Нику нечем было заняться. Он сделал записи на все туры вперёд, на всякий случай (или потому, что он верил, что пройдёт дальше), и теперь не знал, куда себя деть. Карл занят в оркестре, который благополучно доехал до столицы, уточка всё ещё доучивает какую-то там пьесу для конкурса, хотя по условиям играть наизусть не обязательно. Просто он убеждён, что играть по нотам это хамство по отношению к зрителям, а Джордж ушёл гулять в одиночестве, потому что ему видите ли необходимо проводить время с самим собой хотя бы раз в неделю, а то он с катушек слетит. Хотя куда уж дальше, он же духовик.
Ник не из тех людей. кто умеет сам себя развлекать, ему нужна компания.
Ещё недолго — по ощущениям целую вечность — попялившись в потолок, он решился на крайние меры. Видеочат. Ник ненавидел это дело, а если точнее смотреть в вебку или видеть себя со стороны в окружении чертовски несправедливо привлекательных людей, чувствуя себя куском урода, он не любил больше. Конечно, Джордж много раз пытался переубедить друга, уверяя, что его внешность очень привлекательная, что у него греческий профиль, красивые глаза, ноги, но скрипачу мало в это верилось, хотя было приятно это слышать.
Он открыл ноутбук и залез в ненавистный дискорд, которым пользовались абсолютно все его знакомые (так что он смирился с жизнью и тоже там засел).
Уилл, Ханна, Ранбу и ещё пара людей были в сети. Он недолго думая набрал Ханне.
— Ого, ты умеешь звонить сам. — Ответили ему волосы.
— Эм… Я не вовремя?
— Нет, всё в порядке. Я просто навожу марафет. — Ханна встряхнула локонами и наконец посмотрела в камеру. — Выглядишь жалко, милый. Лимонами завтракал?
— И тебе доброе утро.
— У меня вечер, я иду в бар вообще-то. Так почему грустим?
— Просто скучно. И немного одиноко, если честно.
— Тебе нужна компания для страдания или жёсткого веселья? — Она сочувственно улыбнулась, явно надумав кучу слезливых историй, почему Ник может впасть в депрессию, которой у него нет. Как обычно. — У меня ещё часик есть.
— Сколько ты крутишь локоны?! — Сап распахнул глаза от удивления.
— Долго, но не столько. Мне просто ещё наряд выбирать и алкоголь маскировать под сок. И сумочку бы подобрать под туфли надо… в общем, дел много.
— Я бы хотел просто уныло поиграть во что-то тупое или поболтать о всяком, чисто убить время.
— Только со мной или мне кого-то присоединить?
— А кто сейчас захочет страдать хернёй?
— Ну, Фулиш всегда за, Сильви скорее всего тоже сейчас грустит одна, бухает и играет попсу на рояле, опять никому об этом не говоря… Есть ещё Тина, ты её знаешь?
— Имя будто знакомое, это не второй состав нашего оркестра?
— Нет, это подруга Карла, мы вместе на конкурсах пересекались много раз. Она играет на флейте.
— Ну, если тебе кажется, что она захочет тусить с грустными незнакомцами…
— Пупсик, это ты у нас не социальный. Сильви её знает, они играли даже в джазовом клубе пару раз, а Фулиш вообще ей в лучшие подружки заделался после детского музыкального лагеря. Но если не хочешь, я не настаиваю. Просто новые знакомства не помешают, как думаешь?
— Ты сказала, она подруга Карла? — Ник сильно напрягся. Он точно слышал это имя. Это она первая флейта из историй? МИНУТКУ. — Она стримит, да?
— Эээ, вроде да, я как-то не слежу за стримерами. Тем более среди коллег. — Ханна мягко рассмеялась. — Ну что, я подключаю Фулиша и Сильви, секунду. Когда-нибудь ты научишься делать это сам, не кладя дискорд на лопатки.
