Гран-при Эмилии-Романьи, Имола, Италия 22-24 апреля
Очередные несколько дней в Монако пронеслись мимо с космической скоростью, но Шарль об этом не жалел. Семейный ужин дома у родителей Шарлотты хотелось забыть, как страшный сон. Несмотря на своё воспитание и манеры, Шарль чувствовал себя неотёсанной деревенщиной, оказавшись за одним столом с потенциальной тёщей. Выбирая правильную вилку для фруктов или раскладывая накрахмаленную салфетку, Шарль ощущал на себе такое давление, которого даже на трассе не испытывал. Ему казалось, что каждый его вздох оценивался по шкале соответствия высшему обществу, к которому Шарлотта принадлежала по праву рождения. А мать Шарлотты ещё и вопросы такие задавала, от которых кусок застревал в горле. Что вообще можно ответить, когда тебя спрашивали о размере депозита для будущих детей? Шарль даже не задумывался об этом, поскольку не был уверен, что доживёт до тридцати! Нет, конечно, он не собирался организовать самоубийство на трассе. Но он не мог ничего гарантировать. Он даже матери своей старался ничего глобального не обещать. Но и не отвечать на подобные вопросы было нельзя. Приходилось судорожно проглатывать нечто непроизносимо изысканное и растерянно блеять, что Шарль ещё не думал о таких вещах, но, само собой, собирался в самое ближайшее время. Разумеется, подобная безответственность не добавляла ему баллов в общем зачёте. Иногда Шарлю казалось, что родители Шарлотты относились к их роману как к безвредной блажи своей любимицы и наследницы. Мол, девочка ещё совсем юная, хочет гулять со смазливым мальчиком и кататься на быстрых машинках. Пусть гуляет и катается, потом всё равно перерастёт. Шарлотта же явно наслаждалась процессом. Она ластилась к Шарлю, даже когда это могли видеть родители, открыто публиковала романтические посты и собиралась в Имолу, чтобы поддержать любимого в домашней для него гонке. Валентина, младшая сестра, собиралась в Италию тоже, и впервые Шарль видел в этом больше плюсов, чем минусов. Как минимум, Шарлотте не нужна была компания для шоппинга. Первый в сезоне итальянский уик-энд обещал быть невероятно эмоциональным. Шарль почувствовал это уже в четверг, прибыв в паддок для пресс-конференции пилотов. Предыдущие два сезона прошли в условиях пандемии, и теперь местные болельщики сходили с ума и только что штурмом не пытались взять огороженную территорию трассы. Их не пугал ни дождь, ни ветер, ни даже тот факт, что до гонки оставалось ещё несколько дней. Шарль не мог не понимать, что на этом этапе на его плечи возлагалась дополнительная ответственность. Почему только на его? Да потому что Карлос держался так спокойно и уверенно, словно это он возглавлял общий зачёт, выиграв два этапа из трёх. А тут ещё и Маттиа решил, что Имола — лучшее место, чтобы объявить о продлении контракта Карлоса ещё на два года. В одном из интервью для прессы Маттиа и вовсе заявил, что не приемлет разделения на первого и второго пилота, а гонщики вольны соперничать между собой в борьбе за победу в чемпионате. Шарль, конечно, не надеялся, что Маттиа потребует от Карлоса занять роль верного оруженосца и не отсвечивать. Но и ясности хотелось бы. Жизненный опыт подсказывал, что в Рэд Булл или Мерседес карт-бланш на борьбу друг с другом выдавали только в тех редких случаях, когда обоим пилотам уже было нечего терять. Во всех остальных ситуациях во главу угла ставились интересы команды. Шарль сделал всё, что мог, чтобы и в Феррари во главе угла стала борьба за титул чемпиона мира и кубок конструкторов. И сейчас он недоумевал, почему Маттиа расставлял акценты иначе. Жеребьёвка, определяющая участников пресс-конференций, снова свела Шарля с Максом, но последний держался непривычно задумчиво и отстранённо. Закрывшись от любопытных взглядов курткой и кепкой, Макс думал о чём-то своём и на адресованные ему вопросы