Дружба двух глупых недочеловечков

Спокойным будничным днём, сидя на диване, Майкл расслабленно уставился в телевизор, смотря какое-то ток-шоу, не особо вникая в происходящее на экране. Было спокойно, и, на удивление, Эннард, находящийся внутри трупа, тоже вёл себя довольно послушно, просто смотря телепередачу, не вынося несуществующие мозги хозяину кожи, в которой он, между прочим, не заплатив за аренду, проживает словно в общежитие, такой же тесной и неприятной. Внезапный глухой стук в дверь раздался в коридоре. Майк немного напрягся, понимая, что, в общем-то, никого не ждёт. После нескольких настойчивых ударов и звонков парень всё-таки решил выйти в прихожию и встретить не званных гостей, что посмели потревожить их покой. Открыв наконец таки дверь, за ней показались двое высоких и не очень худощавых мужчин в форме. Показав свои ордеры они поздоровались с хозяином дома. —Здравствуйте, мистер Афтон, мы бы хотели задать вам пару вопросов.— Полицейские стояли и терпеливо ждали когда их впустят к себе внутрь. Майкл значительно встревожился и напрягся ещё больше, чем до этого. Что они здесь забыли и почему эти люди вообще знают его первоначальную фамилию? Шмидт почувствовал, как внутри него закапашился его друг-клоун, явно раздражённый присутствием посторонних людей, которые ещё и в дом зайти пытаются. Молясь, что всё пройдёт гладко и Эннард не будет выкобениваться, Майкл отходит немного в сторону, давая понять, что им уже можно войти. Пройдя в прихожую, следователи начали подозрительно оглядываться и вертеть головой по сторонам, оценивая обстановку. Дом был скромным, сразу видно, что у хозяина с заработком абьюзивные отношения, но всё выглядело довольно ухожено и порядочно. По внешнему виду гостиной можно было понять, что жилец пытается компенсировать дешевизну соблюдением порядка. Майкл жестом предложил им присесть на диван, на котором он сидел минуту назад. Потянувшись за пультом, он нажимает на кнопку выключения, чтобы тот им не мешал. —Простите, чая у меня нет, так что мне предложить вам нечего.— —Нет, мы ничего не будем, спасибо.— Ответил один из мужчин, уже доставая блокнот и ручку для записей. Пройдя на кухню, парень быстренько один раз ополоснул лицо водой из под крана, дабы снять ненужное напряжение. —Какого хрена здесь вообще происходит?— Тихим шёпотом спросил у самого себя Майк, негодуя от происходящего. —Почему они здесь? Мы сделали что-то плохое?— Озадаченно проговорил аниматроник, желая получить ответ у своего друга. —Я не знаю, Эннард.— Неуверенно и растерянно отвечает ему Майклуша, решая не прятать от друга свою встревоженность по этому поводу. Закрутив барашек (виньтель), он выключает воду в кране. Взяв единственный стул на кухне, Майка идёт с ним обратно в гостиную, ставя и садясь напротив полицейских. —В доме ещё кто-то кроме нас есть?— С суровым и безэмоциональным взглядом мужчина, что держал в руках блокнот. Все слова он выговаривал медленно и чётко, словно разговаривая с пятилетним ребёнком. Сидя со скрещенными руками и ногами он пытался отгородиться от нежелательных гостей и от самого разговора в целом. Эти полицейские нагоняли такую напряжённую атмосферу, что даже человеку, у которого нет лёгких, захотелось открыть форточку, чтобы проветрить душную комнату (или чтобы самому в неё выйти). —Я живу здесь один. У меня нет никого, с кем бы я мог делить свой дом.— Стараясь не выдовать в голосе тревогу, чтобы те не заподозрили его в обмане, ответил спустя небольшую паузу Майкл, держа ровную осанку, для того, чтобы выглядеть более уверенным. Тот факт, что они называют его Афтоном, уже говорит о причине их визита. Вероятнее всего, эти двое мужчин пришли к нему из-за Уильяма, что разыскивается на протяжении уже где-то пяти лет. Своим последним предложением он пытался им дать понять, что уже давно не поддерживает связь с ним, да и вообще не считает его семьёй. —Хорошо, может, вам знаком Уильям Афтон. Может, вы что-нибудь знаете про него? Где он находится, допустим.