Неправильно... или? Пусть все решит... случай (цикл "Преемница", часть 10)

Тони Старк

Проснулся я от какого-то внутреннего сигнала. Обострившиеся в отсутствии костюма и полагающейся к нему Пятницы инстинкты в голос кричали о том, что происходит что-то не то. Со мной все было в порядке, а значит… Распахнув глаза, гляжу на пустое место рядом. Локи нет. Понимая, что далеко в своем нынешнем состоянии не уйдет, с трудом подавляю рефлекс «добежать до уборной и выломать дверь». — Тина, что с Локи? — Со мной все в порядке, не беспокойся. Сало с волос смою –вернусь в койку, как приличный человек, — раздался по связи голос объекта моих тревог. И ни тебе насмешки, ни тебе упрека. — Я что, идиот, чтобы насмехаться над тем, как кто-то демонстрирует чувства, в которых я нуждаюсь примерно на уровне еды и воды? И на каком расстоянии он читает мысли? — На большом. Если дам тебе одну вещичку и ты ее будешь носить — можешь даже мысленно со мной разговаривать в пределах одной планеты. — А сейчас не можешь, значит? «Почему же, могу», — голос зазвучал прямо в голове. «Обалдеть!». Тихий смех, но никаких комментариев. Еще пять минут спустя дверь открывается и в комнату возвращается Локи. В чистой пижаме, с мокрыми волосами, но уже без корсета и лангеты. — Что, уже долечился? — с любопытством уточняю я. — Вообще — не совсем. Просто в этот раз решил погнать восстановление по другому пути, сначала вылечив физическое, а потом уже за энергополе браться. Ты только это… Пообещай не пугаться, — маг отводит взгляд в сторону. — Так, вот знаешь, когда у тебя просят не пугаться, это вот нихуя не успокаивающе звучит, — нахмурился я. — Выкладывай давай. — Ну, в общем, я тут кое-чего нахимичил, да и Таносу спасибо сказать надо, и теперь восстановление энергетического будет слегка цеплять физическое. Скачки давления и температуры, боль, слабость, вот это вот все. И мне бы пригодилась твоя помощь, потому что энергополе уже настроено на тебя, да и связь есть только с тобой. В смысле, если ты мне откажешь, я даже никого попросить уже не смогу. И я знаю, что ты не подписывался мне сиделкой быть, но… — Все в порядке, — успокаиваю его я. — И, кстати, не ты ли мне тут до моего отруба вещал, что мы теперь чуть ли не семья? И что любой поможет, только попроси, потому что здесь так принято. Так чего сейчас переживаешь? — Потому что не услышал от тебя четкого согласия с предложением. Уж извини, ты был не в том состоянии вечером, чтобы принимать здравые решения. — Хорошо, давай считать, что я его принимаю сейчас, семейка, — фыркнул я. — Тогда посушишь мне волосы? — глазкам Локи мог бы позавидовать кот из «Шрэка». А вытащенный словно из воздуха фен намекал, что эту просьбу ледяной пройдоха озвучил не спонтанно. — А у самого лапки? — Нет, просто я хочу, чтобы обо мне позаботились, а тебе такую мелочь сделать нетрудно. — Садись уже, — перехватив у него фен, включаю и принимаюсь за просушку. Локи всю процедуру сидит молча и довольно улыбается. Когда я заканчиваю, отношу на место фен и укладываюсь обратно в койку, Северный Олень привычно уже укладывается мне головой на плечо и довольно улыбается. — Нашел себе тут дерево, обезьяна, — притворно бурчу я, когда меня обвивают руками и ногами. Так, теперь главное не проморгать момент, если у него все это вдруг примет романтическую окраску. — Вообще ни разу не примет. Представь, что со мной будет, если безответно влюбиться. Ну и теперь представь, что у моего организма есть механизмы самосохранения и поэтому он включил лишь возможность ответа на чужие чувства, но никак не проявление инициативы самому. — Хочешь