⚆⨀⚈
Когда младший брат Минхо — Феликс, предложил поехать на выходных с ними в пейнтбол, Минхо даже не знал с кем «ними». Не то чтобы Минхо зависал с малолетками, но тухнуть в одиночестве дома после работы, в собственные выходные, в планы тоже особо не входило. Под натиском упрашиваний и всех манипуляций брата, Минхо все же согласился, горестно заключая, что он, черт возьми, скорее всего и испортит этот день. Для развлечений он был немного… ладно не совсем уж не много, а очень даже много, недовольным жизнью, холодным, грубым, а еще в таких тактических играх с шансом в сто процентов должен был выиграть. То есть как бы получалось, что из-за его присутствия вся эта малышня и потеряет весь свой запал и настроение сменится, но тут уж ничего не поделать, Феликс сам активно упрашивал его на поддержку этой авантюры и должен пожинать плоды своих стараний.⚆⨀⚈
Окей, ладно, хорошо, он должен признать, что идея поехать на выходных поиграть в пейнтбол была чертовски хорошей. Во-первых: прекрасный лучший друг его самого любимого на свете братишки, на которого Минхо, блять, пускал беззастенчиво слюни, всегда ходил в мешковатых вещах, создавая впечатление человека со средним весом, но в пейнтболе существует своя форма, которая… открыла чертовски ахуеть какую ладную фигуру юноши. На этом собственно все. Минхо бы добавил, что ради такого зрелища он, кажется, и прожил свою жизнь, чтобы после спокойно умереть. Хотя конечно было бы лучше, имей он возможность сжать эту тонкую талию, притянуть ближе, облапать полностью и без преград, попробовать вкус медовой кожи, пройтись поцелуями по каждому миллиметру прекрасного тела. Так ладно! Пора собраться! Собраться, черт возьми! Ему тридцать четыре, уже давно не подросток в период пубертата. Уже взрослый, самостоятельный мужчина, который не должен возбуждаться от вида малолеток! Но смотреть на то, как Хенджин, тот самый лучший друг его брата, отдает Сынмину камуфляжную куртку обратно, оставаясь в облегающей черной водолазке, тоже было невозможно. Между ними восемь лет разницы, на два года меньше чем с Феликсом, но все же, разница, которая Минхо кусала, будто ядовитая змея. К великому удивлению старшего, Феликс пригласил не только своих друзей, точнее как, он приглашал чисто своих друзей, но также в списке были и друзья Минхо, с которыми дружил и младший. Увидеть Банчана и Чанбина было великой радостью, меньшей по сравнению с встречей с Хенджином, но все же. Пейнтбол — тактическая игра, в большинстве случаев ее использовали даже для тренировок телохранителей. Минхо и Банчан были военными в прошлом, поэтому играть с сопляками в такую игру со стрелялками — как идти на безоружного, что никого, конечно же, вообще не смутило по каким-то причинам. Они арендовали комплекс на весь день, поэтому в свое удовольствие могли испробовать чуть ли не все формы игры, триста раз сменить состав команд и еще кучу всего переделать. Изначально команды сложились так: в первой (синей) — Минхо, Чан, Чанбин и Джисон, во второй (красной) — Хенджин, Феликс, Сынмин и Чонин. Выбрали для начала в роли тренировочной игры, чтобы распробовать и привыкнуть — захват флага с одним раундом. Скинулись на камень-ножницы-бумагу, чтобы распределить зоны по командам, выработали стратегию, установили флаг и начали.⚆⨀⚈
— Минхо, прием, — рация противно зашипела, передавая голос Чана. — Прием. Ли старший был на возвышенности за деревьями и осматривал территорию, поджидая своих жертв, чтобы пробраться к вражеской базе. За все время игры, а прошло уже чуть больше десяти минут, он все еще был жив и ни разу не подстрелен, пока малышня из красных стабильно вылетала, но держала крепкую, на удивление, оборону. — Выбил трижды Феликса и раз Чонина. Ни разу не видел Хвана. Прием. За это недолгое время Минхо видел всех, он был расположен так удачно, что вся низменность была у него как на ладони, но Хенджина и правда не было видно ни разу на поле и никто его не выбивал. Было только несколько разумных предположений — парень сидел на защите флага, ну или был настолько плох, что боялся сделать даже шага на поле. Это, если