отвечал крайне неохотно. Шарль не знал, случайно или намеренно они оказались разделены другими пилотами, но пользовался своим положением, чтобы наблюдать за Максом, не привлекая внимания. Он не мог не видеть, что Макс напряжён и зажат, как тугая пружина. Конечно, Шарль мог списать подобное настроение Макса на его положение в общем зачёте. Но Шарлю не хватало эмоций. Макс, к которому Шарль привык в прошлых сезонах, подчинялся своим страстям. Холодная сдержанность напрягала и будоражила любопытство. Шарль не удержался. Он поспешил выйти первым, чтобы подкараулить Макса на выходе из конференц-зала и за рукав утащить в первую попавшуюся свободную комнату. — Мы всего неделю не виделись, — Макс усмехнулся, но глаза остались ледяными. — Ты соскучился, Шарль? По правде сказать, Шарль успел привыкнуть к тому, что Макс называл его не так, как все остальные, а потому собственное имя прозвучало официально и даже как-то чужеродно. — А ты нет? — Шарль поймал себя на том, что продолжал Макса держать за запястье, как будто тот в любой момент мог удрать. — Или я тебя чем-то обидел? — Нет, — Макс тоже посмотрел на руку Шарля, сжатую на рукаве его куртки. — Что-то случилось? — Ты выглядишь... Побитым, — Шарль не успел прикусить язык, хотя стоило бы. Именно поэтому Макс услышал то, что в других обстоятельствах Шарль не решился бы озвучить. — Чувствую себя так же, — Макс посмотрел Шарлю в глаза. — Когда ты сходишь в двух гонках из трёх... Поневоле начнёшь сомневаться. — Ты сдаёшься? — Шарлю даже обидно стало. Ну и что, что два раза сошёл из трёх? Впереди оставалось ещё достаточно гонок, чтобы не только реабилитировать команду в глазах зрителей, но и отыграть отставание. — Ты хочешь, чтобы я стал чемпионом, потому что мой соперник спёкся? Вот спасибо! Пойду скажу Маттиа. — Ты меня взбесить пытаешься? — Макс удивился, но даже этой эмоции хватило, чтобы в глаза вернулось человеческое тепло. — Перси? – привычное обращение тоже вернулось, но Шарль запретил себе думать о том, почему для него это оказалось таким важным. — Пытаюсь, — Шарль отвёл глаза и даже голову опустил. — Мне не нравится, когда ты стоишь и кого-то хоронишь мысленно. В прошлом сезоне ты до последнего круга бился. — И в этом буду, — Макс усмехнулся. — Я справлюсь, Шарль. Я надеюсь. Я пока не понимаю, что не так с машиной. Или с командой. Почему это опять произошло... Но я справлюсь. И я буду бороться с тобой за эту победу. Даже если твои фанаты освищут меня или забросают камнями. Мне нравится, когда ты хвалишь меня по радио. — Теперь я тебя узнаю, — Шарль мягко улыбнулся и позволил себе наконец разжать руку. Он нисколько не удивился, что от внимания Макса не ускользнул даже этот крохотный эпизод в Джидде, когда Шарль не удержался от комплимента в его адрес, пока их машины завершали круг почёта по трассе. — Надо идти, да? — Надо, — Макс кивнул. — Иди, я ещё пару минут здесь потусуюсь. Отец приехал... Так что каждая минута в одиночестве на вес золота. — Ох, тяжело тебе придётся, — Шарль не понаслышке знал, что Йоса Ферстаппена в боксах опасались все, включая Кристиана Хорнера. Ворковать с ним часами мог только доктор Хельмут Марко, но Шарль связывал такое единство душ исключительно со схожестью характеров. Как рядом с ними выживал и оставался нормальным Макс, Шарль даже представить не мог. Не иначе, как в нём заговорило сочувствие, но Шарль спросил раньше, чем успел обдумать последствия: — Может, выберемся вечером поужинать? Я знаю здесь хорошие места. Шарль ожидал, что Макс засмеётся и скажет что-нибудь едкое или колкое. Шарль бы не удивился, если бы Макс отказался или хотя бы взял время на размышления. Но Макс только кивнул: — Принято. Только давай после девяти, мне ещё нужно пережить приступ педагогической активности папочки. — Договорились, — Шарль кивнул и вышел наконец из помещения, где