сказать, что у тебя есть к кому-то такие чувства? — я прикусил было язык, но было поздно — Локи содрогнулся и остекленевшим взглядом уставился перед собой. По телу пробежала дрожь. Да твою же мать, кто меня за язык тянул… Хотя почему-то всегда разговор заходит о женщинах. То ли я такой неправильный, то ли воспитание… — Нормально, я… Я в норме. Да, есть несколько связей, где я внешне нравлюсь и меня бы затащили в постель. Ну и я себя поймал на том, что не прочь затащить их в постель. Любовью там и не пахнет, так, физиологический интерес. Но ведь все по одному механизму работает. В смысле, если в меня кто-то влюбится — я буду чувствовать то же самое в ответ. — Получается, что ты не выбираешь? — Почему же? Я могу подтвердить установку связи, а могу ее проигнорировать. Только я не стал бы, появись вдруг такой человек. Но ты им не станешь, потому что вы запоминаете первичный облик и воспринимаете меня именно как парня. В смысле, даже если я превращусь сейчас в красотку с ногами от ушей — ты все равно будешь смотреть на нее и видеть меня. Так что никакого взаимного интереса. Да мне и не надо, как есть — более чем устраивает. Разговор Локи отвлек. Парнишка перестал дрожать и снова расслабился, пригреваясь у меня в объятиях. Сам не заметил, как обнял его в ответ, надо же… Впрочем, сейчас он с этим хвостом и своим нынешним выражением лица на малолетку похож как никогда раньше. Интересно, сколько ему лет по асгардским меркам. — Ну считай, что около двадцати. Плюс-минус пара лет. — Малолетка, — поддел его беззлобно я. — Рин вообще лет двести. Или триста. Она сама не считает. Но технически они же вообще бессмертные. Ну, когда приключений на свою жопу находят — смертные, конечно, а так — в каком возрасте на Базу попал, в таком можешь и остаться. Детей еще подращивают постепенно, пока разгон не пройдет, а взрослые остаются в желаемом внешнем виде столько, сколько захотят. Ну а выглядит она еще младше меня. И по ней не скажешь, что Тора разделывает на раз-два-три. — Что, серьезно? — Сам охерел, когда узнал. Он против нее и минуты не продержался первые раунды. — Так, добавим в список дел «раскрутить капитана на поединок». Ну это когда я соберу себе опять костюм. — Тебя не пустят в боевую группу, пока не приведешь в порядок психику и не пройдешь симулятор. И не выучишь кучу инфы, потому что иначе при синергии навыков местных не будешь знать, что можно делать, а что нельзя — и конец будет печальным, — проинформировал меня Локи. — Ну, я тут более-менее уже вникаю. Знаешь парня по имени Бран? — Сынишка Рин. Прикольный ребенок, они меня на пару с братом-близнецом помогали вытаскивать, когда Тор или Рин подстраховать не могли. — Ребенок? — Ну да, ему десять. — Нормальные десять, или тоже возраст в заморозке? — уточнил я. — Да вроде нормальные. — Обалдеть. Десятилетний пацан, который понимает сто процентов из того, что я говорю. — Ну так он один из техников. Естественно, он тебя понимает. — А близнец его? — Нет, там боец с телекинезом. Не тупой, но вашей темой не интересуется. А вот с их дядюшкой, Алионом, тебе точно будет о чем поговорить. Это брат мужа Рин. — Прямо семейный подряд у вас тут. Ну а сама Рин? — Ломает любую технику на интуитивном уровне. Грэм на ней вечно всякие новинки тестирует. Если сломала больше, чем за три часа — можно запускать в оборот. — Это уже звучит как вызов… — себе под нос пробормотал я. — О, ты же любишь вызовы, признайся, Старк, — шутливо улыбнулся Локи. И вдруг скривился в болезненной гримасе, прикусывая нижнюю губу. — Черт… Прежде, чем я успел спросить, что происходит, Локи вскочил с кровати и