Гран-при Франции, Ле Кастелле, Франция 22-24 июля
Подиум в Австрии ещё несколько дней снился Шарлю по ночам. И каждый раз он просыпался в холодном поту: а вдруг этот триумф ему привиделся? Спасали многочисленные видео, со всех ракурсов запечатлевшие плотную борьбу Шарля и Макса за победу в Гран-при Австрии. А посмотреть было на что. После безоговорочного триумфа Макса в спринте Шарль ни на что особо не рассчитывал. Но и сдаваться без боя не собирался: он бы перестал себя уважать. Да и Макс бы этого не оценил. Их борьба на трассе сделала гонку невероятно напряжённой. Макс начал борьбу лидером, но Шарль совершил обгон и перехватил инициативу, заставив оранжевую армию поволноваться. Они ещё несколько раз менялись позициями, словно не в гонке участвовали, а танго танцевали: столько ярости и страсти было в их борьбе. Драматизма добавляли кадры с горящим автомобилем Карлоса, который сам не пострадал только чудом. Наверное, Шарлю стоило бы хоть немного расстроиться из-за потерянных командой очков, но получалось у него так себе. Все его мысли были заняты исключительно победой и ночью, которую он провёл с Максом накануне. Своей лучшей победой. И лучшей ночью в его жизни. Шарль не слишком надеялся, что этот фантастический уик-энд удастся повторить ещё хотя бы раз. Воспоминания от этого приобретали лёгкий терпкий привкус грусти и пьянили ещё сильнее, в то время как ожидание убивало. Неделя перерыва между гонками вынуждала метаться и искать доступные способы убить время. Шарль сутками пропадал в тренажёрном зале, изводя себя до изнеможения тренировками. Шарлотта хмурилась, выискивала новые и новые поводы заглянуть вечером и остаться до утра, но Шарль был против. Приближалось самое тяжёлое для него время, и именно сейчас он не мог себе позволить делать вид, что всё хорошо. Умом Шарль понимал, что каждый переживает горе по-своему. Да и горе у каждого своё. Его дорогой Шарлотте, до сих пор купавшейся в отцовской любви и заботе, было трудно понять, как тяжело бывает жить, зная, что попрощался с самым родным и близким человеком навсегда. Но то умом. Сердце же болело в груди абсолютно по-настоящему, провоцируя иррациональное раздражение по отношению ко всем, кто жил и радовался несмотря на потери. Впрочем, объяснить эту бурю чувств словами Шарль всё равно бы не смог. Он пытался, видят боги, даже к психологу ходил, но в ответ получал рекомендации уровня дамских журналов. "Хочешь, я схожу с тобой?" — сообщение от Макса пришло то ли поздней ночью, то ли чертовски ранним утром семнадцатого июля и больно ударило Шарля в грудь. Макс знал о нём и это тоже. А ещё Макс оказался тем единственным человеком, который предложил Шарлю то, что было ему действительно нужно. "Если ты можешь... — Шарль ответил, чувствуя дрожь в кончиках пальцев. — Мне это нужно". "Могу. Заеду за тобой в шесть", — даже не спросил, свободен ли Шарль. Впрочем, в этот день Шарль всё равно не смог бы заниматься ничем другим. Шарлотта появилась на его пороге неожиданно, нарядная и нежная, как весенний цветок. Шарль отступил в сторону, позволяя ей войти, но ожидаемого удовольствия от её визита не испытал. — Привет, милый, — Шарлотта обдала его запахом своих духов и оставила след помады на его щеке. — Мы с тобой стали так мало видеться. Ты всё время пропадаешь в зале. И на свои выступления не берёшь... Шарль не нашёлся, что на это ответить, потому что не располагал таким количеством времени, чтобы перед каждым этапом уговаривать Шарлотту составить ему компанию. — Ты мне не рад? — не получив никакой реакции, Шарлотта насторожилась. — Шарль, что с тобой происходит? Ты сегодня какой-то не такой. — Со мной такое случается, — Шарль уже сообразил, что Шарлотта забыла о том, какой сегодня день, и почему он так