честно, очень бы расстроило. — Я тоже не видел его. Прием. Рядом послышалась перестрелка. Повернув голову вправо Минхо заметил за укрытием Сынмина, который пытался выбить Чанбина. Со хоть и не был из их компании бывших военных, но довольно неплохо справлялся для любителя стрелялок, под конец выбив всё-таки Сынмина. Тот, покрывая матами по полной старшего, отправился на базу перерождаться. Минхо надоело сидеть безвылазно на одном месте, поэтому решил сместиться дальше, подбираясь ближе к вражеской базе. Он уже видел через окна здания красный флаг и думал, как же стащит его, параллельно пристреливая Чонина, который был на подходе к укрытию Джисона. Серьезно задумавшись, Ли прослеживает путь Сынмина до возрождающего пункта, и дает ему покинуть базу и попытать счастье перестреляться с кем-нибудь другим. Обруч на шее неожиданно пиликает, загораясь красным светом, вместе с выстрелом в плечо. Минхо удивленно вздрагивает, вскидывая голову. Кто его подстрелил? Кто-то смог заметить его? В гуще всех этих деревьев? Это ведь не мог быть Чан, который случайно спутал его, да? Но когда он поднимает голову, замечает пристальный взор Хенджина на себе. Тот расположился на вышке прям на территории их базы, такой чертовски красивый в лучах солнца, с маркером* в руках и острым взглядом, Минхо даже через маску ощущает его. Хенджин вскидывает оружие, прицеливаясь, и выстреливает в Джисона, который опасно приближался к базе, что-то в рацию говорит и вновь кидает взгляд на Минхо. — Чан. Прием. — Прием. Что такое? — Меня выбили и я нашел Хвана. Прием, — Минхо сглатывает вязкую слюну и с усилием отводит взгляд с чужого тела, чтобы наконец отправиться к точке возрождения. — Чего? Это шутка такая? Прием. Минхо усмехается, преодолевая путь по лесополосе, он бы и сам никогда не ожидал такой развязки, честное слово. Его, бывшего военного, смог выбить какой-то малолетка… — Хван на вышке на базе, пасет всех и вся, поэтому Джисон с Чанбином и улетают каждый раз. Прием. Он добирается до их базы, нажимает на кнопку возрождения, забирает парочку магазинов с собой и пускается в бег. Теперь чертовски интересно это была чистая случайность или Хван и правда смог засечь его сам и выбить. В крови просыпался адреналин, краем глаза он увидел мелькающую неподалеку белобрысую макушку Феликса, но тот быстро скрылся за укреплениями, а Минхо не стал сбавлять ход, полагаясь на Чанбина. — Нет, это была не шутка, — приваливаясь резко плечом к плечу Чана за баррикадой в центре, Минхо вскидывает маркер и выстреливает в неподалеку прячущегося Чонина, который недавно только сам возродился, тот вскрикивает, но успевает увернуться. Чан вздрагивает, чуть ли не заезжая другу локтем по маске. — Серьезно? Хенджин снял тебя? «Лучше бы штаны с меня снял вместе с бельем» — думается в этот миг Ли, пока он оглядывает пространство. — Да. Я был в лесу и ждал пока Сынмин уйдет, чтобы забрать флаг, но как только тот скрылся, в меня сразу же выстрелили. Не веришь, на плечо мое взгляни! На камуфляжной куртке было розовое пятно от краски и Чан присвистнул хмыкая. Становилось все больше интересно. Игра длилась больше двадцати минут, а будто целый час. За все время Чана выбили два раза и он до сих пор не знал кто это, был, но теперь догадывается. — Он, что на удивление, довольно хороший стрелок. Чан усмехается вновь, заряжает новый магазин в маркер и высовывается из-за укрытия, чтобы тут же попасть под шквал выстрелов от Феликса. — И брат твой тоже, хоть что-то у вас довольно похоже. Нам нужно пробиваться, чтобы взять флаг. — Этот, сука, чертов флаг мне в жопу не всрался, но теперь мне интересно это была случайность или малой и правда такой пиздецки меткий. Чан видел, как разгорается чужой интерес. Такое происходило не так уж часто, особенно после отставки от службы, но сейчас он чувствовал буквально кожей, насколько в Минхо зрело это нечто. — Давай проверим, если он и впрямь такой ахуеть хороший снайпер, то мы просто уйдем возрождаться, придумывая основательный план, а если нет, то силой выдерем флаг. Хотя бы один из нас. И Минхо это устраивало, ему