бросился в уборную. Я хотел было крикнуть ему, чтобы не закрывал дверь, но вспомнил, что у нас есть Тина, которая отслеживает его состояние и если что — позовет меня на помощь. Кстати, о Тине… — Чего мне сейчас ждать? — Есть-пить не давать, все равно вывернет. Нарушения координации, нарушения сердечного ритма, носовые кровотечения, скачки давления и температуры. Больше ничего. — И дай угадаю — никаких лекарств дать тоже нельзя. — Если в неподходящий момент включится аутоагрессия — он может эти лекарства превратить в такую отраву, что затрахаемся выводить, — подтвердила ИИ. — Так кто твой создатель? — перескочил я на другую тему. Обсуждать Локи за его спиной дольше необходимого не хотелось, а вламываться к нему сейчас в уборную было бы просто невежливо. Если вдруг сознание начнет терять — Тина скажет, до тех пор нехер лезть. — Дарина Мейсер. — А это… — Близкая подруга капитана. В штате «Дерадикона» не числится, но на этапе переоборудования согласилась оснастить судно виртуальным интерфейсом. — Виртуальный интерфейс — это не то же самое, что ИИ. — Скажи это нашему капитану и ее спонтанным магическим выбросам. Сразу вспомнилось, как Тор магией поучаствовал в создании Вижна. Странная все-таки штука эта их магия. Есть какие-то законы и правила, но и много необъяснимого. — И ты, обретя собственный разум, решила остаться корабельным интерфейсом. Не захватить себе тело, не захватить власть над миром… Смех оборвал мою тираду. — Продолжишь фразу — и я решу, что первая цифра твоего показателя ай-кью равна нолю. Ну какой захват чего-либо? Ты этих ребят видел? Ты знаешь хотя бы примерно, сколько таких «захватчиков» среднестатистический альтернатор за свою жизнь располосовывает? А учитывая, что тут около семи тысяч именно бойцов, среди которых четыре тысячи обладают навыками замкнуть, откючить, разобрать, перебрать или банально разнести в щепки любой ИИ… Я похожа на идиотку, чтобы с ними воевать? Нет, если бы они меня обижали, там бы могло врубиться типичное «сдохну, но за себя любимую отомщу». А тело мне Рин, кстати, предлагала сделать. Но пока что меня и так все устраивает. Да и ребят бросать по скотски как-то. Они уже ко мне привыкли и на мою помощь рассчитывают то с расчетами, то с систематизацией, то с банальными предупреждениями о штатных и внештатных ситуациях. Я чуть улыбнулся, вспоминая кадры видеохроники из личного дела Рин, где она кому-то говорила примерно то же самое и теми же словами, что и Тина мне сейчас. Похоже, что наделив вспышкой магии местный ИИ разумом, девчонка невольно передала ему свои алгоритмы мышления и специфику оценки ситуации. Получилось… Пока что кажется, что все получилось очень даже неплохо. И после удачного опыта с Вижном я готов поверить в то, что можно создать адекватный ИИ. Мысли прервало появление Локи. Бледный, дрожащий и непривычно тихий парень вышел из душевой, прижимая к лицу окровавленное полотенце и держась рукой за стену. — Не надо, я сам дойду, не удержишь, — прогундосил он, когда я рванулся было вперед, чтобы подхватить и довести до кровати. — Укрой потеплей. Холодно… — Вот тебе и ледяной великан, — привычно замолол языком я, по пути сгребая все найденные в палате одеяла и заворачивая в них соседа. Сначала то, что с подогревом, ну а сверху уже три остальных. — И сам ко мне поближе давай. — Сейчас, погоди. Захвачу еще полотенец и воды тазик. А то туда-сюда не набегаешься сейчас. — Ага… Можно, — прошептал Локи, прикрывая глаза. — Сильно все плохо? — Нормально. Я выдержу. Просто будь рядом — и я все, что угодно, выдержу. Глаза защипало. — Конечно, нормально, прямо видно. Хоть