— Тяжело вздохнув, проговорил следователь, пытаясь выглядеть дружелюбно, чтобы расположить к себе доверие. Оба они были уставшими и даже немного измученными. Видать, уже не первый год они работают в полиции. Немного нервно поёжился на стуле Майкл, начав раскачивать раздражительно ногой из стороны в сторону. —Я без понятия. С чего вы взяли, что я могу что-либо знать о нём?— Резко и слегка агрессивно ответил Майкл, отвернув голову в сторону. В его тоне можно было услышать ненависть и отвращение, из-за чего можно было нетрудно догадаться, что эта тема не очень приятна для него. Возможно, ему бы следовало быть более сдержанным, ведь теперь эти двое мужчин стали более заинтересованы в нём. —Он же ваш отец, не так ли?— Приподняв немного бровь, спрашивает у него мужчина, будто бы наслаждаясь тем, что раскрыл его тайну, ответ на которую он знал изначально. Помявшись, Майк отворачивается ещё больше, не желая признавать это. Да, конечно, до этого он тоже называл его отцом, когда говорил о нём с Эннардом. Но Эннард - его друг, к тому же, внутри него ещё и находится душа его давно погибшей сестры. А эти двое - совершенно незнакомые ему люди. Собравшись с мыслями, Майка успокоился, поняв, что позволять эмоциям взять вверх не стоит, особенно когда перед тобой сидят два следователя, особенно когда ты можешь выдать им то, что не стоило бы рассказывать. —Неужели так похож? И вообще, от куда вы узнали, что я Афтон?— Немного игриво сказал Майклуша, приподняв подбородок вверх, словно пытаясь заставить их усомниться в своих утверждениях. Второй полицейский, что сидел всё это время молча, закапашился в кармане, пытаясь достать от туда что-то. Порыскав пару секунд, он достаёт из него немного смятую фотографию, на которой был изображён худощавый мужчина с небольшими морщинами. Глаза были серебристого цвета, немного впалые и с мешками под ними. Кожа была довольно бледная, создавалось впечатление, будто бы он чем-то может быть болен. Перемещая взгляд то с деда на фото, то на фиолетовый разлагающийся труп с пустыми глазницами из которого в некоторых местах торчали провода, полицейский сравнивал этих двоих. —Яблоко от яблони. Вылитый папка.— Издав сдавленный смешок произносить один из следователей, давая посмотреть на фотку другому, что держал и записывал что-то в блокнот. Тот посмотрел и кивнул, словно соглашаясь с его словами. Неприятная волна отвращения прошлась по его коже. Поведение мужчин показалось ему мерзким и даже неприемлемым. Было стойкое ощущение того, что они насмехаются над ним, и вообще, пришли сюда только чтобы поиздеваться под прикрытием допроса. —Много лет назад вы были поставлены на учёт в полиции за тот инцидент с вашим братом. Если бы не ваш отец, то вас бы могли посадить за непредномеренное убийство.— С неким укарением и призрением мужчины посмотрели на Майкла, не пытаясь скрыть своё осуждение по отношению к нему. —Когда мы перерыли весь архив, в надежде найти хоть что-то относящиеся к Афтону, я вспомнил про тот год. Вспомнил, что где-то уже слышал эту фамилию.— Ответил первый следователь, что держал в руках блокнот. Майклуша удивлялся, как этим мужчина удавалось сделать их разговор ещё более неприятным. Может, они ещё начнут в подробностях описывать тот день? Нужно было придумать, как по скорее избавиться от них. Ещё чуть-чуть, и Энда начнёт нервничать и напоминать о себе, а этого допустить нельзя. —И что теперь? Что вы хотите от меня услышать? Вы надеялись, что сможете найти его у меня в подвале? Меня уже давно зовут Майк Шмидт. Я не хочу ничего о нём слышать.