— Солнышко, я просто очень силён и сексуален, он сам падает, я даже не прикладываю усилий.
— Ага.
На экране появилась ещё одна физиономия. Фулиш сидел с тростью во рту, а саксофон лежал на столе, отсвечивая прямо в вебку.
— Дадова.
— Бля, почему я дружу с духовиками. — Ник страдальчески захныкал, пока Сильви не испугала его своим резким появлением.
— Привет всем, чем заняты?
— Замимаюсь.
— А я готовлюсь к тусовке.
— Мне заняться нечем.
Сильвия тяжело вздохнула и выключила резкое освещение, оставаясь в уютном полумраке.
— Поняяяятно. А я тут сочиняла.
— Погоди, ты что?
— О, это та пьеска в а-тональности?
— Одновременно с Ником ответила Ханна.
— Ага, нифига не получается. Звучит как… даже не знаю с чем сравнить, трешово звучит она.
— Это у пебя пибо?
— Фулиш блять, выплюнь ты каку уже! — Саксофонист разочарованно сплюнул трость, смотря на неё как собака, нагадившая на любимый ковёр хозяина, и начал закреплять на инструменте.
— Злой ты сегодня. Си, так что там не получается? Может сыграешь нам, и мы поможем?
— Не, я пока в творческом кризисе, сейчас лучше не прикасаться к инструменту, а то я сломаю его к чертям собачьим.
— Ого, ты знаешь такие слова. — Удивилась Ханна.
— Она и не такое под пивасиком говорила, — усмехнулся Фулиш, — вы все в полном неведении с каким демоном сюсюкаетесь.
— О да, я безжалостна и непобедима.
— Кстати, ребят, пока не забыла. Хотите Тину добавить?
— Ого, Ник, ты её знаешь?
— Не знаю я её. Но в целом не против, подключайте, если все за.
— Я за! — Радостно воскликнул Фулиш, отложив наконец инструмент на кровать. Зачем ему подставка сам Люцифер вам не ответит.
Ханна пожала плечами и защёлкала клавиатурой. Скоро в их компашку вклинилось ещё одно лицо. Ник с интересом уставился на девушку, пытаясь понять, она ли была тогда на эфире Карла.
— Привеееееет. — Она стеснительно помахала в камеру, увидев незнакомого парня. — Я Тина.
— Наслышан, очень приятно. Я Ник.
— Ник? М. — Она наклонила голову, будто тоже пыталась вспомнить, где его видела.
— Привет, милашка, мы тут без тебя умирали от скуки, — запела Сильви, — ты там как, вылечила насморк?
Ник вновь задумался, могла ли она сейчас быть в одном с ним городе, в компании оркестра Карла. Если она заболела, понятное дело, что не пошла на репетицию.
— Ой, к сожалению нет. Я умираю и абсолютно всем на это наплевать. — Она театрально высморкалась и печально свела брови.
— Нет, мы тут тебе компанию составляем. Ну, моральная поддержка типа. — Сориентировался Фулиш.
Девушка улыбнулась и вернулась к рассматриванию скрипача.
— Ник, а на каком инструменте ты играешь?
— На скрипке. Я тут единственный выбрал нормальный инструмент.
— Эй, саксофон это, между прочим, инструмент любви и страсти!
— Ага, много её у тебя. — Все громко прыснули от смеха.
— Ну, фортепиано тоже нормальное. В отличие от вас, у меня много работы.
— Туше.
— Ник, извини за бестактный вопрос, а ты сейчас случайно не в Мехико?
Скрипач подавился воздухом.
— Да, а что?
— Ааааааа, боже. Я поняла, кто ты. — Она громко чихнула, закрыв всё лицо руками.
— Будь здорова! — посыпалось со всех сторон.
— И кто же я? — Игриво протянул Ник, решив, что это та самая Тина, о которой он думал.
— Ты парень Карла. Я много о тебе слышала!