подавлен. — Ты надолго? — До завтра, — Шарлотта забралась на диван с ногами. Она уже давно привыкла к этой квартире и чувствовала себя в ней как дома. — Или у тебя опять есть какие-то планы, в которых для меня нет места. — Вроде того, — Шарль на всякий случай отошёл подальше, в потом и вовсе скрылся на кухне. До шести ещё оставалось достаточно времени, которое нужно было как-то пережить. — Шарль! Как это понимать? — Шарлотта примчалась на кухню быстрее ветра. — Чем ты там всё время занят? А главное, с кем? Я не понимаю! — Много с кем, — Шарль пожал плечами. Чтобы хоть чем-то занять руки, он решил приготовить чай. — Я же не спрашиваю, с кем ты проводишь время, пока я на гонках. — А мог бы и спросить, — Шарлотта мгновенно встала в позу. — Тебе совсем не важно, с кем и где твоя девушка? — Как тебе сказать, — Шарль громче, чем нужно, стукнул чашкой о столешницу. — Если тебе нечего скрывать, то мне не о чем беспокоиться. Разве не так? — Это ты сейчас мне так пытаешься сказать, что тебе всё равно, где я и с кем? — Шарлотта вспыхнула. — Не совсем, — Шарль оставил чашку в покое и обернулся. — Если бы мне было всё равно, я бы не поехал за тобой в полицию, а просто позвонил бы твоему отцу. Я пытаюсь тебе сказать, что не считаю себя в праве контролировать тебя и твой круг общения. Ты взрослая женщина и сама можешь решить, где тебе быть и с кем. И как это впишется в наши отношения тоже. — Иногда мне кажется, что от наших отношений осталась одна видимость, — Шарлотта заметно расслабилась и даже присела на край стола. — Ты без конца куда-то едешь, тренируешься, публикуешь только посты о работе и спонсорах... Ты думаешь, твоим фанатам реально интересно знать, в каком шлеме ты будешь во Франции? Его же всё равно невозможно рассмотреть! — Предлагаешь подогреть интерес селфи из спальни? — Шарль почувствовал, как у него дёрнулось нижнее веко. — Что ты хочешь, серьёзно? Сейчас что ты от меня хочешь? — Уже не знаю! — Шарлотта снова повысила голос. — Я думала, ты хотя бы обрадуешься, что я пришла. А ты ходишь с таким лицом, будто у тебя кто-то умер... В голове у Шарля что-то натянулась и со звоном лопнуло, ошпарило изнутри кипятком. — У меня кто-то умер! Жюль умер! Сегодня! И нет, мы не в тех отношениях, чтобы ты могла опять хлопнуть ресницами и сказать, что ты об этом не знала! Обычно Шарль старался сдерживаться до последнего, но именно в этот день его терпение и так находилось на пределе. А тут ещё Шарлотта со своими претензиями. Не удивительно, что Шарль сорвался и впервые в жизни банально наорал на свою подругу. Шарлотта не придумала ничего лучше, кроме как закрыть лицо руками и зарыдать. Шарль только зубами скрипнул, потому что он себе такой роскоши позволить не мог. Как назло, до шести всё ещё оставалось достаточно времени, и Шарль был вынужден лихорадочно размышлять, как прекратить этот цирк. Минута шла за минутой, Шарлотта всё всхлипывала и сотрясалась в рыданиях, а Шарль всё никак не мог себя заставить подойти к ней. Она реально раздражала его сейчас, тем более, она опять заняла позицию жертвы, хотя у Шарля были все основания считать себя обиженным. Наконец Шарлотта устала страдать и подняла на Шарля глаза: — Ты даже не обнимешь меня? Раньше ты всегда обнимал меня, когда я плакала. — Честно? Я не чувствую себя виноватым сейчас, — сознался Шарль, отдавая себе отчёт, что совершенно не пытается как-то урегулировать ситуацию. В тот момент у него не было никакого желания искать слова, подбирать выражения и напрягаться, чтобы Шарлотта услышала его и поняла. — Ты хочешь, чтобы я ушла? — Шарлотта прищурилась. — Ты же понимаешь, что я могу больше не вернуться. — Я всё понимаю, — Шарль снова отвернулся, вспомнив, что собирался заняться чаем. — Ты взрослая женщина, ты