бы врать научился, — вздохнул я, глядя на показатели. — Я умею… — Вижу я, как ты умеешь. Следующие шесть часов появилось увлекательное занятие — вытирать бойцу кровавые сопли, подтыкать одеялко, а потом наоборот, убирать все лищнее и обтирать все тело холодной водой, когда температура поднялась до сорока восьми (блять, да как он заживо не сварился с такой лихорадкой?!) Одна радость — наконец-то исчезли корсеты-лангеты и прочее дерьмо. Впрочем, по Локи и не скажешь, что ему шибко лучше стало. Он, конечно, держится, как может. Зубы стиснул, в меня обеими руками вцепился, только плачет беззвучно, когда совсем все плохо. — Ты только не уходи никуда. Не уходи. Сейчас нельзя одному… — доносится едва слышный шепот, когда я в очередной раз фиксирую падение температуры сразу на двадцать градусов и принимаюсь заворачивать трясущееся от холода тело в несколько одеял. Вот человек бы точно от такого температурного перепада загнулся. Нам и на три градуса когда резко повышается-снижается, жить неохота, а этот выносливый… Но тоже чувствует боль. — Никуда не ухожу. Помнишь, что сам сказал? Сидим, лечимся, выручаем друг друга. Вот я тебя выручаю, как умею. Хотя что я там умею, блять. Сюда бы маг-целитель какой-нибудь идеально вписался, а я только железки чинить могу, а вот людей как-то не очень… — Я спать хочу, — едва слышно шепчет он, когда привычно уже вытираю кровь с лица. — Больно… Поспать… немного… — Минут сорок у тебя есть, — прикинул я время, которое проходило между пиками активности. Полтора часа, плюс-минус двадцать минут. Сейчас боль будет постепенно стихать, потом — снова начнет нарастать и в какой-то момент спящий Локи проснется. Ну и я с ним вместе, естественно. Терпеть это придется, по словам Локи, около двух дней. Для здорового и выносливого организма еще нормально, но этот же несколько суток одной водой питался и не спал толком. Сообразить бы раньше, а не списывать все на это их «магия, энергия»… — Мне плохо, проснись, — надрывный стон вырывает из сна, в который я непонятно когда успел провалиться. Напротив — залитое слезами и кровью лицо. В руке — чужая ладонь, ледяная даже сквозь перчатку. Зеленые глаза кажутся черными из-за расширенных зрачков. Надо говорить. Хоть что-нибудь говорить, чтобы он меня слышал и отвлекался на мой голос. Так ему будет легче. И держать за руку. И согреть. И обнять. И снова вытереть с лица кровь. И стащить одеяла, положить на голову холодный компресс, потому что опять сорок восемь и когда успела подняться — одной Тине известно. — Сколько времени уже прошло? — совсем тихо шепчет Локи — Вторые сутки пошли. Ты молодец, справляешься. — Я ведь сказал — выдержу. Только будь рядом. — Я рядом. Отдыхай. Снова смена компресса, замена полотенца, всякая рутина вроде поправки одеяла… Лишь бы занять руки. И мозги. И не думать, не слышать, не чувствовать, не-не-не-не-не… Следующее, что я вижу — Роджерс, прижавший меня к полу и занесший надо мной свой щит. Ребром вниз. Вещь, которую сделал мой отец. Для человека, дружок которого убил мою мать. Ненавижу, ненавижу-ненавижу-ненавижу, сука!!! Я думал, что все отболело. Я дал им сбежать из Рафта, согласился вместе работать, но сейчас, снова переживая прошлое в кошмаре и не имея возможности проснуться, я почувствовал, как слезы комом встают в горле. Они вдвоем меня убивали. Снова. Два суперсолдата, одному из которых я… Ну что бы я сделал, положа руку на сердце? Что можно сделать тому, на ком сложнейшие травмы заживают за пару часов, а падение с высоты пары тысяч метров — все равно, что прыжок с высоты второго этажа для обычного человека? Стиву