его за собой. До сих пор Шарлю даже в голову не приходило, что признаваться в своей неопытности может быть так волнующе. С Максом ему не было стыдно или неловко. Наоборот, от одной только мысли, что нечто произойдёт между ними впервые, в душе поднималось предвкушение. Глаза Макса потемнели и напомнили Шарлю о грозовом небе. Он мог поклясться, что видел в них разряды молний. Шарля ещё никто и никогда так сильно не хотел. До сих пор ему не доводилось осознавать себя настолько желанным. Макс же даже не пытался скрывать масштаб своего чувства. Шарль ощущал его напряжение как своё собственное. Макс вкладывал эмоции не только в слова, но и в прикосновения. Едва Макс отпустил его руку, чтобы открыть дверцу, как Шарль стянул футболку через голову. Макс обернулся и застыл на несколько секунд, осознавая и впитывая увиденное. Шарль успел только порадоваться, что у Макса нормальная человеческая машина, а не эффектный спорткар, в который и сесть-то было сложно. Заднее сидение Хонды отлично раскладывалось, превращаясь практически в диван. Натуральная кожа салона, конечно, успела нагреться, но Шарль даже не обратил на это внимания. Куда больше его интересовал блеск в глазах Макса и его тихий хриплый шёпот: — Я так хотел прикоснуться к тебе. Тебе идёт этот золотой цвет. Красивый... Как скульптура в греческом музее. Шарль мог бы возразить или хотя бы вернуть комплимент, но предпочёл сосредоточиться на поцелуях. Ему доставляло особенное удовольствие самому целовать Макса, ловить губами пульс под его кожей и мечтать, что однажды у них будет достаточно времени, чтобы оставить друг на друге следы, не опасаясь, что их кто-то заметит. А пока приходилось осторожничать. По крайней мере, Шарль пытался сдерживаться, пока ещё контролировал себя. Но потом его пальцы снова впились Максу в спину, оставляя на коже длинные припухшие полосы. Шарль так и не решился спросить, как Макс объясняет царапины на своей спине Келли. Он не хотел бы знать, врёт ли Макс в этот момент или просто уходит от темы. Самому же Шарлю эти следы доставляли порочное удовольствие. Будь у него такая возможность, Шарль бы часами ими любовался. И обновлял бы каждую ночь. Заниматься любовью в салоне было странно, непривычно и не слишком удобно, но удивительно остро и упоительно. Несмотря на то, что на несколько километров вокруг не было ни одной живой души, Шарль чувствовал, что у них в любой момент могли появиться свидетели. А может, кто-то уже наблюдал за ними... Шарль пытался не шуметь слишком уж сильно, но звуков всё равно было слишком много. Шлепки влажных тел, поскрипывание кожи сидений, частое тяжёлое дыхание двух человек, обрывки фраз и тихие стоны — всё это сливалось с шумом крови в ушах, оглушало и сбивало с толку. Удовольствие в какой-то момент стало похоже на дождевую гонку. В пиковый момент шины потеряли сцепление с трассой, болид закрутило и на огромной скорости швырнуло в отбойник. Только в реальной аварии Шарль ощутил бы ужас и невероятной силы боль, а сейчас ему было фантастически хорошо. Лучше, чем когда-либо прежде. Макс нависал над ним, но удерживал себя от падения, наверняка не хотел давить. Дышать было трудно: казалось, что воздух в машине раскалён и практически лишён кислорода. Пряная смесь запахов нагретой кожи, парфюма, пота и семени туманила мозги почище любого афродизиака. Шарль приходил в себя медленно, сонно моргал и улыбался как умалишённый. Макс улыбался тоже, но эта улыбка была совсем другой. Не блаженной, а невероятно нежной. Нечто подобное Шарль замечал раньше у собственного отца, когда тот смотрел на мать. Разрушать момент не хотелось, но дышать и правда было невероятно трудно, поэтому