имеешь полное право сама решать, возвращаться тебе или нет. Я сейчас не настроен на философские беседы. — А на что ты настроен? — Шарлотта наконец слезла со стола. — Я думала, что ты настроен на секс, но ты даже не прикасаешься ко мне. Говорить со мной ты тоже не хочешь. Что тебе нужно тогда? — Побыть одному? — Шарль откровенно устал. Он и так слишком долго держал в себе чувства. Он прекрасно знал, что многие считали, что стоило бы уже расслабиться, успокоиться и жить дальше, как ни в чём не бывало. Он читал комментарии и был в курсе, что его подозревают в спекуляциях своими личными трагедиями. Мол, у всех умирают друзья или родственники, но только Шарль при этом носит образ мученика. Очевидно, что после такого он прятал истинные чувства ещё глубже. И теперь его буквально разрывало от внутреннего напряжения. — Ты всё время один! — Шарлотта намёк не уловила. — И я одна. А я не для того отбивала тебя у Джадды, чтобы неделями тусоваться только с сестрой. — Давай на этом и закончим, — у Шарля иссякло терпение. Он решительным шагом вышел из кухни, схватил с вешалки куртку, сунул в карман телефон и ключи — и захлопнул за собой дверь. Шарль решил, что с таким же успехом может ждать Макса на улице. Сейчас ему было плевать, что Шарлотта осталась одна в его квартире. Да пусть бы она даже разгромила там всё, Шарль бы не расстроился. Сейчас все сувениры, памятные фотографии и гоночные трофеи имели для него отнюдь не первостепенное значение. Куда важнее было справиться с собой, пережить острый приступ душевной боли и вспомнить наконец, как дышать и жить так, чтобы никто не догадывался, какая рана у него внутри. — Я что-то такое и ожидал увидеть, — прозвучало у Шарля над головой. Он вскинул глаза и увидел Макса, в кои-то веки одетого в чёрное. — Давно сидишь? — Может, минут пять... — Шарль торопливо поднялся и только потом догадался взглянуть на часы — тот самый подарок Макса, с которым он не расставался. — Ты же сказал, что будешь в шесть. — Я освободился раньше, решил, что ты с ума сходишь от нетерпения, — Макс кивнул на неприметную тёмную машину. — Садись. Шарль уселся на переднее сидение, пристегнулся и выдохнул наконец. Оставалось ещё совсем немного... — Куда ты? — Шарль нервно сжал пальцы в кулак, когда Макс свернул на перекрёстке в другую сторону. — Нам же... — Цветы ещё надо купить. Я без тебя не стал, — Макс ехал уверенно, видимо, заранее продумал этот вопрос и озадачился адресом подходящего магазина. — Макс, — у Шарля попросту не хватало слов, чтобы описать любовь, переполнившую его в тот момент. Горло стиснуло от напряжения, и Шарль смог только положить руку Максу на колено и слегка сжать. — Ещё немного подожди, — Макс погладил его по руке. — Сейчас я куплю цветы — и мы поедем. Шарль крепко зажмурился и сосредоточился на дыхании. Вдох-выдох, ещё вдох... — Пойдёшь со мной? — Макс припарковался на пятачке у магазина. — Да. Я сейчас, — Шарль выдохнул резко и заставил себя собраться. — Я справлюсь. Я смогу... — Не сомневаюсь, — Макс на всякий случай держался близко, чтобы успеть поддержать или подхватить. В цветочном магазине Шарль немного успокоился и сосредоточился на выборе. Макс не вмешивался, ничего не спрашивал. Сам он выбрал несколько тяжёлых бордовых роз и терпеливо ждал, пока определится Шарль. Макс, как и обещал, расплатился за все цветы, а потом открыл Шарлю дверь. В машине Шарля снова накрыло. Он откинулся на подголовник и закрыл глаза. Обычно он справлялся лучше. Он сам мотался в магазин, сам ехал за рулём и даже на кладбище держал себя в руках, потому что помнил, что его и там могут увидеть. Но сейчас он переживал почти так же сильно, как в дни похорон. А может, даже и сильнее. Ведь тогда было ещё сложно представить, как невыносимо трудна