— Он что?! — Ханна застыла с тушью в руках, наконец обратив внимание на всех остальных. — Стоп, кто? Что???
— Ну. эм. то есть, друг. Да, извините. Просто друг. Дружбаааан. — Она нервно захихикала, краснея на глазах. Фулиш впервые за долгое время выглядел так, будто задумался.
— Вообще, я давно заметил, что они странные… Чел, вы что, реально пара?
— Я...
— Погодите, так мне не показалось на тусе?
— А что там было?
— Я видела, как Карл целовался с кем-то явно мужского пола. Думала, мне это от алкоголя померещилось.
— Ребят, я…
— И МНЕ НИКТО НИЧЕГО НЕ СКАЗАЛ?! — Ханна разъярённо сверкнула глазами.
Ник мысленно считал до десяти, пока Тина чуть ли не плакала от неловкости. Да, классно познакомились.
— Я не говорил, потому что мы не были парой. Официально.
— В прошедшем времени? — Подал голос Фулиш.
— Ну, да. Мы как бы ну. э… Типа встречаемся. Сейчас. Мы живём в одной комнате.
Сильви радостно затрясла кулачками, пока Тина сползла под стол, пропадая из кадра. Ханна переводила взгляд от человека к человеку, борясь со своим страхом остаться вне общих тем и мероприятий.
— Тина, вернись на стул, всё в порядке. — Нежно произнёс Фулиш, удивив скрипача таким неподходящим его натуре тоном. Девушка медленно села обратно. Повисло неловкое молчание.
— Прости, я не знала, что это тайна.
— Не волнуйся, это была не то чтобы тайна… Просто я не успел ещё поделиться.
— Но ты ведь собирался, да? — Ханна звучала так, будто извинялась за своё поведение.
— Конечно.
— Погодите, так они целовались на тусе? — Встрял Фулиш, побуждая в скрипаче желание уебашить ему в лицо. Ну только все отвлеклись от этого факта. Ник поджал губы.
— Ага.
— Фига.
— Ну, если вам нужна эта информация, Карл говорил, что это был самый горячий поцелуй в его жизни. — Тина смущённо утёрла нос ладонью и с трудом вдохнула.
Ник замер. Фулиш хрюкнул.
— Вай, а кто-то умеет удивлять.
— Он правда так сказал? — Ник забил на чувство стыда, уцепившись за новую информацию.
— Ага. Ты не против это обсуждать?
— Не, здесь все свои.
— А что ещё он говорил? Про Ника. — Сильви подняла ногу на стул и обняла себя за коленку. Она обожала сплетни. С другой стороны, кто их не любит.
— Насколько вы откровенны друг с другом?
— Я и Карл?
— Неееет, вы все, что вы обсуждаете во время таких созвонов?
— Да тут в целом барьеров ноль, личных границ нет, а понятие испанского стыда уже родное-родименькое. — Осведомил девушку Фулиш.
— А, ну… Тогда, он много что говорил. Очень много. Но последнее время он просто сомневался в своей ориентации из-за тебя.
— Он что, считал себя натуралом?
— Он считает себя асексуалом.
Все участники разговора конкретно подахуели.
— Но. Погоди, если он сомневается...
— Он не знает, чего хочет, потому что никогда раньше испытывал влечения к своим партнёрам.
— Нихера се у вас там серьёзно!
— Сильви, умоляю, на сегодня хватит пива, ты уже на стадии мата.
— Но вы же говорите матом.
— А ты нет, солнышко. — Вклинилась Ханна. — Потом будет болеть голова. Допивай эту банку и завязывай.
— Ладно. — Девушка грустно покачала остатками напитка и, допив, кинула железяку куда-то за спину.
Ник всё ещё прогружался.
— То есть Карл не любит секс и всё, что с ним связано?
— Не совсем. Асексуальность это спектр, но в его случае примерно как ты говоришь. Было, по крайней мере.
