Неправильно... или? Пусть все решит... случай (цикл "Преемница", часть 10)

Локи

В сон я проваливалась урывками. И как оказалось — даже не разговоры Рин и Тора были тому причиной. Просто тело и разум настолько устали от произошедшего, что даже заснуть не получалось. Кратковременные фрагменты отдыха проявлялись странным ощущением на грани сна и яви, когда я чувствовала себя парящей где-то за пределами корабля и своего тела, но при этом — не переставала ощущать руки Рин и Тора на своем теле. А еще — озноб, от которого не спасало одеяло с подогревом и два теплых тела рядом. Я все равно не могла согреться. Будто бы холод шел изнутри. Хотя… Дефицит энергии так и проявляется обычно. А впитывать ту, что меня окружает, я сейчас могу с трудом, потому что все уходит на «починку» энергетической связи между мной и братцем. Ни на что больше сил не остается. Даже согреться нормально. Холодно, Всеотцы, как же холодно… — Так, Локи, мне надо… — Рин явно собирается сказать, что ей нужно на смену, но обрывает фразу на середине. — Вот черт. Так, ты меня слышишь? Пытаюсь ответить, но удается лишь тихо застонать. — Что с ним? — раздается встревоженный голос Тора. Брат встает и от потери источника тепла мне хочется завыть. Пожалуйста, нет, не уходи. Вернись обратно. — Видишь? — судя по всему, Рин показывает ему что-то. С вероятностью сто процентов это мое энергополе. Но может быть и что-то другое, кто ее знает. — И? — Грубо говоря, как спазм вот этих вот каналов. Он не может воспринимать энергию, которую передают. А своя у него вся в работе сам понимаешь, над чем. — Так пусть высвободит ее и направит туда, куда нужней. — Ты его психике объяснишь, что нужней спасать себя, а не чинить энергетические связи? — Ясно… И что же делать тогда? — Дай мне подумать, — просит Рин, что-то продолжая изучать. Изредка чувствую прикосновение чужих пальцев к своему телу. В ответ на каждое касание дрожь усиливается. Хочется не точечных прикосновений урывками, а чтобы целиком окутали чем-то теплым и дали минутную передышку. — Ну, самый простой способ и будет самым эффективным. Оставить тебя один на один с ним, чтобы его энергополе подстроилось под твое. И силком через тебя до упора грузить энергию в него. Как капельницы или искусственная вентиляция легких. Только в нашем случае вместо питательного раствора энергия. — И что мне нужно для этого сделать? — Ну, приготовиться к весьма неприятному списку побочных эффектов. Потому что грузить энергией я буду прежде всего тебя, а уже от тебя все в принудительном порядке пойдет на него. Сам понимаешь… — Понимаю, примерно. У меня будет перегрузка. Может, на физическом теле это как-то отразится… Не сказать, чтобы сильно пугало. Что-то мне подсказывает, что будет это легче, чем ему сейчас, — Тор бережно провел рукой по моей спине. А я не нашла сил отозваться на это прикосновение. Или хотя бы дать понять, что мне… Нет, на самом деле мне нравится эта идея. Но Тор, кажется, даже не представляет, с чем именно придется столкнуться. В полной мере не осознает. Ведь с ним не было ничего подобного в прошлом. Или было? По идее, после того, что он устроил на мосту во время битвы с нежитью, откат тоже должен быть неслабый. Он был? Или Тор его даже не заметил? Мне вдруг пришла в голову информация из личного дела той же Рин о том, что она еще будучи «человеком» могла даже не заметить перелом. И судя по структуре ее энергополя — нефизические травмы там тоже ощущались не в пример слабей, чем у меня. В моем случае с физическим телом особых проблем не наблюдалось: царапины, ожоги, те же переломы… Да даже рана от копья Алгрима не ощущалась чем-то, находящимся за гранью боли. То ли дело психические удары. Да и восприятие собственного энергополя, как его здесь называли, было таковым, что при истощении я чувствовала себя не в пример хуже, чем после заварушки с задействованием лишь физической силы. А вот как дела обстояли у Тора, я даже не представляла. Позор великому асгардскому магу, каюсь… — Ну, раз ты согласен, тогда ложись и приготовься к тому, что сейчас может быть не очень-то и приятно. У нас с тобой, конечно, сходный тип энергии, но как ты на него отреагируешь — точно сказать не могу. — Погоди, а ведь его энергополе сейчас не на мое похоже, разве нет? Ты ведь рядом все это время была. — Я поставлю на тебя «маячок», подготовлю канал для передачи энергии, ну а активирую