***
Месяц назад - Дим, что такое? Это только у нас свет вырубили или у всего дома? - Похоже, весь район без света. Смотри, в доме напротив тоже темно. Кирилл подошел, обнял сзади за плечи: - Давай заберемся наверх, - предложил Дима, - будем лежать и… Договорить он не успел, так как Кирюша закрыл ему рот поцелуем. Лежать в темноте, расслабленно дыша и лениво подставляя ключицы под губы любимого – что может быть слаще и лучше? Слезать в темноте вниз не хотелось. - Знаешь, когда мы с Верой были детьми, у нас на даче по вечерам почти каждый день отключали свет. Было такое, веерное отключение, на два часа. Для экономии. - Кошмар какой! Два часа в темноте! - Зато мы сидели рядом под старым пледом и рассказывали друг другу страшные истории. Вера говорила, что боится, а я отвечал, что буду рядом, и справлюсь с любым злодеем, даже с зомби. Кирилл вместо ответа дотронулся губами до виска Димы. - Меня один раз в детстве запер папаша в темную кладовку, так я там задыхаться начал от ужаса. Больше он так не наказывал. - А сейчас не страшно? - встревожился Дима. - Нет, ты же рядом. Знаешь, я смотрел одну историю, пока в пробке стоял. Про пустынный парк. - А расскажи, - попросил Дима таинственно. И Кирилл начал. Рассказывал он от первого лица, как было в истории. - Это случилось, когда я шел через парк. Была ночь, в парке не было ни души. Единственным человеком был тот, кто вышел навстречу. Он шел неуверенной походкой, словно пьяный… Или словно его колени были на разболтанных шарнирах. Подойдя поближе, он жутко заулыбался, я попытался обойти его… Но тут включили свет. Кирилл разочарованно вздохнул, ему очень не хотелось штудировать учебники, а Дима обрадовался, что можно, наконец, выкупаться в душе и заняться делами. У него были документы, требующие срочной доработки. А сидеть до трех ночи, когда вставать в восемь – так себе занятие. Будничные дела развеяли мистическую атмосферу. А недосказанная история забылась… только не надолго.***
Дима написал Кириллу, чтоб тот не ехал в отделение встречать его, потому что он поедет в отделение соседнего района и вернется сам. На что Кир ответил, что тогда займется делами офиса, до которых не доходили руки. В соседнем отделении пришлось задержаться до одиннадцати и возвращаться пешком. Накрапывал мелкий нужный дождь. Дима натянул поглубже капюшон и, сетуя на отсутствие фонарей, быстро шел пустынными аллеями. Было холодно, хотелось спать и есть. Внезапно перед ним появился грузный мужчина в нелепом пальто, будто с чужого плеча. Он шел, странно раскачивая руками. Увидев Диму, он двинулся вперед, растопырив руки, будто хотел обнять. Дима двинулся вправо – и незнакомец тоже. Влево – и тот туда же. Стало не по себе. Как в детстве, необъяснимый страх. Будто бы попал в какую-то глупую страшилку. Мужчина подошел настолько близко, чтоб Дима смог разглядеть в неверном свете редких фонарей его одутловатое лицо и растопыренную ладонь. Сначала ему показалось, что на ней лежали непонятные куски пластика или пальцы, отломанные от манекена. Стоило присмотреться и понять… В следующую минуту Дима резко, с разворота ударил мужчину – как учили на тренировках, подъемом ноги. Тот не ожидал нападения, но не упал, удар был слабоват для такого громилы. Они схватились, завязалась потасовка, у сумасшедшего было сил больше, как у всех людей с ненормальной психикой. Дима, к счастью, тренировался ежедневно, и это его спасло. Да и приемы знал. Хотя в тот момент, когда на шее сомкнулись пальцы, уже не хватало воздуха, и сознание начало затуманиваться, то понял, что спасти его некому. К счастью, где-то раздался резкий звук, сумасшедший вздрогнул, и это дало преимущества в долю секунды. Дима сумел ею воспользоваться, рванул его руку на себя, а затем ударом в висок вырубил громилу. И связал ему руки поясом от его же пальто. Очки отлетели в пылу борьбы, дужка и стекло треснули. Но телефон, к счастью, остался цел во внутреннем кармане, куда Дима спрятал его, чтоб не намочить ненароком. Дрожащими руками Дубин набрал номер родного отделения, и вскоре прибыло аж два наряда – из родного отделения, и оттуда, куда недавно