они прятались от посторонних, чтобы уже в коридоре подумать, что он, кажется, влип. Он что, только что пригласил на ужин Макса Ферстаппена? Шарль встряхнул головой, нервно поправил кепку и почти бегом бросился в сторону моторхоума Феррари. Как его угораздило? Как ему это вообще в голову пришло? Нет, конечно, сочувствие и желание приободрить можно было объяснить общечеловеческими чувствами, но чем объяснить это приглашение? Да Шарль практически свидание Максу назначил! А Макс согласился! Шарль надеялся, что бившиеся в голове набатом непечатные выражения на трёх языках слышал только он один. Как назло, мелких дел навалилось столько, что обдумать план на вечер в деталях не представлялось возможным. Шарль отвечал на вопросы, подписывал какие-то плакаты, позировал с Карлосом для промо-фотографий и судорожно думал о том, как хорошо, что Шарлотта должна была прилететь только в субботу. Ему хотя бы не нужно было объяснять, почему он собрался в ресторан без неё. На выходе из паддока его поджидала целая толпа фанатов, каждый из которых хотел не только сфотографироваться с кумиром, но и обнять его или хоть как-то потрогать. Прорвавшись через живой коридор, Шарль сел в свою машину и даже отъехал пару кварталов, прежде чем осознал, что на его руке больше не было часов. Его любимые Ришар Милль пропали, и Шарлю не нужно было обращаться в полицию, чтобы понять, когда это случилось. В плотном кольце поклонников он мог бы запросто остаться не только без часов, но и без нижнего белья. Судорожно проверив телефон на наличие, Шарль направил свою машину к отелю, чтобы оттуда позвонить Маттиа. Он не мог просто взять и вызвать полицию, потому что такие действия нужно было согласовывать с руководством, дабы не нанести неосторожный удар по репутации команды. Сказать по правде, часов было жаль до слёз. Бренд Ришар Милль был его спонсором уже более десяти лет, а конкретно эта модель была выполнена специально для него и даже снабжена памятной гравировкой. Шарль обожал эти часы и никак не мог поверить, что они пропали и, возможно, безвозвратно. Маттиа, услышав, что случилось, многословно выругался по-итальянски и велел ничего не предпринимать. Мол, со всем разберётся служба безопасности. Шарль, немного остыв, согласился, что глобально Маттиа был прав, но всё равно не удержался и поделился с Максом. "Представляешь, я такой неудачник. Меня обобрали мои же фанаты. Пока я автографы раздавал, с меня сняли часы". "Те самые? Твои любимые? — почти мгновенно отреагировал Макс. — Обидно. Ты пишешь, чтобы отменить планы на вечер? " "Обидно, конечно, — согласился Шарль, не дочитав до конца. А когда дочитал, вспыхнул так ярко, что на фоне его щёк фирменная куртка казалась линялой тряпкой. — Ничего я не собираюсь отменять! В десять в лобби. Я забронирую столик. Поедем на моей машине". "Может, сразу пресс-конференцию со Скай Спортс организовать? — Макс щедрой рукой насыпал после сообщения насмешливых смайликов. — Твою машину здесь все знают!" "Но тебя там никто искать не будет, — Шарль, конечно, успел позабыть, что Италия не Монако: здесь с частной жизнью не всегда считались так же, как в княжестве. Однако Шарль всё равно был уверен, что никто не станет бросаться под его машину, чтобы привлечь его внимание. — Нет, если ты, конечно, всерьёз против..." "Ладно, можешь прокатить меня, — Макс сдался. — Но речь на всякий случай репетируй. Для объяснения с журналистами. Я-то и послать могу". Шарль не сомневался, сам слышал не раз. Переходный возраст давался Максу особенно тяжело. Даже мягкому и тактичному Шарлю в свои пятнадцать временами нестерпимо хотелось кого-нибудь послать по матушке. А Макс в этом возрасте вынужден был сопротивляться давлению и Йоса, и доктора Марко. После такой подготовки, он журналистов вообще не воспринимал всерьёз: собаки лают — караван идёт. Шарль ещё раз