его уже после того, как уйду, а его система под тебя перекрасится. — Ты и так умеешь? Я думал, что для энергетического воздействия нужно близкое присутствие. Маги теряют концентрацию, да и сила заклинания падает при дальнем расстоянии. — Не всегда — некоторые заклинания наоборот ебанут лучше на дальние дистанции. Потом покажу парочку. Ну а с энергией… Мне те потери до пизды — не с моим резервом париться о том, чтобы быть рядом с объектом воздействия. Ну и плюс Арми от себя посодействует, чем может, чтобы последствия минимизировать для всех. На страх нет сил. Их вообще ни на что нет. Сейчас, прокручивая в голове события прошедших нескольких недель, я вспомнил невольно один из первых разговоров с Рин в медблоке. Об аутоагрессии. О том, что я постоянно подсознательно хочу себя убить. И о том, что я тогда начал путано объяснять, сам до конца не осмысливая то, что рвалось наружу из самых потаенных уголков души. Что я больше не могу раз за разом надеяться на лучшее после очередного поражения. Что все катится в Хель каждый раз, когда я считаю, что ситуация исправляется к лучшему. То, что она мне тогда сказала… «И покатится снова. В Хель или куда-то там. И мы все туда же покатимся. А потом сами все наладим, выберемся и вытащим других и будем наслаждаться каждым мгновением мира перед тем, как Мироздание снова подсунет нам какую-то заварушку. Вот только Тор от тебя больше не отвернется. Да и компанию нормальную мы тебе подыщем, благо что тут кружков по интересам, что называется, хоть жопой жуй. Тебе будет за что зацепиться. И сейчас уже есть, просто ты в таком состоянии, что не способен этого увидеть. Потерпи несколько дней. Обещаю, тебе станет легче. Что-то переосмыслишь, что-то поймешь, стабилизируешь свое состояние — и жизнь начнет налаживаться», — всплыли в голове чужие слова. Тогда я не придал им особого значения и не пытался искать скрытый смысл. Не пытался ничего анализировать. Но сейчас вдруг вспомнилось это и еще… чужое личное дело, которое я нашел время прочитать в перерывах между изучением учебников. Арэйн Алэйссиан раз за разом попадает в неприятные ситуации. Неприятные — это мягко сказано. Сначала ее создали, как инструмент для противостояния Игроку. Потом пытались, наоборот, заставить действовать с ним заодно. Манипулировали, подставляли, предавали, втравливали в такие ситуации, чтобы девочка с до сих пор добрыми глазами осознала все дерьмо жизни и захотела уничтожить действующий межмировой порядок… Да вот только ничего не вышло. В первый раз погибнуть в восемнадцать, прихватив с собой всю свою расу, лишь бы не достались врагам. Возродиться в не самой лучшей семье и снова влипнуть в заварушку зная о том, что жить останется ровно три года. Подписаться на это, принести себя в жертву и… выжить. Снова стать объектом манипуляций, но продолжать придерживаться выбранного пути. Поступить правильно и быть обвиненной, приговоренной и… В последний момент спасенной. Толком не получив возможности передохнуть, снова влезть в заварушку в другом мире и на свой страх и риск постараться его спасти, привлекая к делу Хранителей — могущественных сущностей, которые не так-то и охотно идут на контакт с органиками. Чудом спасти мир от одних уродов, чтобы практически сразу столкнуться с другими и… снова погибнуть, на этот раз прибегнув к самоубийству, как к единственному способу не допустить какой-то крупной катастрофы. Снова возродиться. Вспомнить, кем являешься на самом деле. Влезть в заварушку, разобраться с проблемой и получить нож в спину от бывших союзников (и только потом, год спустя выяснить, что их взял под контроль другой союзник, чтобы манипулировать и использовать девочку для своих целей). Убраться на Базу и случайно залететь в другой мир, в итоге умудрившись его спасти. Встретить в следующем мире монстра-убийцу и узнать, что эта тварь является дочерью. Вернуться в прошлое, исправить ситуацию, забрать дочь на Базу. Снова влезть в заварушку, проиграть, лишившись всего и сразу, но не сдаться, а искать способ исправить ситуацию в другой ветке миров. Найти для начала приключений на свою жопу, помочь уже в другой ветке миров всем, кому только возможно, найти способ вернуться и исправить ситуацию и… Снова проиграть. Потом извернуться — и уничтожить тварь, с которой до этого не мог справиться никто из живущих или умерших. Игрок был, судя по всему, не в пример