— Но у него же были парни или девушки до меня?
— Да… Он делал некоторые вещи против воли, чтобы им угодить, и из-за этого боялся новых отношений.
— Пиздец.
— То есть его по сути насиловали?
— Нет, Сильви, это не так работает. Он как бы сам создавал эту ситуацию, потому что боялся быть не идеальным, а уже потом чувствовал себя... ну, можно сказать и изнасилованным. Это намного сложнее…. наверное, не знаю. Просто я плохо понимаю это.
— А почему вы это обсуждали? — Фулиш даже лицо руками подпёр, впервые выражая такой интерес на сексуальных темах.
— Ну, эм. — Тина замялась, сомневаясь, стоит ли это говорить. — Ему приснился эротический сон.
— И что?
— Ну, это первый такой сон для него.
— С Ником в главной роли? — Заворковала Ханна. Скрипач затаил дыхание.
— Ну да, а с кем ещё.
— Но он… то есть, я хочу сказать, он не то чтобы…
— Ник, соберись. Дыши и думай предложениями.
— Да, конечно, ща. — Он потёр переносицу. — Но он не выглядит как человек, которого ничто не возбуждает. Он очень... чувствительный?
— Одно другое не отменяет. Вроде.
— Не, погоди, я не про то, что он горячо выглядит. Я про то, что он как бы... очень бурно реагирует на мои прикосновения и поцелуи, вот.
— Ну, видимо поэтому и впал в кризис. И ахуй.
— Си, ты побила свой рекорд.
— Повод тут подходящий, я не проспорила ни цента.
— Вы что, спорили на деньги?!
Фулиш включил телефон и показал скрин сообщения, широко улыбаясь.
— Ага.
— Не важно, ребят. Сосредоточьтесь, пожалуйста. У меня парень, оказывается, платонический.
— Не волнуйся, он очень хочет поэкспериментировать с тобой. — Загадочно улыбнулась Тина.
— Воу, что?! — Фулиш отнял руки от лица, открывая вид на красные пятна.
— Ну, там как бы…
Дверь распахнулась, обдавая Ника затхлым, горячим воздухом, и в комнату ввалился Карл, волоча за собой сумку с нотами и прочей ерундой.
— Я щас умру!
— Привет, Карл! — Подозрительно радостно прокричала Ханна. Фулиш чертыхнулся, а Тина отключилась. Сильви грустно последовала за подругой, прощаясь со всеми, включая Карла. Который стоял и не понимал, что только что произошло.
— Они узнали меня по голосу?
Ник улыбнулся, разворачивая экран с оставшимися друзьями, чтобы те помахали парню руками. Карл неуверенно помахал в ответ.
— Мы гостим у Квакити вместе, я просто зашёл к Нику в комнату, чтобы...
— Карл, они знают.
— А. Ну. Ха, я пропустил момент, когда ты вдруг стал таким общительным. — Он неловко почесал затылок, усаживаясь рядом. — О чём болтали?
— Да так. — Фулиш ехидно улыбнулся, давая свободу слова Ханне.
— Да мы просто болтали ни о чём. — Она показательно посмотрела на наручные часы. — Ох, мне уже пора. Пока, парни!
— Пока!
— Ну, я тоже тогда отключаюсь. Было весело, звони чаще!
— Чао!
Ник захлопнул крышку ноута, поворачиваясь в сторону уставшего арфиста.
— Ну, как прошло?
— Жуть. Там так душно! Я умер, воскрес и снова умер.
— А от чего воскрес? — Не смог подавить улыбку Ник.
— Пиццу привезли на всех, там у чела был день рождения.
— Прикольно. — Ник помедлил, боясь теперь своими действиями заставить Карла чувствовать себя противно или неловко. — Обнимашки?
— Боже, да!
Арфист прыгнул на парня сверху, придавив к кровати, и довольно засопел, обволакивая всеми конечностями.