Шарль всё же решился попросить: — Открой окно хотя бы. Иначе это будет похоже на парный суицид. — Извини, — Макс встряхнул головой и осторожно переместился, дотянулся до панели управления и выкрутил на максимум кондиционер. — Надо было сразу так сделать. Но мозги просто отключились. — Есть такое, — Шарль с усилием оторвал себя от кожаного сидения и сел. — Салон нужно будет чистить. — Это пустяки, — Макс устроился рядом, обняв Шарля за плечи. — Вечером сделаю. — Уже вечер, — Шарль кивком головы указал на окно, за которым постепенно сгущались сумерки. — Нам ещё не нужно возвращаться? — Вообще-то я собирался похитить тебя до завтра, — Макс едва взглянул в окно, а вот на губах Шарля его взгляд застыл надолго. — Ты останешься? Я хотел тебе ещё кое-что показать. — Останусь, — Шарль торопливо согласился, не дав голосу разума ни единого шанса возразить. — А что ты хочешь показать? — Кое-что очень важное для меня. Но если ты против сюрпризов, я расскажу, — Макс по-прежнему не отрывал от Шарля глаз. — Я тебе доверяю, — без единого сомнения заявил Шарль и добавил: — Пусть будет сюрприз, я не возражаю. — Перси, — Макс прижал Шарля к себе и поцеловал в висок. — Может, поедем тогда? — Шарль начал зябнуть в ледяном кондиционированном воздухе. — Мне же любопытно. — Поедем, — Макс не удержался и ещё несколько раз Шарля поцеловал. — Скоро поедем... Никак от тебя не оторваться. — Макс, — Шарль буквально простонал это имя, потому что тело моментально отозвалось на ласки, словно это не он только что занимался любовью. — Макс, пожалуйста... — Пожалуйста, что? — Макс усадил Шарля к себе на колени. — Что ты хочешь, Перси? Мне прекратить? — Нет, — Шарль не смог бы прекратить, даже если бы захотел. Ему самому не терпелось продолжить. Он был возбуждён и отлично ощущал возбуждение Макса. Может быть, поза была не самой удобной для занятий любовью в салоне машины, но Шарлю, как и Максу, было плевать на удобство. Он ёрзал, торопясь снова ощутить Макса единым целым с собой. Шарль вскрикнул, когда Макс легко приподнял его над собой, а потом опустил вниз, заполняя. В этот же момент Шарль осознал, что теперь это его любимая поза. Его распирало изнутри. Он чувствовал Макса глубоко внутри себя, глубже, чем обычно, и от этого удовольствие накатывало ещё быстрее и интенсивнее. Теперь уже сдерживаться, контролировать громкость вскриков и стонов не было никакой возможности. Впрочем, Шарль уже не вспоминал об этом, как и о том, что кто-то всё ещё может их увидеть. Наверное, в этом парке даже были камеры наблюдения, но Шарлю было плевать на всё кроме Макса. Достигнув пика, Шарль буквально упал Максу на плечо и затих. Спина моментально остыла в потоке холодного воздуха, но Шарль даже не сразу это заметил. — Как ты? — Макс крепко обнял его обеими руками, словно хотел таким образом согреть и защитить от холода. — Не знаю, — Шарль пробормотал неразборчиво. — У меня слов таких нет в запасе... А по-французски ты не поймёшь. — А вдруг? — Макс усмехнулся. — Не пойму, так хоть послушаю. — Я не чувствую в своём теле ни одной кости. Мне кажется, что ты сделал со мной что-то, сделал меня зависимым от тебя. Я могу думать только о том, как ты хорош, как ты мне нравишься, как ты волнуешь меня. Я люблю тебя, — Шарль немного слукавил, когда сказал, что не может сказать это по-английски. Слов ему хватало с лихвой, не хватало решимости высказать всё это вслух. Макс что-то тихо прошептал в ответ, и Шарль догадался, что кое-что он всё же понял. Впрочем, сложно было не понять. — Что ты сказал? Я ещё не успел начать учить нидерландский, — Шарль произнёс это шутливым тоном, но поймал себя на мысли, что всерьёз заинтересован. — Это