крепче Таноса. И да — ей, конечно, помогали. Но и самой пришлось много над чем работать как в одиночку, так и сплачивая вокруг себя самых разных людей. И если бы Игроком все закончилось, но нет! Дальнейшая биография как под копирку состоит из элементов «шла, упала, очнулась — залет в неприятности»! Перерыв был сделан, пожалуй, только после того, как она обосновалась в Атрее. Да и то лишь потому, что кто-то должен был наблюдать за жизнью планеты после восстановления и при необходимости — вмешаться в запущенный экспериментальный процесс терраформинга. Похоже, что она и близнецов-то завела от тоски по привычному образу жизни. Этих двоих разнимать и за их выкрутасами наблюдать — хоть какое-то разнообразие на фоне жизни, в которой почти ничего не происходит. И вот… в итоге она здесь. Учитывая ее биографию, те слова приобретают новый смысл. А уж если вспомнить неоднократно слышанные предупреждения о том, что моя жизнь теперь будет насыщена тем еще экстримом… Получается, что такие ситуации, как сейчас — они… нормальны. Они могут происходить. Это не потому, что я не проконтролировал что-то или где-то ошибся, а просто потому, что так сложились обстоятельства и такие решения приняли другие люди. Например, Тор. Я не могу повлиять на его решение помочь мне. И я не должен чувствовать себя виноватым за эту невозможность хотя бы потому, что это у самого Тора отнимет право ощущать себя разумным существом. Он ведь отвечает за свои действия. Он так мыслит. Он так готов поступить ради меня. Так может… Может, нужно это просто принять? Я не облажался. А даже если бы и так… Кто меня осудит? Тора я из заварушек вытаскивал неоднократно, сейчас, получается, его очередь. А еще — он мой брат и сам пообещал мне защиту. И он не хочет смотреть, как я мучаюсь — предпочтет отделаться «перегрузкой» сам. И Рин ему это предложила, а значит — никакой серьезной опасности моему брату не грозит. Или она меньше той, что угрожает мне. А мне грозит несколько часов или дней в полубессознательном состоянии и с жуткой болью из-за дефицита энергии. Так может… Может не надо? Энергополе и психика — два моих слабых места сейчас. Все мое окружение это знает, вот только по слабым местам не ударить пытаются исподтишка, а наоборот — защитить от перегрузки и нервного напряжения. И раз за разом на примере других я вижу, что здесь в порядке вещей заботиться о тех, кто в данный момент слабей, помогать справиться с проблемами и возвращать в адекватное состояние. Так может… Действительно стоит научиться принимать помощь? Когда Рин разговаривала с Тором по поводу случившегося со мной накануне, она в своей привычной манере запустила провокацию, подняв тему «тебе так будет лучше». А я ведь тоже получается сейчас знаю, как Тору будет лучше — согласиться помочь мне и получить «перегрузку», или наблюдать за тем, как я загибаюсь от энергетического истощения. И не иметь возможности что-либо сделать. А он ведь хочет этого. Сделать что-то ради меня. А я ради него? Мне ведь правда будет лучше, если он поможет. Всеотцы, да я на самом деле до одури хочу, чтобы сейчас меня вытянули из этого состояния и дали хоть немного согреться. И поспать. У меня до сих пор не получается спать. Проваливаешься куда-то, совсем неглубоко, а отдыха нет. За своими рассуждениями и мыслями абсолютно упустил момент, когда собственное тело сменило форму. Словно повинуясь какой-то чужой воле. Или откликаясь на чужие желания. Тору плевать, асгардцем или йотуном я буду, но подсознательно он воспринимает меня как БРАТА. И братом же называет, даже когда облик меняется. Видимо, поэтому меня «перебрасывает» из женского облика в мужской. Тор устраивается рядом, пододвигая меня ближе к стене. Обнимает и тут же резко отстраняется. Были бы силы — завыл бы в голос от того, что вместо долгожданного источника тепла рядом снова чувствую один лишь леденящий холод. — Локи, я не ухожу. Я здесь, я сейчас… Сейчас согреем тебя, вот так, вот… — Тор кутает меня в согревающее одеяло, набрасывает сверху еще что-то, такое же бесполезное сейчас, и только потом забирается ко мне под эту груду тряпья, наконец-то обнимая и успокаивающе гладя по спине. — Все хорошо, брат. Не знаю, слышишь ты меня, или нет… Тяжесть сверху, тепло рядом и болтовня Тора успокаивают. Настолько сильно, что когда энергия пошла в принудительном порядке — я даже не испугался. Может, рефлекторно