— Карл?
— М?
— А тебе нравится целоваться?
Молодец Ник блять. Очень тонко.
— Ну да. — протянул тот неуверенно, — а с чего вдруг такие вопросы?
— Да просто, интересно. Что тебе нравится, а что нет. Вот например, дёрну я тебя за волосы, думая, что ты кайфуешь, а тебе будет просто больно и неудобно. Кстати, а это нравится?
Карл покраснел.
— Я... ну, да. Кажется, это было понятно по моей реакции?
— Какой реакции? — Игриво спросил Ник, запуская пальцы в чужие кудри. Карл закатил глаза, подаваясь его руке. Скрипач завёл руку за ухо и оттянул несколько прядей, проверяя будет ли Карл стонать, или в прошлый раз это было наигранно. Арфист закусил губу, истомно мыча. У ника в животе что-то скрутило от этой реакции. И как он может не испытывать влечения?! Может, он ошибается? Потому что Ник точно возбудился.
— Ммм, Ник, пожалуйста.
Он слегка ослабил хватку, не переставая играться с волосами.
— Боже. Ты меня убиваешь. — Карл звучал надломлено, но явно не напугано или с отвращением. Ник встрепенулся, осознавая, что «он хочет экспериментировать» могло быть чем-то бóльшим, чем поцелуи и сдвинутые кровати.
Карл тем временем задрожал, прижимаясь ближе к парню, не в силах убрать чужую руку из волос. Это явно его слабое место, довольно подумал Ник, почёсывая скальп ногтями. Карл влажно впечатался в его губы неуклюжим поцелуем, неконтролируемо шарясь руками по кровати и чужому телу. Ледяные пальцы заползли под футболку, мягко касаясь боков и поясницы. Ник осторожно, но страстно укусил пухлые губы в ответ. Стоны стали вырываться один за другим, пока музыкальные пальцы умело издевались над волосами, а губы истязали шею. Карл буквально таял в его руках, и Ник совершенно потерялся, не веря, что этому чуду может быть противно или страшно от таких вещей, или что ему может быть по барабану на поцелуи, или что он может чувствовать себя порченным. Может, Тина ошиблась? Может, Карл ошибся?
Прощупывая почву, Ник осторожно спустил руку на бархатный живот, слегка касаясь кожи. Он осторожно залез под резинку штанов, останавливая руку на полпути, проверяя реакцию. Карл заскулил и сильно зажмурился, пряча голову в чужой шее.
— Ник, подожди… — Он тяжело дышал, обдавая жаром кожу парня.
— М?
— Не надо. — произнёс с грустью Карл. — Пожалуйста.
Звон разбитого на маленькие стёклышки сердца было слышно на весь дом. Потому что его отшили? Или ему стало жалко парня? Или этот тон голоса звучал так, будто Ник затриггерил какую-то травму Карла или типа того? Или потому, что Ник совсем не понимал своё чудо?
Он медленно вытащил пальцы из-под штанов и нежно опустил руку поверх ткани на живот.
— Я…
— Ничего, не оправдывайся.
— Нет, нет! Я просто… то есть… — Он шумно сглотнул и, схватив чужую руку, завёл её за рубашку, медленно положив на свою грудь. — Слышишь?
— Колотится.
— Да! Это ты так на меня влияешь. Честно-пречестно!
— Но ты не хочешь, чтобы я тебя касался?
— Хочу! То есть… — африст рухнул на спину, отклеившись от тела парня, —
я не знаю. Может, я хочу, чтобы ты касался меня иначе?
— Как?
Карл удивлённо уставился на парня, фокусируя взгляд на его губах и покрасневших щеках.
— Это глупо.
— Нет, почему же? Я хочу сделать тебе приятно, подскажи мне, что я могу?
Арфист закрыл лицо руками, смущённо бубня что-то неразборчивое.
— Повтори внятно, детка.