вздохнул и решил, что будет брать с Макса пример там, где это возможно. Прямо послать, наверное, у него духу не хватило бы, но проигнорировать вполне. К тому же, легко было догадаться, что история с часами тоже должна была в ближайшее время стать достоянием общественности. Для Шарля это означало одно: его ожидало множество однотипных вопросов о том, как он переживает потерю часов за триста тысяч евро. И почему он вообще её переживает, получая десять миллионов в год. Шарль заставил себя собраться. Нужно было выбрать ресторан на вечер и забронировать столик. А ещё как-то организовать подобие приватности. Всё же, в планы Шарля не входило стать звездой местной прессы этим же вечером. Вернее, он был бы рад засветиться в газетах, но только в связи с домашней победой. Ужин с Максом Шарль хотел бы оставить только для себя. Шарль, заметно подуставший от высокой кухни, не отказался бы от простой еды в дешёвой забегаловке. Но там вокруг них точно собрались бы люди: в Имоле и окрестностях яблоку негде было упасть в связи с предстоящей гонкой. Так что Шарлю пришлось запрятать поглубже свой священный ужас перед многослойными скатертями, кольцами для салфеток и тысячей вилок и выбрать заведение, максимально недоступное для простых смертных. Настолько недоступное в условиях гоночного уик-энда, что Шарль и сам мехом внутрь вывернулся, чтобы забронировать в нём столик на двоих на ближайший вечер. Шарлю следовало признать, что он мог бы и не наряжаться так старательно. Макс всё равно категорически не умел одеваться за пределами трассы. Синие джинсы и белая рубашка — вот и предел его фантазии. Но Шарль должен был быть благодарен и за это: Макс ведь мог и футболку надеть. С логотипом Рэд Булл. Нетрудно было догадаться, что рядом они смотрелись немного комично. Или смотрелись бы, если бы Максу не было так очевидно плевать на условности. — Мы же не на приём в мэрию идём, правда? — Макс окинул Шарля оценивающим взглядом. — Мы идём ужинать, — напомнил Шарль. — На приём в мэрию нужен смокинг. Или хотя бы костюм. — Терпеть их не могу, — Макс поморщился. — Веди, где там твой монстр итальянского автопрома припаркован. Хотя я уверен, что вокруг него стоит толпа зевак. — Не стоит. Все уже давно всё видели, — Шарль легкомысленно махнул рукой, а когда они вышли на парковку добавил: — Видишь? Всем плевать. — Ладно, — Макс не стал настаивать. Он не слишком уверенно подошёл к машине со стороны пассажирской двери, но по-прежнему не произнёс ни слова. — Ты же мне доверяешь? — не удержался Шарль. — Я имею в виду, как водителю. Или ты хочешь за руль? — Мне уже не пять лет, — Макс фыркнул, а потом всё же сел на пассажирское сидение. — Просто странно себя чувствую. Но ты, наверное, в моей машине так же будешь сидеть. — Скорее всего, — Шарль привычно скользнул на водительское место. Он поправил зеркало, смахнул в приборной панели солнцезащитные очки и пристегнулся: — Можем ехать. — Жми, — Макс отодвинул сидение, чтобы сесть с комфортом. — Снаружи кажется, что здесь вообще нет места. А когда внутри сидишь, то и ничего. Низковато, конечно... — Просто ехать нормально, — Шарль ловко вырулил между машинами и выехал на улицу. — А так... Не очень удобно. Если ты понимаешь, о чём я. Шарль рисковал. Тема была такая... С рейтингом. Но Макс уловил подтекст и усмехнулся: — Уже успели осквернить пресвятую Феррари? — Попытались, — Шарль крепче сжал руки на руле. Непривычно пустое запястье раздражало, но Шарль пытался отвлечь себя. — Опыт получился сомнительный. — Не уверен, что хочу знать детали, — Макс усмехнулся. Он протянул руку и пощупал обшивку двери. — Твой босс тебя заставит здесь всё святой водой вымыть, когда узнает. — Наверное, — Шарль не стал спорить. Маттиа и правда излишне рьяно заботился о репутации бренда. Настолько рьяно, что с радостью создал бы стерильные с точки зрения