дернулся. Хотя раньше бы у меня ощущение принудительной подпитки вызвало неконтролируемую панику. Как и любая ситуация, в которой контроль больше не принадлежал мне. А вот сейчас… Сейчас, пожалуй, только облегчение. Потому что меня чуть ли не выворачивает, тело трясется от мгновенной передозировки и принудительного функционирования энергоканалов, но в то же время больше нет ощущения, что сейчас я загнусь или замерзну насмерть. Наверное, похожие ощущения испытывает задыхающийся человек, которому внезапно подали в легкие кислород. Под давлением. Вроде как и хорошо, что можно теперь дышать, но ощущение, что ты ничего не контролируешь и даже за свое тело не отвечаешь, пугает… Или нет? Когда подобное происходит с людьми, они уже без сознания. Или накачаны успокоительными и обезболивающими по самые гланды, как любят выражаться местные медики. В моем случае успокоительные и обезболивающие либо не действовали вовсе, либо в силу косяков с биохимией действовали абсолютно непредсказуемым образом. Но кое-что все-таки помогало. Рин. И сейчас еще Тор. Когда все было совсем плохо, присутствие кого-то из них вселяло уверенность. Даже будучи в неадекватном состоянии, я где-то в глубине души понимал, что обо мне позаботятся. Что они действительно хотят помочь мне. И сделают так, чтобы мне было лучше. Причем не в их понимании хорошо, а с учетом моих собственных желаний и предпочтений. Как в первый день пребывания здесь, когда мне дали выбор между самостоятельной отсидкой в палате и помощью Тора. Да, я все-таки выбрал потом второе, пусть и уже неосознанно, но… сделал это сам. За меня не решали. И много раз потом давали выбор. Тор спрашивал, как именно мне помочь, по своему усмотрению действуя только при повторении ситуации. Рин всегда давала выбор как в мелочах, так и в более важных вопросах. Тот же выбор специализации, выбор способа восстановить энергополе. Она не вмешалась, а лишь предупредила меня, когда я собирался «взломать» собственную психику для восстановления. И потом, когда я все силы пустил на восстановление связи с Тором, не запретила мне это и даже не вмешалась в процесс, принудительно заблокировав мне этот путь, а лишь предупредила о последствиях и сказала об этом брату. Сейчас я не мог с ними связаться. Не мог сказать, что мне нужно. Чего я хочу. Поэтому они не могли принять в расчет мои желания. Не могли спросить моего согласия на принудительную энергетическую подпитку. Но все же… Все же раз они поступили так — мне это было нужно. Более того — это было жизненно небходимо. Ведь когда мне становилось плохо, Рин тоже проводила со мной те или иные действия, не спрашивая разрешения. И уже придя в себя я никогда на нее не злился, потому что… Потому что понимал, что по-другому было нельзя. И потому, что состояние в итоге улучшалось. Я могу им доверять. Всеотцы, да я хочу им доверять! — Локи! Локи… Рин, что-то не так. Он… — Тор проводит рукой по моей щеке, стирая слезы. — Ему больно. Надо прекращать это. Если… — Не надо, — судя по всему, Тор связался с девчонкой через планшет, потому что я отчетливо слышу, как ее голос разносится по комнате, хотя самой Рин рядом нет. — Но он… — Тор, все хорошо. Ему не больно. По крайней мере, физически. Попробуй помочь ему успокоиться. Поговори, обними. Судя по показателям, он точно может тебя слышать и чувствовать. Голос Тора убаюкивает. А ласковые поглаживания по голове и плечам дают ощущение защиты. Той самой защиты, о которой я умолял в детстве, и о которой мечтать не смел все эти годы. Я чувствую, что действительно могу справиться со всем, чем угодно. Потому что те, кому я доверяю, не бросят меня на произвол судьбы и не оттолкнут, признав недостойным, как это было ранее. Нееееет. Мне просто помогут исправить ошибки и двигаться дальше. Главное — слушать, когда меня предостерегают. Потому что у этих предостережений ВСЕГДА есть причина. Не простое желание помешать или страх перед несоответствием общественным нормам, как было у моих так называемых «родителей», а личный негативный опыт и четкое обоснование, почему именно «НЕЛЬЗЯ». Я засыпаю. Спокойно проваливаюсь куда-то, не испытывая страха от падения. И вижу сны. Нет, не свои… И даже не сны, так — отголоски прошлого. Чужого прошлого, память о котором почему-то передала мне та девочка с желтыми глазами. Зачем? Чтобы удовлетворить мое любопытство? Или это какой-то шифр, смысл которого