Карл, не отнимая рук, повторил:
— Я хочу чтобы ты касался меня, но не моего члена.
— Как это понять?
— Ну, где угодно, как пожелаешь, просто… Не там.
— Ладно. — Ник задумался. — Тогда снимай рубашку. И штаны.
Карл неуклюже разделся, откидывая вещи куда попало. Сапнап тем временем украл пояс у халата и вопросительно поднял его.
— А для чего он?
— Я хочу привязать твои руки к кровати. И ноги, если ты согласишься.
Карл крупно вздрогнул. И кивнул. Очень активно кивнул. Много-много раз, располагаясь на кровати удобнее.
Ник, не веря в происходящее, осторожно соединил его запястья и положил их за голову, затем привязывая конец пояса к каркасу. Карл замер, затаив дыхание. Осторожно закончив с узлом, Сап легко провёл кончиками пальцев по мягкой коже на руках, наслаждаясь мелкой дрожью и мурашками, явно намекающими на то, что Карлу понравилось. Он медленно обошёл его с другой стороны, оглянулся в поисках чего-то подходящего, и заметив шёлковый шарф подхватил его и мягко обернул вокруг правой ноги. А после, пробежавшись кончиками пальцев по бедру, тазовым костям, перешёл на другую ногу и, схватив первую попавшуюся вещь (какую-то футболку), привязал и вторую ногу к другому краю. Закончив работу, он наклонился и осторожно чмокнул косточку на щиколотке. Карл зарделся, слегка дёргая ногами, проверил свободу движений.
— Я всё ещё люблю поцелуи. — Карл нарочито выпятил губы, ожидая, но Ник принялся выцеловывать ногу, застав парня врасплох. С его губ сорвался удивлённый вздох, а затем тихий, полный чувств стон. Скрипач удовлетворённо хмыкнул.
— Да, я вижу. — Он склонился к животу и провёл широкую, длинную линию языком, заставляя нижнего извиваться и хныкать.
— Ник, пожалуйста, ты обещал.
— Я никогда не нарушу обещаний, Карл. Выдохни.
— Но…
— Я не сделаю ничего против твоей воли, честное слово.
— Конечно...
Ник вернулся к животу, целовал и выводил кончиком носа узоры. Он прошёлся дорожкой поцелуев до груди и замер, ожидая ответа. Карл неуверенно кивнул, впившись в него взглядом, буквально прожигая глазами. Губы прикоснулись к застывшим от холода соскам, и Карла подбросило на кровати. Скуля, он молил продолжать.
В комнате резко стало жарко. И душно. И очень шумно. Ник игрался с его грудью и руками, и ртом, и языком, не в силах оторваться. У него с Карлом открывается куча новых кинков. Или у него просто кинк на Карла. Вполне вероятно, что второе.
В какой-то момент Карл сильно дёрнул руками, видимо, забыв о поясе, и ойкнул от неожиданной боли. Сап бережно высвободил руки парня, боясь, что тот покалечился, но стоило ткани выскользнуть из пальцев скрипача, как Карл набросился на его губы как голодный волк. Он кусался! Ник удивлённо застонал, сильно сжимая молочную кожу руками и стараясь отвечать на агрессивные поцелуи. Карл был в нижнем белье, но член стоял колом и в целом ткань была бесполезной. Он нетерпеливо ёрзал, не отрываясь от губ парня, и дёргал ногами, пытаясь свести колени вместе. Ник навалился на него и уронил на кровать, вжимая в мягкий матрас. Он хотел перехватить инициативу. Карл скулил от того, что руки парня были так близки к нижнему белью, но ни разу так и не приблизились к запретной зоне. Он почувствовал себя раскованно и в полной безопасности впервые за долгое время. Пальцы арфиста потянулись к резинке, но Ник перехватил руку на полпути, рыча «не трогать», и лишь от этого тона в глазах заплясали звёздочки. Карл кончил, не притронувшись к себе ни разу, в шоке от себя, в шоке от поведения своего парня. Всё время, пока он хныкал, Ник вылизывал и покусывал его губы, удерживая обе руки от поползновений в сторону трусов. Тяжело дыша, Карл отвернулся от напористых губ, выдыхая «а как же ты».