хотелось показать, насколько он крут, чтобы, блять, не только он один пускал слюни, а еще узнать насколько хорош сам Хенджин, да и брата реакцию проверить. Чан дал отмашку и они двинулись в путь, скрываясь за баррикадами от выстрелов противников, подбивая кого-то, приближаясь все ближе и ближе к базе, пока в левое предплечье Чана не прилетала краска. Обруч на его шее пиликает и загорается красным, Чан тормозит, в удивлении вскидывая голову вместе с Минхо, пока Хенджин целится и стреляет повторно. Ли уворачивается, пробираясь дальше. Вместо крови течет настоящая лава, адреналин затапливает его с головой, ему не показалось, черт возьми. Этот прекрасный вид, как статно Хенджин стоит на вышке, держит оружие в руках и стреляет, навсегда останется в воспоминаниях Минхо, он будет, блять, вспоминать этот момент каждую секунду и определенно до мозолей дрочить в душе, выглядеть так — противозаконно. Чан присвистывает, закидывая маркер на плечо, улыбается мимо пробегающему Феликсу, которого подстрелили, и направляется шагом к своей базе. Интересно, чертовски интересно. В итоге красная команда проигрывает, лишаясь своего флага. И хотя Хенджин успевает в последний момент на пару с Чонином пристрелить Чанбина, флаг все равно достигает вражеской базы. Они все немедленно собираются в главном здании, где проходит сам прием и подсчет, чтобы узнать сколько прошло времени и как кто справился. Игра длилась пятьдесят семь минут и сорок три секунды, в топ три по убийствам попадают Минхо, Чан и Хенджин, а топ три по смертям занимают Чонин, Джисон и Феликс. Минхо с удивлением обнаруживает цифру четыре напротив него самого в подсчете смертей и цифру три напротив Хенджина. Кто-то всё-таки смог его трижды снять. Три смерти на фоне двадцати трех убийств выглядят… вау. — Это была хорошая тренировочная игра. Чан улыбается, просматривая табло, очень и очень неплохо сыграно. Красная команда играла слаженно, хотя это было почти незаметно, за шквалом их вылетов, однако смотря на все это после окончания, Бан понимает, что тактика основывалась на прорыве, защиты Хенджином базы и его поддержкой, все могло бы получится, если бы против них не играло два бывших вояки. Это очень похвально. С помощью Хенджина Феликс и Сынмин были почти у их флага и могли бы выиграть, но реакции Чанбина тоже можно было позавидовать. — Очень, блин, выматывающая… Сынмин растекается на мягком кресле, устало переводя дух, он, черт возьми, пробежал тут столько, сколько за все годы учебы никогда не бегал. Феликс смеется, усаживаясь рядом, он и Хенджина зовет к ним, но тот отходит за водой и Чонином. Младшенького будто гвоздем к стене прибили, бедный даже не шевелится. — Вам, молодежи, полезно так много двигаться, — замечает хмуро Минхо. — Коне-е-е-ечно, мистер бывший военный, мы, простые и смертные салаги, должны каждый день столько бегать. Феликс любит шутить над вечно недовольным братом, но он действительно рад, что они все вместе смогли собраться в таком месте и поиграть. Особенно он рад, что смог затащить на это Минхо. — У нас тактика вообще была? — вдруг спрашивает Джисон. Он точно так же, как и Сынмин, растекается по креслу, буквально умирая и кряхтя. — Конечно, — небрежно и хмуро бросает Минхо. — Идти на пролом. Мы ведь с Чаном военные, сто процентов победа за нами, тут и думать не надо. — Однако это именно Хенджин-хен вас смог переиграть так много раз, — разумно замечает Чонин, отрываясь от бутылки воды. Ли старший кидает на него хмурый взгляд, тут же натыкаясь на предел своих мечтаний, тот подходит к друзьям, чуть дергает ткань штанов над коленями и садится на корточки, раскручивая крышку на бутылке, чтобы отдать Сынмину. Это выглядит… слишком горячо для воспаленного мозга Минхо. Ему жуть как хочется стянуть эту черную обтягивающую водолазку и оценить подтянутые мышцы, хочется содрать к чертям камуфляжные штаны и обласкать длинные ноги. Блять. — Ва-а-а-а… хен, ты лучший, — голос у Сынмина такой благодарный, будто Хван ему кусок золота преподнес. А Феликс наклоняется и обнимает Хенджина, Минхо аж передергивает, когда брат глаза на него поднимает и усмехается. Он что, все знает? Бред какой-то, тьфу. — Было забавно, — расслаблено тянет Чанбин, разминая плечи. — Немного непривычно на собственной шкуре такое ощущать, но такие эмоции, что словами не передать. Младшие согласно мычат, да и Чан головой кивает. Минхо фыркает только и взгляда от брата с Хваном отвести не может. Ну ебаный в рот.⚆⨀⚈