мне еще предстоит понять? А может — лишь случайный побочный эффект, который проявился при ее временном подселении в мое тело? Впрочем… Если там, в этих воспоминаниях, есть какой-то ответ, то сначала надо узнать, что за вопрос предстоит задать в будущем. А пока что… Пока что я просто отдыхал, даже не замечая, что энергия больше не льется в тело силком, а вполне свободно поглощается моим телом… по моей воле. Сил хватает на то, чтобы открыть глаза и улыбнуться Тору, который обеспокоенно всматривается в мое лицо. — Никогда меня так больше не пугай, — голос брата почему-то дрожит, а в глазах такое облегчение, будто я с того света вернулся. — Ты о чем? — в горле пересохло, поэтому голос звучит очень хрипло. Попытавшись сесть, я сразу же ощутил ком в горле и сильное головокружение. — Тише, — Тор подхватил меня, укладывая обратно на подушки. — Куда подскочил? — Пить, — закашлявшись, поворачиваюсь на левый бок и пытаюсь приподняться. Рука подламывается. А потом меня бережно подхватывает Тор, не давая упасть вперед. — Тише, неугомонный. Сейчас организую и пить, и есть, и все, что угодно. Только не дергайся и не подскакивай так. — Что происходит? Брат, скажи мне, я… — Все в порядке. Я все объясню, только дай мне минуту, хорошо? Ничего плохого не происходит, но кое-что изменилось. Эти изменения временные, но тебе надо будет к ним адаптироваться. Для начала — успокоиться. Хорошо? — Ладно, я тебе верю, — послушно оставляю попытки пошевелиться и лежу на кровати, дожидаясь, пока Тор принесет мне воду. Выхлестав два стакана, снова откидываюсь на подушку и пытаюсь понять, что именно изменилось. Что-то ведь есть, но я даже понять не могу суть происходящего и степень его влияния на меня. — Не знаю, помнишь ли ты, но Рин обнаружила, что твои энергоканалы… — Да, что я прекратил воспринимать энергию. Как спазм сосудов, только в энергетическом плане. И она предложила закачивать в меня энергию принудительно через тебя. Это я тоже помню. Еще начало процесса. И как ты перепугался, когда я… — невольно прикоснувшись рукой к лицу, я понял, что щеки сухие. Да и глаза не щиплет. Значит — прошло достаточно много времени после того, как я заснул. — Честно, перепугался — это мягко сказано. Обычно у тебя слезы ручьем когда все совсем плохо. Да и состояние… — Было наоборот. И… есть, почему-то. Странное чувство. Безопасности. Защиты. Спокойствия, — я чуть поднял руку вверх и принялся разглядывать дрожащие пальцы. — Наоборот? То есть… — Тор махнул рукой, явно пытаясь этим жестом передать всю глубину своего недоумения. — Ничего не понимаю. Рин сказала, что, скорей всего, ты не сможешь подсознательно довериться и перестать мешать процессу. А значит — будет что-то вроде аутоиммунной реакции, последствия которой будут бить по энергополю хоть и в меньшей степени, чем перегрузка, истощение и прочая дрянь, но все же достаточно ощутимо. — Успокойся, — я понял, о чем он говорит, и почувствовал, как губы растянулись в усмешке. — Вполне возможно, что я доверяю тебе больше, чем предполагала Рин, а предполагала она, скорей всего, худший вариант из возможных. И ориентировалась именно на него при просчете последствий. Так сделал бы любой человек с мозгами, если что, а уж у нее-то мозги есть. — То есть ты… — У меня кружится голова, дрожат руки, подташнивает, слабость эта странная… Но больше ничего ощутимого. — Ты уверен в этом? Я киваю. — Кстати, Бран вышел на связь. Они возвращаются, будут на «Дерадиконе» через… Ну, получается, уже через пять часов. — Значит, через семь уже можем поговорить, — я повернулся на другой бок, подтягивая колени к груди и обхватывая их руками. — Тебе не надо никуда идти? — Нет, а что, мешаю? — фыркнул Тор насмешливо. — Не-а. Просто я бы еще поспал, но экспериментировать с этим в одиночку на фоне произошедшего в прошлые дни не рискну. Вот и интересуюсь, какие у тебя планы на ближайшие часы. — Да никаких. Полигон у меня на ближайшие два дня под запретом, так что сижу дома, читаю теорию. Иногда даже понимаю, что читаю. — Если что-то сложное — обращайся, помогу. Тор напрягся. Повернул голову в мою сторону и с подозрением сощурившись, прижал ладонь к моему лбу. — Локи, ты точно хорошо себя чувствуешь? Голова не болит? Никаких странных ощущений нет? — Я же сказал, что все в порядке, почему ты мне не веришь? — вдруг отчетливо проявилась обида. Точно так же, как это было… Да, все, теперь