— Я потом разберусь. — Глаза парня блестели от восторга, он впитывал образ разморенного арфиста в мельчайших деталях, желая запомнить этот миг. Нехотя поднявшись с горячего тела, Ник отвязал ноги от каркаса кровати.
— Вау.
— Да уж. Вау.
Оказавшись на свободе, Карл прилепился к спине парня, обнимая и чмокая в плечи и шею.
— Ты точно не хочешь, чтобы я тебе помог?
— Не волнуйся об этом.
— Ладно. — Арфист перевёл дыхание и нежно прошептал… — Спасибо.
…
Следующим утром Квакити убежал рано утром, даже не сказав куда пошёл. Стук двери разбудил даже Джорджа. Парни собрались на кухне за завтраком.
— Гоги, какие у тебя планы на день?
— Ну… я познакомился с красавчиком в баре, у нас вроде как встреча.
— Чё? — Карл оторвался от помешивания несчастных промокших хлопьев в своей тарелке. В кухне вдруг стало очень тихо. — Я думал вы типа встречаетесь с Дримом?
Ник и Джордж переглянулись, а затем громко рассмеялись.
— Чел, фу! Он мой лучший друг! Я буквально видел как он срал в пакет на парковке.
— Боже, давай без подробностей. — Ник закрыл лицо руками.
— Ладно. Ну вы парни выглядите как женатики.
— Я тоже им это говорю. — Скрипач поднял руку, ожидая пятюню. Карл неуверенно прикоснулся к руке, а затем переплёл их пальцы.
— Фу бля, снимите номер в отеле.
— Так я что, остаюсь один? Снова?
Ник потускнел, ощущая мягкие поглаживания на запястье.
— Если хочешь, приходи на репетицию ко мне? Сядешь за кулисами или даже в зале. — Карл подпрыгнул на месте от радости. — И я познакомлю тебя с моими друзьями!
— Оу, это звучит очень заманчиво.
— Так соглашайся.
— Всё ещё жду, когда вы снимите ноооооомеееееер, — пропел фаготист, убирая грязную посуду в посудомойку.
— Иди наааахееееер — Ответил Ник.
…
В гримёрке было тесно и воняло потными мужскими телами (слава богу девочкам дали отдельную комнату). Кто-то пил чай, кто-то разыгрывался, гобоист точил трость, а Карл переодевался. Да, это слегка напрягало, но Ник прикрывал его своим телом… насколько мог.
Места было не очень много, и от этого чьи-то носки воняли в сто раз сильнее. Кажется, тот самый Сприн снял обувь.
Карл успел представить нескольких людей Нику, но они не стали разговаривать дольше, чем предполагают правила приличия, поэтому по сути скрипач снова был один-на-один со своим парнем. И слегка слишком флиртующим Иваном. Серьёзно, этот брюнет буквально пытается увести его блестящего мальчика у него же на глазах. Это слегка раздражало.
— Карл, а можешь сказать ему отойти, мне обзор перекрыло. — Аргентинец вальяжно развалился на стуле и будто назло задел носком Ника.
— Знаешь, куда ты можешь…
— Я всё! — Перебил Карл, спасая ситуацию. Иван показал два больших пальца на новый лук. Карл склонился над ухом скрипача. — Пожалуйста, не ругайся с ним, я очень хочу, чтобы вы нашли общий язык. Ладно?
— Да, конечно.
— Спасибо.
Арфист чмокнул парня в губы под громкие улюлюканья остальных музыкантов и, виляя бёдрами, пошёл к зеркалу наносить блёстки.