— Предлагаю команды переформовать. Чан с интересом на Чанбина взгляд кидает. Они неплохо успели отдохнуть и набраться сил, чтобы провести еще одну игру. — Чур без меня, — поднимая руку кряхтит Сынмин со своего места. Парнишку так вымотало, что он даже бутылку закрыть нормально не может, на что Хенджин улыбается мягко и помогает закрыть ее и отставляет на столик рядом. — И без меня, — еще один страдалец бурчит со своего места. Джисон закидывает голову на спинку, чуть ли не сползая на пол, все тело с непривычки так ужасно тянет. — Тогда нас… шестеро? — Чанбин осматривает ребят, пока Чонин кивает. — Тогда по трое на команду? — Раз такое дело, то предлагаю Хенджина в синюю. — Что? Нет! Джинни мой! Мы же буквально благодаря ему держимся! — Ой, ну ладно тебе, Феликс, Минхо вон в команду забирайте тогда для баланса. — Я не буду с ним в одной команде. — Ну тогда давайте Чана к вам? Тоже же баланс уравняем? Минхо слушает в пол уха. Ей-богу, стоило только услышать, что Чан предложил перевести к ним Хенджина, так все, сердце в пятки ушло. Спасибо, что член не встает на каждую развратную мысль, а то вообще пиздец. — Хенджина-а-а! — плаксиво зовет Феликс, прижимаясь к бедру друга головой. — Ты же не кинешь нас, да? Друзья навсегда? — Прости, Ликси, — Хван смеется, приглаживая волосы друга. — Но думаю это будет интересно, да и у вас будет шанс выиграть, Чан-хен ведь военный, а значит и выиграть сможете. Сколько бы препирательств не было у Феликса и неловких протестов Чонина, но сошлись на том, что Чан переходит в красную команду, а Хенджин в синюю. Выбрали они захват трех точек, хотя в режиме три на три было сложнее провернуть такую игру, но очень уж хотелось. Сынмин и Джисон остались на местах, обещая наблюдать за игрой через камеры.⚆⨀⚈
Карта, конечно же, для захвата трех точек была совершенно другой, немного непривычной из-за построек, других баррикад да и расположения, но никто не жаловался, раз выбрали, значит нужно играть. Разыгрывать ничего не стали, просто выбрали базы и разошлись. — Какова тактика, капитан? В голосе Хенджина была слышна усмешка, когда он обращается к Минхо, почему-то они с Чанбином негласно выбрали Ли командиром команды. Минхо, который, блять, не мог не залипать на этих аппетитных половинках, пришлось все-таки собирать всю свою силу воли, чтобы прийти к чему-то нормальному, а не начать нести бред. — Захват точек три на три — сложная система. Чтобы захватить точку, нужно поставить свой флажок, а потом еще удержать эти места до истечения времени. За удержание точек начисляются баллы, которые также суммируются с баллами убийств, так что в случае можно победить и с одной точкой, но с большим количеством убийств. Точки находятся в центре, так что идти на прямую не вариант, Чан не придурок, чтобы пропустить такое. Мы можем попробовать прорываться втроем, как партизаны, или вдвоем с поддержкой со спины. Звучало все это разумно и намек на поддержку был явно в сторону Хенджина, пока они готовили место возрождения, проверяли снаряжение и экипировались, смогли детально все обсудить и решили начать пока со второго варианта с поддержкой, а если что перейти на первый. Чанбина отправили, как танкующего и сметающего все впереди себя, первым, пока Хенджин и Минхо направились в полюбившийся для тактиков «лес». — Откуда ты так хорошо стреляешь? — Разве Феликс не говорил? Я обучался на военного. Минхо останавливается, шокировано поворачивая голову к младшему, о боже… — Мне было важно обучиться на него, но дальше я никуда не пошел, а решил получить второе образование, — Хенджин хмыкает как-то слишком довольно, когда мимо проходит, останавливается перед довольно высоком и закрытом деревом, примеряясь. — То есть… ты выучился