(Не)османка

Стамбул, дворец султана Махмуда, май 1808 года - Анна, здравствуй... К тебе можно? - робко поинтересовалась девушка. - Конечно, проходи, Салиха. Что-то случилось? Ты такая печальная... - Ничего... Анна присела на кровать, а девушка осталась стоять. - Садись, не бойся. Рассказывай. - Я не знаю... - Успокойся, дыши глубже. Всё хорошо... А теперь расскажи, что произошло. Целую неделю ты ходила счастливая и радостная, потому что твоя сестра наконец-то сможет выйти замуж за любимого человека, а сейчас что случилось? Салиха молчала, но потом вдруг крепко обняла Анну и тихо заплакала. - Тише, тише. Не волнуйся, - женщина стала гладить её по голове. - Позволь догадаться: причина твоих переживаний - это тот, о ком я подумала? - девушка кивнула. - Всё ясно. И что же на этот раз? - Я тоскую по нему... После того, как отец отправил его на службу в Эдирне, я не знаю, что делать... - Девочка моя, ни к чему волноваться. Ты же можешь написать ему письмо. - А если отец узнает? - Хочешь, я тебе помогу? Я спрошу повелителя, и мы все вместе отправимся туда. Он давно звал меня в Эдирне, да я не соглашалась, - предложила женщина и, подмигнув, добавила: - Даю тебе слово, что твой отец не узнает. - Правда, ты поможешь мне? - Конечно, дорогая. - Анна... Я не знаю, как выразить мою благодарность... Я у тебя в долгу. - Салиха, я всегда рада вам всем помочь. И девушка, светясь от счастья, покинула покои Анны. - Хорошая, светлая девочка. Какие же чудеса творит любовь... *** Петербург, июль 1824 года - Когда мы вернёмся, Серёжа? - Как Его Величество отдаст приказ, тогда и уедем. - Как же Лара без нас будет? - Хорошо будет, Миша. Она скоро уедет. У неё начнётся новая жизнь, без тебя и меня... А у нас - без неё. - Я не хочу без Лары, - грустно отвечал Михаил. - Мишель, не будь ребёнком. Ей без нас будет лучше. - Уверен? Сергей знал, что этот вопрос прозвучит. Он ждал этого. Однако не смог сразу же ответить, потому что... переживал. За Мишу, который довольно чувствителен и раним, за себя, потому что он, как и его друг, был глубоко привязан к девушке. И за саму Лару, ведь Сергей не может ей ничего рассказать о своей мечте... Мечте о свободе Родины, путь к которой очень труден. И что этот путь наверняка сулит ему и его товарищам смерть. Однако всё будет не напрасно. Сергей боялся одного: что Лара останется здесь, в самой гуще грядущих событий и захочет к ним присоединиться. И сидеть ей потом в камере Петропавловской крепости... Нет! Они с Мишелем этого не допустят. Никогда. Пусть лучше уедет, зато будет в безопасности. В таком случае можно не бояться, что Иларию как-то коснётся то, что случится, как он думал, очень скоро... - Серёжа, всё хорошо? Ты бледен... - Нет причин для беспокойства, Миша. - Прости, что задал тебе этот вопрос... - Всё хорошо. Не волнуйся, я в порядке. Пойдём скорее, нам необходимо завершить несколько дел. И они так и шли по оживлённой улице, не произнося ничего вслух. Одно слово... Всего-навсего одно слово, заставившее крепко задуматься... *** - Таня, Таня! - Что такое, Николя? - Таня, родная моя, государь принял наше прошение о назначении меня послом в Стамбул, - радостно сообщил Николай. - И вскоре мы отправимся туда. - Я рада за тебя, папа. - Спасибо, дочка. Тут с лица Татьяны пропала улыбка, и она поспешно отвернулась, чтобы Илария этого не заметила. Затем, немного успокоившись, сказала: - Это прекрасно, - женщина постаралась снова улыбнуться. Лара подошла к ней, взяла за руку, подвела к отцу и обняла обоих, произнеся: - Вы у меня самые-самые лучшие на всём свете! - и прикрыла глаза. Татьяна и Николай в это время посмотрели друг на друга, словно хотели друг другу сказать: - Ещё немного, и эта сказка закончится... - Да... Хочется, чтобы всё так и оставалось. Но она, как бы нам ни было с ней хорошо, всё же не наша дочь. - Мы всё же должны... - Маменька, папенька, когда будем собираться? - Скоро, дочка, - Николай погладил по голове девушку, которая радовалась совсем как ребёнок. - Ступай, собирай пока вещи, родная. И Лара, счастливая, ушла в свою комнату, даже не подозревая о том, что её ожидает...