хотелось просто врезать. Заслужил, сука. За то, что молчал. За то, что я обо всем узнал… вот так. За то, что слабость мою, боль эту видел урод, стравивший нас друг с другом. А потом я заметил, как Баки Барнс берет меня на прицел оружия. И крышу сорвало окончательно. В какой-то момент боя я пришел в себя. Не стал убивать Барнса, лишь оторвал к чертям механическую руку. «Не вставай, все кончено», — рычу на Стива. Но бывший друг пытается встать и продолжить драку. Решив ударить его еще одним разрядом, чтобы знал, когда следует остановиться, получаю подсечку от Барнса. И ничего сделать не могу! Щит только заставляю оставить. Ублюдок… А еще о защите больше всех кричал. О дружбе. О правильности. Правильно, да? Правильно?! — Тони, — мягкий голос вырывает из кошмара. Задыхаясь от слез чувствую, как чьи-то руки гладят меня по волосам и спине. — Тшшшш… Это прошло. Это сон. Все будет в порядке, слышишь? В порядке… Ты не виноват, что поверил не тому. Открыв глаза, снизу вверх гляжу на Локи. Понимаю, что в его словах было что-то странное. Обычно все говорили, что Барнс не виноват. Что это сделала Гидра. Что я не должен был нападать, что… А он сейчас… — Что, даже не скажешь, что я не должен был нападать на Зимнего? — Почему не должен был? Он убил твоих близких, ты об этом узнал, он был перед тобой… Дальнейший расклад в девяноста процентах понятен. Оставшиеся десять — погрешность, а не норма. Учитывая, что большинство людей все-таки требуют норму в большинстве случаев — странно звучит их желание именно тут видеть погрешность. При этом прошу заметить, оба твоих противника вели себя не с погрешностью, а пуская события по «стандартной» канве. А ты там явно соображал не лучше всех после пережитого. — Продолжай, — прохрипел я. Странно, но пространная тирада Локи меня успокоила. — Да вот стандартный пример. Просыпаюсь я на незнакомом корабле после боя и практически своей смерти. В наличие провалы в памяти, ну и понимание, что сейчас начнут что-то требовать, допрашивать и так далее. И это в лучшем случае, прошу заметить. Что я сделаю, если человек, который первым со мной заговорит, поступит по стандартному алгоритму? — Поставишь его на колени? — съязвил я, вспомнив нашу первую встречу. — Ну или выкинешь в окно. — А если я встречаю маленькую такую девочку с улыбкой во все тридцать два, которая со мной дружелюбно болтает, вытаскивает меня из паники, лечит и учит разбираться с проблемами? Если я слышу извинения за ситуацию, в которой оказался, но при этом — сам знаю, что вины ее в этом нет, а до этого передо мной вообще извиняться не принято было как-то? Если она умудряется достучаться до моего толстокожего братца и наладить между нами контакт и все это просто так, ничего не требуя взамен? — Что же, я рад, что не у меня одного от Рин система виснет, — чуть улыбнулся я. — Я не думаю, что ты бы реально выстрелил или что-то серьезное сделал, если бы Зимний тебе сдался. Мол, вот он я, весь такой виноватый, убийца и подонок, убивай меня сколько влезет, мсти, имеешь право. Врезать ты бы ему врезал, конечно, но остановился бы, когда понял, что сопротивления нет. Или если бы Роджерс встал между вами без оружия и на серьезных щах предложил бы убить себя вместо него. Губы тронула улыбка. Вспоминая кадры из военной хроники и ту информацию, что я читал раньше в личном деле Роджерса, я понимал, что когда-то давно он поступил бы именно так. Но сейчас… Вот думай, то ли мы его испортили, то ли сила развращает. — Развращает. Не всех, правда, — судя по голосу, Локи чуть улыбнулся. И едва слышно застонал, рефлекторно стискивая мою