на военного, а потом поступил вместе с моим братом на архитектурный? Минхо просто поверить не может. Мальчик, юноша, который чуть ли не через каждые два дня появлялся в их с Ликсом квартире, на протяжении почти пяти лет, такой мягкий, уютный, будто зефир, на самом деле прошел жесткое обучение на военного в целых четыре года. В голове не укладывается. Это просто невозможно, вся мягкость и озорство после такого обучения улетучиваются к хуям собачьим, но каким-то немыслимым способом, этот удивительный человек смог остаться таким жизнерадостным, веселым, нежным и чертовски добрым. — Не подсобишь? Хен. Старшего прошибает, будто разрядом тока, во-первых: Хенджин всегда, всегда обращался к нему на Вы, не звал по имени и никогда не называл хеном, а во-вторых: Хенджин сейчас, в эту самую минуту, просил ему, блять, помочь залезть на дерево. Чтобы ему, блять, помочь, нужно обхватить за талию и приподнять или за бедра… Минхо умрет, чувствует, что умрет, как только дотронется. Сердце не выдерживает, блять. — Тебе… точно туда нужно? — голос хрипит и чуть садится, Хенджин даже не оборачивается на него, закидывает маркер через голову на спину и кивает. — Хорошо, ладно… Мужчина неуверенно подходит ближе, выдыхает и собирается с силами, шепчет хриплое «приготовься», обхватывает крепкие бедра ладонями и приподнимает. Хенджин тут же хватается руками за ветку, взбираясь дальше без поддержки. — Спасибо. У Минхо тепло пробирает от груди до самих кончиков пальцев на ногах. Мужчина встряхивает головой, поправляет на себе маску, и наконец начинает слышать окружающий мир, резко понимая, что они все это время, черт возьми, были в эпицентре игры и могли выбыть уже бесчестное число раз. — Минхо! Помощь запрашиваю! Срочно! Прием. — Я прикрою, — насмешливо бросает младший, удобно устраиваясь на ветке. Парень вскидывает оружие, выслеживая кого-нибудь. — Можешь идти. В эту секунду старшему до одури хочется остаться здесь, сдернуть привлекательное тело с ветки, прижать к стволу и наконец сделать все те непотребства, которые он подавляет сколько лет подряд. Но звуки стрельбы на поле перед ними, шипящая рация от криков Чанбина и громкий смех брата — все это заставляет его кивнуть, прижать маркер к груди, скрипя зубами, и выбежать на поле, чтобы помочь Чанбину. Игра приобретает другой оттенок, когда синяя команда начинает отвечать полным составом. Минхо захватывает одну из точек почти сразу же, выбивая на время Феликса и Чонина, Чана держит под прицелом, пока Чанбин добирается до второй. Время бежит так быстро, развивая события, что за прошедшие двадцать две минуты Чан успевает захватить одну свободную точку и отобрать точку Чанбина. Хенджин выбивает его сразу же, стоит только красному флажку опуститься вместо синего. Чонин встает на защиту точек, пока Феликс пытается выбить безуспешно Минхо. В какой-то момент, когда синие захватывают все точки и держат их, Минхо сбивает Хенджин, наваливаясь сверху. У старшего сердце ходуном заходится, потому что Хван, чтобы полностью не придавить собой Ли, восседает на его бедрах, опираясь ладонями в землю по бокам от головы мужчины. Если бы только не дурацкие маски для защиты, Хенджин был бы так близко к его лицу, что Минхо невольно… — Прости-прости, — юноша проворно встает с него, прижимаясь спиной к баррикаде. Минхо чуть ли не рычит от досады, теряя чужое тепло и приятный вес. — В тебя целился Чан. Так что я не мог позволить ему выбить тебя. Мы же не выстояли бы без тебя на защите. — Какого хрена ты спустился? Хван хмыкает, на чужое недовольство, будто искренне наслаждается им. — Меня вычислили, пришлось сменить локацию. — Хенджин, возьми на себя Чонина. Прием. — Понял. Прием. — Прости, сладкий, я бы посидел с тобой еще, но мне пора. Маякни, если что, — юноша машет ладонью и перекатывается под другую баррикаду. Сердце пропускает удар, еще никогда в жизни Хенджин не обращался к нему так. Да он, блять, ни к кому не обращался так! Это может обозначать что-то? Мысли вылетают из головы, когда рядом с бедром выстреливают. Минхо тут же подбирается, перескакивая вправо. — Это чтоб