он приезжал. Парк был на границе районов. - Димка! – из машины выскочил Игорь, - цел? Дима кивнул. Его ощутимо трясло, от нервного напряжения и холода. Прибыл кинолог с собакой. Искали тело, от которого были отрезаны пальцы. Правда, не нашли. Судмедэксперты забрали их, сказав, что они хранились в морозильнике. В-общем, обычные дела, рутина, можно сказать. Диму отправили домой на такси, хотя кто-то предложил вызвонить Гречкина. - Только этого мне не хватало для полного счастья, – ответил шепотом Дубин, садясь в машину. Таксист дал покрывало, чтоб закрыть сиденье – вся куртка была в песке и земле после короткой борьбы. И еще в чем-то омерзительном, не хотелось и думать об этом. Когда Дима вошел в квартиру, Кирилл, вышедший навстречу, ахнул. На шее любимого отчетливо виднелись лиловые синяки – от пальцев. Дима махнул рукой, мол, все расспросы после. Вскоре в ванной гудела машинка, стирая перемазанные вещи, а сам Дима мылся в теплой воде, постепенно оттаивая от ночного мрака и ужаса. И думал: «Если бы этот маньяк напал не на меня, а на обычного человека, неподготовленного, у нас бы прибавилось работы. И у коллег-соседей – тоже». Есть совсем не смог, только выпил горячего чаю с медом. - Дим, может врача вызвать? – беспокоился Кир. - Не надо, - голос осип, говорить можно было лишь шепотом, - завтра, все завтра, Кирь. - Болит что-нибудь? Дима отрицательно покачал головой. Оба долго не могли заснуть. Дима все еще вспоминал жуткие глаза на одутловатом лице, а еще – страшные пальцы из морозильника. Кирилла успокаивающе гладил Диму по голове, по плечам, шептал что-то нежное. Но наконец, он уснул, засопел в подушку. А Диме все еще не спалось. Утром горло болело, но уже меньше, хотя тело ломило, как при гриппе. Дима даже подумал, что простудился вчера под дождем. Кирилл уехал по делам, написав, что раздаст всем поручения и свежих люлей и вернется. Дима отложил телефон. Хотел совсем выключить, но подумал, вдруг придется отвечать на вопросы по вчерашнему. Голова была пустая и тяжелая. Хотелось спать, но сон не шел. Дима стал смотреть в потолок. К счастью, телефон молчал. Зато вернулся Кир. Переоделся, лег рядом, обнял. - Дим, что для тебя сделать, а? Хочешь, я сам уборку сделаю? А хочешь, котлеток нажарю? Я не умею, но постараюсь. Вид у Кирюшки был такой потешный, что Дима нашел в себе силы улыбнуться, и потрепать его волосы. Затем приехал личный врач Гречкиных, с ним – отоларинголог. Димино горло чуть ли не рентгеном просвечивали. К счастью, никаких повреждений, кроме синяков, не обнаружили, а состояние объяснялось лишь стрессом. - Вот уйдешь из отделения, будешь свободным художником, - бурчал Кир, - рисовать для своего удовольствия. И моего – тоже. - Фиг тебе, - шепотом ответил Дима, - буду маньяков ловить. Одного уже поймал, правда, случайно. Через несколько дней вечером Дима уже собирался с утра на работу. Мол, дела сами себя не сделают. И как раз снова отключили свет. - Ки-иря, - вдруг вспомнил Дима, - так это ж, как в той страшилке, про пустынный парк. Помнишь, ты ее рассказывал, когда свет выключали. - Да ну её, - ответил Кир, - больше никаких страшилок. Лучше буду тебе эротические истории рассказывать. - Не надо. А то другого маньяка поймаем. По этой… эротике. - Эх, придется, когда свет дадут, читать дальше основы теории государства и права. - Правильно, экзамен сам себя не сдаст. Тут свет зажегся, будто подтверждая слова Димы.***
Сейчас принудительно в больницу на кладут. А жаль… Напавший на Диму 48-летний житель Санкт-Петербурга страдал шизофренией, но к медикам обращался нерегулярно. Когда была жива тетя, оформившая на него опеку, он лечился, а после ее смерти стал творить страшные вещи. Те пальцы, которые Дима увидел у него, принадлежали именно ей. Почему он изуродовал ее труп, и сам не знал. Дима, впрочем, был рад тому, что шизофреника теперь запрут в клинику надолго, если не навсегда. И награждение, что ни говори – было приятно. Особенно, когда все пошли в кафе отмечать событие. И туда же прикатил Кир, сдавший-таки свой экзамен. - Двойной праздник, - хмыкнул Игорь. И добавил: - Ты молодец, напарник.