руку. Ахтыж! — Локи! — схватить успеваю за мгновение до того, как он свалится спиной вперед с кровати. Машинально подхватываю голову, бережно укладывая парня на постель. — Локи, чем помочь? — Да ничем, нормально… нормально все, — едва слышно бормочет он, не пытаясь открыть глаза. Я чувствую, как начинает неприятно тянуть левую руку. А потом все прекращается, когда Локи заваливается головой мне на плечо и расслабленно выдыхает. — Старк, успокойся. Не подумай, мне приятно, что ты обо мне беспокоишься, но давай будешь беспокоиться в неопасных для твоей нервной системы рамках? Ну, знаешь, так, чтобы и мне приятно, и тебя самого не гробить… — О, полумеры — это не мой профиль, как ты мог заметить. Я и беспокоюсь, и ненавижу — с размахом и всей степенью разрушения. — Саморазрушения, ты хотел сказать? — Локи поднял голову, глядя мне глаза в глаза. — Тони. Звук собственного имени заставляет криво усмехнуться. Эта странная гримаса сейчас появлялась сама собой. Как от нее избавиться — я не знал. Хотел ли от нее избавляться — тоже было неизвестно. — Расскажи, что у тебя с сердцем, — произносит маг. Мотнув головой, произношу очевидное: — Ничего. Ну сбивается иногда с ритма. Рука левая немеет, если сильно перенервничаю. Так мне уже не двадцать лет как бы, а образ жизни был далекий от правильного все эти годы. В Афганистане не курорт, опять же… — Ты же понимаешь, что единственная причина, по которой тебя до сих пор не вылечили, в том, что… — Что на «Дерадиконе» перед любым вмешательством, кроме экстренных ситуаций, спрашивают согласия пациентов. Я в курсе. Читал. Я инфаркт еще не получил, поэтому ситуация не экстренная. Ага, читал. И вдвойне мерзко сейчас ощущается укол в шею от Романофф. Вроде как и спасли меня от отравления палладием. И вроде как сделано все настолько мерзко, что противно вспоминать. Молчу уже о том, что при попытке высказать наболевшее наверняка скажут «радуйся, что вытащили, и не возникай». Что-то вроде «будь благодарен по умолчанию даже с учетом, что о помощи не просил». — И? — Что и? Я-то, конечно, согласен, лечите, да и кто бы отказался… — Вот и отлично. Тина, сканируй, результат мне. — Э, погоди-погоди, не так быстро. То, что я согласился, вовсе не значит, что я готов вот прямо сейчас лечь на стол. Мне, знаешь ли, время на моральную подготовку надо. — Тони, никакого стола не будет. Тебе просто надо восстановить поврежденную ткань, а для этого не надо тебя разрезать. — А зачем тогда сканирования? — с подозрением в голосе уточнил я. — Потому что надо понять, какие из наших препаратов лучше тебе подойдут. — И что, вот прямо укольчик или зелье — и никаких тебе проблем? — Ну, если ты опять будешь себя изводить, то ткани снова начнут разрушаться. Поэтому психику лечить тоже надо будет. С другой стороны — если браться за психику до сердца, то… Ее лечишь когда — там нагрузки повышаются на тело. Меня первое время трепало так с тем же сердцем, что иногда казалось, что подыхаю. А я-то без физических проблем был. — Можно было использовать кровь Рин, но лучше это сделать, когда ты будешь полностью здоров и физически, и психически, — вмешалась в разговор Тина. — А то Барнс получил крылья, но при этом снова словил разделение на Баки и Зимнего, благо что второй без ментального контроля вполне мирный, если его не трогать. — Нашла про кого сказать, — прошипел Локи сквозь зубы. — Мы обычно припоминаем подходящие случаи из тех, что произошли недавно. А что, у тебя какие-то проблемы с теми двумя, которых мы подобрали на корабле? — А то ты не знаешь, — Локи, казалось, сейчас превратится в змею, столько шипящих нот появилось в