жизнь без Жюля и без отца. Сейчас же Шарль нёс на своих плечах тяжёлый груз долгих лет тоски и бессилия. Макс гнал на пределе допустимого. Шарль бы не удивился, если бы в какой-то момент их даже обвинили в нарушении правил. Но Макс очевидно старался приехать как можно быстрее, чтобы позволить Шарлю побыть с отцом и Жюлем хотя бы несколько лишних минут. Стоило Шарлю зайти за ограду кладбища, как ноги сами понесли его к могиле отца. Шарль всегда приходил сначала к нему, чтобы рассказать, как они живут, как складывается его карьера, а потом уже шёл к Жюлю и просто молчал. Макс держался за ним в нескольких шагах, оставляя Шарлю возможность сохранить в тайне и свои слова, и свои слёзы. В то же время, он держался достаточно близко, чтобы Шарль не чувствовал себя одиноким. На могиле отца лежали свежие цветы. Шарль догадался, что это Филипп Бьянки навещал дорогого друга после того, как провёл время с сыном. — Привет, пап, — хрипло прошептал Шарль, присев рядом с надгробием. — Я вот... Пришёл, — он положил свои цветы рядом. — Я с Максом пришёл, пап. Ты же помнишь его? Шарль замолчал, потому что иначе его голос превратился бы в надсадный вой. Ему действительно хотелось метаться, кричать, плакать, проклинать коварную болезнь, которая отняла отца так чудовищно рано. Отец должен был видеть его триумф, должен был знать, что его старания не прошли даром. Отец должен был им гордиться! Разве не для этого Шарль с детства болел и дышал гонками? Но отец теперь наблюдал за ним с небес. По крайней мере, Шарлю хотелось бы верить в существование такого места. От мысли, что люди уходят навсегда, без остатка растворяются в окружающем мире, смешиваются своими молекулами с почвой, водой, воздухом, каждая потеря становилась только тяжелее. — Пап, я... Я столько хотел сказать... — Он знает, — Макс всё же приблизился, потянул Шарля к себе и приобнял за плечи. — Он всё знает. Он всё видит. — Тогда он знает, что в его последние часы я солгал ему, — глухим шёпотом проговорил Шарль, осознав потребность разделить с Максом и этот груз, тяжёлым камнем лежавший у него на сердце все эти годы. — Мы уже всё понимали… И я сказал, что меня пригласили в Феррари. Это было папиной мечтой, и я соврал ему… Мама так страшно разозлилась на меня. Потому что нельзя лгать умирающему… — голос Шарля сорвался окончательно. — Ты не солгал, — Макс тоже понизил голос. — Ты просто заглянул в будущее. И ты сделал всё, как он хотел. Твой папа гордится тобой. Шарль просто сломался. В тёплых сильных объятиях он ощутил себя маленьким, беспомощным и беззащитным. Шарль позволил слезам течь, тем более что Макс не торопил его, не утешал и не стыдил. Он просто терпеливо ждал, пока его плотная чёрная толстовка пропитывалась слезами Шарля. Наконец Шарль смог успокоиться и даже поднять голову с плеча Макса: — В детстве... Когда мы с тобой гонялись в разных чемпионатах... Я всегда говорил отцу про тебя. — Жаловался? — Макс усмехнулся. — Я тоже своему говорил. Пока он не сказал, что я зациклился на тебе. И что это нездорово... Я сделал выводы. — Папа пошутил однажды, что, если бы я был девчонкой, он бы точно знал, кто станет его зятем, — Шарль вздохнул, какое-то время помолчал, а потом продолжил: — Знаешь, а ведь я часто думаю... Ну, знаешь, как бы папа отнёсся к Шарлотте. Понравилась бы она ему или нет? — И что ты думаешь? — Макс погладил Шарля по спине. — Я не знаю. Я просто... Я недавно начал думать, что бы папа сказал о тебе, — в конце фразы голос Шарля упал до шёпота. — Ничего хорошего, — Макс снова усмехнулся, но теперь в его тоне не было ни капли веселья. — Он же знал меня... Уверен, что он терпеть меня не мог. — А мне кажется, ты бы ему понравился, — Шарль снова повернулся к надгробию и спросил, обратившись к