я понял, что это за незнакомое ощущение. Оно было в детстве, в самом начале. Давным давно. Когда все дерьмо только начиналось и било по пока что еще целой психике. А потом столетиями наслаивалось, копилось… — Просто сейчас самое время как-нибудь завуалировано обозвать меня тупым. И ты всегда это делал. Исключение — ситуации, когда тебе было совсем плохо. Вместо обиды отчетливо проявился стыд. Потому что в прошлых разговорах с Тором эта тема уже неоднократно всплывала. Что я его кусаю за больное, причем делаю это постоянно. И, в отличие от толстокожего Тора в прошлом, я-то отлично знаю, к каким последствиям приведут мои слова. Что ему будет обидно от того, что я его считаю тупым. Что сам он в итоге станет считать, что мне с ним неинтересно. И самое плохое — что после всего этого он начисто откажется от изучения кучи нужных и важных (особенно для полководца) вещей. Хотя на самом деле ничего он не тупой. Просто я слишком умный по меркам асгардцев. — Я больше не буду. В смысле, ты не тупой на самом деле. Просто… Всегда хотелось тебя зацепить в ответ. Думаю, сам понимаешь, почему. — Хочешь сказать, что твой сарказм — это тоже косяк психики? — Скорей — защитный механизм. Но не думаю… В смысле, раньше, еще до того, как все это началось, мне никогда не хотелось кусать побольней кого-то близкого. А потом, когда оно все появилось и пришлось жить среди постоянных боевых действий… Это был мой единственный способ хоть как-то себя защитить, Тор. — Типа, вывернуть, что раз тебя равняют на меня, а я на самом деле тупой, то значит — все вокруг как-то не очень с мозгами дружат, а значит — проблема не в тебе? — Полагаю, да. — Даже не знаю… С одной стороны — без издевок будет самое то. Но с другой — уже привы… Хотя нет, пожалуй, меня все устраивает. Я улавливаю отголосок чужих мыслей. О том, что он не хочет меня ломать в угоду своим представлениям о том, каким я должен быть. Внутри снова прокатилось от головы до кончиков пальцев ощущение тепла. Такого привычного и родного. Совсем не обжигающего сейчас. Время до возвращения Брана пролетает абсолютно незаметно. Нас не зовут его встречать. По-моему, тут вообще не принято встречать тех, кто вернулся с высадки. В принципе — правильно. Люди могут захотеть отдохнуть, а не бежать обниматься со всеми встречными. Да и рапорты никто не отменял, а повторять то же самое, но уже «для своих» кому-то может и не захотеться. Я вот в былые времена всегда стремился убежать подальше. С младшим братишкой я встречаюсь только за ужином. Честно говоря — даже не ожидал наткнуться на них с Рин, когда вышел в общую комнату за минералкой из холодильника. Тор предлагал сходить самому и попытался было оставить меня в кровати, но я от этой идеи отмахнулся, потому что… Ну надоело уже мне в постели валяться. А до общей комнаты идти недалеко, да и диван там есть, если что — присесть-прилечь можно, чтобы на пол не падать. Хотя с Тором не упадешь — братец увязался за мной следом. Собственно, поэтому я и не успел заскочить обратно в нашу комнату и этого с собой затащить. А ведь беседа у Рин и Брана вышла эмоциональной. — Пакстон Феттел — это ведь сын Амелии из альтернативной реальности, так? Той, которую вы предотвратили?! Почему он назвал меня его именем? Я что — и есть он?! Нерожденная душа, которую заперли в отстойник, чтобы дел не наворотила и при случае приткнулась, куда придется? После вопроса Брана в помещении воцарилась такая тишина, что ее, казалось, можно было резать ножом. А меня отчетливо накрыло ощущением, что все это уже было. Только не с Браном. Со мной, там, в Сокровищнице Одина. В день, когда я узнал, что я ему не сын. Что я чертов монстр, которым пугали детей (и меня в том числе). Нерожденные души — это что-то вроде страшилки. Встречается при попытке вмешаться в ход времени. Когда человек должен родиться, но его не появляется в назначенный срок. И эта душа скитается где-то между мирами, постепенно становясь одержимой идеей мести, разрушения… Я читал информацию о них в общем доступе. Ими можно пугать детей. Как асгардцев йотунами, как… Как такими, как я. Как… — Вполне возможно. А может и нет. Мы этого не знаем точно. Если ты помнишь, мы с Алькой пообещали им с Пойнтманом место в нашей семье в будущем. Мироздание не позволяет игнорировать такие обещания, но пока вы двое не подросли, два и два у меня не складывались. Ну, в смысле, вообще