может подождать, — Макс улыбнулся. — У нас будет много времени, когда мы завершим карьеру. — Ты прав, — совершенно некстати Шарль представил маленький белый домик у моря, гортензии и бугенвиллеи в маленьком садике и их двоих, заметно постаревших, но по-прежнему влюблённых друг в друга. Шарлю не нужно было напоминать себе, что подобное будущее едва ли представлялось возможным. А значит, было бы правильно не тратить свои нервы понапрасну. Когда тишина между ними стала неловкой, Шарль завозился: — Нужно одеваться. Я уже околел. — Извини, — Макс помог Шарлю перебраться на сидение. — Подожди минуту. — Что такое? — Шарль застыл со своими джинсами в руках. — Сейчас, — Макс перегнулся через переднее сидение и дотянулся до бардачка, чтобы достать пачку влажных салфеток. Шарль даже руку протянул, чтобы их взять, но Макс всё сделал сам. Смущённый Шарль мысленно поблагодарил сгустившиеся сумерки за возможность скрыть хотя бы лицо. Скрыть реакцию собственного тела не представлялось возможным, но Макс великодушно сделал вид, что ничего не заметил. Кое-как одевшись, Шарль наспех протёр салфетками заднее сидение и выбрался из машины. — Что теперь? Можно ехать дальше? — Пять минут, я заберу мусор. Ты садись, я сам справлюсь, — Макс направился в беседку, чтобы убрать остатки их спонтанного пикника. Шарль и хотел бы ему помочь, но после двух оргазмов подряд колени превратились в желе. Кое-как устроившись впереди, Шарль достал телефон и сунул нос в социальные сети. Очень скоро он выяснил, что только ленивый не обсуждал сейчас гениальную стратегию Феррари. Некоторые материалы и вовсе вышли с кричащими заголовками вроде "Феррари издеваются над Леклером", "Команда подставила собственного пилота" или "Как лишиться шансов на чемпионский титул: фирменный рецепт Феррари". Нетрудно было догадаться, что Маттиа рвал и метал. В мессенджере Шарля обнаружилась сотня сообщений, а в журнале звонков ещё столько же непринятых вызовов. Воспользовавшись моментом, Шарль решительно выдохнул и перезвонил, правда, не Маттиа, а своему гоночному инженеру, который тоже названивал ему весь вечер. — Привет, Хави. Что случилось? — О, матерь божья. Ты живой! — темпераментно отреагировал Хавьер Маркос. — Мы уже не знали, что и думать. — Например, что мне нужно будет побыть одному, подумать над ошибками, которые мы допустили сегодня, — Шарль ничего не мог с собой поделать. Саркастический тон сдержать не удалось, как он ни пытался. — Ты слишком строг к себе, — попытался утешить его Хавьер, но Шарль только закатил глаза: — Кто-то же должен. — Непременно позвони Маттиа. Он беспокоится. Ты же понимаешь, что своим поведением заставляешь беспокоиться всю команду. Это порождает нездоровую обстановку, — Хавьер включил учительский тон, и Шарлю захотелось побиться головой о приборную панель. — У меня есть другое мнение по этому поводу, — Шарль не стал возражать открыто. — Я поговорю с ним завтра, когда эмоции улягутся. Сегодня у меня нет на это ресурсов. — Шарль, ты не прав, — снова попытался воззвать к его совести Хавьер. — Маттиа беспокоится о тебе. Ты явно не справляешься с давлением. — Я поговорю об этом со своим психотерапевтом, — Шарль едва сдержался, чтобы не сказать что-то более резкое. Это он-то не справлялся? Не Бинотто, не Руэда, не Маркос, а именно Шарль. Невероятно! — Позвони Маттиа, — мягким тоном продолжал настаивать Хавьер. — Это тебе же самому пойдёт на пользу. Ты же видишь, что он тобой не доволен. — Это сложно не заметить, — Шарль закусил губу. — Я подумаю над твоим предложением, Хави. Доброго вечера. Сбросив вызов, Шарль с трудом подавил в себе порыв зашвырнуть телефон в озеро. Вот и