Мы не умеем улыбаться

Вернулся Каэдэхара к полудню. Как только он переступил порог квартиры — запахло чем-то сладким, какой-то выпечкой. Неужто его муж готовит? Парень бросает на пол рюкзак, стягивает с себя куртку и вешает на крючок, снимает кеды, направляясь на кухню. Оттуда послышалось полное раздражения и ненависти: — Сука, зажигайся.  Кадзуха нахмурился, встав где-то у проёма. Скар ссутулился над столешницей, отчаянно пытаясь поджечь что-то зажигалкой. Казалось, что он вовсе не замечал присутствия своего вернувшегося сожителя. Нет, не казалось. Он не замечал его. Поэтому блондин кашляет в кулак, тем самым привлекая к себе внимание.  У Райдэна из рук вываливается зажигалка, а сам он подскакивает на месте.  А затем берёт со стола что-то большое и поворачивается.  В руках у него был пирог. Вернее что-то, что отдалённо напоминало шарлотку. На верхушке красовались недо-розочки из сливочного крема и горящая свеча в форме цифры двадцать пять.  Кадзуха был, в хорошем смысле, шокирован. И удивление на его лице не осталось незамеченным.  — Я не умею готовить от слова нихера, — начинает Скар. — Но кое-какие навыки всё же имеются, поэтому я приготовил это.  Кадзуха переводит взгляд на пирог, а затем снова на супруга.  — Знаю, моя стряпня от твоей существенно отличается, но должно быть съедобно, да даже получилось лучше, чем я ожидал. Попробуй пожалуйста. Я старался.  Каэдэхару разрывали эмоции изнутри. Ему было приятно, очень приятно… Честно, он реально не знал, что Райдэн сможет что-то приготовить, ведь он даже кофе сам не заваривал… блондин действительно рад. Ему не хотелось расстраивать Скара, ему хотелось улыбнуться во все тридцать два и выразить всю свою благодарность, ведь он на всю тысячу уверен, что этот румяный пирог окажется ужасно вкусным! Но есть одно «но»… Кадзуха чисто физически не может улыбнуться.  Да, он мог временами злиться и раздражаться, но не улыбаться. И от осознания хотелось кричать, потому что Райдэн может не так понять отсутствие эмоций на его лице. И Кадзуха попытался выдавить из себя хоть что-то, хотя бы уголки губ приподнять! Но не выходит. На его бледном лице ни один мускул не дрогнул. А темноволосый продолжал молча сверлить в парне напротив сквозную дыру. Свеча уже догорала.  Блондин подходит ближе и задувает её, поднимая виноватый взгляд на мужа. А тот свято верил лицезреть улыбку на лице парня, хотя бы самую лёгкую, незаметную… но улыбку. Он реально всю душу в эту шарлотку вложил, с самого утра горбатился над ней! Но Кадзуха будто даже не дышал, уж чего говорить о какой-то там улыбке… он старался быть мягким, но всё равно достаточно холодно произносит: — Спасибо большое… я потом поем.  Парень уходит. Скар стоит посреди кухни с яблочным пирогом в руках и хлопает глазами. Он не обиделся, нет. Он просто не понял, что сейчас произошло. Но он обязательно спросит у Кадзухи в чём дело. Либо же он сам расскажет, что маловероятно.  Но он сказал.  Блондин спал до позднего вечера после долгой дороги, а потом выходит на кухню выпить чаю, а там его супруг сидит и грызёт уже неизвестно какое по счёту яблоко. На столе стоял тот пирог. Каэдэхара подходит к столу с ножом и разрезает пирог на несколько кусочков, а потом садится и надламывает один из них вилкой. — Извини, я не хотел тебя задеть, мне правда очень приятно, — произносит парень, уткнувшись взглядом в тарелку.  Скар мотает головой.  — Не извиняйся. Я всё понимаю, — произнёс он без капли сарказма. Он действительно понимает, но лишь наполовину.  Кадзуха кивает и кладёт на язык очередной кусочек пирога. Вкусно. Из-за крема, правда, слишком приторным вышел, но это в принципе никак не портит картину.  — Вкусно, Скар. Готовь пироги чаще, — всё так же холодно и безразлично говорит парень, на что темноволосый слабо улыбается.  — С днём рождения, — говорит Райдэн.  — Да, спасибо, — чуть устало отвечает Каэдэхара.