было не до того, чтобы определять, похожи вы или нет на тех двух парней. Но да — последние годы я подозревала об этом. Что вы и есть те двое. — Но они были сыновьями Альмы в альтернативном будущем. — Вот из-за этого я и не сразу сообразила, что к чему с вами двумя. Просто потом до меня дошло, что я дала такое же обещание, что и Альма, и поэтому — вы появились в качестве моих детей просто в силу того, что у меня до размножения дело дошло раньше. — И когда ты собиралась нам рассказать? — Только в том случае, если у вас появятся флешбеки и вообще — проявится связь с тем «прошлым будущим». Сам ведь телепат — знаешь, что лишний раз в сокрытые слои лучше не соваться. — Ясно. Что еще мне надо знать об этом Феттеле, ну и о старшем братишке еще заодно? — Вся информация есть в том деле. Дело ты читал, так что вряд ли что-то новое узнаешь. Ну, если только флешбеки не пойдут — там может быть передана информация о его жизни, которую я знаю лишь в общих чертах. — Типа детства по лабораториям в роли подопытной крыски? Арэйн Алэйссиан, такие вещи нужно узнавать не от противника в схватке и не по чистой случайности. Ты должна была мне рассказать! — Брандэйлион Алэйссиан, все, что я тебе должна, прописано в законах Атреи. И смею заверить — свои обязательства по отношению к тебе я выполнила в полном объеме и даже больше. Так что не смей мне указывать, что и как я должна была сказать или сделать. Особенно в ситуациях, когда я сама не уверена в правдивости информации и последствиях ее разглашения. Вскочив из-за стола, Бран шарахнул об пол кружку. Рин в ответ и бровью не повела. А я почувствовал, как желудок сжался, а по телу словно изнутри побежал обжигающий холод. Потому что я помнил, что последовало за подобной истерикой в моем прошлом. И потому что я до сих пор не знал, как можно было бы предотвратить эти события. Точно знал, чувствовал только одно — нельзя оставлять Брана со всем этим один на один. Уже оттолкнув в сторону Тора и рванув следом по коридору к телепорту за мальчишкой, я понял, что Рин не последовала за мной. И на мгновение я даже усомнился в правильности того, что делаю, но страх и ощущение неминуемой беды погнали меня вперед. Проскочив следом за мальчишкой через телепорт, я снова ломанулся за ним по кишкообразному полутемному коридору и наконец-то оказался в светлом, пусть и сильно захламленном, помещении. — Бран! — от звука моего голоса спина передо мной окаменела. Отчетливо полыхнуло гневом и следом раздался тихий, похожий на шипение голос. — Послушай, ты, если до твоего крохотного мозга не дохо… Локи? Я уже не смог ответить. Все тело колотило, холод добрался до сердца и теперь оно билось через силу где-то в горле. Перед глазами попеременно с темнотой всплывал тот день из прошлого, а в промежутках между этими проблесками накрывал страх того, что будет сейчас. — Эй! Эй-эй-эй, ты что? Все хорошо, все… В момент, когда он ко мне прикоснулся, возникло привычное ощущение «дуги». Все мои ощущения и мысли стали доступны ему, а на меня обрушилось волной чужое… Ничего. Ничего из того, что испытывал я раньше в похожей ситуации. Да, Бран злился. Он был обижен на Рин за сокрытие информации, но… не более. Он точно не собирался всерьез мстить, куда-то убегать, что-то с собой делать и так далее по списку. В этот самый момент я одновременно почувствовал облегчение и ощутил себя идиотом. — Ты не идиот. В смысле, извини. Это я не подумал. Надо было не на проходном месте отношения с родительницей выяснять, — буркнул мальчишка. — И уж точно ты не идиот из-за того, что обо мне беспокоился. Ну, в смысле, пусть это и не нужно в принципе, но все равно приятно, что тебе не похуй. Семья теперь, как-никак. — Семья, да, — эхом отозвался я. Собственные воспоминания о прошлом стояли перед глазами, а сердце все еще билось в горле. Но вернулась способность говорить. И руки теперь слушались, хоть и пальцы, в которых уже оказалась подсунутая Браном чашка с чаем, ощутимо дрожали. «Не нужно в принципе, но приятно, что тебе не похуй». Не я не нужен, а мое беспокойство было абсолютно неуместным, потому что мальчишка не счел ситуацию такой же плохой, как я в свое время. Интересно, почему? — Понимаешь, Локи, уравнение не дотягивает до твоего потому, что в нем нет одной ма-а-аленькой такой детали. — Это какой же? — я сделал глоток из чашки и машинально подтянул ноги на диван, заворачиваясь