— Пытаясь сдерживать свою агрессию, начал протестовать живой труп, надеясь как можно быстрее выпроводить их отсюда. Почему они вообще решили, что он сможет им помочь в поисках Уильяма? —Майк Шмидт, значит? Что ж, Майк, вы знаете, что у Афтона был деловой партнёр - Генри Эмили. Вам не казалось, что у них были через чур близкие отношения, или, возможно, что мистер Эмили мог вести себя странно и подозрительно?— Делая жирный акцент на слове "близкие", мужчина с интересом смотрел на него, надеясь выведать важную информацию. Нога Майкла импульсивно дёрнулась, с силой случайно пнув ножку кофейного столика, что стоял рядом. Уже совсем скоро от злости его лицо перекраситься в красный, а вена на лбу вздуется как воздушный шарик. Они что, подозревают Генриха? Да как они посмели предположить, что он будет работать сообща вместе с этим дерьмом? —Если вы имеете ввиду, мог ли Генри быть сообщником Уильяма, то вы глубоко ошибаетесь. Он бы никогда подобного не совершил! Зачем, по вашему, ему помогать человеку, который жестоко убил его дочь?!— Почти срываясь на крик говорит Майка, сожалея, что не может прямо сейчас накинуться на них. Заметив его нервность, полицейский решил сбавить тон, чтобы тот мог нормально успокоиться. —Ладно, хорошо. Как скажете. Думаю, пока что хватит. Можете, пожалуйста, предъявить документы или назвать свои данные?— Поняв, что узнать какую-либо информацию от него у них не получится, следователь решил закончить их беседу. К сожалению, они не имеют право задержать его, чтобы по подробнее узнать об его отце. У них нет никаких оснований полагать, что он может быть причастен к этому, поэтому они не могут его допрашивать как подозреваемого. Они не могут надовить на него, у них нет на это право. Но потом, возможно, у них всё-таки получится заставить Майклушу как-то говорить. —Хорошо, только вам придётся немного подождать, пока я ищу документы.— Решив, что не хочет более говорить с ними, он уходит к себе в комнату, чтобы найти эти чёртовы бумажки, которые Майк запульнул куда-то. Открыв шкафчик, в котором предположительно они лежали, Майка начинает чуть дрожащими руками вытаскивать от туда всё, что там находилось. —Почему эти собаки от нас всё никак не отстанут? Ты вообще помнишь где у тебя лежат документы?— С раздражением возмущается Эннард, которому надоели вопросы следователей не меньше, чем самому Майку. Сидеть неподвижно всё время было невыносимо. Ещё более невыносимее было сидеть и выслушивать всё это дерьмо. Беспорядочно вываливая все вещи, Майка немного встревоженно пытался найти как можно быстрее эти бумажки, переживая из-за того, что он может надолго оставить незнакомых мужчин одних. —Да я вообще без понятия. Я даже не знаю, есть ли у меня вообще свидетельство о рождении.— Раздражённо проговорил Майклуша, доставая от туда что-то. Посмотрев на это, он понял, что держит в руках заветные паспорт и свидетельство. Вдруг, парень расдосадованно вспомнил, что он не менял фото документа с тех пор, как стал трупом. Так и было. Открыв паспорт, от туда виднелась старая фотография, на которой был изображён молодой парень лет двадцати пяти. Приятная и при этом грустная настольгия прошлась волной по его разуму, заставляя вспомнить, хоть и не хорошую, но всё же жизнь. Время, когда он был живым человеком. Но из воспоминаний его вывело неприятное осознание того, что сейчас, вообще-то, у него могут возникнуть проблемы из-за несоответствующей фотографии. —Ну капец просто. Ну что за хрень? Одна напасть за другой.