фотографии: — Пап? Ты же видишь, да? Ты знаешь, что Макс классный? Шарль закусил губу, с небывалой остротой осознав, что отец ему не ответит, но тут же вздрогнул, когда порывом ветра ему в лицо бросило горсть сухих лепестков. — Макс! — побледневший Шарль обернулся к Максу, а тот кивнул как ни в чём не бывало и вытащил из волос сухой лепесток: — Я же говорю, что он наблюдает за тобой. Шарль ещё долго не мог заставить себя уйти. Но Жюль, его лучший друг, крёстный, брат не по крови, но по духу, тоже ждал его, и Шарлю стоило поторопиться, чтобы не задержаться на кладбище до темноты. Если к отцу Шарль шёл с одной тоской, то к Жюлю он нёс с собой и чувство вины. Причём не только за то, что занял его место в команде Феррари. Макс тоже подобрался, посерьёзнел и даже немного нахмурился. Он первым приблизился к могиле, положил несколько роз и отступил. — Жюль, — Шарль осторожно коснулся кончиками пальцев надгробного камня. — Привет. Я пропустил прошлый год... Но вот я… И я с Максом. Ты помнишь его? Шарль сглотнул. Жюлю он тоже жаловался. А потом перестал. Когда понял, что влюблён. Страстно и безнадёжно. Шарль не мог сказать, сколько времени они простояли в полном безмолвии, пока наконец он не почувствовал, что готов уйти. Макс не торопил его и никак не выказывал недовольства. Если бы не его потемневшие глаза, Шарль бы даже не заметил возникшего напряжения. Уже в машине Шарль решился: — Что-то не так? Ты устал ждать меня? — У вас был роман? — Макс задал встречный вопрос, и для Шарля всё встало на свои места. — У нас не было романа, — Шарль покачал головой. — Я бы хотел... Я хотел этого с тех пор, как мне исполнилось шестнадцать. Но Жюль никогда не любил меня в том самом смысле. И это терзало его. Он же всё видел, всё знал про меня. И не мог мне ничего дать. — То есть, у нас что-то могло бы получиться, даже если бы той трагедии не случилось? — Макс очень сильно осторожничал, выбирая слова. — Наверное, — Шарль с силой вцепился в ремень безопасности. — Может, я даже быстрее осознал бы... Закончить мысль Шарль не успел. Телефон, про который он уже успел забыть, разразился пронзительной трелью. — Дай угадаю, — ехидно заметил Макс, крепко стиснув пальцы на руле. — Шарлотта ждёт тебя дома с ужином. — Только этого не хватало! — Шарль выдохнул и принял вызов, зачем-то переводя его в режим громкой связи: — Что случилось? — Ничего, — Шарлотта звучала нежно и ласково, как будто не было этого безобразного обмена упрёками. — Я просто заждалась тебя. И ужин уже привезли... Макс с трудом задушил в себе смешок, а Шарль бросил на него быстрый взгляд и решительно объявил: — Я не собирался сегодня возвращаться домой. Так что ты зря всё это устроила. — Как это не собирался? — Шарлотта тут же сбросила маску томной кошечки. — А где ты будешь ночевать? В отеле? — Может быть, — Шарль пожал плечами. — В любом случае, дома я буду только завтра. — Ну и вали куда хочешь! — вскипела Шарлотта. — А я устрою вечеринку... — У себя дома — сколько угодно. Вернее, сколько папа разрешит. А мою квартиру оставь в покое. Иначе твои гости будут объясняться с полицией за проникновение в чужое жилище, — Шарль пылал праведным гневом и за словом в карман не лез. — Да пошёл ты! — Шарлотта сбросила вызов, а Шарль несколько раз стукнулся головой о подголовник. — Могу пригласить тебя к себе, — Макс начал с главного, воздержавшись от комментариев на тему предсказуемости Шарлотты и вспышки Шарля. — Не думаю... не думаю, что это будет удобно. Келли... Не поймёт, — Шарлю вроде и не трудно было найти причину для отказа, но желание согласиться становилось сильнее с каждой секундой. — Келли уехала в гости. И Пи забрала с собой. Тебе не о чем беспокоиться, — Макс уверенно вёл машину в вечернем потоке. — Так