негатива условия для команды, лишь бы ни одна тень не пала на пресвятую красную фурию. — Но тебя это не останавливает? — Макс повернул голову к Шарлю. — Ты же видишь, что нет, — Шарль смотрел исключительно перед собой: ещё бы, он целого чемпиона мира вёз в ресторан. — Что с тобой происходит, Макс? — С чего ты взял, что со мной что-то происходит? — удивление Макса прозвучало вполне естественно, но Шарль не купился. — У меня тоже есть глаза. И мозги, смею надеяться. Ты в Имоле и ты на первых трёх этапах — это разные люди. На тебя так положение в чемпионате действует? Или присутствие отца? Или всё сразу? — Шарль так и не позволил себе даже глаза скосить на Макса. С другой стороны, так ему было проще задавать свои откровенные вопросы. — Впереди ещё девятнадцать гонок, — Макс повернулся к окну. Лицо снова стало жёстким и безэмоциональным. — У меня полно времени. — Полно, — Шарль согласился. — Ты выиграл в Джидде. У вас такая же быстрая машина... — Если бы она ещё не ломалась через раз, — Макс вздохнул. — Это случайность, — Шарль постарался вложить в свои слова как можно больше уверенности. — Чеко ведь доехал до подиума в Мельбурне. — А у меня сгорела машина, — Макс нервно побарабанил пальцами по обшивке. — И я не знаю, чего ждать завтра. Ещё и спринт этот. — Может, спринт — это и неплохо. Дополнительные очки, опять же, — предположил Шарль, аккуратно свернув с улицы на небольшую парковку у ресторана. — И за квалификацию можно реабилитироваться. — Или глубже провалиться, — Макс отстегнул ремень безопасности, когда Шарль заглушил двигатель. — По прогнозу выходные будут дождливыми. — Тебя это смущает? — Шарль удивился. — Не припомню, чтобы у тебя проблемы были с мокрыми трассами. — Меня это даже радует, — Макс выбрался из машины и огляделся по сторонам в поисках возможных свидетелей. — Мокрый болид, Перси, горит значительно хуже. — Скажешь тоже, — Шарль поравнялся с Максом и толкнул его в плечо. — Нормально всё будет. Иначе твой папочка лично надерёт задницу каждому... — А начнёт с меня, — Макс уже привычно открыл и придержал Шарлю дверь. — У отца с причинно-следственными связями не слишком хорошо. Он за Мельбурн мне уже высказал. Прямо с утра сегодня... — Вот придурок! — вырвалось у Шарля. Правда, он тут же спохватился: — Извини. Здравствуйте, — он поспешил переключиться на подошедшую хостесс. — Я бронировал столик на половину одиннадцатого. На двоих, да. — Проходите, пожалуйста, — даже если девушка их и узнала, то виду не подала. А может, и не узнала в самом деле. Не все же были поклонниками автоспорта. — Вот. Уединённый столик, как вы и просили. Когда будете готовы сделать заказ, нажмите сюда, — она жестом указала на маленький звонок с кнопкой. — Спасибо, — Шарль заметно смутился от упоминания необходимости уединения, но Макс как будто не обратил на это внимания. Куда больше его заинтересовало другое: — Ты же говорил, что терпеть не можешь все эти атрибуты роскоши. — Не совсем так, — Шарль покрутил в руках ближайшую к себе вилку. — Я не умею ими пользоваться. И терпеть не могу, когда я такой один. — Я понял. Вместе позориться гораздо веселее, — Макс потянулся за меню и присвистнул. — Даже Мишленовские звёзды... Тянет на полноценное свидание. Твоя девушка тебя прокатила? — Шарлотта прилетит только в субботу, — Шарль покосился на разложенные рядом с тарелкой приборы. Сию секунду ему страшно хотелось уколоть Макса вилкой. — И я ничего не планировал. Просто... Решил, что тебе нужно развеяться. — Может, ты и прав, Перси, — Макс пролистал меню и отложил тяжёлую кожаную папку в сторону. — Закажешь на свой вкус? Что-то у меня нет настроения вникать во все эти тонкости. — Ладно, — Шарль кивнул и углубился в изучение меню более тщательно. Он уже бывал здесь прежде, но сейчас должен был угодить не только себе. — Может, поэкспериментируем? — Ладно, — Макс