ты не расслаблялся! — по ту сторону бодро кричит Чан, и в его голосе слышится улыбка. Этот прохвост! — Что такое? Поплыл, стоило Хенджини тебя прижать за яйца? А? Хо-я? За это друг получает шквал выстрелов и поток отборного мата. «Да лучше бы за яйца прижал, чем так» — краснея ушами, думает Ли. По истечении времени, когда на поле звучит сирена, оповещая об окончании игры, Минхо все еще не может отойти. В голове из раза в раз проплывают все моменты взаимодействия с Хваном, что ужасно застилает глаза и все мысли. Осознание, что за этот час они разговаривали больше, чем за прошедшие пять лет, бьет под дых. Хенджин всегда был таким? Напористым, приторно сладким в обращениях, хитрым, словно лиса, и таким же обольстительным? — Это было круто! Сынмин встречает их на входе, сразу же протягивая бутылки с водой. Именно сейчас они все понимают почему Хенджин отказался от верха, в теплую весеннюю погоду в камуфляжной куртке после продолжительного бега было чертовски жарко. — Мы ставили ставки какая же команда победит, — признается Джисон, хрустя чипсами. — Было довольно сложно угадать. — Как понимаю, выиграл, очевидно, тот, кто ставил на синих. Ли старший только фыркает, мельком кидая взгляд на табло, там красуется сто сорок восемь очков, из которых у Минхо убийств всего пятнадцать, пока у Чана тридцать два, Хенджин почетно занимает второе место со своими девятнадцатью убийствами. У красной же команды всего восемьдесят шесть очков. — Это было так круто! — взбудораженно кричит Феликс, прыгая от перевозбуждения. Он хватается за плечи Сынмина, крепко стискивая. — Черт возьми, это было самое лучшее, что мы могли придумать, Хенджин!⚆⨀⚈
— Давайте выпьем за этот прекрасный день! — поднимая банку пива кричит радостно Феликс. Минхо эта идея кажется действительно стоящей, он никогда не откажется от алкоголя в такие то выходные. Было действительно весело, хотя признавать такое забавно. — Выпьешь с нами? Старший подходит к Хенджину, протягивая бутылочку, тот, что странно, стоял довольно отдаленно от всех и просто смотрел на друзей, мелко улыбаясь. — Я не пью алкоголь, — это в каком-то смысле расстраивает. Очень хотелось посмотреть на розовеющего щеками от алкоголя младшего, узнать как он ведет себя под действием спиртного и может быть… может быть рассчитывать хоть на каплю малейшего шанса поцеловать его. Хенджин смеется тихо, поднимая вверх правую руку, в ней открытая бутылка газировки, на что Минхо кивает головой и отставляет закрытое пиво на столик позади. Он остается рядом с парнем, медленно потягивая алкоголь. Там, в центре, под темнеющим небом Феликс громко смеется, сжимая в объятиях Джисона, пока Сынмин отбивается от пьяных объятий Чанбина.⚆⨀⚈
— Все нормально, — Хенджин смеется, обхватывая Минхо за плечи. — Я отвезу его домой, не переживай, Ликси. Феликс вздыхает тяжело, недовольно осматривая старшего брата. Обычно Минхо был тем, кто никогда не напивался в говно, развозил всех по домам, а потом долго причитал. Но в этот раз, что-то явно пошло не так и накидался он самым первым, прилипнув к Хвану. — Все правда будет в порядке, Ликси. Когда ты завтра приедешь домой, он будет в целости и сохранности страдать от похмелья. Ли младший кивает, хочет было подойти к другу, чтобы обнять и попрощаться, но натыкается на такой обжигающий взгляд Минхо, что невольно сглатывает. Брат выглядит как хищник, не собирающийся отдавать свою жертву кому-либо. — Что же, всем хорошего вечера, я был рад с вами познакомиться и провести этот вечер, а мы поедем.⚆⨀⚈