— Выругался Майк, садясь на свою кровать, зажимая пальцами переносицу. Сама идея уже с самого начала казалась хреновой. Зачем вообще он впустил их? Уже с болью представляя свой большой штраф, который он обязательно получит из-за своего паспорта, что незначительно, но всё-таки ударит по его скудному кошелёк. Услышав его недовольное жужжание, Энда решил успокоить и подбодрить своего друга. —Что там у тебя опять случилось? Опять таракан под кожу залез?— С небольшим переживанием спросил аниматроник, напоминая товарищу про тот неприятный инцидент с тараканом. —Да нет! Просто задалбало это всё! Надо поскорее выпроводить этих особ за дверь.— Тяжело вздохнул Майка, понимая, что сделать это будет нет так-то просто. —А что мелочиться? Давай просто подсыпим им яд или снотворное и закопаем их где-то. Можно выпрыгнуть в окно и сбежать.— Начал было перечислять робот-клоун, предлагая исполнить в жизнь одну из его только что придуманных идей. —Ге-ни-ально, ГЕ-НИ-АЛЬНО! Это самое умное и логичное, что можно было придумать. Ведь у этих поступков совершенно нет никаких последствий!— Саркастичным тоном ответил ему Майклуша, не решаясь воплощать сомнительные планы робота. Нет, не то чтобы он не хотел и вправду закопать их на заднем дворе, просто он понимал, что за это его явно никто по головке не погладит. —Ой, всё! Бесит меня это! Я их сейчас выкину на х..!— Взбесившись, Майка истерично бросает все документы, что держал в руках, на пол, бесцеремонно пройдясь по ним как по картинке, что постоянно везде лежат на земле на рынках зимой, которые впитали в себя мокрый и грязный снег. —Да! Вот так вот! Туда их!— Поддерживая и подбадривая своего друга, восклицал Эннард, искренне радуясь подобному исходу. Тяжело топая, Шмидт выходит из комнаты в гостиную, спешно приближаясь к двум мужчинам сидящих на диване. —Всё, уходите! Хватит с меня этого дерьма! Найдите себе кого-нибудь другого, кому можно будет выносить мозги!— Стараясь не слишком громко кричать, начал говорить Майклуша, требуя следователей стремительно покинуть его гнёздышко. Не ожидав подобного, полицейские удивлённо смотрели на него, как на сумасшедшего, который сбежал из дурдома. Схватив их за локти, парень попытался заставить мужчин встать с дивана. На удивление, двое следователей даже не старались сопротивляться, видимо, они и сами то не особо хотели здесь задержаться. Ведя их к коридору, он остановился, открывая перед ними дверь, начав выталкивать их наружу. Выкинув мужчин на улицу, Майка уже было начал закрывать её, но чья-то сильная рука просунулась в щель, не давая ей захлопнуться. —Подождите, а как же данные?— Возмутился полицейский, до конца требуя предъявить информацию. —Раньше был Майклом Афтоном. Теперь Майк Шмидт. Родился в 68, 13 ноября. Стрелец. Живу в Харрикейне, штат Юта. Не женат.— Перечисляя о себе рандомнную информацию, которая первая приходила к нему в голову, парень поспешно закрыл за ними дверь, чуть не прищемив ему пальцы. Ещё где-то с минуту они стучались. Всё-таки сдавившись, полицейские поняли, что больше им никто не откроет, поэтому, просто ушли, оставив сгнившего человека в покое. Подойдя к дивану, Майклуша бессильно плюхается на свой любимый диван, чувствуя тепло недавно сидячего на том месте живого тела. —Молодец, Миха! Я горжусь тобой!— Восторженно сказал Энда, удивлённый, что его друг и вправду сделал это. Если бы он мог, он бы точно пустил скупую мужскую слезу. —Спасибо большое. Я тоже горжусь собой.— удовлетворённо отвечает ему зомби, радуясь своей маленькой победе. Потянувшись за пультом, он снова включает телевизор, продолжая молча смотреть в экран. Подметив для себя, что больше никогда не впустит к себе в дом представителей власти, Майка усаживается поудобнее, оставаясь в этой позе и залипая в зомбоящик до самого вечера.