что? Ты согласен? Или всё же в отель? — Я согласен, — Шарль даже раздумывать не стал. — Только я лягу на диване... А не в вашу постель. — Без проблем, — Макс кивнул. — Хотя в моей квартире есть гостевая спальня. — Неплохо, — Шарль присвистнул. Ему уже давно было любопытно взглянуть, как жил Макс. В квартире Шарля ощущался холостяцкий дух даже несмотря на то, что он уже почти три года встречался с Шарлоттой. Та старательно метила территорию своей косметикой, украшениями, одеждой и сумками, но Шарль регулярно возвращал вещи обратно и старательно делал вид, что не понимает намёков на очевидные преимущества сожительства. Он прекрасно понимал, что совместное проживание в его квартире станет для родителей Шарлотты фактическим предложением вступить в брак. Шарль же делать предложение не планировал, поэтому упорно не соглашался подчёркивать серьёзность своих намерений. Квартира Макса оказалась полной противоположностью его собственной. Две кошки вышли им навстречу, стоило только переступить порог дома. И чем дальше Шарль продвигался, тем сильнее ощущал, что здесь живёт семья. Шарль не мог не заметить женское влияние в оформлении квартиры. А разбросанные в самых неожиданных местах детские игрушки многое могли рассказать о своей маленькой владелице. — Ходи осторожно. Кошки немного дурные, могут подвернуться. И игрушки... Они просто везде. Келли уже махнула рукой, — Макс через голову стянул толстовку и бросил на спинку дивана. — Голодный? Или выпьешь? — Выпью, — Шарль кивнул. Он как раз добрался до декоративного камина и полки над ним. С многочисленных фотографий на него смотрела красивая темноглазая девочка. Впрочем, хватало и фотографий мальчишек, до безумия похожих на Макса. На журнальном столике тоже обнаружились рамки и снимки. Один из них Шарль даже узнал. Эту фотографию Келли сделала в Майями. — Держи, — Макс вернулся в гостиную с двумя стаканами виски. — Нашёл? — он кивнул на снимок. — Пи его обожает. А Келли считает, что он станет легендарным, когда ты выиграешь титул. — Не когда, а если, — поправил Шарль, сделав большой глоток виски. — Ты же сам видишь, что всё складывается не так, как нам того хотелось бы. В этом сезоне мне уже не на что рассчитывать. — И это ты говоришь после того, как победил на домашней трассе Рэд Булл? — уточнил Макс. — Ты же понимаешь, что это была разовая акция. Конечно, я хочу победить во Франции. Но я понимаю прекрасно, что этого может не произойти. Ты ведь тоже не будешь просто ехать сзади и оберегать меня от давления, — Шарль себе даже в рамках дружеской беседы не мог представить подобное развитие ситуации. — Не буду, потому что тебе это не нужно. Ты привык бороться со мной, а я с тобой, — Макс откинулся на спинку дивана, и Шарль тут же придвинулся к нему, прижался к боку и вздохнул. — Машина тоже... Одноразовая какая-то. То она летит, то разваливается на ходу. Я не уверен, что её хватит на две гонки подряд. — От нас здесь мало что зависит, ты же понимаешь, — Макс обнял Шарля за плечи. — Мне не нравится твой настрой, Перси. Но я понимаю, что сегодня... Сегодня ты не настроен на оптимизм. — Это сложно, — Шарль кивнул. — В этом году мне двадцать пять. Как было Жюлю... Ты понимаешь, да? Мы будем жить дальше, взрослеть, стареть, а он так и останется двадцатипятилетним. А я за семь лет так и не привык... — Разве к этому можно привыкнуть? — Макс наклонился и прижался губами ко лбу Шарля. — Тем более, ты так сильно любишь его. — Люблю, — немного подумав, согласился Шарль. — Но это не то... — За кого ты меня принимаешь? — Макс нахмурился. — Я не собираюсь устраивать сцен. И со своей ревностью я справлюсь. Я же понимаю, что это для тебя значит. — А что ты для меня значишь, ты понимаешь? — Шарль не поднимал головы. Сейчас ему было