Минхо, оказывается, когда пьян — очень много хмурится, намного больше чем обычно, на все фырчит не довольно, а еще всех кого угодно проклинает и глазами испепеляет, но к Хенджину в руки почему-то активно тянется. Парню даже в голову приходит, будто только этого и ждал. Как довольный кот, делает все, что ему говорит, чуть ли не мурчит и ласку не выпрашивает. Хенджин заводит старшего в его комнату. Только переступив порог, Минхо сам отрывается от него и подходит к кровати. Младший прикрывает дверь и проходит внутрь, чтобы помочь, потому что Минхо, что очевидно, не особо контролирует свои движения. — Помочь? Мягкий голос ласкает слух. Мужчина оборачивается, внимательно всматриваясь в движения младшего. Хенджин подходит ближе, опуская руку на крепкое плечо. Минхо будто бы каменеет, глазами так недовольно стреляет, а потом обхватывает руками за талию и валит на заправленную кровать, нависая сверху. Юноша удивленно хлопает глазами, пока Ли склоняется к нему ближе. — Назови меня так еще раз, — просит совсем тихо, заплетающимся языком. — Как? — в голосе юноши негодование, он всматривается в темнеющие глаза старшего, невольно вспоминая. — Сладкий? Лисьи глаза хитро сужаются, пока пухлые губы изгибаются в довольной улыбке. Минхо дергается, шумно выдыхая, склоняется ближе к девственно чистой шее и прижимается к ней носом, вдыхая приятный аромат. — Ты меня с ума сводишь, — тихим шепотом оседает на медовой коже. Хенджин ощущает прикосновение сухих губ на шее, глаза его сразу же расширяются, когда он понимает, что старший оставил самый настоящий засос. — Я так много хочу с тобой сделать. — Ох, — юноша выдыхает шумно. Он цепляется за сильные плечи и только чудом меняет себя местами с Минхо, восседая на натренированных бедрах. — Не стоит разбрасываться словами на пьяную голову, сладкий. Если ты мне скажешь, то же самое в трезвом виде, я, так и быть, подумаю. Хенджин усмехается, наблюдая за тем, как Минхо вяло сопротивляется сонливости, хватается за него, но в конце все равно отрубается. Приходится только аккуратно слезть с крепких бедер, раздеть и накрыть одеялом. На утро Минхо просыпается с ужасно разрывающейся головой и от приятного запаха еды. Давненько он так не напивался, помнит только, что как только перебрал, так прилип к Хенджину и не отлипал. Черт возьми, так стыдно… в голове сразу же мелькают отрывки ночи, кажется… Хенджин привез его домой? И Минхо… о боже! Минхо, что действительно… это же бред, да? Просто очередной сон и не более. Он же не мог действительно сказать такое Хенджину и оставить ему метку на шее? На кухне пахнет просто прекрасно. Минхо застывает в дверях, когда взглядом натыкается на Хенджина. Тот такой волшебный стоит в лучах утреннего солнца, в белой футболке Минхо, которую взял, скорее всего у Феликса и в коротких шортах. Они еле-еле хоть что-то прикрывают, по скромному мнению Минхо. Старший входит тихо, приближаясь к юноше, тот оборачивается на звук шагов, чуть взметнув черными прядями. В глаза сразу же бросается след на изящной шее, Минхо застывает, гипнотизируя ее взглядом. Хенджин замечает и усмехается, возвращаясь к нарезке клубники. О боже… — Узнаешь? — нахально тянет, чуть нагибаясь, чтобы украсить блинчики нарезанной клубникой. — Твоих рук дело. Или… лучше сказать губ? Минхо кривится, когда в голове резко стреляет, но подскакивает к нему как ошпаренный, разворачивает, бедрами прижимая к столешнице. Хенджин смеется тихо, аккуратно опираясь руками позади себя, чтобы не сбить ничего. — Что я… что я делал? — Ты? Ну-у-у.. — вновь насмешливо тянет, расплываясь в шальной усмешке. — Полапал меня немного, оставил вот этот маленький сюрприз. А еще сказал, что я свожу тебя и с ума. И ты бы хотел так много чего сделать со мной. А так, больше ничего такого, сладкий. — Черт. Минхо коробит, он хватается за тонкую талию, впиваясь взглядом в глаза напротив. — Знаешь, я сказал, что подумал бы. Если бы ты сказал мне все это на трезвую голову, конечно. Ну так что? — Поверить не могу, что ты стоишь здесь, посреди моей кухни, в моих вещах и этих блядских шортах, и даже не после секса со мной. Ты чертовски сильно сводишь меня с ума, Хенджин, пятый год подряд. Знал бы ты как много мыслей у меня в голове на твой счет — тут же сбежал бы. — Правда? Ну так расскажи мне их все, — языком проходится по губам, смачивая. Минхо, будто хищник, следит за каждым его движением, дышит шумно, наклоняясь ближе. — Чтобы я точно не смог сбежать. У мужчины голова идет кругом. У него в руках, черт возьми, тело, которого он хотел коснуться на протяжении многих лет. Перед его взором лицо, которое хотелось расцеловать прямо здесь и сейчас, а в глазах напротив