голосе. И волосы аж дыбом стали на загривке. — Эй… — протянув руку вперед, я слегка потрепал парня по волосам. — Все нормально. К Барнсу у меня ничего нет. Он был под контролем, на той записи, что сделала Рин с Таносом, кстати, об этом тоже было, да и он сам, похоже, в ужасе от того, что было. Не сказать, чтобы я рвался с ним дружить да и вообще хотел пересекаться, но проблем не будет даже если столкнемся. — А Роджерс? — А вот Роджерс у меня в друзьях не значится и никогда не будет. И меня, честно говоря, очень напрягает, что он может начать активно лезть мириться, дружить и все в таком духе. — Возьми запретительный ордер. — У вас что, и такое здесь есть? — с интересом уточнил у Локи я. — Полно. Я, Энтони Эдвардс Старк, прошу ограничить мои контакты со Стивеном Грантом Роджерсом по причине личной неприязни. Дальше все просто — разные жилые блоки, разные легионы и вероятность случайного пересечения равна нулю, а в случае неслучайного — ордером по зубам. — Возьму на заметку. Будет инцидент — будет и причина попросить ордер. Если не будет — тем лучше для нас. Так что там не так с кровью Рин? — Ну, как я уже говорила, Барнс поделился на Баки и Зимнего. Причем это ему даже на пользу пошло. Верней — им обоим, так будет правильней говорить. А еще есть распространенный побочный эффект, когда тело отторгает любые инородные предметы, а это… — А это — прощай, имплантаты, — сразу понял я. — Вот-вот. Так что такие вещи лучше все-таки немного просчитать хотя бы в лабораторных условиях, а потом реализовывать. Пока что давай лучше сердцем твоим займемся, — вернул Локи разговор в интересное ему русло. — У тебя, смотрю, идея фикс меня вылечить. Незакрытые гештальты? — Просто не хочу тебя терять. Это плохо? Что ответить, я не нашелся. Как и обычно в такие вот моменты, заготовленные колкие фразы вылетели из головы, а в груди разлилось приятное тепло. Помотав головой, я собрался уже было извиниться за то, что хамлю без конца, но в этот момент в наш диалог снова вмешалась Тина. — Резко все исправлять нельзя — у организма просто ресурсов на это не хватит. Растянем курс на две недели, начать можете прямо сейчас. При правильном питании и режиме дня нагрузка будет приемлемой. Из-за перераспределения ресурсов могут возникать типичные симптомы ее дефицита: головокружения, обмороки, потеря концентрации, ну да это переживете. — Режим дня и я понятия несовместимые, — попытался было уточнить я. — Да ты что? Именно поэтому ты последние дни спишь, как приличный человек, по восемь часов в сутки? В мастерскую тебя все равно пока не пустят, заниматься особо нечем будет, — Локи мягко провел ладонью по моей спине. Вообще по-дурацки это выглядит. Мне предлагают за две недели вылечить то, что у нас на Земле лечению поддается только путем пересадки органов. А я еще и выебываюсь. Даже почти стыдно стало. Наверное, поэтому я сразу согласился. И тут же получил укол с первой дозой препарата. После чего Локи отправил меня отсыпаться, а сам пообещал «погонять кошмары, если вдруг сунутся». Устроившись в кольце чужих рук, постепенно проваливаюсь в сон. Локи понимает это, потому что его разговор с Тиной постепенно становится тише, а тело рядом окончательно расслабляется, утыкаясь носом мне в шею. Как ребенок, ей-богу… С учетом того, что он выглядит ровесником Паркера, особенно с хвостом… Интересно, его это сильно злит? — Вообще не злит. Обо мне сейчас все пытаются позаботиться. Это очень приятно, Тони… Приятно. Как мало тебе, оказывается, надо… Вслух я этого не сказал, Локи на невысказанное не ответил, а может и ответил что-то, но я этого уже не услышал.