спокойно и даже уютно, и он меньше всего хотел выйти из этого состояния. Только не в такой тяжёлый день, как сегодня. — Я думаю, что понимаю, — осторожно ответил Макс. — Как понимаю и то, что я не должен пытаться занять его место в твоём сердце. Я не хочу быть вторым Жюлем для тебя, мне достаточно быть первым и единственным Максом... — Ты и есть первый и единственный, — пробормотал Шарль, которого эти слова тронули до глубины души. Правда, он понятия не имел, как выразить эмоции, что его переполняли. Не благодарить же Макса, в самом деле. Он бы этого не понял. — Как ты смотришь на то, чтобы мы заказали японскую или тайскую еду, посмотрели какой-нибудь фильм? — предложил Макс спустя несколько минут тишины. — Раз уж у нас выдалась возможность провести домашний вечер, почему бы не сделать его максимально приятным? — У тебя же есть Нетфликс? — Шарль отнёсся к предложению Макса с энтузиазмом. — Разумеется, — Макс сделал глоток виски. — Я уже знаю, что ты хочешь предложить. Я не против. — Потому что я так хочу? Или ты тоже хочешь? — уточнил Шарль, который хотел, чтобы приятно было обоим, а не ему одному. — Потому что ты хочешь. А мне любопытно, что из этого выйдет, — Макс не стал искать более нейтральный или романтичный ответ, но Шарль и не нуждался в этом. Он предпочитал знать, как обстоят дела на самом деле. — Обещаю, что не стану воспринимать этот сериал всерьёз, — Шарль приложил руку к груди. — Если что, просто выключим, — Макс усмехнулся. — Кстати, если нужно, можешь принять душ и переодеться. Всё равно еду придётся ждать. — Было бы здорово, — Шарль оттянул ворот футболки. — Но у меня... — Мой шкаф в твоём распоряжении, — Макс махнул рукой в сторону хозяйской спальни. — Ванной тоже пользуйся смело, там всё свежее. — Ты как будто специально готовился к моему приходу, — Шарль решил не стесняться и с интересом естествоиспытателя уставился в недра шкафа. Количество белых футболок и рубашек превзошло все его ожидания. Тёмно-синих и оранжевых вещей было на порядок меньше. И практически ничего дизайнерского или хотя бы бросающегося в глаза. — Есть пожелания по еде? — Макс с телефоном в руках заглянул в спальню, где Шарль перебирал вешалки в шкафу. — Выбери на свой вкус, — Шарль даже не повернул головы. Его внимание привлекла простая оранжевая футболка — выбор с намёком. Прихватив первые попавшиеся домашние штаны и нераспечатанную упаковку с бельём, Шарль скрылся в роскошной хозяйской ванной комнате. Женское присутствие не заметить было невозможно, но Шарль запретил себе расстраиваться по этому поводу. В конце концов, он с открытыми глазами вписался в эти отношения с Максом. К тому же, чисто по-человечески ему нравилась Келли. Она производила впечатление умной женщины, прекрасно осознающей, что реальная жизнь сложнее, чем сюжет романтического фильма. К тому же, Келли заботилась о дочери. И Шарлю нравилось, как она это делала. Пенелопа выглядела ребёнком, живущим свою лучшую жизнь. То есть, именно так, как и должна была выглядеть счастливая девочка. Шарль встряхнул головой, чтобы отогнать ненужные мысли. С него уже хватило стрессов. Он действительно заслужил обычный домашний вечер в компании человека, с которым он чувствовал себя почти счастливым. Шарль провёл в ванной комнате добрых полчаса. Контрастный душ вернул бодрость телу в целом, а запах геля Макса — одной конкретной его части. А это Шарль ещё даже не оделся. Вещи Макса сидели на нём почти как родные. Шарль взъерошил влажные волосы и расправил плечи, надеясь, что выглядит хоть чуточку привлекательнее, чем обычно. Он и так уже выставил себя перед Максом с наименее приглядной стороны, поэтому теперь хотелось хоть как-то это компенсировать. — Ты в порядке? — Макс поднялся Шарлю навстречу, но сбился