поговорил. — Закончил? — Макс открыл водительскую дверь. — Что-то не так? — Как обычно, — Шарль всё же позволил себе бросить мобильный на приборную панель. — Моя команда оборвала мне телефон... Чтобы сказать, что я не справляюсь с давлением. И что я должен поговорить с Маттиа. Мол, я, конечно, виноват в провале, но никто меня не винит, все всё понимают. — Охренеть! — Макс даже присвистнул. — Если владельцы команды не уволят Бинотто в конце сезона, то у вас не будет шансов на чемпионство даже в следующем сезоне. — Да кто его уволит? Он же такой технический гений, — Шарль так резко дёрнул ремень безопасности, что его тут же заклинило. — И что? Эдриан Ньюи — технический гений. Но никому и в голову не приходит вешать на него работу менеджера. Его задача — усовершенствовать машину. А для бюрократии, переговоров с Федерацией и руководства командой в целом есть Кристиан. И так все команды работают. Котлеты отдельно, а мухи отдельно. И только в Феррари решили выделиться, — Макс не на шутку распалился. — Ты же видишь, что это не работает! — А что толку, что я вижу? — Шарль вздохнул и отвернулся к окну. — Я ничего не изменю один. И даже вместе с менеджером. Карлоса всё устраивает, ему Маттиа благоволит. Не представляю даже, за какие заслуги. — Или его спонсорам, — Макс, похоже, и сам понял, что перегнул палку, потому что сбавил напор. — Но поверь мне, ещё несколько таких гонок как Спа — и никакие спонсоры не помогут Маттиа удержаться. Всё, что от тебя требуется, — это не повторять французский сценарий. Если ты вопреки стараниям своего руководителя станешь вторым... Тебя услышат. — То есть, в то, что я стану первым, ты не веришь? — с тоской спросил Шарль. — Моя вера не имеет значения. Между нами уже девяносто восемь очков разницы. И до конца сезона осталось всего восемь гонок. У меня отличная машина и адекватные стратеги. У тебя тоже очень хорошая машина, но на мостике Бинотто и его цирк, — Макс говорил хоть и жёсткие, но очень правильные вещи. Шарлю нечего было ему на это возразить, да и не слишком хотелось, если честно. Наверное, ему нужно было услышать это со стороны, чтобы осознать, что это не обида в нём говорит, а здравый смысл. — Ты прав, Макс, — Шарль опустил голову, а потом, после долгой паузы, признался: — Я бы предпочёл запить эту правду хотя бы вином. Это можно устроить? — Легко, — Макс завёл двигатель, чем вспугнул притаившихся в зарослях птиц, включил фары и уверенно направил машину обратно в цивилизацию. Шарль даже не заметил, как территория заповедника уступила место ухоженному пригороду. Вскоре они въехали в Хассельт, и Шарль, как в детстве, прильнул к окну, заворожённый его архитектурой и стилем, так свойственным старым европейским городам. Макс же как нарочно выбирал самые живописные улицы, позволяя Шарлю просто любоваться красотой. Когда машина наконец свернула во дворик одного из домов в историческом центре, Шарль даже расстроился немного. Хассельт хотелось рассмотреть поближе в том числе и потому, что именно здесь родился Макс. Шарль изучал каждое здание, открывавшееся его глазам, каждую улицу, стелившуюся под колёса Хонды, как частичку детства Макса, как крохотные кирпичики, из которых строилась его личность. — После ужина можем выйти прогуляться, — Макс не мог не заметить интереса Шарля к своему родному городу. — Было бы здорово, — Шарль не стал отказываться. Он выбрался из машины вслед за Максом и с удовольствием вдохнул заметно посвежевший воздух. — Здесь так красиво. Такой сказочный город. — Да, — Макс кивнул. — Пойдём пока. Нужно ещё ужин приготовить. — Я помогу, — Шарль поспешил за Максом. Вместе они поднялись по лестнице и вскоре оказались в уютной