в плед. Мальчишка взгромоздился на подлокотник и потрепал меня по голове. — Очень сильно не хватает в прошлом воплей на тему «веди себя как приличный человек, а не маньяк», страха перед тем, как я обхожусь с теми, кто перешел мне дорогу, ну и ощущения, что я в своей семье приемный. В смысле, шутим-то мы так постоянно, когда один из нас выбивается по каким-то причинам из общей группы, но одно дело шутеечки над всеми, другое — когда к тебе реально относятся как к кому-то… Чужеродному. Ну ты понимаешь, о чем я. В смысле, я ведь не ошибусь, если предположу, что тебе было бы в большей степени насрать на то, что ты полуйотун и даже на то, что от тебя скрыли правду, если бы не было в душе давно оформившегося подозрения, что тебя не шибко любят и вообще — за человека в родном доме не считают. — Мне не было бы насрать. И я бы разозлился и обиделся за ложь даже если бы всего этого не было, но ты прав — ударило бы куда меньше. — Вот и по мне ударило меньше. Хотя слышать это от Таноса тогда было невесело, так что с родаками я теперь не разговариваю. Неделю. Или две. Потом выцыганю себе у Рин одну плюшку в качестве примирительного жеста — и мы об этом всем забудем, как и обычно. — Как и обычно? — неверяще произнес я. — По-твоему, мы первый раз цапаемся? Локи, для бога обмана ты слишком наивен. Посмотри внимательней на нашу семейку: смирение и терпение к каждому можно применить в качестве антонима. — Но вы же договариваетесь друг с другом. — Это вовсе не значит, что мы никогда друг с другом не враждуем. Другое дело, что это… Ну, не всерьез. В смысле, поорать, пару тарелок грохнуть и повыяснять отношения даже Алан иной раз может, а он из нас всех самый спокойный. Но это не то, на чем нас может подловить какой-то фиолетовый уебан. В смысле, что бы он там не нарыл про мою душу и прочее — нет того, что заставило бы меня бросить «Дерадикон» и своих. Ну или херь какую натворить. Не тот возраст и не то состояние психики, знаешь ли. — Теперь знаю, — ощущение неминуемой беды потихоньку исчезало. Просто ложная тревога, просто паника, просто надо было учесть, что помимо моего негативного опыта есть еще чей-то еще куда менее провальный. И Бран — это не я несколько лет назад. Чувствительность чувствительностью, но эту компанию воспитывали совсем в других реалиях и в другой атмосфере, чем меня, так что ничего непоправимого в любом случае не произошло бы. А я тут распсиховался… Я уже собрался было задать новый вопрос, как по кораблю прокатилось автоматическое сообщение о грядущем пространственном переходе. Поэтому всем приказано было убраться из коридоров и нежилых отсеков, покинуть районы, приближенные к внешнему корпусу и заблокировать периметры в течение получаса. Быстро они подготовили судно к переходу… — Погнали по каютам, — Бран взял меня за руку и повел за собой обратно к телепорту. Я мог бы и сам идти, но за руку с ним сейчас было спокойней. Даже в состоянии раздрая и после стычки с Таносом этот пацан спокойней и адекватней, чем я без всяких провоцирующих факторов. Впрочем… Этого и следовало ожидать, учитывая все произошедшее. И мне пора бы уже смириться с тем, что я на ближайшие несколько лет «самое слабое звено» по части психики. Смириться было сложно, но сейчас у меня проявления этой слабости не вызывают чувства ненависти к себе, как это было раньше. Это ведь прогресс, правда? Надеюсь, что прогресс. Рин и Тор явно ждали нас. Бран легонько подтолкнул меня ладонью в сторону стола, а сам демонстративно зло зыркнул на Рин и скрылся в их с Аланом комнате. И снова за ним никто не последовал. Сейчас я понимал, почему. Потому что младшего братишку, когда он злился, лучше было оставлять в одиночестве. А Алан сейчас на смене, так что в ближайшие пару часов никто Брана не побеспокоит. — Ну, раз все набегались, я сейчас быстро вам перескажу последние новости. Ну или сами можете на планшетах почитать. — Лучше рассказывай, — пользуясь случаем, я уселся на диване и привалился боком к плечу Тора. Рин тут же сориентировалась, сунув мне в руки стакан с горячим шоколадом, а брату — чай, пахнущий незнакомыми мне пряностями. Дважды просить не пришлось — прихватив себе тоже стаканчик с какао, Рин начала рассказывать, что именно мы проспали. Ну верней, не проспали, а в каюте просидели. Информация попалась интересная. Хотя раньше она бы меня испугала. Определенно, я иду на поправку.