с шага и застыл, как будто увидел то, к чему оказался не готов. — У тебя избыточная реакция на этот цвет, — Шарль одёрнул на себе футболку. — У меня избыточная реакция на тебя, — Макс откашлялся, чтобы прогнать из голоса хрипотцу. — Ты очень красивый. — Мне нравится, когда ты об этом говоришь, — Шарль сам подошёл к Максу и пристроил руки ему на шею. — До сих пор меня раздражало, когда на мою внешность обращали внимание. За моими братьями никто не ходит с модельными контрактами и предложениями надеть на официальное мероприятие тот или иной бренд... — Ты сейчас жалуешься? — Макс вскинул бровь. — Ты умопомрачительно красивый, и это факт. Тебе придётся научиться с этим жить. И многое ты уже умеешь. Ты разбираешься в шмотках, ты умеешь их носить... Осталось перестать пугаться, когда на это обращают внимание. — Ты не думал сменить профессию? — Шарль заметно смутился. — Мне кажется, ты мог бы стать отличным психологом. — Не мог бы, — Макс покачал головой. — В большинстве случаев я могу дать только один совет: иди работай — и у тебя не будет времени на страдания. Как ты понимаешь, с такими талантами я быстро прогорю. — То есть, ты стараешься так только для меня? — Шарль не смог удержаться от лёгкого кокетства. Но нравиться Максу было так чертовски сногсшибательно, что Шарль не старался воспользоваться каждой секундой. — Только для тебя, — невозмутимо подтвердил Макс. — Пойдём. Еду уже привезли. Иначе всё остынет... Шарль не дал ему договорить. Он подался вперёд и приник к губам Макса в поцелуе. Ему всё ещё больше хотелось Макса, нежели чего-либо другого. И Шарль не собирался больше терять ни секунды на разговоры и прочие занятия. Макс явно чувствовал нечто подобное, потому что очень скоро Шарль перестал контролировать происходящее. Нет, он честно пытался. Он прилагал усилия, чтобы хоть немного осознавать реальность, но Макс очень быстро увлёк его в сладостное небытие. Шарлю не помогло даже то, что он знал, чего ожидать от Макса и его любви. Потому что Макс словно бы ещё мог ещё сильнее любить. И выражать свою любовь через ласки. — Я начинаю понимать тех, кто умирает в постели от сердечного приступа, — бездумно пробормотал Шарль, когда восприятие себя живым вернулось к нему снова. — Я уже думал, что умер и попал в рай. Хотя мы оба знаем, что в рай меня точно не пустят. После всего того, что мы наделали. — Если ад существует... То мы отправимся туда вдвоём. Что в этом плохого? — Макс лениво перебирал всё ещё влажные волосы Шарля, пропуская их сквозь пальцы. — Не могу ничего найти, — Шарль пожал плечами. — Хотя, наверное, должен был. Но мне нравится эта перспектива... Несмотря на всю свою порочность. — В мире есть вещи и похуже, — Макс явно не часто думал о душе. — Ты же помнишь Монреаль? Не испепелили же нас высшие силы в том соборе. — Тогда мы ещё не зашли так далеко, — Шарль потёрся щекой о плечо Макса. — А сейчас всё уже. — Хочешь, как-нибудь ещё раз проверим? — совершенно серьёзно предложил Макс. — Только я предлагаю собор, который в честь твоего тёзки... — Не хочу, — Шарль покачал головой. — Я пока в ад не тороплюсь. — Скажи, если передумаешь, — Макс поцеловал Шарля в макушку. — Может, всё же поужинаем? — А потом продолжим, — Шарль приподнялся на локте. — Я так понимаю, это не вопрос, — Макс усмехнулся. — Ты всё правильно понимаешь, — Шарль толкнул его в грудь, вынуждая упасть на постель, а сам перекинул ногу через его бёдра. — Впрочем, мы можем ещё немного скорректировать расписание... Шарль не узнавал себя. Ему не требовалось ни малейшего усилия, чтобы демонстрировать собственное желание. Он просто хотел Макса и получал его. Жаль, что в гонках всё было иначе.Положение в чемпионате мира: Макс Ферстаппен – 233 очка (#1) Шарль Леклер – 170 очков (#2)