согласился после небольшой паузы. — Если не зайдёт, заедем на заправку за хот-догами. — Принято, — Шарль согласился, признав, что некоторые представления о радостях жизни у них с Максом были общими. Ужин в целом себя оправдал. Они оба не разбирались в тонкостях этикета, поэтому с вилками и салфетками боролись как с противниками на трассе. Экспериментальные блюда, заказанные Шарлем, оказались неплохи на вкус, но их явно не хватило, чтобы двое взрослых мужчин ощутили себя сытыми. — Хот-догам с заправки быть, — постановил Макс, когда Шарль расплатился за ужин. — Хотя опыт любопытный. Мне понравилось. — Мне тоже, — Шарлю немного не хватило вина, но не мог же он сесть за руль выпившим. Макс не пил из солидарности, но глаза у него всё равно блестели. Шарль приписывал эту заслугу себе и гордился едва ли не меньше, чем двумя своими победами в сезоне. В машине Шарль включил радио и, подпевая Тейлор Свифт, выехал на пустую в связи с поздним вечером улицу. Маленький городок словно замер в предвкушении шумных выходных. Большинство зрителей должно было подтянуться только завтра, и Шарль собирался в полной мере насладиться последним относительно спокойным вечером. Макс заметно расслабился, он прикрыл глаза и совершенно не следил за дорогой, что Шарль воспринял это как знак абсолютного доверия. Он позволил себе проскочить мимо заправок в черте города, чтобы остановиться на той, что была ближайшей к автодрому. Макс, выбравшись из машины, потянулся всем телом так, что слегка помятая белая рубашка поднялась, открывая полоску кожи над джинсами. Шарль был уверен, что в этом движении не было умысла, однако собственная реакция его поразила: Шарлю захотелось прикоснуться. Его со страшной силой потянуло дотронуться до Макса, провести кончиками пальцев по предплечью, по животу под рубашкой. Шарль до боли ущипнул себя за запястье и отвернулся: — Я схожу тогда... На долю секунды Шарль даже пожалел, что вообще это затеял. Да, он хотел взбодрить Макса, вывести его из состояния апатии. Но не такой же ценой! Шарль потёр переносицу. Он вовсе не собирался выбивать из равновесия самого себя. Он и не думал до недавнего времени, что именно Максу будет по силам это сделать. Впрочем, Максу многое было по силам, о чём Шарль даже не догадывался. Но Шарль был бы плохим спортсменом, если бы не умел собираться и выбрасывать из головы всё лишнее. Он заставил себя сконцентрироваться на конкретных событиях и уверенно вошёл в крохотную закусочную. И улыбнулся, увидев на одной из полок холодильника серебристые с синим жестяные банки. Макс должен был оценить. — Ого! — Макс отстранился от машины сразу же, как только Шарль появился в поле зрения, и пошёл ему на встречу. Заметив в руках Шарля банку с энергетиком, Макс даже засмеялся: — Я обведу этот день в календаре и буду праздновать. Ты купил мне Рэд Булл. — Не только тебе, — Шарль вытащил из кармана ещё одну банку. — Хочу попробовать. Раньше как-то не тянуло. — Я плохо на тебя влияю, — Макс усмехнулся, всем своим видом дав понять, что чрезвычайно этим горд. — Скоро начнёшь посылать журналистов. И спорить с Маттиа. — Может, ещё и чемпионом стану? — Шарль был бы не против. — Кто знает, — Макс не стал спорить. — Если ты продолжишь, как начал, то уже в этом сезоне. — И ты мне позволишь? — Шарль насмешливо изогнул бровь. — Неужели тебе так нравится быть догоняющим? — Не нравится, — Макс нервно отпил из банки и тут же закономерно облился. — Да твою ж мать! — Макс попытался оттянуть рубашку двумя пальцами, но только ещё больше расплескал на себя энергетик. — Ты сейчас как в том ролике, — Шарль не смог удержаться от подколки. — Помнишь, чувак такой нас всё время пародирует. У него как раз было про тебя и банку. — Да помню я, — Макс, похоже, смирился с тем, что испортил рубашку, и суетиться перестал. — Каждый раз одно и то же. Если я на