Сприн поднялся с кресла и подошёл к Нику.
— Знаешь, ты кажешься не таким уж и плохим вариантом. Он никогда не целовал парней прилюдно, цени его доверие. Я голову тебе оторву, если ты его обидишь. — На миг Нику показалось, что тот решил вести себя нормально, но — Кстати, поцелуй так себе, со мной он сосался лучше. — Трубач широко улыбнулся и, послав воздушный поцелуй, вышел из гримёрки. У Ника отпала челюсть.
— Он что?
Тина, громко чихнув, распахнула дверь, отчего все парни принялись гнать её прочь, возмущаясь.
— О, ты пришла? — Карл закрыл косметичку и развернулся. — Я думал, ты на больничном.
— Сегодня обещали прогу с моим соло. Я на сосудосуживающих, всё под контролем. — Девушка показательно вдохнула.
— Привет! — Решил подать голос Ник.
— Ой, ты здесь. — Она смущённо потёрла шею рукой — Приятно увидеть тебя вживую.
— И мне.
— Вы что, виделись?
— Ну, типа того.
— Я так много пропускаю, ого.
— Всё нормально, милый, мы буквально только познакомились. Просто потому что Ханна так решила.
— Ну ладно. — Карл протиснулся между ребятами. — Я удалюсь в уборную.
— Ага.
Остальные парни решительно вытолкали Тину в коридор, так что Ник, недолго думая, вышел за ней.
— Тина?
— М?
— Слушай, а ты не знаешь про Карла и Ивана? Ну, были ли у них отношения или типа того.
Девушка рассмеялась.
— Они друзья, не парься. Один раз они целовались на камеру во время игры на гастролях, но это было в шутку и мы все были пьяные.
— А.
— Ты реально переживал из-за этой ерунды?
— Нет конечно. — Тина подняла брови. — Ладно, может немного. Он меня раздражает.
— Странно, Сприн милый.
— Ага.
Во время репетиции Ник сидел за кулисами, наслаждаясь красивой музыкой. Оркестр играл очень неплохо, он почему-то ожидал худшего. А Тина исполнила пронзительно нежное соло, удивляя парня своим умением управлять дыханием, когда заложен нос. Музыка убаюкивала, и Ник подумывал заснуть прямо на грязном полу.
Карл играл немного, но каждый звук отдавался вибрацией во влюблённом сердечке скрипача. Он выглядел очень сосредоточенным, что сильно разнилось с его раскрепощённостью в роли солиста, и его губы ритмично шевелились, пока он считал такты. Волосы закрывали лицо практически всё время, но иногда можно было разглядеть и длинные ресницы, и нос, и даже брови. Рядом сидела вторая арфистка, и она красиво смотрелась рядом с парнем. Ник тепло улыбнулся, представляя их на афише или в журнале. Наверняка люди приняли бы их за пару. Но это чудо в блёстках занято, и занято Ником.
После репетиции парни прогуливались по улочкам города. Вечерний Мехико казался сказочным. Они боялись держаться за руки, но шли рядом, «случайно» задевая друг друга при ходьбе. У Ника было ощущение, что они снимаются в тупом любовном романе, от слащавости которого сводит зубы, и что сейчас должна быть сцена с предложением руки и сердца или приглашением на свидание. Так глупо.
Дома парни нежились на кровати, смотря фильм с Джорджем. Он лежал между влюблёнными, чуть ли ни сверху на обоих, и вонял текилой и неудавшимся свиданием. Парни не стали задавать лишних вопросов, просто окутывая брюнета вниманием и заботой.
Квакити вернулся поздно, завалился в комнату и уснул, так что остальные в грустном молчании выключили ему свет, накрыли пледиком и заснули вместе в комнате Ника и Карла, потому что в узкой кровати Алекса нормально не умещался даже хозяин.
Следующий день обещает быть более расслабленным и ленивым.