горят маленькие, шальные огоньки. — Черт, — все на что хватает Минхо, прежде, чем он захватывает пухлые губы своими. Он напирает, чувствуя, как Хенджин отвечает ему, сжимает тонкую талию в руках, прижимаясь плотнее. Хенджин обвивает его шею руками, не отпуская, приоткрывает губы и позволяет углубить поцелуй. Минхо будто сходит с ума, вкус спелой клубники и взбитых сливок с чужих уст так сладок, что он отрывается лишь на секунду, чтобы набрать воздуха и начать новый поцелуй. Входная дверь хлопает. Минхо отстраняется с недовольным стоном. Хенджин смеется тихо, запуская пальцы в волосы мужчины, нежно перебирая. — Твой брат приехал домой, чтобы проверить как сильно ты тут мучаешься от похмелья. Садись за стол. Юноша отстраняет его от себя, вручая в руки тарелку с приготовленными блинчиками, они сверху украшены взбитыми сливками и спелой клубникой, выглядит так аппетитно… — Хен! — Феликс разрушает уютную тишину между ними, выкрикивая из коридора. — Я надеюсь тебя застать сильно страдающим от боли! Минхо хмыкает, напоследок прижимается в мимолетном поцелуе к Хенджину, сразу же усаживаясь за обеденный стол. Спустя пару секунд, когда взбитые сливки таят на языке, мужчина вскидывает удивленно голову. — Что? — Почему… почему вкус точно такой же, как когда готовит Феликс? — Потому что это я их всегда готовил? — Что? — Ты не знал? — смех обволакивает кухню. — У нас с Ликси что-то по типу обмена выпечкой, я ему блинчики, а он мне брауни. Минхо не успевает больше ничего спросить, Феликс вбегает на кухню, тут же сгребая друга в объятия. — Хенджин-а! Я так рад видеть тебя! Думал, что умру, если не увижу тебя с утра! — Хенджин смеется, взъерошивая блондинистые пряди. — Хен! Ну что, умираешь? А я говорил пить меньше! От криков старший сжимает виски, недовольно вздыхая. Во-первых: с какого это хрена его любимый братишка, который вроде как встречается с Джисоном, обжимается с Хваном так, будто они женатая парочка и жить друг без друга не могут? Во-вторых: что Минхо ему сделал такого, чтобы тот теперь ему так мстил? — Хочешь надавить на больное? Да, страдаю, но параллельно наслаждаюсь вкуснейшими блинчиками на свете. Феликс хмурится и злобно шипит, причитая, Хенджин же в его объятиях покрывается краской, неловко одергивая края футболки. — Я соглашусь лишь с тем, что это действительно лучшие блинчики во всей вселенной! — Ликс фыркает показательно и уходит в свою комнату. Хенджин, неловко ежится, от обжигающего взгляда старшего, кидая мимолетный взгляд на Феликса, который скрывается в коридоре. — Тебе очень идет эта футболка, — нарочито спокойно произносит, кусая спелую ягоду. — Но меня смущают эти блядские шорты, Хенджин-а. — Да нормальные это шорты. Юноша отходит наконец от столешницы, опуская тарелку с еще одной порцией напротив Минхо. — Я бы с удовольствием их снял, знаешь, — мужчина усмехается довольно, когда Хенджин кидает на него взгляд. Пробирает до дрожи. — Но я… я хочу попросить тебя кое о чем, Хенджин. Парень выпрямляется, обращая все свое внимание на старшего. Минхо выдыхает тяжело, скрепляя пальцы в замок. — Я боюсь, что не смогу… остановиться, если увижу тебя здесь, осознавая твою взаимность. Поэтому, пожалуйста, приди сюда, когда будешь действительно готов ко всему, Джинни, когда будешь готов взять на себя это все. Между нами много лет разницы и я не хочу… чтобы это было на один раз. Действительно не хочу. Хенджин на удивление улыбается ласково, наклоняется, чтобы пройтись ладонью по спутанным от сна волосам, переходя нежными поглаживаниями на скулы. — Хорошо. Как пожелаешь. В стороне что-то шумит, Хенджин отстраняется, без слов покидая кухню. Минхо недолго наслаждается тишиной, ведь на кухню входит Феликс. Тот шустро пододвигает тарелку с ароматно пахнущими блинчиками, облизывается довольно и пинает под столом ногой брата. Хенджин, переодетый, с рюкзаком на плече, мелькает в проходе, машет на прощание рукой и покидает их квартиру. Хочется сорваться следом, прижать к себе и не отпускать. — И где ты был? — У парня своего, конечно же. — Это тот, который белка? — Тот который Хан Джисон!