квартире с роскошным видом на город. Шарль буквально завис у окна во всю стену, любуясь морем огней. — Я тоже могу так часами стоять, — Макс приблизился бесшумно, поцеловал Шарля в шею, а потом мягко вложил ему в руку бокал с вином. — Я потому эту квартиру и купил. — Спасибо, — у Шарля даже дыхание сбилось от того, сколько любви было во взгляде Макса, тоне его голоса и жестах. И хоть он говорил о квартире, Шарль чувствовал, что Макс полностью сосредоточен на нём, его настроении и ощущениях. — Что ты хочешь на ужин? — Макс так и стоял у Шарля за спиной. — Есть твоя любимая паста, креветки, рыба, какие-то овощи... — Неплохо, — Шарль улыбнулся и сделал глоток вина. — Кто здесь живёт, когда тебя нет? Мама? — Нет, — Макс покачал головой. — Здесь никто не живёт. Только я. — Тогда у меня есть вопросы, — Шарль обернулся. — Или ты готовился? — Конечно, я готовился. Отсюда до автодрома час на машине, если не меньше. Я просто приехал вечером после квалификации, привёз продукты, постель застелил... — не стал скрывать Макс. — То есть, ты спланировал моё похищение заранее? — Шарль не испытывал по этому поводу никакого негатива. Наоборот, ему было даже приятно, что Макс так заботился о нём и готовился к свиданию. — Я надеялся, что мы отпразднуем общий подиум, — Макс поцеловал Шарля в кончик носа. — Макс, — Шарль смутился. — Почему ты такой идеальный? — Просто я хорошо подхожу тебе, — Макс поцеловал Шарля снова. — Я займусь ужином. Можешь присоединиться, но я не настаиваю. Если ты предпочтёшь созерцать город, принять ванну или побродить по квартире, я не буду возражать. — Успею ещё и посозерцать, и побродить, — Шарль пристроил бокал на кухонный остров. — Что ты мне доверишь? Макс посмотрел на Шарля так, что ответ на вопрос сразу же стал очевиден. У Шарля в очередной раз за день подкосились ноги. Он вцепился в столешницу и пробормотал: — Не делай так, если не хочешь, чтобы я свалился без чувств, как томная барышня. — Я постараюсь, — Макс двигался по кухне уверенно и ловко, как будто бывал здесь очень часто и привык самостоятельно готовить еду. — Там в гостиной, если ты не заметил, стоит пианино... Не хочешь взглянуть? — Макс переменил тему, а Шарль едва не попал только что взятым ножом себе по пальцу. — Пианино? Ты купил пианино? Зачем? — Шарль тут же отложил нож от греха подальше. — Просто захотелось... — Макс помолчал немного, а потом всё же признался: — Я хотел, чтобы однажды ты приехал сюда ко мне. И чтобы ты сыграл мне... Поэтому и купил пианино. — С ума сойти, — Шарль не мог до конца этого осознать. Макс раз за разом совершал для него невероятные поступки. Сердце Шарля трепыхалось в груди как птичка в клетке. Впервые в жизни Шарль испытывал настолько сильное чувство к другому человеку. Сейчас уже было очевидно, что даже Жюля он не любил так сильно. Макс как будто знал заранее, какие слова сказать, какие поступки совершить, чтобы кратчайшим путём добраться до сердца Шарля. И сейчас, уже полностью его захватив, Макс продолжал двигаться дальше, встраиваться в ДНК каждой клеточки, чтобы любовь к нему осталась с Шарлем до конца его дней. — Хочешь, я сыграю тебя сейчас? — дрогнувшим голосом предложил Шарль. — Хотя у меня руки трясутся... — Сыграй, — Макс кивнул. — Я справлюсь с ужином, правда. — Я в тебе не сомневаюсь, — Шарль осушил свой бокал, чтобы справиться с волнением, а потом сел за инструмент. Несколько звуков, извлечённых на пробу, дали ему понять, что инструмент отлично настроен. Шарль потёр грудь, которая буквально разрывалась от чувств, положил руки на клавиши и начал играть.Положение в чемпионате мира: Макс Ферстаппен – 284 очка (#1) Шарль Леклер – 186 очков (#3)