себя ничего не опрокинул или не уронил... — А ты ещё всегда в белой рубашке, — поддел его Шарль. — Других же цветов не существует. И футболки у тебя все белые. Как раз то, что нужно. — Ну извини, — Макс развёл руками. — Не у всех такой прекрасный вкус, как у тебя. — Ты думаешь? — получив неожиданный комплимент, Шарль смутился. — Я вообще не имел в виду, что у тебя проблемы со вкусом... — Мы оба это и так знаем, что уж тут, — Макс явно давно принял это в себе и перестал беспокоиться. — Ты же помнишь, как мы росли. Я привык, что, если на мне всё сухое, это уже круто. А на сезон достаточно иметь пару джинсов да шорты. Остальное — командная экипировка. Я эту рубашку с собой на всякий случай вожу. Мало ли... — Вообще я бы не удивился, если бы ты в брендовой футболке пришёл, — сознался Шарль. — К твоей парадной униформе я оказался не готов. Шарль не пытался жонглировать едой и напитком одновременно, поэтому умудрился обойтись без аварий. Покончив с хот-догом, он вытер пальцы и с осторожностью открыл газировку. Шарль пробовал другие энергетики раньше, поэтому ничего особенного не ожидал, но неожиданно вкус ему понравился: — М-м-м, а что, неплохо. Нет, я серьёзно. Очень приятный вкус. — Я действительно тебя порчу, Перси, — Макс усмехнулся. — Что дальше? Уйдёшь из Феррари? — Не так быстро, — Шарль отсалютовал своей банкой, будто тост поднял. — Пока что я собираюсь победить на домашней трассе. В том числе и за счёт энергии этой вашей газировки. — Это мы ещё посмотрим! — Макс возразил с улыбкой, но Шарль понял: его верный соперник собрался биться до последнего. И это только добавило предстоящей гонке огня. Шарль вытащил Макса на этот ужин не зря, теперь он мог в этом не сомневаться. В отель они вернулись уже за полночь, весёлые и шумные, как разгулявшиеся подростки. Перебрасываясь короткими фразами, они миновали лобби и уже собирались попрощаться у лифтов, как Макса окликнули: — А я всё думал, где ты шляешься по ночам? Шарль обернулся и заметил в паре шагов от них разъярённого Йоса Ферстаппена. Доктор Марко обнаружился немного дальше, но у него уже и возраст был более чем почтенный, а чтобы надрать уши Максу, нужно было его сначала догнать. — Иди, это надолго, — Макс похлопал Шарля по плечу. — Ты уверен? — Шарль спросил одними губами. Ему не хотелось оставлять Макса одного с этими шальными фанатиками. Конечно, тот уже давно вырос и мог сам за себя постоять, но это ещё не означало, что у Ферстаппена-старшего не осталось рычагов давления. — Я справлюсь, иди. Ещё не хватало, чтобы Маттиа подтянулся, — Макс держался совершенно расслабленно. И даже добавил шёпотом: — Я напишу потом. — Ладно, — Шарль шагнул в кабину лифта, когда двери открылись. Последнее, что он успел увидеть, это насмешливая ухмылка Макса и скрещенные на груди руки. Он действительно собирался бороться до конца и победить. Добравшись до своего номера, Шарль скинул ботинки и, не раздеваясь, рухнул на кровать. Денёк выдался длинный и напряжённый. И если бы не вмешательство Йоса Ферстаппена, то Шарль смело мог бы внести его в десятку лучших дней в своей жизни. Они с Максом отлично провели время вместе. Если бы только этот ужин не был похож на идеальное свидание сильнее, чем любой самый романтический ужин в компании Шарлотты! Шарль со стоном повернулся на живот и положил на голову подушку. Что-то необъяснимое происходило с ним, и это было ужасно тесно связано с Максом. Ему хотелось видеться с Максом, проводить с ним время, разговаривать... Прикасаться... Звук входящего сообщения сквозь подушку Шарль услышал только чудом. "Я живой и собираюсь завтра взять поул. Спасибо за вечер. Только в другой раз чур я выбираю ресторан". Макс явно был уверен, что другой раз будет. А Шарль... Шарль уже этого ждал.Положение в чемпионате мира: Шарль Леклер – 86 очков (#1) Макс Ферстаппен – 59 очков (#2)